Necronomicon

В голове неприятно гудит, Тэхён от каждого постороннего звука шевелится не без боли, и всё смотрит на дверь, боясь, что в неё может войти Чонгук. Но здесь лишь он сам и Хосок, взявший пару дней выходных, чтобы помочь другу восстановиться. Сейчас Чон копошится у кровати, переливает кровь из больницы в стакан, чтобы напоить Кима. Это так непривычно дико видеть не только Тэхёна в состоянии полного поражения, но и совершать что-то подобное, вроде кражи крови для него. Убить кого-то Хосок не смог, пускай Ким поправляется и сам ищет себе пищу, если бы ему помогла плоть монстра, Чон без вопросов нашел бы себе работу и привез тушу в дом, но Тэхёну нужен человек. Но и кровь, которую он пьёт литрами помогала ему восстанавливаться. Проходили синяки и медленно заживали переломы. Хосок не успел ничего спросить о случившемся, его больше интересовало самочувствие друга, всё остальное осталось на втором плане. Парень вставил в стакан трубочку и преподнес к губам Тэхёна, сев рядом. Что бы там ни было, это разрушило любое понимание Кима к миру. В нем не теплилась сила, присущая ранее, но Хосок надеялся, что всё будет в порядке. По правде говоря, Чон даже не хотел говорить ни с кем из всадников. Он помогал Тэхёну двигаться аккуратно, получая взамен лишь стоны боли, и тогда охотник повторял без конца, что они со всем справятся. Ким был ему благодарен до самой глубины души, он так скучал по Хосоку и жалел себя за то, что не мог элементарно обнять его, показывая, как рад тому, что сейчас в безопасности с ним. Хосок оберегал его, как самое дорогое сокровище. Оставлял наедине всего на пару минут, зашивал раненную кожу и протирал влажным полотенцем, кормил каждые два часа, даже спал на полу, устроившись на матрасе. Тэхёну во век с ним не расплатится за его доброту, ведь не будь Чона рядом, никто другой бы не смог так позаботиться о нём. Для этого друзья и нужны. Хосок становится для Кима опорой, которую его друг нашёл в гуле. — Я поверил тебе, — Чон приоткрыл окно, впуская осеннюю прохладу в комнату. — Думал, что у вас всё будет хорошо. — О чём ты? — прохрипел Тэхён, повернув голову к другу, подпирающему задом подоконник. — Не помнишь? Ты пришел ко мне и рассказал о Чонгуке, о том, что у вас истинность, что ты будешь с ним в порядке. — Это был не я. — Как же? — удивляется охотник и в следующее мгновение ругается себе под нос. — Чоны… значит, оборотень или кто-то вроде него. Мне так жаль, что я ничего не знал. Мы хотели вытащить тебя, но ты пришел и всё. Тэхён, правда, если бы я только… — Хватит, — просит парень и в другую сторону голову поворачивает, а Хосок понятия не имеет, как ему с этой горечью бороться. Его обвели вокруг пальца так просто, а он собирался достать друга из лап чудовища, но доверился ему же и прогорел. — Просто пообещай мне, что останешься. Ты нужен мне, — по щеке одиноко скатывается слеза. — Даже не проси, — Чон закрыл окно и зашторил шторы. — Я всегда буду рядом. Ты собираешься мстить? — вопрос остается без ответа. — Я буду внизу, — говорит Хосок, прежде, чем оставить друга, им обоим это сейчас нужно. Тэхён ощущает, как затягиваются его раны и бьётся сердце, но человеком себя не чувствует. На него градом свалилось всё и в этой куче ещё копаться и копаться, чтобы расставить всё по полочкам. Тяжело. Ему нужен Чонгук, какую бы боль демон не принёс, у Кима голова только им забита, тело помнит совершенное мужчиной и требует большего. Тэхён не противится желаниям, но перебороть в голове барьер, за которым оставил Чона, не может. Больно, но боль показывает лишь то, что ты живой. Придется приложить ещё не раз титанические усилия, чтобы соскрести себя окончательно со дна и подняться ввысь, только без крыльев Тэхён этого сделать не может. Он стал наполовину пустым. Чонгук отобрал у Кима не только возможность летать, но и здраво мыслить, отравив его своей истинностью. Когда-то всё будет хорошо, стоит только перетерпеть этот ужасный момент, а после моргнуть не успеешь, как уже стоишь и смотришь на мир с улыбкой. У Тэхёна точно получиться, как может он опустить руки только из-за того, что под действием колдовства, Чонгук его сломал? Ким делит вину ровно на две части и хочет забыть, что возможным не является. Спустя дни Тэхён может шевелить руками, а Хосок помогает ему подняться на ноги, удобно придерживая его. Ким учиться ходить заново, пусть боль и стреляет где-то в голени, он справляется, наступая на стопы. И не утаивает от Хосока то, что ему с трудом дается держаться, но молчит о своих чувствах. Тэхён их с каждым днем всё дальше запихивает, а те всё растут и растут, хотят, чтобы парень от переизбытка лопнул. Истинность нужно дарить, не удерживать в себе, иначе эти чувства начнут гнить. — У тебя хорошо получается, — Хосок стоит в другом углу комнаты, наблюдая за Тэхёном, что самостоятельно делает свои первые шаги, а Чон с заботой родителя, выставил руки, готовясь Кима поймать. — Не торопись только. — Теперь я понимаю выражение «запутаться в своих ногах», — Тэхён улыбается впервые за это время, от чего Хосок буквально сияет и заключает его в объятиях раньше, чем Ким успевает дойти до него. — Спасибо, — шепчет парень. — Спасибо. — Новое испытание, — скачет на месте Чон, делая вид, что не признал слабости друга. — Спуститься вниз. — Крутая лестница, сломанные ноги, — начинает перечислять Тэхён, сомневаясь в том, что ему удастся без повреждений миновать недолгий путь. — Пошли, — охотник тянет его к выходу из комнаты.

***

— Ты многое не потерял, — Хосок, как всегда жует, запивая бургер колой. — Мы тут узнали, что Джексон, который работает на Намджуна, который вставляет палки в колёса Чонгука, связан как-то с демонами. Он знает о Некрономиконе. Пока Юнхо с Чонином ищут книгу, я с Саном и Сумин охотимся. — Сумин? — Тэхён поперхнулся кровью. — Зачем вы втянули ее? — Тебя больше должно волновать то, что все думают о том, что ты на стороне всадников, — напоминает Хосок. — Нам нужно всем собраться и поговорить. Что ты решил? У Тэхёна был целый вагон времени, чтобы подумать над своими дальнейшими действиями. Принятие не далось легко, и было бы проще попросить себя смириться с тем, что ты не такой, как все. Но так же можно использовать свои знания в пользу. Тэхён собирался заняться именно этим. Отсиживаться в сторонке, страдая о том, что человек, который является для тебя всем, убил тебя, Ким не станет. Он задуман быть сильным и таковым в любом мире будет, каждый раз ведя Чонгука за руку в темноте, чтобы тот не ускользнул от него. Больше Тэхён этого делать не станет, потому что понял — Чон и есть эта темнота. Ким жить будет всем на зло. — Ты не представляешь, сколько всего я сделал для него, — говорит Тэхён, а друг невольно за сердце хватается. — А он только любил. Объясни мне, как такое возможно? Почему тебе не противно от всех этих дел? — кривится парень. — Я знал, что когда-то ты спросишь, — хитро улыбается Чон. — Природа. Ох, как я благодарен ей за то, что родился таким. Сразу шире видеть начинаешь. — Не самая приятная тема, но я этого не понимаю. — А может геи от вас пошли? — в Хосока летит окровавленная трубочка. — Что? Да и вообще у Смерти, как и других всадников нет пола. Просто вам так комфортно. — Не хотел бы я родиться женщиной. — Было бы проще. — Было, но я говорю о том, что ничего не могу чувствовать. Закрываю глаза, представляю Сумин, а мелькает этот урод. — Ты хочешь к ней вернуться? — стирает улыбку с лица парень. — Да, я вернусь и буду поступать не всегда правильно, но это моя жизнь. Я её этими руками, — поднимает ладони Тэхён, — вырывал. Знаешь, что я осознал, пока лежал и думал о том, что сделал Чонгук с моей душой? Передо мной открыты все двери. — Это радует, — кивает Чон. — Только не становись копией своего обожателя. — Ни в коем случае, я всегда был собой. — Так и с чего начнешь? — Ты узнаешь одним из первых, но сначала выпьем с парнями, не зови Сумин, я поговорю с ней наедине.

***

Ты сам выбираешь по какому пути тебе пойти. Единственное, с чем сложно вести войну — чувства. Они тебя наполняют и избавиться никак от них. Мысленно мы прокручиваем в голове сценарий того, как могла сложиться та или иная ситуация, что принесла непоправимый урон, так легче. А после возвращаемся в треснутую реальность, начиная склеивать то, что идет трещинами. В случае с Тэхёном и Чонгуком нечего спасать. Хосок помогает другу переодеться и выйти из дома. Парни ждут их в пабе, понимая, что клуб Чонов не будет лучшим местом для переговоров. Тэхён совсем немного переживает, и чем быстрее сделает это, тем будет легче. На улице стоит вечер, в воздухе кружатся снежинки, прилетают на темную макушку и прячутся в отросших волосах. В такие моменты чувствуется особенная связь с миром. Тэхён в первую очередь человек (демон) и хочет наслаждаться каждой минутой жизни. Под руку с Хосоком он заходит в полупустое заведении, замечая друзей. На Кима смотрят, как на какое-то пугающее явление. Вряд ли алкоголь поможет парням рассеять мысли касаемо всего. Чон поддерживает его рукой на плече, изредка похлопывая, потому что на лицах у охотников всё уже было написано. Они знают больше, чем того стоило и Тэхён просто не представляет с чего ему начать этот разговор, потому что он чувствует себя виноватым в том, что впутал этих людей в свою историю. — Понравилось? — спрашивает Чонин. — Я человек толерантный и всё такое, думал, меня уже удивить ничем нельзя, но каждый раз происходит что-то ещё хуевее прежнего, — он залпом выпивает полную рюмку соджу и громко выдыхает. — Мне твои эти сюсю-мусю сразу не понравились, когда ты якобы привалил к Хосоку. Никто в здравом уме не стал бы верить в эту чухню, но мы такие невьебенные друзья, что купились. Как такое вообще могло быть? — Я не понял, ты на что злишься? — влез Юнхо. — На то, что мы просрали зад нашего друга или то, что Чонгук нас обманул? — Я бы попросил… — подал голос Тэхён. — Ой, да хватит уже, — Чонин хлопнул его по спине, не рассчитав силу и Ким вскрикнул, сжимая кулаки. — Прошу прощения. Ты еще не выздоровел? — Тэхён помотал головой в стороны. — Я оторву ему яйца, — разозлился охотник. — Как мы до такой жизни докатились? — Надеюсь, этот вопрос был риторическим, — закатил глаза Сан, — потому что нам светит смерть. Мы же убьём его? — смотрит на Кима парень. — Я могу убить его, каждого из них, но не стану этого делать, — отвечает Тэхён, сам в своих словах сомневается. — Это как убить своих детей, понимаешь? — Жалко? — хмыкает Юнхо. — Жалко, — признается демон. — Я изгоню их отсюда раз и навсегда. Либо закрою в аду, либо отправлю туда, откуда им никогда не вернуться. — Звучит, как тост! — Чонин наполняет рюмки и все, кроме Тэхёна пьют. — Как вы относитесь к тому, что я людей убиваю? — вопрос, который Кима мучил не одну ночь. — Плохо, — говорит Сан, — но ты можешь убивать плохих людей, отбросов. Тогда я не стану проклинать тебя за спиной, — улыбается парень, Тэхён только зыркает. Он прав.

***

Чонгук еле перебирает ногами к своему дому, охрана суетится, но к демону не подходит никто. Такка входит в особняк, слишком ярко ощущая любимых запах, который должен был выветриться за такое большое количество времени, а значит, что Чон спятил. Ему боязно подниматься в спальню, потому что он боится наткнуться там на тело Тэхёна, что кажется абсурдным. Только в комнате стоит тишина, кровать выглядит так, будто на ней ничего подобного не произошло. Чонгук падает в неё лицом, постель пахнет порошком. По позвоночнику ползут будто жуками мурашки. Мужчине не свыкнуться со своим новым обличаем, обострены все чувства до предела. Ему не дорваться до желаемого никаким образом, лишь оставаться вечность погребенным со своей истинностью. Чонгук от нее не отказался даже, если бы знал, какой исход его ждет рядом с Тэхёном, потому что оно того стоило. Чонгук Тэхёна снова потерял. Он поднимается, видя кровь на подушках, которая ему только мерещится. Проклятие всё ещё преследует его. Чон бежит в ванную, отмывать руки, но свидетельство содеянного впитывается ему под кожу и он кричит, боясь безумия, которого не избежать. Тэхён сделал Чонгука живым. Такка мог по праву называть себя человеком? Демон бросает грязную одежду на пол, не представляя, сколько времени он провалялся в перевернутой машине, сколько ещё бороздил улицы города и терялся в тенях. Ему нужно смыть с себя трагедию и вернуться к делам, но здесь невозможно сконцентрировать ни на чем, кроме Тэхёне. Притворство, как бы оно сейчас помогло Чонгуку. Выйдя из ванной, он переодевается, приводит себя в приличный вид, с трудом не убивая горничную. Чону резко хочется заполнить дом людьми. Почему он стал чувствовать одиночество? Это ведь оно, будто червь проделывает дырки в твоём сердце. Залатаешь, а там новая образовывается. Такка предстоит ещё не одно новое чувство испытать, но он готов познавать. На тумбочке лежит его кольцо, Чонгук не хотя надевает его на палец и блокирует в себе боль ещё в зародыше. Обещает себе, что только рядом с Тэхёном будет на части расходиться, а так сохранит имидж и никому не покажет то, что твориться в его душе. Такой светлой и запятнанной поступками мужчины. Правда лишь в том состоит, что можно сколько угодно обманывать себя, что ты ничего не чувствуешь и можешь контролировать эмоции, а при виде того самого человека сразу умрешь.

***

Сокджин ставит последнюю подпись и передаёт в руки Намджуна бумаги. Сделка, наконец-то, заключена и уже завтра люди Джина перевезут товар. У самого мужчины не было времени на посиделки, но в силу того, что в Токио стало тихо, он обещал пока остаться. Ким провёл своё личное расследование, пытаясь выяснить, кто мог покуситься на его жизнь, но другие синдикаты не были виноваты ни в чём. Это привело японца в ступор, но он просил Рози следить за всем, что происходит, чтобы каждый раз быть на чеку. Отметить такое дело мужчины решили в кабинете Намджуна. Хозяин города развалился на диване, с интересом смотря на то, как Сокджин ходил меж стеллажей и комментировал фотографии на стенах, где Намджун порой выглядел нелепо. Это позабавило Сокджина, и он не стал замечать, как на нём взгляд мужчины потемнел. Стакан быстро опустел и Ким вернулся к китайцу, вновь наполняя его. — Что думаете на счёт того, чтобы посмотреть со мной достопримечательности? — спрашивает Намджун, мазнув языком по губам. — Уже можно на ты, — кивает Джин. — И что я не видел здесь? Думаешь, я увлекаюсь культурой? — Тогда чем бы хотел заняться? Не станем же мы сидеть в офисе. — Я уверен, здесь развлекаются не хуже, чем в Японии, но не хочется что-то торчать полночи в клубе, меняя партнеров, — делает страдальческое лицо Сокджин. — Не слышу иных предложений. — Давай прокатимся что ли, — выпивает Ким и поднимается, по-хозяйски стащив ключ от машины со стола Намджуна. Сокджин садится за руль майбаха, считывая все эмоции с лица Намджуна, который к его удивлению пристегивается. За ними выезжает ещё одна машина с охраной. Ким приоткрывает окошко и начинает набирать скорость, ему не побороть страсть скорости, к которой Намджун относился скептически. Его всё равно заворожило то, как искусно Джин вел авто и улыбался, обгоняя машины. Ночной Шанхай околдовывает красотой улиц. На светофоре японец отвлекается на людей, ему всё напоминает родину. И яркие огни в домах, вывески магазинчиков, толпы народу, ночных жителей города. Намджуну это приелось, а Сокджин никогда не перестанет восхищаться прикрасами мегаполисов. — Нужно было взять с собой виски, — думает Джин, снова вставая в строй машин. — Обижаешь, — ухмыляется Намджун, — есть шампанское. Устраивает? — Голова на утро будет болеть, — говорит Ким, но не возражает. Намджун достаёт бутылку из кармашка за своим сидением, храня ее до лучших времен. Но к его сожалению или счастью струя пены выливается прямо на ноги гостя. Ким пытается найти в бардачке салфетки, успевая извиниться. Сокджину казалось, что Намджун не настолько неуклюжий, но прощает ему всё, дабы не портить праздник. Китаец, не думая, начинает обтирать брюки Джина, сливая остатки жидкости на пол, только потом поняв, что поступает… правильно? Это точно правильно, но суть в том, что Сокджин может принять этот жест не с той стороны, но он всё понимает. — Дырку протрешь, — а сам колени соединяет. Ему везет, что на улице поздний вечер и Намджун не может увидеть, как заметно преобразилась чужая ширинка. Он смеется с самого себя и пьёт с горла, откинувшись на спинку сидения. Давно Киму не было так весело. Джин себя знает, он не нападет на Намджуна, как какой-то голодный пес. Скорее интересуют его ямочки на щеках мужчины, когда его лицо озаряется улыбкой, но стоит проехаться взглядом ниже: к груди, ногам, и Ким уже ругает себя за неправильные мысли. Да, ему хочется Намджуна, хочется почувствовать вкус его губ на своих, хочется ощутить внутри себя точно большой член и истерзать его спину ногтями. Сокджину хочется и с тем же он не замечает, как теряет контроль над дорогой. — Убить нас вздумал? — Может быть, — возвращает внимание дороге мужчина, отбирая у Намджуна алкоголь. — Я передумал. — Насчет? — Поехали в клуб, — сворачивает Ким. — Я хочу трахаться, — на что китаец икнул, во всех красках представляя секс Джина с каким-нибудь мужиком. — Не смотри на меня так. — Я и не… ладно, я согласен. — На что? — смеётся японец. — Склеить пару задниц? — Почему… Просто езжай уже, — Намджун, кажется, во всём стал искать скрытый смысл, он успел резко протрезветь до того, как они подъехали к зданию из которого валила музыка. Вместе с ними вошла охрана, после оставаясь неподалеку, когда мужчины заняли столик. По правде говоря, градуса в крови хватало, чтобы совершить что-нибудь эдакое, но Намджуна не тянуло на приключения. Возможно, Сокджина тоже, но долго на месте он не сидел. Стоило Киму глазом моргнуть, как из поля зрения японец исчез. А собирался ли Джин вообще скрывать свою ориентацию, что им двигало, когда он на глазах Намджуна стал целоваться с каким-то щуплым парнем среди танцующей толпы? Челюсть благополучно была поднята. Ким наполнил стакан до краёв и выпил не поморщившись, так глаз и не сводя с пары. Член с подозрением в штанах дернулся, но то списать можно на странность происходящего, такого раньше видеть Намджун не мог. И блять, какого хрена его пьяный мозг представляет вместо чужого языка во рту Сокджина свой? С пьянкой пора бы кончать, но кончать Намджун хотел только от того, как японец сжимает в руках тело молодого парня. Как ему вообще с трудом говоря на китайском, удалось склеить этого ничем не примечательного студентика? Намджун сидит в шоке скорее не с того, что вытворяет Сокджин, а с себя. Он так долго убивался без повода, не понимая, что такого могло влечь Джина к своему полу, а теперь сидит и думает, что, возможно, это ерунда. Только Намджун всё ещё хочет спать с женщинами, но Ким мог бы стать исключением. Черт, он им точно станет. Потому что тот, кто не рискует, шампанского не пьёт, а испробовал его китаец достаточно в эту ночь. Пока он с легким возбуждением водится, Сокджин совсем исчезает, Намджун набирает его номер, но ответ получает не сразу. — Я уехал, — коротко и по делу.

***

Тэхён поправляет лепестки роз в букете и стучится в дверь. Он успел промерзнуть, пока бежал от машины к дому, и очень надеялся, что Сумин здесь, как и должна по его подсчетам. Если, конечно, не унеслась на шоппинг или прогулку. Ещё пара минут дрожи в теле и ожидания, девушка всё же вышла, выронив из рук телефон, когда увидела на пороге Тэхёна. Она бросилась к нему на шею, радостно пища, стараясь всеми конечностями зацепиться за Кима. Он ничего не чувствовал. Кажется, скучал, осознал это, когда встретился с Бэ. Но ему страшно от того, что ранней любви больше не было, никакой капли. Тэхёна перезапустили и программу сменили, внутри ничего от Сумин, кроме воспоминаний. Улыбается ей парень искренне, без какой-либо фальши, но всё равно пусто. Лекарство от этого есть, но не помогут объятия девушки и даже губы, которые Тэхён целует, желая отвлечься. — Тэхён, как же Чонгук? — в лоб бьёт вопросом. — Забудь о нём, — резко, он отдаёт в руки Бэ цветы и подхватывает её на руки, закрывая дверь ногой. Сумин жмется к нему, пусть и веет от Тэхёна прохладой с улицы. — Я так соскучился, — целует в щеку, — не представляешь. — Юнхо мне проговорился, что ты снова с нами. — Что он тебе ещё сказал? — напрягается Тэхён, поставив девушку посередине комнаты. — Ничего такого, — пожимает плечами она. — Сказал, что Чонгук держал тебя в доме, но я уже думала, что ты и правда выбрал его. Знаешь, я была у Нью. Она таких глупостей наговорила, — тараторит без умолку Сумин, пока Ким скидывает с плеч пальто. — Этим бабкам верить нельзя. — Когда ты только успеваешь? — снова обнимает её демон. — Тэхён, — он в ответ мычит. — Ты же больше не уйдешь? Он берет её лицо в свои холодные ладони, заглядывая в карие глаза, некогда любимые. Сумин кажется Киму совсем ребенком, самым милым, который существует на свете. Она его принимает, смотрит с теми же чувствами и тонет в золотистых океанах напротив, которыми становятся омуты глаз демона. Тэхён хочет спросить: не боится ли она его, хочет ли оставаться рядом, рискуя своей жизнью? Но ответ уже получен. Нет лишних фраз, которые могли бы ранить глубже, но куда там? В сердце у Кима уже торчит заметный нож. Ещё направляясь к девушке, он понимал, что всё может обойтись не так, как ему хочется. Только планы были построены и в них была Сумин, он никак не мог оставить ее в покое и вряд ли она того хотела. Тэхён всегда был эгоистом, который не манипулятор, но в Бэ видит собственную зарядку, которая придаст ему уверенности в завтрашнем дне и сил на борьбу. — Сумин, — тихо говорит демон, окутывая своим бархатным голосом сознание девушки. — Я люблю тебя, — ложь с его уст льётся медом в чужие уши. И Тэхёну ни разу не стыдно за себя. Всё хорошее от него осталось в спальне Такка навечно. А может, он просто всегда был антигероем, скрывая себя настоящего за маской хорошего парня. — Я тоже, — отвечает Бэ. Какие у неё могут быть сомнения насчет Тэхёна? Да, она не знала всего, но это перестало иметь значение в момент, когда Ким пересек порог ее квартиры. Она его всегда любила и отдала часть своего сердца, не видя, что взамен Тэхён своё не вкладывал. То было покалечено, но принадлежало всё равно другому человеку.

***

— Это по твоему результат? — Чонгук бросает в лицо Марка бумаги. — Я вижу лишь потерю прибыли и никакого прогресса, — спокойно говорит демон, даже не пытаясь относиться с братом снисходительнее. Такка должен быть благодарным за то, что Марк вообще занимался компанией, пока сам Чонгук занимался Тэхёном. Но получает младший Чон только упреки. — Свободен. Дальше, — говорит он, когда Марк уходит, так и оставив документы на полу. — Чимин, с каких пор клуб стал притоном? — Ничего подобного, я контролирую клиентов. — Не заметно, — хрустит шеей Чон. — Рия, почему мне продолжают звонить и жаловаться на тебя? — Кто? — округляет глаза девушка. — Всё было в порядке с поставками, это китайцы взялись за старое. — Хотелось, что бы это было так. Идите работать, нечего на меня смотреть, — машет руками Чонгук. Никто не заикается о том, почему он резко решил удариться в работу. Это отвлекает на время, снова приходится подчищать всё за семьёй. Зря Такка доверился им. Он почти ничего не потерял, но хотел встряхнуть всадников, чтобы те перестали расслабляться, потому что если ко дну идти, то всем вместе. День первый. Боль, отчаяние, вина. Неделя первая. Безысходность, страх, ненависть. Месяц первый. Принятие, тоска, сожаление. Чонгук остался прежним.

***

Хосок грызет колпачок ручки, уставившись в рабочие документы. За окном валит снег, а отопления толкового ещё не дали, из-за чего парень откровенно замерзает и каждые пять минут посматривает на стучащего зубами Чонина, прося прекратить. Это последний рабочий день, на который Чон возложил многое, в его планы не входило умереть от холода до вечера. А ещё Тэхён обнадеживал каким-то сюрпризом, говоря об этом с горящими глазами. Хосок даже немного боялся, но друг чувствовал себя отлично, а значит, не мог наделать глупостей. Он помирился с Сумин, стал помогать с поисками книги и выглядеть здоровым. Даже не притворялся, что у него всё хорошо, оно так и было. Есть сомнения правда. Хосок перестал думать о том, что его кожа покрывается коркой льда, и обратил внимание на входящего в здание главного комиссара, так и застыв с ручкой во рту, потому что рядом с ним шел чертов Ким Тэхён в полицейской форме. Именно в той, которая была вчера на начальнике Хосока. — Попрошу внимания, — сказал комиссар, все подорвались, Чон так и остался сидеть в углу, его никто, кроме Чонина не видел. — С этого дня офицер Ким Тэхён восстановлен в должности и становится вашим новым суперинтендантом. — Простите, — вякает кто-то с другого края, Хосок трет глаза, в надежде, что всё это ему кажется. — Что случилось со старым шефом? — Он ушёл по причине ухудшения своего здоровья, — приходит ответ, Чон мысленно представил, что мог Тэхён сделать с боссом и очень надеялся, что комиссар говорил правду. — Удачи, — хлопает он Кима по спине. Хосок находит в себе силы подняться, только чтобы подарить другу взгляд полный шока и непонимания, пока он говорит со старыми коллегами, которые радуются такому раскладу, но даже понятия не имеют, что из себя представляет Тэхён. Если бы Чон только знал, что демон вздумал вернутся в полицию, он бы отговорил, потому что жизнь такая ему не подходила, но Ким в праве сам принимать решения, поэтому он здесь. Хосоку он не скажет, что остатки начальника, который выгнал его с позором, разлагаются под снега за городом. А комиссара ему даже не нужно было подкупать или запугивать. — Что ты творишь? — Чон влетает в кабинет раньше друзей, закрывая дверь на замок. — Как тебе удалось? — Я вылечил матушку комиссара от рака, — Тэхён улыбается приятно, но только Богу известно, какую чечетку в его глазах отплясывают бесы. — Бедная старушка, она была одной ногой в могиле, — качает головой Ким. — Мысль занять это кресло, — усаживается парень, — была у меня очень давно. Мне идет, да? — Это не опасно? — Хосок, — прокашливается демон, — я ваш ангел хранитель. — Кто им станет для тебя? — Закончим истерику? Прошу тебя, давай просто порадуемся за меня. Я не превышаю свои полномочия, — просит Тэхён, протягивая другу руку, которую тот жмет, вроде и поздравляя, но боится за него ещё сильнее. — Отлично, на обеде, когда все уйдут, зайдите ко мне, перетрем пару дел. — Последний вопрос, — уже на выходе оборачивается Хосок, — за какие заслуги по факту? — Я закрыл все дела, которым больше десяти лет, — снова растягивает губы в улыбке Ким, Чону нечего добавить. В обед, как Тэхён и просил, все охотники собрались в его новом кабинете. Хосок успел где-то нарыть пончиков, которыми со всеми поделился и даже принес кофе из автомата. У Кима в голове был построен целый алгоритм, благодаря ему он мог Чонов как посадить, так и выгнать из страны, но Тэхён собирался растянуть этот момент. Для начала он попробует работать, как человек, потому что дел непочатый край. Он мог помочь друзьям хотя бы немного отвлечься от охоты как за монстрами, так и книгой. Киму было проще делать всё это, но раз он сделал ставку на жизнь человека, то должен соответствовать. Себя он уверил, что всё получится, но взгляд его был другим. Не мстящий, загадочный или потерянный. Тэхён надел на свою голову тяжелую корону, но мог нести её с гордо поднятой головой. — Я пролистал парочку отчетов, — заговорил Ким, — убийства джиннов прекратились. Значит, что демоны переключатся на следующее. Мы знаем, что им нужно? — Сан кивает, не высказывая своего мнения на счет того, что Тэхён теперь стоит выше его. — Значит будем на чеку. Всегда должны. Помимо этой тягомотины у нас есть и другие основные задачи, которые нужно решить. — А ты будешь строгим начальником, — Чонин хочет подстебнуть друга, но Тэхён шутку не оценивает. — Просто давайте заниматься тем, что умеем лучше всего, — заключает Ким. — Я верю в нас, парни. — Поделись уверенностью, — просит Юнхо, — и что-то я не понял, в какой момент мы стали беспокоится о благополучии планеты? — Если мы не найдем книгу, то демоны найдут новый способ воскресить Дьявола. Мысль не убаюкивающая, этим занимаются всадники, но у них хреново выходит. Я не герой, — покусывает губы парень, — и мне нет никакого смысла спасать этот мир, но в нём живете вы. — Спасибо, Тэхён, твои слова о конце света вдохновили меня, — кривится Юнхо, — что ж, — потирает ладони охотник, — тогда найдем книгу и закроем демонов в аду. — Не забывай о благах, — тянет руку Чонин. — Я могу пальцем щелкнуть и ты получишь всё, что хочешь, — басит Тэхён, друг начинает смотреть на него с интересом. — Говорил ли я, что обожаю твою темную сторону? — поднимается Чонин, чтобы обнять Кима. — Что ты самый лучший друг на свете? А ещё мне так нравится твоя форма, тебе очень идет, — подлизывается он, что вызывает у Тэхёна только улыбку и он обнимает друга в ответ. Хосок один покачивает головой, понимая, во что Ким превращается. Чон ошибся, полагая, что Тэхён остался прежним.

***

Глупо полагать, что всё могло пройти. Это тоже самое, что просить мертвеца подняться из могилы. Так Тэхён поступает со своим разумом, даже не разрушая его сильнее, а скорее добивая тем, что он делает, но ему нравится. Он не ангел. Парень распыляет парфюм на запястьях и поправляет спадающие на глаза пряди волос, блеснув золотистыми глазами в зеркале. Тэхён готов сиять по-новой, каждый раз зажигаться вечным огнём, который по сути не вечен, но его можно не раз развести. У него вышел плодотворный день с Сумин. Ким позволил скупить девушке любые наряды, которые ей нравились и сам приоделся для новой должности, ему чаще придется выходить в люди. Бэ даже уломала Тэхёна на покупку новой машины, чему изначально он не особо противился. Они хотели отметить не только покупку автомобиля, но и повышение Кима, его восстановление в целом. Светиться особо не стоило, это могло повлиять на репутацию, но Тэхёна мало волновало. Он прикатил к клубу на новом ниссане вместе со спутницей. Они все собирались культурно провести время, без заезженных пьянок и разговорах о демонах. Тэхён открыл дверь перед девушкой, одетую в синее коктейльное платье. Ким накинул на ее плечи свой пиджак и взял под руку, входя в здание. Ничего в нём не изменилось и без лишнего парень заказал у администратора вип. Вместе с Сумин Тэхён стал дожидаться друзей. За это время столик заполнился выпивкой и Ким надеялся, что парни приедут, потому что в таком случае зря он подарил им девушек на ночь, как и обещал. — Не суетись, — девушка потянула Кима за руку на удобный диван, где устроилась сама. — Мы можем пока отвлечься, — тонкие пальчики сжали член через брюки и Тэхён потянулся за поцелуем. Морально он себя после секса с Сумин чувствует хорошо, а физически не усталость им овладевает, а страшный голод, который каждый раз становится всё больше и больше. Ким боится причинить девушке боль, а она даже не представляет, чего стоит парню сдерживаться в такие моменты, но они не успевают даже раздеться, когда в просторную комнату вваливаются друзья. Чонин с двумя фигуристыми красотками падает на свободный диван, Юнхо прижимает к себе уже где-то найденную бутылку бурбона, а Хосок будто только вернулся с войны, что можно было бы понять в ситуации с Саном, поддерживающим Чонина в легкой групповушке. — Вас только за смертью отправлять, — поправляется Сумин, парни смеются. — Только Голод, — бросает неосторожно Юнхо, Тэхён знал, что кто-то из всадников будет здесь, но это нестоль важно. Именно здесь Ким хотел провести ночь с близкими и плевал на всех за пределами випа. Они выпили и расслабились, но Хосок оставался угрюмым, боялся, что Тэхён видит его насквозь и поймет причину его настроения. Она была ясна, как день. Ладно, он войдет в положение друга и простит ему всё, но Мин Юнги этажом ниже в объятиях Чимина. В этот раз охотник вмешиваться не станет. Хосок напьётся до беспамятства и отключится где-нибудь здесь. Пока Чонин трахает языком рот одной из дам, выпрошенных у Тэхёна, Чон устраивается рядом с демоном, чувствуя запах крови. В стакане у Кима не алкоголь. — Можно считать, что я вас к греху подвел? — улыбается Тэхён, прижимая к боку свою девушку. — Это лучшее, что могло случиться, — где-то на фоне у бильярда вещает Сан, то ли уединившись со шлюхами, то ли играя, что мало вероятно. — Меня будто взяли за шкирку и окунули разом во все человеческие пороки, — Юнхо допивает принесенную бутылку и тянется к новой на столике, — но это приятно. Спасибо, дружище, — кивает он Киму, — за то, что показал все ужасы этого мира, — немного с обидой. — Пошли пройдемся, — просил демона Хосок, Тэхён не отказывает, оставляя поцелуй на макушке Сумин. Парни спускаются вниз, вливаясь во всеобщий поток, где музыку гораздо лучше слышно, чем в комнате. Они протискиваются через толпу к бару, садясь у края стойки и отзывают бармена. Чон не может снова не взглянуть на Юнги, который в компании Чимина не перестаёт улыбаться. С Хосоком на его лице такой улыбки никогда не было. Это не должно расстраивать, но всё же. — Кто тот парень? — спрашивает Тэхён, бегая глазами от Чимина до гуля. — Мин Юнги. — Что у тебя с ним? — Кажется, я влюбился, а он с этим… — скрипит эмалью охотник, — как такой человек может выбрать Чимина, а не меня? — Человек, — хмыкает Тэхён. — А ты признавался? Как же твой обожаемый Кар? — Мне нужен Юнги, я без него задыхаюсь, Тэхён. Не могу жить просто. Это глупо, да? — поникает окончательно парень, опустив голову. — Не представляешь насколько, — он не станет говорить о сущности Юнги другу только потому, что терзают Кима сомнения в том, что Мин не мог не принять участия в обмане с участием шкурки Тэхёна. — Поздороваемся? — Ты в себе? Я уже приревновал его и мы поссорились, а ты в контрах с демонами и хочешь просто подойти? — почти кричит Чон. — Всё равно они уже нас учуяли, — поднимается демон. — Помирать, так с песней. — Я не пойду, это слишком, — отнекивается Хосок, но Тэхён только за руку его берет и они уже на нужном этаже оказываются. Три шага и рядом с целующимися стоят. Юнги никогда в жизни так не пугался, отпрыгивая на метр от Чона. Сердечко затрепетало в грудной клетке при одном взгляде. Только чего больше он испугался: Тэхёна или Хосока? — Здравствуй, Чимин, — Ким убрал руки в карманы классических брюк, сверкнув часами на запястье. Чону сразу доложили о том, как Тэхён вошёл в клуб, но представить он себе и не мог, что парень будет выглядеть именно так. Чтобы не раненным изнутри, коим являлся, но это должно выражаться снаружи, а таким простым и легким, с огнем в глазах. — Мне стоит поблагодарить тебя. — Ты выглядишь хорошо, — демон поднимается, бросив на Хосока неоднозначный взгляд, но всё внимание охотника приковано к Юнги. — Я искренне рад за тебя, мы думали, что ты сразу придешь к Чонгуку, чтобы убить его. — Передай моему выродку, что я не убью его, — тянет уголки губ Тэхён. — Серьёзно? — Конечно. Хорошего вечера, — Ким подмигивает Юнги и забирает друга, возвращаясь в вип.