***
После поцелуя в клубе между Сокджином и Намджуном ощущалось явное напряжение, но никто из них так и не решился заговорить об этом. Без ведома Намджуна Джин начал действия на территории Сеула, пока лишь пробные, чтобы прощупать почву и понять, стоило ли ему устраивать конфликт с Шантрье. Он отправил Рози на разведку, а сам так и оставался в тени. Мужчина даже успел привыкнуть к тому, что находился под крылом Кима в какой-то степени, не часто показывался на людях, будто это могло спровоцировать лишние слухи. Но по правде говоря, ему так даже спокойней. С утра до вечера Сокджин находился с Намджуном в офисе, а после их разделяла ночь, в который Ким не скроет, думает о китайце. Но он не утонул в этих смешанных чувствах, понимая, что не должен терять голову из-за человека, которого просто хочет, даже если хочет так, как никого в своей жизни. Всё чаще Сокджин пропускал мимо ушей слова Намджуна, просто всматриваясь в его расслабленное лицо. И где-то в душе он надеялся немного на то, что близость между ними повторится, хоть какая-то, потому что ничего внятного Ким не даёт, а Джин знает, это взаимно. Японец чувствует легкую боль в глазах от ярких огней, что бьют светом, но сбежать пока не хочет. Если он покинет клуб, выпивку и компанию Намджуна, то сожрет себя мыслями заживо, а пока… пока он думает, кажется ли ему человек, стоящий с Джексоном у бара знакомым или нет? Ван залпом допивает янтарный алкоголь из стакана и просит повторить, пока его босс действует по плану этажом выше. Джексону нравится наблюдать за ними и контролировать всё, что происходит, но он не мог предвидеть случайную компанию, когда собирался сюда. Чего только стоила сама энергетика этого недочеловека в белом костюме, который одним присутствием притягивает взгляды похотливых дам и давит на мужчин так сильно, будто те под навесом. Марк Чон — исчадие ада, и Джексону ли об этом не знать. Демон даже не смотрит на испуганного своим появлением парня, просит у бармена воды. — Как ты… — голос у Вана подрагивает, и собраться он пока не в силах. — Как я здесь оказался неважно, — спокойно себе сидит Марк, пока Джексона трясет. — Мне только сказать хотелось, чтобы ты и твой босс прекратили. — Значит, Чонгук знает, что всё в силе? — Это не война Сокджина, — спустя время, поворачивает к нему голову Чон. — Он хороший правитель своего синдиката, а ты и твой босс убиваете то, что он создавал годами. Хочешь получить мой клан? Будь осведомлен в том, что живым никто не выберется. Я больше не буду давать предупреждения никому, — поднимается демон. — Тебе меня не напугать! — Сомневаюсь, — наклоняется прямо к лицу Вана, но внутрь к нему заглянуть не может. — Я знаю, чем ты промышляешь и выясню кто ты такой. Уверен, ты знаешь, кто я, но твой босс нет. Это ты курируешь его. Тебе нужен клан для чего? Вряд ли это деньги. Здесь что-то другое, — всё всматривается в него демон, но быстро теряет интерес. — Другое, — только говорит Джексон, и Марк на его глазах исчезает. Сокджин даже не представляет, о чём могли говорить те двое, но он ничего не рассказывает Намджуну, будто это имело какой-то смысл. Наверняка Марк появился здесь, потому что пронюхал что-то, не более. И Ким оказывается прав.***
Тэхён закрывает входную дверь, бросая ключи куда-то в карман пальто. Он вымотался на работе и успел помочь Сумин с приготовлениями к свадьбе, которые высосали из него последние силы. Ким собирался принять душ и завалиться на кровать, забыв этот день, когда прямо с порога ощутил чужое присутствие в доме. И хотел бы встретить в спальне Жизель, а не кого-то другого. Парень оставил сумку и вошёл в комнату, потирая лицо, увидев ночного гостя, который был заинтересован пустотой за окном. Его точно не интересовали высотки и яркие огни билбордов. Он смотрел на темное небо. — Ты поздно, — сказал человек, черт лица которого не было видно, но Тэхёну не нужно было узнавать его лицо, чтобы понять, кто перед ним. — Я был у Сумин, — бросил пальто на кровать Ким и прошёл к человеку. — Знаешь, что я думаю о ней? — посмотрел на своё создание Отец, находя на лице Тэхёна только раздражение. — Думаешь, что я ужасен в отношении к ней. Меня это не волнует. Чего ты хочешь? — складывает руки на груди парень. — Ты ни капли не изменился. Как был неблагодарным и наглым, таким и остался. — Чего ты хочешь от меня? — Узнать, почему ты не пришёл ко мне и не задал никаких вопросов, продолжая делать вид, что всё в порядке. — Потому что я понял, что тебе всё равно на меня, на Чонгука и остальных. Ты ушёл. Тебе абсолютно плевать на нашу судьбу, — кипит Тэхён, выплёвывая яд в Отца, которого не хотел видеть один на один. — Как только я понял, кто ты такой у меня всё срослось. Единственное, чего я не могу понять, для чего ты притворяешься моим другом, Сан? — Не я выбрал жизнь, в которой хотел знать тебя. Ты вернулся и мы встретились, — объясняет Бог, — я не собирался следить за тобой, но помогаю тебе, когда ты в очередной раз отворачиваешься от меня. — Я отвернулся?! — Давай не будем ругаться ещё сильнее, Тэхён, — поднимает руки в сдающемся жесте Сан. — Только позволь сказать, что я желаю тебе только самого лучшего. Мне не нужен ты в армии Люцифера, он своё получил. Так было суждено. Библия врет, конца света не будет. Не сейчас, когда у этого мира есть ты и Чонгук. — Это что, одобрение папочки на отношения? — Я проявляю мудрость, говоря тебе о том, что отпускаю тебя. Ты прошёл испытание и доказал мне то, что истинность между тобой и Смертью не ошибка. Тэхён, — делает шаг к демону, тот два назад, — я знаю, что ты собираешься сделать с Судьбой. Препятствовать не стану, я никогда не вмешивался ни во что и дальше не буду. Я живу человеческой жизнью и собираюсь на земле задержаться. Это мой выбор. Твой — Чонгук. — Я не верю тебе. Ты изгнал меня в ад, а потом пустил по долбанному кругу вечной жизни. Думаешь, я так просто кинусь к тебе в объятия, папочка? — Ким не чувствует большой обиды на Отца, просто пускай он отпустит Тэхёна и исчезнет, перестанет мельтешить перед глазами, большего не нужно. — Уйди, уйди на совсем. Это не твоя война. — Оставить тебя одного? Тэхён хочет сказать, что он не один. У него есть друзья и Чонгук, которые пойдут с ним в любое пекло. Это Он один. Отец не сожалеет о том, что сделал с Кимом, он зол сам на себя за то, что из-за любви к сыну предал самого себя, стал ведомым и слабым. Вот она Любовь. Она прямо сейчас перед Ним стоит. Бог не Люцифера берег, а скорее всего свои чувства к нему, которых больше не мог ощутить, они все представляли из себя Ким Тэхёна. Такого же ведомого и слабого, как и его Отец. Так быть не должно. Вот к чему привела одна оплошность Бога, когда он вздумал создать человека, стоящего перед ним. По праву Тэхён мог жить и хотел, он был достоин ходить по этой земле не смотря на всю кровь, что пустил. Его таким придумали. Сам парень отказывается от разговоров о прошлом, потому что это всё бессмысленно, он для себя уяснил несколько истин. Заметив Сана ещё во дворце Наполеона, у Тэхёна открылись глаза. — Ты всё равно продолжишь тайком следить за мной, — говорит Ким, обходя Отца. — Пообещай, что не позволишь Кассандре воскресить моего сына. — Касс… — Ева давно умерла, это Кассандра сидит в её теле, поддерживая жизнь. Она лишь однажды видела Люцифера и ей показалось, что между ними проявилась истинность. — Но это не так, — понимает Тэхён, сраженный заявлением. — Она безумна. — Ты знаешь, где сейчас Корнелия? — Зачем она тебе? — Знаешь или нет? — психует Ким. — В городе. Учти, Кассандра давно похоронила сестру, и если узнает, что та жива, у вас добавится новая война в списке. — Как её найти? — Желтое платье. Тэхён присаживается на кровать, радуясь тому, что часть проблем позади, он подчинит себе Аббадон. — Дьявол? — Тэхён, я похож на информатора? — Если ты знаешь хоть что-то, что может помочь мне, так говори или сам спускайся в ад и убивай эту мерзкую суку вместе с демонами. — Это будет уже нечестно. Я так скажу, — садится рядом Сан, — не все, кого ты считаешь своими недругами, могут быть тебе врагами. И не все твои друзья, те люди, что близки, — он кладет руку на спину Тэхёна, начав мягко поглаживать. — Больше я никогда сюда не вернусь. Я ждал этой встречи много лет, чтобы признаться тебе в том, что врал сам себе думая, что делаю всё правильно. На то и есть Судьба, чтобы направлять нас. Я свою миссию выполнил, создал этот мир, а как в нём кому жить уже не моя забота. Ты свободен. — Забери боль, — Тэхён смотрит горящими глазами, в которых отражаются все его чувства к демону. — Сделай так, чтобы я мог жить, а не существовать, потому что мне кажется, что я тоже ошибаюсь, когда прихожу к нему. — Я не могу освободить тебя от боли, иначе ты не усвоишь урок. — Как долго ещё я буду смотреть на него и мечтать разорвать его на куски? — Всегда. А Чонгук будет смотреть на тебя и рвать себя на куски изнутри, — Сан поднимается. — Я подарю тебе ещё один шанс и уйду, но доведи всё до конца. — Почему я чувствую, что не заслуживаю прощения, в котором не нуждаюсь? Будто это я сейчас виноват. — Потому что у тебя есть душа, так что расправь крылья, мой мальчик, и лети, — Он двигается в темный угол, продолжая смотреть на Тэхёна, пока полностью не растворяется в темноте. Ким не сразу обдумывает Его слова, ещё с минуту кружа по комнате, а потом резко останавливается и срывает с себя рубашку. Разве такое возможно? Тэхён идет в ванную, бросая небрежный взгляд на своё уставшее отражение. Ему совсем не приходится напрягаться, чтобы белоснежные крылья вырвались наружу, заполнив собой комнату, но Кима пугают даже не они. Отец сделал ему такой подарок, назвав это шансом, исправив то, что натворил Чонгук. Но в глазах у Тэхёна что-то иное, делящее его сущность на равные части света и тьмы. Золото, которым горел он ранее ушло, оставив после себя черные дыры, в которых был заметен слабый блеск. Глаза у Тэхёна — настоящий космос.***
Скрывать от друзей то, что Сан — Бог, Тэхён не стал. Ещё по утру ему казалась здравой другая мысль, но если уж Сан и ушёл, то пусть не будет оскорблен нелестными словами парней из-за лживой истории. В комнате висела тишина около двух минут, после того, как Тэхён не углубляясь в подробности прошлой ночи, раскрыл правду, не говоря о том, что знал о Сане правду уже давно. Парни ничего не могли с этим сделать, им оставалось только двигаться дальше без друга, который был против союза со всадниками, а значит, одной проблемой меньше, потому что разговор с демонами состоится. После работы все отправились в «кольца», наконец-таки поговорить со всадниками о плане Тэхёна. Чонгук их только предупредил, ему не нужно было уговаривать братьев и сестру, спрашивать мнения, потому что это касалось их всех. Пора было кончать. — Постойте, мы правда, — Рия замялась в вопросе, касаемого отношений Тэхёна и Чонгука, — то есть подружимся ради общей цели? Но вы нас ненавидите, — она обращается уже к охотникам. — Мы все хотим раз и навсегда разобраться с адом, — отвечает Хосок, которому не особо приятно сидеть за одним столом с демонами. — Так что не будем устраивать лишние перепалки о том, какую любовь питаем друг к другу. — Я могу даже рот не открывать, — Марк стоит в сторонке, — ведь Такка не считается с моим мнением. Чонгук всё внимание на Тэхёне акцентировал, пока шел разговор и демону совсем не нравится то, что бормочет Марк, но сколько бы не бился Такка, чтобы брат перестал вести себя так, — ничего. Люди меняются на глазах. Возможно, он вообще выступает против идеи Кима только потому что сам по себе вредный, но оспаривать решение Чонгука никто не станет, как и жать руки они друг другу не станут. Как только будет известно первое расположение одного из псов Евы, он будет пойман. — Тебя не смущает дружба с Аббадон? — Марк подходит к Тэхёну. — Откуда я могу знать, что ты не шпион? — Знаешь, — поднимается со стула Ким, — это обвинение оправданно, но я был знаком с Аббадон ещё до того, как ты на свет появился, поэтому прояви уважение к папочке, закрой пасть и приткнись где-нибудь, — на что Марк оборачивается к Такка, но тот разваливается на стуле, складывая руки на груди и начинает наслаждаться шоу. — Я знаю, чего ты хочешь, так что прекрати. — И без твоей помощи справлюсь! — Ты самый отвратительный демон из всех, кого я знал, — наступает Тэхён, — не нужно прикидываться добреньким только, чтобы угодить. Это не твоя роль, иначе ты бы её до конца прекрасно сыграл, но тебя интересует лишь ты сам и благополучие твоей настоящей семьи. Разве я виноват в том, что тьма, созданная мной, попалась в руки Бога? — парень делит с Марком чувство ярости и ждет, когда тот нападет. — Это ты убил свою дочь и жену, поэтому сейчас среди нас. Ты — не Чума. Чума — лишь явление, а ты ужасное воплощение. — Нет, ты виноват, — выплёвывает Чон, проезжаясь кулаком по лицу создателя. — Виноват перед Богом! — Мы все перед кем-то виноваты, но разве от тебя я не заслужил прощения? — потирает разбитый нос Тэхён, боясь взглянуть на Чонгука, который по правде говоря наслаждается, потому что знает, что Марку влетит сильнее. — Я не убил тебя и не собирался только из-за твоего брата! Чёрт, будь ты человеком! — Ты представляешь, что происходит внутри меня? — новый удар прилетает в скулу. — Совесть мучает меня каждый день, я хочу домой! — Твой дом в аду, Марк, я отправлю тебя туда, если ты не придешь в себя, — Чон набрасывается на парня, но одним махом оказывается скинутым со второго этажа, ломая столик гостей, обставленный напитками. Тэхён встаёт на перила, шмыгая окровавленным носом и распускает крылья, мгновенно слыша удивленные вздохи за спиной. Он спускается к Марку, хватая демона за тонкую шею, — если тебе в тягость жить с душой, я могу вырвать её, но тогда ты никогда не увидишь свою семью живой. Ну и кто из нас тут виноват? — Я не хотел, — хрипит Чон. — Знаю, — Тэхён отпускает его и крылья за спиной парня исчезают, Ким подаёт Марку руку, тот не отказывается. Они вместе поднимаются наверх по лестнице обратно, раны успевают затянуться. — Это чё такое было!? — кричит Чонин. — Тэхён? — Подарок от Отца, — говорит Ким, приковывая к себе остальные взгляды, но к нему подходит только Чонгук. Всадники не уточняли, почему Сан выбился из строя, да это и не казалось чем-то важным, ушёл и ушёл, но и говорить о нём Тэхён не был настроен. — Да, я видел Его. — И ты не сказал? — Чон стирает остатки крови на любимом лице пальцами, зная, что не может проявлять чувства сейчас. — Мы говорили обо мне, — обходит демона Тэхён, чтобы допить свой алкоголь. — Хватит прожигать во мне дырки, я помирился с Ним и всё. — И всё? — как-то истерично выходит у Чонина. — Ты не сказал о крыльях! — Хватит с меня этого дурдома, — Марк вправляет себе плечо, — звоните, если что, — он уходит, Чимин идет следом. — Если мы здесь закончили, то я тоже пойду, — Тэхёна взгляд Чонгука останавливает. — Мне нужно к свадьбе готовиться, — напоминает с улыбкой парень, такой, что у демона сердце покалывать начинает. — Можете остаться, — уже друзьям, но те не предпочитают компанию Такка.***
Сумин поглощена приготовлениями к свадьбе и почти не реагирует на Тэхёна, сидящего где-то у неё в ногах на кровати. Девушка без конца стучит пальцами по клавиатуре и ведет какой-то свой монолог. Для парня это важный рубеж, перейдя который, он станет чуть спокойнее за своё будущее и ближе к свободе. Голова не забита теми хлопотами, которыми должна, только Чонгук. Интересно, что он думает насчет нового образа Тэхёна? Сейчас Ким бы хотел оказаться рядом с ним, но навязываться не станет. Как будто это так важно? Такка точно был бы очень рад его видеть. — Тэхён! Тэхён! — Сумин бросает в своего будущего мужа его же телефон, в попытке докричаться, когда его мобильный трезвонит уже минуту. — Это Хосок, может что случилось. Ким поднимает трубку, вставая с постели. На его лице Сумин читает негодование, и когда Тэхён, сняв со стула пиджак, убегает в коридор, она ничего не спрашивает. А демон уезжает к Хосоку, который чуть не сбил на дороге раненного Уфира, и ждал Чон Тэхёна недалеко от центра. Но стоя на светофоре, он заметил выходящую из магазина фигуру в желтом платье, которое слегка скрывала длинная куртка. Два охранника проводили Рози до автомобиля, но пока Тэхён разворачивался, они успели уехать. — Попалась, — демон расплылся в улыбке.***
— Они готовы, — Хосок сам не верил в то, что говорил. — Ты сказал, — Тэхён бросил задумчивый взгляд на Уфира, еле стоящего на ногах рядом с Чоном, — что у них нет только антихриста и колец всадников. Заполучить всё это почти невозможно. Почему ты так отчаиваешься? — Они убили дюжину живых существ, чтобы придти к цели. Невозможным было всё из списка, в котором они умудрились найти и убить ангела, сирену, жнеца, но самое страшное не это, — Чон поворачивает голову к Уфиру. — Говори. — Хёнджин у них. — Дракон, — Тэхён отрывает зад от капота авто. Он не показывает легкой паники, потому как время ещё было. Вот-вот он собирался сдать Рози в руки Аббадон, а там демон поможет Тэхёну. В противном случае смерть светит, как Корнелии, так и её истинному. Об этом Ким умолчал. — Кто тебя так? — под светом фонаря Ким осмотрел измученного демона. — А ты удивлен? — смеется Хосок. — Все в аду в курсе уже, что Уфир покрывает Дьявола, даже мне имя не назвал. За такой длинный язык тебя и убьют, — сплевывает парень. — Короче, разбирайся с ним сам, я поехал к Чонам, — направляется за руль Тэхён, находя хороший повод увидеть Чонгука. — Куда я его дену? — кричит вдогонку. — Отдай Чонину, и чтобы глаз с него не спускал, пока не расскажет про Дьявола.***
До Чонгука раньше доходит новость о пропаже Хёнджина. Феликс рвал и метал, когда его брат испарился прямо из клуба. Сам Уфир не в первый раз стал заложником Евы, но так и не раскололся ни о чем, зато увидел Хёнджина, но вряд ли сейчас ему кто-то мог помочь, его собирались убить. Тэхён вошёл к Чонгуку без стука. Мужчина лежал на диванчике, явно устав от этого дня, но Ким не хотел добавлять проблем, только снова увидеть его. — А как же свадьба? — Чон оторвал руку от лба, приподняв брови. Тэхён сделал вид, что не заметил издевки в его глазах и смело подошёл. — Демоны почти собрали всё необходимое, и Хёнджин… — Ожидаемо, — присел Такка, протянув к парню руку. — Мы обязательно поймаем их и вернем Хёнджина домой, но на сегодня достаточно, — и не дождавшись, пока Тэхён сделает к нему шаг, сам ухватил за запястье, посадив на свои колени. — Почему ты не сказал мне о том, что виделся с Богом? Я так давно искал его. — Чонгук, он больше не Бог, — запускает пальцы в длинные волосы мужчины Тэхён, — как только с неба Он ушёл, то перестал быть Богом. Лучше тебе не видеть Его. — Это Сан, да? — Ким улыбается. — Я сразу это понял, но я не скажу никому, чтобы его не стали искать. Если ты говоришь мне, что наша встреча с ним бессмысленна, то я тебе верю. — Давай поборемся за наше будущее, Смерть, — Тэхён наклоняется, чтобы поцеловать его, но Чон уворачивается. — Прояви уважение к своей будущей жене, ты ведь выбрал её, — не без обиды говорит демон, — я готов подождать лет шестьдесят, чтобы ты стал свободным. — Ты же это не всерьёз? — Душа моя, я причинил тебе такую боль, с которой ничто не в праве соперничать, но Бог подарил тебе возможность от меня улететь, а я всё ещё не понимаю, почему ты здесь. Это любовь? Потому что я не люблю тебя. — Это взаимно, Чонгук, — по слогам выговаривает парень, — пожалуйста, делай то, что подсказывает тебе сердце, а не голова. — Моё сердце подсказывает мне сорвать с тебя одежду и трахнуть на этом диване, но я уважаю тебя, когда ты не уважаешь свой же выбор, — ладони Чона съезжают с поясницы на ягодицы Тэхёна. — Для меня жизнь стала в тягость. — Отставить нюни, — говорит Ким, соприкасаясь своим лбом с чужим. — Ты думаешь, я глупец, но прекрасно понимаю, в какую игру ты играешь. Подпускаешь меня к себе, а сам делаешь так, чтобы я от твоего тепла горел. Я уверен, ты сам ничего не можешь поделать со своей натурой, но давай раз и навсегда друг другу поклянемся, что не оставим друг друга, чтобы не случилось? — Никто из нас не умрет, — хмурится Тэхён, он даже представлять себя без Чонгука не хочет. — Просто поцелуй меня, — и Чон целует, сначала тягуче, посасывая губы парня, а после сминая в жестком поцелуе, подминая Кима под себя, сжимая так сильно, как возможно, чтобы не ускользнул. У Чонгука горит каждый оголенный участок кожи, которого Тэхён касается, но то не от порыва страсти, это всё ещё вина сидит в мужчине болезнью и убивает его, обещая стать неизлечимой. Спокойнее не становится даже, когда истинный смотрит на Такка без злобы, отдавая себя полностью в его руки, но Чон всё ещё не согласен становится рядом с ним сильным. Это невозможно. Всегда найдется кто-то кто будет сильнее тебя. Телефон у Тэхёна вибрирует в кармане и он понимает, кто это может быть. Ему нужно вернуться домой к невесте, но так не хочется. С Чонгуком сложно рядом находится даже в зоне досягаемости в метр, между ними не должно быть никаких расстояний. Как мужчина мог говорить о десятилетиях? Тэхён не понимает, возможно, никогда не поймет. Так ли сильно он нужен Чонгуку, что тот готов ждать его. А главное, проживать годы в одиночестве без встреч. Ким бы так не смог, он голодным зверем всегда будет смотреть на своего человека, делающего его безумцем рядом с собой. Поэтому Тэхён хочет, чтобы Чонгук контролировал его, не спускал поводок, иначе сам демон без него пропадет. Тэхён остаётся в кабинете ещё десять минут, вдоволь нацеловавшись с мужчиной и возвращается к Сумин.***
— Ещё трое у черного выхода, — в обшарпанный подъезд входит человек Такка, кивая на дверь за собой. — И того девять. Что делать с трупами? — демон обращается прямо к Чонгуку, но тот настойчиво игнорирует парня в черном костюме, смотря на заходящее солнце в дырке, которая когда-то служила окном. — Босс? — Я слышу тебя, — сталью отрезает Чон. Война пришла незаметно. Когда-то Намджун должен был напасть, это был лишь вопрос времени и Чонгук ни на секунду не сомневается в том, что это сделали именно его люди. Но что они забыли в полуразрушенном районе, где Шантрье прятали лабораторию? Она находится намного дальше дома, в котором убили людей. Чон карает себя за оплошность, но он делал всё правильно, расставил охрану повсюду и не ожидал такого удара. — Скажи нашим, — оборачивается демон, когда лучи начинают резать глаза, — пусть займут тушки, мы не подадим вида, — парень кланяется и уходит из подъезда, оставляя Чонгука с ещё несколькими охранниками. — Достаньте мне Ким Сокджина.***
Джин никогда не думал, что его глубокие мысли о том, работать с Намджуном или нет, могли застать его врасплох и согласиться о союзе в войне. Китаец пел красиво, он всегда знал когда стоило вкинуть информацию, как правильно её подать и влезть в доверие к Сокджину. Цена — один поцелуй, но Намджун сам взял инициативу в свои руки и решил, что пойдет дальше, чтобы точно быть уверенным в том, что Джин не кинет его. Они напали без предупреждения по наводке Джексона, который представил всё, как явное начало войны, но Ван искал хранилище. То, что оно было где-то рядом с Чонгуком — сомнений не оставалось. Такка не был бы собой, если бы не хранил самое дорогое где-то поблизости. Джексон поклялся найти его, иначе без слезы божьей, ему никогда не увидеть небеса. — Люблю продуктивные дни, — Намджун буквально сияет за ужином, распивая дорогое шампанское. — Почему ты не ешь? — Какое-то предчувствие плохое, — нервно отвечает мужчина, впервые за годы жизни чувствуя неприятный холодок, пробегающий по спине. — Мы победим, — обещает Ким, накрывая ладонь Джина своей, на лице у японца можно заметить румянец. Порой любовь бывает слепа. — Ты знаешь, если всё накроется медным тазом, то я выхожу из игры, это пробное испытание для тебя, как и всегда, — предупреждает Сокджин, но более его слова не волнуют Намджуна. Приманку он глотнул давно. — Не будь таким серьёзным. Сокджин ещё не понимает, что действует скорее всего подсознательно, пытаясь угодить Намджуну, чтобы чаще видеть его улыбку и похвалу в свою сторону. Их сблизил Шанхай не просто как коллег, но они продолжают вести себя правильно, не пересекая черты, будто боятся отказа. Но вот так резко действовать никто не хотел, Джин как-то и дальше жил с мыслью, что Намджуна будет только хотеть, впервые не желая брать что-то силой, а скорее своим природным обаянием. Но когда его пригласили «к себе», то он не отказался, чтобы продолжать этот праздник. Намджун всё так же пил, мечтательно рассказывая о том, что собирается сделать с кланом, а Джин впитывал, как губка, себя ненавидя за то, что смог стать слабым перед этим человеком, чего он не покажет. Японец стянул с себя пиджак и галстук, в комнате резко стало как-то жарко, но это не давало Намджуну никакого зеленого света, он сам для себя всё решил. — Сокджин, — позвал его мужчина, отставляя алкоголь на столик. — Тебя всё еще тревожит плохое предчувствие? — Нет, это ты, — и с вызовом в глаза смотрит. — Почему я? — улыбается Ким, поняв о чём идет речь. — Расскажешь мне о последней девушке, с который ты спал в этой кровати, — Ким целенаправленно двигается к постели, присев на край. — Или ответишь что между нами? Потому что я устал грезить себя сексом с тобой. — Оу, полегче, — Намджун подходит к мужчине, вставая меж его разведенных ног. — Зачем нам эти условности? — Я вот тоже понять не могу, у тебя по вечерам шлюхи, а в голове я. Это как понимать? — Да с чего ты это взял? — Намджун наклоняется. — Я не уверен насчет того, что чувствую, ты первый… — Первый мужик в твоей постели. Ты не представляешь, как возбуждающе это звучит, Ким Намджун, — тянет его за галстук, роняя на себя, но китаец не теряется, сразу накрывая пухлые губы своими. Морально он готов, но на практике не особо, а репетировать на ком-то Намджун не собирался, чтобы быть до конца честным с Джином. Привлекает его спонтанность и дикость. — Давай уже сделаем это, что мы как дети? — Сокджин снимает с плеч Намджуна пиджак, когда слышит шаги за дверью. — Я убью того, кто посмел нам помешать. После короткого стука входит дворецкий, передавая домашний телефон Сокджину и после короткого разговора с человеком Чонов, прислуга испаряется. — Чонгук хочет видеть меня, — отвечает на немой вопрос в глазах Намджуна Ким.