***
— У нас есть план? — Марк наблюдает за тем, как качается медленно из стороны в сторону изящная люстра над его головой. Они в закрытом клубе, где кровь, пусть и вымыта, но запах всё ещё стоит в помещении. Чон выпивает виски в стакане и ни на ком из рядом сидящих не задерживает взгляда. — Против нас целая армия демонов и ангелов. — Ты думаешь, что ангелы придут надрать нам задницу? — смеется Чимин, а у самого глаз начинает дергаться от нервов. Все боятся, но никто друг друга не успокаивает. Жертвы будут, это стоило принять, как должное, по-другому мира нельзя познать. Только хочется в прошлое вернуться, не быть так близко к смерти, лишь представлять. Их человек десять от силы наберется, именно тех, кому не всё равно на судьбу планеты. А в руках никакого оружия, только вера и сила, что ведет. Скорее всего Самаэль рассмеется. — Придут все, — кивает Рия. — У нас есть люди, но кто-то сейчас, сидя здесь, правда верит, что есть смысл? — Когда вы успели упасть духом? — Чонгук далеко не спокоен. — Победа — это свобода. И мы прямо сейчас пойдем туда и будем за нашу свободу бороться до конца, — смотрит на Тэхёна мужчина. Вокруг один песок, и если не знать, что это другой мир, то можно подумать, что Чонгук обманул. Но это всё, что осталось после того, как Люцифер пришел. Он здесь же нашёл свою смерть. Ветра дуют ледяные, а песок под ногами будто раскален. Солнце не греет, оно за тучами прячется и дождь наверняка будет, но капли тут же испарятся, коснувшись земли. Всадники смотрят в одну точку, пока остальные осматриваются. Ранее сотворенный кратер более не пугает своими размерами — это есть могила ангела, который вот-вот возродится. Чонгук присаживается на корточки, песок сквозь пальцы пропускает, а воспоминание через сознание. Во второй раз им не удастся убить — Чон в этом уверенным становится только сейчас, сколько бы раз он не представлял новое убийство. Если им с армией демонов не справиться, то о чём тогда вообще речь. Люцифер силу бога имеет. Чонгук мыслями с семьёй не делится, в даль всматривается. Они идут. Сегодня идеальный день для того, чтобы умереть или выжить, но не стать жертвой. С неба стали падать звезды, приглядеться — можно понять, что ангелы. Вздох разочарования проскочил. Черный дым поплыл по округе, в объятия свои заключая. Чон вернулся к Тэхёну, руку его крепко в своей ладони сжал. Их были тысячи: одержимые, древние, небесные. У всадников люди и жнецы. А ещё были те, кто с Некрономиконом связан, а потому сильнее в два раза тех армий, что собирались столкнуться. — Мне казалось, ты умнее, Чонгук, — Самаэль стоял у другого края кратера, в руке он вертел лист бумаги. — Даю шанс уйти. — Давай уже начнем, я сегодня ещё не завтракал, — сказал, как можно громче Тэхён и ладонь Чонгука отпустил, пятясь назад. — «Ждем». — Силы наши наверняка равны, я не вижу смысла драться, — разводит руками Сэм. — «Смотри на Аббадон», — Тэхён не понимал. — Оказывается, у нас есть предатель, — хмыкнул Самаэль. — Аббадон, как ты мог? — на что получил полное игнорирование со стороны демона. — Ладно, я догадывался, что в аду завелась крыска. Жаль, что это ты. — «Смотри на него», — Ким повернул голову, ничего беды не предвещало. — Сейчас! — от крика Рии Тэхён вздрогнул, падая на песок. На его глазах Аббадон принял свою реальную форму уродливого существа из ада с крыльями черными, размахом в несколько десятков метров. На горящей голове образовался не один рог, а вместо ног вырос змеиный хвост, которым монстр сносит часть чужой армии. Он когтистыми лапами разгребал демонов, как игрушки. Рвал и поедал, оставляя после себя лишь пепел. Тэхён оклемался, сорвал с себя рубашку и взмыл в небо, поднимая в воздух и людей, чтобы опрокинуть и оставить только груду костей. Он сел на плечо Аббадон, с улыбкой полнейшего психопата не усмиряя зверя, раззодоривая жертвами. Был слышен топот копыт вдалеке и видно знамение новое. Здесь каждый обязан сбросить шкуру и показать своё нутро. Тэхён чонгуково никогда не видел, а узрев восхитился. Невидимые лошади хозяев окружили, Чонгук первым запрыгнул на коня и спал с них облик старый. От Смерти одни кости остались, спрятанные в черном балахоне. Бледный конь копытом ударил раз — несколько врагов полегло. Коса кривая в руке всадника показалась, Чон её в часть вражеской армии бросил и головы напрочь демонам снесло, более не было шанса выжить. Всадник дернул поводья и верный конь понесся в толпу. У Рии воспламенилось платье и огонь скрыл наготу, вручив ей меч, с которым девушка бросилась в свой последний бой на рыжем коне. Чимин успел поцеловать животное, по которому до безумия соскучился, а после запрыгнул тому на спину и стал на глазах усыхать, превращаясь в живого мертвеца. С виду слабый и беззащитный, с гниющей плотью и роем мух за спиной, но на деле достойный враг. Чон за сестрой ускакал, смеясь не в себе. Марк успел переброситься парой фраз с драконами, которые после поднялись в небо, и расстался со своей красотой, становясь до омерзения страшным нечто, подбадривая верного белого слугу поглаживаниями по голове. В воздухе стояли дым и пыль, забирающиеся в нос. Бесконечная череда ярких вспышек — смерти ангелов с обоих сторон. Одни только тела заполняли местность, не давая проходу. И кровь, и боль, и даже слезы. Но никого не щадили. У Самаэль резко поредели ряды армии, демоны либо лежали убитыми, либо сдавались, но так же склоняли головы в вечном сне. Краем глаза Тэхён старался за друзьями присмотреть, которые не хуже его давали отпор тварям, но им не повезло встретиться с сильнейшими, которые Каину принадлежат. Ким видел, как был сильно ранен Чонин и не долго оставался на ногах, падая. Юнхо охранял его, он не прекращал стрельбы, но Хосок отомстил. Забыл о всех нормах и правилах. На глазах у друзей, разрывая Маммона на две части. Чон поднял глаза к нему, прямо к Тэхёну, а тот им гордился. — Чонгук! — Ким кричал неосознанно, видя свысока, как Самаэль спускался в кратер. Тэхён взмахнул крыльями, в месиве с трудом находя своего мужчину. — Он там! — стоял рядом парень, а демон косу опустил. — «Ты знаешь, что делать». Тэхён опустился к Самаэлю, мысленно в бою находясь. В нем все сомнение пополам поделились, а страх преобладал сильнее, чем уверенность. Демон перед ним издевался, игрался, по кругу ходил. Ким знает, не подействуют на него слова. В Самаэле святого ничего не осталось, его бы даже Отец не переубедил остановиться. Только бы всё грамотно сделать, а Тэхён не может не переживать за тех, кто наверху за их свободу и жизнь борется. — Чувства делают тебя человеком, — кивает Сэм, находясь всё время в движении, боясь нападения в любой момент. — Не завидую. Я предлагал тебе выбор. Ты свой сделал, так пожинай его плоды. — Это будут твои последние слова? — Нет, я ещё успею высказаться, Тэхён. Тебе бы отойти подальше, иначе от тебя только крылья останутся. — Даже, если ты не считаешь меня сильнее, это ни о чем не говорит, потому что сила не главное. — Тогда что? — разворачивает бумагу демон. — Опыт. — Я к этому дню шел много лет и твои бредни меня не остановят. У тебя было время решить, что для тебя важно, но ты сейчас здесь стоишь напротив меня, надеясь, что сможешь выиграть этот бой, — заканчивает говорить Самаэль и начинает читать заклинание. Тэхён изо всех сил старается на демона подействовать, но у него ничего не выходит, Сэм окружен другой силой, служащей ему куполом от вмешательств извне. Никто не планировал вот так уйти ни с чем. Не просто так выше погибают живые существа, желающие того же мира, что и Тэхён. Он сам на грани истерики падает, песок буквально сжигает его, земля расходиться начинает, а единственное, что Ким может — не молиться, ждать и верить, что всё можно исправить. В противном случае его друзья страдают просто так, сражаются не за что, а семья может погибнуть, тогда Тэхён снова будет один. Он посмотрел на небо, с которого начали падать горячие капли, соль на лице демона прятали. Тэхён всегда в проигрыше. Они с Чонгуком вместе в проигрыше. Свет озарил всё вокруг, ослепляя, Ким успел упасть лицом в песок, закрывая себя крыльями. Он понял — это конец, когда ощутил присутствие инородного, чужого, опасного. Все звуки резко стихли, а свет погас. Так быстро, как и появился. Вокруг стояла черная мгла, приходилось приглядеться, чтобы понять — они всё там же. Первое, что бросилось в глаза — тело Самаэля. Тэхён подполз к нему, начав тормошить, но жизни в демоне не нашел. Он закричал так громко, как мог, но голоса своего не слышал. На его руках был лишь убитый чем-то или кем-то его враг, во что верилось с трудом. Самаэль даже видеть лика победы в глазах Тэхёна не мог, его были выжжены. Кто-то коснулся плеча парня, он обернулся, закрывая рот ладонью в шоке. У Хосока подгорала кожа, так же быстро восстанавливаясь, а в руках пепел от листка с заклинанием. Он развеял его по ветру, прилизал теплым дождем волосы и громко выдохнул. Тэхён боялся однажды не увидеть в Хосоке души, пускай она была бы рваной, изувеченной, но была. Не как сейчас — Чон пустой сосуд. — Кто ты? — Тэхён не мог не спросить, но ответ слышать не хотел. Хосок присел рядом с ним, в нём легкости можно прочувствовать так много, как ни в ком другом. Будто Чон, наконец-то, дорвался до чего-то важного и настоящего. Тэхён надеялся не до отсутствия души. — Твой друг, — глаза в глаза. — Где Люцифер? Что ты сделал?! — ушёл в панику Тэхён. — Ты же знаешь уже, — вытер лицо Чон. — Я был силен из-за книги. — Нельзя просто… твоя душа… Чон Хосок! — парень стал слышать возню выше. — Прости, но это ради тебя, — Тэхён расправил крылья и поднялся, находя всё такие же ничего не понимающие лица. Ким побежал к Чонгуку, принявшему более приятный облик. Он бросился в его руки. — Хосок пожертвовал своей душой, — стал заикаться парень, — я не успел ничего понять… там Самаэль мертв, а Хосок, — Тэхён заглянул в бездну, она в ответ на него. На дне кратера никого не было, кроме мертвого демона. — Я не… — Тише, — прижал к себе его Чонгук, — тише… он решил уйти, это его решение. Успокойся, душа моя, — демон посмотрел на семью, те всё в таком же ступоре стояли. Один Чонгук, казалось, всё понимал. Он осмотрелся, хмыкнул на тела и вернул взор к могиле не только Люцифера, но и Самаэля. Он не нужен мертвому ангелу, никогда и не был.***
— Оставишь всё, как есть? — Марк покосился на второй этаж, где в спальне отдыхал Тэхён. — Может тебе показалось? — Если бы Люцифер хотел, он бы показался, — смотрел в пол мужчина. — Больше я не хочу говорить об этом. Мы сделали всё, что могли. — Я согласен с Чонгуком, — выступил Чимин. — Как хотите, я по-любому сваливаю. — Оставим эту проблему следующему поколению? — подошла к брату девушка. — Кажется, да. Оставшись с Тэхёном наедине, Чон вошёл в спальню, не тревожа сон парня. Даже если эта война прошла незаметной, она ещё оставит свой след. Чонгук не хочет больше пытаться всё исправить. Люцифер в теле Хосока — уверенность полная. Мужчина думает, что в какой-то степени успел выиграть, успокаивает себя тем, что ангел не захотел показывать своего обличия. Он ушёл молча, уничтожив армию Самаэля и его самого. Всё осталось на своих местах. В Чонгуке слегка играет несправедливость, но здесь он истинность выбирает и оставляет в прошлом всё, что возможно.***
По заведению разносится приятный звон колокольчика над дверью. Кар, сидящий за столиком и считающий заработанное за день, слегка напрягается. Он чувствует присутствие ангела в пекарне и думать хочет, что это не брат. Парень собирает деньги в стопку и поднимается, мгновенно теряя все чувства, кроме страха, когда видит у двери Хосока. Не просто того парня, которого проклял, отдав книгу, потому что за шкирку Чон держит Авеля. — Нашел неподалеку, — улыбается Хосок, бросая под ноги Каина ангела. — За тобой, видимо, следит. Я помог ему зайти, раз боится. — Ты… — А, забыл представиться, — бьет себя по лбу парень. — Люцифер. Каин пятится назад, даже на брата не смотря. Человек напротив не врет, в нём всё от ангела, демон даже видит свет в темной душе, но не получается не думать о реальном Хосоке, который должен был их всех защитить. Это проигрыш или победа? Кару так хочется сбежать, чтобы увидеть Чонгука, узнать правду и не быть прибитым двумя взглядами. Одним изучающим, вторым осуждающим. Демон плюхается обратно на диванчик, ненавидя подгибающиеся ноги. Хосок без лишнего переступает через Авеля и подходит к нему. — Не много я успел наверстать за часик, но знаю, что ты правишь адом. Верно? — Каин кивает. — Мне нужен не ад, а книга. Где она? — Я не знаю… наверное в аду? — Принеси её мне. — Всадники мертвы? — голос подрагивает. — Ты их убил. — Не «ты», а «вы» — это первое. Второе — нет. Все живы и здоровы. Какое же у вас плохое мнение обо мне складывается. Ад прекрасен, было бы ещё лучше, если бы я устроил его на земле, но время идет. Загляну в ежедневник и посмотрю, когда будет свободное время. Может потом и устрою чего. Мне книга нужна, Каин, я тебе вот брата взамен принес. — Я найду её! — Я в тебе не сомневался, — двигается на выход Чон, — и не трепи языком. Каин опускается на пол к брату, более похожего на жертву избиения, но кажется, он такой же слабый и шокированный, как и Кар. Демон протянул к нему руку, Авель поморщился и отполз в сторону с таким лицом, будто вот-вот заплачет. — Я не раз приходил тебя убить, — признается Джексон. — Искал книгу и теперь всё летит в тартарары. Чем ты думал? — Не чем, а о ком, — сейчас ему не боязно смотреть на брата, как и умирать от его руки, но по взгляду ангела ясно — он не станет даже пытаться. Ему всё так же нужна книга, его сам Люцифер не остановит, но точно спрячет Некрономикон. — Нужно было раньше приходить. Я приготовил для тебя отличный кинжал. — Решил до смерти меня им затыкать? — рассмеялся парень. — У меня в голове столько знаний, тебе не победить. — Так убей меня сейчас. Или убьешь, когда я найду книгу? — Я ещё подумаю, — поднимается на ноги Джексон, ощущая тело камнем. — Чоны научили меня кое-чему, — задирает голову назад Кар, стукаясь о стойку. — Тому, что нельзя давать деткам в руки оружие? — отряхивает от пыли костюм. — Неважно какие у тебя отношения с семьёй, она остаётся ею, — смотрит на Авеля он, а в ответ на лице брата лишь усмешку видит и добавляет: — но всегда можно новую создать. — Люцифер знатно подпортил мои планы и подозреваю, что поковырялся в голове, потому что я ничего к тебе не чувствую, кроме жалости, Дьявол недоделанный. Сиди и тухни в этом месте, можешь стать собачкой Люцифера, а лучше беги. Я тебя снова найду и убью, — слышен взмах крыльев и в пекарне остается только Каин.***
Чонгук не хотел бы провожать сестру вот так во второй раз, здесь Евы даже близко нет. Только её тело и свежая могила. Он на кладбище совсем один. Прощаться особо мужчина не умеет, но что-то говорит бездыханному телу, уже погребенному. Лишь бы не возвращалась. Чон видел здесь Рози, как только пришёл, но та быстро с места скрылась, но вот скрыть мокрые глаза не смогла. Он представляет, что она чувствует. У самого внутри кошки скребут, в глубине души Чонгук боялся, что после победы не ощутит себя победителем и останется у разбитого корыта, либо могилы. Радует только, что никому из близких та не принадлежит. Он прощается с прошлым и себе обещает, что ни ногой в него больше. Чон вернул Каину демонов из хранилища, после того, как столкнулся с ним в аду. У Кара была в руках книга и Чонгук не остановил его, не отобрал. Он понимал, что к чему. У каждого своя правда, даже у Дьявола. Мужчина не вернулся домой, чтобы Тэхён не видел в нем слабости, не задавал вопросов, на которые ответы Чонгук не знает. Он направился к своим старым адвокатам и собирался пить всю ночь, зная, что алкоголь лишь на время спасает.***
— Мне его уже не хватает, — Тэхён совсем не хочет разводить сырость. Он и подумать не мог, что уход Хосока, тем более такой резкий, доставит ему столько боли. Чон спас их всех и исчез. Он имел на то право и причины. — Мне тоже, — отвечает Юнхо. Они пьют на другом конце города. Тэхён связывался с Чонгуком, он хотел побыть наедине, но терзают Кима сомнения, что единение его с алкоголем такое же. На кухне у Юнхо свет приглушен вместе с музыкой, хочется говорить и слегка уйти в драму. — Знаете о чём я думаю? — Чонин сидит в углу, шикая порой от фантомной боли от оставленных боем шрамов. Тэхён излечил его, но кто поможет излечить душу? Охотник хочет выколоть себе глаза, чтобы забыть то, что видел. — Как же коротка жизнь. — Нет, Тэхёну ещё вечность жить со Смертью, — посмеивается уже хмельной Юнхо. — А нам с тобой может тоже найти себе папиков? — Выпьем за то, чтобы вы нашли себе папиков? — не удерживается от колкости Ким, поднимая стакан. Юнхо готов пить, Чонин хмурит брови. — Это шутка, чувак. Но мне бы хотелось, чтобы ваша жизнь прошла хорошо, без сверхъестественного. — Уже мимо, — пьет Чонин. — В жопу магию, работу и демонов. Я хочу кайфовать. — Никто не сомневался в твоих намерениях. На сердце груз всё так же давит и его ещё всю жизнь нести. Разве стал кто-то свободным? Свобода — такая же фантомная радость, как и боль Чонина. Пройдет и снова надавит, это часть жизни, которая каждого поимеет. Главное пережить, справиться и не опуститься всё на тоже дно, в котором Тэхён друга и часть себя оставил. Мимо него уже пробежала не одна жизнь, эта кончилась ещё в момент столкновения. И кто же знал, что всё будет настолько хорошо, что плохо? Горло дерет алкоголь, а внутренности вселенская печаль. Тэхён себе говорит, что уже скоро, вот-вот и к нему постучится счастье, которое стоило слишком дорого. И если бы он знал, что цена так велика, то не продался бы. У него никого, кроме Чонгука не остаётся, совсем скоро с другими расставаться. Опять сбегать, но там уже не новая жизнь. — Лихом не поминайте, — салютует Чонин. — Только не умирай, — предупреждает Тэхён. — Мы уже прощаемся? — сдувается Юнхо. — Кажется, мы делаем это при каждой встрече, надеясь, что ещё увидимся, — выпивает и по-новой наполняет стаканы Ким. — Я уже сказал вам всё, что хотел. Буду до конца жизни благодарным за то, что вы есть у меня. — Звучит, как тост! Тэхён уходит домой к четырем, желая тепла любимого коснуться, но Чонгука в доме не находит, тот по утру к нему прижимается. В комнате обстановка стоит нагнетающая, а парню не хочется оборачиваться, чтобы узнать что-то новое, в чем нет сомнений. Они просто оба устали и бороться, и жить ради кого-то. Тэхён поцеловал пальцы на руке своего мужчины и закрыл глаза, вновь засыпая.***
— Не приглядывайся, — усмехается Хосок. В склепе горят свечи и пахнет пылью. Чон листает книгу, что открывается перед ним, только потому что её хозяин, в теле которого Люцифер сидит, уже читал её. Ангел не ждал гостей и приятно не особо удивлен, но дает Юнги даже шанс уйти своей резкостью. Мин не спешит. Он пришёл на запах Хосока. Наверное, поговорить хотел, хотя ему уже всё сказали, но биться в эти закрытые двери он горазд. — Где ад? — Чон голову поднимает на мальчишку всё с той же усмешкой и промаргивается, надеясь, что Юнги всего лишь наваждение из головы Хосока. — Тебе его устроить? — гуль шумно сглатывает и весь подбирается. — Нет желания надеть костюмчик и начать работать на меня? — Чего? — А серьёзно? — кусает губы ангел. — Я обязан Хосоку, правда. Не убью тебя, как он хотел, — на последних словах Юнги явно впадает в ступор, а Люцифер играется. — Дам жизнь. — Ты не Хосок? — уже понимает, на тень смотрит, у той крылья ангельские. — Люц… — Нет, нет, в слух нельзя, даже у стен есть уши. Юнги, перед тобой я тоже в долгу. Что думаешь, малыш, смог бы ты подсобить мне? — Хосок умер? Парень закрыл книгу и отложил в сторону, подходя к скукожившемуся гулю, загоняя его в угол и не давая пути отходов. Вопрос остался без ответа. Хосок наклонился к испуганному лицу Юнги и притянул к себе за талию. Мину хватило этого прикосновения, чтобы прочитать ангела, не скрывавшего своих помыслов. Волосы гуля кажется, стали белее, начав сидеть от картинок, которые проносились в его голове нескончаемым потоком. Сложно не сойти с ума, но у Юнги всё ещё была опора. Чон коснулся губ медленно, смотря парню в глаза, видя и его страдания на дне карих омутов, и своей болью поделился. Минуты хватило Юнги, чтобы остановить в голове ужастик и за шею притянуть к себе главное чудовища ада и небес. Сделать свой выбор, который Люцифер представлял не каждому. Юнги не искал дом, он всегда хранился в этом человеке, важно было наполнение, которое определило судьбу Мина не в лучшую сторону. Но туда же гуль и вернулся, теперь ему по нраву, месть совершена.