Ненависть

— И далеко ещё? — недовольно спросил Тачихара, стараясь бодро шагать и поспевать за своим напарником. Пачки сигарет в кармане как назло не оказалось, а разговаривать с таким как Гин было не лучшей идеей. Рыжий откровенно скучал. Судя по всему, идти им ещё было действительно долго. Акутагава с завидным постоянством толкала Тачихару острым локтем в бок, прибавляя шагу, а тот, смотря на неё свысока, лишь усмехался. В улицах Йокогамы очень легко затеряться. Гин уже начинала обеспокоено оглядываться, подозревая, что это и случилось с ними во время попыток найти здание Вооруженного Детективного Агентства, но всё никак не хотела убавлять шаг, да и разбираться в местности тоже желанием не горела. — Ты вообще знаешь, куда идти надо? Или маска мешает? — съязвил рыжий, вдруг осознав, что они находятся на совершенно противоположенном от нужного места конце города. Так он и знал: Гин совершенно не ориентируется в пространстве. В этом у Тачихары, до этого ведомого Акутагавой, было над ней огромное преимущество. — Я могу просто развернуться и уйти в любом направлении, а ты так и останешься тут торчать. — Гин вдруг остановилась и вопрошающе посмотрел на коллегу. — Не удивляйся. Я имею право прямо сейчас взять больничный. — темноволосая закатила глаза, как всегда не выражающие никаких эмоций кроме раздражения. Резко остановившись, она глянула на напарника: — Так почему ты ещё здесь? — тихо спросила девушка. Мичидзо на мгновение замешкался: он действительно почему-то все ещё здесь. Несмотря на то, что у него жутко болит голова. Несмотря на то, что буквально полчаса назад ему со всей силы прилетело по скуле от человека, стоящего прямо напротив. И даже несмотря на его вчерашнее желание взять отгул. На этот вопрос Тачихара, конечно, знает ответ: ему попросту не хочется уходить куда-то. Да, ему совершенно не нравится перспектива провести время с напарником, но это уж точно куда лучше, чем снова остаться один на один со своими мыслями. Ему просто категорически нельзя оставаться в тишине квартиры, когда навязчивые идеи лезут в голову, вытесняя здравые мысли. Мичидзо просто боится. Мичидзо просто готов на всё, лишь бы не остаться наедине с собой, со своим нездоровым рассудком, не бояться того, что генерируется в его черепной коробке. — Мне нравится смотреть как ты тут мучаешься. — отрезал Тачихара, и перегнав Акутагаву пошёл в нужном направлении, перескакивая через ямы на дороге. *** Уже через пятнадцать минут, пройдя по всем колдобинам и окольным путям, они подошли к нужному строению. Дазай не заставил долго себя ждать: лейтенанты тут же увидели за углом силуэт, постепенно проникающий на мостовую, приближающийся к ним. — Так так, и кого же послал вместо себя Чуя? — пока Осаму пристально вглядывался в Тачихару, из-за спины рыжего вдруг показалась Гин. Реакция Дазая была незамедлительной: — Ого, Гин-чан, ты тоже здесь! А ты подросла. Мичидзо впал в ступор. Гин-чан? Конечно, было и такое, что он в шутку называл так своего напарника, после чего порядочно огребал. Но сейчас коллега отчаянно краснеет, и, отмахиваясь от приставучего Осаму, бросает косые взгляды на рыжего. — Вы знакомы? — наконец выдавливает из себя Мичидзо, на что неугомонный Дазай отвечает: — Да. Я её ещё совсем маленькой девочкой помню! — темноволосая, как оказалось, девушка, заныла: — Дазай-сан! — Тачихара был обескуражен, а бывший исполнитель Портовой Мафии не унимался: — Гин-чан, он же твой напарник, он должен знать! Вот например я с Чуей... — Дазай-сан, мы не хотим вникать. — остановила его Гин, и окинула раздражённым взглядом ещё не отошедшего от произошедшего Тачихару. — Рыжий, если хоть кто-нибудь об этом узнает... — То ты мне шею свернёшь? — перебил её коллега. — Шутит, значит жить будет. — Осаму с ухмылкой посмотрел на Мичидзо, уже почти прошедшего стадию отрицания. Было в его взгляде что-то пугающее. Тачихара заметил, и, поспешно отведя глаза, спросил: — Мы можем идти? — чуть склонив голову набок, Мичидзо наблюдал за эмоциями Дазая, видимо, вспомнившего что-то важное. — Точно! Держите, передадите это Чуе! — он в момент всучил конверт неизвестного происхождения девушке в руки, и, не успев получить от лейтенантов шквал ненужных вопросов, удалиться. Гин с минуту повертела бумагу в руках, а потом спрятала её в карман плаща. — Я так понял, это всё? *** Весь обратный путь, который, к слову, занял намного меньше времени, они молчали, и рыжий даже успел задуматься над произошедшим. — Тачихара? Слышишь меня? — Мичидзо, услышав своё имя, тут же опустил взгляд на напарницу. Она впервые обратилась к нему так. — Прости за сегодняшнее. — вздохнув, она с надеждой в глазах посмотрела на напарника. Тачихара, усмехнувшись, отвечал: — Я подумаю, Гин-чан.