***
Попрощавшись с коллегами, Тачихара вышел за порог, покидая штаб. Заместитель командира тут же придвинулась к Суэхиро, выжидающе глянув на того. С заговорщической улыбкой она поглядела удаляющемуся Тачихаре вслед, и как только тот скрылся за углом, сказала: — Ну, что думаешь, Тэтте? — темноволосый не сразу понял о чем речь, а до остановившегося за углом Тачихары долетали обрывки фраз их разговора. — Что вы имеете ввиду, Теруко-сан? — Оокура цокнула языком. — Я имею ввиду Мичидзо. Как считаешь, что с ним? Сегодня ещё более холоден, чем обычно. — стоящий за углом Тачихара внимательно вслушался в разговор, доносившийся издалека. — Думаю, это знает только сам Мичидзо. Ссылаюсь на отсутствие Дзёно. — рыжий усмехнулся: справедливо. Дальше слушать диалог товарищей он не видел смысла, и поспешил продолжить свой путь.***
Тачихара шёл по ещё сырой после дождя дорожке. Он снова начал серьёзно размышлять на счёт своего состояния: давно он не был у врача, давно не пытался разобраться в себе, так как заканчивалось такое в основном плачевно. Мыслей было слишком много, и он не знал, что с ними делать. Пора сходить в больницу.***
Тачихару никак не хотели отпускать мысли о письме. Уже долгое время он пытался раздобыть хоть какую-то информацию о злополучном клочке бумаги, но все безуспешно. Это действительно сильно выматывало. Видимо, у Чуи всё строго засекречено. Мичидзо становился всё более скрытным. При этом голова его занята была в основном мыслями о том, что нельзя вести себя так скованно: ему необходимо было поддерживать свой обыденный для этих стен образ, но сил на это попросту не оставалось. То, что он с каждым днём становиться всё более сдержанным и замкнутым, конечно, заметили, но старались не обращать на это особенного внимания. Мало ли, вдруг случилось что. Но Гин решительно не хотела игнорировать этот факт. — Почему ты такой задумчивый ходишь? Вообще на тебя не похоже. — Акутагава внимательно наблюдала за действиями Мичидзо. — Откуда тебе знать, что на меня похоже, а что нет? — он сказал это без раздражения или язвительности, ровным и негромким голосом. Такого Тачихару Гин слышала, наверное, впервые. Это немного пугало. Или не немного. — Ну чего ты? Я же просто интересуюсь. Ты же как-никак мой напарник. — он пропустил эту фразу Акутагавы мимо ушей, не придав ей значения. Для него все эти будничные разговоры давно потеряли смысл. Ни капли искренности. Почему он такой задумчивый? Он не спит ночами, потому что просто не в силах поверить что именно он проживает эту жизнь. С каждым днём его все больше поглощает ужасное, отвратительное чувство того, что всё не так. Мичидзо явно ощущает, что в нем не достаёт чего-то. Из него словно врывали кусок, оставив зияющую дыру незаполненной. Но он по прежнему повторяет, убеждая не только окружающих, но и самого себя: — У меня все хорошо, просто небольшие проблемы со сном.***
Чтобы отвлечься и, наконец, закончить этот обречённый диалог он решает выйти на улицу, пройтись ко коридорам здания. Незаметные двери и извилистые ходы, к которым он уже привык за всё время своего нахождения здесь ему даже нравились. Мичидзо не составило труда стать частью Мафии. Неторопливо шагая мимо кабинета Чуи, он замечает, что дверь приоткрыта. Заглянув внутрь, Тачихара не видит на рабочем месте хозяина помещения. Лишь лучи закатного солнца, проникающие в комнату сквозь незашторенное окно, падают на письменный стол, освещая конверт, лежащий там. Моментально вспоминая про переданное исполнителю письмо, он прокрадывается внутрь помещения. Аккуратно берет в руки уже распечатанный конверт, достаёт из него сложённую вчетверо бумагу, и, развернув её, бегло читает: «Здравствуй Чуя.Пишу тебе чтобы предупредить: о личности пятого из «Ищеек» ещё никому и ничего не известно. Просто будь внимателен. Я уверен, что предатель где-то в ваших рядах. Надеюсь, ты прислушаешься к моим словам.
Дазай Осаму.» Руки Тачихары начали предательски подрагивать, а сердце заколотилось раза в два быстрее, да так, что казалось смогло бы проломить рёбра. Он почувствовал страх. Всепоглощающий, панический, но главное чертовски унизительный. Как бы он не пытался подавить в себе непреодолимую панику, она всё равно брала верх, тем самым заставляя чувствовать себя ещё хуже. Неужели он облажался? Жалкий. Слабый. Никчёмный. Почти не дыша он вышел из кабинета. Все это происходило будто бы не с ним. С трудом пройдя несколько метров он почувствовал, что вот-вот упадёт. Он постепенно терял связь с реальностью: единственный звук который он слышал — собственное неритмичное сердцебиение. Нащупав холодную стену, Мичидзо прислонился к ней спиной. В глазах темнело, а он сползал вниз, на пол, чувствуя, что сейчас потеряет сознание. Нет. Только не сейчас.