По пятницам Джерард приходил на репетиции группы Мисси. Репетиции проходили в подвале её дома, чем она частенько хвалилась — она гордилась, что родители позволяли ей шуметь хоть до утра, в то время как многим её знакомым запрещали слушать музыку на магнитофоне.
В подвале было все необходимое оборудование для музыкантов, что тоже, несомненно, было замечательно. Иногда Мисси впускала и другие группы порепетировать. Разумеется, не по доброте душевной, а за ренту или одолжение. Поэтому Мисси была очень крутой — много кто был у неё в должниках, а она умела влиять на людей.
С Джерардом у нее были самые что ни на есть дружеские отношения — с тех самых пор, как она однажды позвала его посмотреть на кассете «Титаник». Джерард рыдал, а Мисси пыталась его успокоить — хорошее начало крепкой дружбы, да? В какой-то момент они начали обмениваться знаниями и мнениями насчет музыки, а потом и группу Мисси, и Джерарда пригласили выступать в клуб Лоун, и так они стали общаться постоянно.
Пару месяцев назад Мисси взбрело в голову включить в работу своей группы и Джи. Он согласился только на условии, что он останется независимым артистом, и его подругу это более чем устраивало. Ей нравился голос Джерарда.
Именно поэтому он сидел и слушал в десятый раз партию бас-гитары, чтобы понять, что в ней не вяжется с гармонией. Мисси же была раздражена, потому что барабанщица никак не могла угодить ей с тарелками.
В конечном итоге Мисси устала и разогнала всех по домам, а Джерард был и рад. Он собрался быстрее всех и сбежал, даже не попрощавшись, оставляя Мисси стоять с открытым в возмущении ртом.
На улице было холодно, и Джерард даже застегнул свою кожанку, но это было бесполезно, так что он прибавил шаг.
Было уже восемь вечера, стемнело. На аллеях не было никого, только деревья шумели обновленной листвой.
Джерард понял, что от холода вжал голову в плечи, и что он не видит, куда идет. Он поднял взгляд и увидел на противоположной стороне дороги знакомую джинсовку Фрэнка, который, видимо, тоже заметил Джерарда и уже замедлял шаг. Когда они сравнялись, Фрэнк откинул голову назад и громко засмеялся. Затем, он посмотрел по сторонам и перебежал дорогу.
Остановившись, он подпрыгнул на месте пару раз и сказал:
— Привет! Ты возвращаешься от Мисси, да?
— А тебя не учили переходить дорогу по пешеходному переходу?
— Неа! — весело ответил Фрэнк.
Джерард попытался унять дрожь и не стучать зубами.
— Да, я от Мисси. А ты?
Фрэнк снова захохотал.
— А я к ней! Ты же знаешь Полли? Это моя лучшая подруга!
Естественно, Джерард знал Полли. Она играла на гитаре в группе Мисси. Она встречалась с Мисси. Она постоянно, каждый раз, когда Джерард ее видел, ругалась с Мисси. Уэю она казалась немного склочной, а ещё, он думал, что Полли его, возможно, ревнует к своей девушке. Но он всегда был дружелюбным по отношению к ней. Впрочем, быть удобным для всех было в характере Джерарда, и он это признавал и сам.
— Ясно… Полли хорошая! Вы собирались погулять, да? Я просто не хочу тебя задерживать, потому что они уже закончили…
— Я знаю. Вообще да, но знаешь, что? А ты не хочешь прогуляться?
— Эээ, понимаешь… — замялся Джерард. — Я, конечно, считаю Полли хорошей, но мне кажется, я ей не очень нравлюсь… Так что, наверное, я пас сегодня… Хотя, я, конечно, очень рад тебя увидеть.
— Нет. Я позвоню Полли и попрошу ее встретиться в другой раз. А сегодня прогуляюсь с тобой, хочешь?
Джерард опешил. Но решил не тянуть, и как-то слишком решительно сказал:
— Хочу.
Фрэнк улыбнулся ему и набрал номер своей подруги. После короткого разговора, Фрэнк спрятал телефон во внутренний карман джинсовки.
— Она сказала, что всё равно слишком устала сегодня.
— Да, сегодня была тяжёлая репа.
— Бывает. Что расскажешь?
— Комар по-итальянски будет «занзара»… — сказал Джерард, прежде чем подумать.
Потрясающе, Джи, флирт сотого уровня.
— Извини, — он сразу же попытался оправдаться. — Я просто немного отупел от постоянного повторения басовой партии и стучания Крис по хай-хэту*. И замёрз.
Фрэнк снял рюкзак с плеч и стал копаться в нём, нахмурив брови, и, судя по всему, не нашёл то, что искал. Тогда он снял джинсовку, а затем толстовку, оставшись в футболке Скорпионс. Фрэнк, протянул толстовку Джерарду, и тот надел ее, охая от приятного ощущения тепла.
— Это не глупо. Я не знал, что комар по-итальянски «занзара», хотя у меня итальянские корни. Зато я знаю, как по-немецки комар — «мюке».
Джерард хихикнул, сильнее кутаясь в толстовку Фрэнка.
— У меня тоже итальянские корни, хотя я не говорю по-итальянски. Какая у тебя фамилия?
— Айеро. «Ай» как глаз, «йер» как год и «о» как «о». Я знаю, что она странная, мне постоянно приходится диктовать ее по буквам и всех исправлять. Я ее не люблю. А у тебя?
— У меня не такая интересная, просто Уэй, — сказал Джерард, почесав нос. — А второе имя Артур.
— У меня несколько: Фрэнк Энтони Томас Айеро младший.
— Вау… Звучит, как будто ты из королевской семьи.
Фрэнк хмыкнул:
— Точно. Дурацкая история с моим именем. У меня дед Фрэнк, у меня отец Фрэнк, у меня я Фрэнк...
***
Они дошли до парка Лили Понд. Спустившись по горке к воде, они вышли на пирс. Фрэнк сел на краю, и Джерард, не задумываясь, плюхнулся рядом.
Небо было чистое. Ночью в парке отключали фонари, поэтому в темноте было хорошо видно звёзды. Луна освещала пространство вместо фонаря, отражаясь в пруду и убегая прямо к пирсу лунной дорожкой.
— Я все хотел тебя спросить, — начал Фрэнк. — Ты же не в группе Мисси, да?
— Да, — ответил Джерард. — Я сам по себе. Раньше я играл в группе, но меня вышвырнули, потому что я играю неважно. Хотя мне было обидно, когда они взяли вместо меня какого-то другого парня, который играет ещё хуже.
— Зря они так, — сказал Фрэнк. — Ты хороший и классно поёшь.
Джерард смущённо опустил взгляд.
— Спасибо. Я тоже думаю, что ты хороший.
***
Они гуляли до одиннадцати, пока обеспокоенная мама не позвонила Джерарду, требуя сказать, где он и с кем. Очевидно, ответ Джерарда ее не устроил, поэтому она приказала ему идти домой.
Фрэнк предложил Джерарду проводить его, чему тот был рад, но пытался не подавать виду.
Вообще, Джерард понял, что все время улыбался, когда смотрел на Фрэнка, и он чувствовал себя беспомощно по этому поводу. Поэтому он решил, что будет беспалевно улыбаться, как будто он всем всегда улыбается, и может, Фрэнк решит, что он приятный человек.
Они были уже недалеко от дома Уэев, и Джерард видел, как горел свет в гостиной. Но ему так не хотелось прощаться…
— Фрэнк! — взволнованно позвал он.
— Да?
— Я хочу тебе показать кое-что, — Джерард встал перед Фрэнком, загородив ему дорогу. Когда Фрэнк остановился в пяти дюймах от него, непонимающе хмурясь, Джерард отскочил влево, в сторону соседского дома, где никто не жил уже лет пять.
Уэй подошёл к почтовому ящику, открыл крышку и достал какой-то странный пакет.
Фрэнк выглядел ещё более озадаченным:
— Джерард, если ты на чем-то сидишь, то я не буду тебя осуждать, но почтовый ящик не лучшее место, чтобы там что-то прятать!
— Нет же! Это мел! Смотри!
Джерард подбежал ближе к Фрэнку, разворачивая пакет, и Фрэнк увидел, что там лежит куча разноцветных мелков.
— Мы с Майки так общаемся иногда. Пишем сообщения мелками на дороге. Или рисуем картинки, когда видим, что кому-то из нас грустно.
Джерард достал жёлтый мелок, присел на корточки и нарисовал цветочек. Потом он поднялся, отряхивая руки, и от него полетела пыль.
Фрэнк посмотрел на него, прищурившись, и взял из пакета розовый мелок. Повертев его в руках, он так же присел и нарисовал сердечко.
Джерард радостно хлопнул в ладоши.
— Теперь ты тоже знаешь и можешь оставлять сообщения для меня! Только подписывайся, а то я могу подумать, что это Майки. Я ему тоже скажу.
Фрэнк написал рядом со своим рисунком «xo frnk» и положил мелок обратно в пакет.
— Хорошо.
— Хорошо, — повторил Джерард. — А вон мой дом, — он указал пальцем на дом, что был по соседству.
— Значит, мы на месте?
— Да… Получается, пока?
— Получается, что так.
Джерард подошёл к Фрэнку, надеясь, что и в этот раз его обнимут, и не ошибся. Положив подбородок на плечо Фрэнка, Джерард почувствовал жёсткую ткань джинсовки, с паникой вспоминая, что толстовка парня всё ещё на нём. И всё же, он промолчал об этом.
Фрэнк отстранился и, подмигнув, ушёл.
Сердце Джерарда билось, как сумасшедшее. Он поднялся по ступенькам, открыл дверь и рассеяно прошел мимо родителей, которые сидели на диване в гостиной. Он слышал, как отец поинтересовался у мамы, мол, чего это он, а мама вздохнула — она знала, что у Джерарда никогда не было черной толстовки.
