Холодный расчёт

Раздался тихий щелчок, и металлический кляп исчез с лица. Локи недовольно повёл челюстью из стороны в сторону, разминая занемевшие мышцы лица. Тор возился с наручниками, не обращая ни малейшего внимания на стоящего позади него Хеймдаля. Блудный принц смотрел на сверкающий вдали Асгард, словно видел его впервые. Локи грустно усмехнулся. Впрочем, это так и было. Ещё никогда он не видел Асгард с позиции преступника. Хеймдаль молча рассматривал прибывшего пленника. Локи нервно повёл плечами. Страж его всегда злил. Слишком много видит, слишком много знает, слишком много власти для простой обслуги. И, тем не менее, сейчас не найдётся никого в Асгарде, кто был бы ниже по статусу, чем некогда младший принц. - Рад меня видеть? – на Локи напал приступ беспричинного веселья. Всё равно его скоро заточат, если не убьют. Почему бы не повеселиться напоследок? Локи радушно улыбнулся Стражу. - Ужасные вещи ты творил, - отозвался своим загробным голосом Хеймдаль, переводя свой взор куда-то в глубины Вселенной. – Ужасные и глупые. - Милое приветствие… - Локи, помолчи! – одёрнул брата Тор, наконец освобождая того от кандалов. – Умоляю тебя, просто помолчи. Ты и так вдоволь наразвлекался. Хватит. Они стояли около самого края разрушенного Радужного моста. Локи обернулся и глянул вниз. Бездна приветливо щерилась и звала младшего принца в новое, увлекательное в своей жестокости, путешествие по её просторам. Локи безвольно покачнулся вперёд, но, встряхнув головой, словно сбросил с себя оцепенение и отступил на пару шагов от края, подальше от Неё. Второй раз он подобного не переживёт. Со стороны Асгарда к прибывшим уже спешили верхом на лошадях Один, Фригг и Трое Воинов с леди Сиф. Тор приветственно махнул рукой своим старым друзьям и склонил голову, приветствуя родителей. Он помог спешиться матери и стал рядом с ней, поддерживая её под руку. Фригг, поджав губы, во все глаза смотрела на разбитое лицо младшего пасынка, которого она уже боялась никогда не увидеть в живых. - Локи, - надтреснутым голосом обратился Один. – Мой сын… Локи опасливо скользил взглядом по только что прискакавшим асам, отступая чуть-чуть назад от шагнувшего ему навстречу Всеотца. Позади – Бездна, впереди – Один. И Локи не знал, что для него хуже. Когда его стиснули в неловких объятиях, блудный принц осознал, что весь его план неумолимо рушится. Он ожидал всего, но только не проявления тёплых чувств. Во всяком случае, не по отношению к нему. Локи прикрыл глаза, слегка расслабляясь. - Ты вернулся живым, - Один посмотрел на смущённо улыбавшегося младшего сына, - и вернул домой Тессеракт и Каскет… Я горжусь тобой. Локи растянул свои губы в улыбке. Как долго он ждал этих слов. Забавно, что он их услышал тогда, когда уже в этом не нуждался. Даже немного жаль, что всё очарование момента разрушится, едва Тор откроет свой рот. Это было приятным заблуждением: Локи – дома, его любят, им гордятся. Иллюзии действительно волшебны. Тор глубоко вдохнул, намереваясь сказать отцу о том, что произошло в Мидгарде и каков на самом деле нынешний Локи, но задохнулся, внезапно услышав в голове измученный голос брата. «Сиятельный Тор… Благородный Тор, защитник слабых… унизишь меня? В очередной раз… Всеми любимый старший брат, - звучали набатом в голове обрывки фраз, брошенные Локи ему в лицо в Мидгарде, после поражения. – Я не увидал твоего милосердия». Приобнятый за плечи Одином, младший брат стоял в окружении воинов и хмурящейся Сиф. Тор вздрогнул, понимая, что около него находится лишь мать. В глазах гордой королевы сверкали слёзы радости, и лишь боязнь споткнуться и упасть от переизбытка чувств удерживала Фригг около Тора. Локи должен понять, что его здесь любят, что его ждали. Тор вздохнул и посмотрел с просьбой во взгляде на отстранённое лицо Хеймдаля. Потом. Тор расскажет всё потом. Не сейчас. Нельзя унижать брата ещё больше. Тор аккуратно подвёл мать к Локи, бросившему на него мимолётный настороженный взгляд, и опустил взгляд на свои ступни, лишь бы не видеть того фарса, что здесь творится. Негоже выносить семейные распри перед другими, даже перед друзьями. Они всё обсудят потом, во дворце, без лишних свидетелей. Фригг нежно коснулась щеки младшего сына и улыбнулась ему. Пожалуй, она была единственной, по кому Локи действительно скучал. - Мама, - Локи потянулся к царице, аккуратно выпутываясь из полу-объятия Всеотца. Место, где рука Одина касалась его плеч, горело, словно затронутое калёным железом. – Я так рад тебя вновь видеть. Мать бережно пробежалась пальцами по ссадинам на лице младшего сына. Сиф презрительно фыркнула и демонстративно отвернулась от подобных проявлений заботы. Она ещё не забыла, как Локи натравил на них Разрушителя, и не верила его лживому смущённому виду. Воительница слишком хорошо знала своих старых и бывших друзей, чтобы по их лицам понять, что не так уж и радужно произошло воссоединение двух братьев. В Мидгарде явно что-то стряслось. Сиф цепко всмотрелась в лицо Тора. Старший царевич лишь покачал головой на вопросительный взгляд боевой подруги. Это внутрисемейное дело. Сиф не получит ни единого ответа на свои вопросы, пока они с Всеотцом не обсудят, что можно сказать остальным. - Тебе нужен лекарь, - тихо сказала Фригг, задерживая свою ладонь на доли секунды на щеке Локи. – Все разговоры – потом. Фандрал подорвался помочь травмированному принцу усесться на лошадь, но Локи только отмахнулся, со слегка заметным давним знакомцам трудом вставляя ногу в стремя и вскакивая на коня. Тор нахмурился. Очевидно, зверь травмировал брата сильнее, чем он думал. Крепко натянув уздечку, Тор пустил свою лошадь галопом вслед сильно оторвавшемуся от группы Локи. Не уйдёт. Ему некуда отступать. Боевые друзья переглянулись и, пришпорив скакунов, устремились вслед за громовержцем. Фригг и Один остались стоять на мосту около Хеймдаля. - Как всё прошло в Мидгарде, Хеймдаль? – отстранённо задал свой вопрос Всеотец. - Не всё так безоблачно, как видится тебе, Великий Один, - Хеймдаль повернулся лицом к царю. – Много бед принёс Мидгарду Локи, завладев Тессерактом. Безвинные были убиты, часть поселения превратилась в руины. Твой сын возглавил армию жаждущих до разрушений читаури. Он виновен, царь. - Не тебе судить его, Хеймдаль! – вскинулась Фригг, но Один перехватил её за руку. Царица развернулась к мужу. – Муж мой, ты же знаешь, что такое Тессеракт! Наш сын… он прошёл Бездну. Он ранен, разбит… Мы давно не вмешиваемся в дела Мидгарда, так почему мы должны обвинить его за то, что он там учинил? Ты не можешь судить его, не увидев всей картины. - Твоя любовь застила тебе глаза! – Страж перевёл свой взор на царицу. – Локи – преступник и должен ответить за свои злодеяния… Один поднял руку, прерывая поток слов Хеймдаля. Страж осёкся и замолчал, сверля глазами разъярённую Фригг. - Я выслушал вас, - ответил Один. – Так и вы выслушайте меня. Фригг, я знаю, что такое Тессеракт. Хеймдаль, я знаю, что представляет Локи из себя. Но я предпочту принять решение о наказании или помиловании сам. Пустив во весь опор коня, Локи мчался по Асгарду в сторону дворца, не обращая внимания на редких прохожих на улицах города в этот ранний предрассветный час. В голове всё смешалось. Он ожидал стражи, суда, заточения, но не подобного приёма. Горожане удивлённо провожали глазами мчащегося на лошади погибшего принца и вертели головами по сторонам в поисках того, кто мог подтвердить, что только что мимо проскакал Локи, или опровергнуть этот мираж, посоветовав пить меньше медовухи. Владелица небольшой таверны, знаменитой на весь Асгард своей забойной медовухой, Гуда Ансгардоттир, переваливаясь с бока на бок как утка, шагнула на дорогу и махнула рукой с зажатым в ней кувшином, привлекая к себе внимание давешнего постояльца Фандрала. Добродушно усмехнувшись, воин натянул поводья, заставляя лошадь замедлить свой бег, и направил её прямиком к кругленькой женщине, что недовольно потрясала пустым кувшином из-под хмеля в руках. - О, прекрасная Гуда, вы, словно солнце, осветили это чудесное утро в нашем славном Асгарде! – полушутливо склонил голову Фандрал, приостанавливаясь около женщины. Хозяйка таверны довольно зарделась и заправила выбившуюся из косы прядь светлых волос за ухо, кокетливо взмахнув ресницами. - Полно-те, Фандрал, - сдавленно хихикнула добродушная Гуда. – Мои глаза меня не обманули? Его высочество вернулся не один, а с братом? - Ох, ну как я могу скрывать это от такой прелестной асиньи, как вы, блистательная дочь Ансгара, - Фандрал склонился и поманил владелицу поближе к себе. – Вы правы. Младший царевич вернулся… Да не один! Он вернул нам два великих артефакта. Но тс-с! Это огромный секрет! - О, боги! – вскрикнула Гуда, зажимая рот ладонью. – Бедный мальчик!.. Ступай, Фандрал… Ну же!.. Я надеюсь, что ты вскоре навестишь нас! И прихвати с собой царевича. Это стоит хорошо отпраздновать! Фандрал величаво кивнул и припустил лошадь в сторону дворца. Гуда Ансгардоттир покачала головой и развернулась, отправившись в сторону своей таверны. О, боги! Хельга умрёт, когда об этом узнает. Она так горевала, когда Один объявил о смерти младшего сына. Сегодня все асы пьют за счёт таверны. В честь возвратившегося царевича! Сам возвратившийся царевич застыл, словно изваяние, на ступенях перед Золотым Чертогом и осторожно оглядывался по сторонам. Даже на наполовину скрытых за шлемами лицах обыкновенно невозмутимой стражи было видно чистое изумление. Локи сглотнул и придал своему лицу скучающее выражение, круто развернувшись и ожидая спешащего ко дворцу Тора. - Что застыл? – хмуро осведомился Тор, спрыгивая с коня и направляясь к брату. – Забыл, где твои покои расположены? Что ж. Я проведу. Старший царевич, убедившись, что конюхи подхватили обеих лошадей под узды, направился прямо во дворец, вцепившись в плечо Локи и буквально волоча за собой младшего брата. Слишком много посторонних. Они практически летели по коридорам дворца, но, едва оказавшись около двери в покои Локи, Тор жёстко втолкнул брата в помещение, яростно захлопывая дверь. - Тебя ждали! – шипел Тор, опасаясь привлечь внимание стражи и друзей, следовавших за ними по пятам. – Тебя рады видеть! Будь добр, если так уж презираешь меня, то хотя бы их не разочаровывай! Локи молчаливо созерцал брата исподлобья и украдкой потирал плечо, за которое его волочил старший принц. Тор рванулся было к брату, чтобы проверить, всё ли с ним в порядке, но злобно кривившееся лицо Локи заставило его отказаться от своих намерений. Устало выдохнув, Тор направился прямо к двери и уже около неё добавил гораздо громче, чтобы услышали стоявшие за ней стража и друзья: - Располагайся. Я позову лекаря. Хлопнула дверь. Плечо не болело абсолютно. Просто виноватое лицо Тора развлекало его. Локи хмыкнул и оглянулся по сторонам, обводя знакомую до самой последней детали комнату усталым взором. Вроде бы всё было на месте. Тот же гобелен с изображением битвы с демонами Норнхайма на стене, кинжалы и трофейное оружие, висевшее на стенах, сундуки, огромная резная кровать… Даже дурацкая книга о традициях Мидгарда, которую он читал до падения в Бездну, и та валялась на подушке с заложенной в спешке кинжалом страницей. Локи задумчиво провёл пальцами по подоконнику. Пыли не было. Всё оставалось на своих местах, словно он никогда и не покидал свою спальню, словно он и не отсутствовал год, валандаясь по таким местам, о которых без дрожи даже сейчас вспоминать было невозможно. Осторожно опустившись на кровать, Локи раскрыл книгу. Взгляд споткнулся о подчёркнутые когда-то фразы: «Много суеверий существует в Мидгарде. Так, в качестве благодарности Всеотцу, было принято подвешивать людей вверх тормашками на деревьях. Люди считают, что это услаждает его взор и является данью уважения распространённой у них, сказочной версии об обретении правителем Асгарда мудрости». Локи усмехнулся. За некоторое время до коронации Тора он собирался продемонстрировать этот кусок текста старшему брату, чтобы вместе похохотать над людскими ущербными представлениями об асах. Не сложилось. Вышел из себя. Заманил ётунов. А потом всё покатилось по наклонной прямиком в Бездну. Локи смял страницу. Больше такой ошибки он не допустит. Нельзя действовать на эмоциях. Что поражение здесь, что проигрыш в Мидгарде – оба продемонстрировали это совершенно чётко. Не раздеваясь, прямо во всём облачении, Локи лёг на кровать, отшвырнув дурацкую книжонку в угол комнаты, и уставился в потолок. План придётся менять. Экспромт граничит с безумием, а очередного провала он себе позволить не может. Локи глубоко вздохнул, пытаясь унять сильно колотившееся с самого прибытия на Радужный мост сердце. Честное слово, лучше бы заперли. Тогда он хотя бы знал, что делать.