Холодный расчёт

Тор, Мстители (кроссовер)
Джен
R
Завершён
1250
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
587 страниц, 58 частей
Описание:
Примечания:
Работа написана по заявке:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
1250 Нравится 1093 Отзывы 732 В сборник Скачать

Глава 12

Настройки текста
Если бы мимо проскочил отец верхом на своей бороде, Тор и то не был бы так удивлён. Громовержец неловко засмеялся, подумав, что брат просто крайне неудачно пошутил, но смех его оборвался мгновенно. Локи был предельно серьёзен. - Он не в себе, – пояснил Тор, нервно улыбаясь Хэле. Маг вскинул бровь и выглядел вполне здравомыслящим. Но громовержец возмутился: – И кто её мать?! - Ангрбода, – совершенно спокойно ответил Локи. - Спятил. Определённо и точно обезумел. Ты когда с ней повеселиться успел?! - В прошлый раз, в Бездне, – маг не понимал чрезмерной реакции брата. - Какой у меня красивый и молодой папа, – царица мёртвых бережно отстранила ладонь Локи от своей щеки. – Даже жаль, что неправда… Я не из Бездны, Локи. Я из вашей реальности. - Я видел Хэлу, она другая, – отрезал он, упорно настаивая на своём. - Фарс, – выдохнула дева. – Это была Леа, моя служанка. Мелкая, вредная и чересчур болтливая. Увы, я встретить тебя не могла. Я, может, и ведьма, но быть в двух местах в сознании и одновременно не способна... А Тор иначе о Рагнарёке догадался только тогда, когда этот Рагнарёк постучал ему по голове и поздоровался. - Жаль, – маг убрал руку за спину и казался действительно огорчённым. – Ты была единственным моим ребёнком, от которого я не вздрагивал в ужасе. - Ага. И кто иные дети?! – разозлился Тор. Пожалуй, в тот миг его бы даже борода верхом на Одине не впечатлила, как весть, что он стал дядей. Хэла вздохнула. Было нечто совершенно безумное в том, что бы находясь в Бездне, запустившей Рагнарёк, выяснять родственные отношения. Царица нахмурилась. Пожалуй, единственным аспектом жизни живых, по которому она ни капли не скучала, являлось это – неадекватные реакции в чрезвычайных ситуациях. Бездна с шипением скалила свои шипы, мантия тлела, вокруг сгущался мрак, но Тора волновали лишь мифические племянники, которых в действительности вполне возможно не существовало. - Ермунганд и Фенрир. Царица задохнулась. По сравнению с подобными созданиями, кто угодно покажется неописуемой красотой. Хэла осматривала дороги. Она искала наименее защищённый бок твари, чтобы дать двум братьям шанс вырваться к скорейшему небытию. Склонив голову, она с удивлением отметила в тёмном тумане глянцевый отблеск золота из её волос. Зеркало? - Ты, должно быть, шутишь! – вскинулся Тор. - Считаешь, что я лгу?! – возмутился Локи. Осторожно взяв обоих ссорящихся мужчин под локти, Хэла медленно побрела к привлёкшему её проблеску глянца среди сплошной тьмы. Она обходила рвущиеся к путешественникам шипы, оттаскивала их от неправильных путей и, словно детей, вела их прочь от раскинувшихся ловушек, лже-тропинок, которые завели бы их в тупик. Каждый шаг давался тяжелее предыдущего. Тварь цеплялась за мантию, отрывала от неё куски и забирала у Хэлы столь нужное сейчас время, но царица боялась хоть на мгновение отпустить переругивающихся братьев. Если она их отпустит, Бездна их сожрёт, однако пока чудище лишь грызло собственный хвост, пожирая самого себя. Умирать не страшно? Хэла рассмеялась. Тварь старалась напугать оттого, что ей самой стало страшно. Израненная изнутри Тессерактом, она не желала отступать, но выбора ей никто не собирался предоставлять. Мьёльнир прочно пригвоздил змею к надгробной плите. Локи умолк, первым прекратив свару, и недоумённо смотрел прямо перед собой, где во всё той же тьме тускло блестела призрачно-синяя искра. Он отвёл ладонь с зажатым в ней Тессерактом в сторону, чтобы свет собственного артефакта не мешал, но с изумлением отметил, что искра последовала туда же. Нахмурившись, маг поднял руку, но далёкий свет, словно привязанный, отражал все перемещения осколка Вселенной. Тор продолжал недовольно бурчать, но отсутствие ответной брани смутило его. Повернув голову в бок, он увидел, как брат игрался с Тессерактом, и перевёл взгляд на равнодушную Хэлу, чья растерзанная мантия опаленными ошмётками былого великолепия свисала с плеч. В тусклом сиянии артефакта Локи лицо Хэлы чудилось восковым. Оно сморщилось, будто печёное яблоко, царица мёртвых даже моргала с трудом, но по её абсолютно седым редким волосам до сих пор скользили блики света, но не Тессеракта. В тонкую косичку за ухом, которую в Асгарде считали рукотворным оберегом, были вплетены золотые нити. Тору и Локи всегда заплетала такую защиту мать. Косы не помогали ни в чём и являлись данью древним традициям, которая зародилась во время кровопролитных войн. В дни смуты, когда никто не мог сказать, а наступит ли для него завтра, асы горячо желали верить, что правильное плетение волос поможет в бою, убережёт от смерти и позволит вернуться домой. - Назовите меня «глупым», но куда мы идём? – Тор тряхнул волосами. – Куда мы стоим?.. Проклятье, – ругнулся он на себя. – Чего мы ждём? - Да, со-ственно, ничего, – губы Хэлы уже почти не двигались. Она проглатывала буквы, и голос её звучал тише и страшнее, чем последний выдох умирающего. – Держи с-ой моло… кре-че. И Лок-х-хи ‘оже. Царица резко толкнула их вперёд прямиком в глянцевое зеркало, состоящее из тьмы, и шагнула за ними к двери в прошлое. Острый шип вонзился ей в хребет, пробив хрупкие позвонки насквозь. Тварь достала её под самый конец. Тёмное пятно копоти расползалось вокруг торчащего из живота острия шипа. Хэла падала, но чья-то тёплая ладонь перехватила её руку, на глазах рассыпавшуюся прахом, и выдернула из тьмы. Мелькнуло бледное лицо Локи, она покачнулась назад и упёрлась спиной в грудь Тора. - ‘сё так ужа-но? – спросила она, с трудом поворачивая шею, чтобы осмотреться. Асгард, конечно же, тварь выбрала Асгард последним бастионом. Хэла провела пальцами по волосам и резко обхватила ладонями лицо Локи. Позади рвано выдохнул Тор. - Что за?.. – магу даже не пришлось прилагать усилий, чтобы вырваться. Сквозь треснувшую щеку Хэлы уже проглядывали зубы, хлопья праха покрывали тонким серым слоем некогда зелёную мантию. Глаза Тора, чудилось, норовили выскочить из орбит, и Локи моментально развернулся на каблуках, лицом к лицу встречаясь с матерью. – Мама? Но Фригг его даже не заметила. Ни на ком не было полога, но для царицы Асгарда они все будто бы не существовали. Её взгляд скользнул сквозь Тора, и она счастливо улыбнулась. Тор поддерживал Хэлу за плечи, не давая рухнуть. С другой стороны Тронного зала около престола стоял сам Тор и разговаривал с отцом. Вокруг стояла стража, множество слуг реяло по помещению, но никто не замечал их. - Бальдр! – радостно вскрикнула Фригг и бросилась сквозь них. Локи растерянно обернулся, протягивая вслед матери ладонь, но асинья уже обнимала незнакомого братьям аса и радостно щебетала о коронации Тора. Светловолосый, до обморока похожий на его… его, Локи, родителей рассмеялся и закружил Фригг в танце без музыки. - Ещё натанцуешься, брат! – окликнул ЭТО брат Локи. Руки мага против воли сжались в кулаки до побелевших костяшек. Смех Бальдра не подходил ему абсолютно. С большим удовольствием Локи бы услышал предсмертные хрипы вора. Ладонь Хэлы – то, что от неё осталось – огладила Тора по волосам, привлекая внимание к персоне царицы мёртвых. - Что это? – громовержца трясло. Всё казалось неправильным, абсолютно всё! Он был чересчур счастлив не своему брату, мать радовалась какому-то чужаку, а отец болтал с ним как с равным, в то время как Локи задыхался от гнева и ужаса, не понимая ни толики из того, что происходило. Тор знал, что выглядит ничуть не лучше своего брата, а не того лучезарного поганца, который, судя по рукам, ни разу ничего тяжелее кубка не держал. - Зеркало. – Громовержец наклонился к самому лицу Хэлы, чтобы разобрать её невнятный лепет. – Гулльвейг тут погибла. - А я?! – во вскрике Локи слышалась паника. – А где я?! Тор резко опустил глаза, чтобы даже взглядом не намекнуть ни на что. Но столь знакомый голос врывался в уши, будто бы Локи стоял не около дверей с Ормульвом, а говорил ему прямо в ухо. Невероятно довольный жизнью Локи. Таким брата Тор не видел никогда. Зеркало отражало реальность, в которой они все были счастливы. По одиночке. - Ты только посмотри на эту самодовольную рожу! – капризно бросил Ормульву Локи. – Один совсем из ума выжил, раз этому дал власть. Бьюсь об заклад, что завтра же начнёт какую-нибудь войну, чтобы развлечься. - Локи, тебе-то что с того? Ты здесь нечасто появляешься. Это нам страдать, – ответил Ормульв. - Во-первых, я предлагал тебе отправиться со мной. – Тору мерещилось, что он видел, как Локи загибал пальцы, отмечая аргументы. – Во-вторых, ты отказался. В-третьих, на мне висит Тессеракт, Каскет и Старк, который готов меня четвертовать, если я в совете директоров не появлюсь на ближайшей неделе, потому что Пеппер психует, что Старк – бестолочь и опять что-то накрутил. Далее Фьюри идиотничает, потому что, несмотря на помощь с Таносом от лица Асгарда, возвращать Тессеракт он нам не желает. И учитывая, что к власти пришёл бабуин с «Иерихоном», я его прекрасно могу понять и сам буду тянуть, пока асгардский одноглазый свой мозг не отформатирует для дальнейшего использования. Хотя с такой жёнушкой, я думаю, ему понадобится много времени на реставрацию. Она кому хочешь разум поимеет, чтобы её сыночка тоже задницу на престол примостил… Я бы сейчас сам лучше на Земле был, чем участвовал в этой вакханалии. Тор вздрогнул. В голосе Локи звучало столько презрения по отношению ко всей семье. Земля, Старк, Фьюри… Громовержец даже не заметил, как отстранилась Хэла, словно во сне он подошёл к брату и стиснул его в объятиях, говоря, что всё хорошо. - Вы были бы счастливы без меня, – прошептал маг ему на ухо. Тор сжал крепче, не давая брату повернуться и увидеть самого себя в компании с Ормульвом. Локи сам выглядел гораздо счастливее без них. - Локи, сколько раз… – скривился Ормульв, опираясь на клюку. От внимательного взгляда громовержца не скрылось, как беспокойно засуетился Локи. – То, что ты посол в Мидгарде… Локи! Я же старик! Я и половину не понимаю, когда ты на свой жаргон переходишь! Говори так с людьми, с прочими, но не со мной. Я слишком стар для подобного, как выражается твоя птица, дерьма, – подмигнул он. - Отец, – улыбнулся Локи, опуская ладонь на плечо Ормульва. Тору стало дурно. – Не так уж ты и стар, раз дурные остроты Бартона запоминаешь… Может, всё же со мной пойдёшь? Беннер планирует какой-то проект с мутантами, там есть один с невероятными способностями к регенерации! Лучше ётунов! Ногу твою… – Ормульв покачал головой. – Отец, я так не могу… Врачи мне сказали, что это похоже на обморожение. А я единственный ётун, который жил в Асгарде. - Скажи спасибо, что ты жив остался. Один тебя послом сделал, а не в тюрьму посадил. Хотя ты толково поставил этих двоих болванов на место. Но лучше бы ты это сделал без крови. - Бальдр до сих пор вопит, что я ему лицо испортил, хотя ни единого шрама не осталось! Зачем они мне приказали сюда явиться, знаешь? Тор считает, что коронацией он уест меня, а не продемонстрирует в очередной раз отсутствие у себя ума. Хэла хрипела в спину, но Тор боялся на мгновение отпустить брата и не слышал её. Он глаз не мог отвести от двух переговаривающихся. Локи был счастлив, жил в Мидгарде, знал, что он ётун, и остался жив в Асгарде, невзирая на политику Бора. И всё равно ненавидел Тора. Всё было неправильно, абсолютно неправильно. Злая, глупая шутка Бездны. Громовержец крепко зажмурился, собираясь с мыслями. - Не-а, Локи, это всё иллюзия, несбывшееся, – прошептал Тор. – Тут даже звуков нет, кроме их голосов. Может, мы и неправильная семья, но счастье, оно, знаешь ли, постоянным тоже не бывает. Лично мне нравится то, что у меня есть, а иного я не знаю. К чему тогда гадать? - Олух ты, Тор, вот ты кто! – фыркнул Локи. – Мы так и будем стоять, пока ты не завершишь свой коварный план по моему удушению?.. Хэла! Да пусти же ты! Такой крик должен был услышать каждый находящийся в Тронном зале, но ни единая душа не обернулась, зеркало продолжало безвольно отображать иллюзию. Локи оттолкнул Тора и бросился к оседавшей на пол Хэле. Её пальцы бестолково скребли по пятну гари на животе, словно она старалась содрать с себя воздействующий на неё яд. Марионетки вокруг продолжали отыгрывать свои роли в весьма реалистичных декорациях. Ладонь мага обхватила её затылок. Удерживая её, как младенца, он сел на пол и лихорадочно соображал, как помочь, но Локи мог всего лишь смотреть, как исполнялось задуманное Жрецами. Даже знание того, что у него на руках не его дочь, не могло заглушить испытываемый им ужас. Последние крупицы рациональности из него вытравила Бездна. - Ей ничем нельзя помочь, – сморгнул Локи выступившие слёзы. Хэла будет всё чувствовать и осознавать, пока вся не обратится в пыль. С его дочерью Жрецы поступили таким же образом, но маг надеялся, что мантия, сделанная им, сможет остановить процесс. Оказалось, нет. Царица мёртвых открывала рот, кожа трескалась от минимального натяжения, мантия превратилась в несколько грязных растрёпанных лоскутов. Глядя Тору в глаза, Хэла повторяла одно и то же, но громовержец только качал головой, ничего не понимая. - Разбей, – она застонала от боли и зажмурилась, собираясь с последними силами. – Разбей зеркало, болван! Тор услышал её и озирался по сторонам в поисках зеркала. Бездна безумно расхохоталась в разуме Хэлы, и царица с удовольствием вторила бы ей, если бы не берегла оставшиеся крупицы сил. Ей нужно ещё время. Ей надо ещё совсем немного времени, иначе она утащит их за собой и всё окажется напрасным. Они должны уйти немедленно, пока в ней ещё теплится жизнь. - Да какое зеркало?! – взбесился Тор. На лбу виднелась бешено пульсирующая вена, щёки громовержца залил гневный румянец. - Да это всё зеркало! – заорал Локи, не замечая, как Хэла приподнялась, аккуратно выпутываясь из его хватки, и мягко подтолкнула его к брату. – Молот тебе на что?! Разъярённый окрик послужил приказом к действию. Ничего не соображая, Тор выхватил из крепления Мьёльнир и изо всех сил приложил его о пол. - Доволен?! – прорычал он в лицо магу, хватая того за грудки и подымая на ноги. Молот маячил в опасной близости от лица Локи. Зашипев, младший принц Асгарда вознамерился высказать всё, но забыл об этом в миг. От места, куда пришёлся удар Мьёльнира, расползалась мелкая сеть трещин. Окружающее рассыпалось мелкими осколками, сквозь зазоры в реальности виднелось знакомое звёздное небо над Бифрёстом. Холод космического моря прорывался через рушащийся заслон Бездны. Почувствовав его, Тор задрал голову к иллюзорному потолку и ахнул, увидев над собой Радужный мост, на котором находились два аса. Даже издалека громовержец видел, как ясно отражал звёздный свет Гунгнир. Один и Хеймдаль. Ярко разгорался в руках Локи Тессеракт, словно напоследок решил ещё больше напугать испуганно отползающую тварь. Маг обернулся, чтобы протянуть Хэле руку, но той нигде не было. Молот рассыпался в руках. Тор радостно выругался: они определённо точно возвратились во времени – один и тот же артефакт не мог существовать в нескольких копиях в одной реальности, будущее проигрывало прошлому. Тессеракт следующий. Но братья всё ещё находились в Бездне, а без Мьёльнира и осколка Вселенной им не выбраться. Локи осматривался, пытаясь отыскать Хэлу, однако молот утекал сквозь пальцы. Пришлось сделать выбор за двоих. Тессеракт горел как в последний раз, будто отсчитывал свои последние мгновения. Взмахнув Мьёльниром, Тор вынес их обоих из Бездны. - Локи, Мидгард! – заорал он панически. Позади трещала и крошилась тварь, оглушая напоследок. Тор вскинул голову наверх. Их заметят, обязательно заметят. Но этого нельзя допускать, иначе весь долгий путь окажется совершённым зря, чем дольше прошлое идёт по прожитой обоими братьями канве норн, тем дольше они сами смогут удержаться в реальности. - Он рассыпается! – панически вскрикнул Локи, но руки его действовали чётко. Полыхнувшая вспышка привлекла внимание Хеймдаля, но ничего, кроме Бездны, он не увидел. Пересмешник моргнул и ударил клювом Хугина по макушке. Ну и что? Подумаешь, проявился второй хозяин, приказ был ясен и без этого: асы не должны ничего узнать. Помощник Локи не был виноват, что Один чересчур полагался на свои вторые глаза – воронов, с которыми пересмешник и так постоянно воевал. Хугин поучительно каркнул, призывая уважать опыт в его клюве, и меньшая птица нахохлилась. Да что ты понимаешь, старый! Рассыпающийся на кварки Тессеракт оказывал побочные эффекты на перемещение. Врезавшись плечом в стену, Локи охнул от боли и развернулся. На лбу моментально выступил пот: жаркий меховой плащ из Ётунхайма совершенно точно не был необходим в июне. Отстегнув плащ, маг медленно сделал пару шагов, до конца не веря, что у них с Тором всё получилось. На огромном экране лабораторного компьютера светилась дата: десятое июня. Время обрадовало также. До момента отправления Локи в Асгард осталось ещё около получаса, которые он провёл в компании с Тони, а значит никто не помешает совершить ему задуманное. Стоило только вспомнить о плане, как внутренности скрутило от несильной пока боли. Время напоминало, что не любило игр с собой, и уговаривало отступить, но для мага это были пустые угрозы. Он знал, на что шёл. За спиной раздался стон. Тор! О брате Локи совсем забыл. Резко обернувшись, маг с ужасом увидел бледного брата, прислонившегося к стене. Из носа громовержца сочилась кровь. Подлетев к брату, Локи никак не мог сообразить, что происходит. Тору было больно, его всего трясло, он рвано и поверхностно дышал. Но ведь они ещё ничего не начали менять! - Сэр, я ничего пока не понимаю, но разве на асов не действует проклятье? От механического голоса Джарвиса внутри всё похолодело. Всевидящее око Старка совершенно вылетело из головы мага. Боль усилилась: изменения начались. Водрузив на холодный, влажный лоб Тора ладонь, Локи по каплям вливал в тело аса свою магию, пока брат пытался слабо сопротивляться. Но Тор даже руку поднять не был способен. - Джарвис, – прошипел сквозь накативший приступ боли Локи, – Старку ни слова! - Моя программа логического мышления является лучшей в мире, сэр. – Казалось, искусственный интеллект обиделся. – Я знаю, что двух Локи при нормальных обстоятельствах не может существовать. Следовательно, в действие приводится иной протокол для чрезвычайных ситуаций, условия которого контролирую я сам, согласно параметрам, заданным мистером Старком. Я храню данные всех ваших биометрических параметров. Вы старше, чем тот, кто сидит тремя этажами выше. Чем я могу быть вам полезен? - Не дай никому нас увидеть. Задержи любого, кто пойдёт к нам, – приказал маг. – Тор, ты как? Легче? - Кретин, «Альтрон», – процедил сквозь зубы Тор. Он вытер тыльной стороной ладони кровь и подтолкнул брата к компьютеру. – И полог, Хеймдаль… - Ничего не увидит, сэр, потому что у нас есть от него защита! – Голос Джарвиса прозвучал громче. Теперь Локи мог сказать совершенно точно: искусственный интеллект был оскорблён до глубины своей механической начинки. – Что нужно с проектом мистера Старка делать? Сэр, ничего не трогайте. Мистер Старк запретил вам касаться его компьютера, потому что вы… «Криворукий рогожоп», – вспомнил Локи сказанное Тони на его первую попытку тайком от создателя уничтожить «Альтрона». Маг посмотрел на одну из многочисленных камер, разбросанных по всей башне, которые являлись глазами Джарвиса. Пусть искусственный интеллект не умел читать мысли, программа логического мышления была у него действительно лучшей в мире. - Сэр, мне нужны данные, а вы занесены в списки, как доверенный источник. Путешествие в прошлое возможно на практике? – Джарвис всегда точно следовал протоколу, когда дело касалось Локи. - Мы, – маг взмахнул рукой, указывая на себя и Тора, – живое тому подтверждение. - У меня есть три опции, которые я могу вам предложить при заданных условиях. Отключение программы обмена данными между мной и «Альтроном», частичное или полное удаление проекта со всех доступных мне носителей. - Полное уничтожение, – прохрипел Тор, с трудом взгромоздившись на кресло Старка. Локи положил ему ладонь на плечо: от боли кружилась голова. – И это… бумаги. - Мистер Старк не хранит ничего важного на физических носителях. Опасается конкурентов, – отозвался Джарвис. – Запускаю программу уничтожения. Сэр, мистер Старк блокирован в лифте. На экране высветилась картинка с камеры наблюдения. Живой Тони Старк яростно вопил, приказывая Джарвису открыть двери, но искусственный интеллект выразил свои сожаления и сообщил о профилактике, которую запланировал сам «мистер Старк». Тони грозился, матерился, звонил по телефону и орал в трубку Беннеру, чтобы он немедленно возвращался в башню, пока у Старка не появилась клаустрофобия, и Халком вызволил его из плена. Локи прикусил губу, чтобы не взвыть от облегчения, и постоянно напоминал себе, что все живы, будто не мог поверить в реальность происходящего. Сознание медленно растворялось в боли. Обоим братьям чудилось, что кто-то пинцетом отщипывает от них кусочки. Дрожь в руках ни один из них не был в силах скрыть. Локи по буквам произносил имена участников Совета, прося искусственный интеллект отследить их. Публичные персоны являлись заложниками своей публичности: каждый их шаг Джарвис с лёгкостью мог отследить в сети. С добавлением каждого деления в шкале прогресса по удалению «Альтрона» боль нарастала. - Локи, – слабо позвал Тор. Ему приходилось ещё хуже, чем магу: проклятье, изменение времени и отсутствие хоть какой-нибудь поддержки в нестабильном для него прошлом быстро уничтожали его. – Как мы до них доберёмся? Маг закусил губу, размышляя. О способах добраться до Совета они не думали, стоял вопрос лишь в том, как убедить Тора согласиться на убийство, но, видимо, напоминание, что из-за них погибла Джейн, сделало всё лучше, чем смогла бы самая красноречивая аргументация. - Ты… Тор, – говорить было тяжело. Локи даже думать не хотел, насколько хуже всё будет в конце. – Ты молот когда взял? - Когда тебя догонял, – глаза Тора округлились. – Локи, я не смогу. - Какая разница какой Тор? У молота мозга нет, чтобы её видеть. Он же твой по праву, – выплюнул маг, сминая в руке только что отпечатанный лист с координатами. – Попробуй. Не рассчитывая на успех, Тор вытянул ладонь в призывном жесте молота и хмуро, неотрывно следил за лицом брата, чтобы предотвратить даже малейший намёк на истерику, когда план провалится. Им обоим, чтобы продержаться дольше и успеть всё, нужны холодные головы. Невидимая плита проклятья Земли была настроена раздавить его, но знакомая магия, которую вливал в тело громовержца Локи, заставляла отступать. Вредить Защитнику планета не имела права. Зато время вредило за них двоих. Перед глазами уже давно стояла пелена, в которой с трудом можно было разглядеть очертания знакомых вещей. Голос машины доложил о полном удалении всех сведений об «Альтроне», и внезапно раздался грохот. Град осколков обрушился на братьев, а рука Тора привычно обхватила рукоятку Мьёльнира. - Говорил же! – откашлялось пятно, смутно похожее на Локи. – Вперёд! Не думаю, что Джарвис сможет списать взрыв на профилактику. - Что бы это ни было, – качнул головой Тор, обхватывая одной рукой мага, а другой направляя молот в дыру и взмывая вверх. Ветер бросился в лицо, солнце слепило, но Локи громко кричал первое место назначения. Громовержец упрямо летел вперёд, преодолевая сопротивление времени. Боль неспешно накатывала волнами, забывая о том, что после прилива всегда следует отлив. Нарушая все законы мироздания, она прибывала и прибывала, выворачивая двух братьев наизнанку. Пересмешник чирикнул и довольно пролетел мимо дыры в стене лаборатории. Он насмешливо просвистел, завидев ревущего на все лады Тони Старка около огромного экрана с надписью «Профилактика», и отдался потоку ветра, несущего его в Центральный парк. В отличие от засуетившихся внизу людей гром при чистом июньском небе ни капельки его не смутил. Потребовалось полтора дня, чтобы найти и обезвредить всех участников Совета, и при этом не попасться в объективы понатыканных везде камер. Магия почти вся уходила, чтобы удержать Тора в сознании, а боль разрывала на куски. В итоге они вернулись в так до сих пор недоделанный особняк Мстителей – Старк был слишком занят «Альтроном» и прочими вещами, чтобы закончить свой проект. Сквозь дыру в стене виднелся нестриженный газон. На фоне далёких небоскрёбов заходило солнце, и ветер трепал листы разбросанных повсюду книг с древнегреческими легендами. Они не смогли даже доползти до дивана, на котором вечность и чуть более назад лежала Сиф, и обречённо рухнули прямо на выложенный мозаикой рунный круг. Голова раскалывалась, сознание медленно погружалось во мрак, и шумело в ушах. Лежа на боку, лицом к лицу с Тором, Локи невесело рассмеялся. Молот торчал из пола в считанных дюймах от подошв его сапог. - Получилось, – пробормотал обескровленными губами Тор и, с трудом приподнявшись на руках, подполз к дивану, чтобы сесть, прислонившись к нему спиной. Казалось, что в мире нет ничего сложнее, чем взгромоздиться на мебель. Самая высокая гора проигрывала в схватке с диваном. - Угу, – Локи устроился рядом, ногтями расчёсывая руку в попытках отодрать засохшую чужую кровь. – Ты как? - В голове шумит, – медленно мотал головой из стороны в сторону громовержец, как задумавшая каверзу лошадь. – И болит всё так, что Нифльхайм мерещится приятным сном. Зато в безопасности. Пересохшие губы двигались с трудом. Локи посмотрел на медленно темнеющее небо: где-то там за много световых лет он сейчас ругался с Тором. От боли живот сводили спазмы, желудок просился наружу, но в горле стояла лишь желчь. Всё тело отяжелело, будто время вдавливало самоуверенных задавак в землю, указывая им на их место. У Тора из уха текла кровь, но у мага не хватило сил, чтобы поднять руку и стереть её. Изменения медленно убивали их. Совет мёртв полностью, это и позволило им продержаться подольше, но время пойдёт совершенно по новому пути через двенадцать минут. Через двенадцать минут Пеппер Поттс должна была быть убита костюмом Тони Старка, но «Альтрон» уже никому не сможет причинить вреда. - О чём думаешь? – усмешка Тора вышла совсем слабой. Вместо одного противника на него напало двое: проклятье Земли укорачивало и так маленький срок, отведённый им. - Мы всё забудем, – прошептал Локи. За пеленой слёз пополам с болью он видел лишь размытое пятно на месте лица брата. – И снова будем грызться. - Такова цена, – громовержец застонал от боли. Ему чудилось, что раскалённые иглы прошивали его насквозь. - А я не хочу, – капризно выдохнул Локи, затылок соприкоснулся с мягким сидением дивана. Ледяная ладонь Тора накрыла его предплечье. Горло сдавило спазмом: брат уходил ещё быстрее, нежели они предполагали. - Как шумит в голове, себя не слышу, – дыхание Тора убыстрилось, а ладонь, казалось, стала легче. Локи опустил взгляд вниз, и его пальцы рефлекторно вцепились в ускользающую из реальности руку брата. Тор исчезал без шума и пыли, сам вряд ли замечая что-то странное. Он жаловался на шум, обещал, что они всё равно помирятся, потому что его второе имя «упрямый глупец», и всё-всё-всё в итоге закончилось хорошо, все живы, а значит за это стоит заплатить. Локи молча слушал лепет громовержца. Голова Тора склонилась на грудь, и больше он не произнёс ни слова. Не было ярких вспышек и фейерверков, с которыми прощались Мьёльнир и Тессеракт. Время, будто ластиком, стирало брата из реальности, которую создали они с Локи вдвоём, но плодами которой они никогда не сумеют насладиться. Первыми исчезли краски, последние лучи заходящего солнца уже не очерчивали профиль Тора, а слепили магу глаза. Пальцы ещё хранили память о ледяной руке брата. Локи горько усмехнулся. В конце он всё же остался один. Некоторое время маг сидел молча, глядя на пустое место, где только что находился Тор. Они не вспомнят ничего. Его ётунская копия будет помнить о них, в самом первом мире останется напоминание в виде забытого красного плаща, но они сами не вспомнят ни единого мгновения в Бездне. Рядом шелестела раскрытыми страницами книга о подземном мире Древней Греции. Аид. «Мёртвые ничего не забывают», – всплыли в памяти слова себя ётуна. Хэла. Не слушающимися пальцами Локи выдернул один из метательных кинжалов из ножен и, словно опасаясь передумать, резко провёл острым лезвием по ладони левой руки. На выложенный мозаикой рунный круг хлынула кровь – слишком глубок был порез, но подохнуть от потери крови маг просто не успел бы. В ушах нарастал шум: сотни голосов переговаривались друг с другом, что-то звенело. Перекрикивая гул в голове, Локи разрешал царице мёртвых появляться на Земле. Он не знал слов клятвы, но надеялся, что, как и с ётунской магией, нужда и желание увидеть Хэлу заменят точные формулы ритуала. - Знаешь, я никогда не думала, что буду скучать по гнилой плоти, пока не потеряла её, – насмешливый голос девы раздался совсем рядом. – Зато всё получилось. Вы получили нужное вам время, а тварь агонизирует до сих пор. Оказывается, я была не права. Я всё же могу быть в двух местах в сознании и одновременно. Только я должна быть из разных времён. - Ты всё помнишь, – улыбнулся Локи, подаваясь чуть-чуть вперёд, и подцепил окровавленным кинжалом книгу, пододвигая её к себе. Ни карандаша, ни стило не было видно в обозримом магом пространстве, а на «встать и взять» не осталось сил. На странице поверх изображения реки Леты остался кровавый отпечаток ладони. - Мёртвые вне времени, Локи. Они помнят всё... И она тебя тоже помнит. Царица мёртвых говорила о женщине, которая его родила. Лёгкий смешок, похожий больше на выдох, сорвался с губ Локи. Хэла в точности повторила слова его самого из Ётунхайма. Маг прикрыл глаза. Наверное, Один уже вернул ему Каскет. Мёртвые всё помнят, но живые? Те, кого оставили они с Тором позади, когда решились на поход против твари, времени и Рагнарёка? - Но они… там же Рагнарёк… получается, они все… родители?.. - Нет, не умерли, – покачала головой Хэла. – Рок богов идёт и сейчас, но начался он задолго до «Альтрона». Богами ещё называли правителей, старых правителей. Когда Лафей ступил на земли Асгарда… Он был древним правителем, старым богом. Как Ньёрд, как Вёлунд, как Один… - Отец не станет держаться за власть, – Локи задохнулся от нахлынувшей боли. Ноги холодели. На порезанной ладони, как в чаше, собралась кровь. Маг опустил в неё палец и задумчиво рассматривал стекающие по фалангам капли. – Он не Бор, отдаст загодя… Но всё равно, Иггдрасиль… Ты же погибла! Царица успокаивающе улыбнулась. Ей было жаль, что она не может коснуться Локи, показать ему, что он не один, но проклятье Жрецов крепко держало её на цепи в землях мертвецов. Маг коснулся дрожащим пальцем страницы книги и принялся усердно выводить что-то поверх мелкой сетки текста. Он вздрогнул от визга шин, раздавшегося на улице, и прочертил смазанную кривую линию на странице. - Иггдрасиль и я просто очнулись от двухмесячного кошмарного сна. Для них он растаял в дымке утра, но у меня очень хорошая память, поэтому кошмары навечно остаются при мне, – пояснила она. Локи повернул к ней голову, но ему даже не пришлось тратить силы, чтобы спрашивать: вопрос был написан на его лбу. – Да, Тор тоже проснулся. «Помирись с ним. Это тебе нужно. Л…» Писать дальше уже не было никаких сил. Кривая линия от буквы «Л» начисто перечеркнула всю страницу. Царица задумчиво почесала лоб, но промолчала. Последнее желание умирающего, как-никак. В конце концов, вероятно Хэла являлась прислужницей норн, которые обвенчаны со временем, и должна была бы сообщить о попытке нарушить запрет. Но из неё всегда выходила чрезвычайно своенравная, плохая служанка, а письмо самому себе – не проступок, просто странность. Проступки совершала Хэла. Чужими альвовскими руками. - В голове шумит, – скривился Локи. Книга выпала из обессилевших рук на колени. - Просто твой кошмар тоже закончился. - Прости, что мы тебя бросили, – прошептал маг, не будучи уверенным, что произносит хоть что-то. Лицо онемело, всё тело казалось чересчур тяжёлым и чужим, будто он по глупости надел вместо своих доспехов – доспехи Разрушителя. - Вы не бросали, я сама ушла. Вам нужно было время, – Хэла коснулась бесплотными губами его лба. С лица схлынули все краски, последний луч солнца прошёл сквозь тело. Царица прошептала: – Просыпайся. Просто закрой глаза и просыпайся. Локи закрыл глаза и больше не шевелился. Книга с тихим хлопком ударилась о мозаику пола; под резким порывом ветра, ворвавшегося в комнату, страницы тихо прошептали: «Мне вся жизнь чудится иллюзией». Но их слова услышал лишь Мьёльнир.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.