Пока смерть не разлучит нас

      Кончики моих пальцев похолодели, а кислород покинул лёгкие, сдавливая их в тугой комок. — Сейчас в больнице… операция, — связь беспощадно прерывалась и до меня доносились лишь обрывки слов. -Какая больница? — только и смогла выдавить из себя. Услышав название, я рванулась к двери…       Несмотря на то, что добрались мы быстро, в машине казалось, что время тянется мучительно медленно. Только автомобиль затормозил, я побежала внутрь, не дожидаясь отца. Узнав, где он, рванулась на этаж, игнорируя крики за спиной. Толкнула дверь в своеобразную комнату ожидания и наткнулась взглядом на мужчину в кресле. Я могла лицезреть лишь профиль мужчины: высокий лоб, брови, чуть сдвинутые к переносице, а чётко очерченный подбородок с лёгкой тенью щетины выдавался слегка вперёд, что придавало лицу аристократичность. И рыжие волосы, которые не оставляли сомнений, кто передо мной. Звук хлопнувшей двери заставил его обернуться. Он окинул меня умным, задумчивым взглядом, но глаза мужчины были невозмутимо пусты. Я и раньше видела этот взгляд, но только сейчас так близко. Замерла, не решаясь пройти дальше, а сердце гулко стучало в груди. -Я так понимаю, вы Ева Харвелл? — в голосе сквозило едва ощутимое недовольство, которое он пытался скрыть за стеной равнодушия.       Я медленно кивнула, затем собралась с силами и подошла к мужчине. -Здравствуйте, мистер Кадоган. Я… я здесь из-за Кристофера. Как он? Что с ним?       Он все продолжал меня оглядывать каким-то задумчивым взглядом. -С ним все будет хорошо. Ничего критичного, скоро поправится. Что-то ещё?       Мой взгляд, устремленный в сторону палаты, вернулся к нему в немом вопросе. Нервно начала теребить рукав платья. Вдохнула. -Я хотела бы увидеть его? Если это возм… Не успела я договорить, как он прервал меня. -Не можете. Посещение разрешено только родственникам.       Вскинула брови в изумлении и не могла подобрать слова.       Нарушая напряжённое молчание, по помещению начал разноситься перестук каблуков, и, в следующее мгновение в дверях появилась девушка. Блондинка в элегантном деловом костюме, словно сошедшая с обложки журнала Vogue, грациозно переступая ногами, очутилась рядом с нами и протянула мужчине папку с документами. -Договор оформлен, я отправлю его курьером в главный офис. Можно считать, что сделка заключена. -Отлично, Софи. На сегодня ты свободна. -Я подумала, что могла бы остаться и присмотреть за Кристофером, — девушка вопросительно склонила голову набок. Кадоган-старший кивнул и она, бросив в мою сторону быстрый взгляд, исчезла за дверью палаты, в которой я хотела оказаться больше всего на свете. Я была так близко к нему и в то же время так далеко. Вернула глаза обратно к отцу близнецов и несмотря на то, что он смотрел на меня снизу верх, букашкой себя чувствовала я. Словно, будь его воля, и он бы меня вмиг раздавил.       Дверь позади издала глухой звук и за спиной послышались шаги. Папа. Меньше всего я хотела оказаться в такой ситуации. Мне бы развернуться, уйти, но ноги не слушались. Как и сердце. -Добрый вечер! Вы Лукас Кадоган, да? А я Джон. Джон Харвелл, — протянутая рука так и осталась висеть в воздухе, встретив на своем пути лишь пренебрежительный взгляд. Мне словно дали пощёчину и я ожила. -Пап, может поедем обратно?       Он с удивлением посмотрел на меня. -Что значит поедем? Ты уже видела Кристофера? Сорвалась, вон, даже в тапочках прибежала. Он же твой друг. Смешок. -Боюсь, у моего сына нет столько времени, чтобы так активно дружить с тем, кто ему не по статусу. Пока они были в школе-это было допустимо. Теперь же, у него другая жизнь. Чем раньше вы это поймёте, тем лучше, — сказал он внимательно вглядываясь в мои глаза. -Погодите — ка. Что значит не по статусу? С каких пор дружбу меряют деньгами? — отец начал вскипать не на шутку. -Их «дружба» давно пересекла свои границы. Или вы об этом не знали?       Папа искоса глянул на меня, но ответил. -Они сами должны выбирать… -За него решаю я. Если дружбу ещё можно было допустить, то иное нет. И я все сказал. Думаю, теперь вы можете ехать домой. Спасибо за беспокойство, — по его тону можно было понять, что разговор окончен.       Я почувствовала на себе чей-то взгляд и подняла голову, которая была отпущена вниз. Недалеко стоял Эдвард. Усталый и злой взгляд знакомых глаз упирался прямо в отца, но переметнулся ко мне. Болезненное выражение лица, словно извинения. -Как он? — беспокойно спросила я. -Ему лучше, не волнуйся. Я присмотрю за ним, буду рядом. Иди… — качнул он головой.       Я благодарно кивнула, смахивая выступившие слезы и, не попрощавшись, зацепила рукой ладонь папы, оставив Кадоганов наедине.       Всю дорогу обратно папа молчал. И я тоже. Слишком много мыслей копошились в голове. Как только мы зашли в дом, папа решительно произнёс. -Знаешь, когда твоя мама узнала, что жить ей осталось недолго, взяла с меня обещание, что я не буду вмешиваться в твою жизнь, позволю выбирать самой: кем стать, где жить, с кем встречаться или выходить замуж. Она попросила попытаться стать не только отцом, но и другом. Я все это время давал тебе право решать самой, но в этот раз, я тебе запрещаю встречаться с Кристофером. Не потому что он плохой, а потому что ты настрадаешься с ним, -он подошёл и приобнял меня за плечи, а я бесцельно смотрела на улицу через запотевшее стекло в оконной раме. — Ты сама слышала этого богатого сноба, который считает, что ты не достойна его сына. Я не хочу чтобы ты каждый раз, сталкиваясь с этим, ломалась изнутри, взращивая в себе чувство неуверенности или беспомощности. Я хочу чтобы ты была счастлива. Но не позволю тебе губить себя. -Пап, с ним я всегда чувствую себя в безопасности. Я л… -Неужели? По чьей вине ты оказалась в больнице в последний раз? Упав с лестницы? Дочка, ты же не думаешь, что я мог поверить в такое? -Но откуда ты…? Кто тебе сказал? -Неважно. -Важно. -Сомнения закрались ещё в больнице. Да и врач высказывался неоднозначно. Я сложил два и два и поговорил с Николь. Она отрицала, но я надавил и узнал подробности. И был зол — ты утаила это от меня. — Я не хотела, чтобы ты волновался, — голос сорвался на крик. Губы подрагивали, а в уголках глаз скопилось слезы. -Ты уверена, что дело было только в этом? — он смотрел в мои глаза, словно заглядывал в душу. Боясь, что он отыщет там ответы на свои вопросы, я прикрыла веки, позволяя слезам скатиться вниз.       Папа крепко обняв, поцеловал меня в лоб и скрылся за дверью своей спальни не проронив больше ни слова.       Следующие несколько дней я провела завернувшись в одеяло, не покидая свою комнату и никого не впуская к себе. Пропущенные от Эдварда, пропущенные от Ники. Пока телефон время от времени вибрировал на тумбочке, я смотрела на него гипнотизирующим взглядом и желала чтобы он замолк, а когда звонок прерывался, хотела чтоб он опять начал содрогаться. Вечером пришла Ники и постучалась в мою комнату. Не дождавшись ответа, царапнула дверь ноготком и изрекла. -Я была в больнице. Он пришёл в себя. С ним все хорошо, нет тяжёлых травм. Детка, открой дверь. Я подошла и прислонилась к двери спиной. -Это правда? Он правда не сильно пострадал? -Конечно правда. Стала бы я тебе врать? -Не знаю. Это ведь ты рассказала отцу про Монику… Она замешкалась. -Детка, прости. Он знал и я… я не смогла его обмануть. Я виновата… — по тени сквозь дверной просвет я видела, как она опустилась на пол, прислонившись к двери. -И его отец и мой… Они против. Думаешь, мы все ещё сможем быть вместе? -Я знаю одно-вы созданы друг для друга. А за своего человека нужно бороться. Ты готова бороться? Я вот жалею, что так просто отпустила Тома. -Ты же говорила, что не влюблена? -Соврала.       Мы просидели так до самого возвращения папы, по разные стороны двери.       На следующий день, в тайне от отца, мы поехали в больницу, но нам сообщили, что Кадоган выписался и продолжает лечение дома. Телефон Криса был недоступен, а Эдвард не отвечал на звонки.       Вечером написали с незнакомого номера. Это был Кристофер. «Знаю, что отец наговорил тебе всякого. Пожалуйста, нам надо поговорить. Он с Эдом в деловой поездке. Скоро за тобой заедет Софи. Приезжай ко мне.»       Сумбурно. Ещё бы знать, кто эта Софи, которую я видела в больнице. Я испытывала нехорошее, так похожее на ревность чувство. Было неприятно думать, что рядом с ним там была не я.       Девушка оказалась очень приятной. Как бы мне не хотелось найти в ней недостатки, но их пока не было. Она казалась старше близнецов, но точный возраст я сказать не могла. Блондинка, временами бросая на меня взгляды, мило развлекала меня разговором по дороге в особняк, а я молча кивала в такт словам собеседницы, временами выдавливая скромную улыбку.       Добрались мы быстро. Девушка проводила меня до нужной комнаты и сообщила, что нас никто не побеспокоит. Как только она скрылась за углом, я робко повернула ручку. Тяжёлая деревянная дверь с тихим скрипом отворилась, пропуская меня внутрь и с таким же звуком захлопнулась. Я оглядела комнату в поисках того, кто постоянно занимал мои мысли. Посторонние звуки оторвали юношу от созерцания каких-то бумажек: потрепанный, с синяками и безумно усталым видом. Завидев меня на губах заиграла слабая улыбка. Я медленно приблизилась, не желая отводить от него взгляд. Остановилась, не дойдя пару шагов. -Привет. -Привет. Как ты себя чувствуешь? -Теперь хорошо. Если ты меня поцелуешь — вообще на ноги может встану сразу, — глаза лукаво улыбались так, как умел только он.       Я замялась, подбирая слова. -Думаю, сначала нам стоит поговорить, а не… -Нет, — уверенно отрезал он. — Сначала ты меня поцелуешь, а потом мы поговорим и сообразим, что будем делать, — он выжидающе смотрел на меня, а я понимала, что сейчас дам ответ на вопрос, который задала мне моя лучшая подруга — согласна ли я бороться за него? Ответ не заставил себя долго ждать. Я порывисто наклонилась и застыла, внимательно вглядываясь в слегка веснушчатое лицо. Провела пальцами по щеке, отмечая небольшие изменения, скользнула по губам, совсем так, как это делал он. Всего пару месяцев назад, Крис залечивал мои раны, сейчас настала моя очередь. Что ж мы оба такие непутевые? Пока я думала, он начал глубоко дышать, выдыхаемый воздух обжигал мои пальцы своим теплом и я примкнула к устам, не заставляя его больше сомневаться. С губ сорвался стон… облегчения? Ласкающее движение языка… Когда плеча коснулась тёплая ладонь — по спине пробежал целый табун мурашек, заставивший меня отстраниться.       Он живо смахнул выбившиеся пряди со лба и шепнул. — Ты впервые поцеловала меня сама. Обычно, это делал я.       Я смущённо улыбнулась и присела рядом, положив его руку к себе на колени. Повисло недолгое молчание. -Как тебя угораздило? -Собака выскочила на дорогу. Я неудачно завернул и врезался в ограждение. К счастью, пёс успел убежать. -Ага, только ты пострадал. А если честно, как ты себя чувствуешь? -По ночам без обезболивающих не могу пока заснуть. А так сойдет, не волнуйся. Я… я говорил тебе про отца. Он изменился. -Да, говорил, — сухо ответила я, пристально разглядывая его руку. — Но я не думаю, что человек может настолько измениться. Видимо, он и раньше оказался бы не в восторге от этой новости. -Он не должен был… Я не думал, что он так отреагирует, не должен был. -Только не смей извиняться за него. Ты не при чем. Но папа… -Твой? Я кивнула. -После той встречи, он слышать ничего не хочет. Отец никогда мне ничего не запрещал, а здесь… Это было как-то унизительно и он не вытерпел. Насколько сильно ты ему нравился раньше теперь не имеет значения. Он против нашего общения. Про Эда то же самое сказал. Я не знаю, что делать… — понуро опустила голову в плечи и тяжело вздохнула. — Мне думалось, что проблема только в одном из наших отцов. Черт! Ничего, мы придумаем что-нибудь- он задумчиво смотрел в одну точку и нервно закусывал нижнюю губу, ероша свои волосы. Я наклонилась и, отодвинув его руку, запустила пальцы в рыжую шевелюру. Затем несмело задала вопрос, интересующий меня уже несколько дней. -Крис, а Софи, она кто? — словно бы невзначай, мило прожурчала над его ухом.       С каждой секундой его лицо словно озарялось понимаем моего интереса к ней. -Ну, знаешь, работы ведь много. С каждым днем вопросов и проблем все больше. Отец нанял её как мою личную помощницу. Правда она хорошенькая? Имею в виду, что она располагает к себе, — уловила лукавый блеск в пронзительной зелени его глаз, а уголок дразнящих губ приподнимался все выше.       Я ласково пальчиком провела линию вдоль его лица, остановившись на скуле. -Скажи, а на какую из ран нужно надавить, чтобы тебе стало больно?       Мягкий смех заставил воздух вокруг вибрировать. -Мне это нравится. -Что нравится? -Как ты меня ревнуешь, — самодовольно ответил он. -Хах. Это не ревность. -Именно она. -Ладно, может и есть чутка. Ты не ответил, — слегка ткнула его в грудь. -Софи- папина помощница. Работает на него уже несколько лет. Я же как-то упоминал её в разговорах. Да и она лет на десять меня старше. И беззаветно влюблена в папу. Он много потерял после несчастного случая, но только не её. Я удивляюсь её преданности. Хотя, любовь делает нас глупее, — под пристальным изучающим взглядом стало трудно дышать. Я быстро забралась на кровать и осторожно пристроилась рядом с ним. -А она не расскажет ему, что я была здесь? -Об этом можешь не беспокоиться. -Хорошо. Уютная у тебя комната. Я бы сказала комнатище. Особенно впечатляет личная библиотека. Всё прочитал? -Почти. Самые нудные бросал на полпути. Кстати, когда будешь уходить, прихвати себе что-то. Может найдётся, что не читала. -Хорошо, раз ты такой щедрый, — я глянула на время. — Где-то час у меня ещё есть. Что будем делать? -Хотел бы я заняться кое-чем интересным, если бы не моё состояние, — с таким выражением лица он был похож на лиса. Хитрого лиса.       Я подалась ближе и легонько касаясь уха, томно прошелестела, поднимая волну мурашек. -Есть кое-что очень приятное, что я могу сделать, а тебе придётся только лежать и получать удовольствие. Ну что, ты согласен?       Он был ошарашен первые пару секунд, но быстро совладал с собой. -Не уверен, что мы думаем об одном и том же, поэтому, давай уточню — что именно ты имеешь в виду? Я невинно захлопала глазками. -Я хотела почитать тебе что-то увлекательное. Ну, мы думали об одном и том же? — вовсю ухмыляюсь и наклоняю голову. -Почти, — весело хмыкнул он.       Радостно подбегаю к стеллажу и провожу рукой по корешкам, вчитываясь в названия. -Так ты хочешь послушать? -Хочу. -А что именно? — кидаю вопросительный взгляд в сторону кровати. -На твой вкус.       Мой глаз цепляет название: «Поющие в терновнике». Выхватываю книгу и забираюсь обратно на кровать. -Серьёзно? Из всех ты выбрала её? -Даааа, — довольно протягиваю я. — Почитаю тебе мои любимые моменты. Оглядываю парня и выдаю. -И, как моральную компенсацию, могу сделать массаж ног? — удивительным для меня было то, что самыми чувствительными точками у этого парня была макушка и пальцы ног, что я выяснила совершенно случайно. Массаж той и другой части тела вызывал в нем истинное наслаждение и расслабление. -Ты серьёзно? -Конечно. Мы с тобой уже спали вместе, неужели для тебя это более интимно, чем секс? — с иронией спросила я. Он довольно улыбнулся.       В доказательство своих слов, я переместилась ближе к ногам, подняла и положила их на свои колени. Медленными, расслабляющими движениями начала массировать не упуская возможности следить за его выражением лица. Крис блаженно прикрыл веки, а я хмыкнула и быстро отыскав любимый фрагмент, начала читать вслух с книги, лежащей рядом.       «Мы такие как есть, и ничего тут не поделаешь. Знаешь, как та птица в старой кельтской легенде, что поет лишь один раз за всю свою жизнь, но зато прекраснее всех на свете. Она бросается грудью на терновый шип и с пронзенным сердцем исходит песней и умирает. Она не может иначе, такая ее судьба. Пусть мы и сами знаем, что оступаемся, знаем даже раньше, чем сделали первый шаг, но ведь это сознание все равно ничему не может помешать, ничего не может изменить, правда?» — подняла взгляд, — Крис внимательно слушал каждое слово, вытекающее из моих уст. Я улыбнулась уголком рта и продолжила читать.       «Каждый поет свою песенку и уверен, что никогда мир не слышал ничего прекраснее. Неужели ты не понимаешь? Мы сами создаем для себя тернии и даже не задумываемся, чего нам это будет стоить. А потом только и остается терпеть и уверять себя, что мучаемся не напрасно. Ибо все лучшее покупается лишь ценою великого страдания… "       Мой громкий шёпот звенел в тишине большой комнаты, отделяя нас от всего остального мира.       Когда я закончила читать лучшие отрывки из книги о многострадальческой любви, заметила, что мой мужчина уже погрузился в глубокий, крепкий сон.       Постепенно, но верно, Крис шёл на поправку. Несмотря на то, что он упрямо настаивал, на том, чтобы мы не переставали видеться, я просила подождать, пока не найдём выход из сложившейся ситуации. Это взымело успех только до момента его полного выздоравления.       Однажды вечером, игнорируя мои увещевания, он выждал момент и забрался ко мне в комнату, рискуя опять покалечиться. Стукнув по плечу пару раз для вида, я кинулась его обнимать и только потом поняла, насколько сильно соскучилась. Подняла глаза, рассматривая любимое лицо, стараясь запомнить каждую деталь, самую мелкую веснушку, самую незначительную подробность. Хотя ничего незначительного в нем для меня не было-все было важно, все было дорого. В отражении его глаз я видела жизнь, о которой мечтала, о которой с тихой дрожью в сердце думала днем и при мысли о которой с глупой улыбкой на губах засыпала ночью.       Он коснулся своей тёплой ладонью моих холодных пальцев и обдал горячим дыханием, согревая меня изнутри. По телу пробегает волна предвкушения и нам срывает крышу. Смятая одежда на полу… Истома до дрожи… Судорожные вдохи… Тщетные попытки поймать чувство реальности, которое неумолимо ускользает в бездну…       Спустя некоторое время, я лежала у него в объятиях и ни о чем не думала. Наконец, позволила себе эту роскошь, хоть ненадолго. Он заметил холст с набросками, который скромно пристроился в углу, рядом со шкафом. -А я чуть было не забыл об этом моем желании, — произнес он с улыбкой. — Когда закончишь? Кстати, скоро я планирую переезжать в свою квартиру. Повешу на самом видном месте, — и легонько щёлкнул меня по носу. На что я недовольно фыркнула. -Обещанного три года ждут. Так что терпи. Он усмехнулся, запустили руку в мои волосы и выдохнул. -Мы с Эдом уезжаем. -Куда? Надолго? -В Швецию. Деловая поездка. Раньше папа сам на такие летал, теперь это на нас. Надолго — почти месяц. Там много дел, нерешенных вопросов. Бизнес даётся все тяжелее, приходится бороться за каждого инвестора и заказчика, — произнёс Крис, щекоткой заставляя меня ежиться. -Это и правда долго, — констатировала я, поймав его руку в свою. -Я вернусь так скоро, что ты не успеешь по мне соскучиться. Поэтому, позаботься о своём и моем сердце — свое я оставляю с тобой.       Привычный уже звон колокольчика раздался в кондитерской, извещая меня о первом посетителе. Я приветственно — вежливо улыбнулась. Это был высокий мужчина лет 35 в солидном, дорогом костюме. Зачесанные назад волосы, высокие острые скулы, узкие, хитрые глаза, обрамленные чёрными ресницами, лёгкая щетина и тонкие губы, краешек которых, на моё приветствие, изогнулся в усмешке. В целом, образ был привлекательным, но было в нем что-то отталкивающее. Словно за плечами этого человека, было много искалеченных человеческих судеб. Возможно дело было во взгляде, глядящих исподлобья, серых глаз, которые блестели каким-то стальным, отталкивающим блеском. Он подошёл и сел на стул рядом со стойкой. -Что бы вы хотели? -Что-то бодрящее. На ваш вкус.       Он с любопытством оглядывал меня и словно что-то отметив, хмыкнул. -Могу предложить Макиато либо Американо. Если не любите крепкие напитки — Раф или Каппучино. -Люблю. Макиато вполне подойдёт. -Что-нибудь из десертов? -Ну что вы, для них слишком рано. -Вы можете присесть за любой удобный вам столик, пока ваш напиток готовится. -Если вы не против, я посижу здесь.       Пока я возилась с кофе, он словно над чем-то размышлял, бросая на меня заинтересованные взгляды. -Давно планировал сюда заглянуть. Мне советовали это заведение, восхищаясь здешними десертами, хотя работаю я отнюдь не так близко. -Очень рада, что вы решили посетить наше заведение. Надеюсь, вы останетесь довольны и заглянете к нам ещё. Я осторожно поставила напиток рядом с ним, положив под него салфетку. -Может, раз вы хотели попробовать десерт, я могу предложить вам свежие круассаны? У нашего кондитера они получаются совсем как в парижском культовом Café de Flore на углу бульвара Сен-Жермен. Вы любите круассаны?       Он поднёс ароматный напиток к губам, вздохнул терпкий запах и сделал небольшой глоток. -А вы были в Париже, мисс Харвелл? — неожиданно спросил он меня, игнорируя мой вопрос. -Нет, но я не раз слышала от… — я вдруг осеклась, пытаясь понять откуда он узнал мою фамилию, но мысленный процесс был тщетен. -Откуда вы знаете мою фамилию? — с трудом выдавила я и облизнула мигом пересохшие губы. -Я по долгу своей службы иногда бываю в командировках. И был в том кафе пару раз. По мне, их немного переоценивают. Знаете, Ева, где я работаю?       Я медленно покачала головой, пытаясь подавить панику, поднимающуюся у меня внутри. -Уверен, вы слышали. Я работаю на владельца компании K.D.Gun — Лукаса Кадогана, — спокойно отметил он, сделав очередной глоток кофе.       Мои ноги подкосились и я крепче сжала стойку на которую опиралась. Ведь понятия не имела, что стоит от него ждать и зачем он здесь. Нервно сглотнула. -Ева, не стоит так нервничать. Я пришёл просто поговорить, — произнёс, словно был моим старым другом. — Что вам нужно? — сжав кулаки, я изо всех сил постаралась выглядеть уверенней. — Так то лучше, — отметил он с улыбкой. — Меня попросили уладить некоторое маленькое недоразумение. Юный Кристофер Кадоган в последнее время стал более… вспыльчивым. И его отец начал об этом беспокоиться. Вы же сами прекрасно понимаете, как важна связь родителей и детей. Особенно, когда родитель только один. Он заботится, вкладывает в них душу, а дети пытаются загубить свои перспективы, не думая о последствиях своих решений. Вот мистер Кадоган и пытается сделать так, как будет лучше им. -Или ему, — вырывается из меня прежде, чем я успеваю себя остановить.       Взгляды пересеклись-мой растерянный, его насмешливый. -Знаете, Ева, вы мне нравитесь. Даже жаль, что так получилось. И мне бы не хотелось, чтобы у вас были проблемы с поступлением в ВУЗ, например. Или у вашего отца. Он же заведует хозяйством в небольшой компании, да? Мало ли, что может там случится, — слова вытекали из его уст плавным, спокойным потоком, но в них явно чувствовалась угроза. И снова этот взгляд: стальной, опасный. По спине пробежал целый табун мурашек, сметая к чертям всю мою уверенность и силу духа. -Единственное, что от вас требуется — дистанцироваться от близнецов. Для блага всех троих.       С каждым его словом моя душа всё больше сжималась от страха, и я уже подумывала, не выбежать ли наружу, заткнув уши и сделав вид, что я ничего не слышала. Ведь то, что он просил, казалось мне немыслимым, утопичным. -От обоих? Но почему? За что он так? — укоризненный голос дрожал. На глазах наметились слёзы, но я старательно гнала их обратно. -Ну что вы, это же часть нашей прекрасной жизни. На этом она не заканчивается, а продолжается, со всеми мечтаниями и грандиозными планами на будущее. Тем более, школьная любовь быстро забывается. А вы- прелестная, умная девушка. Точно не останетесь без должного внимания со стороны, — меня слегка передернуло от таких слов. -Можно считать, что мы поняли друг друга? Надеюсь на положительный ответ, потому что в следующий раз я могу быть не таким… доброжелательным, — в дверь кто-то вошёл, но я уже не слышала ничего.       Этот разговор заставил моё сердце судорожно скукожиться от отчаяния и непонимания, от ощущения грядущей боли. Мужчина постучал пальцем по стойке, заставляя вернуться к разговору. Он ждал. И мне ничего не оставалось, как кивнуть головой в знак согласия. Он радостно улыбнулся. -Ну вот и славно. Чем быстрее вы решите этот вопрос, тем лучше. Надеюсь на ваше благоразумие и что этот разговор останется между нами во избежании ещё больших проблем. Несмотря на ваше пожелание возможности вернуться сюда, я надеюсь, что этого не произойдёт. Для вашего же блага. А кофе у вас правда вкусный, — он встал и вызывающе подмигнув, неспешно скрылся в свете дня.       Я несколько минут стояла пялясь в одну точку не в силах сдвинуться с места. Во мне кипела ярость, раздражение было таким сильным, что хотелось разреветься прямо здесь, но я попыталась не выдать своих эмоций. На автомате отработала смену, разбив при этом пару чашек, перепутав несколько заказов и ненароком опрокинув поднос с черничными пирожными.       Добравшись домой, заперлась на ключ и не дойдя до кровати, распласталась на полу. Я лежала и плакала тихими, почти беззвучными слезами, пытаясь вложить в них безысходность, обречённость и что-то ещё, не передаваемое словами. Даже не заметила, как заснула. Разбудил меня настойчивый звонок мобильника. Звонил Кристофер. Я положила телефон рядом с собой и просто смотрела на родное имя, высвечивающееся на экране. Миллион мыслей, множество вариантов проносились в голове, но ничего не подходило. Мне не оставили выбора… только последствия. -Алло, — мой голос на удивление был без эмоций. Возможно, лимит был на сегодня исчерпан. -Привет, хорошая. Как ты? Что с учёбой? Уже готовишься к экзаменам? -Пытаюсь. Ты как? -А мы вот практически впустую потратили этот месяц, пытаясь договориться с этими кретинами. Вот-вот начало что-то намечиваться. А я хочу домой. К тебе хочу. Я сглотнула, пытаясь проглотить комок обиды, который сковывал горло. -Крис, надо поговорить. -Я слушаю. Что-то важное? — по шуршанию на фоне, я поняла, что он все ещё работает. -Нам надо взять передышку. -Всмысле? Не совсем понял, ты в каком-то марафоне участвуешь? — в его голосе чувствовалась неуверенная улыбка. -В наших отношениях. Я хочу взять паузу. Тягостное молчание повисло между нами. -Зачем? -Мне это необходимо. Дай мне время, прошу, — это совсем не те слова, что я хотела сказать. Совсем не те. -Давай я приеду и мы обо всем поговорим спокойно. Скажи мне, это из-за отца? Ты снова говорила с ним? -Нет. Не говорила. -Не ври мне, Ева. -Я не вру! Клянусь, я не говорила с ним, — по сути, в моих словах не было лжи, хоть голос внутри твердил обратное. -Я не понимаю тогда. Твой отец тебя… -Крис, послушай. Это просто перерыв, не более. Я хочу сосредоточиться на учёбе. подработке и доме. Хочу привести мысли в порядок. В последнее время мне ни на что не хватает времени. -Ты недоговариваешь. Забыла, что я знаю тебя лучше, чем ты сама. Сколько? -Я скажу. Но пока никаких встреч, звонков, даже переписок. -Я приеду и мы во всем разберёмся. Вместе, — он с такой заботой это произнёс, что я чуть с дуру не рассказала ему все. Остановила себя, прикрыв рот рукой. Вздохнула. -Доброй тебе ночи, Крис.       Нажав на «отбой» я со всей дури расхерачила телефон об стену. Тот с глухим стуком упал на пол, покрывшись трещинами. Снова слезы по щекам. -Черта с два я откажусь от тебя, Кристофер Кадоган! - крик в пустоту. - Я не откажусь просто так.       И в голове билась клятва, которую мы принесли на крыше заброшенной пекарни много лет назад: «Пока смерть не разлучит нас».