***
Вывести из пробирки сверхсильного шиноби идея крайне интересная, и впринцепе крайне выгодная, только… слишком невозможная. Использование рождённых естественным путём детей куда более выгодно однако, они так же не выживают, хотя… смотря какие эксперименты. В мире шиноби наступил момент, когда все говорят о мире, пытаясь уже более скрытно создать сверхсильное оружие, которое помогло бы им в любом конфликте. У некоторых эксперименты были удачными лишь от части, им удавалось создать сильных ниндзя, правда с разрушенной напрочь психикой, и, что самое главное, такие были зачастую не верны своей деревне, и ненавидели её. Ивао Кобаяси являлся неудачным экспериментом скрытого облака, и деревня, через тайные каналы назначила крупную сумму за него, ведь то, чем являлся он, было прорывом в области чакросистемы человека. Увидев ценник за Ивао в двадцать миллионов, Учиха начал активные поиски, и удача была на его стороне. Его первая жертва нашлась всего лишь за неделю, и двигалась она в столицу страны огня. На вид Кобаяси выглядел как молодой парень среднего телосложения. За Обито было преимущество в том, что его жертва совершенно не чувствовала его присутствия в лесу. Оценив ситуацию с помощью Шарингана, он бросил несколько кунаев со взрывпечатью по бокам от противника, дабы не покалечить тело до неузнаваемости взрывом. Шесть взрывов, и Кобаяси вылетел из дыма на довольно крупную поляну. А вслед за ним, появился и Обито, с деактивированным Шаринганом. — Ты кто чёрт возьми такой? — Слушай, ничего личного, но твой труп стоит двадцать миллионов. — Да ты хоть знаешь на кого ты напал? — Да, знаю, на джекпот! Обито сложил печати и бросил в противника огненный шар. Ивао отлетел в право, и бросил несколько сюрикенов в сторону Учиха, которые тот отбил с помощью куная. — Слушай, — сказал Ивао, — ты ведь отступник, так? Они схлестнулись в дуэли на кунаях. — Да, — сказал Учиха пригнувшись. — А как хоть тебя зовут? Потому что я же должен подзаработать на твоём трупе, хах. — Зови меня Тоби. — Ну что же, добро пожаловать на тот свет, Тоби. Учиха совсем немного обходил по скорости своего противника, и можно было смело говорить о том, что он имел инициативу. — А ты хорош, Тоби. Боюсь что после этого тебя будут хвалить на небесном суду. — Сказал он после пяти минут хорошей и быстрой драки. Удар, в подбрюшье оказался неожиданным, и Обито ели отбил его. Следующий был удар лицо, который Учиха тоже отбил очень плохо, и вот наконец, кунай проткнул его грудную клетку, однако вместо того, чтобы противник упал умирая, он растворился в дымке. — Неплохо ты меня провёл, с техникой теневого клонирования, Тоби, неплохо. Обернувшись, он увидел увидел огненный шар летящий в его сторону. Однако он снова лишь отлетел в сторону. — Ты достойный соперник хочу я тебе сказать! — Спасибо! Ивао сложил печати. Его тело начало увеличиваться в размерах, и вот он из парня ростом в метр семьдесят всего за каких-то несколько секунд подрос на сантиметров десять, но по-прежнему был ниже Тоби. — Ну давай, Тоби, потанцуем! Обито применил ещё несколько атак с теневыми клонами, и за всё то время, пока они сражались, он заметил одну интересную деталь, а именно то, что Ивао не разу не применил технику, он вкладывал огромное количество чакры в удары, но ни одной техники он не применил, даже простейшую технику подмены когда кунай клона прошёлся по его щеке. — Хватит со мной играть! Ты же хотел со мной сразится ведь так?! — Гнев Ивао не просто был слышен, но и виден, из него просто исходила колоссальная масса чакры, которая как казалось Обито могла принадлежать только джинчуурики. — Ну хорошо, я согласен, пора сразиться честно, как настоящий мужчина с настоящим мужчиной. Хотел бы я сказать как шиноби с шиноби, но ты им не являешься. — Я в чёрном списке придурок! — Ты неудачный эксперимент, ты уже даже не человек, и не джинчуурики, лишь жалкое подобие мощи хвостатых зверей. ЦСЧ Ивао заработало с двойной работой вырабатывая в два раза больше чакры. Также сам Ивао сравнялся с Обито в росте, и перегнал его по массе, хотя, наверняка это временный эффект на мышцы от больших объёмов чакры. Учиха старался сражаться на всю катушку, пытаясь всерьёз убить своего врага, но и Ивао от него не отставал. Правда перед Обито стояла задача не только нанести урон, но и ещё не пропустить, потому что если судить по количеству чакры в его ударах, то это стал бы последний в жизни Обито пропуск. Отпрыгнув от противника он вновь начал говорить: — Знаешь, пока мы тут с тобой сражались, я понял кое-что ещё. Деревня облака не тронула бы простого мальчика вроде тебя. — указывая на Ивао, — А если учесть что с тобой сотворили, то это был государственный проект. А это означает, что твои родители ненавидели тебя, и продали государству. Скажи, как часто твоя мамочка приводила других мужчин? — голос в конце был с таким снисходительно-превосходящим тоном, что услышала бы это Рин, и её бы точно стошнило. Учиха попал в точку своими словами, в самую больную точку на сердце, воздух буквально пропитался чакрой Кобаяси. Его гнев был разрушителен наверное настолько, что даже хвостатые вряд-ли бы рискнули к нему подходить. Ивао увеличился в размерах настолько, что был уже два с половиной метра, а то и больше, плюс его мышцы выросли в 10 раз по сравнению с тем, с кем Учиха начинал бой. Наконец монстр начал атаку. Обито отбивал атаку за атакой своего противника, однако если судить по общему положению, то он проигрывал в выносливости своему противнику, который был больше и крупнее. Шаринган было слишком рано применять, слишком близко был противник, и слишком серьёзное у него преимущество. И вот отвлёкшись, Обито пропустил тяжелейший удар по лицу, от чего оно стало похоже… даже трудно представить себе на что оно было похоже, больше на огромный синяк, чем на лицо. Его прожгла колосальнная боль, но противник даже не дал прочувствовать её в полной мере, пробив грудную клетку парню и вырвав сердце. — Прощай, Тоби. Конец. Стой, если ты подумал, что это конец, то ты сильно ошибся дорогой читатель. Наконец монстр начал атаку. Обито отбивал атаку за атакой своего противника, однако если судить по общему положению, то он проигрывал в выносливости своему противнику, который был больше и крупнее. Шаринган было слишком рано применять, слишком близко был противник, и слишком серьёзное у него преимущество. И вот отвлёкшись, Обито пропустил тяжелейший удар по лицу, от чего оно стало похоже… даже трудно представить себе на что оно было похоже, больше на огромный синяк, чем на лицо. Его прожгла колосальнная боль, но противник даже не дал прочувствовать её в полной мере, пробив грудную клетку парню и вырвав сердце. — Прощай, Тоби. Конец. Ивао не заметил разницы между первым и вторым разом. Наконец монстр начал атаку. Обито отбивал атаку за атакой своего противника, однако если судить по общему положению, то он проигрывал в выносливости своему противнику, который был больше и крупнее. Шаринган было слишком рано применять, слишком близко был противник, и слишком серьёзное у него преимущество. И вот отвлёкшись, Обито пропустил тяжелейший удар по лицу, от чего оно стало похоже… даже трудно представить себе на что оно было похоже, больше на огромный синяк, чем на лицо. Его прожгла колосальнная боль, но противник даже не дал прочувствовать её в полной мере, пробив грудную клетку парню и вырвав сердце. — Прощай, Тоби. Конец. Он не понял и третьего раза, а в это время, Обито спокойно выкачивал из него чакры, восстановив сначала свой основной запас, а потом восстановив и чакронакопительные метки на его теле, заполнив их до отказа. Как же Учиха загнал его в гендзюцу, не включая Шаринган? Не даром сейчас Обито считается мастером гендзюцу, одним из мощнейших пользователей данного класса техник. В тот момент, когда Ивао посмотрел на палец Обито, он попал в гендзюцу, в котором начал убивать Учиха. Многие сейчас подумают, что Обито применил изанами, но это не так. Это было цукиёми, естественно модифицированное, в котором Обито контролируя ситуацию позволял противнику методично вырывать сердце из своей груди. Однако когда все запасы были пополнены, и даже подзаряжена секретная печать (О которой я тактично промолчал бы но надо подогреть интерес), парень понял, что пора убивать врага. *В Цукиёми* И вот в очередной раз лицо Учиха похоже на огромный синяк. — Неужели ты так и не догадался? — Неожиданно произнёс Тоби. Казалось бы из того мессиве коим было лицо Обито, не должны доноситься слова, лишь нечленораздельные звуки. Ивао хотел было навсегда заткнуть его, но внезапно осознал, что не может двигаться, то, куда он нанёс удар, внезапно восстановилось. — К… как?! Обито активировал свой Шаринган. — Н… но когда? Обито отмотал назад на момент их разговора. — Ты… — Итак, Ивао, пришло время тебе помучиться, но зато так ты попадёшь в чистый мир, надеюсь… Внезапно тело Кобаяси проткнули сотни лезвий, они вошли и в глаза, и в уши, и в печень, и от каждого из них испытывалась колосальнная боль. Внезапно, Учиха покрылся голубой чакрой, и костлявая рука взяла Ивао, раздавив его. Сотни лезвий показались лёгким покалыванием по сравнению с этим. Но даже это было мелочь, по сравнению с тем, что он горел заживо, и всё бы ничего если в обычном огне, но он горел в Аматерасу. Но и это было лишь поверхностным слоем гендзюцу, основным же слоем стало прямое копание в памяти Ивао, в попытке найти лабораторию, учёных, и в целом узнать об этом эксперименте. А главное, стереть из памяти Кобаяси всё, вообще всё. Опытные контрразведчики листа, способны из мёртвого достать воспоминания, правда чем больше суток мозг мёртв, тем тяжелее искать в нём информацию. Кобаяси всю свою жизнь боялся, сначала отца, потом ухажёров матери, потом он боялся учёных, что рассказывали ему о великих целях а потом мучали. Но он никогда не боялся смерти. До этого момента. Он никогда не был шиноби, и ту чакру что он вырабатывал по сути дела была не его, а частью обычной энергии. Один вздох, восстанавливает обычному человеку одну миллионную от процента общего количества чакры, ему же, вздох давал один процент. Он ненавидел свою деревню, он ненавидел свою семью, своих мучителей. Он любил свою жизнь, и собрав всю свою волю в кулак, его сознание начало массированый штурм. Обито не ожидавший подобного сопротивления для человека пробывшего в цукиёми уже более двенадцати лет. Кобаяси стал первым на памяти Обито, кто с помощью своей воли сумел выбраться из его техники. Он поднялся и побежал вперёд, а затем развернулся. — Я убью тебя, ты меня слышишь уб… Он упал замертво. Гнев, помогает вырабатывать чакру, вообще эмоции это хороший катализатор для выработки чакры. Однако его ЦСЧ вырабатывало в несколько раз больше чакры, а каналы чакры по своей пропускной способности, были не настолько пригодны для такого количества чакры проходящей через них. — Пусть земля тебе будет пухом.***
Спустя всего две недели Рин получила зашифрованное письмо, и поняв что это письмо с шифром команды, пользователями которого являлись лишь она сама, Обито, Какаши и Минато. Письмо содержало только малую часть понятного для неё шифра: «Дорогая Рин, прошу передать это письмо Итачи или Шисуи, и пусть они с этим письмом придут к четвёртому» Сегодня Рин не хотела выходить, однако письмо заставило её найти Итачи. — Здравствуй сестрёнка Рин. — Мне пришло письмо с вот этим шифром, сказано что только ты его можешь прочитать, нужно отнести его Хокаге. Рин дала письмо Итачи. — Можно я прочту на всякий случай? — Да. Спустя минуту он сказал: — Это не всё, но это ого.***
— Деревня скрытая в облаке проводила эксперимент с центральной системой чакры, в ходе выяснения, были мной были устранены главные учёные этих опытов, и уничтожена документация. — Итачи, я надеюсь ты понимаешь что всё, что ты прочитал в этом должно остаться в стражайшей тайне? — Да, господин четвёртый.