Взаимосвязи

      Громкая музыка оглушала, а приглушённый свет вынуждал щуриться при ходьбе. Хонджун в целом ничего не видел. Он держал глаза плотно зажмуренными, и поджимал губы, боясь издать хоть звук. Чужие руки прижимали его к стене и не давали возможности пошевелиться, пока губы покрывали шею поцелуями. Щетина на подбородке неприятно царапала кожу.       Хонджун не помнит, как оказался в таком положении. Последнее в его воспоминаниях — он зашёл в излюбленный клуб и сел за барную стойку, сразу делая заказ. Напиток был лёгким и освежающим. Не настолько, чтобы опьянеть, но достаточно, чтобы почувствовать лёгкость в голове. Ким пил его каждый раз, когда бывал в этом месте. Иногда даже за чужой счёт. Сегодня он тоже его заказал. В какой момент всё изменилось?       Чужие руки ослабили хватку, но только для того, чтобы сжать пах Хонджуна. Подросток глухо стонет и пытается увернуться, но его снова прижимают к стене. Почему-то он не может открыть глаза. Боится. Потому что знает — если откроет глаза, то всё-всё запомнит: и лицо человека, и всё, что вокруг находится. А этого очень не хотелось.       Ощущения неприятные, липкие, болезненные. В голове мысли в кашу смешиваются. Становится очень душно. Хонджуну, кажется, что он вот-вот задохнётся. Хотелось абстрагироваться, или закричать. Громко-громко. Но подсознание напоминало про громкую музыку, от которой в ушах звенит, и что никто не услышит. Ему остаётся только дышать часто и шумно через нос и сопротивляться. Но попытки сбежать пресекаются на корню. Наверняка на его теле множество синяков.       По животу и груди проходит прохладный воздух, а вслед за ним оголённых участков касаются шершавые грубые пальцы, вызывая табун мурашек и рефлекторное сокращение мышц. Светловолосый совершает очередную попытку сжаться, но его встряхивают как тряпичную куклу и резко прижимают к стене, от чего он бьётся затылком и всё-таки вскрикивает от внезапной вспышки боли. По щекам катятся слёзы, он их уже не сдерживает.       Всё заканчивается внезапно. Хонджун только слышит удар и как что-то падает. А потом снова удары. Его больше ничто не держит, и он сползает вниз по стене, сжимаясь. Ему всё ещё страшно открывать глаза, и тяжело дышать. Голова болит от звона в ушах и удара, его начинает тошнить, но он сдерживает рефлексы. — Не открывай глаза, — слышит он знакомый голос. От этого ещё сильнее хочется плакать, ведь он точно не хотел бы, чтобы в такой ситуации его видел именно Сонхва.       Пак снимает с себя куртку и накидывает на плечи Кима, а затем осторожно поднимает на руки. Так они вместе выходят из клуба. Прохладный ночной воздух приятно холодит голову. Хонджун медленно открывает слипшиеся от слёз глаза только для того, чтобы сесть на байк позади Сонхва. Тот одним взглядом приказывает надеть шлем и держаться как можно крепче. Они ехали в тишине. Хонджуну снова стало страшно, когда он понял, что старший везёт его к себе. Неужели он будет ругать его подальше от свидетелей? Но этого не случается.       В первую очередь Пак отправил младшего в душ, а сам позвонил в детский дом, сообщая, что Ким будет у него. Джунхи решил не сообщать, догадываясь, что тот занят. Хонджун вышел из ванной уже в пижаме, которую ему выделил старший ещё в прошлом году, и, шаркая тапочками по ковру, прошёл на кухню, где по-свойски налил себе молока. Сонхва наблюдал за ним неотрывно, даже не пытаясь скрыться. Но Хонджун, кажется, глубоко задумался, не замечая его. Весь его вид выдавал усталость. Его глаза были покрасневшими и опухшими, и это навело старшего на мысль, что тот плакал, пока принимал душ.       Вообще Сонхва, ещё когда увидел на карте, где находится младший, планировал его сильно отругать, но сцена, которую он застал это желание отбила. Костяшки пальцев всё ещё побаливали — у того человека довольно крепкая челюсть, но Сонхва самодовольно подумал, что не зря ходит в спортзал. Наверное, стоит и Кима брать с собой, чтобы тот мог защитить себя, пока старших нет рядом. Ругать Хонджуна он не будет, но прояснить некоторые вещи было нужно. — Так и что ты там делал? — задаёт он вопрос. Ким вздрагивает и ошарашено смотрит на Пака. Кажется, он был действительно глубоко в своих мыслях и внезапный вопрос его напугал. — Я… просто… — Хонджун не знал, что ответить. «Пытался забыть тебя?» — довольно глупо, учитывая, что они видятся каждый день. — Ладно, это не так важно, — Сонхва устало трёт переносицу. Ему самому не терпелось сходить в душ и лечь спать, — причина не важна. Всё равно это было глупо. Ты слишком маленький, чтобы ходить в такие места. И я непременно сообщу об этом Джуну, так что можешь забыть про походы в клубы.       Как Хонджун и думал, Сонхва его отчитывает. Но он слова старшего пропускает мимо ушей. В его голове возникло новое воспоминание: тот мужчина предлагал ему выпивку за свой счёт и Ким согласился. Они некоторое время просто разговаривали. Хонджун соврал про свой возраст, и с каждым новым словом тот мужчина был всё ближе. Он был красивым — так казалось Хонджуну. При неярком освещении кожа казалась бледной, а глаза будто отсвечивали красным. Кима тогда это очень заворожило. Вероятно, лазерные лучи так удачно отсвечивали в чужой радужке. Мужчина что-то говорил, а Хонджун лишь слабо кивал, как заворожённый. Он сам пошёл следом за ним. От осознания этого стало тошно. Он добровольно отдал своё тело в руки незнакомого человека. И это мысль ужасно пугала. — Ты меня не слушаешь, да? — Догадался Сонхва, наблюдая как глаза Кима постепенно мутнеют. На его лице отражается ужас, и, кажется, тот снова собрался плакать, — иди сюда, — Пак притягивает подростка к себе за руку, тот утыкается носом в его грудь.       Несмело Хонджун обвил руками талию журналиста, в мыслях поражаясь её тонкостью и слабо улыбнулся. От мужчины приятно пахло, а ещё он был тёплым. Сердце забилось чаще, и даже дышать стало легче. — Идём спать, у тебя завтра первый рабочий день и, обещаю, он будет тяжелым, — Пак усмехается и ведёт младшего в его комнату — раньше Ким часто ночевал тут. — А можно с тобой? — робко интересуется он, смотря в пол. — Тебе десять что-ли? — скептично отзывается старший. Ким от этих слов губы обиженно поджимает и обнимает себя руками. Сонхва внезапно почувствовал укол вины: его подопечный сегодня мог получить травму и наверняка нуждается в защите, — ладно, но только сегодня.       Хонджун буквально просиял и с широкой улыбкой, довольно бодро, заполз на широкую мягкую кровать Пака, сразу залезая под одеяло. Он в ожидании посмотрел на старшего и похлопал рукой по пустому месту рядом, приглашая. Сонхва решил это никак не комментировать, хоть и хотелось съязвить. — Я в душ сначала, а ты спи, — оповещает он, прежде чем выключить в спальне свет и отправиться, наконец, в ванну. Тёплая вода смывает усталость и успокаивает. Он переодевается в чистую одежду и идёт в комнату. Когда он укладывается на кровати, чувствует, как младший прижимается к нему сзади, обнимая. — Я люблю тебя, Сонхва, — сонно бормочет Хонджун. Сонхва игнорирует его.