………………………………………………………………………………………………………………………………………………………
Золотой шевроле Камаро несся вперед, рассекая асфальт, оставляя на раскаленной дороге следы. Его преследовал красный Феррари, острый, быстрый, аэродинамичный, как стрела. Оба водителя, словно судьба сама направляла их, посмотрели друг - другу в глаза: сейчас, за мгновения до финиша, на последнем повороте, все решится! Догоняющая машина, сменив передачу, очень плавно отпустив сцепление, итальянец погнал вперед, пуская волны пыли, с каждым мгновением становясь ближе к шевроле. Лидирующий гонщик будто бы не замечал происходящего: он не менял ни скорости, ни траектории, будто бы не замечал хищного зверя, подбиравшегося со спины, ревущего всеми своими восьмью цилиндрами. Казалось, что кровавый тигр гонится за золотистой пустынной антилопой, галопом бегущей по Невадским пескам, спешащей к оазису. И вот он почти настиг ее, уже царапается, пытается схватиться за мясистый зад или оторвать бедрышко. И вдруг, во время очередного скачка, норовистая лошадка пинается, бьет мощным копытом прямо в лицо зверя. Шевроле, резко двинувший задней полусферой, мастерски ударил прямо по переднему колесу Феррари. Инерция и резкая смена направления превратились в неконтролируемый занос, уносящий автомобиль прочь. Зрители кричали от удивления, наблюдая за тем, как алый авто врезается в дюну, взрываясь и разлетаясь на сотни маленьких кусочков. — Черт! — Раф, вскинув руки, сжимавшие контроллер, к небу, упал на спину. Он опять проиграл, причем так позорно и глупо, что хотелось требовать реванша. Джек, опиравшийся о спинку дивана, хлопал в ладоши, но, заметив расстроенную физиономию на лице юного гения, растрепал непослушные волосы Рафа: — ты хорошо играл. В следующий раз точно получится обогнать Бамблби. Улыбаясь, высокий и добрый парень напоминал Оптимуса. Такое же светлое и благородное пятно, хотя высоты и яркости поменьше. Но, когда-нибудь он точно станет великим человеком, Раф видел все задатки. Джеку осталось лишь чуток подрасти, хотя и сейчас его смелость и правильность вызывали уважение. Мико и Джэк стали семьей парню: умным старшим братом и доброй, хотя и невыносимой сестрой. Мико... Слишком долго ее нет, да и в школе девчонка не появилась. После ранения Балкхеда, до сих пор, лежащего в коме, она стала сама не своей... Бедняжка, потеряв своего друга, так злилась, что с вероятностью в единицу совершила какую - то глупость. Правда, Раф не знал какую, но исчезновение Уилджека, а так же взрывы энергонных шахт, которые засекли сканеры корабля Ультра Магнуса, заставляли бояться очень уж плохого исхода. — Ты хорошо гонял, Раф, - Бамблби, улыбнувшись одними лишь глазами, нежно, почти что невесомо, провел своими гигантскими пальцами по колким волосам парня, - в следующий раз ты победишь! — Обязательно! – звонко смеясь, мальчишка сел поудобнее и оглянулся: - теперь финал! Би сразу же съежился и прижался к стене, поддерживающей балкон, на котором ребята зачастую веселились: — С финалом придется подождать. Ультра Магнус все еще держит Родю на корабле, заставляет следить за показателями сканеров. Вспомнив, как два Рэкера, все в человеческой крови, вышли из портала, Раф поежился. Никогда еще автоботы не совершали ничего подобного! Они всегда, даже когда дрались с людьми, соблюдали осторожность. — Почему они так поступили? — наконец нашел в себе силы Раф, задав, наконец, вопрос, который они с Джеком держали в голове целый школьный день. Глаза Би, всегда большие и выразительные, расширились. Он, долго думая, явно выбирал слова, и, только начав говорить, был остановлен порталом. Спрингер, стоило Рафу проиграть, вернулся к консоли, за которой ему приказали стоять. Он тоже учувствовал в кубке Автоботов за первенство, но, когда во время финального круга в четверть финале его отвлекли Ультрв Магнус и Оптимус, зеленый рэкер без раздумия сдался и пошел по делам. По его плоской физиономии было видно, что он хотел развлечься, но долг и ответственность бывший лидер спецотряда автоботов ставил превыше всего. "Наиграемся, когда победим" - шутил мех, сочетавший в себе ребячество и агрессию рэкеров с мудростью и солдатской закалкой Магнуса. Из открывшегося земного моста понеслись волны прохлады, а так же аромат хвои, свойственный лесам Канады или северного США. — Двигай, — Ультра - Магнус звучал, словно мать Рафа. Такой же сильный, требовательный и жесткий голос, вызывавший страх и дрожь. Парень инстинктивно согнулся и сжался, будто ожидал выговора за недостаточную идеальность. Гигантский робот, напоминавший Оптимуса внешностью, но точно не характером, крепко держал серебристого, явно трансформировавшего в самолет меха. Раф различил черты F-16, а так же трусливые, испуганные глаза и раны в области рук и торса. Если парень помнил физиологию кибертронцев, а он редко забывал настолько интересные и сложные штуки, то Старскрим получил глубокую рану сервопривода правого манипулятора. Его топливный бак был деформирован и лишился целостности, из - за чего робот оставлял толстые и густые капли энергона раз в двадцать - пятнадцать секунд. Джаз появился вторым: обычно радостный автобот, игравший красивую музыку, всегда улыбавшийся и обожавший танцевать, нервно сжимал свой дробовик, пялясь без стыда на молящего о пощаде Старскрима. Его глаза, закрытые визером, горели так ярко, что белесые кружки света очерчивались через полупрозрачное синее бронестекло. Рэтчет, крепко обнимая сумку с приборами и прочим необходимым, которыми он, похоже, не смог воспользовался, плелся следом. Раф не сразу понял, что выражало его лицо, покрытое тонкими линиями царапин и старой, почти не отливавшей при свете ламп, краской. Меха разрывала искренняя любовь ко всем трансформерам и, конечно же, ненависть к десептиконам и Старскриму. Раф видел Мегатрона, помнил, как много силы и страха вызывало одно лишь его имя. Этот же... Отвращение, неприязнь, кислые физиономии. И, смотря на это жалкое создание, мальчишка осознал все, что говорили автоботы. — Спрингер, доставь узника в камеру, — повернувшись к Рэтчету, Магнус холодно, будто его глаза заменили на гигантские льдины, пялился на врача: — нам будет необходима квалифицированная помощь во время допроса. Раф, видевший видео про "допросы" ФБР и другие интересные, но страшные истории, нервно сглотнул, а лицо Джека, достаточно умного, что бы почувствовать тон автобота, потемнело. Холодные окуляры Магнуса, на несколько мгновений остановились, осматривая мальчишек. Что-то, надумав, автобот искривил свое странное, плоское, напоминающее камень лицо: — Джаз, включи музыку. Что-то громкое и звучное, — и сразу же вышел вон, своей рукой закрывая рот Старскима, кажется, потерявшего сознание от страха, либо очень умело притворяющегося. Джаз, явно сам не свой, что-то говорил и, оказавшись около Бамблби, зашептал. Его голос, всегда напоминавший электронную или синтетическую музыку, напоминал оркестровую мелодию боли и злобы: — Магнус хочет его судить, Би! Он сказал, что мы будем держать его в плену до конца войны! "Тайрест" осудит его, ты слышал! Белтый бот, иногда поглядывая на мальчишек, искал слова, но, не найдя их, положил рукутна плечо старого друга. — Но, ведь это правильно! — вмешался Джек, не то, пытаясь подражать Оптимусу, не то искренне веря в свои слова, от чего еще больше напоминал Прайма. — Правильно? — басы в голосе Джаза ревели в тон его израненной искре — он убил Клиффа! Нашего брата! Отправил на встречу с Великой Искрой сотни и тысячи автоботов, запытал их, вскрывал, как консервы! Ты же был в Каоне с Оптимусом, Би, ты же видел все эти ужасы! — Я никогда не забуду. Но так будет правильно, брат — в этот момент и Бамблби, всегда казавшийся, добрым и весёлым мальчуганом, вроде Рафа, превратился в Джека. Мальчишки умолкли. Они всегда забывали, что за ребяческой игрой и приключением, которой казалась им жизнь рядом с автоботами, скрывается жуткая и страшная трагедия, заставившая целый народ потерять дом и жить изгнанниками посреди чужой планеты. Они ничего не сказали, когда неожиданно появились Оптимус и Арси, покинувшие базу ради патрулирования округи. Споры среди автоботов сразу умолкли, хотя Арси с Джазом успели немного побурчать, неумело скрывая разочарование. Раф опять держал контроллер, гоняясь с Бамблби, не пожелав присоединиться к остальным в расспросах Старскрима. Даже Хот-Род вернулся с корабля Магнуса, все еще спрятанного посреди оврага и лесов где - то в Колорадо. — Бамблби... А почему... Почему Ультра Магнус и остальные... Такие? — задал Раф вопрос, хотя и не был уверен в том, ответит ли на него Би. — Потому что они потеряли свой дом и вынуждены убивать своих сородичей ради чуждых им кусков камней. Раф, забыв о гонке, машинально двигал пальцами: — Но ведь... Ты тоже потерял Кибертрон. И Арси и Балкхэд и Оптимус! —имя Рэтчета парень не смог выдавить из себя. Парень видел, как старый доктор пялится на серебристо - мертвенный шарик через экраны базы. — Наш новый дом - Земля. И мы будем драться с десептиконами, что бы никто из вас не познал настоящей войны. Ту, которую я стал забывать благодаря тебе. Пока моя искра бьется, ты не увидишь землю, покрытую воронками от взрывов, черную от пепла, усеянную телами любимых и незнакомых, мертвую и пустую, как Кибертрон. Мы отплатим за ту доброту, которую вы проявили к нам. И защитим человечество, даже если нам придется защитить его от самого себя. Они обнялись - два брата, рожденные в разных мирах, не похожие ни по размеру, ни по форме. Даже характеры у них отличались. Один проживет не больше пятидесяти лет, другой не заметит и пятьдесят тысяч. Но они были братьями: казалось, что Раф имел искру, а в груди Бамблби стучало сердце. Аккуратно раздвинув руки и отодвинув голову, которыми автобот окружил мальчишку, как стальным куполом, Би улыбнулся одними лишь глазами. Спокойствие и счастье, такие редкие за последние дни, прервал Спрингер: зеленый автобот, потирая манипуляторы, пытался стереть с пальцев голубовато - лиловый энергон и серебристую краску, явно принадлежавшую Старскриму: — ржавая тварь раскололась быстро. Говорит, что Эйрахнида нашла инсектиконов и теперь хочет уничтожить людей. Видимо, мы идем охотиться на жуков! Остальные роботы, уже во всеоружии, показались из недр базы...………………………………………………………………………………………………………………………………………………………
Органика. Углеродистые формы жизни населяли эту планету, семьдесят один процент поверхности которой занимал монооксид дигидрогена. Желтый карлик, возрастом четыре и семь миллиардов местных лет, дал жизнь множеству удивительных существ, самыми занимательными из которых были тардиграды, как их называли единственные разумные существа, обитавшие на Земле. Тардиграды или тихоходки обладали способностью замедлять свои биологические функции, что бы пережить любую угрозу, даже такую, которую не каждый кибертронец мог перенести без вреда для систем. Шоквейв очень заинтересовался ими, даже планировал добыть все виды и мутации этих существ, но, к сожалению, его тяжелая и массивная альтформа, не способная летать или быстро ездить, ограничивала его возможности перемещаться на большие расстояния. Необходимо было решить эту проблему, причем быстро, иначе придется забыть об изучении этой планеты, так заинтересовавшей Мегатрона. После прибытия и экскурсии, которую ученому провел Нокаут, не имевшей достаточной компетенции, что бы обеспечить эффективное функционирование и надлежащий ремонт прекрасной, но пострадавшей Немезиде, Шоквейв прогнал медика. Бедный шедевр, созданный циклопом на базе корпуса гигантского монстра — Триптикона, пострадал за эоны отсутствия хорошего обслуживания на большой верфи. Энергетическая установка не выдавала даже восьмидесяти процентов от нормы, а многие магистрали и узлы плохо проводили электричество и энергон, угрожая перебоями питания или коротким замыканием. Отсутствовали торпеды и боеприпасы для масс драйверов, почти закончились ракеты ПВО и ПРО, не говоря уже о тяжелых, крылатых, необходимых для орбитальных бомбардировок. Шоквейв, конечно же, ознакомился с содержимым складов: Саундвейв поделился актуальной документацией, а так - же предоставил все необходимое оборудование. Ученый уважал радиста - мех был эффективен, холоден и умен, но его иррациональная преданность к погибшим кассетникам и Мегатрону фрустрировала. Имея неописуемый потенциал, а так же уникальные способности, он посвятил свое существование служению другому трансформеру. Причем, действовал он не из необходимости, как Шоквейв, а из... преданности и идейных соображений. Осмотрев лабораторию, заставленную дорогими и полезными приборами, циклоп пришел к выводу, что она подойдет для выполнения обязанностей главного ученого Армии Десептиконов. Однако, Нокаут, имевший сюда доступ, делал это место непригодным для использования в качестве персональной лаборатории. Здесь невозможно было продолжить проект "Предакон", невозможно было продолжить исследования руд энергона, и, конечно же, не было места на Немезиде для тайных хранилищ, подобных тем, в которых Шоквейв обитал во время самых тяжелых моментов войны. Нокаут, вернувшись с бокалом дорогого энергонного напитка, обнаружил циклопа, подключенного к консоли. Ученый не был подвержен иррациональному страху, который все трансформеры, кроме Саундвейва, испытывали перед соединением процессора с компьютером или искусственным интеллектом. Медик, конечно же, испугался, но, заметив, что новому начальнику нет до него дела, постоял около квантового крио-компрессора, а после вышел. Редкое устройство, необходимое для мгновенного охлаждения, созданное всего в трех экземплярах. На Немезиде стоял первый прототип, хотя Шоквейв предпочел бы более позднюю модель, стертую с лица Кибертрона после падения башни - портала. Но, придется работать с тем, что есть. Данные о Земле поразили ученого... Существование Юникрона заставило ученого пересмотреть все теории, объяснявшие существование их расы, а так же всей механической жизни в галактике. И, заодно, предоставляло ученому практически неиссякаемый запас темного энергона для исследований и создания вооружения. Во время войны весь темный энергон, что имелся, использовался в грязных бомбах и сверхмощном вооружении. Довольно быстро, в особенности после усилий Праймуса по очистке своего организма, вся субстанция кончилась, лишив Шоквейва возможности по-настоящему эффективно применить это уникальное вещество. К сожалению, Мегатрону пришлось отключить Юникрона, объединившись с автоботами, из - за чего "сила", которой обладал темный энергон, уменьшилась, хотя и не исчезла полностью. При должной концентрации он все еще способен нанести урон как трансформерам, так и органическим обитателям планеты, что открывало перед десептиконами, а, в особенности, Шоквейвом, множество возможностей. Человечество так - же не оставило ученого неудовлетворённым: их чувство стиля и восприятие техники импонировало многим трансформерам, в особенности медику - Нокауту. Ну а их технологическое развитие, хотя и казалось примитивным, позволило органикам соорудить несколько полезных устройств, которые в будущем будет необходимо изъять. Да и по перехваченной Саундвейвом информации, некая группа "Мек" смогла овладеть базовыми принципами кибертронской биологии и инженерии, заставив Шоквейва пересмотреть свое первоначальную позицию, заключавшуюся в полном игнорировании людей, как цивилизации лишенной рациональности и знаний. Обдумыванием своих планов ученый занимался довольно долго, благо, его могучий процессор позволял трансформеру заниматься сразу несколькими вычислительными процессами параллельно: разрабатывая стратегию и тактику своих действий, трансформер двигался по узким коридорам Предвестника, потерпевшего крушение после боя с кораблем автоботов. Судно, после нескольких веков мертвого покоя, оказалось полностью пустым. Конечно, будь у Шоквейва полсотни дронов, то можно было бы разобрать весь корабль в приемлемое время. К сожалению, пока что ученый был вынужден работать в одиночестве, а потому ему придется ограничиться лишь кражей самых редких и дорогих деталей, в основном связанных с электроникой. Десептикон, освещая себе путь окуляром, светившим, словно гигантской фонарь, шел вперед, иногда применяя силу плазмы для уничтожения преград. Переборки и герметичные двери, толстые и мощные, не могли выдержать заряженного выстрела гигантской пушки, заменявшей ученому половину левого манипулятора. Наконец, внутри второй, почти, что потерянной части Предвестника, ученый, кажется, что-то обнаружил. Скачав чертежи из баз данных Немезиды, и уточнив документацию, а так же планировку, через компьютеры Предвестника, трансформер оказался в очередном темном корридоре, таком же мертвенном, как и остальное судно. Вторая половина корабля, более массивная, но такая же поврежденная, содержала в себе энергоядро и множество основных систем, полностью или критически разрушенных, но способных принести множество запасных деталей. Шоквейв уже подготовил проект и готовился отправить его Саундвейву, как вдруг обнаружил, что "лаборатория кибербионики", принадлежавшая почившему ученому Рэйзоркло, разделявшего интерес Шоквейва к предаконам, инсектиконам и клонированию. Профессор Тайресткого университета, один из немногих, кто мог бы посоревноваться с циклопом в кибертронской биологии и медицине, был бы прекрасным соющником и помощником, но, к сожалению, Шоквейв обнаружил лишь его обломки, и то не самые полезные. С помощью легких махинаций с электроникой, ученый вскрыл дверь и обнаружил старую, но все еще полную тайн лабораторию: пять протоформ, дорогих, древних, способных создать полную, включая след искры, копию трансформера, лишь по нескольким каплям энергона. Настоящее произведение искусства древних времен, с которыми, похоже, и работал Рэйзеркло. Окуляр, загоревшись ярче, покрыл алым, рубиновым светом почти всю комнату, выделяя каждый объект, чуть подсвечивая необычные формы. После осмотра и проверки работоспособности, оказалось, что лаборатория практически полностью работоспособна и позволяет не только создать пять полных копий себя, но и переработать энернон или синтезировать многие другие химикаты. Операция прошла успешно, хотя и не без трудностей: пришлось обколоть себя анестетиками и искусственно отключить чувствительность многих систем, но ученый смог извлечь из своей груди ярко-голубую эссенцию. Это был не просто энергон, текший по корпусу десептикона, нет. Напоминая маленькое солнышко, испускавшее изумрудно - зеленое свечение, эта жидкость окружала искру, впитав в себя часть ее энергии. Смонтировав установку и модифицировав ее, ученый вручную ввел в первую протоформу свое КНК, содержавшую первоначальную, не модифицированную информацию о корпусе ученого, а потом Шоквейв подал ток. Солнечные батареи и то, что осталось от энергонного генератора и вспомогательного термоядерного, запитали “оплодотворенную” протоформу. Белесый металл, мертвый и холодный, задрожал, медленно изменяясь, превращаясь в копию Шоквейва... В молодую. Десептикон, светя окуляром, глядел в это красивое голубоглазое лицо с прекрасной, сильной челлюстью, напомнившей ученому Ориона Пакса. Элегантный, хотя и чуть кубический, ярко - белый корпус, достойный сенатора или актера, к сожалению, оказался во власти будущего ученого, чей процессор имел врожденный дефект: процессор, хотя его размер был велик, почти не имел того отдела, что отвечал за симуляцию эмоций. Осмотрев внимательнее свой старый, еще двуглазый фейсплейт, десептикон медленно снял шлем, изымая процессор и аккуратно погружая его в банку с энергоном. Потом он повторил этот процесс и с сильной, пульсирующей зеленой искрой, умервщлая своего клона. Этому миру не нужен еще один Шоквейв: одного хватит. Но вот самому циклопу был необходим новый, способный летать, корпус. В конце войны, когда энергонатнв планете совсем не осталось, ему пришлось отказаться от худого, быстрого, сильного и красивого тела в пользу тяжелой и мощной махины, какой он был сейчас. Еще немного посмотрев на юного себя... Не познавшего ни боли, ни истин логики и превосходства процессора и логики над искрой и корпусом, Шоквейв аккуратно убрал заготовку прочь. Теперь, ему нужно заняться аватаром. К концу войны, когда перед ученым открылось множество тайн, он открыл методику создания искусственно управляемых тел, ничем не отличавшихся от оригинала. С их помощью мех почти убил Динаботов, а так - же пережил множество покушений. Ну, пережил оригинал, копии, к сожалению, уничтожались и умирали в агонии. Вторая протоформа, получив несколько капель темно - синего, густого энергона, изъятого ученым из его собственного пальца, превратилась в полную копию гигантского циклопа. Большой, изящный, но такой грубый... Ученый считал это тело полумерой, явно обладавшей пониженной эффективностью, которую необходимо было срочно заменить. Установив прочную, почти нерушимую ментальную связь, а так же несколько кило взрывчатки для безопасности, десептикон открыл портал на Немезиду: космический мост, несовершенный, способный достичь лишь спутника Земли, перенес аватар ученого на корабль, благо, Шоквейв заполучил доступ к молекулярному маскировочному полю, скрывавшему линкор даже от самых совершенных, по меркам космоса, радаров и сканеров. Автономный дрон, обладавший лишь частичкой разума и искры ученого, послушно занял свое место в лаборатории, занимаясь углубленным анализом данных баз данных корабля, привлекая редкие взгляды солдат, что заглядывали внутрь, дабы увидеть ожившую легенду или принести оборудование со складов. (Абсолютно каноничные аватары из комиксов по объединенке / играм / Прайм) Настоящий же Шоквейв, заменив часть ствола своей пушки, на подобие двупалого манипулятора, занялся обновлением обстановки на своей новой базе: всю электронику он демонтировал и переносил в лабораторию. Годились особо толстые провода, в особенности созданные из сверхпроводников, компьютеры, полупроводники, хорошие, особо прочные и тугоплавкие сплавы, а так - же любые запчасти трансформеров, годные для использования в дроно и робото технике. Он потратил на сборку всего необходимого, а так - же демонтаж всех электросетей из первой, бесполезной половины, корабля несколько дней, работая без перерыва. Лишь иногда он позволял корпусу и процессору охладиться, подключаясь к своему аватару и проверяя прогресс по анализу баз данных. Получив выдержку событий за последние несколько лет, десептикон уже хотел заставить своего клона заняться Иаконской базой данных, благо для ее расшифровки необходимы лишь адаптивные методы декодирования и мощность процессора, но в этот момент Саундвейв телепортировал прямо в центр лаборатории гигантское фиолетовое тело, напоминавшее Шоквейва, но превышавшее в объемах и все еще способное летать. Циклопу явно сильно досталось: его заперло в стазисе, корпус был деформирован и поврежден, а так - же имел множество отверстий, из которых изливался тонкими, почти, что исчезнувшими линиями лазури. Вызвав Нокаута, ученый немедленно уложил пациента на платформу, насильно раскрывая его клювоподобный рот и всовывая внутрь трубку, подающую энергон. Пока красный болван выслушивал критику со стороны Мегатрона, десептикон уже извлек все инородные детали из тела Лагната, сложив кусочки лезвий Эйрахниды и оплавленный металл брони в лоток из прозрачного металла. Широкие рваные и глубокие колющие раны выглядели страшно. Но, стоило ученому провести рентгенографию, нейтронный осмотр, термическую и звуковые терапии, как оказалось, что повреждения, хотя и были смертельными для обычного трансформера, оказались не критичны для гиганта. Его броня, собранная из множества слоев, отделяла секции баков с энергоном друг от друга, из-за чего даже сквозное пробитие одного, лишило Лагната лишь шестой части от общих запасов энергии корпуса. Камера искры, защищенная особо толстым, таким же плотным, как и лоб гиганта, слоем черного и сверхплотного киберметалла, не получила урона вообще. Острый кусочек лапки фемки, бывшая кромка лезвия, застряла около генератора, оставив на плотной и подвижной трубке надрез, выплескивающей энергон внутрь корпуса под большим давлением. Работы предстояло много, а потому Шоквейв, устроившись в довольно удобном кресле, сосредоточил весь свой процессор на аватаре, угрожающе нависшему над десептиконом, ушедшим в офлайн. Нокаут, вбежавший внутрь, подбежал к своему непосредственному начальнику, но тот отодвинул Астона подальше тяжелым стволом орудия: — мне необходим список деталей. Доставь их. Передав медику датапад и не отреагировав на его кислую мину, ученый, наконец, принялся аккуратно отделять каждый слой брони от корпуса. По расчетам Шоквейва, Нокаут и не заметит, что даже по самым страшным прикидкам, циклоп запросил в одна целую, триста семьдесят пять тысячных больше запчастей, чем было необходимо. Молодой аспирант был слишком эмоционален и труслив, а потому не станет ни задавать вопросов, ни подойдет к своим обязанностям серьезно. Он явно был оскорблен тем, что его заменили, оставив лишь небольшую маленькую мастерскую, в которой мех полировал себя, позволял товарищу полировать себя, а теперь, по слухам, еще и Баррикейд часто захаживал к нему, покидая кабинет врача ярким и сверкающим. Бронеплиты, которые бот снимал с Лагната, раскладывались в особом порядке на столе, частично повторяя конструкцию торса владельца. Из некоторых деталей торчали проводки или многочисленные эффекторы датчиков давления, температуры и напряжения, позволявшие трансформерам чувствовать корпусом все то же, что и органики, а, в некоторых случаях, даже больше. Разборкой грудного отсека, наиболее пострадавшего и наиболее важного, ученый занимался несколько часов, оставив на Нокаута подготовку новых запчастей, а так - же восстановлению уже демонтированных бронеплит. Медик, как и рассчитал циклоп, приемлемо справлялся, работая усердно, явно желая проявить себя. Пока они оба молчали, занимаясь каждый своим делом, связанным со спасением жизни, то никаких проблем не возникало: Астон был слишком самолюбив, слишком хвастлив, но, стоило ему заняться любимым делом, как он мог сотворить что - то стоящее, и именно на его иррациональное самомнение ученый и надавил. — Целостность систем восстановлена, — проинформировав ассистента об удачном завершении самого тяжелого этапа операции, десептикон закрепил несколько грудных пластинок, защищавших искру. Затем пришел черед могучих бронеплит живота, закрывших от взора циклопа энергонные хранилища и генератор, превращавший голубую субстанцию в неописуемое количество энергии, питавшей процессор, сопроцессоры, сервоприводы, оптику, сканеры, датчики и, конечно же, встроенное вооружение. — Закончи работу, — подняв ящики с изрядным количеством лишних деталей, так и не пригодившихся в ремонте, циклоп направился на выход. Нокаут явно хотел что - то сказать, но лишь вздохнул и, выдав раздраженное: "как прикажите", занялся разбором и ремонтом конечностей гиганта. Его компетенции хватит, что бы закончить ремонт, благо с такими большими руками и ногами, а так же системами не нужна особая точность, которой обладал Шоквейв, способный работать с техникой микроскопических размеров. Отправив большую часть запасных частей самому себе, ученый передал почти пустые ящики вехикону - интенданту складов, после чего медленно потопал к Лорду Мегатрону. Наконец, десептикон смог вернуть свое сознание в основное тело, оставив аватар на автопилоте, а сам принялся разбирать то, что смог "экспроприировать" со складов, уже выстраивая планы на свой новый корпус. Он должен будет не только летать и иметь еще большую огневую мощь, сравнимую с той, которой обладал Мегатрон или сам Шоквейв ближе к концу войны, но и должен был отвечать всем требованиям бронирования и возросшей потребностью в грубой физической силе. Рост увеличивать не нужно, но вот толщину торса, а, в особенности, его вес, придется уменьшить за счет мощи рук и ног, хотя в любом случае придется лишить себя лишней массы ради возможности летать, причем быстро. До сикеров ученый, скорее всего, не будет дотягивать, но этого и не нужно, особенно, если удастся закончить модификацию земного моста до космического. Нужно так много вещей, деталей и времени, а всего этого нет: ситуация слишком быстро меняется и нельзя ожидать того, что у Шоквейва будет парочка тысяч лет абсолютного затишья на создание всего того, что ему так необходимо. Бедное, невинное, белесое тело, напоминавшее кусок титана или хрома, с прекрасными голубыми глазами и красивым фейсплейтом, медленно превращаясь лишь в заготовку корпуса, которое в будущем станет обновленным десептиконом. Первое, что пришлось изменить - голову. Мимика выдает мысли и планы, крайне иррационально использовать простой модуль без рта, носа и прочих выделяющихся структур. Мощная, приземистая тумба с одиноким, но хорошо защищенным окуляром превосходила в эффективности любую смазливую мордашку даже с десятком глаз... Хотя, идея дополнительных маленьких окуляров, которую Шоквейву подсказал спящий Лагнат, пришлась меху по вкусу. В обновленный чертеж были добавлены многие небольшие глазки, разбросанные по всему корпусу. Осматривая практически голый эндоскелет, ученый наложил на него голограмму своего будущего тела, иногда виртуально разбирая и заново собирая его, с каждым разом устраняя дефекты, недоработки, а так - же компоненты, которые будет тяжело ремонтировать или заменять при необходимости. Ему придется постараться, что бы создать что - то эффективное и при этом относительно дешевое и простое в уходе, благо, наработок и практических знаний в корпусестроении Шоквейв имел больше, чем любой другой кибертронец, живой или мертвый. — Шоквейв, — Мегатрон явно подыскивал слова, пытаясь придумать способ отговорить ученого, — я уже думал, что потерял тебя. И не желаю терять вновь. Аватар, поклонившись, вновь перешел под прямой контроль циклопа: — Мой Лорд, исходя из доклада Дредвинга, так называемая Эйрахнида имеет существенные повреждения. Не смотря на ее превосходство в бою на ограниченной территории или туннелях, ее физическое состояние не позволит ей дать адекватный отпор. Кроме уже указанных причин, — мех продемонстрировал Мегатрону свою шею, начавшую создавать странные, щелкающие, рычащие звуки. — Я воссоздал устройство управления ульями и другими матками. Здесь Мегатрон уже не смог возразить, да и, видимо, помня последние версии инсектиконов — могучих и страшных бойцов, десептикон решил не мешать изощрениям своего лучшего ученого. Благо, ремонт Лагната и других членов экипажа сможет закончить Нокаут, а проект по восстановлению Немезиды, пока что, казался утопическим и нереалистичным. Осматривая пустые туннели, аватар двигался вниз, освещая все своим красным, зловещим и пугающим обыкновенных дураков, окуляром. Периодически он издавал звуки, призывая всех инсектиконов ответить на зов, но в ответ получал лишь несколько волн тихих шепотков, словно трупы шептали еще живому кибертронцу бежать отсюда. Ученый, конечно же, не собирался покидать бездонные пещеры, идеально подходящие по росту трансформеру, как вдруг заметил следы борьбы и боя. Ну а вскоре обнаружилась и Эйрахнида... Он скоро обнаружил трупик с разорванной глоткой и фейсплейтом, а так же сжавшимися, поджатыми конечностями, выдававшими в фемке паучье ДНК, интегрированное в ее КНК. Бедное, злобное и полное ненависти создание, что же с ней произошло? Ответом на этот вопрос послужил быстрый осмотр туннеля с помощью яркого красного света, подсветившего мелкие серебристые частицы клинков из сверхпрочной киберстали, а так - же следы фтора и прочих химикатов, используемых в сверхдорогих зажигательных боеприпасах. Подняв мертвый корпус и уложив его на плечо, десептикон направился на выход, как вдруг, издав еще одну волну инсектиконского рычания, получил те же самые предсмертные, остаточные шепотки, явно не принадлежавшие почившей Эйрахниде. Тонкое тельце, пострадавшее в бою и разорванное чьей то яростью, послушно висело на плече, медленно покачиваясь в такт тяжелым, идеально ровным шагам гиганта. Она все еще была теплой - Шоквейв работал на славу, а потому его создания были достаточно живучими. К сожалению, ее состояние, кроме как предсмертным и критическим, описать было нельзя, и каждая секунда промедления уменьшал шанс успешного восстановления фемки на четыре десятитысячных процента. Но звуки, издаваемые неизвестными, явно принадлежали инсектиконам. Слишком уникальные частоты, слишком редкие тембры и паттерны щелчков и ударов, здесь точно должны были находиться стражи, посланные Шоквейвом для охраны самых крупных месторождений. Когда Кибертрон умирал, мех решил не умерщвлять многочисленные и разросшиеся ульи, а отправлять их в далекий космос, замораживая в стазис - капсулах, дабы в один день Шоквейв смог разморозить их и быстро нарастить свою военную мощь, выставив против любого врага целую армию боевых жуков, способных одной лишь грубой силой уничтожить все, что угодно. Осмотрев тело разведчика роя, потерявшего голову в следствие разрыва ракеты, циклоп лишь убедился в верности своей гипотезы. Где - то тут был улей, и его необходимо срочно найти! Даже если сейчас у меха недостаточно ресурсов, что бы обеспечить сотни жуков топливом, то хотя бы часть из них Шоквейв сможет активировать и разослать на поиски энергона, а так же помощь в демонтаже лишних отсеков Предвестника. Но, их еще требуется найти, а способа пробурить километры земли и камня, не затратив весь энергон Немезиды на стрельбу, Шоквейв не мог придумать. Процессор, некоторое время генерировав мысли, выдал единственный жизнеспособный план: использовать ресурсы Мегатрона и его вехиконов. Крепкий манипулятор, прекрасно знавший устройство головы фемки, ловко стянул с нее шлем, открыв миру прекрасный процессор: круглая сфера серебристо - золотая, с прожилками из толстых медных линий системы охлаждения, еще теплилась. Память, с вероятностью в девяносто три процента, не удастся полностью спасти, но вот самые яркие эмоции и моменты, а так - же ее ненависть к автоботам и Мегатрону, удастся сохранить. Из портала вышел ученый: осмотрев свою копию, крепко державшую тело Эйрахниды на своем плече, он забрал фемку и, схватив труп инсектикона за манипулятор, потащил их обратно в свое тайное убежище, оставив аватара одиноко стоять посреди пещер и дожидаться телепорта от Саундвейва. Мегатрон, стоило ученому показать шлем Эйрахниды, улыбнулся, прямо таки расцвел и, затребовав его, повертел. Авата не двигался, лишь смотрел на лидера десептиконов, ожидая похвалы и прочих попыток умаслить самолюбие Шоквейва. Мегатрон часто прибегал к лести и комплиментам, когда считал необходимым поднять лояльность циклопа. Крайне неэффективное решение, но ученый не мешал великому и могучему десептикону покрыть себя комплиментами. Склонив тяжелую голову, ученый попросил разрешение на создание лаборатории в том месте, где он "расправился" с предательницей. И Мегатрон, не найдя причин возражать, вызвал Дредвинга, приказав ему организовать раскопки и создание нужного оборудования. Сикер, узнав о смерти Эйрахниды и о своих новых обязанностях, лишь недовольно заскрежетал дентами. Стойкий, лояльный и до безумия честный, он поклонился и направился к вехиконам - инженерам и шахтерам. Циклоп лишь передал ему датапад с планом работ и медленно потопал к Лагнату. Выбор прораба не устроил ученого - если армию инсектиконов найдут, то он не сможет сохранить ее в тайне, даже если убьет всех вехиконов и Дредвинга. Пока аватар бродил по бескрайнему кораблю, Шоквейв аккуратно положил на платформы Эйрахниду и инсектикона. Три тела, абсолютно друг на друга не похожих, обеспечили ученого таким фронтом работ, что он не сможет покинуть Предвестник еще месяц. Ему нужно: восстановить паучиху, желательно трансформировав ее в настоящую матку будущего улья, разобрать труп инсектикона, усилив его деталями Эйрахниду и свой будущий корпус. И, конечно же, закончить новое тело, либо усилив нынешнее, либо превратив его в аватар. У меха прибавилось так много работы, открылось столько возможностей, но не хватало ни ресурсов, ни рук. Он исправит это, нужно лишь время. И вечный кибертронец имеет достаточно времени.