Его звали Ви

2076 год, Найт-Сити, 22:14 по местному времени. — Тебе не кажется, что дело начинает подванивать шляпой? — глубокомысленно изрёк Рик, созерцая тлеющие окурки, валяющиеся перед ним на асфальте. Да, ожидание, конечно, убивает, но кто бы мог подумать, что настолько буквально: Рик всегда дымил как паровоз, когда нервничал, а сегодня… Джеки оставалось только надеяться, что сигареты у него кончатся раньше, чем лёгкие.       — Меня куда больше беспокоит, не маловато ли нас, — Джеки красноречиво кивнул в сторону стоящей чуть в отдалении группки людей: четверо парней, о существовании которых он не знал до вчерашнего дня. Хотя, это было естественно. В рядах «Валентино», даже несмотря на высокую смертность — которая, тем не менее, всё равно была ниже, чем во многих совсем уж неблагополучных местах Хейвуда, — насчитывалось несколько тысяч человек, знать в лицо каждого из которых было попросту невозможно. Но отправлять на дело, пусть и в теории довольно простое, абсолютно случайно выбранных людей, что до этого ещё никогда не работали вместе, было странно даже по мнению Джеки, не привыкшего ставить под вопрос решения начальства.       Будто бы позабыв о собственной нервозности, Рик ухмыльнулся во все свои тридцать два золотых зуба, видимо радуясь тому, что рядом с ним был человек, который, по его скромному мнению, переплюнул его в паранойе:       — А ты хотел, чтобы дон Рохо для «знакомства» на нейтральной территории послал прям совсем настоящий отряд наёмников? — Он поёрзал на капоте машины и, едва не соскользнув с гладкого углепластика, всё же извернулся и крайне дружелюбно хлопнул стоящего рядом с ним Джеки по плечу. — Это переговоры, compañero, и тут самое главное — произвести хорошее впечатление. Вот посуди сам. Кто больше расположит к себе стайку молоденьких шлюшек: вооружённые мордовороты или всё же такие dos chicos calientes y imponente, как мы? — Рик говорил всё это с таким серьёзным лицом, что Джеки не выдержал и громко расхохотался. Его смех эхом разнёсся по полупустой парковке, на секунду привлекая к себе внимание остальной части группы.       — Нейтральной территории? — наконец отсмеявшись, переспросил Джеки. — Мне казалось, что ещё как месяц назад, Рохо был весьма серьёзен в своих намерениях наложить лапу на южную часть Уотсона. А теперь он неожиданно признаёт её нейтральной? Más bien, el cielo y la tierra intercambiarán lugares, чем босс отступится от своего первоначального плана.       Рик отрицательно покачал головой и наконец соскользнул с многострадального капота, не особо заботясь, что его шипастый пояс прочерчивает белые полоски на когда-то безукоризненно глянцевой поверхности. Что ж, зная, как хозяева таких жоповозок — иначе назвать этот игрушечный автомобильчик, пригодный только для езды по маршруту «любимый офис — дом», язык просто не поворачивался, — трясутся над ними, можно было твёрдо сказать, что страховка сполна покроет столь «ужасный» дефект.       — То было ещё до того, как в игру вступили девочки, — Рик мимолётно пригладил рукой встрёпанные кудри, что, впрочем, нисколько не помогло: волосы как торчали в разные стороны, так и продолжили торчать. — Мы и так стоим на пороге самой настоящей войны — что говорить, «Когти» тоже не прочь за наш счёт урвать себе лакомый кусочек, — как тут появляются очередные непонятные наглые выскочки. Какого бы ты ни был мнения о доне, не отрицай, что новый план старика под названием: «Умерь амбиции и посмотри, можно ли использовать их в своих интересах», не лишён своего смысла.       Джеки недовольно скрестил руки на груди:        — Возможно, ты и прав. Но стоит ли оно того? Эти девчонки только недавно выползли из своих борделей, и знание с какой стороны держать пушку, — Рик двусмысленно поиграл бровями, — настоящую пушку, — несколько резковато добавил Джеки, — ещё не делает их бандой. Для этого им нужно время. Даже если они сто раз будут готовы к сотрудничеству, то…       Демонстративно закатив глаза, Рик вздохнул с таким обречённым видом, что Джеки немедленно захотелось его хорошенько встряхнуть за шкирку: благо тот, как и большинство его знакомых, существенно уступал ему как в росте, так и в массе.       — А я разве что-то говорил про сотрудничество? Посуди сам: какой нам толк с толпы недовольных жизнью zorras? Правильно, никакого. Но стравить их с «Когтями», тем самым под шумок ослабив этих ублюдков, — сам Бог велел. — Рик потушил очередной бычок о многострадальный капот. — Но я всё ещё не въезжаю: зачем дону посылать с нами в качестве переговорщика размалёванного клоуна? Хотя, подобный ход наверняка выставит его лояльным работодателем, не брезгующим принимать в семью всяких сирых и убогих… правда ведь, Джеки? — не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять: последний вопрос был чисто риторическим, и несмотря на добавленное в конце обращение, он, очевидно, адресовался сидящему на бордюре Яне.       Из двух братьев Родригез, Джеки всегда как-то больше симпатизировал младшему. Сеньора Уэллс любила повторять, что в этом виноват пресловутый «отцовский инстинкт», который он, за неимением собственных детей, направляет на случайно подвернувшегося паренька, выглядевшего в лучшем случае как очень хлипкий старшеклассник — или, если быть совсем точным, как очень хлипкая старшеклассница. Интересное сравнение, особенно принимая во внимание, что ни она, ни Джеки школу так и не закончили.       — Мы и сами не до конца понимаем, почему Рохо выбрал именно нас на эту роль, — на секунду оторвавшись от полировки своих кевларовых ногтей, спокойно согласился Яна. Джеки удивлённо присвистнул: сегодня точно знаменательный день, раз малец не собирается набрасываться с кулаками на своего брата, за очередной ехидный комментарий по поводу своего… стиля. Да, внешний вид Яны мог поставить неподготовленного зрителя в тупик, но не более того. В Найт-Сити было полно фриков, целенаправленно превращавших свои лица и тела в чёрт-те что, на фоне которых Яна смотрелся вполне цивильно. Так что постоянные подъёбки Рика выглядели слишком притянутыми за уши, чтобы воспринимать их всерьёз… Если бы не почти брезгливое презрение, отчётливо читающееся в его взгляде каждый раз, стоило только Яне появиться в его поле зрения.       Что ж, наверное, именно это почти незаметное для окружающих обстоятельство — подумаешь, обычные дрязги между братьями, с кем не бывает! — и стало тем самым фактором, из-за которого Джеки старался не иметь общих дел с Риком несмотря на то, что, объективно говоря, парнем он был не сказать, чтобы уж очень неприятным: в меру злой, в меру весёлый, да и на никаких стимуляторах особо не сидит, что тоже немаловажно. Словить в самый неподходящий момент пулю от торчка-напарника — удовольствие так себе. Но, как бы то ни было, Джеки просто не мог поверить, будто человек, с таким ничем не обоснованным пренебрежением относящийся к собственному брату, вдруг начнёт проявлять чудеса душевности к своему компаньону.       — Мы всего лишь скромный нетраннер, и, даже несмотря на то, что наша несколько отшельническая деятельность сказалась на примитивной межличностной коммуникации… — Яна щёлкнул замком клатча и, небрежно закинув туда напильник, извлекает из его недр небольшой ингалятор. — Дону Рохо всё равно не найти лучших переговорщиков, чем мы, учитывая подавляющий контингент «Валентино», — после короткой затяжки добавил он.       — Эй, а вот сейчас было реально грубо, — нарочито обиженно сказал Джеки, прекрасно зная, какая реакция последует за его словами. Может, Яна и правда настолько талантливый хакер, как о нём говорили, но в «примитивной межличностной коммуникации» он был полным профаном, зависшим на уровне четырёхлетки. Хотя нет, это было слишком оскорбительным сравнением. Слишком оскорбительным сравнением по отношению к четырёхлеткам, которые уже в столь нежном возрасте заправски вертели чувствами своих родителей. — Я думал, что мы с тобой друзья, а ты мне прям в душу харкнул своими словами, muchacho.       На лице Яны не дрогнул ни один мускул:        — Мы специально использовали эпитет «подавляющее», чтобы не оскорбить твои чувства, Джеки. Тебе бы пора к этому привыкнуть. Как и к отсутствию души, концепцию существования которой, ты, вопреки многочисленным исследованиям, продолжаешь считать едва ли не аксиоматической. И пока не забыли, — менторским тоном заметил он, — смешение двух языков не добавляет человеку исключительности и пресловутого шарма, а только делает речь труднее для восприятия окружающих, начинающих считать тебя малограмотным дегенератом, неспособным установить себе лишний языковой пакет, — Джеки с Риком синхронно переглянулись, не понимая, кому именно из них был адресован последний комментарий. Яна довольно кивнул, словно бы подтверждая какую-то из своих догадок, и, прикрыв глаза, откинулся на невысокое заграждение, отделяющее парковку от тротуара. Какой же, однако, изящный способ показать, что разговор окончен.       — Может, отобрать? — шёпотом поинтересовался Джеки, выразительно кивнув в сторону зажатого в когтистых пальцах ингалятора. Излишняя осторожность, особенно учитывая тот факт, что Яна, судя по отчаянно дергающимся под веками глазам, сейчас копошится в настройках собственной системы, и хоть бей ты в гонг у него над ухом, вывести его из этого состояния до того момента, как он сам не закончит все свои дела, не получится. — Не хватало ещё, чтобы малого развезло раньше времени.       Рик снова вздохнул и, скучающе зевнув, махнул рукой:       — Забей. Яна свою норму прекрасно знает, и эта дурь, которую, насколько я понимаю, нетраннеры выдувают пачками, лишь бы мозги от перенапряга не лопнули, вполне безвредна, — несмотря на показное безразличие, Джеки отчетливо видел, как поникли плечи Рика. Возможно, вопреки распространённому мнению, ему всё же было не настолько плевать на своего брата, как он любил показывать. Или ему просто жаль, что «та нетраннерская дурь» не прикончит Яну раньше положенного срока, кто знает.       В любом случае, надо было сказать в ответ что-то ободряющее, но… Людям обычно не нравится, когда к ним лезут в душу без мыла, особенно после универсальной отмазки «не стоит беспокойства, у меня всё в порядке». Да и не в тех они отношениях, чтобы Джеки мог безнаказанно навязывать ему душеспасительные беседы.       — Ребят, — неожиданно подал голос один из новичков — Тоно, Томас или всё же Теодоро? — его имя как-то пролетело мимо ушей Джеки, а переспрашивать, тем более принимая во внимание, что после этого вечера их дороги вновь разойдутся, ему показалось слишком невежливым. — Уже половина. По всей видимости, со встречей нас знатно прокатили. Может, пора валить? Не знаю, как у вас, но лично у меня найдутся дела поинтереснее, чем провести всю ночь в ожидании каких-то шлюх, которых я даже не собираюсь трахать.       — Здесь всем похер на твои планы, — прорычал Джеки, угрожающе выпрямляясь во весь свой немалый рост. Он прекрасно знал таких парней, которые, если их вовремя не заткнуть, начинали, как однажды выразился Яна, вносить смуту в массы. До его ушей донёсся возмущенный оклик Рика: да, некрасиво вышло; ведь это всё-таки его, а не Джеки, назначили ответственным за операцию и логично, что именно он должен приструнить козла-провокатора. Но сейчас отступать было поздно: — Рохо дал нам весьма чёткие указания, и если вам, сраным hijos de puta, до́роги ваши шкуры, то прекращайте нытьё. La noche es joven, и шансы, что эти «Шаромыжницы» решатся притащить свои надушенные задницы сюда, по-прежнему велики.       — Неплохой вариант, но мы всё же предпочитаем называть себя «Шельмами», — Тео, — или Томас? — готовый уже было разродиться не менее едкой ответной репликой, резко захлопнул рот, уставившись на что-то за спиной Джеки. Шесть пар глаз разом метнулись по направлению к узкому проулку, соединяющему парковку с соседней улицей.       В мигом воцарившейся тишине, нарушаемой лишь отдалённым гулом автострады, удары подбитых железными набойками ботинок — даже Джеки, не считавший себя поборником сдержанной элегантности и минимализма, поморщился от столь вульгарной попытки играть в загадочность, — прозвучали ожидаемо громко. Ещё минута напряжённого ожидания — и в неровное пятно света, отбрасываемое единственным работающим фонарём, выступил человек:       — Думаю, тебе стоит рассказать своим друзьям о «пятнадцати минутах вежливости», здоровяк, — неожиданно спокойно отметил незнакомец, приваливаясь к изрисованному граффити столбу. — Курить на парковке? — он выразительно указал глазами на заплёванный асфальт, буквально покрытый ковром из свежих бычков. — А вы отчаянные парни, как погляжу. Или просто не смотревшие старых боевиков.       Джеки, разумеется, знал, что нелёгкая вынуждает не только девушек идти на панель, но видеть среди них мужчину, коим без сомнения являлся переговорщик «Шельм», было… нет, не странно. Скорее попросту непривычно. И, честно говоря, несколько неприятно.       Если к девушкам, выбравшим для себя такой способ заработка, он относился с пониманием и даже каким-то сочувствием, то раздвигающие ноги перед всеми желающими парни вызывали в нём только глухое отвращение. Серьёзно, зачем опускаться до такого, если можно просто сесть и немного подумать головой? Варианты есть всегда, как бы ни любили задвигать про безысходность всякие слабовольные фаталисты. Вопрос только в том, что в конечном итоге предпочтёт человек: лёгкий путь, как, например, подставлять задницу за сотню баксов, а потом по этому поводу рефлексировать, или надрывать эту же самую задницу на тяжёлых и опасных работах, попутно пытаясь прорваться, скажем, хотя бы мальчиком на побегушках в какую-нибудь банду, которые — вот радость! — всегда нуждались в рекрутах.       «Никогда не показывай свои слабости, если не хочешь, чтобы их потом использовали против тебя», — в те редкие моменты, когда старик Уэллс находился в хорошем настроении, он, как и подавляющее большинство других пьяниц, умудрялся генерировать весьма тривиальные, но от этого не менее жизненные советы. С трудом загасив искру презрения, всколыхнувшуюся в нём при этих воспоминаниях, Джеки пару раз глубоко вздохнул, вновь возвращая себе контроль над эмоциями. Так-то лучше.       — Был бы рад поболтать, cariño, — с деланым сочувствием развёл он руками, — но у нас, если не ошибаюсь, тут назначена встреча со Сьюзи Кью, а не с каким-то chico de los recados. И вот только не надо сейчас задвигать, будто ты это и есть она, — уже заранее зная, куда свернёт их дальнейший разговор, добавил Джеки. — До «Сусанны» ты, уж извини, маленько недотягиваешь, — под аккомпанемент несколько напряжённых смешков своих людей, Джеки недвусмысленно потянул корсаж воображаемого платья.       Переговорщик, в свою очередь, продолжал демонстрировать чудеса сдержанности: — Я тоже надеялся встретить здесь мистера Рохо, — тактично проигнорировав последнюю реплику, сказал он. — И в отличие от вашего босса, «Шельмы» своё слово держат. Вы хотели поговорить с нашим лидером, — сзади послышался тихий шорох, и только невероятным усилием воли Джеки удалось удержать метнувшуюся было к набедренной кобуре руку на месте.       — Они нашли Диего, — тихо процедил стоящий рядом с ним Рик. Спасибо за своевременную информацию, но Джеки уже успел прийти к этому выводу самостоятельно: если бы с их снайпером всё было в порядке, то он бы точно не позволил оставшимся «Шельмам» так просто зайти им с тыла. Чёрт, теперь дело точно начинало подванивать шляпой.       — …И вот он перед вами. Простите, если не оправдал ожидания на знойную красотку, — несколько виновато пожал плечами Сусанна, жестом приказывая своим людям остановиться. Один… три… шесть… восемь… двенадцать. Что ж, двенадцать на восемь — не самое большое численное преимущество, и если действовать на опережение, то разницу в четыре человека можно, при должном везении, конечно, покрыть в первые секунды перестрелки.       — Так и знал, что у этих perras нет никаких понятий о чести, — сплюнул Рик, переводя взгляд на стоящих позади них девушек.       — А где же была хвалёная честь «Валентино», когда вы решили притащить снайпера на мирные переговоры? — резонно заметил Сусанна, скрещивая руки на груди. Его глаза — нет, просто оптические импланты, мысленно пнул себя Джеки, — опасно блеснули в тусклом свете фонаря, что, вкупе с дьявольски усмехающейся полумаской, выглядело, признаться, несколько жутковато. — Но, пожалуй, на первый раз я прощу вам столь оскорбительное недоверие: сам бы не решился сунуться на чужую территорию без дополнительной подстраховки. И предварительно не обезопасив пути отступления, — Джеки мог поклясться, что в его искажённом войсморфером голосе послышались весёлые нотки. Выждав для большей драматичности ещё пару секунд, Сусанна приглашающе кивнул на место рядом с собой, и «Шельмы», несмотря на явное нежелание покидать столь выигрышную позицию позади своих оппонентов, начали молча переходить на противоположную сторону парковки. — Чуть не забыл: с вашим приятелем всё в порядке. Поспит часиков так пять — и снова в седло.       Шедшая самой последней девушка, с полностью забитым татуировками лицом, не упустила возможности хлестнуть вульгарно присвистнувшего ей вслед Тео — да, вроде бы его звали именно так, — своими заплетёнными в дреды волосами. Бормоча себе под нос проклятия, он тут же схватился за покрасневшую щеку: девчонка, видимо, была не промах и бусины для украшения причёски использовала отнюдь не пластмассовые.       У Джеки буквально язык чесался отвесить в ответ какой-нибудь крайне остроумный комментарий по поводу происходящего, но Рик, умоляюще вытаращивший на него глаза, немного остудил его пыл.       — Прекращай выёбываться. Дай уже «девочкам» поболтать, — Рик махнул рукой в сторону Яны, по-детски протирающего глаза кулаками, словно после долгого сна. Аккуратно поднявшись со своего импровизированного лежбища, он, сделав последнюю затяжку, отбросил пустой ингалятор в сторону и, каким-то непостижимым образом балансируя на каблуках своих монструозных туфель, вышел на центр автостоянки.       — Я, конечно, понимаю, что кричать тебе всяко привычнее, но, может, подойдешь поближе и поговорим нормально? — а малой, по всей видимости, времени зря не терял и успел в кратчайшие сроки восполнить пробел своих социальных навыков, прибегнув к помощи Всемирной сети и чудесных статей из разряда «Быкование для чайников». — Хотя, буду предельно честен — со смазливыми мальчиками у меня разговор короткий, — Яна растянул губы в что-то, отдалённо напоминающее самодовольную улыбку, и Джеки невыносимо сильно захотелось влепить ему смачную затрещину, лишь бы тот заткнулся. До этого момента он и представить не мог, что в один прекрасный день ему будет настолько стыдно за другого человека.       — Тогда нас ожидает крайне долгая беседа, — в тон ему усмехнулся Сусанна, подходя ближе.       Яна быстро стянул перчатку и, заткнув её за пояс, сдвинул защищающую интерфейсный разъём пластину: — Разговор требует строжайшей конфиденциальности и абсолютной честности. Поэтому, учитывая сложившуюся ситуацию, я предлагаю вам прибегнуть к нейронному слиянию. Тем более, — Сусанна жестом остановил одну из девушек, шагнувшую за ним следом, — там мы будем в абсолютно равных условиях. И, в отличие от обычных переговоров, я не смогу вам солгать. Как и вы мне.       Теперь Джеки понял, зачем Рохо потребовалось отправлять вместе с ними нетраннера: ведь кто ещё кроме представителя этой конченой братии будет обладать дорогущим софтом… который, как оказалось, можно использовать не только для погружения в Сеть, но для погружения в чужую голову. А что? Помнится, в одном вечернем ток-шоу говорили, что мозг современного человека — такой же компьютер, и подключиться к нему при должной сноровке достаточно просто. В теории. Хотя, насколько Джеки помнил, речь там шла всё-таки о бесконтактной связи, а не о классическом подключении через проводок, широко используемом полицейскими дознавателями. Но даже тогда подобный контакт не подразумевал чего-то более глубокого, чем обмен импульсами и считку общих биопоказателей организма, необходимых для определения того, лжёт человек или нет. А то, что предлагает Яна…       Это явно выходит за рамки обычной полиграфной проверки.       Сусанна недоуменно свёл брови к переносице, явно раздумывая над столь щедрым предложением. Но любопытство — или банальное желание поскорее разобраться со всеми теми вопросами, ради которых они, собственно, и притащились на встречу, — взяло верх, и он, несколько неуверенно скопировав недавнее действие Яны, сжал их ладони в подобии рукопожатия.       Со стороны это выглядело крайне глупо: два чувака, замершие, как форменные истуканы, просто таращатся друг на друга пустыми глазами и всё. Если не знать, что сейчас между ними где-то на нейронном уровне идёт крайне напряженный разговор, то можно было смело предположить, что это просто парочка отбитых онанистов решила посмотреть один брейнданс на двоих, не доходя до дома. А что? Это грёбаный Найт-Сити, тут такое дерьмо в порядке вещей.       — Esto es tan conmovedor, — умиленно вздохнул Джеки, пихнув локтем ближайшего к нему парня. — Ты только посмотри на этих голубков: хоть сейчас помещай их на рекламный плакат к «Любви и ненависти в Городе Мечты — 5», — как ни странно, но эта абсолютно плоская шутка весьма успешно справилась с возложенной на неё задачей хоть чуть-чуть разрядить напряжённую до зубовного скрежета атмосферу. Даже парочка «Шельм» слабо улыбнулась, явно позабавленная его комментарием. Или они просто тоже смотрят эту ежевечернюю теледраму. Как бы то ни было, Джеки не удержался и игриво подмигнул одной из них — той самой, с татуировками и дредами. Девушка с показательной обречённостью вздохнула, но потом всё же послала ему в ответ воздушный поцелуй. А жизнь-то, похоже, налаживается.       Но видимо он слишком поторопился с выводами.       Неожиданно в глазах Сусанны — а, точнее, только в одном глазе, — вспыхивает яркий белый огонёк, чем-то напоминающий вспышку фотоаппарата, и в ту же секунду Яна с нечеловеческой скоростью приставляет маленький механический пистолет к его лбу. А у их нетраннера, как оказалось, всё это время был припрятан настоящий козырь в рукаве. Буквально. Серьёзно, Джеки никогда не думал, что ему доведется воочию увидеть легендарный «пружинный» дерринджер — после появления более дешёвых и совершенных видов оружия, подобного красавца можно было встретить разве что в закрытых частных коллекциях.       В любой другой ситуации Джеки непременно попытался бы выклянчить этот раритет на пару деньков, не столько для самообороны — вышибать мозги он всё же предпочитал своим излюбленным «диглом», — сколько чтобы наконец исполнить свою подростковую мечту, когда он, начитавшись авантюрных книжек, всерьёз считал, будто ничего круче выпрыгивающего в ладонь пистолета просто не может существовать.       — А вот и первая ссора любовников, — как можно более непринужденно заметил он, попутно оглядываясь по сторонам в поисках поддержки. — Яна, — осторожно, будто разговаривая с буйнопомешанным, начал Джеки, делая шаг в его сторону. — Ты сам говорил мне, что решать проблемы насилием — это «удел примитивных гамадрилов». Так что если не хочешь потерять авторитет в моих глазах, — возможно ему удастся скрутить Яну прежде, чем он совершит нечто непоправимое, — то немедленно бросай…       — Если он сделает это, то, lo Juro por Dios, ты труп. Как и все мы здесь, — угрожающе пророкотал Рик, продолжая удерживать на мушке девушку, которая, в свою очередь, целилась аккурат в голову замершего Яны. Что-то, а девчонки, как оказалось, были не промах — не самый удачный каламбур, учитывая сложившуюся ситуацию, — и выхватили пушки сразу же, как только запахло жареным. Или, скорее, завоняло. Шляпой. — Держу пари: Яна узнал из мыслей их главаря что-то не особо приятное — например, что вся эта встреча была лишь провокацией, — и решил взять этих шлюх за яйца до того, как это сделают они.       — Но если у Сусанны правда были такие планы, — недоверчиво начинает Джеки, покорно отступая назад, — то стал бы он ставить их под угрозу, соглашаясь на слиян…       — Cierra el pico и доставай пистолет, если не хочешь сегодня вечером валяться с простреленной башкой. Живо! — Рик, по всей видимости, хотел добавить ещё что-то, крайне мотивирующее на дальнейшие действия, но было уже поздно.       Зависшую тишину прервал странный тонкий звук, похожий на свист выпущенного из пращи камня. Или, что куда более вероятно в современных реалиях, пули. Пули?       Яна поломанной игрушкой оседает на асфальте, и в ту же секунду к центру площадки подскакивает одна из «Шельм»: молниеносно выдернув контактный провод из ладони Сусанны, она грубовато затаскивает его за корпус ближайшей машины, буквально за мгновение до того, как раздаются первые выстрелы.       Хуже перестрелки на забитой машинами парковке может быть только перестрелка на бензоколонке, число которых, правда, за последние несколько десятилетий сократилось до позорной отметки в несколько тысяч. А что? Население всего мира уже лет как шестьдесят отдаёт предпочтение электромобилям, и смысл было поддерживать столь нерентабельные предприятия?       Дальше всё было смазано: Джеки любил называть это состоянием «абсолютной уверенности» — в голове становилось пронзительно пусто, мозг лишь отстранённо констатировал факты происходящего, в то время как тело двигалось будто само собой, воспроизводя заученные движения со скоростью, которой позавидовал бы любой уважающий себя суперкомпьютер.       «Именно для этого мы и тренируемся, малыш, — несколько виновато говорил Виктор, помогая ему подняться с тренировочного ринга. — У тебя никогда не будет достаточно времени, чтобы досконально обдумывать каждый свой удар. Секунда промедления в настоящем бою, как бы избито это ни звучало, скорее всего будет стоить тебе жизни. Так что единственный возможный выход из ситуации — это довести все движения до автоматизма». — Как оказалось, это правило относилось не только к уличным дракам.       — Mierda, — выругался Джеки, спешно перезаряжая пистолет: неужели эти ублюдочные инженеры-оружейники за почти сто лет не придумали, как увеличить обойму стандартного «Пустынника». — Mierda, — ещё раз с чувством повторил он, беспомощно наблюдая за тем, как Рик, несмотря на перекрёстный огонь, мечется от укрытия к укрытию в отчаянных попытках добраться до центра парковки. Яне уже ничем не помочь — даже если он по счастливому стечению обстоятельств ещё жив, то ему всё равно не протянуть до ближайшего рипердока, — чего нельзя сказать о Рике: но если ничего сейчас не предпринять, то служить панихиду будут уже по обоим Родригезам. Хотя что Джеки мог сделать? Прорваться к нему и прочитать проповедь на тему, как важно сохранять самообладание в нестандартных ситуациях? Есть риск словить пулю уже от самого́ Рика. Может, нечаянно простреленная нога несколько остудит его пыл? Всё-таки они не в какой-то компьютерной игре, где, даже мельтеша на передовой, невозможно испытать на себе всю прелесть дружественного огня.       — Джек, они сваливают, — истошный вопль Рика резко вырвал его из напряжённых размышлений. — Не дай этой гниде уйти! — Чёрт, действительно: та прыткая шлюха пыталась, воспользовавшись общей неразберихой, вывести своего по-прежнему не отошедшего после слияния босса с парковки. И, вот незадача, Джеки находился ближе всех к тому узкому проулку, соединяющему их импровизированное поле боя с жилым комплексом и по совместительству являющимся их единственным более-менее безопасным путём отступления.       «Прости, cariño, — с сожалением вздохнул Джеки, осторожно высовываясь из-за корпуса машины, — но ты сам знал, на что идёшь». — Он по привычке прикрывает один глаз, беря Сусанну на прицел. Выйдет весьма символично, если этого козла прикончат также, как и Яну — одним метким выстрелом в голову.       «Или, напротив, для тебя это тоже было неожиданностью».       Джеки раздражённо отмахнулся от непонятно откуда взявшейся мысли, и именно в этот момент рука, уставшая держать двухкилограммовый пистолет, дрогнула. Лежащий на курке палец дернулся, и вместо головы нечаянно выпущенная пуля попадает Сусанне в бок. Он дёргается, но вместо того, чтобы припустить прочь, медленно, словно сомнамбула, оборачивается назад. Поймав взгляд Джеки, очевидно не спешащего заканчивать начатое, он благодарно кивает — или это всего лишь запоздалая судорога? — и только после этого позволяет «шельме» утянуть себя в спасительную темноту переулка.       Очередная пуля просвистела буквально в паре дюймов от его виска, и Джеки сдавленно чертыхнулся, прячась обратно в укрытие. Он ещё пожалеет, что дал этому придурку уйти безнаказанным. Или почти безнаказанным, ведь пулевое ранение — явно не предмет желания каждого первого.       «Но Яну это вряд ли утешит», — подумалось Джеки. Всё-таки в этой ситуации было что-то странное: пусть «Шельмы» и существовали от силы два месяца, но они явно не настолько глупы, чтобы провоцировать одну из крупнейших банд всего Найт-Сити на открытое противостояние, к которому очевидно и приведёт демонстративное убийство на переговорах. Тогда…       И вдруг раздался оглушительный вой сирены, пробивающийся даже сквозь грохот перестрелки. Видимо, одна из стоящих здесь тачек была оборудована системой распознавания пулевых повреждений, сопровождающейся автоматическим вызовом патрульной группы. Или это Сусанна и та безымянная шлюха всё же в рекордные сроки добрались до ближайшего полицейского поста? Хорошая попытка, но у «Валентино» тоже есть чем удивить.       Не дожидаясь первого и последнего предупредительного выстрела, который можно было запросто пропустить в общем хаосе происходящего, Джеки вложил пистолет обратно в кобуру. Нет, выходить с поднятыми руками было ещё рано: слишком велик риск получить пулю как и от ещё не угомонившихся «Шельм», так и от своих внезапных благодетелей. Но, видимо, попавшиеся им в этот раз копы были новичками, ещё не знающими, что трогать людей Альфредо Рохо — себе дороже, либо подкупленными кем-то более щедрым, чем их дон. Потому что ни резко заломленные назад руки, ни весьма болезненный и абсолютно ненужный удар — он ведь не оказывал абсолютно никакого сопротивления, — электродубинкой по спине не был частью их стандартной процедуры задержания.