Абсолют

— Готово, септон Давен. Синеглазый мальчишка, сидящий за столом, отложил в сторону перо и передал пожилому священнику, расположившемуся напротив свой исписанный лист. Септон взял бумагу в руки и с интересом вчитался в содержимое. Пристально пробежавшись глазами по тексту, Давен удивленно почесал свою лысину. — Отец мне свидетель, Исмир, пишешь ты не хуже брата Виллема! С такими красивыми буквами, что выходят у тебя, можно смело переписывать священные книги. Услышав похвалу в свой адрес, мальчик скромно потупился, хотя внутри он был полон самодовольства. Его упорные старания давали результат, причем настолько стремительно, что поражали обучавших его септонов. Им в этом чудился некий божий промысел, о чем они не забывали постоянно твердить. Например, как сейчас: — Семеро, верно, благоволят тебе, мой юный друг, если дали тебе не только мастерство над оружием с храбростью, но и силу разума с усердностью в придачу. — Боги благоволят тем, кто истинно верует, септон Давен, — изобразив крайнюю степень одухотворенности ответил Исмир. — Истинно так! — важно покивал бородатый священник, отложив бумагу в сторону. В этом разговоре мальчик покривил душой. Вряд ли его можно было назвать истинно верующим, хоть он и научился весьма убедительно отыгрывать набожность. Он, конечно, молился местным богам и часто посещал богослужения. Последнее зачастую, потому что ему нравилось слушать как братья септоны поют псалмы. Их хорошо поставленные голоса, поющие хором, завораживали. Однако, отказываться от древних богов своих предков Исмир не собирался, почитая последних вместе с богами поклонщиков. Он рассуждал, что раз уж очутился на земле южан, где главенствуют Семеро, то вполне логично будет молиться и им заодно, тем более, судя по всему, как раз этого от него и ждали священники септрии, обучавшие его грамоте при помощи своих церковных книг. Впрочем, окажись он в других землях с другими богами, то молиться мальчик собирался уже им. Что и говорить суровая жизнь за Стеной научила его прагматизму в том числе и в отношении религии. — Ну что ж, думаю на сегодня все. Не смею тебя больше задерживать, Исмир, — деловито произнес септон Давен, поднявшись из-за стола и с удивительной для его почтенного возраста и грузного телосложения прытью покинул помещение. Проводив своего наставника взглядом, мальчик откинулся на спинку стула и огляделся. Сейчас он пребывал в библиотеке септрии. Вокруг него находились массивные деревянные стеллажи с книгами, коих было довольно много. Монастырь в этих краях стоял уже сотни лет, а потому за долгие годы своего существования успел собрать немало томов разнообразной литературы. За несколько месяцев своего пребывания в этом месте Исмир успел прочесть немало из этих книг. Сначала ради того, чтобы подтянуть свой навык чтения, но вскоре мальчик обнаружил у себя неимоверную жажду и тягу к знаниям и начал поглощать книги словно воду в жаркий день. Большинство томов конечно были богословского содержания, однако среди них находились и вполне интересные трактаты о мироустройстве и истории земель южан. Как-то раз за чтением одной из этих книг его заметил септон Давен. Увидев у мальчика подобный интерес и тягу к знаниям добродушный священник взялся лично за образование Исмира. Благо до того, как стать настоятелем септрии в Долине старик побывал септоном в одном из замков Штормовых земель, где вместе с мейстером был ответственен за обучение отпрысков лорда. Быть может, Старший брат и не был профессиональным ученым из Цитадели, но он тем не менее был весьма образованным человеком, к тому же обладавшим обширным жизненным опытом, а потому за обучение своего подопечного он взялся со всей усердностью. Тут же мальчик, как и в случае с грамотой показал себя очень способным учеником, схватывал знания буквально на лету. Септон клялся, что в течение месяцев Исмир постиг то, на что у других могли уйти годы. Собственная способность к обучению удивляла и самого мальчика. Часто ему даже казалось, что многие вещи он уже знал, но основательно забыл и теперь лишь вспоминал снова. А благодаря странным снам, что посещали его почти каждую ночь, он, кажется, догадывался откуда мог знать все эти вещи. В своих сновидениях Исмир видел жизни двух людей…хотя людей ли? Эти двое, Гатс и Гриффит, совершали и видели настолько ужасающие в своей неестественности вещи и чудеса, что повергли парня в дрожь. Часто, эти сны были больше похожи на кошмары, полные боли, страданий и ужаса. Вспоминать их мальчику было не по душе. Однако, именно при помощи этих сновидений, как показалось Исмиру, он впитывал в себя некоторые знания и опыт, а возможно даже часть характера этих двух удивительных личностей. Впрочем, многие вещи, которые мальчик узнал из снов вызывали вопросы. Парень спрашивал септона Давена о разных государствах: Мидленд со столицей городом Виндем, об империи Тюдор, королевстве Балден и прочих странах, но священник лишь разводил руками говоря, что никогда не слышал о подобных. Прочие братья из общины также не слыхивали об этих государствах. Септоны, впрочем, отметили, что возможно эти страны находятся в далеких от Вестероса землях и, быть может, мейстеры Цитадели, хранители знаний, способны дать более точный ответ. Это лишь вызывало все больше вопросов у Исмира. Реальны ли вещи, которые он видел в сновидениях? Ведь язык как устный, так и письменный во снах были как две капли воды похожи на местный андальский, а это одна из причин почему он так шустро постиг грамоту. При этом Семь Королевств со своими королями и рыцарями были очень похожи на государства из сна, но тут про эти земли никто не слышал. Государства Эссоса по описанию септона же заметно отличались от увиденных им в сновидениях. Впрочем, эта тайна лишь раззадорила юнца и укрепила в его желании узнать правду, подтолкнув его к поиску еще больших знаний. Он, конечно, слышал от септонов о мейстерах и Цитадели, месте, где была сосредоточенна всевозможная информация об этом мире. Что ж видимо у Исмира появился важный пункт для посещения в землях поклонщиков. Так про себя рассуждая, мальчик потянулся и нехотя встал из-за стола. Кинув еще один задумчивый взгляд на книги, он поспешил покинуть библиотеку.

***

— Извини малец, но новых караванов сегодня не было, — улыбчивый трактирщик сожалеюще развел руками. — Ясно, — разочарованно ответил Исмир и поблагодарив мужчину, вернувшегося к обслуживанию посетителей, покинул увеселительное заведение. Караваны да одинокие торговцы были, пожалуй, единственными гостями кто нарушал обычно монотонную тишину и покой в деревне Тихого ручья. Поэтому мальчик каждый день забегал в этот трактир, где они постоянно останавливались. Ему было всегда интересно разговаривать с этими путешественниками о разных землях, где те успели побывать и людях которых те встречали. Заодно у этих же купцов часто было можно глянуть товар и приобрести что-нибудь полезное. Именно у торгового каравана, проходившего мимо Исмир приобрел себе лошадь. Это было небольших размеров животное породы гаррон, заметно меньше рыцарских дестриэ. Несмотря на это, за нее, а также седло и упряжь со шпорами мальчику пришлось отдать целый золотой. Впрочем, за Стеной эту породу весьма ценили за ее выносливость и неприхотливость. Исмир не считал, что переплатил за этого спокойного мерина, которого назвал за его цвет Бурым. Вообще сама покупка была довольно спонтанным решением мальчика. Он как обычно решил поинтересоваться у мастера караванщика о товарах на продажу и тот среди прочих указал на лошадь. Исмир в жизни не был в седле, но вот во снах…он попросил караванщика попробовать оседлать животное как потенциальный покупатель. Тот, конечно, выглядел сомневающимся. Естественно, ведь не каждый деревенский мальчишка был в состоянии купить лошадь, но видимо ради развлечения мужчина махнул рукой. Сесть в седло у Исмира получилось не с первого раза, но под громкое веселье караванщиков он все же сумел оседлать коня. Тот был довольно спокоен и к своему новому седоку отнесся весьма флегматично. В седле мальчик хоть и чувствовал себя непривычно, но довольно быстро освоился и вскоре вовсю переходил с шага на рысь. Караванщики, конечно, удивились такому быстрому освоению верховой езды, но еще больше они удивились тому, что Исмир вполне серьезно хотел купить мерина. Однако покупатель есть покупатель и началась торговля по итогам которой стороны договорились о цене. К изумлению торговцев, у мальчишки в руках действительно оказался золотой и вскоре тот стал обладателем лошади, на которой собирался продолжить свое путешествие. Сейчас же покинув трактир Исмир направился обратно в септрий. Жители деревни, проходившие мимо, приветливо с ним здоровались, а мальчик вполне любезно отвечал тем же. Элементарная вежливость всегда способна расположить к тебе людей, к тому же она ничего не стоит. Помогало Исмиру еще и то, что он был весьма приятным на вид молодым человеком и часто ловил на себе заинтересованные взгляды женской половины деревни. Ну... молодой ее части. Девчонок, одним словом. Ему льстило, что при желании он мог спокойно, по традиции своего народа, выкрасть любую привлекательную девушку в этой деревне, а та вряд ли будет против. Что и говорить, сны многому научили мальчика. Вообще местные приняли его за молодого послушника в монастыре готовящегося к принятию церковного сана по достижению возраста. Исмир же просто не стал их разубеждать, видя с каким пиететом к нему стали относиться жители деревни. Братьев из септрии на холме очень уважали в этих краях, так как те часто помогали населению в трудную минуту. Помогали, когда едой, как лекари или каким другим духовным советом. Довольно быстро пройдя деревню, мальчик начал взбираться на холм, на котором был расположен монастырь и уже дойдя до деревянных ворот, оглянулся и посмотрел на поселение, оставшееся снизу. Вообще Тихий ручей был зажиточным местом. Крепкие дома и добротные крыши, да и сам монастырь вполне соответствовал деревне. Обнесенный деревянным частоколом, септрий состоял из целого комплекса зданий. Сама септа, семиугольное каменное здание с высокой колокольней и красивыми, яркими витражами, амбар, конюшни, гостевой дом, а также жилое здание, где располагались кельи септонов, трапезная и библиотека. Следует признать, что хозяйство у священников было справным. Был яблоневый сад, десятки пчелиных ульев, коровы, курицы, свиньи. В целом работы у них хватало. Сам Исмир, когда не был занят на уроках или тренировался с оружием часто помогал общине в хозяйстве. Эта спокойная жизнь настолько разительно отличалась от привычного ему постоянного выживания за Стеной, что мальчик поначалу думал, что именно так должны выглядеть семь небес куда по словам монахов попадают праведники. Впрочем, подобная тишина довольно быстро начала наскучивать Исмиру, а потому он усердно готовился к неминуемому продолжению своих путешествий. Тренировки с оружием стали главной частью этого мероприятия. Чтобы лишний раз не нервировать миролюбивых септонов бряцаньем сталью, мальчик выбрал местом для тренировок открытое поле в нескольких милях от монастыря. Там он соорудил самодельные мишени как для стрельбы из лука, так и для отработки боя с другими видами оружия. Отдельно он еще тренировался бою верхом, с копьем, мечом, топором и даже луком. Тут был такой же серьезный прогресс, как и с обучением грамоте. Его тело буквально вспоминало навыки. Сейчас он даже специально утяжелял свой меч по методу, увиденному во сне для большей эффективности тренировок. Он готовился, ведь мирная жизнь как известно рано или поздно кончается.

***

— Ух, стар я стал для таких подъемов, — произнес усталый голос за спиной Исмира. Брат Беннард был седым и дряхлым, а выглядел даже старше септона Давена, но тем не менее удивительным образом ему хватало сил и выносливости, чтобы каждый день подниматься на высокую колокольню для призыва жителей на церковную службу. Сегодня Исмир увязался с ним, чтобы посмотреть, как этот процесс выглядит и слышится из самой башни септы. С колокольни открывался сказочный вид на близлежащую округу. Далеко на севере виднелись Лунные горы с высокими зубчатыми пиками похожими на клыки дикого животного. На востоке при желании можно было разглядеть Узкое море. Мальчик глубоко вздохнул и улыбнулся. Тут на высоте воздух словно пропитался свободой, ведь дышать было легко и непринужденно. Жаль, что он не умеет летать как птица… Какое-то движение снизу отвлекло Исмира от изучения дальних далей. Он с интересом присмотрелся. Расположенная под холмом деревня была для него как на ладони, а потому он отчетливо разглядел как по дороге с запада к поселению подходил вооружённый отряд в несколько десятков человек. С колокольни он хорошо разглядел их копья со щитами, но хватало у пришедших и прочего вооружения. Вел этот отряд одетый в броню всадник на массивном вороном коне. — Это еще кто? — Исмир настороженно спросил старого Беннарда. Тот оторвался от проверки колоколов и пристально глянул на подозрительных гостей. — Знамен у них нет, да и одеты они кто во что горазд. Это точно не люди лорда Хантера. Может просто межевой рыцарь решил сбить собственный отряд и наняться кому на службу, — с потаенной надеждой протянул седой священник. Надежды старика не оправдались. Всадник дал отмашку своим бойцам и те обнажив оружие и предвкушающее крича рванули прямиком в беззащитную деревню. — Бандиты…о боги! — ужаснулся седой Беннард, отпрянув в страхе назад. — Исмир! Куда ты?! В это время мальчишка с хмурым лицом развернулся и спешно двинулся к лестнице. — Вниз. Звоните в колокол, септон! Нужно предупредить людей об опасности. Не слушая ответа, мальчик шустро спустился с колокольни. Уже на полпути вниз он услышал колокольный звон. Громкий, резко нарастающий звук наполнял его тело тревогой. В самой септе священники, до того спокойно проводившие богослужение, теперь встревоженно оглядывались, не понимая, что происходит. Выскочивший из прохода Исмир успел лишь крикнуть им о нападении, прежде чем стрелой выбежать из храма. Вскоре он уже был своей комнате, где споро натягивал на себя доспехи. Меч и топор с кинжалами заняли свои места, а на голову мальчик водрузил шлем. Взяв колчан с луком и свое короткое копье, парень поспешил к конюшням. Во дворе септрии уже был переполох. Братья громко спорили о том, что делать, по началу, даже не заметив облаченного в доспехи мальчишку. Тот в это время уже оседлал своего флегматичного мерина и двинулся к воротам. Со стороны деревни уже вовсю были слышны крики и звуки боя, а колокол продолжал свой гулкий звон. — Исмир! — Окликнул его септон Давен, наконец заметивший всадника. — Готовьтесь принять и укрыть беженцев из деревни. Я направлю их сюда. Тут на холме хорошее место для обороны, а деревянная стена достаточно крепкая. Готовьтесь отбиваться! — услышав его уверенный командный голос, священники даже перестали препираться. — Но, Исмир, мы мирные люди…не пристало служителям церкви сражаться. Да и не умеем мы, — возразил мальчишке Давен, горестно вздохнув. Стоявшие рядом с ним септоны, немолодые уже люди, неуверенно переглядывались. Парень скрипнул зубами от досады. Мысль, что есть люди, добровольно отказывающиеся от сопротивления врагу, была ему противна. Впрочем, чего еще ожидать от поклонщиков? Тем не менее он решил обратиться к священникам. — Быть может вы и не воины…быть может вам претит брать в руки оружие. Но! Когда безбожники, грабители и убийцы посягают на жизни добрых верующих каждый верный служитель богов должен взять на себя бремя защитника Веры и паствы ее! Братья септоны, вспомните героев прошлого! Святое Воинство, что были защитниками церкви! Этих храбрецов не пугал даже драконий огонь, так они были непоколебимы в своей вере в Семерых! Вы их потомки, а паства вновь в опасности! Эта маленькая речь подействовала на священников как удар молотом. Там, где раньше был страх и неуверенность появилась мрачная решимость. Септон Давен с бледным, но крайне серьезным лицом вышел вперед: — Видит Отец, ты прав, Исмир. Боги даровали нам право оберегать души верующих, но их жизни важны не меньше. Мы укроем паству за своими стенами и, если потребуется примем мученическую смерть защищая это святое место от злодеев. Исмир удовлетворенно кивнул и пришпорил Бурого. Старый священник же с грустью смотрел ему вслед. — Пусть Семеро оберегают тебя, юный воин, — прошептал он и вскоре начал отдавать приказы братьям септонам.

***

С копьем на перевес Исмир мчался с холма в деревню и размышлял. Зачем он вообще пытается защитить этих людей? Кто они ему? Не клан и не семья. Так зачем все это? Так и не найдя ответа, мальчик решил, что просто любит драться и не хочет убегать от боя. По дороге он натыкался на бегущих женщин и детей. Среди них иногда мелькали и мужчины. Последнее бесило мальчика, привыкшего что за Стеной в случае опасности в бой идут все, кто способен держать оружие, но вызывать к их отваге у него не было времени. Пусть они помогут в обороне холма. — В септрий! Укройтесь в монастыре! Многие видимо и так туда направлялись, но вооруженный всадник с командным голосом стал для них дополнительным стимулом. Видя, что волна убегающих направляется к холму, Исмир поспешил в саму деревню. Первый враг попался ему через несколько мгновений. Ублюдок в грязном гамбезоне тащил из дома за волосы какую-то девушку. Увидев это, мальчик, не тормозя проткнул бандита копьем, буквально пришпилив того к деревянной стене дома. Все также не сбавляя скорость Исмир обнажил меч и нанес мощный удар еще одному противнику, спешащему по улице и не ожидавшему появления на ней всадника. Разбойник, обильно обливаясь кровью, рухнул на землю, а юный воин поскакал дальше. Подобная ситуация повторилась еще несколько раз. Банда рассыпалась по деревне в поисках чем бы поживиться. Поодиночке они становились легкой добычей для Исмира. Наконец всадник обнаружил хоть кого-то оказывающего сопротивление бандитам. Это был деревенский кузнец. Как и положено человеку, работающему в кузне это был здоровый детина с крепкими ручищами. Сейчас он при помощи алебарды отмахивался от сразу трех бандитов, наседавших на него. Не мешкая Исмир выхватил свой лук из колчана, притороченного к седлу, и молниеносно всадил сначала одну, а потом и вторую стрелу в тела разбойников. Их стеганки были бессильны против его мощного лука, а с такой дистанции было трудно промахнутся. Третий бандит, отвлекшись на смерть своих соратников распрощался с половиной туловища из-за удара алебарды кузнеца. — А, это ты, парень. Ха, с каких пор послушники церкви одеваются как заморские наемники? — ухмыльнулся рослый кузнец. — С тех пор как разбойники нападают на беззащитные деревни, — с каменным лицом ответил Исмир. — Мда, про бандитов в этих краях давно не слыхивали. Откуда они тут вообще взялись? — протянул детина, потеряв свой весёлый задор. — Пришли за легкой добычей, полагаю, — пожал плечами всадник. — Ладно, ты можешь поспешить в монастырь. Там укрылись остальные жители. Я же поищу еще выживших. — Э не, малец! Я с тобой, — твердо ответил кузнец, крепко сжав руки на древке. Пара двинулась дальше по деревне. В одном из дворов они вновь наткнулись на звуки боя. Там бился староста деревни со своими двумя сыновьями, вооружены они были вилами, а наседала на них всего пара врагов. Один разбойник тут же получил стрелу в спину, а второй попытался бежать, но был повален на землю и безжалостно зарублен алебардой. — Слава Семерым! Вы как раз вовремя, — обрадовался деревенский староста, крепкий мужик за сорок с лысеющей головой и жидкой бородкой. — Клянусь Отцом, надо иметь особую наглость чтобы напасть на деревню средь бела дня. Иные подери этих мерзавцев! Куда только смотрит лорд Хантер… — Смотрит он явно не в нашу сторону, а значит нам придется полагаться только на себя. Бандиты расползлись по деревне как тараканы. Эту сволочь нужно вытравить и помочь тем, кто еще оказывает сопротивление. Будем держаться вместе! Жёсткий и серьезный голос парня заткнул старосту и тот хотел уж было огрызнуться на мальчишку, но холодный взгляд синих глаз заставил его промолчать и кивнуть в знак согласия с планом. Небольшой отряд двинулся дальше по деревне ориентируясь по звукам боя и крикам. Им раз за разом удавалось подловить нападавших за процессом грабежа, а потому не готовых к их появлению. Бандиты, очевидно, не ожидали серьезного сопротивления от жителей Тихого ручья. То тут, то там к отряду стали присоединяться деревенские мужчины. Кто-то из них заперся в домах со своей семьей, кто спрятался в подвалах и чердаках, другие же пытались отбиваться от разбойников. В деревне жили несколько ветеранов восстания Роберта и сдаваться без боя они не желали. Вскоре в их отряде было больше десятка человек. Кто-то был вооружен своим оружием ну, а другие подбирали вооружение с тел бандитов. Среди них даже появились пара стрелков с луками. Исмир особо настаивал, чтобы мужики брали щиты. Он пытался держать людей в некотором подобии стены щитов при столкновении с противником. Получалось конечно так себе, и даже ветераны не особо помогали, но тем не менее они выдавливали врагов из деревни просто давя их числом. Нападавшие банально увлеклись грабежом, а потому все никак не могли адекватно отреагировать на организованное сопротивление жителей деревни. Отряд продолжал методично двор за двором вычищать поселение от разбойников. Среди деревенских рос боевой дух. Потерь у них почти не было, только несколько раненых. Вскоре защитники уже двигались к последнему месту откуда доносился звук битвы. Там бандиты пытались штурмовать септрий на холме. Их осталось около десятка и предводительствовал над ними тот самый всадник на вороном коне. Разбойники подтянули самодельный таран, по сути, просто большое бревно, и вовсю старались сломать деревянные ворота монастыря. Однако крепкая преграда не хотела сдаваться. Из-за частокола в нападавших летели камни и булыжники, запускаемые укрывшимися внутри. Увлекшиеся осадой, бандиты не заметили появления с тыла отряда защитников деревни, который успел разрастись до двух десятков человек. Исмир же успел стать негласным лидером этого ополчения. Крестьяне как-то буднично подчинились его приказам отданным четким уверенным голосом. Тут наверно помогло что он был облачен в доспех и вооружен до зубов, да еще и был верхом. Его вполне можно было принять за дворянина. Видимо поклонская сущность взяла вверх над людьми. Конечно то, что он лично убил немало бандитов, чему многие были свидетелями, добавило веса его приказам. Сейчас же отряд притаился за одним из домов решая, что делать дальше. Взгляды людей сами собой скрестились на Исмире. Тот же, спрыгнув с лошади аккуратно выглянув из-за угла и оценивая ситуацию. Септрию осаждало всего семеро разбойников. Двое орудовали бревном, а остальные прикрывали их щитами от камней, летящих из-за стены. Всадник держался в стороне и то и дело покрикивал на подчиненных торопя их. В целом все было неплохо, ублюдков мало, и они до сих пор так и не заметили подошедший отряд, стоя спиной к деревне. Этим нужно пользоваться. Но вот только проклятый всадник все портит. На массивном коне и в доспехе, состоявшей из кирасы и горшкового шлема этот бандит мог в одиночку затоптать их небольшой отряд. Исмир повернулся к ополченцам: — Я отвлеку на себя всадника. Как только он погонится за мной, займитесь остальными. Пусть стрелки сделают залп и выманят их с холма, ну, а тут уже можно будет их добить. Во что бы то ни стало держите строй! — Сделаем, сир! — согласился староста, а остальные согласно закивали. Исмир пропустил мимо ушей тот факт, что его назвали рыцарем и вновь оседлал Бурого. В его руках появился лук из кости. Пришпорив своего мерина, он выскочил на дорогу. На скаку он натянул тетиву и послал стрелу в сторону бандитов. Острый наконечник вошел в спину одному из пары орудовавших тараном. Главарь на коне отреагировал мгновенно, как и ожидал парень, обнажив свой меч и погнавшись вслед за стрелком. Исмир повел его за собой по дороге на восток подальше от деревни.

***

Гонка была с самого начала неравной. Боевой конь был явно быстрее гаррона мальчика, и главарь бандитов начал быстро нагонять Исмира. Тот в свою очередь посылал в своего преследователя одну стрелу за другой. Несколько из них прошли мимо, а одна отскочила от нагрудника. Наконец другая впилась всаднику в левое плечо, защищенное лишь поддоспешником. Щита бандит не имел. Впрочем, стрела в плече всадника не замедлила его коня. Расстояние между ними все уменьшалось. Главарь уже даже занес меч для удара. Исмир быстро спрятал лук обратно в колчане у седла и достал свой увесистый топор. Глубоко вздохнув и приготовившись, он заставил Бурого сбросить скорость. Лошади резко выровнялись, и парень выгнулся всем телом всадив острие топора глубоко в плечо всадника, на этот раз правое. Однако меч противника тоже достиг мальчика. Его грудь обожгло болью и стало сложно дышать. Кушанский доспех хоть и выдержал удар, но синяк на груди Исмиру был обеспечен. Его противник же выронил меч и рухнул с коня. В одном его плече была стрела, а в другом торчал топор. Немного придя в себя от боли, парень слез с коня и подошел к лежащему главарю. Тот распластался на земле и было сложно сказать дышит ли он вообще. Не теряя времени Исмир обнажил кинжал и всадил его в глазное отверстие шлема. Устало мальчик выпрямился и снял с головы шлем, глянув в сторону септрии. Звона стали он больше не слышал, вместо этого до него доносились крики радости. Судя по всему, с бандитами в деревне было покончено. Недолго думая Исмир начал сбор трофеев, стянув со свежего трупа шлем. Морда у бандита соответствовала его профессии, такая же уродливая и неприглядная. Вскоре главарь был обобран до нитки, а на траве рядом с ним лежали его бывшие вещи, включая меч. Вороной конь был пойман и сейчас нетерпеливо ждал в стороне, то и дело громко фыркая. Сам мальчик крутил в руке интересное золотое кольцо, на котором была изображена переломанная пополам стрела. Это колечко он стянул с пальца главаря. В целом Исмиру попались неплохие трофеи. Хоть нагрудник и шлем были явно поношены и видели немало схваток, за них, тем не менее, вполне можно было получить неплохие деньги при продаже. Вместе с конем он нашел и сумку у седла, где нашелся кошель с деньгами, коих было, к сожалению, не очень много: пара золотых да серебро с медью. Богатством главарь, да и его банда в целом не отличалась. Наверное, поэтому их в деревне интересовал лишь грабеж. Другие трофеи порадовали мальчика еще больше. Красавец боевой конь был, пожалуй, главным его приобретением в этот день, но не менее Исмиру понравился меч главаря. Полутораручный клинок не имел украшений, но был явно сделан из качественной стали опытным мастером оружейником. К мечу прилагались такие же простые ножны. Парень оторвался от своего занятия только когда к нему подошли несколько человек из деревни. Эту процессию вели староста деревни и септон Давен, которые просто лучились от радости. Подойдя, поближе старый священник неожиданно обнял удивленного мальчишку, который при этом скривился от боли в груди. — Слава Семерым! Наши молитвы были услышаны! Радостный клич разнесся среди пришедших. К неудовольствию Исмира каждый из них почему-то посчитал своим долгом поздравить, а заодно и похлопать парня по плечу. Пришлось терпеть боль и сквозь силу улыбаться. Проклятая вежливость! В это время староста деревни с интересом разглядывал мертвого главаря бандитов. Присмотревшись к трупу, он удивленно присвистнул и обратился к остальным присутствующим. — Кажись я знаю, кто нам в гости то пожаловал, — люди наконец оторвались от бедного мальчика, еле державшегося что бы хорошенько кому-нибудь не вмазать. — С месяц назад к нам заезжали люди лорда Хантера и оставили листовку о том, что разыскивается, живым или мертвым, сир Эдмунд из Беллвуда, он же Трехпалый Эд. У того молодчика на земле как раз нет двух пальцев на левой руке. — Рыцарь — бандит. Какой позор! А ведь кто-то посвятил его в рыцари посчитав достойным этого благородного звания, — покачал головой в неодобрении старый священник. — Уж поверьте мне, септон, таких вот благородных сиров, приносивших клятвы чтобы тут же их нарушить полным-полно в нашем государстве, — хмыкнул кто-то из деревенских. — Если этот ублюдок вне закона, то за его голову же полагается какая-то награда?— спросил другой и все, в том числе и Исмир, с интересом уставились на старосту. — Семь золотых драконов если мне не изменяет память, — увидев проснувшуюся в глазах людей жадность он нахмурился. — Ишь раскатали губу! Эти деньги принадлежат мальцу, ибо он лично сразил злодея. — Сами боги свидетели тому, что награда принадлежит Исмиру по праву, — поддержал старосту глава септрии и повернулся к молчавшему парню. — Нужно отправить тело в замок Длинный Лук к лорду Хантеру. Я готов лично сопроводить тебя и тело чтобы быть там свидетелем. — Я отправлюсь с вами, — встрял староста. — В последнее время в этих краях стало беспокойно. То горцы, то вот бандиты забредают. Лорд Хантер должен узнать об этом и принять меры. — Не беспокойтесь, добрые люди, вы заслужили эти деньги не меньше меня. Я отдам три золотых из своей награды на благо вашей деревни. На ее восстановления, тем кто потерял сегодня близких и всем героям, вставшим на защиту невинных. Заявление Исмира было встречено всеобщим ликованием и вскоре он уже сидел за накрытым столом на праздновании в честь победы над бандитами. Вся деревня гуляла и чествовала своего молодого героя. Сам мальчик лишь скромно улыбался. Ему понравилось быть в центре внимания и общей любви.