Игра на выбывание

      Ближе к утру, после того, как я вернулся от Никки, сквозь чуткий сон ощущаю, что через открытое окно за мной кто-то наблюдает. И к счастью я точно знаю, кто это. Распахиваю глаза, отбрасываю одеяло, резко вскакиваю с кровати и через доли секунды оказываясь возле окна. Встаю ногой на подоконник, подаюсь вперёд и хватаю за горло стоящего за ним, а точнее парящее в воздухе существо и притягиваю к себе, приставляя к горлу ладонь, которая неестественно вытягивается — пальцы сливаются в единый продолговатый кинжал, блеснув во тьме комнаты коротким лучом отражающейся луны. Бесплотный, мерзкий сгусток дыма, которого поймать могут только ему подобные или высшие по рангу, дергается от неприятного ощущения у слизистого горла, но всё же вырываться не пытается. Из его рта лишь выпячиваются мерзкие, воняющие серой, отростки, пытающиеся дотянуться до моего лица. Я кривлюсь от обдавшего меня зловония, инстинктивно отпускаю его и движением руки снизу вверх обрубываю шевелящиеся щупальца. Существо взвизгивает от боли и начинает судорожно извиваться, отмахиваясь от меня дымчатыми сгустками. Не теряя времени, я вновь обхватываю его желейную на ощупь шею, сильнее сдавливаю горло и упираясь в подоконник, тяну на себя, вволакивая его брыкающееся тело в комнату. Удар локтем по еле видневшемуся черепу и прижимаю к полу, становясь коленом на то, что должно быть его грудью и снова приставляю руку-кинжал к горлу.       — Только пискни и я убью тебя, Пожиратель памяти, — шиплю я, вжимаясь коленом в дымчатые хлопья его грудной клетки.       — Поаккуратнее с кинжалом, — выдыхая свистящим шепотом слова, говорит существо. — Я с посланием, Мёрфи, — и новые отростки появляются из его рта, дразня меня, но когда пренебрежительно морщусь и заношу кинжал для удара, он втягивает щупальца назад. — Тебе привет от Хозяина! — торопливо бормочет Пожиратель. — Он здесь.       — Когда я ему понадоблюсь, он сам меня призовёт! И шавок посылать не станет! Я знаю зачем ты здесь — похвастать уловом, — уголок губ дёргается в презрении, я отталкиваюсь от Пожирателя и встаю на ноги опуская, но не убирая кинжал, — Пошёл вон!       Тёмный сгусток тела существа издаёт подобие смешка, вновь перемещается за окно и на мгновение замирает.       — В этот раз мы получили кое-что за более ценное, нежели еда, — он довольно выдыхает и тает в утренних сумерках.       Моя рука вновь приобретает человеческий вид, я разминаю пальцы и заваливаюсь на кровать, мне совершено безразлично, что где-то сегодня ночью в городе кто-то умер и что обвинят в этой смерти какого-то лоха.       Утром, я нахожу Андреа на кухне. Она ёрзает на стуле, когда видит меня. Я понимаю, что она стесняется и ей стыдно передо мной. Она дала мне надежду на отношения, а сама переспала с Эдрианом, но я просто чмокаю её в макушку и начинаю шутить и говорить о том о сём, пытаясь как-то взбодрить и расслабить девушку, хотя самого в душе пожирает дикая ревность и зависть. Всего каких-то несколько дней назад, я касался Андреа и целовал её. Размазанная помада на её губах, была прекрасным завершением ни одного вечера проведённого вместе, но до постели дело так и не дошло. И всё из-за Хизер. Это же надо было так не кстати позвонить и завалиться к нам, в тот момент, когда я уже начал раздевать Андреа. Эту маленькую пьяную дурочку даже не смутил мой полураздетый и возбуждённый вид. Взглянув на нас, она только бросила: «Надеюсь не помешаю». И вряд ли бы что-то изменило, если бы я сказал — ещё как помешала. Всю ночь Хизер блевала и рыдала жалуясь на свою «бывшую». А я терзался мыслью, кого мне хочется больше придушить — Хизер или ту сучку, что бросила её в такой неподходящий для нас с Андреа момент.       Но всё начало лететь к чертям собачим на следующий день, когда Эдриан вновь возник на горизонте. Я знал, что он очень тяжело переживает разрыв с Андреа, но всё же, как эгоист даже не попытался их помирить, а наоборот — занять освободившееся место. После занятий и всё свободное время, я проводил с Андреа или помогал Ньюманам в клубе.       Однажды после срочного поручения миссис Ньюман в «Underworld», я поздно ночью вернулся домой и оторопел, но не испугался увиденного. Я с порога, с нездоровым любопытством наблюдал за ним и его способностями. Моё появление испугало его и он от перенапряжения потерял сознание. После того, как я провёл его в чувства, он долгое время молчал и рассматривал свои руки, а потом посмотрев на меня своим холодным, непроницаемым взглядом ответил: «Я не знаю что это, Мёрфи. Мне жаль, что так получилось с Томом.» Я похлопал его по плечу и успокоил тем, что парень остался жив, не помнит, что тогда произошло и этого достаточно. На вопрос, почему я никому не рассказал о том, что он сделал с Томом, я лишь поджал губы и вновь похлопал его по плечу и сказал, что ему лучше держаться подальше от Кэмпбеллов, дабы не вызвать никаких воспоминаний у Тома. Что я мог ему ответить? Что я и Андреа что-то видели, но не поняли что? И его превращение в «нечто» и случай с её братом мне сыграл на руку? Но в тот момент меня всё больше донимал другой вопрос — почему он не такой как я? Он — другое существо, но какое? И существо ли он вообще? Ведь внешне почти не меняется, в отличии от меня.       …Вечером, когда Эдриан отправляется за нашим другом, который, честно говоря, меня раздражает, буквально через несколько минут, Андреа звонит Маршал и мы вместе уезжаем в полицейский участок. Она находится там всего несколько минут. По поводу Тома ничего нового не сообщают, но ей говорят, что можно вернуться в квартиру и она незамедлительно сообщает об этом Эдриану. Меня эта новость радует и я без стеснения предлагаю ей на пару дней съехаться и пожить вместе, пока она не сможет оставаться дома одна. Андреа заламывает руки и закусывает губу. Я только улыбаюсь, в каком-то животном предвкушении ожидая её решения, скользя взглядом по её лицу, телу. Но внезапно она бледнеет и скользит пальцами по лицу.       — Мёрфи, у меня кружиться голова. Душно, — она оттягивает футболку у горла, растирает шею тяжело дыша, будто что-то сдавливает её. Во мне поднимается волна паники, когда, она подскочив на сиденье, от чего-то пытается защититься, со страхом вжимаясь в спинку.       — Андреа, — я притормаживаю у обочины, возле старого завода и взволнованный, быстро выпрыгиваю из авто, распахиваю дверцу со стороны девушки и она буквально сваливается мне на руки.       Она начинает задыхаться и медленно оседать. Становясь на четвереньки, она начинает дрожать и пальцами зарываться в твёрдую землю. Её лицо становится смертельно бледным и когда я пытаюсь прикоснуться к ней, меня поражает внезапный удар молнии и отбрасывает от Андреа, как футбольный мяч от стены. Я проезжаюсь спиной по земле, пока не ударяюсь головой о что-то твёрдое. В ушах шумит, в темечке отдаётся пульсирующая боль, перед глазами всё плывёт, но я переворачиваюсь на живот и пытаюсь встать, повторяя те же действия, что и ранее Андреа. Мутный взгляд пытается сосредоточиться на силуэте девушки, но я вижу ослепляющую вспышку и жмурюсь. Страх пробирается под кожу, когда ледяные капли дождя стеной начинают срываться с небес и я вижу её лежащую на земле. Со второй попытки я поднимаюсь на ноги и пошатываясь на окаменевших ногах подхожу к ней. Я облегченно выдыхаю, когда вижу, что она тяжело дышит и уставшими глазами, сквозь дождь, смотрит в одну точку, всё ещё содрогаясь будто от холода. Я опускаюсь на колени и аккуратно прикасаюсь к ней, когда ничего не происходит, приподнимаю её и прижимаю к себе, зарываясь носом в мокрые волосы.       

***

      ...Я подрываюсь с места и бегу в ванную, чтобы никто не увидел того, что со мной должно произойти...       Чувствую, как языки пламени пробираются сквозь кожу, я машинально поворачиваю ключ в двери, сбрасываю кроссовки с ног и от сжимающего сознание звона в ушах, обхватываю голову руками и когда перед глазами появляются чёрные точки, на ощупь пробираюсь в ванную. Кожа распаляется всё больше и я ощущаю острое покалывание впивающихся в плоть иголок. Включаю воду и подставляю лицо холодной струе, но сквозь ледяные потоки, я слышу собственные учащенные удары сердца, которые разгоняют по венам кисло-терпкие потоки горячей жидкости, вкус которой я ощущаю на языке. Она проедает моё нутро. Я завороженно всматриваюсь, как моя кожа и одежда покрываются синими языками пламени. Под непрекращающимся потоком воды проясняется разум, я не отрываю безмятежного взгляда от своих рук. Внезапно нахлынувшее спокойствие, как быстродействующее успокоительное, замедляет дыхание, замедляет холодные капли. Я падаю на колени, упираясь на пол. От моих пальцев сложно сплетенной паутиной расходятся морозные узоры, быстро покрывающие пол, стены, замораживая стекающую воду. Я выдыхаю синий пар, который тут же покрывает мелким инеем стену. Ничего, кроме ласкающих языков огня, не ощущая, сознание вновь проваливается куда-то, в до боли знакомое место, туда, где я действительно должен быть...       Когда я вновь открываю глаза, ощущаю только облегчение от покрывающей мою кожу воды, которая беспрерывным потоком срывается откуда-то сверху.