*Тремя часами ранее*
Хенджин стоит на пороге клуба и, наконец, решается войти. Ему не особо нравилось быть новичком, «залетным» – белой вороной, в то время как в Сеуле его каждая собака знала. Особенно сейчас, когда что-то случилось с его уверенностью, ему было не по себе. Было в этом месте что-то странное. Он проходит к барной стойке и заказывает выпить. Потом еще. И еще. Хенджин вливает в себя шот за шотом, оглядываясь вокруг. Картина менее странной не становится. – А где девчонки? – Спрашивает он бармена, стараясь перекричать громкую музыку. – Да что им тут делать, – парень усмехается, наливая ему еще. Хван выпивает еще с застывшим лицом. Он не расслышал? Или может этот парень не понял вопроса? Какая-то хуйня. Он уже слишком пьян, чтобы разбираться в этом, в конце концов, он тут чтобы накидаться – все идет по плану. Все шло по плану. К стойке подходит парень, перекидывается парой слов с барменом. Он тут, похоже, свой. Привалившись к стойке, он смотрит на Хенджина, заказывает выпить «мне и моему другу», вызывая бурю эмоций на пьяном лице Хвана. – Чувак, не пытайся подкатить ко мне, я не педик. – Отрезал Хван, стараясь не смотреть в его сторону. Он уже понял, что тут к чему. Парень улыбается. Он видит еще алые следы от порезов на запястьях Хенджина. Он уже знает, что с ним будет легко. С такими всегда легко. Такие будто сами притягивают к себе неприятности. Он придвигает к Хенджину стакан.***
Чанбин был на ее прошлом месте работы. Новая хостес ничего не знала о Юки, кроме того, что ее уволили за приводы в полицию. Никто не знал ни ее адреса, ни номера. – За что ее? – Знаю только, что она участвовала в уличных гонках… Бин шел в отель. Поиск Юки затянется. Ощущение, будто за призраком гонится. В голове уже был план: объехать все мастерские этого чертового города – кто-то же должен знать о ней. В самом-то деле, не работает же она над тачкой в своем гараже. Но это Юки. Он уже ошибался на ее счет. Ему нужна машина.Есть идея получше.
Ему нужно влиться в их тусовку.
Он проводит еще одну бессонную ночь, просматривая объявления о продаже авто, составляя список мастерских. Все, что он чувствует сейчас – это усталость и тоска. Тоска по Юки. Это изматывало еще больше, чем отсутствия сна. Мысли о ней стали навязчивыми. В каждой прохожей он видел ее. Кажется, он и правда был влюблен, только понял это слишком поздно, стоило ей исчезнуть из его жизни. Еще одна банка энергетика. Еще одна чашка кофе. Еще несколько часов за ноутбуком, и сон одолевает его. Его будит стук в дверь. Уборка номеров. – Блять! – Бин вскочил с кровати вместе с ноутбуком, лежавшим все это время у него на животе. Он смотрит на часы и злится на себя за то, что заснул. Наспех собравшись, Со поехал по первому адресу.***
Джиен вернулась утром домой после работы в ночную смену и обнаружила на кровати билет на самолет. Она звонит Чану, который, к его счастью, был не дома. – Чани, что это? – Она косит под дурочку, будто не знает, как выглядят авиабилеты. – Я хотел познакомить тебя со своей семьей, так что собирайся. Я уже отпросил тебя с работы. Девушка застыла, держа телефон в одной руке и билет в другой. Она не любила сюрпризы, особенно такие. Не любила спонтанность, не любила неожиданность. У нее всегда был план, и, когда все шло не по нему, а по другому месту, это выбивало ее из колеи. Игра больше не по ее правилам. Она больше ничего не контролирует. Это пугало. Познакомить с семьей. Она понимала, что это значит. А еще она понимала, что эта идея в не выспавшейся голове Чана родилась после встречи с Хваном. Этому засранцу пизда. Джиен ехала к нему, представляя по дороге, сколькими изощренными способами можно прикончить этого идиота. Еще недавно она обещала себе, что выбросит его из жизни, забудет о нем, будто его и не было никогда, но сейчас ей было плевать на свое обещание – она кипела от злости. Его нет дома. Че вы, сука, бегаете все от меня. Стиснув зубы, она ввела код на замке и вошла в квартиру, на всякий случай оглядываясь, не лежит ли этот придурок где-нибудь без сознания, передознувшись таблетками или бог знает чем еще. Его и правда не было дома. Она ждала, сидя на кухне. Стоя у окна. Стоя у другого окна. Наконец, легла на кровать. Его все не было. Хван явился, когда она уже почти заснула. Увидев ее кеды у двери, он уже все понял. – Детка, ты уже готова? Я в душ. – Он будто не удивился, застав ее в своей квартире, в своей постели, после того, как, казалось, они поставили точку. Джиен даже не ответила на этот выпад, лишь закатила глаза. Хенджин вошел в ванную. Хотелось смыть с себя запах клуба, алкоголя и недавний секс. Она вошла, когда он уже разделся и встал под душ. – Нихуя себе, – вот теперь он удивился. – Смело. – Если увижу что-то новое, плачу миллион вон, – она сложила руки на груди. – Это ты надоумил Чана на Австралию? – Что? – Он не расслышал из-за шума воды. – Он купил долбаные билеты! После встречи с тобой, придурок, черт бы тебя… – Воу! Успокойся, красотка, он давно этого хотел. Джиен запустила пальцы в волосы и закусила губу. – А в чем проблема-то? Боишься неодобрения его семьи? – Он усмехнулся. – Не прикидывайся, что не знаешь, зачем знакомят с родителями, – Джиен прислонилась к стене, продолжая разговор, будто ее совсем не смущает голый парень перед нею. – Ты не хочешь замуж за него? – Хван изображал удивление. Очень неестественно, надо сказать. – А как же «это всегда будет Чан» и вся хуйня? Она молчала. – Джи? Девушка вздрогнула от этого обращения. Ее никто не называл так. Почему он делает это? Это звучит… Близко. Почти интимно. – Ты говорила, он твой единственный правильный выбор, – ему трудно сдерживать выражение раздражения и обиды на лице, будто чувствовал вновь, как ему было больно это слышать тогда. – Да, так и есть, – она тихо произнесла. Так тихо, что Хвану пришлось закрыть воду, чтобы слышать ее. – Правильный. Потому что сделан умом. – Я не понял, – Хван нахмурился. – Ты и не поймешь. Он подошел к ней вплотную, полностью игнорируя существование полотенец. Вода капала с тела на пол, он по-прежнему был голым, но ему плевать. – Джиен, – произносит ее имя так, что все внутри нее переворачивается. Он упирается рукой в стену рядом с ней, преграждая ей путь, если она захочет уйти от темы и от него самого. Ей неловко. Неловко смотреть ему в глаза, неловко быть с ним так близко, неловко смотреть на его член, когда опускает взгляд. Блять. Приходится пялиться в стену, лишь бы не на его. – Что происходит? – Хенджин пытается заглянуть ей в глаза. – Ты для этого приехала ко мне… Вошла ко мне в душ, – уголки его губ приподнимаются в подобии ухмылки. Дерзкая мысль, что она все-таки выбрала его, а не Чана, успела проскочить в его голове. Сердце забилось быстрее. – Я боюсь, Джини, – она вздыхает. – Боюсь серьезных намерений Чана, боюсь, что наши отношения изменятся, если мы все усложним. – Ты пришла ко мне за советами по отношениям? – Парень усмехнулся, качая головой. – Напомнить, чем заканчивались мои? – Мне не к кому больше пойти. Не с кем поговорить. У меня никого нет, понимаешь? Хван замечает, как поблескивают слезы в ее глазах. Больно. – Забудь, это была тупая идея, зря я приехала, – девушка хотела убрать его руку и уйти. Он убирает ее сам, но лишь для того, чтобы обхватить ладонями ее лицо. Хенджин целует ее. Чувствует, как она противится, как сжимает губы, упирается руками в его грудь и пытается оттолкнуть. Ему не хочется отступать, хочется продолжать, вытирать слезы с ее красивого лица, хочется отвлечь ее от мыслей, что заставляют ее плакать, хочется… Ты делаешь только хуже, Хван. Остановись. Ты делаешь ей больно. – Блять! – Ей удается освободиться. – Какого хера ты делаешь?! Впервые она смотрит на него испуганно. – Прости, Джиен, я… – Приди в себя, Хенджин, – ее голос звучит так строго, что становится больно, будто нож вгоняют в сердце. – И оденься. Она вышла из ванной. Она не ушла от него, хлопнув дверью. Не ударила его, хотя это отрезвило бы его наверняка. Просто решила проигнорировать этот поцелуй, будто этого больше не повторится, будто не боится, что Хван переступит черту снова и зайдет дальше. Глупая? Хенджин оделся и вернулся в комнату. Девушка сидела на краю кровати. Она как на иголках, и, можно подумать, сама состоит из иголок – только тронь. Джиен поднимает взгляд на него. Он такой домашний, в спортивных штанах и с взъерошенными после душа волосами. Родной? – Кхм… А футболки не нашлось? – Она тут же отворачивается, чтобы тот не увидел ее глуповатой улыбки. – Ради тебя найдется. – Парень даже не понимает, что говорит. Не понимает, с какой теплотой говорит. Будто это вырвалось из его рта, минуя мозг. Она подглядела, как он достает футболку из шкафа и одевается. – Может, хочешь чего-нибудь? Джиен качает головой и хлопает по постели рядом с собой, приглашая сесть. – Так что значит «выбрала умом»? – Он садится, сумев вспомнить, на чем они остановились до того, как он стал вести себя как полный придурок. – Это значит… не сердцем. Хван поджал губы. Его еще не совсем протрезвевший мозг работал на пределе возможностей, но, хоть убей, так нихуя и не понимал, что в голове у Джиен. – Чан хороший парень, ты же знаешь, – она продолжила. – Мне с ним спокойно, я знаю, что на него можно положиться, что он не разобьет мне сердце, я могу говорить с ним обо всем, как с собой, понимаешь? Я доверяю ему. – Но? – Он предположил, что будет «но». Всегда есть «но». – Но я боюсь, что, усложнив, мы все разрушим. – Бо-о-о-же, Джиен! Я нихуя не понимаю! – Он закрыл лицо ладонями. – Больше похоже, что тебе стало скучно с хорошим парнем и ты захотела мудака. – Усмехается. Девушка слушала его, не перебивая. – Ты выбрала удобного парня, а теперь боишься, что ошиблась? Ведь, если вы поженитесь, ты уже не отвертишься. – Думаешь, я ошиблась? – А сама как думаешь? – Я не знаю, Джини. – Она покачала головой. – Я не знаю. – Ты его любишь? – Хван смотрит ей в глаза. – Да. – Сердцем? – Я не могу с ним так поступить, он не заслуживает этого. Чан всегда был так добр ко мне… – Отвечай на вопрос, Джиен! – Умом! – Вырвалось у нее под его давлением. Они оба замолчали. Хван думал о боли в заднице, которая мешает сидеть, а Джиен о том, какая же она идиотка. Он заговорил первым, положив руку ей на колено. – Езжай в Австралию, Джиен, – спокойно произнес он, поглаживая пальцем острую коленку. – Разберись в своих чувствах. Поговори с ним. Девушка накрыла его руку своей, переплетая их пальцы. Поразительное благородство, Хван Хенджин. Браво. – Спасибо.