Палач по закону

Часть 5 У Дознавателей было правило: после завершения трудового дня подойти к Гилоту или к своему наставнику (зависит от положения), и доложить коротко о прошедшем дне. Если же заканчивали в одно время — собирались в Малой Зале, также там и собирались, если ожидались какие-то поручения. Выйдя из допросной комнаты, Эда поспешила в Малую залу, уверенная больше, чем на абсолют, что ее там ждут, как минимум, чтобы дать более ясную картину по завтрашнему дню и тем мерам, которые надлежит принять для того, чтобы пребывание герцога Лагота в королевстве было приятным. Она не ошиблась. В Малой Зале, самом светлом месте подземелий, где было так много разных свечей и подсвечников, ее действительно ждали. Ожидание то сплели Фалько, Паэн, Тард и Мэтт. Фалько отсалютовал появившемуся дознавателю рукой и вернулся к игре с Паэном — они играли в карты. Вообще, странный они составляли дуэт — могучий Фалько, незаметный наверху, но выделяющийся здесь за счет своих кулаков и зычного голоса и хрупкий, интеллигентный Паэн, который, напротив, не выделялся внешне в подземельях, но зато там, наверху, был любимцем женщин… Ну, пока те, разумеется, не узнавали его профессии. Паэн — ловкий, юркий, быстрый, предпочитал работу тонкую, связывался со шпионами и имел в этом опыт почти что неповторимый. При этом, по внешности его нельзя было даже догадаться о том, что он связан с подземельями: мягкие и нежные черты лица, тихий голос и ярко-зеленые глаза… Такому нужно было быть среди поэтов, а не среди дознавателей! Но это было обманностью. Его мягкие черты не гарантировали и не проявляли реальное положение характера, которым он обладал — это был безжалостный, строгий и даже жестокий человек. Может быть, и излишне жестокий — его переводили от шпионов к пыткам в редких случаях, когда такие, как Фалько не могли больше вызнать ничего с помощью боли привычного вида. У Паэна же была удивительная фантазия на этот счет… -Добрый вечер, Эда! — мягко поприветствовал ее Паэн, — как день? -Все было нормально…под конец дня все взбесились! Ну ни раньше, ни позже! — Эда ответила мгновенно, ей хотелось пожаловаться на внезапно свалившегося на ее плечи подопечного по имени Двэйн. -Садись, — предложил Тард, немногословный, преданный своей профессии, человек, подвигаясь чуть в сторону со стулом, чтобы она с удобством села рядом. -Спасибо, — Эда и Тард часто баотали вместе. Но Эде было скучновато: он был спокойным, молчаливым и исполнительным. Работать с ним — получать полное его повиновение, а Эде это не нравилось… -Вина? — предложил Тард и, не дожидаясь ее кивка, уже наполнил ей кубок легким фруктовым вином, пододвинул — все-таки, они уже очень давно работали. -Да, — Мэтт, от голоса которого у Эды обрывалось сердце, отвлекся от наблюдения за карточной игрой дознавателей и, пройдя пару шагов, пересел от их стола, напротив Тарда и Эды, — я слышал. Говорят, тебя натравили на этого…памфлетиста паршивого? Он ей нравился. Безумно нравился. Им редко доводилось работать вместе, как нарочно их разводили по разным участкам работы. Мэтт — молодой, обаятельный, нагловатый и напористый, имеющий профессионально-мрачную славу за собой, он не боялся даже Гилота, относясь к нему, как казалось Эде, с некоторой иронией. Вдобавок, Мэтт редко носил серую мантию, традиционную для всех дознавателей, предпочитая облачаться в темные цвета. За это его ругали, выговаривали, но он выполнял работу безупречно, и, в какой-то момент, даже Гилот махнул рукой: -Черт с тобой! И сейчас, стоило Мэтту передвинуться к ней ближе, как Эда сразу забыла свою усталость и раздражение по поводу сорванного дня. Их разделял стол и то, что Эда держала в тайне от него и ото всех, пряча в самом дне сердца, но все же, за последнюю неделю это было их самое близкое соседство! -Да. Натравили, — поддержал Фалько зычно, не отвлекаясь от игры с Паэном, — она его отправила в шестую! Фалько захохотал, тард сдержанно улыбнулся, Паэн выбросил новую карту своему сопернику. Мэтт взглянул на Эду с усмешкой: -В шестую? Не слишком жестоко? -Сговорчивее будет, — покраснела дознаватель, — это честная сделка. -После шестой уже трудно удивить, — засомневался Мэтт, — если он пойдет в отказ… -Придумаем что-нибудь, — теперь уже засмеялся Паэн, — не переживайте, расколем! Не таких раскалывали. -Это да, — согласился Мэтт и откинулся на спинку стула так, чтобы сидеть с удобством и спокойно обозревать смущенную Эду и невозмутимого Тарда, — кстати, Эда… Эда, итак сидевшая как на иголках, вздрогнула, когда он позвал ее по имени. -Зачем мы в таком составе Гилоту? Фалько зашел к нему, но Гилот сказал, что по десять раз все объяснять не будет, и ждет всех. Что за дело? -Это должен сказать сам Гилот, — Эда покачала головой, ей меньше всего хотелось отказывать Мэтту, но она действительно не могла сказать ему, ведь было неясно, какую именно задачу поставит им Гилот и как он это сделает. -Но ты знаешь? — продолжил Мэтт, не сводя с него взгляда, который терзал преступников также. как терзал саму Эду. -Да, — она не стала лгать и прятаться. -Гилот хорошо к тебе относится! — ревниво заметил Паэн, — мне бы так… -Тебе не понравится, — Эда ответила ему уже с усталостью: ей надоела эта тема зависти. Когда-то она потеряла всех и все, и Гилот, по доброте душевной и долгу дружбы, спас ее и дал ей профессию, обучил, вырастил и выкормил. Ее размышления прервались с появлением самого Гилота. -Сидите, — торопливо призвал он, закрывая за собой дверь, когда дознаватели хотели приветствовать своего управителя должным образом. Гилот же церемоний не любил и избегал. — Карты убрать! Но карт уже не было. Гилот не выносил азартных игр и Паэн, едва угадав его появление, завидев смутную тень в дверях, уже сунул колоду, небрежно и быстро, в карман. -Эда, я рад, что ты присоединилась к нам, без тебя мы не начинали, — Гилот оглядел свою команду. — Так, буду говорить быстро и по делу — все устали и хотят спать. Впрочем, сам Гилот уставшим не выглядел. Эда вообще подозревала, что он никогда не устает, когда речь идет о работе и отличается сумасшедшей продуктивностью. -Его Величество сообщил, что через три дня прибудет герцог Лагот с официальным и очень важным визитом… -Вот и принцессе Вандее партия нашлась! — не удержался Мэтт и Тард шикнул на него. Гилот тяжело взглянул на него и ответил: -Это не твоего ума дело, Мэтт. Наша задача сделать пребывание герцога максимально приятным. Это значит, что мы должны не допустить ни одной провокации, никакого волнения и никаких…неприятных элементов в виде памфлетистов по улицам. На моменте про памфлетистов Гилот слегка кивнул в сторону Эды: -Как, кстати, там твой подопечный? -Его зовут Двэйн, он рыбак. У него есть младший брат, который предупреждал его держаться подальше. Этот же… Двэйн решил вступить в ряды восстания и побороться, для чего и написал памфлет, заплатил первому попавшемуся актеру, господину Мейсону, который, при аресте, сразу показал на него. Я предложила ему выдать имена остальных заговорщиков, в обмен на свободу его дома и его брата… думать отправила в шестую камеру, — быстро доложила Эда, краем глаза заметив, как усмехнулся Мэтт. Гилот выслушал с вниманием: -Молодец, возьми семью в разработку. Вот, чтобы подобного при Лаготе не было. Ясно? -Куда ж яснее, — бормотнул Паэн, но Королевский Дознаватель не отреагировал. -Тард, Паэн, вы будете приставлены к его свите, — продолжил он, — не высовываться, проверять почту, но не попадаться… словом, все, как всегда, но с отсутствием права на ошибку и импровизацию. -Есть, — скучным голосом хором отозвались Тард и Паэн, инструкций им не зачитывали, все было предсказуемо, ожидаемо. -Комнату обыскивать в его отсутствие, сопровождать карету… — Гилот пожал плечами, — все точно, как всегда. -Есть, — повторили Паэн и Тард в унисон, а Паэн при этом грустно взглянул на Фалько. -Фалько, — продолжил Гилот, — и Мэтт…я сначала хотел, чтобы вы не знали друг о друге, но решил, что вы будете держаться в тени, зная, где находится другой. Мне все равно, будьте горожанами, слугами…вон, Мэтт даже не в сером! -Есть, господин Королевский Дознаватель, — сколько издевательства было в этом ответе Мэтта. -Есть, — коротко кивнул Фалько. -Ты, — Гилот взглянул на Эду и та вздохнула, — ты будешь в свите Гилота, но, в отличие от этих, что будут вокруг него ходить, ты будешь при нем неотлучно. Повисла тишина. Паэн присвистнул. Фалько не удержался от комментария: -А в уборную герцог ее тоже пустит? -Не настолько неотлучно, — с досадой отозвался Гилот, — ты будешь при нем на переговорах, я поговорил уже с королем — он согласен. Разумеется, с тем условием, что ты не будешь распространяться о сути переговоров и всего, что услышишь.также ты будешь выезжать с ним по городу, сходишь с ним на молитву, если он пожелает… оставить ты его можешь только тогда, когда ему подошлют компанию на ночь… -Господи, не говори, что это будет тоже кто-то из нас! — испугался Мэтт. -А что, говорят, герцог хорош, — гоготнул Фалько. -Идиоты, — мрачно ответствовал Гилот, — придворных дам мало? Мы с тобой, Паэн, отдельно обсудим, кого и когда. -А герцог сам против Эды не возразит? — подал голос Тард, с осторожностью взглянув на соратницу. -Не должен, — особой уверенности в голосе Гилота не было, но он все же полагал, что герцог больше разумен, чем подвержен эмоциям и примет королевскую защиту. К тому же, ставя Эду, Гилот рассчитывал, что, во всяком случае, у герцога будет хоть какое-то удовольствие от ее компании. Самые сильные дознаватели на его службе это: Эда, Мэтт, Фалько, Паэн и Тард, но только Эда может быть на виду и не вызывать особенных вопросов и раздражения. Лаготу должна быть предпочтительнее ее компания компании кого-то из других дознавателей… -Координирую я, — закончил Гилот, оглядывая собравшихся. — Вопросы? -Вопросов нет, — нестройно ответили дознаватели. -Разошлись, — разрешил Гилот, — Паэн, на пару минут. Дознаватели потащились к выходу. Эда постаралась оказаться рядом с Мэттом, но Фалько увлек его размышлением о том, как лучше распределить обязанности по делу герцога, и старания Эды остались незамеченными. Она, стараясь скрыть разочарование, оказалась в коридоре и направилась к себе, торопливо простившись с Тардом, который тревожно и внимательно вглядывался в нее, но не произнес и слова на какой-либо счет и только ответил ей пожеланием доброго сна. У себя, в маленькой комнатке, хранившей след ее собственной бесприютности, Эда свалилась в постель и мгновенно уснула, стараясь выжать из оставшихся часов сна максимальное количество отдыха.