Палач по закону

Часть 7 Эда улучила минуту, чтобы вернуться к себе, кое-как причесаться, обуться и оправиться. Переодеться она уже всяко бы не успела, дело не терпело отлагательств, но ей было и не до этого. Даже ради Мэтта. За окном занимался печальный и холодный серый рассвет. Вся компания сидела в кабинете Гилота и экстренно совещалась. -Королю пока не стоит докладывать, — предложил осторожно Паэн, — нам нечего сказать ему, кроме того, что под нашим носом, накануне визита герцога Лагота произошло убийство. -Поддерживаю, — сообщила Эда, — Гилот, я знаю, что слово короля — это закон, но мы…не можем ему ничего предъявить сейчас. На утреннем докладе мы только распишемся в собственной некомпетенции… -Так разве мы компетентны? — тихо спросил Гилот, глядя на воспитанницу, — Эда, под нашим контролем умер человек. Пленник. Заговорщик. -Подождем с драматизацией, — призвал Мэтт, — пока действуют группы по проверке…давайте думать. Фалько, вводную! Гилот странно взглянул на соратника, но ничего не сказал. У Эды проскользнуло нехорошее, незнакомое прежде ощущение того, что она не лучшая сейчас вы глазах Гилота и почему-то это больно ее ковырнуло где-то внутри. -Двэйн, содержит лавку…- начал Фалько. -Не с начала, — попросил Мэтт и Фалько кивнул, соглашаясь, извлек блокнот и прочел: -Согласно моему собственному свидетельству, пленник, известный как Двэйн был освобожден с допроса примерно без четверти одиннадцать. -Верно, — согласилась Эда, — я вышла примерно за пятнадцать минут до одиннадцати, успела перекинуться с тобою словом, после чего, оказалась у себя и сразу легла. Было ровно одиннадцать, я слышала часы. -Угу, — бормотнул Фалько и продолжил, — без пяти одиннадцать Двэйн был отправлен в камеру номер шесть, где его расковали. Камера была пуста, то есть, с водой, но без заключенных… -Мы поняли, — торопливо заверил Паэн. — К делу! -В двенадцать на пост заступил Бромер. -Стоп! — Эда подняла руку. — Кто был до Бромера? -Гордон, — ответил Гилот, он не принимал участие в обсжудении, думал о чем-то своем, иногда лишь поглядывая то на Эду, то на Мэтта. — Его допрашивает Тард. Предварительно он клянется, что в шестую никто не входил, и было тихо. -А Бромер, заступив на смену, не заглянул в камеру? — спросил Мэтт, тоже думая о чем-то своем, и слушая, скорее, для порядка. -Говорит, что нет, — пожал плечами Фалько. — Могу продолжать? Отлично. Так… В половине второго ночи или где-то за четверть часа до двух, Бромер, соскучившись… -Или! — в раздражении заметила Эда, — пятнадцать минут — это много! -Смотря в чем, — заметил Мэтт, и Эда бросила на него быстрый взгляд, надеясь, что не краснеет. -Завалите, — посоветовал Паэн, — Фалько? -И этот идиота кусок пошёл играть в карты, — Фалько не удержался от собственной оценки действиям караульного. — Говорит, что пробыл там не больше, чем полчаса, но другой караульный…с третьего уровня подземелий сообщает о часе. -Эда, а полчаса тебе как? — Мэтт, несмотря на всю ситуацию, оставался собой. Эда открыла рот, готовясь возмутиться, но Гилот опередил ее: -Завалите оба! Фалько? -В общем, оба допрашиваются, — продолжил дознаватель, — кхм…да, там был еще и третий, но он из верхних подземелий, так что, появлялся перерывами, и тоже допрашивается. Допрашиваются вообще все смены… -Дальше, — неторопливо попросил Гилот. -Так или иначе, — продолжал дознаватель, — в три двадцать — три тридцать Бромер говорит о шуме, раздавшемся за дверью шестой камеры. Он приник к дверям, но разглядел только мечущегося пленника. Помня о том, что в одиночку нельзя открывать камеру, Бромер позвал его, но услышал только хрипение и тогда бросился за караулом. Те уже открыли и обнаружили труп. Фалько сложил блокнот и оглядел присутствующих. -Эда, что скажешь? — спросил Гилот. -я? — она подумала. — Если верить Бромеру, то он действительно может быть ни при чем, не считая того, что он не пригоден к этой деятельности! Он мог отсутствовать, когда кто-то проник в подземелья. Но тут еще хуже — кто-то, кто проник, во-первых, хорошо знает подземелья, во-вторых, точно знал, где находится Двэйн, а в-третьих, знал об отсутствии Бромера. -Вывод? — сухо спросил Гилот. -Наш, — также сухо ответила Эда и нервно сглотнула. — О том, что я перевожу Двэйна в камеру слышал Фалько. -Пошла ты, — обиделся даже дознаватель, — я имею алиби. В заговорщиках… -И тот, кто переводил его, и, также, весь караул, — вступился за Фалько Мэтт. — Не обижайся, Фалько, сам посуди. К тому же, Веховая Вода — это надо либо знать, либо иметь доступ к ней. Кто-то, кто знает черные рынки и яды, кто знает расположение тюрем, кто знает о пленниках… я согласен, это кто-то наш. -Мотив? — раздраженно спросил Паэн. — Что, состоял в заговорщиках? -Не факт, — возразил Гилот, — приезжает герцог Лагот. -Это глупо, убивать памфлетиста из-за того, чтобы спровоцировать Лагота! — возразила Эда. — Гилот, я… -Тихо. — попросил Гилот, — значит так. О том, что здесь произошло убийство — никому ни слова. Королю я также об этом не доложу. Доложу о смерти, но скажу о ней, как о несчастном случае. Эда, мне нужно его дело, я покажу королю протокол допроса. -Хорошо, — Эда кивнула. — Сейчас? -Сиди, — Гилот остановил ее. — Дальше… Сказать, что именно дальше, Гилот не успел. Распахнулась без стука дверь, и вся честная компания подпрыгнула на своих местах, явно не ожидая такого бесцеремонного вторжения. -Нашли! Нашел! — Тард был воплощением торжества. Они были слишком взбудоражены, чтобы заботиться об этичности своих поступков, рванулись к выходу все и одновременно, почти все получили в дверях кто кулаком, кто локтем в живот, но компания, странная и суматошная влетела в Малую залу, превращенную в масштабную допросную. Там снова творилось нечто невообразимое. С огромным удивлением Эда обнаружила того самого караульного, которому приказала отвести Двэйна в шестую камеру… она попыталась припомнить его имя, но не успела. -Он?! — заорал Паэн, подлетая к коленнопреклонному стражнику. — Ты? -Я, — упрямо мотнул головою стражник и, прежде, чем Эда успела сообразить, она уже почувствовала, что именно не так. Запах Веховой Воды коснулся ее ноздрей повторно, ее скрутило у дверного проема, вывернуло. Она точно знала, что за ее спиной уже уходит этот стражник в страшной агонии, от которой нет спасения и которую не остановит ничего. Эда попыталась выпрямиться. Колени дрожали. Тыльной стороной ладони она вытерла рот рукой и встретилась взглядом с Гилотом. -Слишком просто, — она попыталась объяснить ему то, что не дало ей покоя. Слишком серьезное дело разрешилось так быстро и так предсказуемо. Он не успел ничего сказать, не успел даже объяснить своих мотивов. Два трупа, яд, который не достать… нормально началось утро. И это за несколько дней до прибытия важного гостя, к визиту которого Его Величество потребовал избавить королевство от совсем уж гнусных происшествий! Эда взглянуло на тело. Его уже перевернули лицом вверх — лицо серое, искаженное болью, глаза белесые… страшно, страшно умереть однажды вот так. Гилот указал на тело. Ясно, как будет. Бросят в одну могилу с Двэйном похоронят вместе. Королю доложат о том, что, дескать, молодой и рьяный служитель, не вынеся оскорбительных распевок Двэйна, прикончил его, после чего, решил свести счеты с жизнью, осознав, что нарушил закон…король поругается, а потом обрадуется верности, да отпустит Гилота с миром. И Гилот ворвется в эти подземелья и они начнут выворачивать друг друга наизнанку, каждый кусочек здесь перетряхивая, ища запасы Веховой Воды, след смерти и объяснение самоубийству этого стражника… Как же его звали? Как? Эда так часто встречала его. Эда так часто отдавала ему распоряжения. -Пойдем, — Мэтт потянул ее за руку. — Тебе надо вернуться в норму.