Палач по закону

Сковер сохранял спокойствие и абсолютную непогрешимость во взоре, но Эда прекрасно понимала, что просто так он не явится — с чего бы? Они редко работают, смены их не связаны, деятельность тоже. Сковер — служитель улиц, Эда — служитель подземелий. Пересечение их редко, так какого же черта он сюда пришел? -Я хотел поговорить, — Сковер сел в кресло, где только что сидел Мэтт, — только начистоту и между нами. -Если это не противоречит закону — ты можешь говорить спокойно, — разрешила Эда, садясь напротив. — Я слушаю тебя. -Это, как раз, противоречит закону! — Сковер, несмотря на тяжесть произнесенной им фразы, усмехнулся. Эда его веселости не разделила, нахмурилась. -В таком случае, я прошу тебя не делать меня соучастником преступления. Конечно, все, что от меня зависит, я… -Но это не противоречит логике, — закончил Сковер. -Поясни. Эда совсем запуталась. Только что была ссора с Гилотом, вернее — она его обидела, вот еще был Мэтт, а теперь Сковер… как-то оживленно стало в сонном ее мирке! -Легко, — Сковер кивнул. — Я о Кристофе. -О ком? — Эда даже поперхнулась, а потом вспомнила про дознавателя, которого сама же приперла к стенке и пообещала доложить на него, за нарушение кодекса, когда Кристоф ударил больную или одурманенную женщину… А что хуже — сделал это на глазах у всех. -А. — Она кивнула. — Кристоф. Ну и? -Я пришел поговорить о нем. Эда решила, что поняла, наконец, что хочет сказать ей Сковер, о чем попросить и разъярилась (наверное, в этой ярости было больше другого чувства — злости на саму себя, за то, что она сорвалась на Гилота, например, за путаницу в деле, которого и быть не должно), но все же — она разъярилась: -Да как ты смеешь просить меня об этом? Человек, нарушающий закон, подлежит следствию. Исключений быть не может! Никто не смеет уходить безнаказанным… Эда помедлила и уже тише добавила: -Проступок Кристофа видело слишком много людей для того, чтобы все это обратилось в прах. Понимаешь, я знаю, что и ты, и я, и Мэтт, и все-все…ну, кроме Гилота, так или иначе, творят подобное. Но не при такой куче народу! Если бьешь без оснований — бей тогда без свидетелей и следа. -Он мой подопечный, — Сковер склонил голову, — я уважаю то, что ты говоришь, но я заверяю, что он понесет наказание. Однако — одно дело, это наказание от меня, его наставника, другое — официальное разбирательство и жалоба…к тому же, от тебя! -Надо было думать, — ощетинилась Эда. -Он молод, — воззвал к ней Сковер. -Как и я, — напомнила дознаватель. — Но меня почему-то… -Он научится, Эда! — Сковер не так часто обращался к ней по имени, ведь они и пересекались не так часто, а поэтому его фраза прозвучала особенно жутко. -Я не могу, — Эда всерьез ослабела. — Пойми, я не могу. Я уже сказала Гилоту о нарушении. -Неужели не могла подождать? — Сковер разочарованно вздохнул. — Он требует протокола? -Он требует исполнения закона, — заступилась за него Эда. — И я последую его требованию. И ты последуешь. В самом деле, разбирательство еще не означает конец карьеры. Это означает, что ему придется сдать знание кодекса перед судом, ну, побыть годик на подозрении, а потом, считай, ничего и не было. А, ну ты еще получишь небольшое внушение. -Эда, — Сковер мягко улыбнулся, — ты блестяще владеешь теорией, но в упор игнорируешь практику. Разве ты не слышала никогда от Гилота что-то в духе: «он двенадцать лет назад уронил вилку во время речи короля, из чего следует, что он невнимательно его слушал…» нет, я, конечно, искажаю, но ты понимаешь. ведь понимаешь? -Я понимаю, что ты хочешь сказать, — согласилась Эда, — но не все такие, как Гилот. -Двор помнит все. Гилот, король, Кенот — наш любимый жрец… -Когда-нибудь, Кенот попадет под нашу раздачу! — Эда воинственно блеснула взором. — Он не оставляет своей попытки протащить в наше Дознание своих людей. -Какой он нехороший! — хохотнул Сковер, — то ли дело вы — Дознаватели, что просто оцепили любую улицу и проулок… -Тут речь о другом! -Речь всегда об одном и том же. — Сковер смутился, осознав, что ушел далеко от начальной темы разговора, — а, нет, сейчас, впрочем, о другом. Речь о Кристофе. -Кристофу не избежать наказания! — категорично отрезала Эда. — И если ты не угомонишься, ты получишь гораздо больше, чем он. За то, что пытаешься отворотить дознавателя от долга! -Хорошо, — Сковер с усилием выдохнул, — хорошо, вижу, что Гилот все же воспитал себе верную ученицу. Но тогда…отсрочка? -А не пошел бы ты…- обозлилась Эда, — какая, к безднам, отсрочка? -Обыкновенная отсрочка, — последовал невинный ответ. — Послушай, сейчас у нас нехватка рук. Призываются солдаты, выставляются посты из служивых. Разбрасываться дознавателями, даже такими идиотами, как Кристоф — глупо. Герцог Лагот будет совсем скоро! Эда хотела отказать, но Сковер был прав. Проступок Кристофа — это проступок глупца, но даже глупец-дознаватель лучше в соратниках, чем солдат. Те и вовсе безраздельно наглые, и протоколировать их поведение не хватит ни сил, ни возможностей. Солдаты просто не любят верить в то, что суд всерьез их может осудить. Им. Сталкивающимся с врагом на поле брани невдомек, что они герои только на поле, а здесь…они такие же люди. И закон над ними висит все тот же. Видя ее колебание, Сковер продолжил: -Я могу составить к тебе официальное письмо, дескать, прошу, по служебной необходимости отсрочить разбирательство над Кристофом. Потом ты подашь это письмо вместе с протоколом в суд. Ответственность на мне. -Ну не знаю, Сковер! — честно ответила Эда. — Мне эти отсрочки… -Только до отбытия Лагота! -Почему ты так печешься об этом Кристофе? — вдруг спросила Эда. -Он мой подопечный, — Сковер ответил быстро. Может быть, он ждал этого вопроса? — Если это его просчет, то и мой. Я его наставлял…тебе, кстати, тоже пригодится это чувство, если ты останешься в подземельях. -А куда я денусь? — Эда аж обалдела. — Я выросла здесь, у Гилота. -И тебе никогда не хотелось выбраться? Ну ладно. -А куда мне выбираться? И…зачем? Здесь я все знаю, а там — все чужие. Эда даже растерялась совсем, смешно и нелепо развела рукам. -Это абсурд! — закончила она свою мысль. Сковер только пожал плечами: -Дело твое, вообще-то. Но я тебе говорю серьезно. Я беспокоюсь за него, потому что я учил Кристофа. Значит, плохо научил. Да и руки нужны! Пока герцог, ну, Эда! -Хорошо, — Эда вздохнула. — Значит так! Я не передумаю. -Разумеется! -Отговаривать меня потом — бесполезно! -Понимаю. -И я передаю твое письмо и протокол в суд сразу же после отъезда Лагота! -По рукам, — Сковер протянул руку. — Договорились, на все согласен. Вся ответственность на мне. -По рукам, — с подозрением, смутным и непонятным для нее самой, Эда пожала протянутую руку. Откуда она могла догадаться, что отсрочка эта не имеет ничего общего с беспокойством о визите герцога, а, напротив, стоит куда ближе к делу о Веховой Воде и смерти Двэйна?