Палач по закону

Эда хорошо знала Гилота, а потому понимала, что заискивание перед ним — это еще худшее унижение и ожесточение того конфликта, который она же сама и породила. До последнего вечера, предшествующего приезду герцога Лагота, от которого, не встретив его еще даже, устали уже решительно все, Эда вела себя так, как раньше. На приказы отвечала ровно: -Есть, Дознаватель. На рожон не лезла, спорить не пыталась. Выполняла свою работу качественно, не мешалась и не была вовлечена в разговоры Гилота. На улицах она больше не работала: там вовсю пропадали Сковер, Фалько, Паэн и Тард. Эда же, в свою очередь, занималась делом в замке — отбирала служанок, что будут прислуживать гостю, слуг, что будут его сопровождать, инструктировала их. Неприятное известие принес Гилот утром в тот день, что предшествовал приезду герцога, которого тайно уже ненавидела сама Эда (столько суматохи и столько занятых камер потенциально опасными людьми! Даже в шестой камере сидит не то три не то четыре человека). Весть та состояла в том, что Высший Жрец Кенот также приставляет к свите герцога своего человека. -Да какого черта! — возмутился Фалько. — Это шпионаж! -Разумно, — внес свое слово Тард. -Кенот только и ждет нашего провала! Пора, давно пора его в камеры, — горячо высказался Паэн. — Верно? помните, как он внес свое предложение королю, что, дескать, только жрецы должны обладать правом вести следствие? -Было такое, — подтвердил Тард. -И король идет на это? — не поверил Сковер. — Это же… -Разумно, — повторил мысль Тарда Мэтт и бросил быстрый взгляд на Эду. Это тоже не укрылось от Гилота, он заметил, что они словно бы стали друг к другу ближе. Мэттом же Гилот был в последние сутки недоволен — тот как-то был не собран, растерян… -Эда? — позвал Гилот в первый раз с минуты, когда она его задела. Сердце Эды пропустило удар, но она выдержала и ответила ровно, как будто бы вопроса ждала: -Со стороны Высшего Жреца это очень разумно и ожидаемо, Дознаватель. В этом Тард прав. Если это согласовано с королем — нам сопротивляться бесполезно. Единственное, что мы можем сделать, это по возможности оградить герцога от влияния жрецов. Если угодно, возьму это на себя. -Что предлагаешь? — спросил Гилот. -Отравление? — Эда обернулась на дознавателей. — Как насчет легкого отравления? -Кенот приставит другого жреца, только и всего, — возразил Фалько. — Да и вообще, знаешь, девочка с чудным характером… -Пока приставит…- пожал плечами Мэтт, прерывая Фалько. -Пока приставит, — подхватила Эда, — пройдет, наверное, день. Вернее, можно и быстрее, но мы можем растянуть это на день. А нам и не надо больше. Герцог должен понять, и мы дадим ему понять, что от жрецов ему следует держаться подальше… -Мы тратим время не на то! — заметил Сковер. — Кенот все равно приставил бы к Лаготу кого-то из своих, чего уж теперь? Наша задача выглядит иначе. Мы должны не допустить влияние. -Нет, — Эда покачала головой и Гилот, не вмешивающийся, с интересом взглянул на нее. — Мы должны опередить влияние. -Какая разница! — Сковер закатил глаза. -Разница…во времени, — Последнее слово Эда выделила, намекая Сковеру на недавнее их соглашение. Сковер составил к ней официальное письмо, в котором просил об отсрочке для проштрафившегося Кристофа. И, хотя через несколько дней это письмо не имело уже бы никакого смысла, Сковер, не ожидавший такой ловушки, некоторым образом…стушевался. В результате к работе в тот день приступили чуть позже, чем обычно. Завершали последние приготовления. Эда уходила из Залы в числе последних, когда Гилот окликнул ее: -Подожди! Она остановилась, понимая, что пришла минута прощения. Пусть останется шрам, конечно, без исключений, но, во всяком случае, ссоры больше нет. Эда обернулась, замерла. -Что по твоему участку? — спросил Гилот гораздо тише, чем обычно. -Служанки готовы, слуги тоже. Система прочтения почты проверена и действует. Отравление герцога исключено. К его будущим покоям примыкает маленький, скрытый кабинет… -А по Двэйну и отравлению Веховой Водой? -Не до него, — Эда вздохнула. — Мы обнаружили контрабандную книгу, в которой Каллен — брат Двэйна, практически открыто пишет, кто и что заказал, кому и что он ввез. Мэтт считает, что… Эда дрогнула, на ее щеках выступил румянец. -Я заметил, что вы с ним достаточно неплохо общаетесь? — предположил Гилот. -Да, — неуверенно ответила она. — Мы неплохо ладим. Так вот, Мэтт предположил, что у Каллена есть преступление похуже, чем незаконный ввоз в королевство бочек с вином, жемчужинок и сонных зелий, что он будто бы…желает попасться. -Та-ак, — со значением протянул Гилот, уже знавший, конечно, про книгу от Мэтта. Правда, тот ему сказал, что это была идея Эды. -Да, — повторила дознаватель, — вот…я распорядилась арестовать невесту Каллена. Она с трудом говорит на нашем языке, и пока в камере. Фалько и Паэн займутся ею, сейчас просто…не то время. -Время всегда будет не тем, — мягко заметил Гилот. — Но ладно. Сковер сообщил мне, что в Пепельных рядах, по итогу, похвастать находкой невозможно. Веховая Вода, если и была в них, то исчезла. Она долго не хранится, сама знаешь. -Знаю, — с недовольством согласилась Эда. — Это провал. Найти яд… мне кажется, что Мэтт прав и еще, мы как будто бы не видим всей картины целиком. Приезжает высокий гость, а мы тратим много времени на поиски яда, который уже давным-давно исчез в проулках и улицах! Это какая-то глупость: внезапно человеку, который вроде бы далек от двора и политики, писать памфлет и нанимать бродячего актера, чтобы вдруг заслужить уважение каких-то бунтовщиков! Это все глупость. Так попасться? Его брат контрабандист, по меньшей мере. -По меньшей, — подтвердил Гилот. — Я размышлял, Эда. Я знаю, что ты чувствуешь. Я сам чувствую это же. Высокий гость, а у нас убийство в подземельях редким ядом, человека, который не стоил этого яда вовсе. и убийство…кем? Стражником? Стражником, который сам, прежде, чем мы смогли его допросить, покончил с собой! -Абсурд! -Нелепица! — Королевский Дознаватель глубоко вздохнул. — Это всё какая-то игра, которая мне не нравится. Я не вижу того, кто ее затеял, и я не вижу цели, которую она преследует. -А я откровенно боюсь, — призналась, неожиданно для самой себя, Эда. И на удивленный взгляд Гилота добавила, — я боюсь, это не шутка. Что-то…не так., а почему не так, я не знаю. -Оставим это, — предложил Гилот. — Страх — это слабость. Ты же помнишь, как я учил? Некоторое время помолчали. -Я сама не своя, — продолжила Эда. — Я не хотела…того разговора, той фразы. Ты же знаешь, ты мне как отец. Даже больше! Ты учил меня, ты воспитывал меня, ты спас меня! -Кажется, это тоже слабость, — Гилот печально и устало улыбнулся. — В былые времена не задела бы меня такая фраза, нет. Но, кажется, подступает старость, и я становлюсь сентиментальным. -Мэтт назвал меня карьеристкой, — пожаловалась дознаватель. — И я устыдилась! Ведь я…ты говорил, что твое место мое. А тут я увидела, как ты смотришь на Мэтта, почувствовала, что он опытнее меня, что… -Эда! — окрикнул ее Гилот, — Эда, послушай. Опыт — это то, что нарабатывается. В Мэтте есть то, что я не хочу видеть в тебе. Он не тот человек, что предан идее. Я положил жизнь, все свои годы, отказавшись от всяких излишеств и благ, на то, чтобы охранять закон. И тебя я воспитал так. есть корона, а мы ее первые слуги. Кенот, правда, считает, что первые ее слуги — жрецы, но он ошибается. Закон превыше богов. Эда поежилась, но не стала возражать. -Божественный суд ждет нас после смерти, — Гилот заметил неловкость, возникшую в ней от последней его фразы, — а людской суд — он на земле. закон выше всего, Эда! Закон суров, закон справедлив. И мы храним его. мы верные его слуги. Королевство, не имеющее закона, обречено на гибель. И тебя я воспитывал так, чтобы ты, придя после меня, помнила это. Мэтт не станет помнить. Он не понимает. Он жаждет власти, а не служения закону. Он думает, что закон — это власть, но закон — это цепи и, прежде всего — для его хранителей. -Я чувствую себя дурой, — призналась Эда. — Я подвела тебя. С этим Двэйном, с тем, что не нашла Веховую Воду. В том, что сказала… -Двэйн — пленник дознания. Ты хотя бы расколола его, заставила говорить. Веховую Воду упустили все. и ты ни разу не подвела меня. Если ты и ошиблась — то это только моя вина, ведь это я воспитал тебя, — Гилот коснулся плеча ученицы. Он, не умеющий выразить чувств, ограничивался всегда неловким касанием. -Я сделаю все, чтобы больше не подвести тебя! — горячо воскликнула Эда. Гилот улыбнулся. Ему вспомнилась маленькая Эда, которая бродила по подземельям, в часы его работы, привыкая к темноте и лестницам. Болтала со стражниками, которые умилялись маленькому нежному ангелочку, что забрел в такое странное и страшное место. Один из стражников, мир его праху, как-то спросил у нее, пока Гилот собирал бумаги со стола, заканчивая службу свою в этот день точно в срок, чтобы успеть показать Эду — слабую и часто болеющую, придворному лекарю. Это вынужденное отступление в точном уходе со службы, причиняло ему множество неудобств во внутреннем состоянии, ведь обычно он задерживался, как минимум, на четверть часа… -Скажи, Эда, — вещал стражник, — а кем ты хочешь быть, когда вырастешь? Наверное, знатной дамой? -Нет! — девочка топнула ножкой и ответила строго, с интонацией, радостно почерпнутой у Гилота. — Я хочу быть дознавателем! Стражник добродушно захохотал, а Гилот вдруг тоже не сдержал улыбки. И вот, сейчас, в этой Эде, что стояла перед ним и обещала сделать все, чтобы больше не подвести его, напомнила ему — Королевскому Дознавателю, ту самую, маленькую Эду… -Ты улыбаешься, — заметила она. — Почему? -Мое дело будет в надежных руках, — ответил он и встряхнулся, — мы с тобой задержались уже на десять минут. У тебя есть свои дела, не так ли? Герцог Лагот прибывает уже завтра на рассвете. Еще не все готово. Так, ты будешь в его ближней свите. Напоминаю, что тебе нельзя распространяться о том, что ты увидишь и услышишь от него. также тебе нельзя спорить с ним, вступать в какие-либо дебаты и обсуждения. Навязывать ему свое мнение, сообщать какие-либо сведения… Эда слушала, склонив голову, но не слышала. Все это было ей известно. Она была уверена, что справится с заданием, а вот с тем, что вокруг…что-то липкое, сгущающееся и незамеченное вовремя, пугающее ее по-настоящему, вот в том, что она выдержит это, уверенности не было. Если не знаешь лика врага, как можно ему противостоять?