Укрощение строптивого

      Чонгук проснулся от яркого света, которым была наполнена вся комната. Он не помнил, как заснул вечером, но помнил где. И от этого на душе его было тепло и приятно. Маленькая строптивая балерина доверилась ему, разрешила коснуться, обнять, поцеловать и приласкать. Сделать приятно им обоим.       По спине прошлась лёгкая волна мурашек, затянувшись сладким узлом в паху. Но это был не утренний стояк, а невероятное переполнение воспоминаниями о юном, хрупком теле и розовой влажной дырочке.       Чон немного проморгался, давая глазам возможность привыкнуть к утреннему свету. Отчего-то ныла шея и плечи, но альфа решил, что просто спал в неудобной позе. Но этого того стоило, ведь сейчас перед ним стоял Чимин. Совершенно обнаженный, с кружкой ароматного кофе, он стоял перед открытым окном и принимал солнечные ванны. Омега казался тонким и нереальным. Сказочным созданием.       Пак слегка повернул голову в сторону альфы и улыбнулся уголками губ. От его взгляда, движения, ухмылки в сердце брюнета всё затрепетало. Он в миг забыл как дышать.        — Проснулся, педофил-самоучка? — Чимин говорил тихо, сильнее растягивая губы в улыбке.        — Что? О чём это ты, мой ангел?        — О том, что ты вытворял вчера.        — Тебе тоже понравилось? — Чонгук зевнул. — Ты так сладко стонал… так мило просил меня дать тебе кончить…        — Ублюдок. — хохотнул Чимин. — Ты думал, что я оставлю это без ответа? Вставил разок свой язык мне в задницу, — Чон отчего-то поморщился. — и всё? Приручил?        — Могу не только язык. — брюнет приподнял брови и облизал губы. — Только скажи.        — Ты слишком много выделываешься для своего положения. — Чимин сделал небольшой глоток из кружки.        — Для какого положения, Куколка? — Чонгук приподнялся и хотел протянуть руки, чтобы пригласить Чимина в свои объятия, но с удивлением обнаружил себя привязанным за запястья к изголовью кровати. — Какого хрена, малыш?        — Эластичные бинты. — рыжий сделал ещё глоток и, медленно подойдя к кровати, присел рядом с мужчиной. — Даже не пытайся. Я их с пяти лет вяжу вокруг своих ног. Не выберешься.        — Что ты собрался сделать? — Чон попытался освободить одну руку, сильно дёрнув ею, но лишь убедился, что омега говорит правду. Он мастерски связывает. — Я люблю такие игры, но связываю всегда я. — с обидой в голосе продолжил альфа.        — Сегодня мы играем по моим правилам. — Чимин поставил кружку с кофе на пол и уселся на бёдра Чона.        — Мне уже нравится. — хрипло отозвался альфа, сгибая ноги в коленях, чтобы немного приподнять омегу на нужную «вершину».        — Обещаю, тебе понравится ещё больше. — рыжий опустил руки на часто вздымающуюся грудь мужчины и сделал первый плавный толчок бедрами, с радостью обнаружив, что альфа уже возбужден. Почему-то такая близость с Чоном его совершенно не отталкивала. Наоборот, приме очень нравилось чувствовать себя сексуальным и желанным. А прелюдии уже не казались такими мерзкими, как это было раньше. — Ты развратил меня, хён.        — Ты уже большой мальчик, — альфа подался бёдрами навстречу, — не скидывай всю ответственность на меня, будто ты не знаешь какой природной сексуальностью ты наделён. Никогда не замечал, как тебя пожирают взглядом альфы? Ты же просто одним взглядом умоляешь трахнуть тебя.        — Это совсем не значит, что я позволю это сделать! — омега выпрямился, сильнее проезжаясь по члену альфы и пачкая его бельё смазкой.        — Не позволяй никому, кроме меня. — Чонгук прикусил нижнюю губу, плавно двигая бёдрами навстречу рыжему. Внутри всё горело от желания просто коснуться омеги и он сильнее сжал кулаки, пытаясь порвать бинты. — Развяжи меня, малыш?        — Нет, — строго отрезал младший. — Ты наказан, я слишком избаловал тебя.       Рыжий, не переставая двигать бёдрами, откинул голову назад, прогибаясь в спине. Маленькими пальчиками он сначала коснулся своих полураскрытых губ, затем провел по шее. Медленно, растягивая своё удовольствие.       Услышав тихое рычание под собой, омега хитро ухмыльнулся, продолжая ласкать своё тело.       Ладошкой он провел по груди, задержавшись на тёмных сосках, которые вчера с такой страстью целовал альфа. Затем повел вниз по плоскому животу и накаченным бёдрам.       Наблюдать за этим было выше сил связанного брюнета. Он злился, рычал, сильнее толкался бёдрами, мечтая, что ткань его боксеров соскользнет, а увлеченный собой омега чудесным образом не заметит проникновения.       Связанные руки затекли, а от бинтов наверняка останутся синяки, но Чон был одержим идеей освободиться и поэтому лишь сильнее напрягал мышцы.        — Развяжи меня, Куколка? — не своим голосом прорычал альфа. ему крышу сносило от дивного вида и лёгкого аромата сакуры.       Чимин лишь улыбнулся, заведя одну руку за себя, чтобы упереться в бедро альфе, а другой рукой обхватил свой аккуратный член. Он и не знал, что подобное может ему так сильно нравиться.        — Когда я разорву эти бинты, клянусь, затрахаю тебя до беспамятства! -рычал брюнет, на что Пак лишь ухмылялся, быстрее водя рукой по своему члену.       Пытка была невыносимой и Чон зажмурил глаза, но тут же распахнул их, почувствовав шлепок по своему лицу.        — Не смей закрывать глаза или отворачиваться! — прошипел Чимин. — Смотри на меня!       Младший уже был близок к разрядке и из его груди вырвался протяжный стон. В этот момент он услышал звук рвущейся ткани, но не остановился, доводя себя до оргазма.       Волна наслаждения пронзила всё его тело и он немного наклонился вперед, опираясь свободной рукой о грудь альфы и пачкая его живот белёсой жидкостью. В голове будто лопнула пиньята с конфетами и он снова громко застонал.       Немного отдышавшись, Чимин открыл глаза и столкнулся с довольным взглядом Чона.        — Я снова это сделал. — брюнет не сводил глаз с раскрасневшейся и потной балерины. — Заставил тебя кончить.        — Это не твоя заслуга. — Чимин с опаской посмотрел на левую руку альфы с почти порванным бинтом. Стало не до шуток и младший резко подскочил на дрожащие ноги, с трудом удерживая равновесие. — Хорошо отдохнули, но у меняя сегодня полно работы. Закрой дверь, как закончишь. — с этими словами омега резко развернулся и выбежал из спальни, сверкая голым задом.        — Чего? Да ты издеваешься? Второй раз за сутки? — прокричал Чонгук.        — И не последний в этой жизни! — послышался голос рыжего, а затем звук закрывающейся двери.        — А кто меня развяжет? — брюнет так и лежал в кровати с привязанными к изголовью руками и поглядывал на свой член. — Не переживай, дружок. В следующий раз мы сделаем с ним тоже самое.

***

      Чимин выскочил из квартиры, на ходу застёгивая джинсы и надевая свитер. Он надеялся, что сможет быстро вызвать такси и уехать, потому, что такого унижения ему могли в этот раз и не простить.       Еще в океанариуме рыжий заметил двух амбалов, которые с интересом разглядывали морских коньков и вообще постоянно таскались за ним с Гуком. Конечно, мистер Чон слишком важная шишка и вряд ли даже в сортир ходит без сопровождения охраны. Именно поэтому омега не удивился, заметив знакомые лица в машине перед своим подъездом.       Он быстрым шагом подошёл к машине и аккуратно постучал в стекло с водительской стороны.        — Привет, — со всей дружелюбностью, на какую только был способен, Пак поприветствовал двух амбалов с каменными лицами. — мы там немного заигрались. Заберите его. Квартиру вы же знаете, да? — не дождавшись ответа рыжий прыгнул в подъехавшее такси и расслабился.       Его ожидали ужасные последствия и он это понимал, но Пак руководствовался правилом «Живём один раз». Чонгук несомненно однажды его зажмет и, несомненно, оттрахает в тёмной подворотне до беспамятства, как и обещал. Масла в огонь подливал усиливающийся аромат сакуры, который то ли проснулся под действием феромонов Чона, то ли предупреждал о скорой течке.       Но теперь Чимину было не страшно. Даже если его первым мужчиной будет разъяренный Чон Чонгук, он не боялся близости. Больше ему это не казалось гадким или отвратительным, а его тело поражало его самого, откликаясь на ласки чужого человека.       Чимин был готов. И даже, краснея от этих мыслей, желал заняться сексом с Чонгуком.