***
Сал хоть и был разочарован скудной информацией и быстрым решением госпожи не продолжать расспрос, но все же решил действовать хотя бы из тех крупиц, что ему удалось достать. Благо было кое-что и хорошее, лекарство Тодда и его предложенная методика с паром сработала на ура. Дышать стало комфортнее, а кашель отступил, не тревожа стенки горла и давая тому зажить. Следовало не прерывать лечение и зайти к Тодду позже. Первым подозреваемым ожидаемо стал учитель, покинувший детей. По крайней мере показания девочки давали понять, что его долго не было. А это уже было поводом навестить этого человека. Он не имел права оставлять наследников одних. Даже если не он устроил поджог, то оставив их, можно сказать почти убил. Поэтому первым делом он отправился ближе к выходу из дворца, где велся учет пришедших и ушедших посторонних личностей, не живших при дворе. Обычно для обучения наследников приглашали уважаемых ученых умов, которые с радостью принимали приглашение и большое жалование. Однако пока еще не ясно куда этот самый уважаемый ум делся. Во всем дворце ни слуху, ни духу. Как ни странно, пары часов хватило, чтобы слуги были в курсе, что Сал получил чуточку больше свободы. И не за просто так. Потому и взгляды были не косые, а скорее заинтересованные. Шепот без осуждения, давно он таковой не слышал. Может, вскоре совсем забудут про принцессу и кинжал. Дойдя сквозь разговоры о нем к входным массивным дверям в просторном гостевом зале с одинокими стоявшими колоннами, слуга попался на глаза неприветливой стражи, что сновала тут и там. Кажется, именно они-то о нем были еще не в курсе. — Вам запрещено находиться вне покоев без сопровождения стражи, Мистер Фишер, попрошу вас… — но подошедшему к нему мужчине в доспехах даже не дали договорить. — Его Высочество пожаловал мне свободно перемещаться по дворцу, больше ни к чему водить меня под руки, — губа нервно дергается, стоит ему увидеть в глазах немолодого стражника оценивающий взгляд. Противно. — И я здесь по первому его поручению, не могли бы вы доложить мне, выходил ли сегодня за пределы дворца учитель принцессы Марии и принца Конрада? Мужчина с едва пробившейся сединой на бороде недоверчиво положил ладонь на рукоять меча. Сал свел брови на переносице. Все же стоило попросить у принца хотя бы какую-то бумагу на первое время. — Если посмеете обнажить против меня меч, то можете попрощаться с головой, — твердо заявил слуга, показывая, что безоружен. Стражник бросил взгляд на его бедра, не замечая там кинжала. А после поднял глаза, встретившись с явным презрением. Мужчина тяжело выдохнул, расслабляя пальцы на рукояти. — Назовите его имя. Сал прищурился. Он понятия не имел кого ищет и надеялся, что здесь сможет найти ответ на свой вопрос. Может, стоило перед уходом у принцессы поинтересоваться именем? Гордость не дала заговорить с ней. Он фыркнул. Совсем потерял сноровку. — Этой информацией я не обладаю, зато ваши документы должны, — Сал держал нос даже слишком высоко для того, кто стоял перед внушающим страх мужчиной в одной лишь белой рубахе с завязкой на горловине и темных штанах. В жакете он хотя бы выглядел бы солиднее. Хотелось провалиться сквозь землю. Его слушают только потому что знают о прошлом статусе, а заявись он в таком виде без узнаваемой внешности, точно бы у виска покрутили и в темницу кинули. Но видно, что не рискуют спешить с выводами. Если они сейчас вправду схватят свободного от наказания слугу принца, то первые же наказание и понесут, что ослушались приказа. Только вот приказа никто из них не слышал, вот и недоверчиво косятся, обдумывая как лучше поступить. А вдруг сбежал? — Ну, в таком случае… — начинает спокойно мужчина, слегка улыбаясь. — Ничем не можем помочь, сэр. У Сала вскипела злость. Да когда такое было, чтобы слова его не имели веса? Раздражение прошлось до самого загривка. Человек напротив попросту насмехался. Наверняка мог же сказать. — Может, вам для начала стоит сходить в документный архив? Там наверняка найдется нужная вам должность и имя, — улыбка стала четче. Без сомнения, стражник захотел его погонять как придворную собачонку. Только Сал не любил чувствовать себя униженным. — Видно вы и вправду голову не жалеете, — слуга сделал шаг к нему, поравнявшись взглядом. Смотрел пронзительно и уверенно. А вот мужчина взялся за ножны. Как собственно и окружающая стража. — Пока во дворце горит класс наследников, а их учитель позорно сбегает с места преступления, вы мне отказываете докладывать, покидал ли он пределы двора? — Сал слабо тянет уголки губ. — Если я сейчас уйду ни с чем, то приду уже не я, а Его Высочество. И спрашивать вас имена он не станет. Лишь поинтересуется почему стража препятствует расследованию. Мужчина опустил чуть высунутый меч обратно, неприятно размяв кончики губ. Стража вокруг безучастно отступила, не желая ввязываться в проблемы. Потеряв поддержку товарищей, седоватый мужчина лишь прокашлялся, медленно отходя от слуги. — Стойте здесь, сэр. Слуга с отвращением проследил за тем как нахальный страж удаляется к заваленному столу возле больших дверей и что-то уточняет у сидящего за ним человека в таких же доспехах. Сал от чего-то потупил взгляд. Пока рядом не было этого мужчины, он ощутил тяжесть своего положения. Раньше все решалось так просто, по одному взмаху его руки, по одному его слову. Все знали, что слова из его уст — это слова господина и таков приказ. А сейчас? Считай почти убили, окружив как коршуны. Да только в итоге своя шкура дороже. Он зажмурился, прекрасно понимания, что вся его власть здесь — от большой любви принца к нему. Но он заслужил это все своими руками, умом и поступками. Даже если его и наделил кто-то этой силой, добился он благосклонности сам. И это было его поводом гордиться. Значит, он заслуживал одним жестом решать все проблемы. Значит, он заслужил словом оглашать приказы наследника. Стало вдвойне неприятно. — Эвклид Кемаль, сын умелого писателя, грамотный и эрудированный молодой человек, — доносится до его ушей информация. — Живет в центре города на оживленной улице, в имении Кемаль вместе с отцом и матерью, — стражник заводит руки за спину, вставая недалеко от него. — Покинул дворец несколькими часами ранее. Хоть Сал и получил даже больше информации, чем ждал, но по взгляду было видно, что слали его отсюда куда подальше, да побыстрее. Мужчина помог только потому что дело касалось королевской семьи. Слуга хмыкнул. — Благодарю вас, удачной службы, — разворачивается, исполняя желание стражи. Вслед ему смотрели с усмешкой, мотая головой и цыкая языком. Репутация к нему вернется явно нескоро.***
Сал спешно дошел почти до другого конца дворца, чтобы выйти в конюшни. Там его ждали удивленные конюхи, точно приведение увидели. Но мешать не стали, мало ли что. Войдя в королевские конюшни, слуга осмотрелся в поиске тех, кому было доверено ухаживать за его кобылой. И нашел он их во время кормления Заразы. Поспешив к ним, Сал приготовился к странным взглядам и оказался прав. Его испугались, не зная, как себя вести. Даже Зараза, увидев хозяина, неопределенно заржала, выныривая из ведра с кормом. — С-Сэр, а вы… — молодой парень, давно приставленный к его лошади, вдруг начал заикаться. — А разве вы не… — Принц даровал мне свободу перемещения по дворцу, можете не пугаться меня так сильно, — слабо улыбается, глянув на вороную красотку. — Зараза, душа моя, — не сдерживается Сал, потянувшись погладить благородное животное. Она так тянула к нему свою мордочку, что невозможно было проигнорировать подобный жест любви к нему. В душе потеплело. — Скучала, девочка? — хлопает по шее, слыша довольное ржание и цокот неудержимых копыт. — Давно тебя никто не седлал, — смеется. Рядом с кормящим лошадь светловолосым парнем стоял другой, с русыми волосами и ведром воды в руках. Оба грязные, в фартуках и переглядывающиеся между собой. Тот что русый пожимает плечами, ставя недавно принесенное ведро на пол, хрустя сеном. Зараза же все не унималась, лезла целоваться и гоготала так, что вся конюшня слышала. Стучание копыт теперь было по стенкам загона, требуя выпустить строптивую натуру побегать в седле со своим человеком в нем. — Я понял-понял, — счастливо улыбается слуга, наконец обнимая ее и слушая как на ухо громко фырчат, в попытках снова «поцеловать». — Седлайте ее, мне нужно выехать в город, — обращается к конюхам, поглаживая короткий черный волос. Услышав «седлайте», Зараза пустилась лягать стойло, забавно фырча и мотая головой, в предвкушении размять мышцы. Сал не мог нарадоваться счастью своей любимицы. А та и того ржать начала, стуча копытом и бодая калитку. Только конюхи не спешили. — В чем дело? — недобро на них смотрит, а те вновь пугано переглядываются. — Не велено, сэр, — начинает неуверенно тот, что сидел на небольшом табурете. — Ваша лошадь… — просит поддержки сверху, но ему лишь неоднозначно разводят руками. — Ее записали как дворцовую лошадь, больше она не числится за вами, просим… Прощения, — оба виновато опустили взгляд. Сал похолодел изнутри, пока Зараза весело толкала его мордочкой, прося внимания. Он неуверенно коснулся ее пальцами и погладил, пока та топая и фырча пыталась заставить хозяина посмотреть на себя. — В каком это смысле больше не числится? — из легких будто выбили воздух. — Принц отдал приказ, — юноши неуверенно мяли фартуки с инструментами для чистки лошадей. — Вы не можете брать лошадей из королевской конюшни, ваш статус, он, ну… — светлый парниша замялся снова. — Вы не член династии и лошадь больше… Не ваша. Ноги почти подкосились, когда вороная кобылка толкнула со всей силы. Сал-таки посмотрел на нее с полным ужасом. Темные жемчужины-глаза точно уловили настроение любимого человека, и вся игривость прошла. Зараза лишь что-то тихо фыркнула и одними губами принялась «покусывать» левую щеку, а после вовсе сникла, перестав стучать копытом. — Зачем же он… — Сал едва сдержал порыв истерично всхлипнуть, но быстро собрался, ощущая, как щиплет глаза. Нет, только не здесь. Лошадь дернула ноздрями и ласково приложилась мордой к плечу, тихо что-то клокоча успокаивающее. Он приобнял ее одной рукой, ощущая внутреннюю пустоту. От чего-то не было так обидно за статус, деньги, одежду, украшения, как за любимую кобылу. Оторвать что-то такое ценное и дорогое было точно ножом по сердцу. Внутри образовался неприятный тошный ком. Он не хочет никому отдавать свою Заразу. — За́ря, девочка моя, — голос предательски дрожал, но он держался, обнимая и гладя незаменимое животное. — Не расстраивайся только, хорошо? — слушает родное рокотание и чешет за ушком. — Я еще обязательно приду, не последний раз видимся, — целует куда-то в голову и плюется от привкуса пыли, на что получает фырканье. — Возможно даже сможем прокатиться вместе, — на этот раз целует без плевков и крепко-крепко зажимает ее в объятиях, отпуская. Нужно было уже скорее уходить и докладывать принцу о сбежавшем учителе. Только вот ноги не хотели слушаться. Желание остаться и ухаживать за Заразой самостоятельно было куда выше, но ответственность не давала вернуться. Слуга наказал следить за ней получше и развернулся. Однако слышать громкое ржание за спиной было невыносимо. Скучающее по нему животное сейчас устраивало самый настоящий концерт, усердно стараясь выпрыгнуть из стойла, но этого ей не давали сделать напуганные конюхи. Они махали руками и старались удержать ту на месте, но слышали лишь жуткий звук скрежета металла, который раздавался по округе от ожесточенных ударов копыт по стойлу. Грудиной лошадь шла на таран, будто она на поле боя, а не в загоне для лошадей. И к сожалению, ей оставалось только вставать на дыбы, громко ругаться, фырчать, брыкаться и даже кусаться, когда к ней пытались прикоснуться и успокоить. В один момент послышался треск древесины и звук рассыпавшейся каши из круп. Зараза бесповоротно испортила свой ужин, начав прыгать по нему как сумасшедшая. Хотя буквально минутами ранее была готова на все, чтобы наконец покушать.***
Сал уже ничего не хотел. Только закрыться у себя в покоях на замок и остаться там хоть на всю жизнь, лишь бы не слышать о том, как у него что-то отняли. Что-то непомерно ценное. Зараза уже давно не была обычным подарком принца в знак внимания, это его лошадь, его любимица, его неотъемлемая часть. Ни на одном скакуне он не чувствовал себя так уверенно как на верной вороной кобылице. Эта мадам давала фору многим коням, являясь в бою не только средством передвижения, но и от части боевой единицей. Только она могла так яро плясать на трупах врагов, не уступая в желании надышаться крови Туману. Что же теперь? Она обычная придворная лошадь, которую каждый при желании может объездить? Да конечно, думалось ему про себя. Пусть сначала попробуют к ней подойти, а потом сесть. Это пол беды. Скинет сразу как коснешься седла. Причем не важно, держишься ты или нет. Никто еще не смог сесть на нее, помимо Сала. Признавала она только его одного. И от этого тоска по лошади была только сильней. Второй такой не найти. Он дошел до покоев принца и тяжело выдохнул, глянув на немую стражу. Те лишь могли сочувственно с ним обменяться взглядами. Все же не первый год охраняют их с Ларри ночи. — Доложите принцу обо мне, — тихо просит, убирая руки за спину. На душе кошки заскребли. Теперь нужно докладывать о себе, стучаться. Ведь там доверенное лицо, вдруг помешает. Стало невыносимо больно, в момент как стражник уведомил принца о нем. Ему разрешили войти. Слуга заходит неспешно, сразу бросая взгляд на рабочую зону. От сердца отлегло. Он выдохнул. Ларри был один и над чем-то работал, скучающе рассматривая что-то маленькое в руках. Но увидев его, улыбнулся, как только дверь закрыли. Сал идет вглубь покоев, останавливаясь возле стола. Принц откладывает какое-то очередное кольцо с топазом и встает к нему. — Как идет расследование? — едва касаемо берется плеч и целует в щеку, приветственно утыкаясь в нее носом. Он ему отвечает тем же. Тело чуть расслабилось. — Выяснил, что учитель наследников сбежал куда-то, хотел выехать в город за ним, но… — угрюмо обрывает речь и Ларри сразу устанавливает с ним зрительный контакт, став серьезнее. — У меня больше нет лошади, не могу ничем помочь, — отстраненно отводит взгляд. — Сал… — принц понимающе обнимает его, целуя куда-то в шею. — Извини меня, я не хотел тебе ни о чем говорить, потому что это все временно, не нужно реагировать на это так, будто я вычеркиваю тебя из своей жизни, — успокаивающе гладит по волосам, массируя корни волос. — Но, если серьезно, — тихий грустный голос не скрывает его настроения. — Кто я теперь вообще? Стража не хочет докладывать мне ничего, слуги шепчутся за моей спиной, еще отнимают украшения, статус и даже лошадь, — на моменте с Заразой Сал жмурится, сдерживая подбирающиеся слезы. — Да лучше бы уже просто казнили. — Сал! — дергается принц после таких заявлений. — Что ты такое говоришь? — Меня уже кем-то заменили, что мне остается? — размякает в его руках, вжимаясь в сильное плечо. — Тебя никто не заменял, — слегка зло объясняет Ларри. — Филлип вынужденная мера, разве ты не заметил, что больше никто не смеет даже подумать о том, что между нами что-то есть? Слуга лишь замотал головой, не то соглашаясь, не то отрицая данный факт. — Никто просто не верит, что возможно так поступить с любовником, потому и не разводят сплетни, — удерживает на весу расклеившегося возлюбленного. Выдыхает. — Я тоже не верю, что со мной так можно поступить, — наконец вываливает свои мысли, вытирая маленькие слезинки из глаз, пока не началось что-то большее. — Прости, кажется я… — прячет лицо за волосами. — Я не хотел вам грубить, — опасаясь гнева, опускает руки в смирении. — Успокойся, — гладит по заплаканной щеке, целуя в другую. — Я понимаю твои чувства, мои действия ужасны, но у тебя должно быть понимание того, что все это не от ненависти к тебе, не от желания кем-то заменить, — утирает слезы. — Это понимание не делает тебе легче? — Если бы ты сказал все сразу… — шмыгает носом, предательски выкатив еще слез. — Нет, просто… Оставил бы Заразу мне, — не зная куда себя деть, он обнял принца за плечи, прижимаясь. — Ты из-за нее так? — добро улыбается, укладывая руки на талию. — Вместе со мной ты сможешь ее брать в любом случае, не переживай, она всегда была и будет твоей, — целует в висок, а после смеется. — На нее все равно никто сесть не может. — Да, но теперь она дворцовая, без хозяина, меня немного волнует этот факт. — Кто сказал, что без хозяина? — удивляется. — Я ее хозяин, никто ее и пальцем не тронет. — Но мне сказали… — Я к ней не хожу потому что, — выдыхает от части виновато. — Подумали видимо, что теперь просто дворцовая. — Надо им сказать, — шепчет тихо себе под нос. — Я, наверное, пойду скажу, что она не дворцовая и… — Не суетись ты так, — слабо улыбается, касаясь его щеки. — Я распоряжусь оповестить конюхов, а также вышлю за учителем кого-нибудь, — секундно задумывает. — Хоть прямо сейчас. Принц отстраняется и идет к дверям, открытая их. Что-то говорит страже, после чего со спокойной душой закрывает дверь на защелку. Сал расслабляет плечи, когда дел у него теперь не осталось. — Спасибо, кажется, мне стало легче, — благодарно льнет к нему в руки и утыкается носом в шею. Ларри на это действие притягивает его ближе. — Ты всегда можешь обратиться ко мне, по документам ты мой слуга, все с тем же жалованием и обязанностями, просто название не такое красивое как «доверенное лицо», — усмехается. — Конечно, разница есть, но ты, как и всегда только мой слуга, выполняющий только мои приказы. Слуга отрывается от шеи и смотрит пристально в глаза. Так проницательно и серьезно, что мурашки по коже бегают. Завораживает. — Ларри, — томно шепчет, приближаясь к уху. — Могу я? — смущенно касается пуговиц жакета, прислушиваясь к реакции. — Сал? — принц будто уточняет мотив, но вопросы отпадают сами собой, стоит заглянуть в мутные голубые глаза. Ларри с сожалением выдыхает. — Я скучаю, — поясняет слуга, почти разобравшись с жакетом. — Ты же позволишь? — распахивает бордовый материал, встречаясь с черной, словно ночь рубахой из дорогой ткани. Его руки никогда бы в жизни не дотронулись до чего-то такого, не будь он здесь. — Сал, — он кладет руки ему на кисти и неохотно убирает от себя. Слуга замирает, ощущая холод по всему телу. Что это сейчас было? Одергивает руки, с непониманием смотря на своего господина. Вот этого отказа он точно понять не мог, совершенно. — Ты… — слуга неуверенно оглядывает его с ног до головы. — Не хочешь меня? Принц прокашливается, тактично отводя взгляд после такого вопроса. — Дело тут в другом, — кратко поясняет принц, потянувшись застегнуть пуговицы длинного (такой эффект создавали передние кусочки ткани, что становились короче ближе к бедру) жакета. Сал опустошено наблюдает за этим и после разворачивается, медленно идя к кровати. — Сал? Ты даже не дослушал, — фыркает, но после округляет глаза от увиденного. Его слуга ни с того ни с сего принялся тормошить его постельное белье. Сал зло, а главное молча, копался между одеяла, подушек и что-то упорно искал, чуть ли не снимая простыню. Ларри неуверенно попытался остановить его, но получилось, что тот лишь быстрее стал наводить какой-то свой порядок у него на кровати. Принц хмурится. — Могу я узнать, что ты делаешь? В ответ тишина. С ним видимо не хотят разговаривать, зато хотят что-то найти. Тогда Ларри решает силой дернуть возлюбленного за руку и вернуть к себе, дабы тот наконец перестал вести себя странно. — Прекращай, что ты пытаешься найти? Кристофер давно у себя, — но шутку явно не оценили. — Ищу кто доставил тебе удовольствие вместо меня, — зло фыркает, одичало вырывая руку. Принц был слегка оглушен данным заявлен и легко отпустил его. — Немного не понимаю. — Не понимает он, — зло пыхтит, продолжая переворачивать кровать вверх дном, лишь быть увидеть хоть что-то на ней. — Разве отказывают любимому после долгой разлуки? — обиженно жалуется на него, зло бросая на пол подушку, так ничего в итоге и не найдя. От этого в венах только сильнее кипела кровь. — Издеваешься надо мной? — весь вымотанный, лохматый от ненависти и активных жестикуляций, Сал осел на теперь подобие кровати, угомонившись. Ларри проследил за полетом своей подушки и вернул взгляд на потерявшегося в этом круговороте жизни слугу. Кто теперь все это будет убирать интересно. — Будь добр, объясни зачем ты разворотил мне кровать, — скрещивает руки, недовольно стреляя в него глазами. Сал насупился, чувствуя недовольство. — Искал чем вы тут с новым слугой занимались, Ваше Высочество, — фыркает в очередной раз, слезая с насиженного места. — Работали с бумагами, — ловит за руку и тянет к себе. — За столом. Работали. С бумагами, — одним лишь взглядом заставляет замереть. — А тебе я не отказывал, ты сам должен понимать, что лучше больше не оставаться со мной на ночь, мы с таким трудом вытравили слухи и ты готов снова их наплодить? В таком случае лучше иди к себе, Сал, — отпускает, выдыхая. Слуга стоит как вкопанный. — Я могу не оставаться на ночь, — тихо произносит, поглаживая сильно сжатую кисть. — Все это… — вздыхает. — Остается на постели, так или иначе слуги убираются здесь и стирают вещи. Раньше это не было такой проблемой, как сейчас, ты должен все это понимать. — Я не оставлю следов, — хватает себя за локоть, чувствуя неуверенность. — Мы можем… Не оставлять их, — заводит волос за ухо и внимательно смотрит на реакцию принца. Тот странно смотрит. Отстраненно. Сал решает подойти к нему ближе, заглядывая в потерявшие былую злость глаза. Все же они не враги друг другу. Он обнимает его со спины, глухо дыша в шею. В его руках мелко продрогли. Главное, не оттолкнули. Разворачивает принца к себе лицом и неспешно ведет его до стола, пока тот не стукается бедром о бортик. Слуга гипнотизирует его голубыми огнями. — Не могу больше без тебя, — тихо шепчет в губы и касается их, страстно сжимая своими. Поцелуй долгий, нетерпеливый, требовательный. Сал упорно стоял на своем, расстегивая жакет снова. Ларри хотел было помешать, но ему даже не дали шанса, сплетая пальцы в замки. А целовали все так же взахлеб. Принц жмурился, но не мог оторваться от того, по чему тоже непомерно скучал. Невозможно описать уровень печали без тепла возлюбленного. А вот Сал смог в полной мере описал как ему печально. Слуга резко обрывает поцелуй и освобождает руки, опускаясь на колени. Ларри не сразу понял куда он делся, пока в его штаны не вцепились пальцами. Внутри будто что-то точно взорвалось, обдав приятной волной. Принц зажмурился, путаясь в мыслях. — Сал, я понимаю, но нам нужно… Но его возлюбленный был слишком быстр, ибо понимал, как легко его могут остановить. Его возбужденная плоть почти сразу оказалась во рту, пуская по телу невероятную паутину из позабывшихся импульсов. Ларри несдержанно стонет, постаравшись теперь прикрыть рот покрепче. Кажется, его обезоружили. Скользящий язык не давал даже на секунду задуматься о разумности их связи в данной момент. Ничего кроме головокружения и влажных звуков соприкосновения кожи он не ощущал и не слышал. Долгое воздержание все же было вредным. Сал в свою очередь старался, всасывая щеки и прикрывая глаза. Они много раз занимались этим и раньше, но это никогда не заменяло настоящего секса. Однако слуга надеялся хотя бы так снова попасть в мысли господина и отвадить даже от возможной мысли о ком-то таком же голубоволосом. Как же хотелось большего. Водит языком, смотря наверх. За ним ответно наблюдают и стонут от одного только вида, хватаясь пальцами за стол. Эти звуки грели слух. Сал целует нагретую до предела плоть и облизав губы, берет до основания, прекрасно зная, что так с ним долго не выдержат. Как и ожидалось, принц, охваченный судорогой, мелко дрожит и протяжно завывает себе в кулак, прикусив тот зубами и сжав какой-то листок под рукой. Слуга, как и просили не оставляет следов, слизывая получившиеся подтеки и глотает, уже тщательнее вылизывая орган на наличие оставшихся следов. Принц больше не мог спокойно стоять. — Сал, о Создатель, — стонет, все еще чувствуя его теплый язык. — Зачем ты… Ох, — откидывает голову, ощутив приятное расслабление. Мышцы отказывались его держать. Оттого и завалился на стол. — Ларри, — Сал поднимается и без дальнейших слов целует так, что ложится на него, забираясь руками под рубаху. Принц был не в силах больше что-либо противопоставить ему. Его так позорно победили, забравшись к нему в штаны. Кто бы мог подумать, что наследника так легко одолеть. Ларри целуется столь же отчаянно, как и Сал несколько минут назад. Теперь уже руки господина гуляли по его телу, оглаживая бока и бедра. Оба стонут в губы друг друга. Принц смотрит в глаза и вместе с тем проскальзывает рукой к его паху, видя, как покраснело лицо перед ним. — А в рот брать было не стыдно? — легко улыбается, видя, как краснеют теперь еще и уши. — Кажется кто-то приходит в себя. Однако стимуляции рукой в чужих портках ничуть не уменьшились, продолжая доводить до пика, пока губы любовно и рвано касались шеи и ключиц. Молочная кожа манила своей мягкостью. — Сал, — томно дышит ему в ухо, закусывая мочку. — Сал… — жадно спускается до ключиц и снова обратно, оголодавший по этому телу. Как же бела его кожа без ласк. — Ларри, — отвечает тем же стоном, прижимая голову принца к себе. Его охватывает мандраж. — Люблю тебя, — совсем тихо произносит принц, мгновенно целуя и получая приглушенный его губами стон. Сал не в силах после такого держаться, заваливается чуть на него, но теперь принц сидел ровно, стараясь аккуратно вынуть руку из штанов. Удачно не запачкав их, Ларри слизывает каплю с большого пальца, демонстрируя слуге как вылизывает собственную руку. Сал еще и умудрился снова простонать. Целуются, исследуя друг друга неугомонными руками. Тела будто только разгорелись, но на деле они давно в состоянии покоя. Только души рвутся друг к другу, лишь бы быть как можно ближе, плотнее. Это было невыносимо. — Сал, пора остановиться, — жарко выдыхает в губы принц, довольно проходясь по оголенной коже спины. — Да… Да, хорошо, извини, — поднимается с него, переводя дыхание, пока это возможно. — Доволен? — усмехается и целует, горячо выдохнув в губы и сжимая его в цепких объятиях. — Ты искуситель, Сал. У меня непреодолимое желание взять тебя, однако, — любовно водит по бокам и бедрам, слегка сжимая понравившиеся части. — Мы не можем этого сделать. Сал постанывает от ласк, готовый на все, лишь бы его раздели и наконец прижали к стене или кровати, а главное, к крепкой груди. Внутренняя пустота просила заполнить себя. — Я… — почти задыхается. — Прости меня, не знаю, что на меня нашло, — отвечает на поглаживания, накрывая руки принца своими и продолжая вместе с ним. — Мне не хватает тебя, прости еще раз, я больше не буду лезть, если ты против, — виновато опускает глаза, одним только видом показывая, как ему стыдно за свое поведение. Принц лишь довольно улыбается. — Ничего, думаю, это было даже на пользу, — легко целует в уголок губ, как можно плотнее притягивая его к себе. — У нас есть немного времени, пока учителя не привезли во дворец ко мне на ковер. Что думаешь насчет того, чтобы пообниматься немного подольше? — опаляет шею возбужденным дыханием. — Уже поздно, вряд ли ко мне кто-то явится в такой час. А мы сделаем вид, что заняты очень важным делом, — посмеивается, заражая Сала такой же улыбкой. — Я буду непомерно счастлив остаться в твоих руках еще на несколько минут, — укладывает принца обратно на стол и целует первый, забираясь к нему под одежду. Оба надеялись, что не пожалеют о минутной слабости своих желаний. Но сдерживаться уже почти невозможно. Обоим было необходимо провести хотя бы час в руках друг друга. Даже работа отошла на второй план, уступая низменным желаниям влюбленных. Они все еще надеялись, что не пожалеют.