"Сумерки: Новалуние" Фильм 2

Удивительно неподвижний и бледний, с огромными сиреньовими глазами, мой гость ждал посреди прихожей, красивий до умопомрачения. Колени задрожали, я с трудом сдержался, чтобы не упасть, а потом бросился к нему. — Луи, ой, Луи! — причитал я, стремительно приближаясь к любимому другу. За долгие месяцы некоторые физиологические особенности Куренаив забылись. Боже, я будто в бетонную стену врезался! — Вальт! — Облегчение в голосе смешивалось с замешательством. Я обнимал точеные плечи, жадно вдыхая аромат бледной кожи. Его запах не сравним ни с чем — не пряный, не цветочный, не мускусный, не цитрусовый. Разве такой запомнишь? Хриплое дыхание переросло во что-то другое, я даже внимания не обратил, а что плачу, понял, только когда парень утащил меня на диван в гостиной и посадил рядом. Ожидая, когда я успокоюсь, Луи гладил меня по спине. — П-прости, я… я т-так рад тебя видеть… — Все в порядке, Вальт, все хорошо. — Угу, — рыдал я и впервые за долгое время верил, что это действительно так. — Я уже забыл, какой ты эмоциональний, — неодобрительно заметил парень. Я поднял на него зареванные глаза. Луи старался отстраниться от меня — жилы на тонкой шее напряглись, губы плотно сжались, в глазах непроглядная тьма. — Ой! — разобравшись, в чем дело, выдохнул я. Луи хочет пить, а у меня довольно аппетитный запах. Полгода с такими проблемами не сталкивался! — Прости… — Сам виноват, давно не охотился. Нельзя нагуливать такой аппетит, но я спешил… — сиреньовие глаза пронзили свирепым взглядом. — Раз уж речь зашла об этом, будь добрий, объясни, каким образом ты еще жив? Огорошенная вопросом, я даже рыдать перестал. Теперь понятно, что должно было случиться и почему появился Луи. — Ты видел, как я падаю! — вырвалось у меня. — Нет, — прищурился парень, — видел, как ты прыгаешь. Я поджал губы, пытаясь придумать наименее сумасбродное объяснение. Гостья покачал головой: — Говорил я ему, что это случится, но он не верил. «Вальт обещал!» — Парень так здорово копировал голос друга, что я замер от ужаса: острая боль полоснул исстрадавшееся сердце. — «Не заглядывай в его будущее, — не унимался Луи. — Мы причинили ему достаточно вреда». Но то, что не заглядываю, еще не означает, что не вижу. Клянусь, Вальт, я за тобой не следил. Просто… уже настроен на твою волну, и… увидев, как ты прыгаешь, я не долго думая сел на самолет. Хотя и знал, что опаздываю… Приехав сюда, решил: хоть Кенто утешу. И тут появился ты! — Друг покачал головой, на этот раз в замешательстве. — Я видел, как ты погружаешься в воду, потом все ждал, что всплывешь… Так и не дождался. Что произошло? Как ты мог поступить так с Кенто? Хоть на секунду представил, что с ним будет? А с моим другом? По-твоему, как Шу… Услышав заветное имя, я тотчас ему оборвал. При других обстоятельствах я промолчал бы, даже поняв, что гость появился по недоразумению, — только бы не смолкал звонкий, как серебряный колокольчик, голос. Но вмешаться пришлось. — Луи, самоубийство я не планировал. — Хочешь сказать, что не прыгал со скалы? — недоверчиво спросил парень. — Лишь… — Я поморщился. — Лишь для раз влечения. Луи нахмурился еще сильнее. — Я видел, как со скал прыгают друзья Монато, — оправдывался я. — Показалось очень… забавно, а мне было скучно… Гость ждал продолжения. — Я не думал, что гроза повлияет на течение. Честно говоря, о воде вообще не думал. Луи не верил. Не сомневаюсь, он по-прежнему считал, что я пытался покончить с собой. Лучше сменить тему. — Раз ты видела мен, то как не заметил Минато? Друг Шу растерянно наклонил голову. — Если бы не Минато, я бы, наверное, утонул. Он меня нашел и, думаю, сразу вытащил на берег. Точно сказать не могу, потому что потерял сознание. Под водой провел не больше минуты, а затем он поднял меня на поверхность. Как же ты это не видел? Луи недоуменно нахмурился. — Кто-то вытащил тебя из воды? — Да, Минато. Я с любопытством наблюдал, как на бледном лице сменяли друг друга не совсем понятные мне чувства. Гость что-то беспокоило. Несовершенство его видения? Кто знает… Неожиданно он наклонился и понюхал мое плечо. Я окаменел. — Не валяй дурака! — продолжал нюхать Луи. — Что ты делаешь? — Кто подвез тебя к дому? — не обратив внимания на мой вопрос, поинтересовался парень. — Судя по шуму, вы ссорились. — Минато Минари. Он… мой лучший друг. По крайней мере, был. — Перед глазами встало искаженное болью лицо Минато. Кем теперь его считать? Поглощенная своими мыслями, Луи рассеянно кивнул. — Что такое? — Не знаю… — проговорил он. — Я не знаю, что обозначает этот запах. — Ну, по крайней мере, я жив! — Напрасно друг решил, что без нас тебе будет лучше. Я еще не встречал человек более склонного к опасному для жизни идиотизму, чем ты. — Я же не погиб… Луи беспокоило что-то другое. — Если ты не мог справиться с течением, как Минато удалось? — Он очень… сильный. Поняв, что я что-то недоговариваю, гостья вопросительно поднял брови. Я закусил губу. Это тайна или нет? Если тайна, то чью сторону принять: Минато или Луи? Чужие тайны хранить слишком трудно, и, раз Минари все известно, почему бы не поставить в равное положение Луи Широсаги? — Минато… вроде оборотня, — выпалил я. — Когда вампиры рядом, квилеты превращаются в волков. Они давно знают Куренаев. Ты былас ним, когда он появился в этих краях? Глаза Луи стали совсем круглыми. — Пожалуй, запах этим объясняется, — пробормотал он, — а то, что я его не видел, нет… — Парень нахмурил белоснежный, как у фарфоровой статуэтки, лоб. — Какой еще запах? — переспросил я. — Твой, совершенно ужасный, — рассеянно ответил гость, по-прежнему хмурясь. — Оборотень? Ты уверен? — Да, стопроцентно. — Я поморщился, вспоминая, как на опушке дрались Минато с Полом. — Значит, ты не был с Широ, когда в Форксе в последний раз видели оборотней? — Нет, мы встретились позже, — задумчиво покачал головой Луи, а потом, будто очнувшись, ужаснулся: — Твой лучший друг — оборотень? Я робко кивнул. — И давно это продолжается? — Не очень, — оправдывался я. — Минато стал оборотнем всего несколько недель назад. — Молодой оборотень? — разозлился Луи. — Так даже хуже! Шу прав: ты ходячий магнит для неприятностей. Кому было велено себя беречь? — Оборотни не такие уж плохие, — буркнул я, уязвленний его критикой. — Пока держат себя в руках, — покачал головой парень. — Вальт, ты в своем амплуа! После того как вампиры покинули город, любой другой вздохнул бы с облегчением, а ты заводишь дружбу с первыми же попавшимися монстрами. Спорить с Луи не хотелось: я не мог нарадоваться, что он правд здесь, можно прикоснуться к егл мраморной коже и слушать напоминающий перезвон колокольчиков голос. И все же друг ошибается. — Нет, Луи, вампиры не покинули город, по крайней мере, не все. В этом-то и проблема! Если бы не оборотни, Виктор давно бы до меня добрался. А если бы не Минато с его друзьями, Лоран убил бы меня еще раньше… — Виктор? — прошипел Луи. — Лоран? Я кивнул, слегка обеспокоенная выражением бледного лица. — Магнит для неприятностей, верно? — Я ткнул себя в грудь. Уже в который раз гость покачал головой: — Расскажи все с самого начал. Начало пришлось слегка изменить, опустив мотоциклы и звучащие в подсознании голоса, зато я не утаил больше ничего, вплоть до сегодняшнего злоключения. Луи не понравились притянутые за уши объяснения о беспросветной тоске и манящих скалах, поэтому при первой же возможности я перешел к странному пламени среди черных волн и сообщил, что, по моему мнению, он означало. Сиреньовие глаза парня превратились в узенькие щелочки. Непривычно было видеть его таким… опасним, совсем как вампир. Нервно сглотнув, я перешел к финалу — скоропостижной кончине Гарри. Друг Шу слушал, не перебивая, лишь изредка качала головой, а морщины на лбу стали такими глубокими, что казалось, навсегда отпечатаются на мраморной коже. Я замолчал и, проникшись чужой болью, искренне горевал о Гарри. Скоро вернется Кенто… В каком он сейчас состоянии? — Наш отъезд совершенно тебе не помог… — про бормотал Луи. Я коротко хохотнул — звук получился какой-то истерический. — Цель-то была не в этом, верно? Вы уехали вовсе не ради меня. Помрачнев, Луи уставилсч в пол: — Пожалуй, напрасно я поддался порыву… Вмешиваться не следовало. Кровь отхлынула от щек, сердце сжалось. — Не уезжай, — прошептал я и, вцепившись в ворот его белой кофти, начал задыхаться. — Не бросай меня! Сиреньовие глаза казались огромными. — Хорошо, — четко проговаривая каждый звук, отозвался Луи, — сегодня останусь здесь. Давай, сделай глубокий вдох… Я послушался, хотя в тот момент толком не понимал, как заставить легкие работать нормально. Пока я приводил в порядок дыхание, Луи внимательно следила за моим лицом. — Выглядишь ужасно. — Я чуть не утонул, — пришлось напомнить мне. — Дело не только в этом. У тебя в голове полный бардак! Меня даже передернуло. — Слушай, я стараюсь!.. — О чем ты? — Пришлось очень нелегко, но я учусь жить по-новому. Гость нахмурился. — Говорил же ему… — пробормотал он. — Луи, — вздохнул я, — что ты рассчитывал увидеть? Ну, помимо моего бездыханного тела? Думал, я тут песни пою и скачу на одной ножке? По-моему, ты достаточно хорошо меня знаешь… — Да уж, но просто надеялась… — Тогда, наверное, не стоит обвинять меня в идиотизме. Зазвонил телефон. — Это Кенто! — Вскочив, я схватил каменную ладонь Луи и потащил за собой на кухню. И на секунду глаз с него не спущу! — Папа!.. — подняв трубку, выпалил я. — Это я, — проговорил Минари-младший. — Минато! За мной, не отрываясь, следил Луи. — Хотел убедиться, что ты жив. — Все в порядке. Говорю же, это совсем не то… — Да, понял. Пока! — Он повесил трубку. Тяжело вздохнув, я запрокинул голову: — Так, одной проблемой больше… Парень взял меня за руку: — Похоже, они не рады моему возвращению. — Не особенно… Хотя это не их дело. Тонкие, как веточки, руки обняли меня. — Чем же сейчас заняться? — задумчиво проговорил Луи, обращаясь, видимо, к себе. — Столько дел нужно сделать, столько проблем решить… — Каких еще дел? Бледное лицо тут же стало настороженным. — Пока не знаю… Спрошу Широ. Он хочет уйти? — Может, останешься? — взмолился я. — Хоть ненадолго… Мне так тебя не хватало! — Голос сорвался. — Ну, если хочешь… — Сиреньовие глаза стали совсем несчастными. — Да, хочу! Переночуй у нас — вот Кенто обрадуется! — Вальт, у меня есть дом. Я кивнул покорно, но с бесконечным разочарованием. В лице пристально следившей за мной Луи что-то дрогнуло. — Ну, хоть какую-то одежду надо взять… — Луи, ты чудо! — взвизгнул я, прижимая парня к себе. — А еще мне нужно на охоту. Срочно! — Ой! — Я невольно отпрянул. — Сможешь хоть час спокойно посидеть дома, не впутываясь ни в какие истории? — с сомнением спросил Луи и, не давая мне ответить, зажмурился и поднял указательный палец. На несколько секунд лицо стало спокойным и невозмутимым. Открыв глаза, паренг ответил на свой вопрос: — Все будет в порядке, по крайней мере сегодня. — Он скорчил выразительную гримасу, но, даже ерничая, была похожа на ангела. — Вернешься? — тихо спросил я. — Через час, обещаю. Я глянул на стоящие на кухонном столе часы. Рассмеявшись, друг Шу чмокнул меня в щеку и исчезл. Пытаясь успокоиться, я набрал в грудь побольше воздуха: Луи вернется… Сразу полегчало. Мне было чем занять себя в его отсутствие. Прежде всего на повестке дня — душ. Раздеваясь, я обнюхал плечо: вроде бы пахнет только морской солью и водорослями… Интересно, что имел в виду Луи, когда пенял на плохой запах? Аымывшись, я вернулся на кухню. Вряд ли Кенто ел в последние несколько часов, значит, приедет голодным. Хлопоча у плиты, я беззвучно напевал что-то. Пока в микроволновке грелась вчерашняя запеканка, я постелил на диван простыни и старое одеяло. Моей гость он не нужны, а вот для отца придется устроить спектакль. На часы лучше не смотреть и панику устраивать незачем: Луи обещал! Ужин я проглотил быстро, даже вкус еды не почувствовал. Пить хотелось гораздо сильнее, и незаметно для себя я осушил полуторалитровую бутыль воды. Огромное количество соли в организме привело к сильному обезвоживанию. Вымыв посуду, я пошел в гостиную смотреть телевизор. Луи уже ждал меня, удобно устроившись на застеленном диване. Глаза стали цвета темно-сиреньовыми. Улыбнувшись, парень примял подушку: — Спасибо! — Ты так быстро! — обрадовался я и, присев рядом, положил голову на ледяное плечо. Крепко обняв меня, Луи вздохнул: — Вальт… Что же нам с тобой делать? — Не знаю… Я честно старался изо всех сил! — Верю… Гостиную накрыла тишина. — А… он… — Горло судорожно сжалось: произносить заветное имя про себя я уже отваживался, но вслух — куда труднее. — Шу знает, что ты здесь? — Удержаться не удалось. В конце концов, больно-то будет мне. Когда Луи исчезнет, потихоньку приду в себя… От такой перспективы в глазах потемнело. — Нет. М-м-м, это возможно в одном-единственном случае. — Он не с Широ и Мирай? — Навещает их раз в два-три месяца. — А-а… — Понятно, развлекается от души… Лучше спросить о чем-то менее опасном. — Ты вроде сказал, что прилетел на самолете… Откуда? — Из Денали. У Тани гостил. — Фри тоже здесь? Он с тобой прилетел? Парень покачал головой: — Нет, ему моя идея не понравилась. Мы ведь обещали… — Луи осеклся и заговорил совсем другим тоном: — Слушай, а Кенто ничего не скажет? Ну, по поводу моего появления? — Луи, папа тебя обожает! — Вот сейчас и проверим… Действительно, через пару минут я услышал, как на подъездной аллее остановилась патрульная машина. Я вскочил с дивана и побежал открывать дверь. Кенто брел по дорожке, сильно ссутулясь, не отрывая глаз от земли. Я бросился навстречу, но пока не обнял, он даже меня не видел; затем, будто проснувшись, порывисто прижал к себе. — Мне так жаль Гарри… — Нам будет очень его не хватать, — пробормотал папа. — Как Сью? — В каком-то ступоре, до сих пор не понимает, что произошло. С ней остался Сэм… — Голос Кенто дрожал и звучал то громче, то тише. — Бедные дети! Ли всего на год старше тебя, а Сэту только четырнадцать… Он покачал головой и, не выпуская меня из объятий, пошел к дому. — Пап, — решив, что сюрпризы сегодня ни к чему, начал я, — ты не представляешь, кто к нам приехал! Кенг непонимающе на меня посмотрел, а потом, обернувшись, увидел по ту сторону дороги «мерседес», черная крыша которого лоснилась в ярком свете лампы. Не успел он и рта раскрыть, как в дверях появился Луи. — Привет, Кенто! — негромко сказал он. — Простите, что приехал в столь неудачное время. — Луи Широсаго? — Папа вглядывался в стоящогл перед ним парня, будто не веря собственным глазам. — Луи, это ты? — Да, я. Случайно был неподалеку и решил заглянуть. — Широ тоже?… — Нет, я один. И Луи, и я прекрасно понимали, что на деле речь идет не о Широ. Папина рука плотнее обняла меня. — Можно Луи у нас остановится? Я уже пригласил… — Конечно! — машинально ответил Кенто. — Луи, мы всегда тебе рады. — Спасибо, мистер Аой. Понимаю, вам сейчас не до гостей… — Ну что ты, что ты! В ближайшие дни я буду занят: нужно помочь семье Гарри… Очень хорошо, что Вальт не останется один. — Пап, ужин на столе, — благодарно сказал я. — Спасибо, Вальт! — Кенто крепко прижал меня к себе и пошел на кухню. Мы с Луи снова устроились на диване, только на этот раз он сам положил мне голову на плечо. — У тебя усталый вид. — Наверное, — вздохнул я, — после смертельных трюков такое бывает… А что думает о твоем приезде доктор Широ? — Широ ничего не знает. Они с Мирай на охоте, через несколько дней, когда вернутся, мы должны созвониться. — Но в следующий приезд… ему-то ты ничего не расскажешь? — спросил я, имея в виду не отца Луи. — Конечно, нет, он мне голову оторвет! — мрачно отозвался парень. Я рассмеялся, а потом тяжело вздохнул. Тратить время на сон совершенно не хотелось, лучше всю ночь с Луи разговаривать! Да и устать-то с чего, если весь день провалялся на диване Минари? Но все-таки борьба с течением отняла немало сил, и глаза закрывались сами. Прижавшись к другу, я погрузился в такое безмятежное забытье, о каком и мечтать не мог. Спал долго, без сновидений, а проснулась рано, отдохнувший и слегка заторможенний. Я на диване, заботливо укрытий одеялом, которое приготовил для Луи. Луи… Серебристый голосок доносился с кухни. Наверное, папа готовит ему завтрак… — Кенто, как же вы справились? — осторожно спросил Луи, и я подумал было, что речь идет о Клируотерах. — С огромным трудом. — Пожалуйста, расскажите, мне важно знать, что именно произошло после нашего отъезда. Последовала небольшая пауза: хлопнула дверца буфета, щелкнул таймер микроволновки, а я все ждал, съежившись от страха. — Никогда не чувствовал себя таким беспомощным, — задумчиво начал Кенто, — совершенно не знал, что делать… Первую неделю хотел даже в больницу отвезти! Парень не ел, не пил, почти не двигался. Доктор Джеранди сыпал словечками вроде «кататонический ступор», но я не подпускал его к сыну, боялся, что напугает. — Как же ему удалось вырваться из этого состояния? — Я попросил Чихару увезти его во Флориду. Не хотелось… самому класть в больницу. Думал, вдруг матери удастся оживить Вальта? Мы уже начали собирать вещи, но он проснулся, да с каким настроем! Никогда не видел, чтобы Вальт закатывал истерику, он вообще спокойний, но тут вспылил не на шутку. Швырял по комнате одежду, кричал, что никто не заставит егл уехать, а потом рыдал так, что сердце разрывалось. Я подумал: это криз, и не стал спорить, когда он решила остаться. Сначала правда казалось, что сын идет на поправку… Папа осекся, а я, зная, сколько боли ему причинил, напряженно вслушивался в тишину. — Но? — подсказал Луи. — Вальт вернулась в школу и на работу, ел, спал, делал домашнее задание, отвечал, когда ему задавали вопросы. Но при этом была какой-то… пустим, в глазах ни света, ни тепла. Плюс другие мелкие признаки: перестал слушать музыку — я даже нашел в корзине несколько разбитых дисков, — перестал читать, не оставалась в гостиной, когда там работал телевизор, хотя он и раньше не особо его любил… Потом я сообразил, в чем дело: парень избегал любого напоминания… о нем. Мы почти не разговаривал: я страшно боялся расстроить Вальта — его от любых мелочей в дрожь бросало, а он сам никакой инициативы не проявлял… Спросишь — ответит, и ни слова больше. Все время сидел один. Отказывался общаться с друзьями, и со временем они перестали звонить. Страшнее всего было по ночам — до сих пор слышу, как он кричит во сне… Даже не заглядывая на кухню, — я понял, что Кенто содрогнулся; от воспоминаний меня самого бросило в дрожь. Потом из груди вырвался тяжелый вздох: думал, что провел отца, а он все знал с первой до последней минуты. — Кенто, мне очень жаль, — проговорил Луи. — Тебе извиняться не за что. — По папиному тону ясно, кого он считает виноватым. — Ты всегда был ему настоящим другой. — Но сейчас-то все наладилось. — Да, с тех пор как Вальт начал общаться с Минато Минари, я заметил улучшение. Щеки румяные, глаза блестят, домой возвращается довольний… — Кенто помолчал, а потом заговорил совсем иначе: — Парень года на полтора моложе, и сын считает его просто другом, однако, по-моему, дело тут посерьезнее. Если не сейчас, то все к этому идет… — Папин голос звучал чуть ли не вызывающе: таким образом он предостерегал — не самого Луи, а тех, кого он рано или поздно увидит. — Минато заботится об отце точно так же, как Вальт когда-то о своей матери, а может, и больше, потому что Аро — инвалид. Благодаря этому парень рано повзрослел, да и внешне он очень ничего. В общем, для Вальта лучшей кандидатуры не подобрать, — не унимался папа. — Значит, хорошо, что они сошлись, — согласился Луи. Кенто шумно выдохнул: не встретив сопротивления, он растерял весь пыл. — Ну, пожалуй, я немного преувеличиваю… Знаешь, даже с Минато я то и дело замечаю в его глазах нечто непонятное и гадаю, сколько же боли на душе у сына. Он ведет себя странно, Луи. Очень, очень странно… Будто не расстался с парнем, а… похоронил его… — Папа осекся. Я действительно похоронил — себя и свою душу, потому что потерял не только самую сильную на свете любовь, хотя одно это могло погубить любуго парня. Я потерял будущее, семью. Целую жизнь, к которой так стремился… — Не уверен, что Вальт сможет оправиться, — безнадежно продолжал Кенто. — Кто знает, по силам ли ему подобное… Он ведь парень консервативний. Всегда долго переживает, вкусы и убеждения менять не любит. — Ваша сын необыкновенний! — подыграл гость. — А еще… — замялся Кенто. — Луи, ты знаешь, как я к тебе отношусь, и вижу: Вальт рад твоему появлению, но… я немного беспокоюсь о последствиях. — Я тоже, мистер Аой. Знал бы, каково ему, не решился бы приехать. Простите. — Не извиняйся, милий! Вдруг это даже к лучшему? — Надеюсь, вы правы. Тишина прерывалась стуком вилок по тарелкам и шумным чавканьем Кентт. Интересно, куда мой друга прячет еду? — Хотел тебя кое о чем спросить… — неловко начал отец. — Давайте, — спокойно проговорил Луи. — Он ведь сюда не приедет? — В папином голосе звенел готовый вырваться на свободу гнев. Ответ парня получился мягким, чуть ли не обнадеживающим: — Ему даже не известно, что я здесь. В последний раз, когда мы разговаривали, он был в Южной Америке. Неожиданно получив новую информацию, я насторожился и прислушался. — Какой молодец! — фыркнул Кенто. — На деюсь, развлекается как следует! Впервые с начала разговора в голосе Луи зазвенел сталь. — Я бы не спешил с выводами, мистер Аой! — сказал он, наверняка сверкнув сиреньовимт глазами. Громко заскрипел стул, и я сразу представил, как встает Кенто, — вряд ли столько шума поднял Луи! Потом открыли кран, послышался плеск воды и звон посуды. Похоже, об Шу больше говорить не будут, значит, можно вставать. Я перевернулся на другой бок, стараясь, чтобы заскрипели пружины дивана, и громко зевнул. На кухне замолчали. Я сладко потянулся, из груди вырвался полустон-полувсхлип. — Луи! — невинно позвал я. Голос скрипучий — то, что надо для моего маленького спектакля. — Вальт, я на кухне! — отозвался друг, будто не подозревая, что я подслушивал. Впрочем, он актер первоклассний. Папе вскоре пришлось уйти — он помогал Сью Клируотер готовиться к похоронам, так что без Луи я бы мучился бездельем. Об отъезде он не заговаривал, а я не напоминал. Чему быть, тому быть, зачем думать об этом каждую минуту? Зато мы обсуждали его родственников — всех, кроме одного. Широ ночами работал в одном из госпиталей Итаки и читал лекции в Корнеллском университете. Мирай помогала восстанавливать особняк постройки семнадцатого века — исторический памятник, обнаруженный в лесу к северу от города. Кен с Дайго летали в Европу на второй медовый месяц, недавно вернулись. Фри учился в университете на философском факультете, а сам Луи занимался исследованиями личного характера, основываясь на фактах, которые прошлой весной неожиданно узнал я. Он отыскал психиатрическую больницу, где провел последние годы человеческой жизни. Той, что совсем не помнил. — Меня звали Луи Широсаги, — невозмутимо сообщил он. — А могл младшего брата— Лука… Его сын, то есть мой племянник, до сих пор живет в Билокси. — Выяснил, почему тебя поместил в то… заведение? Что толкнуло родителей на крайние меры? Пусть даже их сын видел будущее… Парень покачал головой, цвета сиреньовие глаза стали задумчивыми. — О них я почти ничего не узнал, хотя просмотрел все старые газеты на микрофишах. Моих родственников упоминали редко: они не принадлежали к кругу, о котором пишут журналисты. Есть сообщение о свадьбе родителей, о свадьбе Луки тоже. — Имя брата друга произнес как-то не уверенно. — О моем рождении, потом о смерти… Я и могили нашел, а еще стащила из больничного архива историю болезни. Дата поступления в больницу совпадает с датой на надгробии. Я не знал, что сказать, и после небольшой паузы Луи заговорил о менее тягостных вещах. За исключением одного, Куренаи снова были вместе и проводили весенние каникулы в Денали с Таниной семьей. Даже самые незначительные новости я слушал с огромным интересом. О том, кто волновал меня больше всего, Луи не заговаривал, за что я был ему очень благодарний. Счастье уже то, что он рассказывает про семью, к которой мне так хотелось примкнуть. Кенто вернулся после наступления темноты, измотанный еще больше вчерашнего. Следующим утром предстояло ехать в резервацию на похороны Гарри, и он рано ушел к себе. Мы с Луи снова ночевали в гостиной. Папа казался каким-то чужим, когда еще до рассвета спустился в гостиную. На нем был старый костюм, который я никогда не видел. Пиджак расстегнут: наверное, уже не сходится, а такие широкие галстуки давно не носят. Стараясь нас не разбудить, Кенто на цыпочках подошел к двери. Притворившись спящей, я дал ему спокойно уйти, устроившаяся в раскладном кресле Луи сделал то же самое. Не успела дверь закрыться, как мой гость резко села, а когда откинул одеяло, оказалось, что он полностью одет. — Ну, чем сегодня займемся? — Не знаю. Ты видишь в окрестностях города что-нибудь интересное? Парень улыбнулся и покачал головой: — Еще слишком рано! В последнее время я целыми днями пряталась в Ла-Пуш и успел порядком забросить хозяйственные дела. Нужно хоть сегодня наверстать упущенное и как-нибудь порадовать Кенто: может, если вернется в чистый, аккуратный дом, ему станет немного легче? Начать лучше с ванной: почему-то он выглядит самим запущенним. Пока я мыл кафель, Луи, облокотившись на дверной косяк, расспрашивал, чем мои, то есть наши, одноклассники занимались во время его отъезда. Бледное лицо казалось бесстрастным, но я чувствовала неодобрение: рассказать почти нечего и подруге это не нравилось. Или у меня просто угрызения совести за подслушанный разговор? Оттирая пол, я в буквальном смысле был по локоть в «Комете», когда в дверь позвонили. Мельком взглянув на гостья, я заметил: он озадачен, чуть ли не встревожен. Ничего себе: разве Луи Широсаго врасплох застанешь? — Минутку! — выглянув на лестницу, прокричал я, быстро поднялся и ополоснул руки. — Вальт! — В голосе Луи слышалось разочарование. — Я догадываюсь, кто это, и думаю, мне лучше уйти. — Догадываешься? — недоверчивым эхом отозвался я. С каких пор ему понадобились догадки? — У меня провал в ясновидении — так же, как и вчера, значит, скорее всего, это Минато Минари и его… друзья. Пытаясь осмыслить услышанное, я смотрел на негл во все глаза. — Ты не видишь оборотней? — Выходит, так, — скорчил гримасу Луи. Похоже, он раздосадован, очень-очень раздосадован. В дверь снова позвонили: несколько раз подряд, гневно и нетерпеливо. — Луи, ты не обязан никуда уходить, ты первий пришел! Моя гость засмеялся серебристым переливчатым смехом, но как-то безрадостно: — Уверяю тебя, нам с Минато в одной комнате лучше не оставаться! Чмокнув меня в щеку, парень скрылся в спальне Кенто, а там наверняка заднее окно открыто… Еще один звонок.