***
Однажды ночью, Томас снова заявился к Ньюту в постель. – Опять разлил чай? – Нет. - Ньют в сонном недоумении посмотрел на него. – Просто решил прийти. – Это уже наглость, Томми. – Я знаю. Просто захотелось. Но я могу пойти и вылить чай на кровать. Чтобы все было, как полагается. – Ложись уже, – Ньют лениво улыбался. Томас тоже улыбнулся, улегся поудобнее и обнял рукой Ньюта, притягивая ближе. Сам же он уткнулся носом в блондинистые волосы, нагло заняв его подушку.6
3 марта 2021 г. в 05:31
Со временем в их быт вошло совместное времяпрепровождение. Парни часто оставались в одной комнате, хоть каждый из них занимался своими делами. Ньют привык к тому, что его кружки наглым образом забирают. «Убирают на место, Ньют. У каждой вещи есть свое положенное место». А Томас смирился с тем, что нельзя трогать бумаги Ньюта. Иначе его могут убить. У блондина конспекты были раскиданы по всему дому и, казалось бы, как можно так учиться? Но пока тетради валялись там, где их бросил блондин, он с легкостью мог найти нужную ему информацию. Томас несколько раз лично наблюдал, как Ньют носится по дому, читая конспект сначала в одной тетради, затем оставляя ее на месте или бросая где-то по пути ко второй кипе бумаг, добывает информацию оттуда. При этом он постоянно возвращается в комнату, чтобы напечатать полученные сведения в свой отчет. Хотя записки и заметки могли оставаться на кухне или в зале.
Как-то Томас стер его заметки написанные карандашом прямо на обеденном столе. Ньют был тогда близок к тому, чтобы стереть в порошок самого Томаса, точно так же, как он «стер три часа поиска ответов в книге по физиогномике».
Ньют же приспособился к тому, что если Томас садился что-либо делать, трогать его не стоило. Парень сбивался и потом долго вновь настраивался на работу. Когда Томас занимался в своей комнате, Ньют приносил ему чай и еду. При этом создавая как можно меньше шума. И обязательно через какое-то время приходил забрать посуду. Он быстро уловил то, что грязная посуда отвлекает Томаса точно так же, как болтающий человек.
Потом, когда к ним стали заходить Минхо и Тереза, во время важной работы Томас стал перебираться в комнату Ньюта. Объяснял он это тем, что в комнату блондина никто не зайдет, а ему нельзя сейчас отвлекаться. Ньют пару раз разворачивал Минхо или проводил с ним время, пока Томас работал в его комнате. Пришлось даже переступить через себя и общаться с Терезой, чтобы она не помешала парню закончить отчет.
Ньют вообще предпочитал с Терезой не сталкиваться. Когда приходила девушка он либо подгадывал время, чтобы быть вне дома. Либо запирался у себя в комнате и не выходил. После прихода девушки требовалось время, чтобы Ньют успокоился и расслабился. Хоть он старался этого не показывать, Томас чувствовал некую напряженность в его действиях, касаемо Томаса и его нежелание разговаривать. Со временем Томас научился выводить его из этого состояния. Первое, что он понял - нельзя давить. Ньют был еще упрямее него и если он что-то решил у себя в голове - никто не сможет его переубедить. Так что надо не давить на него, а давать возможность самому изменить свое поведение. Томас никогда не шел к Ньюту сразу после того, как уходила Тереза. Он ждал до вечера или до следующего дня и заваливался к нему в комнату, предлагая посмотреть фильм. Начинали смотреть фильм они молча. Томас знал, что в самом начале, когда Ньют подпустил его к себе, его не надо трогать. Достаточно просто быть рядом. Это приносило больше результата, чем бессмысленные разговоры и попытки объясниться. Последнее, кстати, Ньют терпеть не мог. Стоило Томасу начать извиняться, Ньют посылал его. «Зачем ты извиняешься передо мной, Томас? Я не твой парень. Ты мне ничего не должен объяснять. Так что харе нести эту ахинею». Так что Томас выявил для себя следующий алгоритм действий: не трогать, прийти смотреть фильм, просто молча быть рядом.
И это работало. К середине фильма (а если он был достаточно эпичный для Ньюта, то уже и после первых минут) блондин начинал комментировать действия персонажей. Он мог "включить Станиславского" с его «Не верю!» и говорить, что поступки героев не обоснованы. Так бы в реальной жизни они себя не повели. Или же наоборот, в такую реакцию человека он верит и фильм заслуживает высокой оценки от него.
После фильма они обычно обсуждали киноленту или же переходили на какие-нибудь другие темы. Так равновесие и комфорт возвращались в их отношения.
Через пару недель совместной жизни Томас принял и факт того, что Ньюта нереально разбудить. Если ему никуда не надо, то даже танки его не поднимут. Как-то раз, когда Томас забыл ключи, он двадцать минут стоял под дверью, одновременно звоня Ньюту на телефон, долбя кулаком в дверь и зажимая звонок. Когда блондин все-таки открыл дверь, все что он сказал это сонное «привет». А вот их сосед, Монтгомери, с которым Томасу как раз посчастливилось познакомиться, наговорил очень много лестного. И все это пришлось выслушивать брюнету, так как, открыв дверь, Ньют ушел обратно спать.
Еще дома Томаса приучили мыть посуду и сразу убирать ее по местам. Ньют же оставлял мытье посуды на потом, и если Томас не успевал вымыть за него, то по итогу на кухне образовывались пирамиды из кружек и тарелок, увенчанные кастрюлей и торчащими во все стороны ножами и вилками. Томас был уверен, если пройти мимо - все разрушится, и повезет если какой-нибудь нож не воткнется ему в ногу.
Со временем Томас привык не убирать кружку Ньюта, так как этот британец пил чай на протяжении всего дня. К своему собственному неудовольствию, Томас перестал даже мыть ее каждый раз. Смысла не было. Стоило кружке опустеть или остыть, Ньют наливал себе новый чай.
Вместе с любовью к порядку, в Томасе сочеталась его природная неуклюжесть. Он был из тех людей, которые могли споткнуться о собственную ногу, подавиться воздухом и оборвать намертво прикрученную люстру в попытке протереть пыль.
Так однажды ночью Томас потянулся, чтобы поправить подушку, которая была близка к падению на пол, и перевернул кружку с чаем прямо на кровать. Матрац намок сразу же. Идея спать на мокрой постели Томаса не прельщала, поэтому забрав подушку (не намокшую только благодаря тому, что она упала на пол) и уцелевшее одеяло, он пошел устраиваться на диване. Диван оказался жутко неудобным, чтобы на нем спать. Даже просто лежать на нем было пыткой. Он был жестким и слишком коротким, чтобы парень мог вытянуться во весь рост. Потратив полчаса на попытки все же устроиться и поспать, Томас, окончательно заебавшись, плюнул на все и решил пойти спать к Ньюту. «Была не была, если он меня выгонит, то буду спать на полу. Но на этот чертов диван я не вернусь!»
Ньют сонно ворчит, когда Томас будит его и кратко объясняет ситуацию. Недовольно нахмурившись, он размышляет пару минут, прежде чем пустить Томаса к себе на кровать. Спать с блондином оказывается весьма удобно. Он, в отличие от Томаса, не разваливается на всю кровать, а спит ровно на своей половине. Вначале Томас переживал, что может ненароком вытеснить парня, поэтому его сон больше походил на дремоту. Однако вынырнув из сна в очередной раз, он заметил, что лежит на спине посередине кровати, а Ньют устроился у него на груди. Решив, что блондин сможет спать в любом положении, Томас позволил себе окончательно уснуть.
На следующий день Томас опять нечаянно перевернул кружку. Если урок не усвоен с первого раза, урок будет повторен. Сделав разумный вывод, что на кровать кружки ставить нельзя (по крайней мере, ему, потому что Ньют спокойно с этим справляется и ничего у него не переворачивается), Томас направляется в соседнюю комнату.
– Опять? Тебе так понравилось спать со мной, Томми?
– Не моя вина, что кружка с чаем ведет себя в соответствии с законами физики.
Ньют опустил взгляд на кружку, спокойно стоящую на кровати у его бедра.
– Я запрещаю тебе что-либо пить на моей постели, – сказал он, для спокойствия взяв кружку в руку и освобождая Томасу место рядом с собой. – На какой серии мы остановились?
На третий день, Томас, наученный опытом, ставит кружку на стул, рядом с кроватью. Он отошел в туалет, а когда вернулся, кружка лежала перевернутая на постели.
– Ньют, а ты не знаешь… В этом доме умирал кто-нибудь? – убрав злосчастную кружку и зарекшись когда-нибудь еще приносить жидкость в свою комнату, Томас пришел к Ньюту.
– Да нет вроде. Что такое, Томми?
– Мне кажется у нас призрак. – Томас не хотел и никогда бы не признался, но все-таки верил в потустороннее. Просмотр «Паранормального явления» только укрепил его веру. – Помнишь, вчера я говорил, что перевернутая кружка это происки злых духов? У меня опять кружка перевернулась на кровати.
– Всякое бывает. Ты мог ее нечаянно задеть или толкнуть кровать.
– Нет, Ньют. Я ее поставил на стул. И когда я выходил, она стояла на стуле. Никто не ходил, я бы услышал.
– Так, все ясно. Сегодня ты снова спишь со мной.
Томас чувствовал себя глупо, из-за того, насколько подстроено все это выглядело. Да, ему понравилось спать с Ньютом, но он не переворачивал кружку специально. Это было бы слишком очевидно.
На следующий день пришла Тереза. Томас рассказал ей, как несколько дней подряд переворачивал кружку, и ему пришлось спать на мега неудобном диване. Девушка лишь посмеялась с его неуклюжести и уведомила, что пить чай надо на кухне. О том, что на самом деле Томас спал с Ньютом, он решил умолчать. И не потому что боялся, что Тереза подумает что-то не то. Просто это было чем-то личным. Принадлежащим только им двоим.