***
— Проклятье! Твою мать! — глаза Афины, цвета металла, готовы были вылезти из орбит. Так сильно их обладательница обхватила свою голову. Она чувствовала какой-то подвох, но чтобы настолько… Заданный пароль соответствовал имени отца пресловутого Гончего Революции. Джордж! Никто и подумать не мог, что это обман. — Командир! Это засада! Нас… — доклад по Эху был прерван автоматной очередью и последующим бульканьем, предположительно кровью изо рта. — Засада. Это как раз было ожидаемо, — Гладиатор вымученно потёрла виски. Хорошо, что она не отпустила от себя никого из своей группы. — Это мы, типа, все умрём? — Виктория состряпала ироничную гримасу двоечника, скучающего на уроке. Ну а кем они сейчас, по сути, были? К дз подготовились плохо… За это получили пиздюлей и дневником по морде. — Это ты умрёшь, — поправила внешне спокойная, как танк Августа, — ибо голос прокуренный и сама страшная, как узник Лагерей Дружбы. А вот мне с Афиной… Геллер тот ещё изврат, уж я их сразу вижу. Нутром чую, не откажется он от возможности снять напряжение… — Так ты ж ещё вчера была не против? — вот кто, действительно, мог не опасаться за свою честь, так это Алиса. Её непосредственная наивная улыбка крайне молодила и без того юное лицо. Первая мысль запавшего на неё обязательно будет в стиле: «а не педофил ли я?» — Вчера — было вчера. Вчера это планировалось на добровольной основе, — на лбу второго по боеспособности ассасина выступила предательская капля пота, — мне бы тогда хоть стоп-жесты оставили. Наверное… — Спокойно, — голос Афины сработал словно замедлитель времени. Сам воздух будто стал гуще и стабильнее. Бойцы мгновенно прекратили соревноваться в попытках придумать более страшное для себя будущее, — сегодня никто не умрёт. И завтра тоже. И садо-мазо будет только на основе взаимного согласия. Все всё поняли? — после коротких сглатываний последовали утвердительные кивки. — План замка у нас есть. Будем пробиваться на верхние этажи. Там, где постройки срастаются с горой, и где у этих ублюдков минометные батареи. Захватив их и забаррикадировавшись, сможем занять выгодную позицию для обороны и получим в своё распоряжения поддержку артиллерии. По дороге будем собирать другие отряды, те, которые пробились в замок глубже. — А что будет с теми, кто застрял на нижних этажах или катакомбах? — пискнула Алиса, и так зная ответ. — Ты слепая или тупая? — прорычала сквозь зубы Августа, мысленно формируя комнату пыток не только для не в меру болтливой Виктории, но и для патологически тупой и не заостряемой Алисы. — Я всё поняла, — девушка потупила взгляд в пол. — Хватит болтать. За работу! — Афина активировала карту, загруженную в Эхо-map. Из коридоров послышался грохот и стук многочисленных «копыт». — А вот и гости, — Виктория демонстративно передернула затвор.***
Диана из последних сил парировала удар щитом. Его сила была огромной, казалось, ещё один такой выпад и у девушки переломаются все кости. Ника, Рейна, Лира, Георгина… Её боевые подруги были мертвы. Те, кто были растерзаны этим адским чудовищем, наверняка позавидовали тем, кого изрешетили пули. Во всяком случае Диана завидовала. Ещё удар. Ассасин пропускает выпад ногой в солнечное сплетение. Проскользнув по полу, она впечатывается в колонну. Острая боль от позвоночника на секунду парализует все конечности. В глазах двоится. — Геллер, разорви её, ну же! — бесноватые крики толпы солдат слились в единый бессвязный вой. Как в кошмарном сне, где тебя хотят съесть вампиры или зомби. «Это уже не бой», — подобное осознание Диана приняла на удивление спокойно. Точно. Принятие… Инстинктивным движением в руке девушки оказался нож. — До встречи в аду, бесноватое ты отродье… — Диана более не могла трезво мыслить, иначе поняла бы опасность озвучивания своих планов. Перед глазами мелькнуло обжигающее лезвие. Ассасин рефлекторно закрыла глаза. «Куда пропала чувствительность в правой руке?» — когда девушка открыла глаза, попытавшись двинуть руку с ножом в сторону сердца, оборвав свои страдания, у неё больше не было ножа. Как и руки. Лишь обрубок на середине кисти и локтя, уже прижжённый, что мешало попаданию инфекции. — Н…нет… Про…шшу… — онемевшие губы не могли пропустить не единого слова. Девушка попыталась сжаться в комок, когда на неё опустилась тень. — Это болевой шок? Или тебе действительно не больно? — опустившийся на корточки Геллер с нескрываемым интересом ощупал огрызок руки ассасина, которая увидев это, забилась в ознобе, как при температуре сорок один. — Ааа… тебе страшно. Вот чувствительность и притупилась. — Убей меня… умоляю… Не мучай… — из запуганных глаз Дианы выступили тонкие ручейки слёз. — Подойдёшь, — пробубнил куда-то внутрь себя Гончий, но после всё же удосужился объяснить: — Я не буду тебя мучать. И убивать тоже. Заткнись и не перебивай, — полковник пресёк на корню все вопросы, — учись ходить с закрытым ртом, пока тебя не спросят. Ты и ещё несколько твоих коллег вот с такими щенячьими выражениями глаз идеально подойдут под пропагандистские разоблачающие ролики. Дадите интервью, где отречётесь от своего бывшего начальства. В деталях, в мельчайших, со всеми пикантными подробностями, — с наигранной улыбкой полковник потрепал пленницу по щеке, — опишите, как вас вербовали и готовили. Врать не надо, чистой правды хватит, чтобы впечатлительные поседели. И тогда я, может быть, если будет хорошее настроение, — с каждым словом в тональности Макса оставалось всё меньше человеческого, его голос становился всё более утробным, а звериный оскал, казалось перевалит за уши, открывшись в гигантскую драконью пасть, — даже вас отпущу. По рукам? — когда некогда грозная ассасин начала реветь, подобно пятилетнему ребенку, что увидел привидение, без всяких слов стало очевидно, что сделка состоялась.***
— За Ангес!!! — один из солдат, активировав электрогранату, кинулся в гущу ассасинов, но был сражён метким выстрелом промеж глаз. — Вот же психи… — за этот день Вулкана уже научилась уважать этого странного, но очень опасного врага. — Думаю, просто понимают, ради чего сражаются, — Афина методично снесла ещё одну вражескую голову. За что сражаются, да… С ними, положим, всё ясно. С Геллером ясно. Это их выбор. Они выбрали свой путь сами. Из-под палки так бороться нельзя. А за что, Афина сражаешься ты? За "Атлас"? Не смеши корпоративные бигборды. Кому он нужен? Кому нужны "Даль", "Гиперион" и прочие "Маливаны"? Даже для их руководителей это балласт, который они тянут из поколения в поколения, ибо не видели другой жизни. Может, ты дерёшься за себя? В каком месте, Афина?! От тебя есть только псевдоним. Гладиатор. Бренд по запугиванию людей. Большего смысла за ним нет. Есть ли у Гладиатора чувство юмора? Какие у него увлечения? По противоположному он полу или своему? А чёрт его знает. Не прописали в характеристику. А Афина… Шестилетняя девочка из забитой деревни на одной из самых нищих и криминогенных планет в шести галактиках. Похищенная в неизвестном направлении четырнадцать лет назад. На этом её история обрывается. Кто я и зачем живу? Пожалуй, для начала надо ответить хотя бы на этот вопрос. Метить в мировоззренческие координаты Геллера и тех суровых бедолаг, что сейчас убиваются об твой меч и автомат, пока рановато. Не доэволюционировала. Два часа спустя. — Вот как, — по катакомбам солдаты в кратчайшие сроки могли перемещаться из замка в прилегающий к нему населенный пункт и обратно. Чем и воспользовался в очередной раз Геллер, имея удовольствие слушать арию, где некогда его миномёты покрывают «ветрянкой» патрулировавших город ангесцев. Конечно, Гончему не нравилось терять своих солдат, хоть это было и неизбежно в схватке с таким врагом. Но то, насколько противник умело сопротивляется, даже угодив в хорошо поставленную ловушку, вызывало уважение. Он до сих пор сохранил половину своего личного состава, в то время, как войска Ангеса таяли на глазах даже быстрее, чем предполагалось. Вдвойне вызывал интерес тот факт, что ассасины вели очень точечный обстрел, почти не задевая гражданских беженцев. Современные системы наведения позволяли делать это всегда, однако весьма мало кто из корпоративных цепных псов на практике уделял внимание таким «мелочам». Прогресс налицо. А раз так, значит можно попробовать поработать экспромтом и зайти с той стороны, с которой Макс изначально не планировал…***
Ассасины методично снимали и сбрасывали на нижний этаж тела ангесцев, что как гирлянды украшали собой импровизированные баррикады. Девушки наспех оборачивали лица смоченными тряпками. Воздух в помещении насквозь пропитался запахами крови, гари и кислоты, а периодические разряды электричества никак не способствовали улучшению «атмосферы». Вражеские солдаты лежали друг на друге в три, а местами и в четыре ряда. Неожиданно атаки прекратились. Многие девушки, будучи обессиленными, прислонялись к стенам, падая в пыль пятыми точками. — Неужели испугались? — Виктория сама же рассмеялась от своего предположения. — Двадцать лет. Седые пряди. Твою мать, — с мрачным смирением фаталиста констатировала Гера — одна из сильнейших ассасинов, когда, делая пальцем завитушки, случайно вырвала себе часть волос. — Возможно, ждут, когда у нас из крови выйдет адреналин, мы впадём в меланхолию и станем почти беззащитными, — предположила Афина, которая подобно генералиссимусу расхаживала взад-вперёд по залу, задумчиво массируя подбородок. — Из тебя он, кажется, не выйдет никогда, а из большинства присутствующих уже. Чё к нам примеряться то? — Августа мрачно кинула через баррикады отстреленную гильзу, которая издала при падении закономерный бульк. Чавкающие звуки, какая-то возня и приглушённые сопения вмиг заставили ассасинов сконцентрировать остатки сил. — Опять полезли… — тяжело выдохнула и в придачу фыркнула, как загнанная лошадь Виктория. Но это оказалось не совсем верно. — Диана! Гея! Смотрите… — выдала первую и наиболее бурную реакцию Алиса. — Даже Берта и Вайра, — спала с лица Вулкана. Кое-как разобрав завалы из мертвых тел, ангесцы предъявили ассасинам четырех сестер по оружию, предварительно опустив их пинками на колени. Руки девушек были завернуты за спину и закованы в наручники. За исключением Дианы, чью единственную конечность приковал к себе один из солдат. Окровавленные пленницы беспомощно дёргались, издавая приглушённые гневные мычания. Рты их были заклеены скотчем, что несколько раз для надёжности обмотали вокруг головы. На глазу у Берты виднелась повязка, скрывая возможно повреждение, а, возможно, и потерю глаза. Даже с позиций ассасинов было видно сколь униженными и подавленными чувствуют себя попавшие в беду подруги. — Эй, гады ползучие, вы слышите меня?! — взревел, судя по всему, переговорщик, — наш командир полковник Геллер в превеликой милости своей предлагает вам сложить оружие и сдаться! Со своей стороны он гарантирует вам жизнь, еду, естественно, не ресторанную, достойное медицинское обслуживание и неприкосновенность ваших тел! На размышление десять минут! В противном случае пощады не ждите! Умирая, вы позавидуете своим подругам, которым больше ничего не угрожает! — Мммрррввнн!!! — взревела Диана, когда ей, подобно животному, почесали за ухом. Мощная оплеуха вернула её в тонус, оставляя лишь унизительную красноту на лице. — Да пошли они нахрен со своей великой милостью!!! — Виктория уже всё для себя решила. — А ведь Геллер добрее, чем пытается казаться, — задумчиво вкинутая фраза Афины прозвучала для подчиненных подобно грому среди ясного неба. — Афина, ты чего?! — хором запаниковало несколько ассасинов. — Командир права, — Августа с преувеличенным энтузиазмом проверила обойму в пистолете, — вспомните, в каком виде нас в детстве содержали за провинности или в рамках отработки побега? А как со своими особо раздражающими пленными поступали многие из нас? Если бы не унижения, причиняемые Диане и остальным, на которые полковник не мог повлиять по определению, можно было бы смело сказать, что Геллер поступает образцово, данные ограничения во многом-то нужны и нашим девочкам, дабы не было соблазна совершать глупости. — Не транслируй свои мазохистские замашки на нормальных людей! — побелела от злости Виктория, более не в силах слушать данную тираду. — Садистские, — флегматично поправила Августа, не обратив на гнев подчинённой никакого внимания, — я всего пару раз была в роли нижнего, так как очень боюсь боли, о чём ты прекрасно знаешь. Да и переговоры эти, — продолжила мысль зам Гладиатора, — на кой хрен они нужны? Рано или поздно нас всё равно прикончат, даже если ангесцев здесь останется человек сто. Вряд ли, конечно, Макс решил пожалеть нас, более вероятно, что своих солдат. — И что теперь? — на лице Геры застыла гримаса мрачного ожидания. — А я не знаю, — пожала плечами Августа, — я просто объяснила мысль Афины, почему Геллер милосерден. Афина, чего ты удумала? — Дуэль, — ничего более не объясняя своим, асасин крикнула переговорщику, — передайте полковнику, что Гладиатор вызывает его на поединок! Один на один! Если я проиграю, оставшиеся в живых бойцы «Омеги» обязуются выполнить его требования! Если выиграю, то перед смертью он передаст мне настоящий код деактивации щита! «А так как шансов выиграть у меня, похоже, немного, он должен согласиться».***
— Отличный денёк, ты не находишь? — соперники сошлись на крыше замка Революции. Один на один. Солдат против солдата и командир против командира. Лишь горы были свидетелями этой встречи, а шум ветра, взъерошивающий волосы, стал единственным секундантом. — Да, неплохой. Был бы ещё лучше, если бы кто-то не затмил здешнее светило своим энергощитом, — первый удар, пусть и словесный, Афине удалось отбить. — Уж извини, что ваши дали, то и спёр, — а может и не удалось… — Лучше ответь мне на вопрос: к чему вся эта романтика? — Геллер театрально обвёл рукой место, которое станет для кого-то из них последним из когда-либо увиденных. — Твои желания с моими коррективами, — объяснила Афина, — в переговорах не было никакого тактического и стратегического смысла. Какая разница, останется вас здесь ещё полк или только рота? Атласу за щит всё равно не пробиться. Какая разница предъявишь ты мировому сообществу сто наших трупов, или сорок восемь, а остальных проведёшь строем, закованными в наручники? Нашему начальству на Прометеях после этого всё равно останется только сухари сушить. — Логично. Продолжай, — с нескрываемым интересом попросил Гончий, сощурив невидящие глаза. А девчонка то не простая. Не глупая. И с характером. Совсем не боится его. Или же весьма умело свой страх скрывает. Ни обильного потоотделения, ни учащенного сердцебиения. — То, как ты обошёлся с пленницами. Ты за десять минут мог, скажем, раздеть их догола, надеть на рты намордники со встроенными шариками в придачу и связать им руки, вывернув их кистями к лопаткам. Эффект психологического давления на оставшихся был бы колоссальным. Как-никак, активировал бы наши детские триггеры. У меня было немного времени в перерывах от волн твоих солдат, дабы понять что ассасины планировались как основные жертвы твоего шоу. Но даже так, ты просто лишил пленниц возможности к сопротивлению, не скатываясь к садизму. — А как же Джошуа? Ведь я, по сути, подставил его, — не сдавался Гончий Революции. — Не больше, чем всех своих остальных солдат. Джошуа так же, как и они, был смертником. Он понимал, что едва ли переживёт здешние бои. Где и в каких условиях погибнуть не имеет значения. Тем не менее ни его, ни всех остальных защитников замка ты за нос не тянул. Это тоже более чем очевидно. Из всего вышеизложенного я сделала простой вывод: не будешь ты по какой-то там статье уголовного кодекса Ангеса карать весь "Атлас" и всё "Алое Копьё". Если есть возможность решить всё меньшей кровью, ты воспользуешься ей, уняв свою ярость на этот несправедливый мир. Хех, — Гладиатор позволила себе легонько рассмеяться, — а на дуэль ты со мной согласился, так как всё равно я гораздо слабее и не так уж многим ты рискуешь. — Я вышел на поединок, ожидая увидеть неплохого соперника, имеющего хоть какие-то представления о чести. А увидел человека, весьма похожего на себя. У которого в силу неблагоприятного окружения просто не нашлось возможности реализовать свой потенциал. Мне жаль, что мы встретились при подобных обстоятельствах, — в этот момент полковник опечалился, что не мог увидеть лицо и глаза своего противника. Ведь кого-то подобного по другую сторону баррикад он мог более и не встретить. — Позволь же и мне задать вопрос, — не дожидаясь одобрения, Афина пошла в наступление — ты ведь слепой? — Слишком далеко пролетел и немного неудачно ударился головой, — загадочно пояснил Макс пожав плечами. — Я не совсем об этом, — поправила Гладиатор, — скажи, каким образом ты развил такую силу?! — голос Афины предательски дрогнул. — Извини, если создала впечатление, будто заискиваю перед тобой… — Всё хорошо. Я расскажу. Мне не жалко, к тому же тебе это не особо поможет. После того, как я потерял зрение, меня взялся обучать один особенный человек. Естественно, за очень большие деньги, посредством крайне болезненных тумаков и просто потому, что ему было чертовски весело смотреть на юродивого вроде меня. Он страдал не менее тяжёлым недугом, причём с рождения. У него был остеопороз. Но при этом, несмотря на адскую боль, его любимым хобби с детства было драться в подворотне. В итоге этот человек стал самым эффективным, самым боеспособным и самым свирепым бойцом во всех шести Галактиках. Да, я про Вильгельма. Подбери челюсть, а то ветром сдует. До него мне, конечно, далеко, но кое-чему балбеса таки обучил. Для обычного человека бытие определяет сознание. Это очевидно. Если ты сядешь задом в термитник внешний раздражитель сделает тебе бо-бо и у тебя в голове отпечатается шаблон, что с этим сооружением надо взаимодействовать каким-то иным способом. — Ты же научился не отвлекаться на картинку и теперь твоё сознание первично. Если ты уверуешь, что вода твердая, законы физики не смогут потянуть тебя на дно. Ясно, — несмотря на внешнюю железобетонную твердость, Афина испытала весьма неприятное, хоть и до боли знакомое чувство. Чувство неуверенности. Однако до сего дня, оно истязало девушку лишь во время встречи с высокопоставленными чинами корпорации, ибо никогда не известно, что может взбрести в голову этим сволочам. Никогда ранее ассасин не испытывала его на поле боя. «Если хочешь выжить, то должна решить, для чего тебе это надо прямо здесь и прямо сейчас. Иначе конец. А разве ты готова умереть вот так…» — девушка стиснула зубы и до побеления костяшек пальцев сжала активировавшиеся плазменные клинки. Она выживет. Обязательно выживет. Хотя бы для того, чтобы понять, каково это — ЖИТЬ. — До описанных тобой процессов мне ещё лет десять упорных тренировок. Но общую суть ты уловила. Ладно, — отмахнулся Геллер, мгновенно меняясь в лице. От мудрого и рассудительного молодого человека не осталось и следа. На смену ему пришел безжалостный Гончий, паладин ангеской революции и всех угнетённых народов шести галактик. — Вижу, ты уже готова. Давай же покончим с этим, — аспис в его руке начал наливаться колоссальной энергией, исходящая от него наэлектризованная аура с головой затмила своего владельца. «Это мой шанс», — как только щит с неумолимой мощью, рассекая воздух был запущен в сторону своей жертвы, Афина деактивировала один из плазменных клинков, выхватив из-за пояса пистолет. Обманный манёвр не сработал. Взгляд Гладиатора даже не смог уловить, как Макс рассёк выпущенные в него пули за несколько десятков сантиметров до подлёта. Не имея времени ужасаться данному мастерству, ассасин попыталась уйти с траектории щита. Гибкому телу воительницы это удалось. Чего не скажешь про один из её клинков, что взорвался, разлетаясь на десятки искр, одна из которых опалила владелице меча скулу. — Неплохо, — похвалил Макс, отточенным движением перехватывая вернувшийся щит, — но подобное я уже видел от твоих коллег. Покажи на что способна именно ты. «Его реакция впечатляющая. Сойдись я с ним в партере, и он порубит меня в капусту. На дальних же дистанциях меня рано или поздно выпотрошит этот чертов щит. Местность открытая, укрыться от Геллера или же заманить его в ловушку невозможно. Гордыня не его порок, посему даже превосходя меня во всём, он выбрал площадку которая не даст мне ни единого шанса», — Афина судорожно искала хоть какой-нибудь выход из сложившейся ситуации. «За сильным человеком всегда стоит какая-то трагедия. Благодаря ей он трансформировал свои недостатки в достоинства и слабости в силу. Но это не значит, что они куда-то делись. Просто человек установил под прогнившим от постоянных затоплений потолком скрывающий его подвесной», — неожиданно всплыли из подсознания девушки изречения Нокса в контексте того, что главными врагами людей являются во многом они сами, а окружающие просто принимают одну из сторон данного внутреннего конфликта, выбирая для себя более выгодную. Вряд ли генерал сам догадается, для чего и каким образом Афина решила воспользоваться его наставлением. Обойму за обоймой, ассасин начала полировать пресловутый щит Геллера. Это не причиняло никакого урона, вызывая у Макса лёгкие ступор и не понимание. Неужели он переоценил её и сейчас она уже в панике растеряла всякие рассудок и трезвость мысли? — Сейчас! — не заметила как выпалила вслух боец, рванув в сторону противника. «Аспис вобрал в себя слишком много урона, если сейчас не бросить его, он выпустит импульс прямо у меня в руках! Зачем Афина сокращает дистанцию? Хочет умереть вместе со мной?!» — полковник уже собирался бросить щит в сторону, после чего намеревался сокрушить мечом наглую девчонку, когда… В безумном прыжке Гладиатор атаковала щит, подобно боксерской груше. Не сумев блокировать отчаянный удар, полковник отлетел на несколько метров. А затем его тело прожгло множеством вольт. — Я… Победила? — Афина сама не могла поверить в произошедшее. — Это было… красиво… Кха… — поверженный, но ещё живой противник распластался на земле, понимая что больше ему уже не встать. — Ты ведь не скажешь мне пароль, верно? — девушка приподняла голову офицера, дабы он не захлебнулся кровью. А, может, просто проявила сострадание к человеку, что разделил её жизнь на «до» и «после», человеку, что помог навсегда разорвать рабские ментальные оковы. Афина не была готова бросать вызов всему миру однако уже скорее умрёт, чем прогнётся под окружающий беспредел и продолжит быть пешкой в руках воинствующих дегенератов. — Сама всё понимаешь, — в голосе мужчины не было злобы или раздражения. Он знал, что его война окончена. В Гончем более не было смысла. Теперь он был просто Максом. Талантливым студентом-юристом, которому ужасно не повезло. А его нежелание делиться обещанным секретом с Афиной происходило от того, что он с детства не любил проигрывать, а ещё потому, что любил загадки и многоходовки и просто не мог не оставить ребус на прощание человеку, который сумел его заинтересовать. — Я уже его знаю, — улыбнулась девушка — ценнее отца для тебя могло быть только одно — свобода. И именно поэтому ты всегда гордо шёл вперёд, потому как страх сковывает крепче всяких цепей, теперь я поняла, почему твой адъютант не смог сбежать. С наследством твоего отца, ты вполне мог бы заменить зрительный анализатор киберимплантом. Но ты предпочел слепоту, потому как стать зависимым от машины — всё равно, что надеть на себя ярмо, — Гладиатор поправила Геллеру чёлку, что порывом ветра попала ему в глаз. — Становлюсь предсказуемым, — лицо Макса становилось всё более умиротворённым и отрешенным — можно просьбу? — Что? — Афина вздрогнула от неожиданности, — но в моих силах так немногое… — Найди моего дворецкого, — Геллер вновь сплюнул сгусток крови себе на униформу, — такой бесячий бачок на колесах… Бело-красного цвета. Пропадёт ведь без меня… Сделаешь? — Разумеется, — ответила Афина, даже не думая обмануть, — я всё сделаю. — И возьми мой щит, — дрожащими руками офицер передал семейный аспис, — он не сразу примет тебя, придётся постараться… Но ты справишься… Я в тебя верю. Он понадобится тебе… Защитит. Для тебя всё только начинается… А я устал. Мне хочется спать. — Спас… — благодарности ассасина так и не суждено было прозвучать, — прощай, полковник, — несколько секунд назад, на руках у своего врага, защитник Замка Революции скончался. После поражения Геллера, солдаты Ангеса были деморализованы и снять энергощит более не составило труда. Афине удалось убедить Нокса сохранить им жизни, в будущем это стало хорошим пропагандистским ходом для того, чтобы избежать необходимости вести партизанскую войну. Провести суд над правительством республики не получилось. При штурме столичной планеты Ниберии маршал Баргус и кабинет министров покончили с собой. Оккупантам не достался никто. Были ли их жертвы, а также жертвы Макса и его отца напрасными - покажет время. Ангесу удалось избежать утраты государственного статуса. Огромные потери в рядах "Алого Копья", которые так и не выйдет восстановить, отпугнули генералов от прямой оккупации, ограничившись установлением лояльного режима. Даже документ об окончании вооруженного конфликта звучал не как акт капитуляции, а как заключение перемирия. На какое-то время "Атласу" удалось унять бурю на своих границах. Ещё три долгих года его силовики будут ежедневно грабить, убивать и унижать подведомственных людей. Тем не менее маховик его краха был запущен и необратим. "Атласу" суждено рухнуть так же стремительно, как он до этого взлетел. — Ты превзошла сама себя, — недавно морально похоронивший себя генерал Нокс, в бодром расположении духа взял Афину на прогулку по одному из городов покоренной Ниберии, до выплаты всех репараций здесь будет размещен гарнизон Копейщиков, — поздравляю тебя с победой над первым могучим противником. Да каким противником! Бесом настоящим! Я с ним аж томик Библии откопал, — Нокс стыдливо закашлялся, прикрывая рот рукой, — девяностый псалом… — Бывает, — Афину более не интересовали бессмысленные подковёрные интриги, где рептилии всех возможных видов и пород сидят этажами друг на друге, пожирают друг друга и там же срут себе на голову, а их единственной целью существования является существовать как можно дольше, не взирая ни на что. — А ты изменилась… Я то за тебя горд. Лишь жаль, что не мне удалось так повлиять. Но вот другие… — Нокс покачал головой — не оценят. — И хрен с ними, господин генерал. Вы-то по прежнему со мной? — Во всяком случае до тех пор, пока жив. Что собираешься делать, боец? — офицер сделал выраженный акцент на последнем слове. Когтистая дворовая кошка, которую он знал с самого детства оказалась плохо выстриженным львом. — Если у тебя нет своей истории, ты становишься частью чужой. Пора мне это исправить, — в жизни Афины ещё будет много боли и разочарований. Не все её мечты сбудутся и не все цели достигнутся. Ей не суждено стать счастливым и гармоничным человеком. Однако её вклад в общую историю шести галактик будет весьма значительным. Но это уже совсем другая история…