Young god

– Вперед! Двигайтесь! Немедленно начать процедуру захвата. Кампус Миро Хайтс введен в режим ЧС до установления полной безопасности! В полицейском участке Девятого округа царил полнейший хаос. Капитан Ким Уджин выкрикивал команды по громкоговорителю и раздавал приказы направо и налево. На улице ревели сирены патрульных машин. Окна домов и общежитий то и дело загорались, один за другим, когда жители кампуса просыпались. Все это время Бан был рядом со своим другом. Лишенный сна детектив словно сошел с ума. Уджин и Чан фактически ворвались в комнатушку службы безопасности, чтобы просмотреть записи с камер видеонаблюдения. Бан Чан оперся обеими руками о стол, а его глаза были прикованы к монитору, на котором охранник перематывал видео с записью. – Здесь ничего… И там… тоже ничего, – пробормотал Чан, нахмурив брови. – Насколько много слепых зон? – Система видеонаблюдения в Миро Хайтс очень старая, – сказал Уджин, его голос звучал напряженно. – Камеры есть на главных дорогах и зданиях, но не в переулках… Детектив Бан чертыхнулся. – Не смей отводить взгляд от монитора, мы поймаем этого ублюдка, даже если это будет последнее, что я… Пьяные крики оборвали детектива на полуслове, он повернулся и увидел, как два офицера ведут под руки какого-то старика. Его волосы были растрепаны, а одежда вся в крови. Когда старика вывели на свет, Чан увидел, что мужчина был сильно избит. Все проклятия, которые он кричал, были приглушенными. Мужчина почти плевался кровью. – Какого дьявола… Отпустите… меня. Дайте.. мн-мне уйти, прокля-клятые демоны! Сукины де… – Кто это? – Чан бросился к офицерам. Уджин маячил прямо за его спиной. – Жертва, – ответил один из полицейских, тяжело дыша, пытаясь удержать мужчину на ногах. – Парамедики оказывали ему первую помощь и уже собирались передать его нам, но он хотел удрать и ударил офицера. Поэтому мы его задержали. Темная кровь пропитала повязку на носу мужчины, но лицо старика было покрыто таким количеством крови, как засохшей, так и свежей, что Чан даже не мог сказать откуда именно у того кровь. Через несколько секунд до детектива дошел смысл слов, сказанных только что офицером. Свидетель? Нет, даже лучше – жертва, живая и прямо у них в руках. – Он видел убийцу? Этот человек? – спросил Бан Чан, чувствуя, как в груди зародилось чувство надежды. – Чан, – начал Уджин, но детектив его не слышал. – Мы должны немедленно допросить его… – Чан, – снова вмешался Уджин и положил ладонь на плечо взволнованного детектива. – Уджин, у нас есть зацепка! – возразил Чан и выхватил из своего кармана блокнот. – Он видел… – Бан Чан! – капитан повысил голос, привлекая наконец внимание детектива. Уджин вздохнул и кивнул в сторону старика. – Посмотри. Чан в замешательстве взглянул на свидетеля и надежда внутри погасла. Он наконец увидел то, на что указывал его друг. Взгляд старика был рассеянным, а глаза заволокла белая пленка. Их единственная выжившая жертва была слепа. Мужчина все еще пытался вырваться и что-то бормотал. – Мелкий панк… Я даже не разглядел его лица… Быстрый… Долбаный хук справа… Как будто из ниоткуда.. Ну просто зашибись! Чан медленно выдохнул и запихнул свой блокнот обратно в карман, пока полицейские уводили старика. Он повернулся к Уджину и увидел на его лице напряженное, настороженное выражение. Детектив готов был поспорить, что сам он выглядит точно так же, если не хуже. – Не теряйте бдительность и следите за камерами. Если мы не вытравим убийцу с улицы до рассвета, то это сделает солнце. *** Громкий звон в дверь вырвал тебя из крепкого и спокойного сна. Солнечный луч лизнул лицо, заставив спрятаться в подушку. Было около десяти часов утра. Ты решила не ходить сегодня на занятия и позволила себе выспаться. Прошлая ночь казалась далеким воспоминанием. Гроза, режим ЧС… Все это было больше похоже на кошмар, который тебе приснился. Но воспоминание о мягком голосе Джисона на том конце трубки заставило щеки вспыхнуть. Особенно после осознания, что его слова помогли тебе спокойно уснуть. В дверь позвонили снова. С недовольным стоном ты вылезла из-под одеяла и с закрытыми глазами, натыкаясь на все подряд, побрела в прихожую. Кто это мог быть? Соседи? Хозяин квартиры? Курьер, который перепутал адреса? Ты подумала о Джисоне и немного огорчилась. Это наверняка был не он. Снова раздался звонок. В этот момент тебе стало не важно кто это был. Откуда-то изнутри поднималось чувство раздражения, потому что кто-то там за дверью посмел тебя разбудить столь ранним визитом. Именно поэтому ты не задумываясь открыла дверь, но, прежде чем открыть глаза, зевнула, причмокивая. На голове был дикий беспорядок, волосы лезли в лицо и ты попыталась убрать их и посмотреть, кто же это решил нарушить сладкий сон. Когда, наконец, ты разлепила веки и привыкла к яркому свету, то увидела перед собой шокированного Хан Джисона, который, не отрываясь, смотрел на тебя. Он моргнул. Ты моргнула. И в этот момент ты окончательно проснулась. А еще осознала, что выглядишь прямо сейчас так себе. Следы подушки на щеке, круги под глазами, которым позавидуют панды и, естественно, «офигенная» пижама, которая выглядела так, словно ты боролась с кем-то во сне. Тебя словно прошибло током, ты попыталась пригладить волосы и одновременно привести в порядок пижаму, насколько это было возможно. На лице Джисона в этот момент нарисовалась довольная улыбка. Его карие глаза сверкали от веселья, когда он наблюдал за тобой. – Доброе утро, соня! – усмехнулся он, а ты состроила самый грозный взгляд, на который только была способна. – За-замолчи! Что ты… Почему.. – Только что сняли режим ЧС, поэтому… – пришла очередь Джисона смущаться. Уши парня покраснели, и голос слегка задрожал. – Я хотел увидеть тебя. Его взгляд встретился с твоим и ты почувствовала, как сердце остановилось. – Я беспокоился о тебе. Прошлой ночью. Воспоминания о ночном кошмаре и том сообщении заставили твой желудок скрутиться. Почему ты такая бессовестная? Позвонила ему, хотя он наверняка уже спал, только потому что тебе стало страшно? Проклиная себя, ты взглянула на парня, и его вид застал тебя врасплох. Он правда беспокоился? Джисон покусывал губу и переминался с одной ноги на другую. В груди растекалось теплое чувство, когда ты вспомнила, как заботливо и успокаивающе звучал его голос по телефону. Он говорил с тобой, пока ты не уснула. Это все казалось… чем-то особенным. Те чувства, которые ты испытывала находясь рядом с парнем, то, как потели ладошки каждый раз, когда вы смотрели друг на друга... Это не казалось чем-то пошлым. Все это было словно чем-то... правильным. Вот черт! Ты что, влюбилась в Хан Джисона? – Входи, – сказала ты, почти не дыша. Джисон шагнул за порог и наконец-то расслабился. – Подожди меня здесь, хорошо? Ты указала на кухню, стараясь скрыть покрасневшие щеки, и почти убежала в комнату. Помывшись за рекордное время, ты переоделась и вышла к нему. Он сидел на том же месте, где ты его оставила, как послушный щенок. Парень смотрел на тебя так, словно ты самая очаровательная девушка в целом мире. – Итак… Ты уже позавтракал? – спросила ты, закатав рукава. – Если я скажу нет, то ты приготовишь что-нибудь для меня? – бесстыдно улыбнулся парень и отбросил челку с глаз. Ты смутилась и попыталась скрыть широкую улыбку от его слов. Внезапно ты почувствовала уверенность и схватила его за рукав толстовки потянула на себя. – Хан Джисон, не играй со мной, – улыбнулась ты и достала из шкафчика муку. – Давай вместе приготовим черничные блинчики. Естественно, через полчаса кухня была похожа на поле боя, а на полу валялись ягоды черники. Джисон был удивительно неуклюжим. Ты даже не могла сосчитать, сколько раз он пролил тесто, пока пытался его взбить. Его руки тряслись как у самого залихватского пьянчуги. Но делал он это с таким сосредоточенным лицом, что от смеха у тебя свело живот. – Джисон, ты ведь учишься на хирурга. Разве твои руки должны так трястись? – сквозь смех спросила ты. – Замолчи! О мой боо… – его голос был слегка неразборчивым, парень был так сосредоточен и это заставило тебя смеяться еще больше. Он тоже смеялся, качал головой и вскрикивал, когда жидкое тесто выплескивалась из миски. В конце концов ты забрала у него емкость, пытаясь спасти то, что осталось от вашего завтрака. Джисон прислонился к столу и пытался «ликвидировать» бардак, который ты или он устроили. На деле же, все, что он делал, это засовывал чернику себе в рот, когда думал, что ты не видишь. Время от времени он кормил черникой тебя, наслаждаясь тем, как ты нервничаешь и смущаешься из-за него. Медленно кухню наполнил сладкий аромат блинчиков. И вот ты с триумфом разложила блинчики по двум тарелкам. Ты хихикнула от того, как лицо парня засветилось от удовольствия, когда он попробовал твою стряпню. В каком-то смысле Джисон был похож на маленького ребенка, когда поливал блинчик кленовым сиропом и засовывал его себе в рот. Его глаза почти искрились, когда он с энтузиазмом говорил о том, как это вкусно. Это спокойное утро и запах горячих блинчиков заставили Джисона вспомнить то время, тринадцать лет назад, когда все было просто. Он наблюдал, как ты облизывала губы и морщила лоб, когда переворачивала блинчик. Как на твоем лице появлялась радостная улыбка, когда все получалось как надо. Как солнечные лучи скользили по твоему лицу, словно жидкое золото, тепло твоей кожи... Все это отдавалось в груди тупой болью и тоской, желанием вернуть все назад. Перемотать время. Он хотел, чтобы у него появился шанс все исправить. В каком-то смысле он понимал, что ты была так далека, так недостижима, как и его воспоминания. Ты была слишком хороша, слишком красива, слишком… дорога. А он запятнан, испорчен, поломан… Он никогда не сможет исправить все что произошло. Но как он тогда сможет быть достаточно хорош, чтобы быть рядом с тобой? – Раз уж ты здесь, – ты подцепила вилкой чернику и обмакнула ее в сироп, – может проведем еще один сеанс? Я почти закончила, так что этот будет последним. Последним. Джисон кивнул, не в силах ничего сказать, его рот был набит блинами и сиропом. Ты улыбнулась и убежала в комнату за ноутбуком. А потом вы оба уселись на диван в гостиной. На кофейном столике стояла ваза с тем самым букетом персиковых роз, которые Джисон подарил тебе еще на первом свидании. И когда парень их увидел, он не смог сдержать улыбки. Он посмотрел на тебя и увидел, как улыбка сползла с твоего лица, когда ты читала свои записи. – Что-то не так? Ты пробежалась глазами по написанному прошлой ночью, нервно пожевывая губу. «Жестокое детство. ПТСР. Спросить еще раз о семье.» Напечатать это было так просто. Но сидя рядом с Джисоном… Ты перечитывала все эти вопросы и чувство страха усиливалось. Глубоко вздохнув, ты попыталась успокоиться. В конце концов это же Джисон. Он все поймет, так ведь? – Прежде чем мы начнем, мне нужно, чтобы ты кое-что мне пообещал, – начала ты и Джисон поднял бровь. – Пообещай, что будешь со мной честен. Выражение его лица было непроницаемым, как маска, и ты почувствовала, как волосы на затылке встали дыбом. Это была та самая сторона Джисона, которую ты предпочитала не знать. Та самая часть парня, которая делала реальными все твои страхи, подозрения и беспокойства. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он, наконец, кивнул и ты посмотрела на первый вопрос. – В прошлый раз мы говорили о твоей семье, – осторожно начала ты. – Я просто… Есть ли причина, по которой… По которой ты говоришь о них… в прошедшем времени? Может я, конечно, просто выдумываю, – поспешно добавила ты, – но я просто хотела… Хотела спросить… – Ты хотела спросить о том, что случилось с моей семьей, – закончил за тебя Джисон и ты медленно кивнула. Последовала пауза. Длинная и тяжелая, словно свинец, прежде чем Джисон заговорил. – Они умерли. Твои глаза расширились, и ты почувствовала, как сердце остановилось. Конечно. Отличная работа, Т/И, тебе удалось найти наиболее чувствительную тему для начала. Просто, блин, превосходно! Пять баллов! – Мн-не очень жаль, – заикнулась ты, желая провалиться сквозь землю. Ты быстро прокрутила в голове следующий вопрос, радуясь, что он сменит тему. – Ты о чем-нибудь сожалеешь? Перед глазами Джисона всплыли сцены, где жертвы просят прощения, а в голове эхом проносились слова сожаления всех этих людей. Парень кусал внутреннюю сторону щеки, пытаясь оставаться в реальности. – Конечно, – сказал он, наконец. Его голос звучал тише, чем он того хотел. – Например… о чем? – спросила ты, несмотря на огромное желание выбросить свой ноутбук с вопросами, закончить этот треклятый сеанс и обнять парня. Но от этого зависела твоя оценка. Профессор явно не погладит тебя по голове, если ты принесешь ему не полный проект, поэтому ты просто сосредоточилась на реакции своего «пациента», а не на своих переживаниях. – Об ошибках, – выдохнул Джисон. Его голос был чуть громче шепота. Как будто язык закостенел и правильные слова никак не могли сложиться в предложение. – Ошибки, которые я совершил, я запомню на всю оставшуюся жизнь. Ошибки, которые позволяют… терять контроль. Терять контроль? – Ты имеешь в виду те вещи, о которых говорил раньше? Твоих кошмарах, нелюбви к красному, родителях… Они… Это все напоминает тебе о твоих ошибках? Твой голос звучал так нежно. Джисон знал, что на эти легкие вопросы любому нормальному человеку не составит труда ответить. Ты всегда была доброй и милой, всегда была готова выслушать. Так почему же так внезапно слова застряли в горле? – У тебя до сих пор кошмары? – спросила ты, когда он не ответил. Джисон кивнул. – О чем твои кошмары? – спросила ты и посмотрела в свои записи. «Пациентам с ПТСР скорее всего снятся кошмары о тех событиях, которые нанесли им травму в прошлом». – О своем прошлом. Ты почувствовала, как сердце провалилось куда-то. – Часто ты видишь свое прошлое? – Да. Воспоминания. Давно похороненная боль. Все это билось о грудную клетку, словно требуя, чтобы выпустили. Слова уже сложились в предложение и готовы были сорваться с языка. Джисон понимал, что он тонул. Если так пойдет и дальше, он все расскажет. Каждый раз, когда он смотрел тебе в глаза, к его горлу подступал ком и он чувствовал, что все те стены, которые он воздвигал вокруг себя столько лет, вот-вот рухнут. Что ты с ним сделала? – Как ты… справляешься с ними? – Никак, – горько усмехнулся парень. – Звучит не очень. Я просто не люблю о них думать. Но если они случаются, я просто жду… когда они прекратятся. Ты перечитала свои записи и громко сглотнула, внезапно потеряв дар речи. Этого просто не может быть. – Что случилось? – Джисон смотрел на тебя темными пустыми глазами. – Просто… – Ты потрясла головой, глядя то на своего парня, то на записи. Изучив все теории, все указывало на тот ужас, о котором ты вчера читала в учебнике. – Если все, что ты сказал… То, что ты игнорируешь симптомы… Ты уже должен страдать от разных побочных эффектов. Другими словами, ты бы столкнулся с… нестабильностью и неспособностью нормально контактировать с обществом.. Ты посмотрела на Джисона, выражение его лица было абсолютно непроницаемым. – Но ты совсем не выглядишь… неуравновешенным. На губах парня играла милая улыбка, но взгляд был абсолютно пуст. – Иногда все бывает не таким, каким кажется, Т/И. Ты подняла брови в замешательстве, а в рот словно затолкали ваты. В комнате внезапно повисло какое-то едва ощутимое беспокойство, которое испарилось от смеха парня. – Я шучу! – Джисон в мгновение ока стал веселым. Как и всегда. – Ты такая серьезная, когда работаешь. Так какой диагноз, доктор Т/И? – Если взять во внимание проблемы со сном, – неуверенно начала ты, неотрывно глядя в свои записи, – и то, что тебя терзают воспоминания… На лице Джисона застыла улыбка, а ты продолжила. – Ты можешь быть человеком, который боится подпускать к себе других людей... – Ну, это не правда, – ответил парень дрожащим голосом. – Ты ошибаешься. – У тебя могут быть вспышки гнева… Даже насилия. – Какой диагноз ты пытаешься описать? – резко оборвал тебя Джисон. То, что ты говорила, твое выражение лица повторяло все то, что тринадцать лет назад он услышал от другого терапевта. – Посттравматическое стрессовое расстройство, – тихо сказала ты, и в комнате повисла тяжелая тишина. Словно в мире выключили звук. Ты хотела сказать хоть что-то, взять свои слова обратно, прежде чем сказать Джисону, что это все ничего не значит… Что возможно ты ошиблась и неправильно все поняла… Но парень уже вскочил с дивана. – Я совсем забыл, что через десять минут у меня занятие. – Джисон схватил сумку и выскочил в коридор. Он оглянулся, но не смотрел тебе в глаза. – Прости, мне… Мне нужно идти. Ты открыла рот, чтобы остановить его, извиниться, сделать хоть что-нибудь…. Но не смогла. Все, что ты делала, это наблюдала, как Джисон выходит и дверь за ним закрывается. Несколько лепестков персикового цвета, словно в замедленной съемке, упали с цветов и приземлились на кофейный столик.

***

Остаток утра прошел ужасно. Ты бормотала себе под нос и ругалась сама на себя. – Просто превосходно, Т/И! Ты все испортила! Самый лучший парень, который когда-либо приходил к тебе… удрал! Убежал от тебя, как от прокаженной! Ты вернулась в гостиную, и взгляд зацепился за темный предмет, застрявший между диванных подушек. Когда ты достала его, то поняла, что это телефон Джисона. Должно быть, он выронил его, когда внезапно вскочил и убежал. Расхаживая по гостиной, ты с тревогой пожевывала нижнюю губу и размышляла. Тебе нужно было вернуть его как можно скорее, но как? Он сказал, что у него сегодня занятия, но ты понятия не имела где именно. Ты вспомнила, как парень говорил, что живет по ту сторону «Желтого леса» тогда в парке. Точно! Ты щелкнула пальцами. Насколько тебе было известно, рядом с «Желтым лесом» было всего одно общежитие. Должно быть, именно там и живет Джисон. Засунув его телефон в карман, ты натянула кроссовки и вышла из дома. После того, как ты добралась до парка, прошла пару извилистых переулков, ты наконец-то оказалась напротив высокого здания, окруженного заборчиком. Прямо перед тобой возвышалось студенческое общежитие. Оно было окружено небольшим садиком. Ты прошла через огромную стеклянную дверь и подошла к ресепшену, где сидела студентка. – Эм, привет, – неуверенно сказала ты. – Я ищу Хан Джисона. Мне нужно кое-что ему вернуть. Девушка едва на тебя взглянула, перевернула страничку пластиковой папки, нацарапала что-то на листке бумаги и положила на стойку прямо перед тобой. Ты быстро поблагодарила ее и направилась к лифту, попутно читая написанное. Девятый этаж. Комната 03-25. Ты стояла перед простой дверью, краска на которой местами облупилась. На двери не было ни почтового ящика, не щели для писем. Ни единого места, где бы ты могла оставить его телефон. Ты наклонилась. Может можно просунуть телефон под дверь? И тут ты поняла, что дверь не заперта. Ты выпрямилась и взглянула на замок. Точнее на то место, где должен был быть замок. Металл был так сильно поврежден, что казалось, он вот-вот отвалится. Как будто кто-то выбивал дверь, и не один раз. Сердце бешено забилось. Ты толкнула дверь, вошла внутрь и попыталась запереть замок. Он он упорно не хотел этого делать, позволяя свету из коридора проникать в полутемную комнату. Не зная что делать с замком, ты решила пройти внутрь квартиры. И с каждым шагом сердце билось все громче и громче. Почему ты так нервничаешь? Спросила ты саму себя, вытирая потные ладошки о джинсы. Ты же не делаешь ничего плохого. Тем не менее, ты не могла избавиться от чувства, что вторглась туда, куда не должна была входить. В нос ударил сильный запах хлорки и мыла. Джисон что, помешан на чистоте? Ты замечала небольшие детали: стены были обшарпанные, без плакатов. Никаких фотографий, ничего. Они были абсолютно голыми. Ты прошла мимо маленькой захламленной кухни. На столе стояла тарелка хлопьев, которые были съедены лишь наполовину. Значит Джисон все-таки завтракал. Тебе следовало бы оставить его телефон на кухонном столе и выйти за дверь. Пойти домой, заняться своими делами… Но чем дальше ноги несли тебя в квартиру Джисона, тем больше росло любопытство. Ты шла на цыпочках к единственной закрытой двери. Прямо за ней была просторная комната с маленьким окном, через которое проникал солнечный свет. Это была спальня. Ты повернулась, чтобы уйти, но кое-что заставило тебя остановиться. В углу комнаты стоял надувной матрас. Он был прислонен к окну. Мебели, кроме маленькой настольной лампы для чтения, не было. Ряд учебников был прямо на полу, а одежда висела на самодельной полке за дверью. И это было не самое странное, многие студенты жили так, особенно если они брали кредит на учебу. Но… «Ты в порядке? Хромаешь…» «Я… скорее всего ударился ногой об угол кровати прошлой ночью.» Ты оглянулась. Пустые стены и матрас. Как можно повредить ногу в комнате без мебели? Ты тряхнула головой и похлопала ладонями по лицу. Хватит. Прекрати анализировать. – Есть же куча мест, где можно удариться ногой. Стены. Возможно кухонный стол. Нет в этом ничего странного, – сказала ты себе вслух и развернулась, чтобы уйти. Ты замерла. Все слова стерлись из мозга. В корзине для белья, прямо на самом верху кучи одежды, была белая скомканная рубашка. Это рубашка, в которой Джисон был вчера. И вся она… была покрыта засохшей кровью. Ты почти не чувствовала ног, когда медленно подошла к корзине и взяла вещь. Из корзины выпали джинсы. Ты успела их поймать. Кровь. Все было в крови. Багровые пятна покрывали рубашку, а когда ты развернула джинсы, то увидела два темных пятна в форме рук, прямо на карманах. Это его отпечатки? Ты почувствовала, как желудок неприятно скрутило, пробил холодный пот. Здесь же не так много крови, да? Всего лишь перед рубашки и отпечатки рук на джинсах. Это было похоже на то, как будто было сильное кровотечение из носа. Ты кивала своим мыслям, но не могла оторвать взгляда от окровавленной одежды. Да. Так и было. Должно быть, вчера у него пошла кровь из носа и… Вдруг зазвонил твой телефон, заставив тебя вскрикнуть. Кинув одежду обратно в корзину и захлопнув дверь в комнату, ты пыталась выудить из кармана телефон. Тебе понадобилось несколько попыток, чтобы нажать на кнопку «Принять», твои пальцы не слушались и сильно тряслись. – А-аалло? – Ты достала телефон Джисона из кармана и положила его на кухонный стол, прежде чем выйти из квартиры. Потянув на себя дверь, пытаясь закрыть ее так плотно, как только могла, ты дошла до выхода на лестницу и прижалась спиной к стене, прерывисто дыша. – Т/И? – Хенджин. Услышав его голос, ты почувствовала облегчение. – Ты в порядке? – Д-да. Я просто… Как дела? – Чонин. Они закончили операцию и перевезли его в реанимацию сегодня утром. Они сказали, что он пока в коме и… будет в таком состоянии какое-то время. – Я сейчас приду, – сказала ты, сбросила звонок и побежала вниз по лестнице.

***

Ты бежала по светлому коридору отделения реанимации мимо мрачных докторов в длинных белых халатах и каталок с пациентами. Вот эта палата. Высокая фигура склонилась над бессознательным телом мальчика, который лежал на кровати в углу. Ситуация, мягко говоря, была не очень. Чонин до сих пор был в критическом состоянии – так сказал Хенджин по телефону. А еще врачи не знают, когда он выйдет из комы. Ты подошла к кровати, и твое сердце провалилось куда-то в пятки, когда ты взглянула на парня. Мальчик словно спал. Он выглядел так умиротворенно, словно ничего не случилось. На лице никакого беспокойства, рот слегка приоткрыт. Если бы не бинты на голове. Если бы не провода, которые шли к аппаратам, то можно было бы подумать, что Чонин просто спит. На лице Хенджина было ярко выраженные беспокойство и страх. Ты аккуратно поглаживала парня по спине, пытаясь скрыть свои эмоции. Бариста выглядел ужасно – мешки под глазами, а темные круги выглядели словно синяки, и еще от него пахло алкоголем. Одежда была мятая, как будто парень не переодевался. Ты прикусила губу, пытаясь подобрать правильные слова, но не успела ничего сказать. Медсестра отодвинула шторку, заставив вас поднять на нее глаза. – Как он? – спросила ты ее. Хенджин с любопытством уставился на девушку, хотя он наверняка задавал этот вопрос уже тысячу раз. – На томографии нет серьезных структурных повреждений черепа. Это очень хорошо. Кровотечение было в основном из-за разрыва тканей, потому что удар был очень сильным. Операция прошла успешно, лишнюю кровь удалили, сильного кровоизлияния в мозг не было. – Она поколебалась пару секунд, но затем продолжила: – Однако доктор не может сказать, когда ваш друг сможет прийти в себя. Ты медленно кивала на ее слова. То, что она сказала, эхом проносилось в голове. Медсестра убедилась, что аппараты в норме, и ушла. Хенджин помассировал виски, пытаясь прогнать мигрень, и встал. – Мне нужно вымыть руки. Скоро вернусь. – Парень слабо улыбнулся. Ты повернулась к Чонину, когда Хенджин беззвучно выскользнул в коридор. Кардиомонитор монотонно пикал. Это подтверждало то, что курьер еще жив и что операция прошла успешно. Но Чонин был настолько бледным, почти прозрачным... Таким, что было видно вены на его тонких руках. На волосах, выглядывающих из-под бинтов, виднелась запекшаяся кровь. Он все еще был в своей любимой толстовке и мешковатых джинсах, в которых его, видимо, сюда и доставили. Наверное у них не было времени, чтобы переодеть его в больничную одежду, или они не хотели отсоединять его от аппаратов, пока он был в критическом состоянии. То, что Хенджин видел парня вот таким... Таким же, каким он обнаружил его около своего кафе, заставило сердце больно кольнуть. Ты потянула больничное одеяло, укрывая парня, и случайно задела что-то. Почти вскрикнув от удивления, ты взглянула вниз и присмотрелась. И увидела, как что-то выпало из кармана Чонина. Что-то серебристое и квадратной формы. Оглянувшись вокруг, чтобы удостовериться, что никто не смотрит, ты осторожно потянулась дрожащими пальцами и выудила из кармана парня серебристый плеер, с которым Чонин никогда не расставался. Наушники, выпавшие за ним, были спутаны и больше похожи на комок. Сердце бешено стучало в груди. У тебя чуть не выпали глаза, когда ты осознала, что это были те самые улики, которые так ждала полиция, и последнее, что ты должна была делать, это трогать их. Но любопытство было настолько сильным, что ты не смогла удержаться. Ты знала, что Чонин везде носил с собой этот старенький плеер. Но слушал ли он музыку или делал какие-то личные записи тебе было неизвестно. Что если Чонин записывал что-то в ту ночь, когда на него напали? Ты со стучащим в горле сердцем распутала наушники и нажала на кнопку «PLAY», но не услышала ничего, кроме звенящей тишины. Не было даже намека на хотя бы белый шум. Нахмурившись, ты перевернула плеер и увидела длинную трещину, проходящую по всему корпусу. Он сломан. Проклиная про себя все вокруг, ты начала засовывать плеер обратно в карман Чонина, когда в голове вдруг возникла еще одна мысль. На самом отшибе Миро Хайтс был старый убогий магазин электроники. Когда-то там была студия звукозаписи, но сейчас там продают лишь винтажную атрибутику для отбитых меломанов. И до сих пор у тебя не было абсолютно никаких причин, чтобы его посетить. Прежде чем в твою голову проникли сомнения, ты засунула сломанный плеер в один карман, а кассеты, которые также были в кармане парня, в другой и достала телефон, чтобы написать Хенджину. Т/И: Кое-что случилось, прости, мне пришлось уйти :( Т/И: Увидимся завтра, хорошо? Береги себя, Джинни. Сделав глубокий вдох, ты прошептала: «Прости, Чонин», затем отодвинула занавеску и вылетела из палаты.

***

Музыкальный магазин «Young Wings» находился просто в жопе мира. Ты три раза обошла закусочную «У Мии», прежде чем смогла наконец-то его обнаружить. Небольшой магазинчик находился прямо между двумя китайскими ресторанчиками. Почти задыхаясь, ты толкнула дверь, вошла внутрь и будто бы попала в другой мир. В магазине было… уютно? Внутри было ощущение, что это место словно полностью отрезано от внешнего мира. Шум людей на улице, движение машин – все это было приглушенным. Из колонок очень тихо играла какая-то песня «The Beatles». На захламленных полках была куча виниловых пластинок и компакт-дисков. По стенам развешаны винтажные плакаты. Ты так засмотрелась, изучая обстановку, что почти забыла зачем пришла. Из мыслей тебя вырвал голос, растягивающий слова. – Здравствуйте, могу я вам чем-нибудь помочь? – Черная кошка спрыгнула с колен парня и вальяжно пошла прочь. Ты узнала паренька, это был Со Чанбин – бывший студент музыкального факультета. Он не был незнакомцем, но и другом тоже не был. Ты иногда видела его в кампусе, но вы никогда не разговаривали особо. Просто дежурное приветствие или вежливый кивок. Он сидел за прилавком и увлеченно листал комикс. Кошка выглядывала из-за прилавка. Казалось, что ей было на тебя так же все равно, как и ее хозяину. – Мне… Мне нужно послушать кое-какие кассеты. Я слышала, что у вас продаются плееры, – заикалась ты, пытаясь привести дыхание в норму. Владелец магазина нахмурился и откинул с глаз темные волосы. – Диски, магнитофоны… Я все продаю. Но почему именно кассеты? Какие кассеты ты хочешь послушать? Ты достала из кармана пару кассет. – Это Ян Чонина, курьера. Запись с ночи, когда на него напали. Твои глаза встретились с полным непонимания взглядом Чанбина, а его брови резко поднялись вверх. – Разве это не улики? Они же должны быть в полиции? Ты сглотнула. – Я… Я должна их послушать. Я… – Ты почти потеряла дар речи. Как ты могла объяснить то ужасное чувство, которое зародилось у тебя внутри? Как ты должна была объяснить то что сделала, если сама не понимала? Ты не была уверена ни в чем. Чанбин изучал тебя. Казалось, что в магазинчике время пошло медленнее, черная кошка крутилась у твоих ног, словно маленькая пантера. – Т/И, верно? – спросил он и ты медленно кивнула. – Хорошо. Я не сдам тебя. Ты удивленно посмотрела на продавца. – Но с одним условием, – продолжил парень. – Если ты позволишь мне послушать тоже Ты прикусила губу и медленно кивнула. Это не входило в твой план, но часть тебя была рада, что тебе не придется слушать кассеты в одиночку. Ты понятия не имела, что действительно произошло той ночью, и уже не была уверена, хотелось ли тебе это знать. Кивнув, Чанбин указал следовать за ним и повел тебя к задней части магазина, которая была скрыта от глаз. Он открыл дверь и вы оба оказались в небольшой каморке, которую парень, казалось, лично переделал под подобие гостиной. По стенам были развешаны старые виниловые пластинки, посередине стоял большой мешок-диван, а перед ним стояла тумбочка со старым телевизором и игровой приставкой. На полу валялись комиксы, батарейки, какие-то провода, а в углу стояла небольшая стойка с импровизированной студией: клавиатура, мониторы, экраны. Грязные окна лишь едва пропускали солнечный свет. Ты как-то слышала от Феликса, что Чанбин изучал музыку в Миро Хайтс, но бросил учебу из-за семейных обстоятельств. Его отец, который раньше управлял магазином, серьезно заболел и Чанбин, как единственный мужчина в семье, заботился о старике. Поэтому Чанбин чем-то напоминал тебе Хенджина. Своим прошлым и настоящим. Покопавшись в небольшой коробке, Чанбин достал оттуда старенький плеер и наушники. Он кивнул тебе на диван и, сев рядом, протянул наушник. С тихим щелчком крышка плеера открылась и Чанбин вставил первую кассету. После этого он взглянул на тебя и, как бы получив молчаливое подтверждение, нажал на «Play». Старенький кассетник напряженно тихо скрипнул и заработал. Чанбин прибавил громкость и ты услышала знакомую песню. The voices tormenting me are crying out again Step out of the voices, Cover my ears, but they’re shouting again Step out of the voices, Break free from the voices in my head (Voices - Stray Kids) Чанбин видимо тоже узнал эту песню. Это была одна из любимых групп Чонина, но ты так и не запомнила как их зовут. Парень, по всей видимости, как-то модифицировал мелодию. И добавил что-то свое, только было непонятно, что это было. Ты осторожно нажала на кнопку перемотки и затем снова на «Play». Снова какая-то песня. Похоже парень составил свой собственный микстейп. Ты достала кассету и вставила вторую. На этой тоже будут просто песни? Сначала не было слышно ничего, кроме помех и шипения, но когда ты прислушалась, то поняла, что слышишь тяжелое дыхание Чонина. Это звучало так, словно он записывал что-то во время доставки. Как будто он крутил педали. Судя по звукам на записи, так и было. Ты вспомнила, как он упоминал, что любит записываться. Чаще всего по ночам. «Это не дает мне уснуть. Ну и еще это весело», – сказал он тебе однажды. «Хэй! Это АйЭн!» Его яркий голос вызвал у тебя озноб. АйЭн. Ты подумала, что это то самое прозвище, которое парень придумал себе, и оно похоже на то, что парень ведущий какого-то радио-шоу. «Сейчас… два часа ночи. Я работал допоздна сегодня. Весь кампус сейчас спит, и улицы абсолютно пустые. Это довольно забавно. Я чувствую себя секретным агентом, который выполняет миссию, ну или что-то в этом роде». Два часа ночи. Ты и Чанбин переглянулись. Внутри все скрутило. Чонин был найден в пять часов утра. На пленке он ровно за три часа до того, как его нашли. «Почему же я взял дополнительную смену? Это все Хван Хёнджин. Он бариста и владелец Glow Cafe. Хёнджин сказал, что мне стоит сдать на права и купить машину. Сначала я подумал, что в этом нет смысла, ведь я не могу позволить себе машину. Но…» Ты слышала, как парень вздохнул, а потом слегка рассмеялся. «Я решил, что стоит попробовать, правда?» Ты вспомнила, как они говорили об этом в кафе. Хенджин и Чонин. «Я хочу побыстрее расплатиться со своим кредитом на учебу и, может быть, починить велосипед. Поначалу будет сложно, но разве есть что-то, с чем я не смогу справиться? Я ведь Ян Чонин! И меня ничто не сможет остановить.» Это был тот самый день, когда ты последний раз видела парня в сознании. Ты даже не поняла, что плачешь, пока Чанбин не остановил запись. Он потянулся за салфетками и протянул тебе коробочку с обеспокоенным выражением лица. Ты тихо поблагодарила его и снова нажала на кнопку воспроизведения, яростно вытирая глаза. И тут ты услышала то, что заставило кровь застыть в жилах. Это был крик? Приглушенный, искаженный, но это явно был крик. Схватившись за плеер, ты посмотрела на Чанбина. – Погоди-ка, ты слышал это? Он покачал головой и нахмурился. Парень перемотал запись и прислушался. За ярким голосом Чонина ты услышала сдавленный крик, как будто кого-то душили. Ты почувствовала, как вздох застрял в горле. Чонин все еще записывал. Ты поняла, что он этого скорее всего не слышал, ведь в его ушах были наушники. Ты слышала как трескалось что-то, шумел ветер в листве, и поняла, что Чонин едет по «Желтому Лесу». По коже пробежались мурашки. Похоже, он все-таки все записал. Внезапно ты услышала, как затормозил велосипед. Что происходит? Ты слушала затаив дыхание. «Эй? У вас всё в порядке?» Голос Чонина звучал так, словно он уже снял наушники. Не было никакого ответа, и вы с Чанбином инстинктивно наклонились ниже, сосредоточенно вслушиваясь. Ты услышала крик ужаса и твое сердце заколотилось сильнее. «Эй? Вам нужна помощь? Я могу вызвать скорую. Что слу-...» БАЦ! Последовал тяжелый короткий вдох боли, от которого перевернулось все внутри, а ногти так больно впились в ладошки, что ты почувствовала, как они разрезали кожу. Раздался оглушительный треск, и ты поняла, что плеер упал на землю. Издалека было слышно тяжелое приближающееся дыхание. Кто-то подошел. И почему-то это дыхание звучало так знакомо… Вжавшись в диван, ты пыталась успокоиться и заставила себя слушать дальше, сохраняя спокойствие. Он был здесь. Кто бы ни был убийцей, но он был на пленке. Человек, который напал на Чонина той ночью, был на кассете. И эта запись была в твоих руках. Ты была так близко. Ты услышала шум, такой, словно кто-то упал на колени рядом с Чонином. Дыхание человека было хриплым и рваным. Странные приглушенные звуки смешались с помехами, но ты вдруг поняла, что этот человек плачет. Он плачет? Ты открыла рот, когда услышала, что он сказал. В секунду сердце провалилось куда-то, а кровь застыла в жилах. «Почему? Почему ты… Почему ты оказался здесь?» Ты почувствовала, как проступил холодный пот на лбу. Этот голос ты могла бы узнать из тысячи. По телефону. Лично. Его смех. Его шепот. Его шутки. «Я уверен, что ты отлично будешь выглядеть в красном» «Я увидел тело, и любопытство взяло верх» «Иногда все бывает не таким, каким кажется, Т/И» Теперь до тебя дошло, почему дыхание на пленке звучало так знакомо. Почему у тебя было такое предчувствие в то утро, нет… То предчувствие, ощущение с самого момента знакомства. Все это вдруг стало понятным. Все это наполнило тебя жгучим ядом и пожирало изнутри. Ты посмотрела на свои руки, где была запекшаяся кровь. Твоя же кровь. Хан Джисон. Ты выронила кассету, которую держала в руках, и Чанбин быстро спохватился, поднял ее с бетона. – Эй-эй! Ты в порядке? Это он? Тот парень, которого они ищут? Горячие слезы бежали по твоим щекам, и ты закрыла лицо руками. На пленке ясно было слышно, как Джисон давится слезами. Этого было достаточно, чтобы ты, наконец, сломалась и разрыдалась. Чанбин закусил губу и посмотрел на тебя. – Ты его… знаешь? – спросил он. Ты медленно кивнула. У тебя звенело в ушах. Все, о чем ты сейчас думала, – что этого не может быть. Ты будто попала в свой самый страшный кошмар. Бесконечный кошмар. Ты ничего не могла разобрать на записи, кроме шуршания одежды и дыхания, словно кто-то бежит. Затем ты услышала звонок “Glow Cafe” и быстро удаляющиеся шаги. Джисон убегал. Послышался слабый щелчок и кассета закончилась. Вы с Чанбином остались сидеть в полной тишине. Брюнет поправил кепку и нежно вытащил наушник из твоего уха. Он вложил плеер тебе в руки, прежде чем тяжело вздохнуть. – Я не буду ничего спрашивать, если не хочешь, не говори. Оставь его себе, может он тебе еще понадобится, – сказал он медленно и похлопал тебя по плечу. Затем он улыбнулся, но все равно этого было мало, чтобы скрыть потрясение на его лице. – Что касается меня… Я ничего не скажу копам, если ты не против. Так что не волнуйся, ладно? Ты кивнула. Твои мысли были где-то очень далеко. А земля перед глазами яростно кружилась. Вытерев глаза и прочистив горло, ты встала и слегка пошатнулась. – Спасибо. Чанбин кивнул, наблюдая за тобой с обеспокоенным выражением лица, когда ты, пошатываясь, вышла из каморки. Слегка покачиваясь, ты шагала мимо стеллажей с дисками. В голове стучало так сильно, что ты не понимала, что происходит. В глазах стояли слезы, и ты едва нащупала ручку двери. Грохот города ударил по ушам, приветствуя тебя. Группа первокурсников, проходивших мимо, странно взглянула на тебя. Должно быть, ты выглядела как сама смерть. Если Джисон был так напуган, как это звучало на записи, то у него не было времени, чтобы избавиться от того, что он кинул в Чонина. Но отчет коронера… Нет орудия, нет следов ДНК, отпечатков пальцев… Невозможно! Как они могли не найти ни одной улики на месте преступления? На трупе того мужчины или же на самом Чонине. Он живой свидетель, но записи на месте и одежда… Что за чертовщина? Только если… Только если коронер лично не вмешался в это дело. Ты почувствовала, как волна тошноты подступает к горлу, а на плечи словно навалилась тонна кирпичей. Ты глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки, но земля все продолжала кружиться. Если все это было правдой, то есть еще один человек, который держит в своих руках недостающий кусочек всей этой страшной мозаики. Вдалеке выглядывала крыша больницы Миро Хайтс. Тебя словно кто-то толкнул вперед и ты побежала что есть силы. В голове крутилась лишь одна мысль, которая полностью заняла твою голову. Нужно найти Ли Минхо.