***
Октавия Тагетес проснулась за секунду до того, как её попыталась коснуться рука Подполковника Сил Планетарной Обороны. — Я уже не сплю, — остановила девушка нежелательное прикосновение коротким жестом. — Вы спали в Карапасе? — Привычка. Хороший гвардеец никогда не снимает броню. — На стуле? — Подполковник вскинул бровь. — Читала документы. Было лень идти до кровати. — Везёт вам, вы можете спать сидя… — Это вам повезло, товарищ Подполковник, вы видимо никогда не спали стоя, пока вам на операционный стол несут очередного раненого… Мужчина хотел было что-то сказать, но не стал. Майор Сил Планетарной Обороны закончила приводить в порядок свои знаки отличия и спросила: — Через сколько построение? — Через полчаса. Солдаты завтракают. — Надеюсь их не стошнит после моей речи… — Вы, вроде неплохо говорите, мисс Тагетес. — Всё зависит от того, про что я рассказываю, — ухмыльнулась девушка. — Жаль я это не услышу: мне надо отбывать в срочном порядке, так что с началом вашей речи вы — старший офицер в расположении. — Так точно, товарищ Подполковник! — Пойдёмте, дам вам последние наставления…***
Построение подходило к концу. Солдаты стояли квадратами по девять человек, а их сержанты — по левую руку от них. Это одно отделение. Старшие Сержанты и Младшие Лейтенанты стояли отдельно группами по пять человек. Это одно Младшее Командное Отделение. Суммарно пятьдесят пять человек. Это один взвод. Лейтенанты и Старшие Лейтенанты, также группами по пять человек, расположились на передней линии. Это Старшее Командное отделение. Одно на каждые пять взводов. Суммарно двести восемьдесят человек. Это одна рота. Три роты — это один полк или восемьсот сорок человек. Плюс ещё сто шестьдесят — повара, портные, мастеровые и прочие, и прочие, расположившееся за рядовыми. В сумме — ровно одна тысяча человек… Вся эта тысяча шелестела Карапасами и тканью, бряцала оружием, перешёптывалась… Октавия Тагетес посмотрела на часы, висевшие над штабом: было время начинать. Подполковник Сил Планетарной Обороны вышел вперёд и подошёл к небольшой трибуне, прочистил горло и спокойно сказал в микрофон: — Сми-и-ир-р-р… На! Его голос прозвучал как раскат грома в ясный день. Шелест и лязг сразу же прекратились. Тысяча спин выпрямилась, две тысячи каблуков щёлкнули, тысяча лиц стали серьёзными. — Товарищи солдаты! По приказу свыше я отбываю по очень важным делам, но не бросаю вас на произвол судьбы! С вами всегда будет Свет Императора и… Ваш новый Командир — Майор Октавия Тагетес! Ура! — Ура! Ура! Ура-а-а! — заорали бойцы. Подполковник тут же испарился с трибуны и зашагал к челноку, который уже ждал его. Октавия Тагетес встала на его место и оглядела тех, с кем ей предстояло работать, а точнее тех, кем ей предстояло командовать… — Товарищи солдаты… Меня зовут Октавия Тагетес… — мысли роились в голове, но вдруг выстроились в ряд. Мышцы напряглись, а в голосе появилась сталь, — Я прилетела сюда, на вашу родную планету, да защитит её Император, для того чтобы взять вас под своё крыло. Возможно, это было провидение Его, возможно, случайность… Но я не верю ни в то, ни в другое. Я верю в то, что каждый человек в Империуме должен положить все свои силы на благо и процветание мира, в котором он родился. Я знаю это как никто другой: я была медиком на своём родном мире, служила в Имперской Гвардии… Но сейчас я смотрю на ваши лица и вижу в них сомнение: «Вот эта девушка — наш новый майор?» Да, я молода, но я сделала всё возможное, чтобы защитить Империум от всех возможных губительных сил, что пытаются его разрушить. Я зашивала раны невезучим, я вела в атаку счастливцев, я исполняла свой долг… Я исполняю его и сейчас, и да будет Он свидетелем моих слов, я заставлю вас делать то же самое. Вы — солдаты Сил Планетарной Обороны на планете, большую часть поверхности которой захватили орки. Я не сражалась с зеленокожими, но я билась с Еретиками. Всё это — мерзость, против которой есть лишь одно оружие: огонь и праведный гнев! Вы все одеты в Карапасы и держите в руках «Хэллганы»… У вас есть то, что я хотела бы видеть в руках простых солдат Имперской Гвардии. Но! Сражаясь лазганом и штыком, они каждый день добиваются величайших успехов, и да будет Он свидетелем моих слов, я заставлю вас делать то же самое! Со мной вам будет не легко, но и служба — не променад с любимой. Это тяжкий груз, который лежит на ваших плечах. Это долг! Долг, который нужно любить и исполнять с полной ответственностью! Вы будете потеть, плевать кровью, но я заставлю вас пронести свою ношу до самого конца, будет ли он в лапах смерти или на гражданке, после демобилизации. Я буду заставлять вас делать невозможное, но необходимое. Я буду требовать это от вас, и буду делать то же самое лично. Вы можете ненавидеть меня, но любите Империум, верьте в Императора и надейтесь на то, что сможете возместить хоть часть той жертвы, которую Он делает ради вас каждую секунду. Слава Императору! — Слава Императору! — завопила ровно тысяча глоток. — Слава Императору! — Слава Императору! — Слава Силам Планетарной Обороны! — Слава! Слава! Слава! — Ура! — У-у-у-ур-р-р-а-а-а! Раскатистый крик наконец стих. Октавия всё ещё стояла на трибуне. По её щеке катилась слеза, которую, к счастью, было невозможно разглядеть. — Вольно. Построение окончено. Разойтись. Всех ротных командиров жду у себя в кабинете через пятнадцать минут.***
Где-то в старых легендах Терры, если верить древним манускриптам, существовало место под названием «Ад». Туда попадали все плохие люди, которые нарушали правила ложных богов при жизни. Октавии показалось, что она провинилась перед Богом Императором лично… Разговор с ротными командирами практически ничего не дал, кроме кипы бумаг, в которых «указано расписание и планы подготовки, а также вся полезная для командования информация». Документы, которые необходимо было прочитать, лежали на столе белыми небоскрёбами. Вскоре часть из них перекочевала на стулья, а после и на пол. Первое, что поняла Октавия — это то, что расписание для солдат составлено точно не ради улучшения их подготовки, а банально для того, чтобы они были заняты хоть чем-то. Это она переработала в первые же сутки: увеличила количество времени, отведённого под стрельбы, ведь оружия ближнего боя всё равно не хватало; оптимизировала все процессы, связанные с обучением, потому что многие бойцы просто стояли и смотрели, пока другие были заняты реальным делом; отрядила несколько часов для освоения печатных материалов и программе обращения с оружием, так как инструкции и понимание принципов работы оружия никто не отменял… Тяжёлого вооружения в «полку» не оказалось в принципе. Его пришлось выписывать. Медикаментов не хватало. Медиков не было как таковых: всех раненых предполагалось вывозить в часть за несколько десятков километров. Обмундирования было ровно столько, сколько налезало на бойцов, а ремонтировать его никто не умел… Все вторые сутки Майор Тагетес выписывала необходимый минимум для самостоятельного функционирования вверенной ей тысячи. На третьи сутки девушка вышла из своего кабинета и прошла полный список дел, положенных каждому отделению. В первые же пятнадцать минут двое рядовых отправились за пределы расположения «рыть траншею». Через час к ним присоединились ещё пятеро. К вечеру из наказанных можно было собрать полноценный взвод: солдаты оказались ленивыми и, что забавно, непроходимо тупыми. Зато исполнительными. Субординацию соблюдали: работать можно. Вернувшись после дня пробежек, отжиманий, стрельбы и показательных драк, Октавия Тагетес поспала второй раз за всё своё пребывание в части. Провалилась в небытие и вернулась к жизни ровно через шесть часов, если быть точным. За завтраком читала инфолисток. Не столько, чтобы проинформировать бойцов, которые, впрочем, действительно страдали из-за полной отрезанности от жизни родного мира, сколько чтобы самой узнавать свежие новости. Кроссворд повесили тут же в столовой: на то, что кто-то кроме самой Октавии сможет его разгадать, рассчитывать не приходилось. На пятые сутки бывший Старший Сержант Имперской Гвардии втянулась: она бегала с одним взводом, стреляла со вторым, дралась с третьим, училась разбирать «Хэллган» с сержантами, ужинала с ротными командирами. Кормили, кстати, подозрительно хорошо: еда была вкусной и сытной. Утром шестого дня Октавия вскрыла заброшенный склад и обнаружила там ровно три тысячи батончиков и тысячу суточных пайков. Срок годности на всём этом богатстве указан не был. Вечером закончили траншею. За час до рассвета седьмых суток Майор объявила тревогу. Еду из столовой брать она запретила. Солдаты получили по три батончика и упаковке с суточным пайком, после чего, в полном обмундировании они были отправлены занимать боевую позицию в траншее. В середине дня на позицию выехали бронеавтомобили, к крышам которых были привязаны чучела, выкрашенные зелёной краской. Единственному солдату, который попал в движущуюся цель Октавия пообещала выписать награду, но после его фразы: «Лучше просто отсосите! Вы вроде красивая…», Майор Тагетес посадила его на крышу вместо чучела. В бойца не попал никто. В конце-концов, «за меткую стрельбу» и «юмор в критической ситуации» героя этого дня всё же наградили нашивкой, которую тот носил с большой гордостью. По истечению вторых суток боевой тревоги, бойцам, которые сожрали пайки, два по два батончика, выблевали всё содержимое желудков, а потом съели ещё по батончику, разрешили наконец поесть в столовой, чему они очень обрадовались. А потом начались будни… За завтраком читали инфолисток. Стрельбы, показательные рукопашные схватки и отработка ударов, физподготовка, обед, строевая подготовка, учебные часы, свободное время, ужин, сон. За завтраком читали инфолисток. Физподготовка, строевая подготовка, учебные часы, обед, стрельбы, отработка ударов и показательные рукопашные схватки, свободное время, ужин, сон. Во всём этом Майор Октавия Тагетес принимала личное участие, не гнушаясь ругать бойцов, успевая при этом подписывать бумаги и следить за работой всех сфер жизни её «полка». А за завтраком читали инфолисток. Затем шли учебные часы, стрельбы, показательные рукопашные схватки и отработка ударов, потом обед, строевая подготовка, физподготовка и, наконец, свободное время и ужин, плавно переходящий в сон… Дни сменяли друг друга. За завтраком читали инфолисток…