Милли".
Миллисента наотрез отказалась писать «дорогой Рабастан» и «ваша Милли». Почему-то это ей казалось неуместным и страшно неловким. А вот фразу про то, что хочет увидеться с Лестрейнджем, она уверенно вывела несмотря на неодобрение Паркинсон. Это ведь было правдой, и не было ничего предосудительного в желании повидать человека… — А почему ты не написала про то, как Кэрроу обошлась с тобой? — поинтересовалась Пэнси. Милли запечатала письмо и посмотрела на подругу. — Не хочу, чтобы Рабастан думал, что я пытаюсь использовать его, дабы свести счёты с профессорами. — Но он на самом деле мог бы поставить обоих Кэрроу на место, — хмыкнула Пэнси. — Алекто Кэрроу пока ведь ничего такого не сделала, — неуверенно проговорила Миллисента. Теперь, когда письмо Рабастана подняло ей настроение, Милли стало казаться, что случившееся на маггловедении — сущая ерунда. Что такое конфликт с преподавателем, когда в письмах тебе пишут о поцелуях и называют «моя дорогая»? — Как знаешь, — пожала плечами Пэнси. — Хотя как по мне, оба Кэрроу явно не в себе. Миллисента пожала плечами. — Если будет что-то недопустимое, я ему скажу. Тут в спальню вернулись остальные девочки. Оказалось, что уже одиннадцатый час. Было пора ложиться спать. Но сон ещё долго не шёл к Миллисенте. Она ворочалась с боку на бок, думая о Рабастане и о том, как утром отправит ему письмо. От одеяла и подушки было жарко, хотя скорее дело было в том, что строчки про поцелуи не шли из головы. С губ не сходила улыбка. Скорее бы они уже встретились! Мерлин и Моргана, как же ей дожить до следующей встречи? До октября ещё две недели, просто невыносимо столько ждать! Рабастан обещал, что постарается приблизить их встречу. Может, у него и получится придумать что-нибудь?.***
Встреча состоялась быстрее, чем Миллисента могла надеяться. Буквально через пару дней после самого что ни на есть буднично ужина Милли вместе с Пэнси вышли из Большого зала в вестибюль. Пэнси тут же тихонько ойкнула и пихнула Миллисенту в бок. — Смотри на двери! — шикнула Паркинсон. Миллисента быстро повернула голову к высоким дверям и так и ахнула: в школу входил Рабастан Лестрейндж собственной персоной. Кэрроу сопровождал его, что-то говоря и заискивающе заглядывая в глаза Лестрейнджу. Но Рабастан слушал с откровенной скукой, шаря взглядом по вестибюлю. Когда их с Миллисентой глаза встретились, Милли замерла, а Рабастан широко улыбнулся. Он что-то сказал Кэрроу и, отделившись от него, направился прямиком к Миллисенте. — Удачи, — тихо шепнула Пэнси. — Добрый вечер, мистер Лестрейндж, — добавила она уже громче. — Добрый, — кивнул Рабастан. Пэнси поспешила удалиться, чтобы не мешать. А Милли так и осталась стоять столбом посреди вестибюля, силясь сдержать идиотскую улыбку. С Миллисентой творилось что-то невообразимое. Сердце колотилось, как бешеное, ладошки вспотели, в ногах появилась дрожь. Оставалось только надеяться, что это не заметно со стороны. Рабастан же вдруг подмигнул Миллисенте, и та ощутила совершеннейшую эйфорию. — Рада меня видеть? — прямо спросил мужчина. Хотя Миллисента ощутила прилив смущения, врать или жеманно отшучиваться у неё не было моральных сил. Она была словно загипнотизирована взглядом темно-карих глаз и ответила, как на духу: — Да. Но это так неожиданно. Рабастан окинул её цепким взглядом. — А тебе идёт форма, — заметил он. Милли слегка покраснела. — Вам тоже. Лестрейндж был в мантии Пожирателя Смерти и выглядел так же воинственно и внушительно, как и в тот день, когда обыскивал «Хогвартс-экспресс». Вспомнив их поцелуй, Милли покраснела ещё сильнее. И тут же обругала себя — Моргана знает, о чём Рабастан подумает, видя, как она краснеет до корней волос. — Тут слишком много народу, — поморщился Лестрейндж. — Да и я прибыл по поручению Темного Лорда… Надо передать кое-что Снейпу. Миллисента кивнула, надеясь, что её бурная радость читается не слишком явно. Конечно же, надежда эта была тщетной. Рабастан прекрасно видел, как девушка смотрит на него: из-под полуопущенных ресниц, немного смущенно, но вместе с тем словно прося не уходить. И покраснела она очень мило. И пальцы заламывает смешно. Так хотелось уже провести с ней время, вместо того, чтобы носиться за Поттером по всей Британии или болтать со Снейпом. — Попробую уговорить директора сделать для нас исключение, — пообещал Рабастан. — Не хочу ждать до октября. Ты ведь только в октябре сможешь пойти в Хогсмид? На губах Милли вспыхнула улыбка. Именно вспыхнула, и всё её лицо прямо-таки засветилось. Было приятно, что Лестрейндж запомнил то, о чём она писала. — Да, в октябре, — кивнула она. К ним подошёл Кэрроу. Он выглядел не так уверенно, как обычно, и явно робел перед Лестрейнджем. — Мистер Лестрейндж, директор ожидает, — напомнил он. — Подожди, — бросил Рабастан, не глядя на Кэрроу. — Надеюсь, скоро увидимся, Милли. Кстати, я не спросил, как твои дела? Никто не обижает? Миллисента искоса взглянула на профессора Кэрроу. Тот пучил глаза, то ли угрожая ей, то ли умоляя молчать. Милли сообразила, что сейчас глупо жаловаться — Рабастан спросил это скорее для проформы, он уже спешит. И Кэрроу всё подслушает. Нет уж, лучше подождать до похода в Хогсмид, и там уж рассказать всё спокойно и основательно. — Да, всё в порядке, — улыбнулась Милли. — Ну и славно, — кивнул Лестрейндж. Миллисента заметила, что на прощание он словно хотел её обнять или хотя бы взять за руку, но передумал. Видимо, не хотел показывать свои чувства при Кэрроу. Поэтому они спокойно и даже довольно официально распрощались, и Милли направилась в гостиную Слизерина, а Рабастан — в кабинет директора. Миллисента вернулась в гостиную Слизерин, сияя, как золотой галлеон. Пэнси, сидящая на подлокотнике Малфоевского кресла, увидев подругу, шепнула что-то Драко и поспешила к Милли. Не сговариваясь, девушки взяли взялись под ручку и направились в спальню. — Вы уже поговорили? Почему так быстро? — тут же спросила Пэнси. По счастливому совпадению их соседки по спальне ещё были в гостиной — корпели над заданием по Прорицанию. Можно было говорить, не стесняясь. — Мерлин и Моргана, Пэнси, я не знаю, что со мной, — пробормотала Миллисента вместо ответа. — Сердце из груди выскакивает, и коленки дрожат… Я как будто счастлива, но в то же время безумно волнуюсь. А какие у него глаза! Пэнси смотрела на подругу и только качала головой. Она-то прекрасно знала, что с ней. Хотя и была удивлена, что Миллисента так быстро влюбилась. Но это можно было понять: Рабастан Лестрейндж, вне сомнений, был ярким и привлекательным мужчиной.***
В это время Рабастан был настолько глубоко в своих мыслях, что даже не слышал слов Кэрроу. Тот что-то болтал про зарвавшихся гриффиндорцев и сетовал на недостаточно большие полномочия. Но у Рабастана перед глазами стоял образ Миллисенты Булстроуд, а на губах помимо воли играла улыбка. Дело было не только в том, что ему безумно льстила уже очевидная влюбленность девушки. Было ещё что-то, что заставляло сердце мужчины сжиматься от нежности. На душе было так тепло после их мимолётной встречи. Мягкий, ласкающий взгляд Милли словно согрел его. Было так странно теперь тащиться к Снейпу, чтобы передать ему инструкции Темного Лорда… И всё же, оказавшись перед горгульей, защищающей вход в директорский кабинет, Рабастан взял себя в руки. Он сам ещё не до конца разобрался с тем, что чувствует, но не хотел показывать кому-либо свою слабость. Хотя Кэрроу наверняка что-то понял. Но не мог же Рабастан даже не подойти к Миллисенте! Кэрроу произнёс пароль и горгулья открыла лестницу в директорский кабинет. Рабастан стал подниматься, а профессор зачем-то полез вслед за ним. Но Лестрейндж осадил его одним только взглядом через плечо, и Кэрроу, неприятно осклабившись, отступил назад. В кабинет Снейпа Рабастан зашёл один. Было немного странно опять оказаться здесь, спустя столько лет после выпуска из школы. В те далёкие времена Басти Лестрейндж частенько оказывался в кабинете директора. Как минимум один раз в год. Он как сейчас помнил до тошноты вежливого Дамблдора, глаза которого хитро поблескивали за очками-половинками. И отца, лицо которого не предвещало ничего хорошего. Время от времени в Хогвартс вместо отца прибывал Рудольфус, и тогда Басти крутился как мог, чтобы брат не рассказывал отцу об очередной проделке. — Рабастан, — раздался низкий голос Снейпа. — Приветствую. Лестрейндж перестал озираться по сторонам, подмечая изменения в обстановке, и повернулся к директору. — Здравствуй, Северус, — кивнул он. Снейп выглядел как-то нелепо за директорским столом. У Рабастана вообще был лёгкий диссонанс от того, что его однокурсник — директор Хогвартса. Это было невероятно странно, потому что Рабастан никак не мог отделаться от ощущения, что они только-только закончили школу. — Ну, как тебе директорство? — поинтересовался Басти, усаживаясь в кресло напротив стола Снейпа. — Ещё более утомительно, чем быть деканом, — проговорил Снейп с кислой миной. Сколько Рабастан его помнил, Снейп всегда казался жутко уставшим от жизни и всех окружающих. Просто удивительно, что он как-то функционировал. Даже не «как-то», а так, что Темный Лорд его ценил. — Могу представить, — хмыкнул Рабастан. — Кэрроу тебе в помощь. Темный Лорд интересуется, справляетесь ли вы с учениками, или нужны ещё Пожиратели в замке? Снейп презрительно хмыкнул. — Прошло две недели с начала учебного года. За это время окна моего кабинета уже дважды обстреляли навозными бомбами, в комнату Алекто Кэрроу напустили акромантулов, а в кабинете Амикуса Кэрроу откуда-то взялся боггарт. Словом, ничего для меня нового. Обычный учебный процесс. Хотя Снейп говорил довольно неприязненно, Рабастан усмехнулся. — Могу представить визг Алекто! Но тебя это всё не напрягает? Темного Лорда волнует то, что в школе достаточно много старшекурсников, умеющих держать палочку в руке. Хогвартс — очень важный объект, мы не можем допустить, чтобы он оказался под контролем Отряда Дамблдора, или как там они себя называли? — Передай Темному Лорду, что у меня всё под контролем, — с нажимом произнёс Снейп. — Пока что были только банальные детские выходки. Если бы Отряд Дамблдора начал функционировать, я бы знал. — А что учителя? — поинтересовался Рабастан. — Видел старуху МакГонагалл на лестнице: чуть не испепелила меня взглядом. — Профессора Хогвартса ведут себя смирно, — уверенно проговорил Снейп. — Глупо ожидать от них более теплого отношения, но в конфронтацию они точно не желают вступать. — МакГонагалл — очень сильная волшебница, — заметил Рабастан. — И декан Гриффиндора. Уверен, что она не готовит никакой диверсии? — Уверен. МакГонагалл достаточно умна, чтобы понимать последствия. — Темный Лорд также интересуется, каких профессоров ты считаешь ненадёжными? И спрашивает о Слагхорне. Снейп вопросительно изогнул бровь. — Роль декана Слизерина Слагхорну не в новинку. Он ведёт себя компетентно и тихо. Что же касается остальных: я знаю каждого много лет и понимаю, чего можно ожидать. — Значит, я могу передать Темному Лорду, что Хогвартс в надёжных руках и сюрпризов ждать не приходится? — уточнил Рабастан. — Именно, — процедил Снейп. Рабастан чуть склонил голову на бок, глядя на директора. У него всегда было ощущение, что Снейп выплевывает слова через силу, словно сражается с последствиями проклятья немоты. Неспроста всё же Беллатрикс ему не доверят. Что-то неуловимое настораживало и Рабастана. Манера говорить с остальными Пожирателями сквозь зубы, страстное желание занять пост директора, когда как при абсолютном доверии Лорда Снейп мог бы получить любую должность в Министерстве Магии… Было во всём этом что-то непонятное, но настораживающее. Басти успокоил себя. Рудольфус, например, также не хотел лезть в политику и не стремился к высокой должности. Хотя Темный Лорд и грозился сделать его великим цензором в скором времени, от чего Руди был совсем не в восторге. Непонятно, правда, почему. Рабастан был уверен, что брат справится блестяще с любой задачей. — Темный Лорд передал что-то ещё? — поинтересовался Снейп, видя, что Рабастан никуда не собирается. Лестрейндж откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу. Теперь, когда основные вопросы были улажены, Рабастан пытался перевести их диалог в дружеское русло. — Тоскливо, наверное, корпеть тут над бумажками совсем одному? — поинтересовался он. Снейп опять вопросительно поднял одну бровь и ничего не ответил. — Ты хоть как-то развлекаешься время от времени? — предпринял Басти ещё одну попытку. — Придумываю наказания для нарушителей, — ответил Снейп. — Эх, а вокруг столько симпатичных студенток. Ты бы нашёл себе кого-нибудь, — болтал Лестрейндж. — Или вон Алекто… Она тоже одна, и рыжая, как ты любишь. Если взгляд МакГонагалл грозил испепелить Рабастана, то взор Снейпа сейчас, казалось, просто резал, как скальпелем. Лицо директора словно окаменело, и Лестрейндж бросил попытки разговорить его. — Вообще-то у меня есть одно личное дельце, — признался Басти. — Видишь ли, прогулки в Хогсмид начинаются только в октябре. Ждать слишком долго… Снейп смотрел на него со смесью удивления и раздражения. — Тебе нужно моё разрешение на посещение Хогсмида? — поинтересовался директор. — Не совсем мне. Северус, по старой дружбе ты мог бы сделать исключение для одной студентки слизерина… — Нет, — отрезал Снейп, когда Лестрейндж ещё не успел договорить. Рабастан опешил. — Как это — нет? Ты должен понять меня, как мужчина. — Отношения с несовершеннолетними строго преследуются. — Она уже семикурсница и ей семнадцать, — поспешил сказать Рабастан. — И я ведь не прошу выделить нам отдельную комнату для свиданий в замке, или отпускать её ко мне вместо уроков. В свободное время девушка вполне может выходить в Хогсмид. Теперь во взгляде Снйепа читала непередаваемая смесь презрения и злорадства. — Дисциплина едина для всех учеников Хогвартса. И если походы в Хогсмид начинаются в октябре, то и твоя пассия сможет пойти туда не раньше октября. При условии, конечно, что будет прилежно учиться и не станет нарушать школьные правила. — Ты мог бы оказать мне услугу, — заметил Рабастан уже другим, прохладным голосом. — Если не как мужчина — мужчине, то как Пожиратель Смерти — Пожирателю. — Твоя невестка называет меня безродным выскочкой, а вы с братом не упускаете ни единой возможности настроить Темного Лорда против меня, — напомнил Снейп. — Белла ревностно относится к вниманию Темного Лорда, ты же знаешь, — примирительно проговорил Рабастан. — Брось, Северус, не будь мелочным. Я ведь хочу не так уж и много. Мы будем просто гулять. Родители девушки не приедут скандалить, у тебя не будет проблем… По сардонической усмешке Снейпа было понятно, что он ни на йоту не верит старому знакомому. — В конце концов, мы учились вместе. Не чужие люди. И я отплачу тебе однажды услугой за услугу. В черных, как уголья, глазах Северуса Снейпа отразилась ничем не замутненная ненависть. Рабастан подумал, что не стоило напоминать про совместную учебу: он тогда задирал нос и не общался с полукровкой-оборванцем. Стало ясно, что Снейп не пойдет на уступки. Только будет глумиться, видя, как Рабастан унижается. — Что же, всё ясно, — проговорил Басти прохладно. Снейп продолжал смотреть на него с издёвкой. — Я передам Темному Лорду, что правила в школе соблюдают даже слишком ревностно, — подытожил Рабастан. Директор проводил его до двери с невозмутимым видом и совершенно спокойно распрощался. Рабастан же, выйдя в коридор, так и кипел от ярости. — Полукровка, — презрительно выплюнул он. Амикуса Кэрроу уже не было видно. Может быть, попробовать проникнуть в подземелья Слизерина? Нет, наверняка история приобретёт огласку, Рудольфус опять будет пилить его… И Снейп будет попросту счастлив доложить Темному Лорду, что Рабастан нарушает порядок в вверенной ему школе. Пребывая в скверном расположении духа Рабастан направился в вестибюль. Коридор освещали редкие факелы на стенах, в основном царил лёгкие полумрак. Учеников уже не было слышно и видно: им полагалось быть в помещениях факультетов в это время. Вдруг Рабастану показалось, что кто-то выглянул из-за угла и притаился, поджидая его. Лестрейндж без колебаний вытащил волшебную палочку. Лучше быть готовым к нападению, чем оказаться застигнутым врасплох. Пожиратель приблизился к повороту, а потом резко шагнул за угол. — Стоять, шельма! — рявкнул он, поднимая руку с палочкой. Но Басти вовремя остановился, поскольку увидел перед собой перепуганную Алекто Кэрроу. Как и всегда при встрече с ней, мужчина ощутил тень сожаления. — А, это ты, Алекто… — проговорил он, убирая палочку. — Манеры не изменяют тебе, Рабастан, — хихикнула Кэрроу. Рабастана внутренне передернуло. Алекто почему-то упорно пыталась молодиться, хотя в её возрасте это казалось смешным. Её глупые ужимки вызывали раздражение. — Не ожидал встретить тебя, — пробурчал Рабастан, думая, как бы ему половчее отделаться от бывшей подружки. Алекто же не стремилась побыстрее разойтись. Напротив, она улыбнулась и томно взглянула на Лестрейнджа из-под полуопущенных ресниц. — Я думала, ты зайдешь повидать меня. Ты ведь знаешь, что я преподаю в Хогвартсе. Рабастан натянуто улыбнулся. — У меня, как всегда, дефицит времени. Темный Лорд ждёт с донесением. Алекто не могла скрыть досаду. — Значит, ты действительно связался со школьницей? — вдруг спросила она. Рабастан ощутил прилив раздражения. С какой стати он должен отчитываться? — Я постоянно с кем-то связываюсь, ты же знаешь, — попытался пошутить Лестрейндж. — А твои дела как? Алекто усмехнулась. — Как могут быть мои дела… В школе только престарелые преподаватели, да сопливые дети… Рабастан уже не мог выдерживать этот нудный разговор. Нужно было срочно что-нибудь придумать. — Снейп только о тебе и говорил, — выпалил он. — Ты же знаешь, он обожает рыжих. — Правда? — оживилась Алекто. — А что он обо мне говорил? Лестрейндж стал судорожно придумывать что-нибудь приятное, но не очень вызывающее. — Ну, он выразил восхищение твоим характером. И говорил, что на тебя можно положиться. Алекто сникла. — Ещё он сказал, что твои огненно-рыжие волосы как лучик солнца в этом сером мире, — нашёлся Рабастан. Кэрроу недоверчиво на него посмотрела. — Он так и сказал? — с сомнением уточнила она. — Возможно, я слегка приукрасил. Но сама знаешь Снейпа — он не очень разговорчив. Алекто продолжала смотреть на Рабастана с подозрением. — Почему же мне такого не говорит? — поинтересовалась женщина. — Не решается. Он ведь полукровка, знает своё место, — печально изрёк Лестрейндж. — Прости, Алекто, я правда спешу. И, оставив Алекто Кэрроу обдумывать его слова, Рабастан поспешил прочь. Настроение стало получше. Теперь можно было представлять, как Кэрроу банально и предсказуемо станет присматриваться к Снейпу, сама им заинтересуется и наконец не будет давать проходу. Роман с Алекто Кэрроу Рабастан вспоминал с содроганием. Начало было ярким и бурным, да и мисс Кэрроу по юности была довольно симпатичной. Но потом всё переросло в настоящую одержимость с её стороны, и Рабастан уже не знал, куда деваться. Попав в Азкабан он даже шутил, что хотя бы Алекто Кэрроу теперь до него не доберется. А если серьёзно, то Рабастан был просто счастлив, что Алекто перестала его преследовать. Ему никогда не импонировали женщины, которые после безобидного флирта уже считают, что ты обязан быть им верен на век…