Три месяца на все

Мы второй день стояли в Нейтмонте, довольно большом торговом городе на реке. К магистру, как обычно, выстроилась очередь, а на мои плечи легли хлопоты по заготовке продуктов перед отъездом. Следующий большой город будет лишь через неделю. Закупиться нужно сегодня, потому что завтра в город прибывает Непорочный Херувим, а значит нам пора сворачивать лавочку. Все будут заняты праздником. — Этот Непорочный Херувим — он типа конкурент ваш, магистр Тар-Кихун? — поинтересовался я между делом. — Нет, конечно! Хотя… в некотором смысле, возможно. Это божественный покровитель правящего рода Савори́, анаэль. Он не колдует, а приносит удачу. Этот род происходит от настоящих херувимов, поэтому с ними всегда божественное благословение. Семейство Савори испокон правит в самом большом приграничном княжестве Савори́ше, и, говорят, именно благодаря покровительству херувимов оно до сих пор сохранило независимость. А последние восемнадцать лет, с момента рождения последнего анаэля, не было ни одного военного конфликта. Вам должно быть это известно… — Так это правитель их, что-ли? — Нет, вы ничего не поняли, юноша! Да, анаэль происходит из правящей семьи, но это не князь, а самый младший наследник. Старший наследник становится князем, младший анаэлем. Понятно? — Понятно. Важная шишка. — На самом деле, глубоко несчастное существо… — магистр задумчиво почесал бородёнку. — Почему же? Вон как его почитают! Народ толпами валит. — Как можно нормально жить, если самому себе не принадлежишь? Всю жизнь служить символом, талисманом, залогом мира и благополучия сотен людей. Никакой человеческой жизни, семьи, никто даже не знает его пола. — Это как? — Непорочный — не просто слово. Пока шёл на рынок за продуктами, переваривал услышанное. Да уж, сомнительное удовольствие, такая жизнь. Себе бы точно не пожелал эдакого счастья. По-летнему жарко палило солнце на ясном небе, дул лёгкий ветерок, щебетали птицы. Чем ближе к базарной площади, тем народу становилось больше. Пёстрая человеческая река текла по узким улочкам города, плавно обтекая меня. В полной мере оценил ещё один плюс своей внешности. Никто не рисковал соваться под ноги и толкаться. Все сами уходили с пути, я лишь взирал с высоты роста на всю эту толчею. Удобно! На рынке стало ещё шумнее, в нос ударила адская смесь ароматов: пряности, гниющие продукты, запах выпечки мешался с запахами копчёностей, кожи и животных. Пестрели сотнями ярких красок разложенные на лотках товары. Все органы чувств транслировали повышенную дозу информации. Я быстро прошёлся по продуктовым рядам, закупился овощами и крупами и как раз направлялся к мясным лавкам, когда услышал крики. Не понравилась интонация: слух сразу уловил разницу. Люди не торговались и не спорили, они кого-то линчевали. — Что это там? «Какого-нибудь воришку поймали. Тебе не всё равно?» Я молча направился в конец ряда. Там собралась небольшая толпа, в центре что-то происходило. Легко протолкавшись к месту действий, обнаружил то, чего опасался — несколько мужиков пинали какого-то мальчишку, скорчившегося в пыли. — Что здесь происходит? — получилось немного более угрожающе, чем хотелось. Зато избиение тут же прекратилось. — Вор это! — Поймали с поличным! — Давно пора его проучить! Парень тем временем приподнял голову и затравленно озирался в поисках возможности спастись. Но народ стоял плотно, агрессия в воздухе чувствовалась буквально кожей. Пацан не нашёл иных возможностей кроме меня и глянул снизу вверх совершенно отчаянными глазами. Вид у него был жалкий — лицо разбито, лохматые чёрные волосы слиплись от грязи и крови, поношенная одежда порвана и тоже перепачкана. Он весь сжался в дрожащий комок и судорожно прижимал, прятал левую руку. Уж не сломана ли… — Вы достаточно его проучили. «Ну куда ты лезешь? Балрог тебя задери! В благородного поиграть захотел? Оно тебе надо?» — бухтел под ухом хорёк, нервно дёргая хвостом. Но я уже привык к его ворчанию и не обращал внимания. Торговцы не хотели расставаться с добычей. На мальчишку посыпались обвинения: — Да его убить мало! Он мне целый ящик батата перевернул! — Эта тварь мне лоток уронила! Кто мне это возместит? — А мне весь хлеб в грязь! — Добить паршивца! Вот чёрт, они его по всему рынку тут гоняли, похоже. Где, спрашивается, городская стража? Ну или как у них тут полиция называется? Ведь насмерть запинают! Неужели всем всё равно?! Толпа шумела, народ расходился всё больше. Каждый по-отдельности, они, может, и побоялись бы со мной связываться, но толпа давала иллюзию безопасности. Торговцы напирали всё сильнее: того и гляди опять начнут избивать воришку. «Ну что, наигрался в добренького? Или хочешь разнести здесь всё? Давай, повеселись! Слабо? Пошли уже, защитник слабых и угнетённых!» — скалился и подливал яду мелкий гадёныш на плече. Не мог я уйти. Ну, вот просто не мог. Со вздохом полез в карман. Придётся неделю обходиться без мяса… «Ой дура-а-ак! Ну нахера деньги-то отдавать?! Да ты их одним пинком всех разогнать можешь!» — стонал фамильяр, прыгая по тюрбану на голове. Я протянул парнишке руку, помогая подняться. Плащ распахнулся, продемонстрировав дополнительный комплект конечностей, гружёных мешками и корзинами. Народ оценил зрелище, все быстро вспомнили про срочные дела, толпа мгновенно рассосалась. — Спасибо, господин. Я могу отработать… — мальчишка благодарно заглядывал в глаза. — Не надо. Иди уже. Не воруй больше, или хотя бы не попадайся. Я убедился, что он более менее в порядке и поспешил обратно. Придётся теперь как-то объяснить магистру, куда профукал деньги. Хотя он такой рассеянный и неприхотливый в еде… Может и не заметит. Готовка ведь тоже на мне. «Он идёт за нами». — Кто? — я обернулся, но среди редких прохожих никого знакомого не увидел. «В подворотне спрятался, паршивец!» — Да кто там?! «Воришка твой». Я опять оглянулся и никого не заметил. Ну, хорошо. В эту игру можно играть и вдвоём. Прошёл вперед, свернул в переулок и притаился там. Хорь скатился с плеча и юркнул за угол. «Готовься, идёт!» И тут же появился давешний парнишка, заметил засаду и шарахнулся назад, но я был наготове и успел схватить его. — Простите, господин, я ничего плохого не хотел! — А зачем идёшь за мной? — постарался сказать это угрожающе и сдвинул брови. Не хватало ещё, чтобы он за мной увязался. Кто знает, на что способны эти отчаянные? — Я просто… — Чего просто? — За меня впервые кто-то заступился. Я хотел узнать, где вы живёте. Чтобы… чтобы отплатить. Я могу работать! Позвольте мне пойти с вами! Я всё для вас сделаю! — торопливо заговорил он, преданно заглядывая в глаза. Отпустил его, конечно. Пацан потёр плечо, за которое я схватил. Похоже, сдавил слишком сильно. А бедняге и так досталось. Ну, вот что с ним таким делать?! «Гони его!» — высказался Хорь, шустро взбираясь на плечо. Парень удивлённо уставился на зверька. А тот оскалился и предупреждающе зашипел. Опять со своими советами! Бесит уже! И сам могу разобраться. — Ладно, пошли со мной, — сдался я. «Ты чё, совсем охренел?! На кой ты его позвал? Зачем тебе этот оборванец? Он же тебя ещё и обворует!» — зашипел теперь на меня фамильяр, но я только отмахнулся. — Как тебя зовут, горе луковое? — Шон. — Очень приятно. А меня Валоар. Я демон. Не боишься? Пацан замотал головой. — Ну, рассказывай, Шон, как дошёл до жизни такой. «Вот сейчас представление будет!» — захрюкал хорёк в предвкушении. Мы подходили к гостинице, где магистр обосновался на пару дней. Я попытался сбросить вредное животное, но, конечно, промахнулся. — Магистр Тар-Кихун, я вам пациента привел, — заявил с места в карьер, на правах своего протолкавшись к магу без очереди. У него шёл приём, возле пестрой палатки толпились люди, внутри тоже сидела полная дама. — Пациента? — тот оторвался от своих свитков, поманил паренька пальцем. — Ну-ка, ну-ка. Иди сюда, волчонок. Как тебя зовут? — Шон, господин. — Хорошо, хорошо… помолчи-ка минутку, дедушка тебя послушает, — старый маг взял мальчишку за тощие грязные руки, закрыл глаза и прислушался. Некоторое время он так сидел, вытянувшись струной и медленно поворачивая седую голову то одним ухом, то другим. Я уже видел, так он слушал музыку души. Все молчали, завороженно следя за работой мастера. Даже хорёк затаился, в присутствии магистра он вел себя смирно. — Занятно, занятно, — маг закончил диагностику и открыл глаза. — Что ж, мне всё ясно. А теперь послушайте его сами, юноша. — Я? — Ну, конечно! А здесь есть ещё кто-то? — дама возмущенно фыркнула, но промолчала. Магистр указал вглубь палатки. — Проходите. Послушаете его и скажете, что услышали. И магистр поспешил вернуться к своей работе. А я провёл парня внутрь кибитки, сгрузил продукты и сел прямо на пол. Пацана поставил перед собой, взял так же за руки, закрыл глаза и сосредоточился. Здесь всегда царила тишина, хлипкая с виду повозка имела отличную звукоизоляцию. Мелодию я услышал сразу. Его душа пела чем-то духовым, типа флейты, тихо и протяжно, как волчий вой… И определённо в нескольких местах фальшивила! Явно услышал, как плавная мелодия оступилась несколько раз; и вообще, впечатление складывалось такое, будто инструменту не хватает силы. У музыканта как будто дыхания не доставало, чтобы дунуть хорошенько! Аж внутри всё заныло от неприятного ощущения нехватки воздуха. Я отпустил парня и с наслаждением вдохнул полной грудью. — Услышали? Ну вот и чудненько! Идите и полечите ребёнка, и не мешайте больше работать! — Я?! — Ну, конечно! Кто ж ещё-то? — Но как?! — Исправьте его мелодию, конечно, что непонятного! Давайте-давайте! — старый маг замахал на нас руками, выгоняя из кибитки. Я подхватил гитару и вывел Шона наружу. Вслед уже лилась какая-то задорная плясовая на лютне — магистр работал. — Господин Валоар, не надо меня лечить. У меня всё само заживет. Быстро заживет. На мне, как на собаке… — торопился за мной Шон. — Боишься? — спросил его в упор. Не мудрено, я бы тоже чувствовал себя не в своей тарелке, если бы на мне неопытные маги экспериментировать начали. — Нет, что вы! Ну, может быть немного… Я не хочу доставлять вам проблем. Я же помогать хотел, помните? — Из тебя сейчас помощничек так себе, — скептически осмотрел тощего грязного мальчишку. Ну, точно волчонок! — Давай тебя сперва в порядок приведём, а потом помогать будешь. Для начала пошли пообедаем. «Ой, ну прям Мать Тереза! — не удержался от комментария Хорь. — Нафига ты вообще этот мусор подобрал? У тебя одна задача — побыстрее до Чёрной пустоши добраться. Время-то тикает, не забывай!» — Да помню я, помню! Отвали! … Я не тебе, Шон. Иногда фамильяр здорово раздражал. Надо мной итак эти три месяца дамокловым мечом висели, а ещё этот вредный Хорь напоминал без конца. Ну, хоть что-то полезное за это время успею сделать. И занялся помощничком: накормил, отмыл, выпросил у магистра что-то из одежды. За это время успел узнать, что Шон беспризорничает с двенадцати лет, что он оборотень-полукровка, но оборачиваться не умеет, не может, и потому настоящие оборотни его за своего не считают, люди тоже чувствуют в нём чужака и гонят. Так и мотается один, выживает как может. И совсем он не мальчишка, ему скоро двадцать, просто мелкий из-за недоедания. — А что, здесь и оборотни есть? — только и мог подивиться я. «Ой, да где их нет? Вездесущие твари!» Наконец волчонок был отмыт, накормлен и одет, больная рука зафиксирована повязкой. Теперь при взгляде на него уже слеза не наворачивалась. Прочие дела тоже переделаны. День клонился к вечеру. Пора приступать к лечению. — Ну что, готов? — спросил Шона, усадив его в номере гостиницы на стул. Парень серьёзно кивнул, хотя видно, что ему не по себе. — Ничего не бойся. Я просто тебе сыграю. И действительно, сперва наиграл пару любимых мелодий, просто чтоб настроиться и погрузиться. Шон тоже успокоился, видя, что ничего страшного не происходит. И тогда я прислушался и подхватил его мелодию. Сперва лишь осторожно подыгрывал её звучанию. Это как исполнение дуэтом. Ты подстраиваешься, стараешься попасть в ритм, который задает прима, постепенно вливаешься. И вот уже два инструмента звучат синхронно, поддерживая и усиливая друг друга. Как биение сердца в унисон, как одно дыхание на двоих. Потом я осторожно перехватил инициативу, не меняя ритма и звучания. Лишь проявил пропадающие места, усилил и поддержал основную мелодию. Когда закончил и взглянул на Шона, тот сидел выпрямившись, будто аршин проглотил и ошарашенно смотрел огромными карими глазами. — Всё хорошо? Как ты себя чувствуешь? — осторожно спросил у него. Парень отмер, пошевелился, прислушиваясь к себе. — Да вроде нормально… Как и раньше… — Хм… Ну, главное, что не хуже, — подбодрил я пациента. Но сам, конечно, беспокоился. Всё ли правильно сделал? Почему ничего не изменилось? Разве ему не должно было стать лучше? Но все ссадины и синяки остались на своих местах. И рука по-прежнему болела так, что он не мог ею полноценно пользоваться. Неожиданно понял, что я разочаровал. Признаться, ожидал большего. «Я ж говорил, время зря теряешь только», — добил Хорь. Он сразу окопался на подушке и демонстративно прикинулся спящим, но, по-видимому, наблюдал весь процесс. Первый блин вышел комом. Но делать нечего, надо этот ком покормить ужином и спать уложить. Что с ним дальше делать, решим завтра. Кстати, спать ведь ему придется со мной, в номере кровать одна. Ну да ладно. Не девочка, не забоится поди. Ночь я провёл, по обыкновению, в компании бабочек и единорогов, сжимая в объятиях свою тонкую-звонкую мечту. А проснулся, обнимая всеми четырьмя руками лохматого волчонка Шона. Его голова удобно устроилась на моём бицепсе, макушка пахла сонным теплом и шампунем. А доказательство моей мужественности вжималось в его зад и поясницу, грозя разорвать штаны к чертям свинячим. А-хри-неть! Я возблагодарил богов и свою сообразительность за то, что не стал снимать их на ночь. Как знал, как знал! Господи, неловко-то как! Убедившись, что парень спит, аккуратно вытащил из-под него руки и поплёлся в уборную снимать напряжение. Какое же похотливое тело мне досталось! Шон открыл глаза, сладко потянулся, довольно улыбаясь своим мыслям, и, обняв подушку демона, шумно втянул носом запах. Улыбка на лице стала ещё шире.

***

Бескрайняя пустыня, покрытая толстым слоем чёрного вулканического песка и пепла, расстилается от горизонта до горизонта. На солнце чёрный песок раскаляется до таких температур, что выжить на нём не может ни одно живое существо. Но это, когда небо не затянуто дымом вечно чадящих городов-кратеров. Подземное пламя даёт жизнь и силу своим творениям — демонам, и губит всё живое на сотни миль вокруг, затягивая небо беспросветными дымными тучами, которые оседают жирным чёрным пеплом на земле, растениях, домах, превращают всё в безжизненную чёрную пустыню — Чёрную пустошь. В дни, когда подземное пламя бушует не так яростно, и дым не застилает небо, можно видеть поднимающиеся из песка высокие стены. Это круглые города-кратеры, опускающиеся вниз до самых подземных огненных рек. На склонах этих кратеров строят свои жилища порождения тьмы и пламени: демоны и бесы. Уровень за уровнем опускаются вниз улицы адского города. Чем ниже, тем ближе к Чёрному пламени, тем больше силы. В самом низу — дворец Владыки. Там жар настолько силён, что человеку не выжить ни минуты. — Какие новости принёс ты мне, Мансур? Как продвигается подготовка? — огромный демон раскинулся на каменном троне. — Всё идет по плану, Владыка, — ракшас согнул спину в низком поклоне. — К назначенному сроку войска будут у границ людских земель. — Они всё ещё не догадываются? — Княжество Савариш, как всегда, доставляет больше всего проблем. Они начали скрытую подготовку. И отозвали анаэля из паломничества по дружественным землям. Стягивают войска к приграничным территориям. Начали восстанавливать фортификационные сооружения и усиливать вооружение войск. Тайно! — демон презрительно ухмыльнулся. — Значит, к началу действий они будут во всеоружии. Анаэля нужно устранить. Сделайте это, пока он в пути. — Но ведь он абсолютно бесполезен, мой повелитель! — Люди верят в божественное благословение, удачу, которую он приносит. Убрав его, мы лишим их сильнейшей моральной поддержки. Они сдадутся ещё до начала боя. — Вы как всегда правы, мой повелитель. — Кто из демонов-лазутчиков сейчас ближе всего? — Мне надо уточнить. Многим пришлось вернуться. Люди стали подозрительнее. Владыка досадливо рыкнул. — Валоар дал о себе знать? — Нет, мой повелитель. — Что ж, это было ожидаемо. Он слишком простодушен для демона. Попасться обычным людям, а потом сгинуть в человеческих землях, такое мог учудить только Ган-Донатос! — Абсолютно с вами согласен, Владыка. Чего ещё ждать от такого неудачника? Никогда не понимал, как он умудрился на девятом уровне возродиться. — Хм, — Владыка бросил задумчивый взгляд на мага, — а кто делал для него кольцо переноса? Ты, Мансур? — Да, как и для всех. Повисла неприятная тишина. Наконец, повелитель демонов протянул: — Однако, для нас сейчас каждый ракшас на вес золота. Лучше бы ему вернуться. — Да, повелитель, — поспешил согласиться Мансур и откланялся.