Подчини меня.

В космос ты, в космос я.

       Конец рабочей недели Леви ждал как никогда. Он всю жизнь считал себя трудоголиком с бесконечным запасом энергии, но под конец второй недели плотных съемок чувствовал себя абсолютно измотанным. Мужчина стал быстроутомляем, еще более раздражителен и пассивен. Тело было свинцовым, голова набита ватой, а разум и чист, и полон. Леви думал, что находится в какой-то другой вселенной, где, кроме ощущений усталости и подавленности, ничего не существует. Ах да, еще нескончаемое «ты должен» или «у нас сроки». А Леви похуй. Все и так не было наполнено глубоким смыслом в его жизни, за исключением собственного комфорта, а сейчас серый фон заполонил целиком все пространство. И Аккерман не знал, что с этим делать. Конечно же, он задумывался о причинах своего состояния. Пока остановился на кризисе среднего возраста и переработке. Внутри что-то екало, подсказывая, что Леви сам себе врет, но мужчина упорно отгонял эти мысли.        — Леви, сегодня самолет в восемь тридцать вечера, не забудь, — монотонно оповестила Ханджи в машине, пока сортировала документы на коленях.        — Ты уже говорила, — равнодушно ответил Леви, не отрывая взгляда от мелькающих за окном многоэтажек. Плюс еще солнечно. Хорошо, что задние окна тонированные.        Ханджи бросила взгляд на друга, делая одни и те же выводы. Она видела, что происходит с Леви, но бросила неудачные попытки дать совет или загладить вину, потому что до сих пор жалела, что влезла в эту историю, хоть и не стремилась. Сказала бы Леви о том, что происходит у младшего в голове, то было плохо одному, но теперь убивается другой, и что из этого хуже трудно определить. Тяжело выдохнув через нос, Зое сказала водителю еще один адрес, где должна была начаться пресс-конференция через два часа после обеда. — Кстати об этом, очкастая, — подал признаки жизни Аккерман, заправляя отросшие волосы назад. — Я не хочу ехать туда и болтать ни о чем, отвечая на шаблонные вопросы этих придурков. Лучше пойду и состригу эти патлы, заебали в глаза лезть, — демонстративно потянув за одну из прядей, пояснил Леви.        — Ну с нехотением я тебя поздравляю, но ничего уже сделать не могу, — уже не удивляясь капризности Леви, спокойно сказала Ханджи, совершенно не отвлекаясь от своего занятия. — А с волосами не проблема, я сама их уберу в отеле.        — Ты ебанулась? — зло выплюнул Аккерман, еле сдерживая подкативший гнев. — Я сказал, что после еды хочу отдохнуть и привести себя в порядок, а не шляться с горящей жопой по офисам, — мужчина повернул голову в сторону Зое, сверля ее пылающими глазами, но столкнулся лишь с безразличием, от чего заводился еще больше.        — А я сказала, что теперь у нас нет выбора, так как «разговоры с этими придурками», как ты выразился, являются пунктами в подписанном тобой контракте, поэтому уж извини, дорогой мой, но я ничего не могу сделать, — Зое знала, что Леви может там выкинуть какую-нибудь сцену, но это уже будут его проблемы, а не ее.        — Если ты не будешь слушать, что я говорю, то найду другого менеджера.        Немая сцена. Зое зависла со стикером в руке, поворачиваясь к Леви сбоку, а Аккерман просто сжал кулаки и считал в уме, уже дойдя до тринадцати. — Если ты угрожаешь мне увольнением, Аккерман, — совладав с шоком, начала Хаджи, — то я спешу тебя расстроить, что я не за «спасибо» с тобой бегаю, и у нас тоже подписан контракт, поэтому все не так пр…        — Я найду способы, поверь мне, — прорычал Леви, не сводя глаз с оторопевшего лица, не моргая, заставляя себе подчиняться. — Поэтому я сказал, отменяй или придумай причину, по которой меня не будет, плевать. — Ведешь себя как истеричная девка, — добавила Зое после небольшой паузы, переваривая слова друга. — Вряд ли тебя еще кто-то будет терпеть, — «кроме меня и Эрена» хотела добавить она.        — Заткнись.        Леви и сам понимал, что опять вспылил и, возможно, мог задеть Зое, но внезапно нахлынувший гнев словно заполонил все перед глазами. Очнувшись, мужчина даже был готов согласиться со словами подруги, но услышав, как она звонит организаторам и сообщает об его сильном отравлении, просто отвернулся, закрывая глаза.        Естественно, Зое тоже могла психануть, попросить водителя остановить машину и, швырнув документы в лицо поехавшему подопечному, пафосно выйти посреди дороги восвояси. Но она не стала. Выслушав недовольство и предложения о переносе организаторов, от которых, само собой, пришлось отказаться под предлогом билетов на самолет и расписанного графика, а далее сумму неустойки, женщина безэмоционально убрала телефон в карман, уже вспомнив номер знакомого стилиста. Нет, она вовсе не безвольная терпила, которая боится увольнения, поэтому готова терпеть оскорбления и потребительское отношение к себе. Будь это кто угодно другой, вариант с эффектным выходом на дорогу пошел бы в ход. Просто Леви она знала почти столько же, сколько себя, из-за этого питала особые чувства к внешне холодному остолопу. Тем более, наблюдая обе недели за его состоянием, зная всю подноготную изнутри, она просто не могла оставить друга. К тому же, у нее было ощущение, что это только начало конца. Интуиция кричала, что история с Эреном окажется еще большим ударом, чем неудачный опыт с Фарланом и Смитом. Зое хотела бы оградить Леви от этого, дав совет или же просто моральную поддержку, если бы Аккерман позволил. Но он не подпускал, особенно после «сговора с пацаном», как он окрестил их маленький уговор.        Обед прошел в молчании, даже напряжении. Если бы стол не был заказан заранее и отсутствовала столь плотная посадка, то они, скорее всего, сели бы порознь. Ханджи заказала что-то из индейки со сладким соусом, сочетание которых вызывало у Леви рвотный позыв, а мужчина же почему-то остановился на миксе с мидии и креветками, заправленными какими-то острыми специями, не забыв про газировку. Ранее его вкусы не были столь специфичными, поэтому Леви осознал, что заказал, только после повторного озвучивания официантом название блюда.       После обеда стилист был вызван прям в номер Леви, так как катание по пробкам через весь город грозило опозданием на вечерний рейс домой. Но должно же быть хоть что-то по плану? Стилист-мужчина заметил тучу над двумя людьми, особенно Аккерманом, поэтому лишь коротко поздоровавшись и уточнив тип стрижки, начал молча делать свою работу.        Приятное массирование головы во время промывки волос немного расслабило Леви, даря недолгое блаженство. Прикрыв глаза, мужчина почему-то нырнул в недавние воспоминания: лишь единожды Леви позволил себе маленькую слабость в виде отдыха на коленях сопляка, пока тот смотрел мультики вечером. Тогда Аккерман не удержался от шутки о возрасте и умственном развитии Йегера, но почему-то сам умудрился расслабиться под визжащие звуки из динамиков ярких героев, засыпая под нежными поглаживаниями горячей руки. Стоило признать, что подобные цепкие воспоминания сдавливали грудь, а ком в горле, который не покидал ни на секунду, только расширялся, давя на стенки изнутри. Наверное, кризис зрелости именно так и проходит? Леви не знал, но если да, то лучше бы он умер еще тогда у Эрена на коленях.        Кстати о пацане. Видимо, та угроза прозвучавшая в телефонном разговоре была воспринята на все сто, поэтому от Йегера ни слуху, ни духу. Не сказать, что Леви удивлен, но… Ну вот что «но»? Почему-то Аккерман до сих пор проверял телефон с завидной частотой, даже не задумываясь об этом; не расставался с ним буквально нигде, хотя раньше мог оставить в другой куртке и не вспоминать пару дней. Даже сейчас, пока вокруг мужчины прыгал стилист, аккуратно срезая черные волосы, Леви крепко сжимал телефон под накидкой, чтобы не пропустить вибрацию.        Ханджи вышла из номера сразу же, как только их стало трое, под предлогом «мне тут делать нечего, отдохну от твоей кислой морды». Ожидаемо после сегодняшнего инцидента, поэтому Леви просто молча проводил ее взглядом. Понимая, что позволил себе лишнего, мужчина решил, что обязательно даст ей долгожданный отпуск (точнее им обоим) в виде искупления вины, пока не начал жрать себя, пробуждая совесть. Все же хронический недосып и усталость могут натворить немало бед. Решив, что это нормальное оправдание своему острому языку в ситуации с очкастой, Леви вздохнул и наконец решился посмотреть на себя в зеркало.        Лучше бы он не смотрел.        Увиденное агитировало в лучшем случае отвернуться, в худшем — разбить неповинное зеркало и злостно сбрить все волосы к чертям, ибо это серое лицо уже ничего не испортит: впалые серые глаза, цвет которых был настолько бледным, что издалека сливался с белком; желто-зеленый оттенок кожи, комбинированный с впалыми щеками. Вот почему перед съемками его гримировали дольше всех остальных. Апатия сменялась вспышками гнева, ночью не удавалось нормально уснуть, а днем сваливали с ног разбитость и сонливость. Изматывает невероятно, но Леви не знает, как на это повлиять. Раньше бы он сказал, что просто хочет отлежаться дома вдали от шума и людей, а сейчас он не понимал, чего хочет. Впервые за много лет, наверное. Мысли постепенно склонялись в сторону ссоры с сопляком, но Леви запретил себе об этом думать еще перед самым отъездом в командировку.        Нет, нет и опять нет. Это не из-за него. Эрен Йегер просто настырный пацан, интрижка, недолгое увлечение, которое продлилось чуть больше обычного. Подумаешь, жить вместе начали. И плевать, что Леви сам это предложил. Просто он хотел регулярного секса, и чтобы пацан был в поле зрения, а не пропадал через день по мистическим обстоятельствам.        — Черт, — тихо прошипел Леви, резко закидывая ногу на ногу.        — Мистер Аккерман, не шевелитесь так внезапно, пожалуйста, — учтиво попросил стилист, стараясь не спровоцировать агрессию в свою сторону.        Вот какой, к ебени матери, регулярный секс, если он порноактер, а? Это даже не смешно. А для того, чтобы контролировать другого человека, не обязательно подселять его к себе, ведь есть отслеживающие приложения и прочее приблуды современного мира. Скрипя зубами, до Аккермана медленно доходило, а точнее, наконец, подкрадывалось принятие того, что он скучал. Опустив голову вниз, Леви закрыл глаза вновь начиная отсчет.                      Перед отъездом в аэропорт Ханджи делала вид, что ничего не произошло, и Леви был безмерно благодарен за ее терпимость. Стараясь вести себя более дружелюбно с ней, даже вызвавшись помочь донести ее сумку до самолета, Леви пообещал, что будет вести себя сдержанней и держать язык за зубами. Уж кто-кто, Зое подобных выбросов точно не заслуживала. Еще в отеле, стараясь уснуть на пару часов перед выездом, Леви поразмыслил насчет отношений Эрена и Ханджи. Решив, что подруга хотела как лучше, поставив себя на его, Леви, место, мужчина отпустил глупую обиду. Может, это из-за тоски по пацану или же своей совести, которая до сих пор слабо грызла из-за срыва на Ханджи. В общем, не важно, итог такой, что Леви перестал дуться на очкастую и настраивался на разговор с сопляком. А вот разговор о чем, и как сделать его конструктивным, он пока не знал. Наверняка Эрен вызовется первым все объяснять, не дав Аккерману первое слово, Леви поведется, потом пацан полезет обниматься и пошло-поехало. Допустить такое было нельзя, так как мужчина считал себя хозяином положения. Но и решить, что делать с Эреном, он пока не может, так почему тогда не выслушать версию пацана? Наверное, Леви боялся, что вновь пойдет на поводу красивых слов Йегера, отключив разум и поддаваясь чувствам. А эти самые чувства он и так признавал очень нехотя, медленно, почему-то почти отказываясь от них, таким образом защищаясь. Вот только от себя или же от настойчивого пацана? Ответ Аккерман пока не нашел.        — Ханджи, — вдруг заговорил Леви, поднимая взгляд на женщину напротив.        Зое не любила самолеты, потому что находила пребывания в них очень скучным и бесполезным занятием, поэтому сейчас усердно заедала свои нервы салатом с крабом, запивая все счастье третьим бокалом шампанского. Не ожидая к себе обращение от угрюмого друга, да еще и по имени, она чуть не подавилась, а потом вовсе замерла, предвкушая очередной неприятный разговор.        — Слушаю тебя, мой дорогой, — также наигранно вежливо ответила она. Злиться давно перестала в силу своей отходчивости. К тому же, с Леви иначе все равно не получается.        — На завтра есть работа? — ровным тоном спросил Аккерман, делая максимально незаинтересованный вид. С этим проблем не было, потому что он впервые за долгое время надел кроссовки, черные спортивные капри и толстовку на два размера больше. Только вот привычная элегантная поза, нога на ногу и кулак под щекой, делала картину более обыденной.        — Нет, — быстро ответила Зое, продолжив пихать большую ложку с листьями салата себе в рот, явно не попадая. — У тебя выходные четыре дня, по-моему, — отмахнулась она, показывая всем видом, что о работе говорить не имеет желания.        Тут Леви ожидал подъебку, что он снова не хочет работать, но Зое промолчала, подзывая стюардессу, чтобы снова сделать заказ. На самом деле, мужчина просто хотел хоть как-то отвлечься от собственных мыслей, в которых то и дело крутился пацан с лохматой башкой, но сейчас он… А вот где он, правда? В квартире Леви, или же съехал к себе? Мужчина мог бы предположить, что Эрен еще не съехал, но вспомнив свои слова по телефону и тон, с которым почти приказывал сопляку больше не звонить, отгоняли ранние гипотезы. На свой характер Аккерман бы ушел в закат уже после первого проигнорированного сообщения. Но Йегер же настырнее осла, а думать у Леви аналогично сопляку никогда не получалось, поэтому завершив шоу «Интуиция», мужчина откинулся в мягкое кресло, чтобы хоть немного подремать, так как прилетают они утром по местному времени, а в режим входить надо. Спустя полтора часа, когда они уже готовились к снижению, Леви так и остался с нарастающим чувством тревоги, не зная, куда себя деть.        Погода в столице была облачной, влажной, переменчивой. Все так, как терпеть не может Аккерман. И в пуховике жарко, и в пальто холодно. Так как вырос Леви в холодном, но не особо ветреном климате, то переносимость пронизывающих штормов у него так и не выработалась за столько лет проживания в этом городе. Поэтому прямо сойдя с трапа самолета, мужчина проклял эту серость на пару с морозом, натянув капюшон до бровей, быстрее направился в салон теплой машины. На самом деле, процедура обычная, вот только по расписанию должно было быть приятное предвкушение теплой ванны, уютной квартиры, любимых тапок и мягкой постели. В дополнение должен был быть сопляк, налету встречающий с порога, вот только сразу несколько «но», начиная от их ссоры до, в целом, нахождения сопляка в квартире. Уже подъезжая к дому, Леви успел разложить себя на молекулы, чтобы понять, чего он хочет больше: стиснуть Эрена до хруста в костях или же придушить у стены, чтобы не повадно было.        Чемодан, стеклянные вращающиеся двери, охрана, консьерж. Удивившись новому лицу за стойкой регистрации, Леви лишь вздернул брови, уверенно продвигаясь к молодому высокому парню, прическа которого очень напоминала стиль ублюдка-Смита — зализанные назад, но явно кудрявые волосы, которые под слоем лака все равно усердно выбивались, создавая небольшое облако на всей поверхности головы. У Эрена было так же, когда волосы после душа начинали высыхать, придавая и без того милому лицу с пронзительными глазами еще более кукольный образ.        — С приездом, мистер Аккерман, — ничего удивительного, что даже новый персонал знал всех постояльцев в лицо, а особенно Леви.        — Не видел вас раньше, — притормозив у входа, передавая багаж персоналу, спросил недоверчивый Аккерман.        — Вы очень наблюдательны, сэр, — подхалим какой. — Это моя четвертая смена, — Леви невольно подумал о сопляке. Вдруг у него возникли проблемы с проходом? Хотя мужчина лично вносил его в список постоянных посетителей, проблем не должно было быть. — Желаете что-то заказать? — видимо Леви слишком долго молчал, раз этот парень уже пытался прочитать его мысли.        — Да, — заказ он придумал еще в машине. Голод был совсем слабый, но поесть надо, учитывая, что он только завтракал, и это было вчера. — Салат с семгой без листьев, брускетту с ростбифом, черный чай без сахара, — а если Эрен дома? — И еще пиццу мясную, — ее сопляк точно любит.        — Будет готово в течение двадцати минут, — вежливо оповестил парень, улыбаясь дольше необходимого, на что Леви скептично покосился. Парень был определенно привлекателен и хорош собой. Будь мужчина свободен, может и повелся бы на задержку этого взгляда, но то, как на него смотрит лохматый сопляк не сравнится ни с кем.        В коридоре, ведущему к лифтам, Леви не заметил новые ковры, пару больших цветов и перегоревшую лампочку в торшере; не обратил внимание на заинтересованный взгляд группы девушек, которые, возможно, узнали его, начав перешептываться; прошел мимо знакомого, с которым всегда здоровался и обменивался светскими фразами в начале дня. Приближаясь к открывшимся дверям лифта, Леви сконцентрировался на усмирении ритма собственного сердца, которое гулом отдавалось в ушах, сбивая дыхание и нагоняя тошноту. Ладони чуть вспотели, хорошо, что сумку ему самому нести не приходится — ручка бы выскальзывала. Стоит признать, мужчина был так взволнован, что уже забыл какого это, переживать перед встречей с кем-то. Сколько они не виделись? Больше двух недель, вроде, хотя изначальный срок был установлен не более недели. «Всего на семь дней больше, подумаешь», — скажет нормальный человек, но Аккерман медленно шагал в сторону своей квартиры, стараясь выглядеть обычно, потому что внутри все стянуло узлом. Уже у двери пришлось сжать кулаки, потому что руки немного тряслись, выдавая его состояние с головой.        Чтобы не стоять как остолоп под дверью собственной квартиры и не думать о причинах реакции своего тела, Леви нащупал мокрой рукой ключи в штанах, выбрал нужный из пяти, со второго раза попал в скважину и нажал на ручку.        Тишина. Просто абсолютная. Даже окна все закрыты, хотя Леви всегда настаивал на свежем воздухе. Солнце взошло не так давно, поэтому стоявшая в помещении полутьма усиливала внутренний трепет от предвкушения встречи. Сразу обратив внимание на полку для обуви, мужчина отметил, что либо он здесь один, либо Эрен постирал снова промокшие кеды и сушил их на балконе. Стараясь, как ниндзя, тихо закатить доставленный багаж внутрь, при этом разуться и закрыть дверь, Леви параллельно издевался над своим идиотским поведением, но все равно наступал на те точки пола, где паркет точно не заскрипит. Детективные навыки у Аккермана имелись, наблюдательность также была неплоха, поэтому войдя на кухню, мужчина практически сразу понял, что пацана здесь нет: около плиты не стоит чашка с чипсами, а на барной стойке отсутствует стеклянная бутылка из-под малинового чая, на который в последний месяц подсел Йегер. Смешанные чувства сразу же ударили в голову, где главными были расстройство и одиночество. Не успев толком подумать, забив на субординацию и бесшумность, Аккерман ринулся в гостевую комнату, потом на второй этаж, проверять все комнаты, даже холодный балкон.        Никого.        Застыв в спальне, проверяя вещи уже второй раз, Леви не хотел верить, что он здесь один. Лишь журнал, на обложке которого они вдвоем был той вещью, которую оставил после себя Йегер, видимо, забыв ее или все же оставив специально. Взяв его впервые, более детально рассматривая снимок, Леви вглядывался в сплетение рук, на губы около своей шеи и самого себя: казалось, что Леви лишь позволяет обнимать себя, как бы снизойдя до парня сзади. Жаль, что никто из читателей не узнает, кто был инициатором совместной горячей съемки. Усмехнувшись, мужчина швырнул журнал на пол и, пройдясь прямо по нему, сел на кровать, бездумно смотря прямо перед собой. Мысли хаотично метались в голове, от одного края к другому, с каждым ударом о черепную коробку отзываясь ударом, вызывая пульсацию. Боль как физическую, так и моральную Леви ощущал во всей красе, не зная, как с ней справиться и что делать. Сейчас хотелось лишь уйти куда подальше, дав возможность чувствам обиды и вины разрушить себя до основания. Правда вот обида граничила со злобой, потому что Леви до сих пор считал, что в их ссоре виноват не он, а сопляк, который не умеет держать язык за зубами. Тогда почему Аккерман должен нести ответственность за то, что происходит с ними теперь? Разве он просил Йегера съехать? Нет. Он лишь сказал пацану не названивать, так как ему нужно все обдумать самостоятельно. И вообще работать мешал, кретин.        Может, стоит позвонить и спросить? Разве это не нормальный жест? Леви хотел, но гордость вновь шептала, что если Эрен ушел, значит не хочет больше иметь с ним дела.        — Для чего портишь жизнь другим людям, которые посвящают тебе свою жизнь, в итоге ломая ее основательно?        Щелкнувшая в сознании фраза Смита прошибла током. Раньше бы Леви отмахнулся от очередного пафосного изречения, но сегодняшние обстоятельства буквально тыкали носом в то, что белобрысый в чем-то прав. Леви не знает точно, но предполагает, что бесконечно эмоциональный Йегер тяжело пережил его внезапный отъезд «по работе»; что наверняка не спал остаток ночи после того, как Аккерман позвонил и приказал его больше не беспокоить; что Эрен не с легкой душой покидал эту квартиру, осознанно приняв решение разойтись. Возможно, это к лучшему? Может, хоть раз стоит подумать не только о себе, опровергнув слова Смита о бескрайнем эгоизме, и исчезнуть из жизни пацана? Но хотел ли этого сам мужчина, вопрос неоднозначный. Скорее нет, потому что как только он услышал копошение снизу, решив, что это пришел Йегер, подорвался из комнаты, в миг оказавшись у входа, распахивая дверь с замиранием сердца.        — Мистер Аккерман, ваш обед. Все заказанное уже давно остыло, вещи Леви не разобрал, в душ не ходил и даже не спал. Вся деятельность его заключалась только в сидении в зале с крепко сжатым телефоном в руках. Сверля пол глазами и обострив слух до максимума, Леви пытался придумать, что делать дальше. Вариантов было где-то три, и один из них Аккерман откинул не совсем сразу, но уже минут сорок как — забыть Йегера, дав ему вот так молча свалить. «Нет, нихуя подобного, пацан», — сжав губы в тонкую линию, мужчина крутил навязчивую мысль в голове. Он точно решил из-под земли его достать, но при этом сохранить лицо. Как это провернуть, он придумает. Был вариант просто позвонить, но много чести, Леви не хотел себе роль благоверной ищейки, что потеряла своего сынка. Другой вариант состоял из проверки съемной квартиры, но это опять же выглядит прям так себе. К тому же, последняя их встреча там также закончилась плохо, поэтому дело даже не в самолюбии, а в песне «возвращаться плохая примета». Короче, ноги просто не шли. И третий способ — попробовать «случайно» поймать его на работе. Учитывая, как остервенело пацан держался за свою должность, споря даже с Леви, то вероятность, что он оттуда уволился, это касается и «Троста», и агентства, стремится к нулю. Соответственно, можно было попробовать. Из страшного была встреча с Йегером в компании Смита, потому что в том случае Аккерман за себя точно не отвечает.        Просидев в зале, пока поясница не отсохла, ожидая чуда, Леви со скрипом в коленях поднялся, подумав, что помыться все же стоит, потому что последнее свое отражение в зеркале его не очень обрадовало. На часах уже третий час дня, то есть караул он держал больше шести часов. Не хило. Поморщившись своему жалкому положению, Леви направился в сторону ванны, по пути выбрасывая принесенный обед в пустую урну под раковиной.        Контрастный душ, бутылка газировки, урчание в животе, глаженные черные брюки с однотонной водолазкой в цвет, и Леви готов перевернуть весь город, лишь бы найти истеричного сопляка. Вообще, мужчина терпеть не мог истеричек, то есть распущенных людей, готовых плеваться ядом, не слушая собеседника с его аргументами и выплескивая свои эмоции. Леви таких сторонился, избегал, осуждал. Редко позволял себе в целом какие-то чувства, потому что после ненавидел себя за них. Но стоит подчеркнуть, что не испытывать вообще ничего и уметь правильно транслировать свои чувства в корне разные вещи. Да, он признает, что, возможно, перегнул с резкостью, когда рассказал Йегеру о том, что в курсе их связи со Смитом. Но! От слов он своих не отказывается, тут опять же вопрос подачи информации. А вот у пацана вообще с этим проблемы. Может, это вопрос воспитания, темперамента или вообще пример семьи, в целом окружения, Леви не знает и знать не хочет, ему бы со своими тараканами договориться. Заниматься дрессировкой сопляка он тоже никогда не хотел, потому что был убежден в том, что они оба взрослые люди и должны между строк понимать многие вещи. Но опять же, Эрен был другого мнения и, видимо, поэтому пользовался советами ублюдка-Эрвина. Так, главное не заводиться, потому что Леви и так уже нарушил все известные правила на дороге, крепко сжимая руль в обеих руках. Наверное, это в силу возраста, как бы пацану не нравился этот аргумент, Эрен не мог всегда рационально и мудро растолковывать поведение старшего, сразу надумывая и додумывая невесть что. Обычно это присуще более неуверенным в себе людям, что раньше не вязалось с образом Йегера, как думал Леви. Потому что то, как настырно, даже напролом лез Йегер в жизнь старшего, почти не оставляя выбора, приятно поражало и подкупало такую глыбу, как Аккерман.        Начать поиски он решил с агентства, будь оно не ладно. Еле найдя парковочное место, выдохнув, надев темные очки и подняв воротник почти до ушей, Леви быстрым шагом достиг входа, потому что, сука, и так холодно, так еще и находиться здесь не прельщало. Перекинувшись парой ласковых с неприветливыми девушками в фойе, администрацией и директором, Леви понял, что если не здесь, то остается только «Трост», либо же просто варианты прогулки, кафе и прочее трахомудие, о котором Аккерман в душе не знал, но пытался в свое время. Ну, в крайнем случае реально можно позвонить, пока что не та степень безысходности.        Ох, как же Леви не хотел там появляться, кто бы знал. И ничего не могло смягчить это обстоятельство, только наоборот — теперь появились новые. Раньше Аккерман в «Тросте» без особой надобности в принципе не появлялся, а сейчас тем более бы не поехал. Но опять вдуматься, чем он сейчас занимается, то это истощит его нервы окончательно. Гордость и так уже была на последнем издыхании, чтобы начать давить напущенным псевдоунижением. Так еще и в студии, которую он терпеть не мог, ну вашу мать. Хорошо, это всего на час максимум, Леви сможет. Подсознание уже готово было выпустить на площадку группу чирлидеров, которые бы кричали, что Леви не ссыкло, но мужчина держался даже тогда, когда поднялся на этаж, где обычно тусовались операторы, надеясь натолкнуться на улыбающегося сопляка. Да, пусть он лучше будет веселый, чем с потухшими глазами. Леви хоть и был зол, но вживую видеть грустную физиономию Йегера он не хотел. Потому что пострадали и хватит.        — О, Леви! — черт, не хотелось встречаться с другими прямо с порога. Аккерман нехотя повернулся на оклик, не делая лицо приветливее, чтобы показать свой настрой на общение.        Петра была человеком, который умеет просто все, что возможно уметь и даже на каплю больше. В основном она занималась настройкой света, но также могла подсобить и визажисту, звуковикам, сценаристу-раздолбаю, главному бухгалтеру и даже Ханджи. О да, с очкастой, как и с Леви, они знакомы сто лет, со времен Аккерман-принеси-подай. Да, период этот был не долгий, но зато очень поучительный, который скрепил их троих. Леви по-своему любил Ралл, но сейчас не лучшее время для бесед. Пропустив мимо ушей ее расспросы насчет командировки, Леви постоянно оглядывался по сторонам, надеясь выцепить лохматый столб.        — Ты ищешь Эрена?        Леви чуть нахмурил брови, больше никак не выдавая своего удивления. Удивлению скорее не вопросы, потому что в студии давно ходят слухи об их «дружбе», так как Леви перестал ныкаться, видя, что Йегеру это неприятно, а недавно еще и обложка совместная вышла. Напрягала скорее интонация и взгляд, с которыми девушка осторожно поинтересовалась.        — Знаешь, где он? — без прелюдий, это долго, а времени Леви и так много потратил впустую. Девушка как-то неуверенно посмотрела вниз, не отвечая. Внутри начинало щекотать, правда Аккерман не мог пока дать объяснение своим ощущениям. — Петра? — еще раз более настойчиво переспросил мужчина.        — Он на съемке сейчас, — резво ответила она, как в армии. Низкий тон Леви ее до сих пор пугал.        — На втором? — мужчина уточнил этаж.        Получив быстрый кивок в ответ, он быстро развернулся, желая хотя бы издалека посмотреть на парня, а если рядом будет кто-то без дела, то можно подменить Йегера, утащив его в свою гримерку. Думать о причинах реакции Петры Леви пока не станет. Упорно отгоняя от себя то же чувство, что и тогда около входа в квартиру, мужчина старался убедить в своей правоте и настрое не только собственное сознание, но и вселенную, потому что она посылала очень смутное, но колющее опасение.        Так как на площадке должна быть полная тишина, то дверь естественно оказалась закрытой. Но для решительного Аккермана это не препятствие, он позволил себе тихо нажать на ручку. И, хвала богам, помощники опять забыли запереть ее на ключ, на сей раз впустив Сатану на порог. Полный состав в сборе, в конце площадки кого-то снимают, но Леви даже не обращает внимание на замерших операторов и остальных, выискивая сначала со своего места нужный объект. Пробежавшись взглядом несколько раз по огромным спинам, Леви проклял свой рост, настраиваясь протискиваться между работниками, возможно, заслужив гневный взгляд Шадиса из-за шума, но тот переживет. Аккерман помнил, потому что сопляк часто хвастался, что он часто стал заменять одного из главных операторов. Наверное, его действительно намеревались повысить в ближайшие месяцы, просто Леви упорно не хотел замечать успехов парня в этом месте. Потому что слишком много крыс на квадратный метр в этом здании. Сначала обойдя весь зал сзади, потом примостившись с другого бока, у мужчины никак не получалось найти нужную голову, постоянно чертыхаясь и уже заводясь. Может, он перепутал этаж, или эта такая шутка от Петры? Хотя вряд ли, не бессмертная же, плюс с юмором у Леви через раз. Убедившись, что среди съемочной группы Эрена нет, Аккерман начал оглядывать помещение, так как знал каждую студию наизусть, буквально мог найти с закрытыми глазами любой кабинет. Поэтому он точно знал, что на втором этаже есть до сих пор не побеленный потолок с огромной трещиной ближе к выходу; из примечательного была одностворчатая дверь между реквизитом и кулером, где постоянно собиралась очередь из входивших и желающих быстрее свалить. Отметив все пункты в голове галочкой, Леви раздраженно выдохнул и замер, наконец остановив взгляд на актерах.        Пиздец.        После этого слова сознание Леви начало блокировать все внешние раздражители, в целом звуки. Еще немного, и он перестанет различать цвета, а потом и вовсе потеряет сознание. Руки мелко затрясло, легкие горели, желая получить дозу кислорода, а глаза покалывало от сухости. Жизнь готова была пронестись перед глазами, потому что теперь она точно разделилась на «до» и «после».              Леви Аккерман, тридцать семь лет, не женат, работает порноактером, чуть не умер от остановки сердца, увидев, как Эрен Йегер в одних джинсах готов положить свой член в рот незнакомой девушке.        Что, как почему, зачем, кто заставил, сколько заплатил, шантажировали. А может быть проспорил, накачали наркотой или это вовсе галлюцинация Леви. Аккерман пытался выбрать вариант среди всех крутившихся в голове по принципу, который удастся легче принять и исправить. Да, исправить. Поэтому что это… это просто нет слов. От ревности до непонимания и легкой обиды. Идентификацией чувств Леви займется позже, возможно, завтра, а сейчас он остановит это мракобесие, чем бы не пришлось заплатить — статусом, работой, всем, что есть сейчас.        Как только Леви вышел из общей массы съемочной группы, началась суета: Шадис, как и ожидалось, кричал что-то матерное, позволив себе, даже на Аккермана, повысить голос; девушка, сидевшая на коленях перед Эреном, тут же прекратила махинации с его ширинкой, поворачиваясь на звук приближающихся шагов; Эрен сначала будто подвис, а только потом медленно развернул голову. Видимо, крики «Аккерман, какого хера?» и прочие перешептывания привели его в чувства, потому что иначе Леви не может объяснить то, что происходило на лице Йегера. Подойдя почти вплотную, смотря на младшего парня сверху вниз, Леви увидел ничего, кроме испуга. Испуга за себя, за свое будущее, из-за Аккермана, который готов был убивать всех и вся, — не понятно, да и пусть. Потратив пару секунд на быстрый анализ происходящего, Леви понял, что это была явно не идея Йегера, потому что человек, принявший решение сниматься в этом, не будет при первой возможности искать за спиной на кровати рубашку. Да и по лицу сопляка можно было всегда прочесть, что он думает, а главное чувствует.        — Леви, ты чего? — рыжая девушка с короткой деловой стрижкой, явно игравшая роль доминантши в этой постановке, ни раз снималась с Леви, вот только имени ее мужчина так и не запомнил, сейчас была в шоке, растеряв весь свой наглый образ.        Йегер же молчал, медленно врастая в кровать. Мало того, что в голове его была война с самого начала дня, да и на подготовительных курсах, если их можно так назвать, так еще и холодный, но яростный взгляд Леви сгонял семь потов. Что теперь будет, представить страшно. В любом случае, с расставанием парень почти смирился, точнее дал себе возможность испытать новую встряску, лишь бы хоть как-то уйти от мыслей с Леви. Как он согласился на съемку — не помнил. Как потом пришел на курсы для новичков, что посоветовал Смит, тоже. Как сегодня якобы легко знакомился с партнершей тем более. Казалось, что все происходит в параллельном мире, где он сам просто наблюдатель; мир, из которого Леви просто исчез и вряд ли появится снова. Но хотелось оставить о себе какой-то памятный след и понять, что испытывал Аккерман, работая подобным образом. Эрен надеялся прочувствовать всю философию порно-индустрии, но, почти достигнув цели, снова провалился. Леви сначала показался шуткой его фантазии, потому что ощущая касания другой девушки, ее поцелуи и руки, Эрен упорно фантазировал Леви, чтобы было не так противно. Когда настал момент раздеваться, то тело вообще хотело принять ватообразную форму. Наверное, в голове сработал защитный механизм, по-другому парень не может это объяснить. Хорошо, что сценаристы ему, как новичку, дали роль молодого парня, которого соблазнила начальница. Пошлая безвкусица, но здесь сыгравшая на руку.        И вот сейчас, цепенея от взгляда Леви, Эрен проматывал все свои шаги, которые привели его к съемке в порно. И эта самая причина стояла прямо перед ним, молча гипнотизируя. Не отрывая взгляд от серых металлических глаз, накинув наконец рубашку на плечи и проверив застегнута ли ширинка, Йегер хотел что-то спросить, начать зачем-то оправдываться, подать хоть какой-то звук, но от этой дилеммы его избавил короткий рывок за руку, да с такой силой, что Эрен сразу ровно встал на ноги, даже не качнувшись.        Леви смотрел только перед собой на дверь, крепко держа за запястье говнюка-Йегера, который устроил всю эту показуху. Леви был почти уверен, что не пропустил дебюта, потому что пацан явно вел себя перед камерой как девственник, и дело вовсе не в заданном образе. Рука сопляка была расслабленной, холодной, даже чрезмерно легкой. Наверное, он похудел, потому что тонну пудры и тонального крема Леви заметил, как только заглянул в пустые зеленые глаза. За недоедание получит позже отдельно. Поднимаясь по лестнице на этаж выше, к собственному кабинету, Леви не замечал удивленных взглядов по пути, потому что было похуй. Пусть только Смит хвалит свою судьбу, что не попался на глаза. Найдя в кармане пальто ключи, на которых были вообще все необходимые связки, мужчина быстро открывает дверь, заталкивая парня перед собой. Эрен моргнул два раза и очнулся прижатым к уже закрытой на замок двери. Напротив стоял Леви, опустив голову так, что даже подстриженная челка закрывала глаза. Руки мужчины болтались вдоль тела вместе с сжатыми кулаками. Эрен не боялся, что он его ударит; не боялся услышать осуждение или подтверждение того, что они окончательно расходятся. Он был просто рад, что Леви утащил его оттуда, закончив весь этот кошмар.        Удар кулаком об дверь заставил тело еле заметно вздрогнуть. Эрен только-только начал отходить от испытания перед камерой, поэтому его нервная система была очень чувствительна. Видимо, Леви все же хотел сделать ему больно, но выпустил пар на деревянной двери, а не по полуголой мягкой руке Эрена. Стоя около пацана, держа кулак в миллиметре от его плеча, смотря на чуть прикрытое рубашкой тело, видя, как между ключицами бьется вена, Леви не мог принять решение, что ему делать. Найдя в себе силы поднять голову на замершего Йегера, мужчина на секунду задержал дыхание, борясь с собственными демонами.        Леви так скучал.        Зеленые глаза напротив смотрели так пронзительно и так больно, что сердце старшего сжималось от осознания того, что могло сейчас произойти в жизни этого мальчишки, который просто хотел внимания. Но не внимания всех, а его, Леви, конкретно.        — Кто? — Аккерман не разрывал зрительный контакт, чтобы не пропустить ни грамма тех эмоций, что чувствует в данный момент Йегер, чтобы разделить их. — Кто надоумил тебя на это?        Леви был убежден основательно, что парень, у которого совсем недавно были панические атаки при виде обнаженных людей, не мог прийти к такой мысли самостоятельно. Был тот, и Аккерман догадывается, кто явно посеял в расшатанной психике эту идею, а потом взрастил и почти продал итог, пока Леви вовремя не появился на сцене.        — Эрен, — меняя тон на более мягкий, потребовал Леви, все также смотря в мертвые глаза, — ответь мне.        — Я сам согласился, — спустя небольшую заминку тихо ответил Эрен, начав теребить край рубашки от волнения. — Меня никто ни к чему не принуждал, — стараясь сохранить остатки раздавленного достоинства, продолжил парень, но выглядел пока также растерянно.        — Тогда зачем? — Леви не оставит предыдущий вопрос нерешенным, просто пока что главным было другое — разбитый пацан в десяти сантиметрах, который еще немного и рассыплется на куски.        — Разве что-то изменится, если я отвечу? — опустив голову, спросил парень, истратив силы смотреть в стеклянные глаза рядом, которые раньше вызывали один восторг, а не боль, вперемешку с обожанием и тоской.        — А что должно измениться? — не отступал Леви, чувствуя, что настрой пацана в корне отличается от его.        — Леви, я люблю тебя, — резко выдал Эрен неожиданно для обоих, даже содрогнувшись от собственных слов, смело заглядывая в серые шокированные глаза, но все равно продолжил, не обращая внимания на обескураженное лицо старшего: — Мне очень жаль, что я не рассказывал тебе о разговорах со Смитом; жаль, что не прислушивался к твоим просьбам; жаль, что мешал тебе работать и всячески отвлекал, клянусь, я не хотел, но из раза в раз делал это. Прости меня, — уже на первых фразах Леви отступил на пару шагов, понимая, к чему ведет парень. Все происходит так, как мужчина и предполагал. — Но я понимаю, что не нужен тебе. Раньше я думал, что буду готов мириться со всеми твоими правилами, и пусть ты не чувствуешь ко мне того же, что я к тебе, наплевать, ведь я могу быть с тобой! — Эрен, не замечая, перешел на повышенный тон, выплескивая все, что накопилось за все время. Осознавал, что это точно в последний раз. — Ведь я могу видеть тебя, обнимать, слушать, живя вместе. Я был на небе от счастья, когда ты предложил переехать; когда ты проговорился, что отказываешься от работы, потому что знаешь мою реакцию, которую я пытался скрыть всеми силами. Всегда, каждый гребаный раз, я готов был прыгать от возбуждения, когда получал от тебя хоть каплю внимания, но ты впустил меня в свою квартиру, а не в свое сердце, — Эрен прервался на секунду, чтобы перевести дыхание, потому что как в забытье протараторил все на одном вдохе. — Сколько бы раз я не просил, сколько бы не ждал, ты никак не впускал меня дальше определенной границы, словно я так и останусь болтаться где-то посередине, будто я не достоин. Я знаю, наверное, это звучит глупо и по-детски, и ты сейчас скажешь, что я просто не дорос, чтобы чувствовать личные границы других людей. Но я старался, как мог, чтобы понять, что ты чувствуешь, думаешь и какими принципами руководствуешься, когда со спокойной душой идешь с кем-то спать по работе.        — Йегер, это было…        — Я хотел понять всего две вещи, — резко перебил Эрен, не дав Леви даже шанса. — Всего две сраных вещи, Леви! Могу ли я быть достойным тебя, — парень загнул один палец руки. — И если я внедрюсь в твою жизнь хотя бы так, — Эрен покрутил другой рукой в воздухе, показывая на помещение, а потом на свое тело, — то буду ли я понимать тебя лучше, одновременно став равным? — загнул второй.        Леви хотел присесть. Он был так ошеломлен услышанным, окунувшись во все переживания Йегера, что лавиной накрыли с головой, перекрывая доступ к разумной аргументации своего поведения. Аккерман просто не мог пока справиться с тем грузом, что испытывал Йегер во время их отношений, хотя ему самому было что сказать.        — Я не знаю, как ты оказался здесь именно в этот момент и зачем увел меня оттуда, — тихо продолжил младший, смотря в сторону, отвернувшись. — И не понимаю, к лучшему ли это, но, — Эрен на секунду запнулся, подбирая слова. — Но я надеюсь, что ты не злишься на меня за все это. Я больше не буду пытаться лезть в твою жизнь, делая ее неудобной и трудной, — Леви хотел было опять вставить свое слово, но Йегер продолжил: — Я не хочу сказать, что ты во всем виноват, не подумай, — Эрен, покачав головой в стороны, подтверждал сказанные слова и для себя тоже. — Больше виноват я, потому что полез туда, где мне не место, — наверное, Леви подумал сейчас про порно, не догадываясь, что парень подразумевал самого Аккермана целиком. — В принципе, ты меня предупреждал, — Леви заметил, что привычку грустно ухмыляться пацан перенял у него самого, от чего в душе стало еще более погано.        Когда Эрен замолчал и вновь поднял взгляд на шокированного Леви, эмоции которого выдавали лишь расширившиеся глаза, то в комнате осталась только атмосфера неоправданных надежд напополам с людьми, которые были разгромлены по всем фронтам. Да, каждый по-своему, но итог вышел общий — опустошенность и кровоточащие раны, которые затянутся совсем не скоро.        Разглядывая мужчину, Эрен вдруг вспомнил, как встретил его во второй раз в этом же здании: Леви был одет примерно также, за исключением обуви и пары колец. Да, парень смог разглядеть даже это. Сейчас, пережив такие насыщенные несколько месяцев с этим человеком, который перевернул его жизнь с ног на голову, подарив множество возможностей и эмоций, Эрен точно не жалел о случившимся, до сих пор храня в груди ту самую первую частичку искры и любви, что родились с первого столкновения пары глаз. Его сердце будет биться каждый раз также часто, что и в первый день их встречи. Еле сдерживая слезы, Эрен пытался запечатлеть образ Леви напоследок, вникая в каждую деталь его лица и тела. Не решившись сделать пару шагов и дотронуться до фарфоровой кожи, парень принял то, что он окончательно сломался.        — А мое мнение ты не хочешь услышать, Эрен? — неожиданно спросил Леви.        Жаль, что он уже несколько минут как был один в своем кабинете.