— А расскажи мне о своей жизни. — Тебе, серьезно, это интересно? — У всех они такие разные… да, интересно, какая дорога тебя привела именно в эту комнату. Ты всегда любила помогать людям? — Нет, я… сошла с правильного пути в одно время. Заставили обстоятельства. Когда я думала, что пала окончательно, лежала на самом дне, кто-то сверху решил мне помочь и подкинул встречу с одним прекрасным человеком. Я не понимала, почему он был рядом. Я делала все, чтобы отогнать его от себя, но он все равно оставался… Ненавидел меня, презирал, но все равно по какой-то причине верил в меня. Проверяла его выдержку самыми разными отвратительными способами, но он не уходил. И, знаешь, он добился моего понимания. Из-за него я решила, что хочу помогать другим людям. Пошла учиться на психолога. По своей шкуре знаю, что человеку нужен человек, который верит в тебя не смотря ни на что. Это реально помогает. — За моей спиной куча народу, которые верят в меня, поддерживают. Это не помогает. — Извини за дерзкий вопрос, но они верят в тебя, или в то, что ты сможешь и дальше приносить им деньги? — …. — Пожалуйста, извини, очень бестактный вопрос был… — Нет, вопрос, как раз таки, хороший… У меня есть подруга, которая, собственно, все это и реализовала. Она точно в меня верит и не даст в обиду. — Но рядом с тобой почти круглые сутки сейчас не она, а незнакомка в больничном халате. — Неплохой сюжет фильма для взрослых. Смех.
Было решено перевезти его все-таки обратно, в дом Рейда. Пресса нарушала спокойное течение жизни пациентов, что влияло совсем не благотворно на процесс лечения. Получив указания от охранника Майкла на завтрашний день, все разошлись по домам. Я же пошла в паб. Теперь могла себе позволить местечко поприличнее тех, где работала или была завсегдатаем, и меня переполнял восторг от подаренного мне временного статуса обычного рабочего. Это был невообразимый прекраснейший опыт — окунуться в среднестатистическую рутину и позволить себе пропустить стаканчик-два в пятницу вечером, как любой нормальный человек. А не охотиться за кошельком со всем выделяющимся прайсом наружу из лифчика. Присев за барную стойку, я взяла себе стакан темного пива и закурила. — Майкл Джексон, подозреваемый в растлении несовершеннолетнего, по словам его представителя, сейчас находится в Лондоне на лечении от зависимости. — Услышав это имя, мой взгляд сразу метнулся на экран маленького телевизора, что висел в углу над напитками за барной стойкой. Миловидная блондинистая женщина с идеальной дикцией начала рассказывать ужасающие вещи. Я слушала в запой и не могла поверить — очень долго я не брала в руки газет, телевизора у меня не было, и я не была в курсе всех проблем поп-звезды. Меня окатили ледяной водой. За несколько дней этот мужчина предстал передо мной в образе наивного мальчишки с невероятным уровнем гениальности, и этот образ никак не вязался с тем, в чем его обвиняли. Не могла даже представить подобных вещей, сотворенных его руками. Но я знала его всего ничего, а, может, он просто слепил из себя благодетеля и пустил мне и остальным пыль в глаза. Снова из меня сделали дуру, навыдумавшую розовых глупостей от резко появившегося юношеского максимализма.Несколько человек сели в круг, на одном из стульев сидел доктор с планшетом в руках. Я же села поодаль, наблюдая из тени за происходящим. Пришлось прийти, иначе Джексон отказывался участвовать в терапевтическом сеансе. — И так, господа, есть свод некоторых правил… — психолог начал перечислять обычные уставные предписания, очень скучные, все пришедшие тяжко вздыхали. Но, когда наступил момент признаний, скука сменилась явной тревогой. Каждый дрожащим голосом признавался в своих причинах заточения, я же наблюдала все это время за Майклом. Казалось, он пытался смотреть каждому именно в глаза, когда те говорили, показывая тем свое участие и поддержку. Он слушал крайне внимательно, слегка улыбался в попытке приободрить говорившего. Если бы такая улыбка присутствовала в моей жизни в самые ужасные моменты, я бы точно не дошла до нынешней роли. Но в истории нет сослагательного наклонения. И мне приходилось лишь мечтать. — Спасибо, Ричард. Майкл, твоя очередь. Певец зажал ладони между колен, озираясь опасливо по сторонам в заметной неловкости. — А можно, я воздержусь? — Нет, ты должен. Именно должен, иначе не будет смысла во всем этом. Опустив голову, Майкл часто задышал. Я видела, как быстро вздымалась его грудь. Он поднял глаза и устремил их прямо на меня в просьбе поддержать, я слегка кивнула. — Привет, я Майкл, и я зависим от лекарств.
Я забыла о сигарете, и та обожгла мои пальцы, почти до конца дотлев. Шикнув, я остервенело начала тушить окурок от вдруг возникшей агрессии, выплескивая на него все. Может, я лишь придумала его образ, и на самом деле в Джексоне скрывается сам Дьявол, уничтоживший в оболочке всю мораль. И я помогаю излечиться нравственному уроду.Скользнув по влажным ладоням, ваза со свистом полетела на пол и с грохотом разбилась. — Блядь! — выругалась я, опустившись на колени и принимаясь собирать мелкие осколки на дно вазы с разбитыми острыми краями, которое осталось целым. — В английском языке ужасающее количество слов, а ты выбрала именно это… — Чуть приподняв взгляд, он упал на носки мокасинов. Я подняла голову и встретилась взглядом с Майклом, с любопытством разглядывающего меня. Этот укор отозвался острым чувством де жа вю в голове, меня уже не раз близкий друг отчитывал за подобное. Стыд заставил опустить глаза и продолжить убирать следы преступления. — Ты еще начни штрафовать меня по фунту за каждое ругательство. — А это поможет? — Поможет опустеть даже твоему неподъемному бумажнику.
Резкий толчок в спину вывел меня из раздумий, я обернулась. Пьяное тело страшной женщины в годах покачивалось на месте, расфокусированным взглядом та пыталась что-то найти перед собой среди переполненного небольшого зала. — Смотри, куда прешь, тварь, — слова сами вылились из моего рта, и привели немного в чувство представителя местного бомонда. — Ты что сейчас сказала? — Ее взгляд на странность слишком быстро сконцентрировался на мне, женщина немного пришла в чувство и подошла ближе с вызовом. — Ты кто вообще такая? Закатив глаза, я допила остатки пива и отставила стакан подальше от края столешницы. На всякий случай. И обернулась к незнакомке. — Напилась — веди себя прилично. — Да как ты… — Толстые пальцы резко схватили меня за волосы и потянули со стула, никак их не получилось убрать от себя. Вцепились мертвой хваткой и куда-то вели. Не удавалось вырваться, и инстинкты взяли руководство на себя, без помощи мозга — мои пальцы сжались в кулак и наотмашь попали прямо в лицо смрадной особе. Вспышка боли, и я хватаюсь уже за свое лицо. Руки пошли в пляс, мужские голоса вокруг подначивали, мое сознание окутала темнота, и я пришла в себя уже сидя на женщине сверху с занесенной рукой для очередного удара. Лицо незнакомки было полностью скрыто кровью, костяшки нещадно саднили. В шоке разжав пальцы, убрав другую руку с ее воротника, я встала с места, слегка покачиваясь. Не могла поверить, что это сделала я. Рядом все стояли и улюлюкали, как кучка шакалов, бармен озадаченно смотрел на меня и что-то говорил по телефону. И я сбежала из бара, со всех ног ускоряясь в сторону дома. На следующее утро ноги отказывались по собственной воли вести меня в больницу, они еле поддавались на уговоры. Я не понимала, как смотреть теперь на Майкла. Не получится скрыть того замешательства, на которое сподвигли открывшиеся подробности. — Э-э-эй, ты тут? — мужские пальцы щелкнули перед моими глазами, выводя из внутреннего и очень глубокого монолога-рассуждения. Бичи осуждающе покачал головой. — Медперсонал и другие больные в течении дня под прикрытием разойдутся, ты же должна будешь вывести Майкла в полночь в соседнее здание. В третий раз не придется повторять? — Нет, прости, я все услышала и запомнила. — Отлично. Не только от Стива, еще и от тебя сегодня будет зависеть его безопасность, учти это. Не сдержавшись, я тихо хихикнула, от чего получила еще один недовольный осуждающий взгляд босса. Эти слова были до боли похожи на те, что мне однажды сказал мой нынешний второй работодатель — не полагаться на оппонента, и обезопасить себя самой наличием резинки в сумке. Иногда кажется, что с моей расшатавшейся психикой — покажи мне палец, и громкий смех не заставит себя долго ждать. — Что случилось? Ты в порядке? — увидев мое чуть обезображенное лицо, Майкл тут же убрал книгу в сторону и встал с постели. Пытаясь максимально скрыть свои увечья, я отвернулась, молча сгребая в охапку отложенное грязное постельное белье. Но его пальцы, что вцепились в подбородок, заставили обернуться. И предстать на обозрение. Его ласковый взгляд блуждал по царапинам, между его бровей появилась еле заметная складка. Было очень неуютно. Его глаза остановились на пораненной нижней губе, большой палец коснулся ее, почти незаметно оттягивая вниз. Такое прикосновение отозвалось молнией, распространяющейся по всему телу до кончиков пальцев. — Кто тебя так? Я мотнула головой, освобождаясь от его хватки. — Это неважно. Все в порядке. — Нет, не в порядке. Кто это сделал? Назови имя и он больше тебя не тронет. У тебя есть мужчина и это он тебя так? Я слегка улыбнулась, и почувствовала легкий укол боли в ранке. — Нет, никого у меня нет. Все отлично, прекращай волноваться. Но он не прекратил. Донимал вопросами. Певец заметил, что сегодня я была менее разговорчивая. И больше не следила за ним взглядом фетишиста-наблюдателя. Максимально свела общение к минимуму, Майклу приходилось буквально клещами из меня вытаскивать слова, и он даже начал донимать разговорами других из персонала, породив в них удивление. Вечером я была с ним один на один, когда перевела его через подвал на подземную стоянку близстоящего к больнице здания. Стив ушел к выходу за машиной, я же стояла рядом с Джексоном и глядела куда угодно, лишь бы не на него. Переминалась с ноги на ногу, сильнее укутываясь в шерстяной свитер от холода. — Может, все-таки объяснишь, с чем связаны такие изменения? — Покачав головой, я так и не повернулась к нему лицом, продолжая разглядывать носки кроссовок. Что я могла ему сказать? Не так то просто в глаза выдать вопрос — « А ты, правда, совратил ребенка?». Этот вопрос держался на уровне горла и мешал произнести что угодно. — Джессика, поговори со мной. Что случилось? Не молчи, я себя реально начинаю считать психом. Я чем-то обидел тебя? Ты разозлилась на то, что я сказал о твоем словарном запасе? Ну, прости, если это было слишком резко. Просто мне не нравится, когда красивая девушка ругается как какой-то недоразвитый разнорабочий. Услышав «красивая девушка», голова сама повернулась к певцу, и я уставилась на него в удивлении. Столько раз слышала подобное, в том числе и более фривольные формулировки, и впервые смутилась. Наверняка, мои щеки пылали ярче костров. Получить подобный комплимент от всемирно известного мужчины казалось сродни божественному чуду, при условии, что я закоренелая атеистка. Майкл этому довольно улыбнулся, стянув скрывающий лицо шарф ниже. — Ну же, что не так? — От вопроса все потерянные от комплимента мысли вернулись на место, напуская на меня тучу. — Просто… Я только вчера вечером узнала о том, что ты… — не смогла договорить. Как бы ни пыталась из себя выдавить продолжение, голосовые связки отказывались мне подчиниться. И моральные качества тоже. Прикрыв на секунду глаза, смиряясь со своим провалом, я снова устремила взгляд под ноги. — Ты поверила? — очень тихо. Еле слышно произнес Майкл и выдохнул. Выдохнул с такой чувствительной болью и разочарованием, что мне в момент захотелось удавиться, наложить на себя руки, сходить в магазин бытовых товаров за веревкой и мылом. Я посмотрела на Джексона, в надежде увидеть подтверждение его невиновности, и оно было заметно сразу же. Оно металось взглядом по асфальту под ногами, щедро раскидываясь болью, как жемчугом. Я отчетливо слышала как он бился по земле. — Нет, уже нет. Не верю.