Интервью с Королем

Медленным шагом двигаясь во главе траурной процессии, Эредин Бреакк Глас зорко следил за тем, дабы конь от скуки не вздумал взбрыкнуть, одновременно размышляя над тем, что и сам не прочь бы взбрыкнуть, ибо осточертело. Ирония заключалась в том, что церемониальная процедура началась совсем недавно, а значит, впереди предстоял не один увлекательный час, и хвала Деве, если удастся управится до заката, что вряд ли. Согласно совершенно древне-дурацкой традиции, прежде чем направиться к усыпальнице, открытой карете с телом усопшего монарха полагалось совершить круг почета по столице, дабы осиротевшие подданные имели возможность проститься с горячо обожаемым самодержцем. Причем не только местные, но и успевшие прозорливо прибыть из различных провинций, едва прискорбное известие разлетелось на все четыре стороны. Стиснув поводья, эльф предпринял успешную попытку совладать с лицом, ибо в данный момент множество взглядов одновременно устремлялось и в его сторону, а, посему, хочешь-не хочешь, но приходилось соответствовать. Внутренне же он закипал, ибо вой, поднятый безутешным народом, слышен был, без сомнения, даже на другом конце Спирали. Так убиваются, будто бы знали ушедшего лично. Лицемеры. Король умер, да здравствует Король. Все. Точка. Цинично? Может быть. Зато честно. Однако традиция велела скорбеть, и он показательно скорбел, в мыслях, однако, пребывая аккурат на собственной коронации, состояться коей следовало прямиком на следующий день после официального окончания траура. Была бы его воля, устроил бы хоть завтра, но пока что он еще не мог в открытую идти против закона. Пока что. Бросив беглый взгляд через плечо, Глас убедился, что следовавшие в почетном карауле по бокам кареты Всадники разделяли настроение своего командира. Ар-Фейниэль отсутствующим взглядом смотрел перед собой, судя по всему, повторяя в уме какие-то магические формулы. Имлерих же предавался занятию излюбленному, однако, при настоящих обстоятельствах крайне неуместному: взглядом хищника сканировал толпу, выискивая, за какой бы из многочисленных девичьих силуэтов зацепиться, дабы впоследствии обладательницу сего осчастливить. Хорошо им, хотя бы можно «скорбеть» молча. А вот ему еще и речь толкать. D’yaebl. Вопреки распространенному мнению о солдафонском косноязычии, Глас никогда не испытывал трудностей с формированием связно-логичной мысли с последующим донесением оной до окружающих. Однако в отличие от, например, Кревана, имевшего склонность к пространным речам с частенько неуместными цитатами из «Сопряжения», выражаться Король Охоты, а в скором времени и Ольх, предпочитал коротко, ясно и по делу. Что ж, сегодня придется сделать исключение, растечься, так сказать, мыслью по древу. Благо он не один такой страдалец, обремененный почетной миссией, так что ответственность, стало быть, общая. С другой стороны… Что может быть хуже, чем высказаться первым, чтобы потом слушать весь тот однообразный бред, что несут следующие по списку? По крайне долгому, бесконечному списку. Один Лис, опять же, чего стоит. А Saevherne, вроде как, собирались причитать всем Советом. Дева, за что?! Тряхнув головой, Эредин приказал себе собраться. Сегодня он подчинится, сделает так, как требует обычай. В последний раз, ибо потом всё – как в мире Aen Elle, так и за его пределами – будет подчиняться исключительно его воле. Занятый мыслями, Глас не заметил, как процессия достигла главной площади. Что ж, осталось проторчать здесь всего лишь пару-тройку часов, и можно будет, наконец, выдвигаться к усыпальнице. Жестом скомандовав перестроение, спешился, и, бросив поводья кому-то из младших офицеров (слуги-dh´oine на столь торжественную церемонию не допускались), приблизился к резному саркофагу. В нос тут же ударил приторно-терпкий цветочный дух, ибо тело бывшего Короля едва виднелось из-под груды всевозможных веников, что успели накидать по пути безутешные подданные. Стиснув зубы, Эредин подавил очередной приступ холодной ярости: Ауберону-то все равно, а вот ему в ближайшее время, судя по всему, придется дышать через раз. В лучшем случае. Всадники, тем временем, завершили перестроение, почетным полукругом расположившись по бокам кареты, другие причастные к церемонии, а также остальные зрители, заняли место неподалеку. На площади вдруг стало тихо: все взгляды устремились в его сторону. Что ж, пора начинать. До сегодняшнего дня будущий Король никогда всерьез не задумывался о собственной смерти, но, таскаясь по городу с телом до сих пор неупокоенного предшественника, вдруг отчетливо осознал, как именно НЕ планирует умирать.