Интервью с Королем

Телепортация прошла как обычно: не успела эльфка как следует сконцентрироваться, как воздух вокруг задрожал и, спустя мгновение, обстановка чужого мира начала расплываться перед внутренним взором, искажая пространство и время, дабы, в конце концов, превратиться в уютно-знакомые очертания собственных покоев. Дома. Улыбка сама попросилась на уста, ибо, в самом деле, ничто не могло сравниться с чувством возвращения в родные стены после долгого отсутствия, ничто не могло превзойти той трепетной радости, что каждый раз возникала в груди при появлении вокруг столь дорогих сердцу образов. Если бы не одно «НО». – Где ты была? Вздрогну от неожиданности, словно ее застали за чем-то запрещенным, девушка поспешно обернулась кругом, лишь для того, чтобы в следующее мгновение встретиться с льдистой холодностью аквамариновых глаз, обычно прозрачных, теперь же практически полностью потемневших от тщательно сдерживаемой ярости. Улыбка ее погасла. «Опять двадцать пять» – вздох, готовый сорваться с полуоткрытых губ, однако, не покинул груди. Они вели сей разговор бессчетное количество раз, но о н постоянно находил способы, дабы вновь вернуться к столь неприятно-унизительному вопросу, поворачивая его со всех сторон, словно рассматривая, смакуя. – Я задал вопрос, – голос его не изменился, оставаясь все таким же ровным, но Лара (увы) слишком хорошо успела изучить собеседника, чтобы попасться на столь очевидную удочку, обманувшись притворным спокойствием Saevherne. Исходившее от него негативное «излучение», казалось, накатывало волнами, каждая из которых становилась все сокрушительнее, угрожая накрыть девушку с головой, лишить воли, отключить разум. – Я… – произнесла тихо, ибо затягивать с ответом далее становилось опасно и, запнувшись, добавила, – гуляла. В ответ раздался смешок. Конечно же он правильно толковал наивно-размытый ответ, догадался, что речь шла не о спонтанной прогулке по окрестностям Тир на Лиа в сопровождении столь ненавистных ему Всадников, а об очередной дерзкой вылазке за пределы мира Ольх, еще и в одиночку. Несмотря на то, что отец снисходительно относился к ее новому «увлечению», которое с каждым новым путешествием уводило ее все дальше от родного дома, жених, категорически не разделял снисходительных настроений Короля. – Я запретил тебе уходить на Спираль, – напомнил с нажимом, всем своим видом демонстрируя, что находится в своем праве. – Я не твоя собственность, – вырвалось против воли, ибо в мыслях она неизменно отвечала ему именно так, но в жизни послушно играла роль правильной дочери и наследницы, покорно принимая сию демонстрацию власти, пока та не зашла слишком далеко. По телу эльфа пробежала едва заметная дрожь: он решил, что ослышался. Лара, его Лара посмела сказать слово поперек. Поднявшись с места, он неспешно приблизился к ней, каждым движением, каждым шагом излучая непрямую угрозу. Эльфка инстинктивно попятилась, однако, отступление продолжалось недолго: совсем скоро ее лопатки коснулись одной из резных декоративных колонн, вписанных в стену. Эльф приблизился почти вплотную, снисходительно смотря сверху вниз, наплевав на «досвадебные» условности, ломая границы, сводя на нет представление о личном пространстве. Оказавшись в ловушке, Лара сделала единственное, что оставалось: отвернулась. Однако и в подобном пустяке воля ее оказалась вторичной: сомкнув пальцы на ее подбородке, Аваллак´х вернул голову собеседницы в прежнее положение, навязывая зрительный контакт. – Повтори. И она повторила. Собрав в кулак все, что накопилось за долгие месяцы (не слишком удачных, а оттого еще более ожесточенных) попыток «перевоспитания», включая бесконечные нотации, поучения, упреки и манипуляции, коими вдруг оказалась сыта по горло. Я. Не. Твоя. Собственность. Впервые за все время она решилась взглянуть ему в глаза прямо, без напускного интереса и деланной покорности – как поступала до сего момента, ибо именно так (по мнению окружающих) и подобает вести себя хорошей невесте. Хватит. Надоело. Сейчас она не только выдержала его взгляд, но и слегка изогнула брось, решившись, наконец, показать зубки, бросить ответный вызов. В ответ, однако, раздался смех. Тихий, вкрадчивый, жуткий. Такой, от которого позвоночник обдает холодом, а кожа покрывается мурашками. Подавшись вперед, он губами задел ее лоб, обжигая ледяным прикосновением. – Скоро станешь, – раздался над ухом вкрадчивый шепот. Инстинктивно дернувшись, Лара рванулась в сторону, и он позволил ей вырваться, продолжая, однако, удерживать за руку. – А потом… – фраза повисла в воздухе, красноречиво свидетельствуя, что именно произойдет потом. Никаких путешествий. Никаких телепортаций. Никакой Спирали. Наклонившись, он демонстративно прикоснулся губами к ее руке, а затем выпустил окончательно и, с чувством выполненного долга, направился к двери, оставляя невесту наедине со своими мыслями. Крайне мрачными мыслями. – Ты не сможешь посадить меня под замок, – донеслось до него, когда он практически достиг входной двери, но прозвучало сие как-то… тихо. И без прежней уверенности. Почти жалко. Замерев на мгновение, он слегка повернул голову и, усмехнувшись уголками губ, широким жестом указал на изящный резной комод, где Лара привыкла хранить дорогие сердцу безделушки, а также прочие предметы туалета. Туда, где, ожидая своего часа, на бархатной ткани покоился его свадебный дар: пара искусно выполненных, инкрустированных драгоценными камнями и повиновавшихся лишь его слову браслетов из чистейшего двимерита.