«Ой, отстань от неё! Простая социопатка-аутсайдер! Что с неё взять?»
«А ты не знала? Говорят она после школы ходит на занятия по стрельбе из пистолета!»«Серьёзно?! Боже! Она ведь психопатка, так ещё и с оружием! Надо срочно сказать об этом папе! В нашей школе не должны учиться психи!»
«Пфф! Как будто она что-то сделает! Глянь на неё! У неё глаза дохлые и тупые, как у рыбы! Что она может?!»«Ты прав… Но лучше держаться от этой ненормальной подальше…»
Девушку не волновали слова одноклассников. Они её нисколько не задевали, ведь кто они такие, чтобы отзываться о ней так, будто долго её знают? Она никак не реагировала… До тех пор пока речь не зашла о сестре. Среди её одноклассников была девушка из богатой семьи. Она больше всех недолюбливала Сашу за одно только её существование и нахождение в одном классе, здании, даже стране! Но в какой-то момент она через связи богатых родителей разнюхала о том, что Саша и её сестра лежали на реабилитации в психбольнице. Естественно очень скоро об этом узнал весь класс. Саша хорошо помнит, как приблизилась к насмехающейся девчонке, что так фальшиво-заботливо говорила о психологической травме Ани. Саша хорошо помнит этот день. Помнит, как схватила надоедливую девчонку за горло, заставив ту в ужасе распахнуть глаза. Помнит, как, игнорируя шок и ужас одноклассников, со всей сила откинула девушку на парты. Последняя всем телом ударилась сразу о три парты и головой, и руками, и позвоночником, и бедром, упав при этом на пол. Затем в девушку, ещё не пришедшую в себя после такого удара, полетел стул. На весь класс раздался короткий, но громкий болезненный вопль. Стул, прилетевший в девушку, попал её в голову, шею и грудь, сильно поцарапав и оставив раны, из которых тут же полилась кровь. Но Саше было мало. Брюнетка взяла в руку ещё один близстоящий стул и медленно пошагала к корчащейся от боли девушке, что держалась за раненую голову и стонала от боли, плача и всхлипывая. Ещё мгновение и по классу разносятся громкие и отрывистые крики боли, мольбы о помощи и пощаде, смешанные с громким плачем и влажными всхлипами. Саша била девушку тяжёлым стулом, не разбирая, куда именно бьёт. Один удар пришёлся по ноге, содрав ткань чёрных гольф, второй пришёлся девочке по бедру, задирая юбку чуть выше, куда пришёлся ещё один удар, исцарапавший нежную кожу бедра в кровь и мясо. Саша так и продолжила бить её по ногам, телу, рукам, которыми она пыталась защитить, себя, но голову Саша не тронула. Отбросив стул в сторону, брюнетка схватила девчонку за волосы на макушке, заставляя поднять голову и заплаканное лицо на свою мученицу. Девочка в ужасе вскрикнула, глядя в холодное и бесстрастное лицо Саши. Лишь глаза брюнетки, и без того имеющие кровавый оттенок, смотрели на бедняжку с жаждой крови и убийства, с нескрываемой яростью и отвращением. Сев на колени перед избитой девушкой, Саша внимательно посмотрела в её испуганные глаза, заговорив своим обычным, тихим, ровным и мягким голосом, но всем казалось, будто она кричала в ярости: — Ты и все, кто здесь присутствует, можете сколько угодно издеваться надо мной, унижать, оскорблять меня... Можете даже заставить меня пить воду из унитаза, но НИКОГДА и НИКОМУ я не позволю говорить подобное в адрес моей сестры. Ни ты, ни кто-либо другой не имеет на это права. Моё молчание — не знак согласия. Моё молчание — признак того, что у меня нет желания говорить с таким сбродом, как вы. Так что запомни на будущее: унижай МЕНЯ сколько хочешь, но не смей, слышишь, не смей… Даже. Упоминать. Имя. Моей. Сестры. Уяснила, сука? — Вопрос был риторическим, но девочка активно закивала, умоляя Сашу прекратить. Брюнетка оглядела кровавыми глазами всех присутствующих. Все покорно кивнули головами, не смея перечить ей, так Саша, удовлетворённая развеявшимся «недопонимание», отпустила девочку, что тут же упала наземь, громко всхлипывая. Сама Саша прошла к выходу из класса, бросив напоследок: — Я сама всё уберу. В конце концов, сегодня моя очередь дежурить в классе. С этими словами девушка вышла из класса, оставив после себя лишь леденящее души детей напряжение. С того самого дня никто больше не смел приставать к Саше — все боялись лишний раз взглянуть на неё или даже упомянуть её имя в разговоре. Об избиении одноклассницы никто ничего не стал говорить, пострадавшая только наврала с три короба, чтобы больше не связываться с безумной одноклассницей — на этом и закончили. Никто не приставал к Саше, Саша не ранила других, обретя долгожданное спокойствие и одиночество. Но ненадолго. Какой-то парень из старшего класса, года на два старше Саши, решил, что раз девочка пережила изнасилование, то секс для неё не станет проблемой. Юноша тогда только расстался с бывшей девушке и решил, что раз под рукой больше нет девушки, можно удовлетворить свои потребности за бесплатно, просто шантажировав пятнадцатилетнюю девочку с психологической травмой. Но он не учёл одного фактора — Саша такого не терпит. На следующий же день после столь откровенно непристойного предложения парня нашли без сознания на лестнице с пробитой головой. Парня отвезли в больницу, и врачи сообщили родителям, что юноша просто навернулся с лестницы, повредив голову. Однако тому происшествию были свидетели, которые решили подать на Сашу в суд, который и проиграли — кроме их показаний никаких доказательств вины студентки не было обнаружено. Падение парня расценили как нелепую случайность и неосторожность. Подобных случаев с падением ребят, которые предлагали девушке нечто непристойное, было несколько. Одноклассники девушки, знающие, на что она способна, молчали в тряпочку, а вот подростки из параллели сами начали догадываться о деяниях брюнетки. Тогда ребята из класса, в котором училось трое изувеченных Сашей парней, решили самостоятельно вывести «ведьму» на чистую воду. За что в итоге поплатились. То было раннее утро выходного дня. Возле школы стояло два наряда полиции и десять машин-труповозок. Учителя и директор в ужасе стояли во дворе, наблюдая за тем, как санитары выносили из здания школы десятки трупов учеников из старшего класса — класса выпускников. На тела подростков страшно было смотреть в упор — их лица были прожжены серной кислотой, а глотки перерезаны крест-накрест. Полиция больше месяца расследовала дело о геноциде тридцати двух студентов-старшеклассников, но все улики были косвенными и относились к десятку совершенно разных людей, никак не связанных друг с другом. Казалось, будто кто-то просто раскидал совершенно левые предметы, отпечатки и улики по месту преступления, тщательно избавившись от собственных. Виновника геноцида так и не смогли отыскать, и только единицы в лице некоторых студентов из средней школы… Подозревали в этом свою сверстницу.***
Где-то с минуту, а может и больше я шокировано смотрела на девушку, игнорируя встревоженные взгляды Энджела, Молли и остальных ребят, что стояли у меня за спиной. Девушка смотрела на меня также удивлённо, но её глаза ещё шире распахнулись от удивления, когда с моих губ слетело знакомое нам обеим имя: — Вивиан?.. Девушка тут же стала сосредоточенно выискать ответы на свои вопросы, вглядываясь в моё лицо, пытаясь найти знакомые черты, пытаясь понять, кто же я. Когда, наконец, до демонессы дошло, кто стоит перед ней, в глазах её проскользнула печальная и незнакомая мне доселе теплота, губы дрогнули в подобии мягкой улыбки. Спустя минуту молчания девушка мягко обратилась ко мне: — Не чаяла тебя здесь встретить, Сашенька. Дыхание на секунду прекратилось — я просто забыла, как дышать, продолжая шокировано смотреть на Вивиан, стоящую передо мной. А в том, что это она, я уже не сомневалась. — Почему… — Шепчу одними губами, пытаясь отойти от шока. — Почему я здесь? — Усмехнулась Ви. — Милая… С моим пусть и небольшим, но тяжким списком прегрешений было бы странно, отправь меня высшие силы в Рай, а не сюда. — Ухмылка тут же сменилась печалью. — А вот как ТЫ здесь очутилась… — … Долгая история… — Вздыхаю, закрывая лицо рукой. — Вы знакомы? — Раздался вдруг неуверенный, но шокированный голос Энджела у меня за спиной. — Ах, Э-Э-Энджи ~ — Уже не так беззаботно и приторно протянула Вивиан, но, видимо, не желая терять образа, всё же продолжила нараспев: — Прости, лапуля, но мне нужно переговорить с Сашенькой наедине. — Девушка тут же подскочила ко мне, схватил под руку, прижимая мою руку к своей груди. — Э, нет! — Внезапно осмелел паучок, вдруг оказываясь рядом со мной и точно так же, как Вивиан, хватая меня уже под вторую руку. — Сначала объясните мне, какого хуя всё это значит! Вы что знакомы?! — Да… — Неуверенно подала я голос, обращая на себя удивлённый взор Даста. — Мы дружили… При жизни… — Это правда, Энджи! — Подтвердила Вивиан, кивая головой. В воздухе снова повисли напряжение и неловкость. Никто не решался нарушить тишину, но её все же прервал неловкий кашель Принцессы Ада, на которую мы все обратили взгляды. — Ну, может… Эм… — Замялась Шарлотта. — Может, пройдём на кухню и выпьем чаю? Не знаю как, но все согласились.***
Примерно через 10 минут мы все собрались в столовой, рассевшись, кто куда. Молли ушла, а Хаск не счёл нужным участвовать в беседе, так что расселись мы неполным составом. Я сидела напротив Вивиан, а по бокам от меня расположились до невозможности тихий Энджел (скорее всего, ещё страшится того, что Вивиан начнёт трясти с него деньги) и немного нервная Чарли, которую эта ситуация немного напрягала. Рядом с ней расположилась Вэгги, что смерила меня и Вивиан подозрительным взглядом. По бокам от Вивиан расположились Аластор и Ниффти. — Итак, моя дорогая… — Протянула Вивиан, делая глоток и ставя кружку на поверхность стола. — Вивиан… — Вельвет. — Что? — Непонимающе поднимаю взгляд на улыбающуюся девушку, стучащую острыми ноготками по столу. — Здесь меня знают как Вельвет. — Ясно. — Усмехаюсь, протягивая ей руку. — Алекса. — Почему я не удивлена? — Хихикнула Вельвет, опуская мою руку. — Так что произошло? — Уже мрачнее спросила девушка. — Как так вышло, что ты оказалась здесь? — Это очень нелепая ситуация… — С губ слетает уже ироничная усмешка — я насмехалась над собой. — Я умерла спустя 8 лет после твоей смерти… После того как ты повесилась… — Ты суициднулась? — Мальца охуел Энджел, взглянув на Вельвет. — Никогда бы не подумал! — В жизни всякое бывает, Энджи. — Протянула Вельвет. — Но почему ты это сделала? — Задала я вопрос, которым задавал с самого дня её смерти. — Ты же шла «на поправку». Неужели ты не хотела начать жизнь с чистого лица, хотя бы притворяясь нормальной? — Хотела, но… — Вельвет печально улыбнулась, казалось, окунувшись в омут давних воспоминаний. — Но, наверное, у меня уже не было стимула продолжать это делать. У тебя была сестра… Ты была готова продолжать жить и бороться лишь потому, что она была рядом, потому что ты была нужна ей. У меня такого человека не было. Меня в мире живых ничего не держало. «Даже я?» — Усмехаюсь про себя, глядя на девушку с толикой сочувствия. — Но тебя-то как угораздило? — Вновь задала мне тот же вопрос демонесса. — Я умерла в 27. Связалась не с тем, так он меня с крыши столкнул. — Из груди вырвался нервный и хриплый смешок, сама я прикрыла глаза, не желая видеть взглядов окружающих. — Правда, нелепо? Учитывая список всех моих прегрешений, я должна была умереть в адских муках. — Сколько ж ты натворила за те 8 лет, что я провела в Аду? — Вскинула брови Вельвет. Я же, окрылённая внезапным приливом моего внутреннего садизма, выпалила всё, как на духу: — Поверь мне, много. На мне серийные убийства и убийства на заказ, фальсификация судебных документов, наркоторговля и создание собственного наркотика. Прибавь ко всему прочему три геноцида и мне тут можно отдельный памятник ставить! — Геноцид? Серьёзно? — Девушка ошарашено подпёрла рукой щёку. — Ага. Самый первый устроила в средней школе, облив кислотой порядка тридцати двух старшеклассников. Мне было всего 15. — Как же много я пропустила… — Вздохнула Вельвет, как-то по-сестрински, оглядев меня с головы до пят. — Ты выросла… В груди что-то неприятно защемило, но я выдавила из себя улыбку. — Конечно, выросла. Мне уже 27, а ты умерла в 19. Так что, да… Я успела вырасти. — … А что Аня? — Как-то неуверенно спросила Вельвет, пожевав губами. Я немного опешила, но всё же ответила на её вопрос: — Она умерла через год после тебя. Наш отчим… Убил её… В тайне от врачей вколол ей яд. Видите ли, на её лечение уходило слишком много средств… — Сжав челюсти, слышу, как они неприятно скрипят. Одно лишь воспоминание о том, что он сделал с Аней, ввергает меня в ярость. А как сильно меня трясёт от воспоминаний о том, дне, когда он сам пришёл и сказал мне о своём поступке… Как же хорошо, что он сдох. «Если встречу его в Аду — убью ещё раз» — Размышляю про себя, едва сдерживаясь, чтобы не оскалиться подобно Аластору. Краем глаза я заметила нервозность Вельвет. Она всё время неуверенно отводила в сторону дрожащий взгляд, соображая, решаясь на что-то. Она нервно кусала губы и шкрябала ноготками по узорам на чашке. И, похоже, не только я одна заметила состояние девушки. Энджел не сводил с подчинённой Валентино пристального и немного напряжённого её поведением взгляда, примерно также на девушку смотрели и Вэгги с Чарли. Аластор и Ниффти зажглись любопытством и интересом, но в отличие от малышки Ниффти во взгляде Аластора проскользнули нотки до боли знакомого мне садизма — он наслаждался паникой девушки. Смерив Радио-Демона недобрым взглядом, на что тот, заметив мой взгляд, примирительно улыбнулся чуть шире. Я же, вздохнув, положила ладонь на руку Вельвет, что тут же дрогнула от неожиданного прикосновения. — В чём дело? — Осторожно спрашиваю я, почти шепча ей эти слова. Вельвет всё не решалась поднять на меня взгляда, но потом вздохнула и, виновато посмотрела на меня. — Я… – Демонесса тут же сильнее прикусила губу, но взяв себя в руки, продолжила: — Она здесь… Аня в Аду… В голову тут же ударила резкая боль. В ушах неприятно зазвенело, а руки задрожали. Я почувствовала на себе напуганные и взволнованные взгляды, но не обратила на них никакого внимания, вцепившись глазами в фигуру и лицо сидящей напротив меня девушки, чью руку я сжала в тисках чуть сильнее. «Что она сказала?..» — Повтори. — Прошипела я, не замечая, что мой голос стал напоминать угрожающее шипение змеи, готовой вот-вот броситься на свою жертву, загнанную в угол. — Аня здесь… — Ещё нерешительнее произнесла Вельвет, после чего буквально добила меня своими словами: — А конкретно в студии Вэла. — Она. В. Порно. Студии? — Устрашающе и по словам переспрашиваю я девушку, сильнее сжимая её ладонь. Кажется, послышался тихий хруст. — Д-Да… — Пробормотала Вельвет, но я уже не слышала. Я отпустила руку демонессы, но в итоге сжала свою же руку в кулак, да так крепко, что впилась своими острыми коготками себе в кожу, не замечая, как светлый стол стал пачкаться в моей же крови, которая, к слову, имела чёрный цвет. Я не видела взглядов ребят, не видела, что в глазах их застыл ужас. В отличие от своих коллег я не заметила, что пока во мне бушевала ярость со мной стали происходить странные вещи. Чёрные с красным переливом рога у меня на голове удлинились, отчего красный цвет на их острых кончиках стал заметнее, длинные, кудрявые и густые чёрные волосы удлинились и теперь спадали на грудь, свисая до колен, на концах и корнях они стали белеть, когти удлинились и ещё сильнее заострились, сильнее впиваясь в ладонь, чего я тоже не заметила. Под глазами и на глаз растянулись чёрные стрелки, крылья за моей спиной непроизвольно распахнулись и увеличились в размерах, хвост удлинился и стал нервно дёргаться из стороны в сторону, выдавая моё не самое весёлое расположение духа. Ну, а дополняла всю эту картину ярко-красная, удушающая всё на своём пути аура с парящими над землёй чёрными рисунки сатанинских пентаграмм и звёзд. — Вау! Чертёнок, а ты, похоже, уродилась новым оверлордом! — Раздался вдруг задорный и наполненный неподдельным восхищением голос Аластора, всё такой же шипяще и немного раздражающий своими небольшими помехами, как у старого радио. — Что? — Недоумённо перевожу на него взгляд, немного успокаиваясь. Аура вокруг перестала давить на окружающих, от чего они немного расслабились, но не переставали настороженно на меня поглядывать. — Ты только что чуть не приняла свою полноценную демоническую форму и единственное, что ты можешь сказать — это «Что?»?! — Подскочила с места Вельвет, ошарашено глядя на меня. — Кто-нибудь объяснит мне, в чём дело? — Уже не скрывая раздражения, я, скрепя зубами, оглядываю окружающих. — Что ещё за «оверлорды» и «полноценная демоническая форма»? — Ам… — Чарли осторожно подала голос и немного вздрогнула, когда я на неё взглянула. Я их всех так сильно напугала? — Видишь ли, Алекс… В Аду есть, своего рода, классификация демонов. Оверлорды — одна из, так скажем, социальных ступеней в Аду. — И? — Выжидающе выгибаю бровь. — Как ты уже знаешь, в Аду есть демоны, которые здесь родились. Они не попали сюда, будучи грешниками, они здесь родились. Это отдельная ступень социального слоя и, поскольку эти демоны рождены в Аду, Истребители не могут их убить — эти демоны принадлежат Аду. Так вот… Если не считать членов королевской семьи, а также рождённых в Аду демонов-основателей — герцогов, графов и баронов — то первое место после отца и его приближённых занимают оверлорды. Это грешники, которые попали в Ад после смерти в мире людей. Но оверлордом так просто не становятся. Обличие грешника, его способности, сила и власть определяются по критериям того, СКОЛЬКО он совершил грехов и ТЯЖЕСТЬ, совершённых им грехов. — Приведи пример. — Пример… Если грешник совершил не серьёзные грехи, или же грехи, которые совершил не в результате жестоких амбиций, а просто по трусости или принуждению, то он с вероятностью в 80% обратиться в низшего демона. По сути, такие грешники просто падаль под ногами. — В прямом смысле, прошу заметить. — Подала голос Вэгги. — Такие грешники не имеют как таковой формы — это просто слизь и грязь, которая ни на что не способна. Такие быстро становятся целью истребителей. — Да. Как такового среднего класса у нас нет, так что опустим этот момент. Как я уже сказала, если не считать отца, членов нашей семьи, а также семьи демонов-основателей, то после отца третье место занимают низшие демоны, второе — демоны-суккубы, демоны-инкубы, а также демоны среднего класса, но их в расчёт не берут. Это всё равно что отдельные касты. И первое место после отца и его приближённых занимают оверлорды. Эти демоны — самые отъявленные грешники. Их сила и власть в Аду — результат их жестоких и ужасных деяний в мире живых. Например, Аластор… — Чарли неуверенно указала на Радио-Демона, что довольно скалился, будто его осыпали комплиментами и похвалой. — В прошлой жизни он был самым жестоким и опасным, и потому очень известным серийным убийцей не только в Новом Орлеане, но и в мире. — Ха-ха-ха! — Громко рассмеялся олень (кто не понял, я так назвала Аластора из-за его оленьих рожек, ушек и хвостика). — Я устраивал резню и геноцид, после чего на следующее утро приходил к себе на работу, на радиостанцию, где меня просили транслировать по радио мои же убийства, пока полиция не могла меня вычислить! Ха-ха-ха! Это было поистине занимательно! — Да… — Недовольно рыкнула на него Вагата. — А после своего попадания в Ад он устроил геноцид в Пентаграмм Сити, после чего транслировал прямой эфир с этой резнёй по радио и телевиденью. С того самого дня — он второй по силе оверлорд в Аду. — Недовольно цокнула языком сероволосая. «Кажется, ей не нравится признавать его могущество» — А кто тогда первый? — Резонно интересуюсь, надеясь не услышать имя Валентино. — Точно не Вэл. — Фыркнула Вельвет. — Он третий после Аластора и Вокса. Последние двое постоянно соперничают за второе место. Вернее Вокс соперничает. Этому оленю как-то насрать. — На её слова Аластор лишь ещё больше расхохотался. — На первом месте мой отец — Хиром. — Вдруг тихо ответил Энджел. — Он тут местный крёстный отец — держит у себя на поводке все мафиозные организации и гильдии наёмников, плюс часть притонов и нарколабораторий. — Вот оно что… — Вздыхаю, переводя взгляд на ребят. — Но с чего ты, Аластор, взял, что я — оверлорд? — Ну, как же, дорогая?! — Вскинул руки Аластор. — С твоим-то списком грехом, грех будет не предположить, что тебе даны просто УБИЙСТВЕННЫЕ способности! Ха-ха-ха! — Их хватит, чтоб набить морду Валентино? — Внезапно Аластор замер. Все напряглись. — Хмм… Возмо-о-ожно… — Нарочито медленно протянул Радио-Демон. — Научи. — М? — Непонимающе вскинул брови дьявол. — Я сказала: научи. — Повторила я недавнюю реплику. — Научи, как ими пользоваться. — Хм? — Мужчина приложил указательный и большой пальцы к подбородку, немного потирая его. — Всерьёз планируешь противостоять Валентино? — Есть ради кого. — Уверено отвечаю на слова Аластора, переводя взгляд на Велтвет. — На твою помощь рассчитывать бесполезно? Девушка помолчала где-то с минуту, после чего вздохнула и бросила: — Я могу лишь предоставить тебе карту и данные здания порно-студии. Если Вэл узнает, что я помогла сбежать одной из его игрушек, мне пиздец. До тех пор пока я играю свою роль в его студии, мне ничего не угрожает. Но вот остальным, кто там работает, не так уж сильно фортануло. — Этого будет достаточно. И ещё… — Я вдруг вспомнила, зачем она пришла. — Что тебе было нужно от Энджела. Паучка передёрнуло. Вельвет вздохнула. — Вэл наказал мне стрясти с него деньги, которые Энджи задолжал Вэлу за проживание и наркоту. — Этого хватит? — Вытаскиваю из карманы на внутренней сторону куртки пачку денег, которые Чарли только вчера мне отдала — моя первая полная зарплата в Аду. Вельвет удивлённо подсчитала купюры, ответив: — Вполне. — Тогда забирай. — Бросаю подруге в ответ, игнорируя прожигающий спину взгляд Даста. — Жду от тебя новостей. — Непременно. — Горько усмехнулась Вельвет, проходя к выходу из столовой. — И ещё… Алекса… — Что? — Будь осторожна… — Прошептала демонесса. — Валентино — опасный противник… После этого девушка вышла из помещения, оставляя нас наедине со своими мыслями. — Жду тебя завтра утром на крыше, чертёнок. — Вдруг обратился ко мне Аластор, сверкая своей безумной улыбкой. — Попрошу не опаздывать. — Щелчок… И демон растворился в воздухе.