Я всегда буду спасать тебя

На следующий день после происшествия во время обучения Леви, голова Робин все еще болела. Все таки лететь с довольно внушительной высоты оказалось действительно травмоопасно. Несмотря на еще сохранившуюся боль, девушка и не думала пропускать тренировку. -Ну, воспитание бойца, - улыбнувшись, тихо прошептала она самой себе. После вчерашнего вечера она была сама не своя. Ей хотелось не позволять мыслям о капитане полностью овладеть ее разумом, но она едва ли могла сдержаться. Постоянно вспоминая о теплоте его тела, проявленной заботе и безграничной энергии, которая исходит от этого мужчины, ей хотелось утонуть в этих грезах. Хотя бы ненадолго, ей удалось прервать этот поток мыслей. Одевшись, она вышла на улицу, где уже стояли ребята и капитан. Он проводил ее взглядом, видимо, удивляясь тому, что видит сегодня девушку здесь, перед собой. Леви предполагал, что она все же сходит в медпункт, ведь досталось Робин не слабо. Тренировка еще не началась, поэтому все болтали о своем. В голову к девушке пришла гениальная, как ей показалось, идея. "Сэм ведь лучший в нашем отряде... Я тоже хочу такой стать. Может быть, попросить его поднатаскать меня в бою? К тому же тренировки с капитаном, видимо, до добра не доведут, голова до сих пор ноет" Подойдя к высокому светловолосому парню, Робин озвучила свою идею. Нехотя, он все таки поддался ее уговорам. Сказал, что согласится только за то, что она будет отдавать ему сладкие батоны, которые иногда дают на ужин. Конечно, это блюдо Робин очень любила, но получить необходимые навыки ей хотелось больше, поэтому, скрепя душой, она пошла на это. Так прошли пару дней. После основной тренировки Сэм и Робин оставались на площади еще на пару часов, чтобы юноша на своем примере показывал девушке приемы. За это время ребята неплохо сблизились, часто шутили и, не кривя сердцем, можно сказать, что они наконец подружились. Эта внезапно возникшая дружба не укрылась от зорких глаз капитана, который каждый вечер приходил осматривать аппараты УПМ, рядом с которыми ребята тренировались. Леви Аккерман сам для себя заметил, что за это время он стал выполнять свою работу медленнее, желая найти повод остаться на площади еще подольше, будто бы контролируя всю ситуацию. В его душе зародилось неизвестное ныне чувство. Черноволосому мужчине не хотелось делиться ей. Не хотелось, чтобы кто-то другой проводил с Робин больше времени, чтобы кто-то учил ее боевому мастерству. Видя ее счастливую улыбку и то, как Сэм отпускает какие-то шутки, капитана одолевала злость. На следующий день, в перерыве между тренировкой, ребята подошли к столу, чтобы попить воды, радостно обсуждая, во сколько сегодня встретятся, чтобы упражняться с клинками. Неподалеку оказался Леви, который невзначай сказал: -Вы тренируетесь и в последнее время хорошо сблизились. - прозвучал его холодный голос за спинами двух солдат. То ли это был вопрос, то ли утверждение. Капитан и сам не знал, зачем ему нужно было говорить подобное, но ему тут же ответил Сэм, выдавая свою коронную улыбку: -Ну да, тренируемся. А вы что, ревнуете? - ехидно спросил тот. Капитан тут же переменился в лице. В глубине души, лучший воин человечества итак понимал это. Понимал, что ревнует Робин, но не ожидал, что кто-то скажет об этом напрямую. Не ожидал, что эта ревность окажется правдой. Взгляд капитана будто бы стал еще холоднее и страшнее. -Ты что, щенок, забыл, как с капитаном разговаривать? - спокойно и, как казалось, жутковато произнес Леви Аккерман, -30 кругов вокруг корпуса. Сейчас же. - завершил он. Растерянный Сэм усмехнулся, но не посмел перечить его указанию. Робин слегка изумилась происходящему, тихонько сказав: -Похоже и правда ревнуете... - такой смелости девушка от себя точно не ожидала, но смена настроения капитана ее сильно удивила. Теперь два холодных глаза Леви Аккермана сверлили уже ее. -Солдат Гарднер! - обратился он к ней. -30 кругов. Марш! - разъяренно выпалил капитан. Не оставалось ничего, кроме как повиноваться. Она развернулась и пошла отбывать наказание. "Наказание? За что?! Что его так разозлило?! Неужели правда..." - задумалась та. Мысль о том, что капитан действительно мог приревновать девушку немного веселила ее. Робин уже не могла укрыть, что ей бы даже понравилось, окажись это правдой. Капитан остался наедине со своими мыслями, остывая и приводя эмоции в порядок. Сам того не осознавая, он вспылил. Почему? "Потому что я хочу, чтобы ты была только моей, Робин" - решил он для себя. Вряд ли мужчина признавал нахлынувшие на него чувства. В конце концов, ему было не свойственно испытывать подобное. Но одно он понимал точно - девчонка действительно стала ему дорога.