Fear Makes Monsters of Us All

Волдеморт наложил на Нагайну облегчающее заклинание, и теперь массивная змея не давила на плечи Гарри. Два крестража ждали в небольшом вестибюле, рядом с приемной, или, как её ещё называли, тронным залом, Тёмного Лорда. Гарри всё ещё не был уверен, как правильно называется это помещение. Он даже не знал, где именно они находятся. Может быть, он снова в Малфой-мэноре, хотя на этот раз с более комфортабельными условиями? Может быть, у Тёмного Лорда есть своя база? Нагайна назвала Хогвартс его новым замком, но Гарри был достаточно знаком с архитектурой школы, чтобы понять, что они находятся в другом месте. — Хозяин велел ждать сигнал. Слышал ли ты звон колокольчика, брат? — мягкий упрёк Нагайны вывел Гарри из задумчивости. — Нет, Нагайна, — в панике ответил Гарри. Он пропустил свою очередь? Тёмный Лорд подчеркнул, что сегодняшнее выступление Гарри должно быть абсолютно идеальным. Безупречным. Как будто это мероприятие не было, до остановки сердца, пугающим. Теперь же Гарри пропустил сигнал входа! Забудь, о том, что ты не мальчик для битья. Его Хозяин сдерёт кожу с него… — Не будь глупым, змееныш, — упрекнула Нагайна, щекоча языком щёку Гарри. — Змеи не могут слышать, глупый брат. — О. Но… Как же ты тогда слышишь меня, Нагайна? Нагайна весело зашипела, как будто вопрос Гарри был нелепым. — Нагайна слышит тебя, потому что… — но в этот момент раздался сигнал, и её объяснение сменилось раздражением, когда Гарри перепугано подпрыгнул. — Почему ты скачешь, как испуганная добыча? — Время пришло, — ответил Гарри. — И потому, что я в ужасе. — Брат должен расслабиться. Сделай глубокий вдох, — она расслабила свои кольца, которые инстинктивно сжались вокруг Гарри, когда он вздрогнул. Гарри заставил себя успокоиться, обращая внимание как на собственное дыхание, так и на Нагайну, прижимающуюся к его телу. Его сердцебиение замедлилось, и он с удивлением отметил, что из неё получился бы неплохой тренер по медитации. Дверь распахнулась, когда Гарри приблизился к ней, и, сделав ещё один успокаивающий вдох, он шагнул внутрь — только для того, чтобы его сердце опять бешено забилось, когда он увидел большой зал и толпу одетых в чёрное Пожирателей Смерти, заполнивших комнату. Они преклонили колени по обе стороны искусственно сделанного прохода, почтительно кланяясь Тёмному Лорду, который восседал на массивном позолоченном троне в дальнем конце зала. Вокруг трона, ритуального круга, в который Гарри должен был войти, чтобы принести последние клятвы, как Пожирателя Смерти, горели высокие чёрные свечи. Гарри сразу вспомнился кафедральный собор. Что ж, Пожиратели Смерти определенно были грешниками, стадом, переменно верующими, вечно раскаивающимися за то, что не угодили своему Господину. А Гарри был его новым приверженцем. По иронии судьбы, падший спаситель другой веры. Всё нормально. «Всё будет хорошо» — сказал он себе. Он будет твердить себе это до тех пор, пока не поверит. Гарри медленно направился к возвышению. Нагайна нежно прижалась к нему и тёрлась о его шею. — Брат не должен спускать глаз с Хозяина. — прошипела она. — Не обращай внимание на добычу, находящуюся по бокам, — Гарри вновь был благодарен ей за то, что она была здесь, с ним, за то, что успокаивала его. Он подавил усмешку при этих словах, забавляясь мыслями о Люциусе или Беллатрикс, убегающих от её смертельного укуса. В конце зала Тёмный Лорд Волдеморт следил за приближением Гарри с решительным и победоносным блеском в красных глазах. Гарри мог чувствовать то же самое странное жжение, означающее удовольствие Волдеморта, в своем шраме. Утешительное. Подбадривающее. Он не сводил глаз с Тёмного Лорда, Нагайна непрерывно шипела, поощряя его, и умудрялся игнорировать шёпот и тихие вздохи узнавания, раздающиеся, когда он проходил мимо. Казалось, что Волдеморт держал в секрете личность своего нового Пожирателя Смерти, учитывая реакцию, которую он сейчас наблюдал. Когда он наконец добрался до помоста, то опустился на колени, и Нагайна соскользнула с его плеч, в последний раз напомнив Гарри, как он должен себя вести. Гарри прокрался в середину ритуального круга, освещённого мягким светом свечей, и поцеловал край мантии Волдеморта. Тёмный Лорд наклонился вперёд и положил руку ему на голову, на этот раз мягко, ласково, а не грубо, как в камере. — Друзья, — начал он. — Моя настоящая семья. Мы приветствуем сегодня самое удивительное дополнение в наших рядах. Нежелательный элемент № 1, неуловимый Гарри Поттер собственной персоной наконец-то увидел ошибку своих путей, обман Дамблдора. Накануне битвы за Хогвартс он пришёл ко мне с мужеством, чтобы подарить мне могущественные артефакты, полезные для нашего дела. С его отступлением мы, наконец, победили Предателей Крови и осквернителей-грязнокровок раз и навсегда. Мы увидим наступление новой эры магической свободы без прежних ограничений, незаконно навязанных коррумпированным Светом. «Звучит неплохо» — решил Гарри. За исключением лжи. Гарри знал, что не мужество заставило упасть его на колени перед Тёмным Лордом. Волдеморт был Повелителем Лжи и Смерти, и если Гарри суждено вечно ходить в его тени, то он будет рад лжи, которая удерживала его бывших врагов от проклятий в его сторону. От проклятий бывших друзей тоже. Пожиратели Смерти жадно слушали Тёмного Лорда, и тихий шёпот наконец перерос в гром аплодисментов. Снова послышался смех Беллатрикс, странный и тихий, маниакальный звук, от которого волосы на затылке Гарри встали дыбом. «Интересно, сказал ли ей Волдеморт, кто он такой и какие дары он преподнёс, чтобы обезопасить свою жизнь?» Волдеморт встал, и в зале сразу же воцарилась мёртвая тишина. Гарри, все ещё почтительно стоящий на коленях у ног Тёмного Лорда, сделал глубокий, успокаивающий вдох. Настало время для клятв, которые полностью свяжут его со служением Лорду Волдеморту, тех клятв, что будут отрезать ему магию по приказу его Хозяина. Волдеморт объяснил Гарри, что ритуал будет более строгим, более ограничивающим, чем обычные присяги, которые чаще всего дают его новые последователи, но зависимость Гарри от Лорда укрепит его в глазах остальных Пожирателей Смерти, доказав его решимость и лояльность. — Я уже, в частном порядке, отметил нашего новобранца, — сказал Волдеморт, протягивая Гарри руку. Гарри поднял левую руку, и Волдеморт сдвинул ткань рукава вниз, открывая всем присутствующим татуировку в виде черепа и змеи. Волдеморт осторожно провёл большим пальцем по змее. — Клятва верности, которую Гарри сейчас принесёт, чтобы связать себя со мной, будет произнесена на Парселтанге. В противном случае, его природная способность, — он сделал паузу, и Гарри почувствовал, как странная смесь веселья и раздражения Волдеморта просочилась сквозь их связь, потому что оба мужчины знали, что «способность» Гарри даже отдалённо не была естественной, если только иметь чужую душу, вложенную в свою собственную, было в пределах обычного природного явления. — Его способность к самому уважаемому языку Слизерина, позволила бы ему обойти аспекты верности в узах. Будьте уверены, мои преданные, что слова, сказанные между нами, крепко свяжут Гарри с нашим делом. Его клятва будет такой же, как и ваша. Конечно, это не так. Гарри уже трижды сдавался и присягал Волдеморту. Один раз в лесу, один раз во время того как ему ставили метку, и один раз, когда он обещал выполнять все необходимые обязанности Пожирателя Смерти, даже если его собственные обязательства будут заметно отличаться от обязанностей его «коллег». Эта магическая связь была даже более надёжна, чем Непреложный Обет. Она будет несколько отличаться от клятв, данных другими последователями Волдеморта. — Пришло время клятв, произносимых в старину, — когда Тёмный Лорд перешёл на змеиный язык, в толпе последовала смешанная реакция. Большинство слегка вздрогнули, хотя Беллатрикс, казалось, подалась вперёд на коленях, словно притянутая этим звуком. Гарри мог отличить его от английского только по легкому отголоску более различимых шипящих звуков, и то лишь в том случае, если он был внимателен. Наибольшим показателем для него было то, как Нагайна оживилась, явно прислушиваясь. Свечи вокруг него, казалось, стали гореть ярче. — Гарри Джеймс Поттер, клянешься ли ты даровать мне свою личность и свою магию, пока я не освобожу тебя от клятвы? Он просил многое, но альтернативой было вечное заключение или смерть. — Клянусь, мой Лорд. — Клянешься ли ты повиноваться мне во всём, вплоть до остановки твоего сердца, по моему распоряжению? Это была церемония. Это были слова. Это была преданность. — Клянусь, мой Лорд. — Тем самым, клянешься ли ты, признать меня своим законным Господином, как мирским, так и духовным? — Волдеморт объяснил Гарри в его комнате, что с их связью, размывающей границы их собственных душ, эта часть клятвы укрепит власть Тёмного Лорда в их отношениях. — Клянусь, мой Лорд. — В таком случае я, Лорд Волдеморт, признаю твою клятву верности мне и буду защищать тебя любым доступным для меня способом, пока ты не будешь освобождён от службы мне. Другими словами, навечно. Связь между ними яростно пылала, шрам и метка Гарри раскалились добела, когда магические узы вступили в силу. Ритуальные свечи вокруг них погасли, и Гарри казалось, что весь жар их пламени внезапно обрушился на него. Но так же быстро, как гаснет свеча, жжение в голове и руке Гарри прекратилось, оставляя за собой приятную остаточную боль. — Пришло время принести жертву. Приведите пленника, — при этих словах Тёмного Лорда Беллатрикс встала и, последний раз поклонившись своему Повелителю, вышла через боковую дверь. Через несколько мгновений она ввела в комнату борющуюся, связанную фигуру. Магловская жертва, жертва, приготовленная на убой, плыла под чарами Мобиликорпус. Это была тётя Петунья. В действительности Гарри ожидал увидеть Вернона. Или даже Дадли. Но Петунья? Эта женщина, конечно, никогда не была добра к нему и слишком часто угрожала ему той ужасной сковородкой, но именно Вернон всегда причинял ему больше всего вреда. Именно Вернона Гарри боялся в детстве, тщетно надеясь, что Петунья позволит ему спрятаться от гнева дяди за своей юбкой. — Отпусти это, Беллатрикс, — заклинание тут же было снято и Петунья тяжело упала на пол. Послышалось приглушенное болезненное ворчание. — Так вот, друзья мои, этот магл — тётя Гарри Поттера. Точнее сестра его грязнокровой матери. Её было чертовски трудно выследить, так как она и её никчемные муж и сын были защищены надоедливым Дамблдоровским Орденом. В конце концов их нашли. Все трое виновны в преступлениях против волшебников. Поначалу я думал, что именно дядя должен присутствовать сегодня на ритуале, ибо его страх перед магией и боль, которую он причинял нашему новичку, казались величайшим преступлением. Но жестокое обращение и пренебрежение коварны. Эта женщина виновна в самом гнусном преступлении, причём к собственной крови. Она отказала Гарри в настоящем доме и доброте. Она отказала ему в еде и удобной постели. Гарри был наказан за детские магические выбросы, был заперт по самым ничтожным причинам. К ее презренному магловскому отпрыску относились как к королевской особе, а к нашему Гарри — как к отбросу общества. И хотя до недавнего времени я презирал нашего нового посвященного, я никогда не отрицал его магической ценности. Она должна дорого заплатить за свои преступления. — И снова посвящение Гарри будет отличаться от обычного, как и его место среди вас и его будущие обязанности. Поскольку он владеет Парселтангом, он будет компаньоном моей прекрасной Нагайны, а она — его. Таким образом, они будут работать вместе, чтобы покончить с жизнью этого мерзкого магла. Как и с убивающим проклятьем, Гарри нужно направить её только двумя словами. Знайте, мои верные подданные: если его жизни когда-нибудь будет угрожать опасность, даже от кого-то из моих собственных последователей, то у него есть моё разрешение прошипеть ей эти слова, чтобы защитить свою жизнь. Как и обещал, его Повелитель всё предусмотрел. Гарри встал и поманил Нагайну к себе. Змея соскользнула с плеч Тёмного Лорда и оказалась рядом с Гарри, её глаза были полностью сосредоточены на магловской добыче. Глаза тёти Петуньи расширились от ужаса, когда она увидела огромную змею. С того самого случая с питоном в зоопарке, когда Дадли исполнилось одиннадцать лет, тётя Гарри стала ещё больше пугаться безобидных садовых змей. А Нагайна вовсе не была безобидной. Гарри отогнал от себя сострадание и напомнил себе обо всех голодных ночах, обо всём пренебрежении, обо всей несправедливой злобе, направляемой на него. Гарри знал, что даже не страх толкнул тётю на жестокость, а зависть, месть и мелочность. Пришло время платить по счетам. В последний раз нежно погладив Нагайну по голове, Гарри посмотрел тёте Петунье — нет, магле — прямо в глаза и усмехнулся. — Нагайна, убей. Нагайна бросилась вперёд, метясь магле прямо в шею. Она в ужасе корчилась и кричала, и Нагайна отпрянула от неё, а затем снова сделала выпад, на этот раз атакуя лицо. Щека магловской женщины начала распухать от яда, и вскоре её дыхание стало затруднённым, паника в глазах сменилась пугающим остекленением, когда функционирование её органов прекратилось. Жалкое тело магла не могло сравниться с силой и ядом Нагайны. После двух ударов она вернулась и свернулась калачиком рядом с Гарри. Она посмотрела на него, потом снова на своего хозяина. — Должна ли Нагайна съесть её? — Это зависит от твоего брата, дорогая, — ответил Тёмный Лорд глядя на Гарри. «Это было довольно тактично» — подумал Гарри. — Если ты голодна, сестра. Нагайна радостно зашипела и снова подползла к магле. Теперь она не шевелилась, лишь остаточные судороги пробегали по её израненному телу. Её лицо приобрело тревожный оттенок синего, на шее виднелись испещрённые ядом вены. Из ран от укусов всё ещё сочилась кровь. Нагайна оползла тело, устроив рот рядом с головой маглы. То, что последовало за этим, было еще более ужасным, более восхитительным повторением поедания кролика из клетки. Гарри слышал рвотные позывы некоторых из самых юных Пожирателей Смерти, хотя сам мог лишь зачарованно наблюдать, как Нагайна медленно поглощает свою неподвижную добычу, большая часть которой неприлично раздувала её длинное тело, и мог чувствовать тепло от радости своего Лорда при виде ещё одного справедливо убитого, никчёмного магла.