Fear Makes Monsters of Us All

Похоже, уроки вязания Гермионы с Амбридж подошли к концу. Гарри и Драко иногда сталкивались с бывшей гриффиндоркой, когда погода была слишком отвратительной, чтобы выходить на улицу. Как всегда, Гермиона сидела за огромной стопкой книг и строчила фут за футом заметки на бесконечном запасе пергамента, её эскорт в виде Пожирателя Смерти прислонился к стене, выглядя скучающим. — Ты действительно хочешь сделать этот ход? — спросил однажды Драко, подперев подбородок рукой. За окном шумело, дождь простынями стучал в стекло библиотеки. Гарри только что приказал своему коню взять белого слона Драко. Слишком поздно он понял, что оставил свою королеву открытой. Ладья Драко двинулась вперёд, чтобы воспользоваться его ошибкой. Гарри вздохнул, наблюдая, как он утащил сломанную фигуру прочь, чтобы присоединить к кучке её товарищей по несчастью на краю стола. Драко выглядел самодовольным, ожидая, пока Гарри решит, что ему делать дальше. Гарри так и подмывало перевернуть доску. На данный момент всё казалось безнадёжным. — Ладья на... я не знаю. — Он провёл рукой по волосам. Фигуры больше даже не утруждали себя выкрикиванием предложений. Казалось, они смирились со своей судьбой. Гарри стиснул зубы. Почему он всегда проигрывает в этой чёртовой игре? — Я советую тебе заставить эту пешку атаковать мою ладью, — предложил Драко со злой улыбкой. Бедная пешка с ужасом смотрела на Гарри. — Чёрта с два я это сделаю, — пробормотал Гарри. — А теперь заткнись, мне нужно сосредоточиться. — После того, как ты проиграешь, пойдём на террасу. — Драко откинулся на спинку стула. Гарри направил своего оставшегося слона через доску. — Луна там вряд ли будет, так же как и здесь, или в оранжерее, или во французской гостиной, или... — он замолчал, поняв, какую роковую ошибку совершил. Слон присоединился к своим товарищам по несчастью. — А кто сказал, что я ищу её? — А зачем тебе ещё предлагать посетить террасу в такой ливень? — проворчал Гарри. Каждый день, с тех пор, как они встретились с Луной у пруда, Драко казался беспокойным. Только когда они наконец находили её, ему удавалось успокоиться и расслабиться. Всё было не так уж плохо; Луна была неизменно вежлива с ними обоими, и Драко никогда не смеялся над тем, что она говорила, что было больше, чем можно было сказать о любом из бывших друзей Гарри. Оказалось, что Люциус никогда ею не интересовался — во всяком случае, не так. Драко ничего не говорил об этом, но однажды вечером Волдеморт сказал Гарри, что старший Малфой рассматривал её как возможную пару для Драко. Гарри подумал, что они будут странной парой, но это было гораздо лучше, чем роман Люциуса с такой юной девушкой. Не то чтобы Гарри был из тех, кому следует возмущаться о свиданиях с мужчинами постарше... и кроме того, они с Волдемортом не встречались. Нет, их отношения были более собственническими. Тем не менее, Волдеморт в последнее время обращался с ним немного по-другому. Например, он не вернул назад чары будильника, после того, как Гарри полностью восстановился после нападения. Гарри никогда не удавалось проснуться раньше Хозяина. Это отнюдь не означало, что их утро было целомудренным. И всё же, он скучал по тишине раннего утра и ощущению медленно просыпающегося члена Волдеморта в его рту. — Ты вообще меня слушаешь? — спросил Драко, прерывая его похотливые мысли. — И ещё, шах и мат. Гарри в смятении уставился на доску. Он и не думал, что был так близок к поражению. Если бы он уже не знал, как дерьмово он играет в шахматы, то обвинил бы Драко в жульничестве. Хотя, возможно, он просто хотел поскорее закончить игру. — Напомни мне больше не играть с тобой, — сказал он, что было встречено лающим смехом. Драко убрал шахматы и они направились к террасе. — Луна с таким же успехом может оказаться на улице в шторм, — сказал Гарри, когда они уже добрались до террасы и обнаружили, что она пуста. — Думаешь? — спросил Драко. Нахмурившись, он смотрел, как льёт дождь. Вполголоса он начал бормотать что-то о водоотталкивающих чарах. — Нет, — сказал Гарри Драко, когда блондин повернулся к нему с горящими глазами. — Я не пойду наружу в такой дождь, — он скрестил руки на груди. — С таким же успехом можно вернуться в библиотеку, — фыркнул Драко, но спросить не стал. И конечно же, именно там они её и нашли. Луна сидела за столом с Гермионой и оживлённо беседовала о лунных телятах. — Это действительно здорово, Луна, — сказала Гермиона. Её волосы были ещё более растрёпанными, чем обычно, вероятно потому, что она раздраженно проводила по ним пальцами. — Но мне нужно разобраться во всём этом. Так что, если не возражаешь, я вернусь к работе. — Я совсем не против, — заверила её Луна. Она начала напевать, покачивая ногами в такт странной мелодии. Гермиона фыркнула и изо всех сил постаралась не обращать внимания на то, что её отвлекает. — Позови её, пусть она посидит с нами, — прошипел Драко Гарри. Гарри не больше Драко хотел подходить к столу Гермионы. Он покачал головой. — О, да ради... — Драко расправил плечи, словно собирался в бой. Он подошёл к девушкам и быстро поклонился Луне. — Я надеялся, что ты присоединишься ко мне за игрой в волшебные шахматы. Боюсь, Гарри может предложить только быстрый проигрыш. — Эй! — крикнул Гарри с места, которое они с Нагайной заняли у окна. — Он не ошибается, — послышалось из-за груды книг. Гермиона закрыла книгу, которую читала, и выбрала новую из стопки перед собой. Луна согласилась поиграть, и Драко левитировал ещё один стул так, чтобы у окна было место для всех троих. — Держу пари у вас в Рейвенкло много играли в шахматы, — сказал Драко, когда доска была установлена для нового состязания. — Я никогда не играла. У папули был любопытный трёхмерный набор*, который он купил в Америке, и я играла в него. Гарри удивился бы, как Луна умудрилась никогда раньше не играть в волшебные шахматы, если бы не знал, что её избегали на собственном факультете. В конце концов, в шахматах нужны два игрока. Драко нахмурился. — Трёхмерный? — Он посмотрел на Гарри, который пожал плечами. Шахматы и так сбивали его столку. Луна уже знала каждый шахматный ход и казалась смущённой только тогда, когда они не подчинялись какому-то замысловатому набору правил, которые ничем не напоминали обычные шахматы. Верная себе, она никогда не теряла терпения, даже когда Драко останавливал почти каждое её движение, чтобы объяснить тактику. Она кивала, а потом делала что-то, что казалось совершенно хаотичным. Она также выигрывала каждую игру. Гарри наблюдал за Драко, думая, что тот, возможно, поддавался, но нет. Луна побеждала честно. Драко был в восторге. Более чем в восторге. Очарован. — Она само совершенство, — восторженно сказал он, когда они проводили её обратно в её покои. — Похоже её даже не волнует её последнее пребывание здесь. И она не собирается обвинять меня в том, что я являлся частью дурацкой инспекционной группы Амбридж. — Это было сто лет назад. Все глупые, когда им пятнадцать, — сказал Гарри, вспомнив, что однажды сказал ему Сириус. — Включая идеального Поттера? — Драко усмехнулся, его голос подчёркивал каждый жесткий слог. Только его улыбка противоречила воспоминаниям об их многолетней, теперь почти забытой вражде. Гарри грустно улыбнулся. Как бы сильно он не изменился, воспоминания о Сириусе, провалившимся сквозь завесу, всё ещё оставалось таким же свежим, как и в тот день, когда это случилось, если он осознанно не отодвигал его на задний план. — Я делал кое-что более глупое чем ты. И был миллион вещей, которые он мог бы привести в пример, но прямо сейчас он думал только о том решении, когда пошёл за Сириусом, купившись на ложное видение Волдеморта. В то время, как Сириус был надёжно укрыт на Площади Гриммо. В безопасности, пока Гарри не облажался. Когда-то Драко набросился бы на признание Гарри. В эти дни он всё ещё продолжал говорить о исцелении прошлых травм, поэтому Гарри не беспокоился, что он открыл себя для насмешек. Но на самом деле Драко не слушал его, он остановился и оглянулся на гостевое крыло. — Я не очень хорошо помню её в школьные времена, но что-то мне подсказывает, что она никогда не была глупой или нелепой. Гарри задавался вопросом, знал ли Драко, сколько абсурдных вещей могла сказать Луна, или он просто игнорировал всё это в пользу этого нового... Чего? Увлечения? И всё же Гарри было лучше сказать ему что-нибудь, прежде чем Драко пригласит её на бал, и она появится, щеголяя ожерельем из сливочного пива и серёжками-редисками. — Её часто высмеивали, — сказал он Драко, изо всех сил стараясь показать, что он не один из тех, кто участвовал в подобных издевательствах. — Из-за «Придиры»? — опасливо предположил Драко. — Это была лишь малая часть. Она верит всему, что они публиковали. Но она действительно замечательный человек. Я... я не позволю тебе причинить ей боль. Лицо Драко вытянулось, когда он услышал это заявление, боль просочилась через выражение его лица. — Я бы не стал. — Не нарочно. Во всяком случае, теперь. Но то, что она иногда говорит... — Хуже всего была толстокожесть Луны. Она могла вынести много оскорблений, не жалуясь и даже не зная, что с ней плохо обращаются. — Было бы легче всего не обращать внимания на то, во что она верит. И вот Гарри снова оказался в библиотеке. Гермиона пыталась уговорить своего охранника потерпеть ещё немного: — Этот отчёт должен быть готов завтра. Не хочешь ли ты объяснить своему Лорду, почему он не завершён? Драко проигнорировал их и подошёл к полке, заполненной связанными периодическими изданиями. — Давай посмотрим. Вестник зельевара. Пророк. Трансфигурация сегодня. О, вот он. Придира. Услышав это название, Гермиона подняла глаза, любопытство взяло верх. Пожиратель Смерти, которого она пыталась убедить остаться подольше, зарычал на неё, чтобы она продолжила свои исследования, иначе он будет жаловаться Тёмному Лорду. — Я понимаю, что ты имеешь в виду, Гарри, — сказал Драко. Он перелистал страницы первого издания. — О, ты только посмотри. По-видимому, мой отец потерянный член «Странных Сестёр». Хм, если бы они решили взять у меня интервью, то узнали бы правду о его певчих способностях или их отсутствии. — Возможно, он был их барабанщиком, — пробормотал Гарри. Он взял ещё один экземпляр. — Странно, что он не был сожжен. — Отец каталогизирует все выпуски, даже если они наполнены лёгкой пропагандой. Знай своего врага и всё такое, — сказал Драко, увидев сильно выраженный заголовок против Волдеморта, на который смотрел Гарри. — Говоришь, что она верит всему, что публикует её отец? Это может стать проблемой. Наверняка отец знал об этом. — Возможно именно поэтому, они так долго решались её восстановить. — Интересно, не думает ли мой отец, что её можно снова уговорить заняться писательством, на этот раз чего-то более соответствующего замыслам нашего Лорда. Гарри пожал плечами. Он не собирался вмешиваться в текущие дела. — Возможно, она лучше подойдёт для чего-то совершенно неполитического. Наблюдения за необычными существами. Забытые заклинания. Что-то в этом роде. — Я спрошу об этом отца. Издательство «Придиры» было уничтожено во время войны, не так ли? Прежде чем Гарри успел ответить, в другом конце комнаты раздался крик. Обернувшись, он увидел, что Гермиона мечется по полу. Её страж, Пожиратель Смерти, стоял над ней с обнаженной палочкой и оскалом на губах. Он держал пыточное проклятие ещё несколько секунд, прежде чем отступить и опустить палочку. — У меня есть дела поважнее, чем смотреть, как ты медлишь, грязнокровка. Гарри уже открыл было рот, чтобы сказать... Сказать что? Выступить в её защиту? Зная Гермиону, она, вероятно, была более вовлечена в свои исследования, чем это было необходимо, но её тщательность вряд ли была основанием для наказания. И всё же, после их ссоры, он не думал, что она будет рада, если он скажет что-нибудь от её имени. Оказалось, что ему и не нужно этого делать. — Ты тупой или просто плохо воспитан? Это книги моего отца! Только посмотри на них! — Драко подошёл к охраннику и выразительно указал на груду книг, которые упали на пол, когда на Гермиону было наслано проклятие. — Не я был тем, кто скинул их, — раздраженно сказал охранник. Гермиона встала на колени и уже собирала книги. — Я не думаю, что они повреждены, — тихо сказала она. Она отвернулась, когда Гарри посмотрел на неё. Драко протянул к ней руку, молча прося, чтобы она передала их ему. — Я поговорю с нашим Господином о твоём поведении, — охранник начал было протестовать, но Драко проигнорировал его и, повернувшись к Гермионе спросил: — Ты закончила своё исследование? — Почти, — сказала она, шмыгая носом. — Я как раз заканчивала сравнение европейских и азиатских ставок налогообложения магического импорта и их влияния на экономию этих стран. У меня осталось ещё несколько таблиц для корреляции и добавления в качестве приложений. Глаза Гарри остекленели, но Драко, казалось, был достаточно осведомлён в вопросе, чтобы спросить, не думала ли она ссылаться на какие-нибудь периодические издания библиотеки. — Мой прадед был очарован азиатской магией. Я думаю, что мой отец так и не удосужился отменить подписку на волшебные газеты этих стран. Давай я тебе покажу. От нечего делать Гарри побрёл вместе с ним к газетам. Он взял последний номер еженедельника «Ловец», лениво листая его. Жаль, что ему снова запретили летать. Это всегда было самое восхитительное чувство: ветер в волосах и блеск золота на свету побуждали его лететь всё быстрее и быстрее. Гарри вздохнул и отложил газету. Не было смысла желать того, что он не мог получить. — Спасибо, — сказала Гермиона. — Я буду знать, что смогу их использовать в следующий раз. Однако этот отчёт должен быть готов к завтрашнему утру, а ты слышал, что сказал мой охранник. Мне придётся довольствоваться тем, что я уже успела исследовать. Надеюсь, этого будет достаточно. В её голосе звучало такое беспокойство, что Гарри вынужден сказать: — Конечно, этого будет достаточно. Ты всегда писала на фут больше, чем любой из профессоров когда-либо просил. — Ну, это очень важно, — сказала она, покусывая губу. — Завтра мистер Малфой будет использовать мой доклад в Визенгамоте. Что, если я ошиблась? Внезапно до Гарри дошло, что именно ждёт Гермиону. Учитывая настроения нынешней администрации в отношении грязнокровок, это было, вероятно, самое близкое к работе в Министерстве, что Гермиона могла получить. В отличие от многих её сверстников, у неё был шанс показать, что она способна не только на рабство. Зная её, она, вероятно, думала, что если сможет доказать, что достойна такой задачи, это может поддержать статус других магглорождённых. И она ужасно боялась, что может всё испортить. — Можно мне взглянуть? — спросил Драко. Гермиона посмотрела на своего охранника. — Не беспокойся о нём. Я позабочусь о том, чтобы его заменили кем-то, кто понимает важность его положения. Этот мужлан всегда уклонялся от своих обязанностей. Охранник пробормотал что-то грубое себе под нос. Драко посмотрел на него и сказал: — Раз уж тебе так не терпелось уйти, предлагаю сделать это сейчас, пока я не вышел из себя. Я провожу мисс Грейнджер в её комнату, когда её отчёт будет удовлетворительным. Пожиратель Смерти выглядел на полпути между облегчением и ужасом. Он шагнул вперёд и положил обе руки на стол. — Послушай, малыш. Твой папочка может считать что он важен, но я не забыл, что Тёмному Лорду потребовалось больше года, чтобы вытащить его из Азкабана. Ваша семья не настолько привилегированная, чтобы вы могли позволить себе нажить врагов. — Это угроза? — Драко приподнял идеальную бровь. Охранник нахмурился и с вызовом поднял подбородок. Гарри решил, что на полках нет ничего интересного. Кроме журналов по квиддичу — а ему было запрещено на них смотреть — всё было чертовски скучным. — Это становится скучным. Нагайна, этот человек угрожает Драко и мне. Отпугнёшь его? Мужчина вздрогнул от звука Парселтанга. Он испуганно посмотрел на Гарри, потом опомнился и повернулся, чтобы узнать, с кем он разговаривал. Было только два варианта, и оба они были смертельно опасны. Нагайна вынюхивала мышей за книжными полками, но быстро скользнула в поле зрения. В тот момент, когда охранник увидел её, он отшатнулся назад и потерял все краски со своего лица. Его лицо исказилось, и он поднял палочку. Ну, это просто никуда не годилось. — Экспеллиармус! — Палочка Пожирателя Смерти вылетела из его руки и с грохотом ударилась о дальние окна. Охранник долго смотрел ей вслед, потом опустил взгляд на свою пустую руку. Наконец, он поднял глаза — и в этот момент Нагайна сделала выпад. Она набросилась не для того, чтобы убить, хотя после того, как этот идиот осмелился угрожать ей... — Ты уверен, что этот дурак — расходный материал? — спросил Гарри у Драко. Нагайна держала свои клыки наготове, чтобы разорвать ими кожу, ожидая одобрения Гарри. — Э-э. Я не уверен. Я не думаю, что он... — Драко был почти так же бледен, как и охранник. Но было уже слишком поздно колебаться. Гарри ахнул и прижал руку ко лбу, когда пылающий огонь обжег его шрам. Волдеморт аппарировал в комнату. — Нагайна, убирайся, — угрожающе прошипел он. Она что-то проворчала, но подчинившись, подползла к Гарри и скользнула ему на плечи. Тёмный Лорд не стал утруждать себя объяснениями, расправившись со стражником быстрой зелёной вспышкой. Гарри потёр свой шрам, который всё ещё пылал от страшной ярости. — Что здесь произошло? — спросил Волдеморт, свирепо глядя на всех четверых. Драко был бледен; он стоял прямой, как шомпол**, словно демонстрация достоинства могла спасти его от проклятия. Гермиона выглядела так, как будто пыталась сжаться и стать невидимой, а еще лучше иметь возможность дезаппарировать. Желательно на другой континент. Гарри гладил Нагайну, пока Драко объяснял, что произошло. Он чувствовал себя измученным всеми их сегодняшними странствиями, а теперь ещё и этим волнением. — Ты цел и невредим? — Волдеморт повернулся к Гарри. — Да, Хозяин. Просто устал. — Наконец боль в шраме утихла. — Милорд, — осмелился спросить Драко, — из-за отсутствия охраны, сопровождающей мисс Грейнджер в её комнату, эта задача ляжет на меня сегодня вечером. Поскольку Гарри устал, не могли бы Вы аппарировать его в Ваши покои, когда будете уходить? Волдеморт не колебался. Он поманил Гарри, чтобы тот держался за него; Нагайна всё ещё лежала на его плечах.

***

— Драко становится довольно популярным среди дам, — пошутил Гарри, когда пришёл в себя после перемещения. Он опустился перед камином, который тут же зажегся, почувствовав присутствие его магии. Он заставил Нагайну спустится с его плеч. Она свернулась в аккуратную кучку, и он погладил плавные изгибы её спины. — Сначала Луна Лавгуд, а теперь он любезничает с Гермионой. Не то чтобы я ожидал, что ему понравится такая грязнокровка... — сказал он, надеясь, что не сказал ничего лишнего. Меньше всего Драко нужно было, чтобы Лорд Волдеморт начал думать, что он отклоняется от официальной позиции Министертсва в защиту чистокровных. — Драко не настолько глуп, чтобы бросать своё сердце в такие ужасные воды, — сказал Тёмный Лорд. — Я был снисходителен к увлечению Северуса твоей матерью, и посмотри, к чему это привело? — Он долго смотрел на танцующие языки пламени. Гарри представил, как его Хозяин вспоминает каждое предательство со стороны своих слуг. Гарри старался никогда не думать о воспоминаниях Мастера Зелий в Омуте памяти, о тех болезненных моментах, которые изменили для него мир. Но сейчас он вспомнил Снейпа и Дамблдора на вершине холма, бурю гнева в глазах Дамблдора, в его голосе, оседающую на ветру. Снейпа умоляющего сохранить жизнь Лили. Жизнь матери Гарри. Но Волдеморт ещё не закончил. — Если бы не Северус, Гарри, тебя бы сейчас здесь не было. Возможно, мне следует поблагодарить его. — Голос Волдеморта звучал глухо, как будто признание опустошило какую-то последнюю часть его души. — Если бы он не умолял сохранить жизнь твоей матери, я бы не оставил ей выбора. Без её добровольной жертвы Убивающее проклятие не возымело бы обратного действия. Ты бы умер в ту ночь. — Я не был бы Вашим Крестражем. — Это была странная мысль. Как могло так много зависеть от одного человека? Из всех людей, именно от Снейпа. — Именно, мой дорогой. Интересно, спрашивает ли он себя о том же? — Но Вы бы не выжили, Хозяин. Я бы не был Вам нужен. Волдеморт отвернулся. — Полагаю, что нет, — сказал он срывающимся голосом. Затем он направился к двери. — Я должен вернутся в Министерство. Моё вмешательство в ситуацию в библиотеке прервало встречу с министром иностранных дел Франции. Скорее всего, я вернусь поздно. Не жди меня. На мгновение Гарри задумался, почему Волдеморт просто не аппарировал обратно в Министерство. Но тут же у него заурчало в животе, и он позвал Флиппи, чтобы та принесла ему ужин.