Fear Makes Monsters of Us All

— Я не вижу в этом смысла, — пожаловался Рон, дёргая путы опоясывающие его запястья. — Как я должен делать свою работу, если моя магия ограничена. — По крайней мере, ты можешь скоро получить свою палочку обратно. И путы на самом деле не так уж плохи. Они не раздражают. По крайней мере, не кожу, — сказала Гермиона, показывая Рону серебряные наручники, которые окружали ее запястья. Гарри вообще не замечал, что у нее были такие ограничители магии; Гермиона всегда носила одежду с длинными рукавами, возможно, чтобы скрыть не только это, но и неприглядные, хотя и правдивые слова, которые Беллатрикс безжалостно вырезала на ней весной. — Почему Луна не должна их носить? — проворчал Рон. Гарри прикусил губу, чтобы удержаться от слов, которые могли привести только к ссоре. Кроме того, Рон просто выпускал пар. Все трое знали, что из всех них Луна была наименее опасной — по крайней мере, для других. Гарри подозревал, что любопытство, из-за которого умерла ее мать, было наследственным. Возможно, чувство провидца, которым, по мнению Волдеморта, обладала Луна, остановит ее от совершения чего-то непоправимо глупого — или, возможно, это станет катализатором, который приведет к ее гибели. Гарри надеялся, что нет, потому что в ней была доброта, которую ничто, даже постоянное пребывание в компании с кучей Пожирателей Смерти, не могло разрушить. — Даже профессору Снейпу приходится их носить, — сказала Гермиона, понизив голос, чтобы этот самый человек не услышал их — слухи о нечеловеческом слухе Летучей Мыши из Подземелий со временем не исчезли. Снейп внимательно наблюдал за ними, действуя в качестве временного охранника вместе с другим молодым Пожирателем Смерти, чье имя Гарри не удосужился узнать. — Ну, учитывая, что он... — начал Рон, но его слова неестественно оборвались, что привело к еще большему ворчанию. Вместе с Луной и Гермионой он поклялся хранить в тайне предательство Снейпа. Все остальные все еще верили, что он пал в битве и что Темный Лорд воскресил своего последователя в награду за хорошую службу. Рон уставился на Пожирателя Смерти, ставшего шпионом, как будто магические узы, ограничивающие его магию, каким-то образом были виной Снейпа. Когда это не вызвало никакого отклика у скучающего Мастера Зелий, он вернулся к теме, которую не оставлял в покое большую часть дня: — Вы уверены, что он не вернет мою семью? Я имею в виду, что они тоже могли бы носить это. Гарри вздохнул. Они говорили об этом снова и снова, но Гарри все еще не знал, как ответить. Это был прекрасный баланс между выполнением того, что было необходимо, чтобы сделать Рона послушным, и восстановлением армии, которая не хотела ничего, кроме падения нового режима Волдеморта. — Я могу спросить его сегодня вечером, — наконец предложил Гарри. Это было легкое обещание, и Рон на какое-то время отвлекся от темы. Еще лучше, что в этот момент появилась Луна, и не одна. Она держала Драко за руку, и они легко разговаривали друг с другом. Драко рассмеялся над чем-то, что она сказала, затем наклонился, чтобы прошептать ответ ей на ухо. Она застенчиво наклонила голову вперед, только чтобы, наконец, поднять глаза и кивнуть с широкой улыбкой на лице. — Только этого нам не хватало. Что он здесь делает? — спросил Рон, игнорируя тот факт, что в данный момент они находились в библиотеке Малфоев. — И почему она...? — Я думаю, они помолвлены, — ответил Гарри. Он действительно надеялся, что Рон не начнет немедленно соревноваться с Драко, но, учитывая, что Гарри потребовалось больше месяца, чтобы подружиться с наследником Малфоев, он действительно был не из тех, кто может судить. — На самом деле мы проходим период ухаживаний, — поправил Драко. Но, судя по тайным взглядам, которые они с Луной бросали друг на друга, Гарри сомневался, что помолвка была далека. — Не все романы так стремительны, как твой, Гарри. Рон скорчил гримасу, когда Гарри вставил: — Я не думаю, что когда мне говорят, что я вдруг женат на Темном Лорде, это, по общему мнению, романтично. — По крайней мере, теперь у тебя будет церемония, — сказала Луна. Она протянула ему стопку пергаментов. — Мне жаль, что мы опоздали. Я настраивала новый печатный станок для его первой задачи: приглашения. Но прежде чем я смогу пойти дальше, тебе нужно определиться с дизайном. — Э-э, я покажу это Темному Лорду сегодня вечером. — Гарри изо всех сил старался не морщиться, просматривая образцы, которые она ему дала. — О, он уже сказал, чтобы ты принял решение. — Луна выжидающе наблюдала за ним, пока он снова просматривал их, на этот раз более тщательно. — Думаю, они все подходят, — рискнул он. Честно говоря, ничто не показалось ему подходящим. В партии не было ни одного изображения змеи или черепа, и красивая кайма, украшавшая каждый образец, казалась ужасно неуместной. К удивлению Гарри, Снейп оставил свой пост у двери, чтобы взглянуть. Гарри без колебаний протянул ему стопку. Снейп осмотрел каждый по очереди. — Вот этот, — решил он, положив свой выбор на верхнюю часть стопки и вложив их обратно в руки Гарри. Гарри наклонил голову, чтобы поближе рассмотреть дизайн, который Снейп счел лучшим. Он выглядел точно так же, как и все остальные, единственным отличием был тип цветка, который тянулся вокруг верхней и нижней части приглашения. — Почему именно этот? — спросил он, прежде чем сообразил. — Ох. Да, этот. — Сразу после этого у него перехватило горло, и он сунул пергаменты обратно Луне, прежде чем она успела спросить его о чем-то еще. Гермиона подошла посмотреть. Она тихонько ахнула, когда взяла образец. — Лилии. В честь твоей матери. — Ты в порядке, приятель? — осторожно спросил Рон. — Конечно, — Гарри болезненно улыбнулся, его губы были такими же тонкими, как у его возлюбленного. Он старался не замечать, как Драко обменялся понимающим взглядом с Луной, прежде чем наклонился и что-то прошептал Рону. Рон на секунду встревоженно оглянулся на слизеринца, затем вздохнул и снова повернулся к Гарри. — Я продолжаю говорить о своих родных, но тебе не приходило в голову спросить о своих собственных родителях? — Что? — прохрипел Гарри. Он закашлялся, пытаясь прочистить горло. — О чем ты говоришь? — Он хочет, чтобы ты был счастлив. — Рон сглотнул. — Верно? Ты должен спросить, вернет ли он твоих родителей. Во время первого курса, он сказал, что вернёт их, если ты присоединишься к нему. Гарри знал, что Том всего лишь пытался заставить Гарри отдать камень. За это он сказал бы что угодно. В то время у Волдеморта не было силы сделать что-либо подобное. Теперь была. — Не думаю, что это хорошая идея, — пробормотал Гарри. Рон выглядел совершенно сбитым с толку. Учитывая, что он, вероятно, сделал бы все, чтобы снова увидеть свою семью, Гарри мог понять, почему. — Гарри стыдится сделанного им выбора и думает, что они не примут его, — сказала Луна у него за спиной. Гарри обернулся, его лицо горело, и он почувствовал, как холод правды поселился в его животе. Как она могла все еще улыбаться, говоря такие вещи? И что еще хуже, она не закончила: — Вот почему он также не хотел возвращать тебя. Он боялся, что ты отвергнешь его. — Это правда? — спросил Рон напряженным голосом. Гарри стоял к нему спиной, и, не видя глаз другого мальчика, он не мог понять, был ли тон Рона холодным отречением или недоверием. Гарри слабо посмотрел на Луну, затем снова повернулся к Рону, чтобы узнать. Он был уверен, что его лицо было таким же красным, как волосы Уизли. Гарри, наконец, обрел голос, сумев выдавить: — Да, примерно так. Рон закрыл глаза, и все, что было там раньше — боль, гнев или недоверие — исчезло к тому времени, когда он снова открыл их. Теперь в этих коричневых глубинах можно было разглядеть только искренность. — Ты не можешь так думать. Во-первых, я здесь ради тебя. Несмотря. Ни. На. Что. Гарри вжал голову в плечи и смущенно кивнул. — Во-вторых, нет никакой вероятности, чтобы твои мама и папа не приняли тебя. Они любили тебя. Ничто этого не изменит. Приятель, они умерли за тебя. — Они защищали меня только для того, чтобы я был жив, чтобы победить Темного Лорда. А теперь посмотри на меня. — Гарри смотрел себе под ноги, не решаясь поднять голову. — Ты глупый, идиотский мальчишка. — Гарри думал, что Снейп ушел после того, как выбрал дизайн лилии. Он ошибался, потому что теперь он нависал над ним, темная тень на мрачном настроении Гарри. — Ни один из твоих родителей не защищал тебя ради этого дважды проклятого пророчества. Они умерли, чтобы защитить тебя. Не Спасителя. Не Избранного. Тебя. Единственное будущее, которое они надеялись спасти, было с тобой — их сыном — в нем. Гарри выпил бы целый котел Живой Смерти, лишь бы не видеть этого укоризненного взгляда. Однако он не мог уклониться от него, как ни старался. — А как насчет Сириуса? Что он обо всем этом подумает? — Гарри возненавидел себя за то, что спросил, когда эти слова прозвучали. Но если это заставит Снейпа перестать пялиться на Гарри, как на полного болвана, риск того стоил. — Вы же знаете, он ненавидел всё Тёмное. — Даже дворняжка не пожелала бы тебе смерти, если бы был другой способ, — сказал Снейп, его губы скривились одновременно с животом Гарри. — Я мог ненавидеть Блэка, но в одном я не сомневаюсь: если бы Альбус сказал ему, кто ты, можешь быть уверен, он не сыграл бы на руку директору. Он бы что-нибудь сделал с этой информацией, даже если бы это означало, что он повернётся спиной к Ордену. — Его голос смягчился, когда он заговорил, и было очевидно, что он расстроен тем, что не смог защитить сына своей подруги детства. Гарри кивнул, не уверенный, верит ли он Снейпу, но отчаянно желая, чтобы это было правдой. Он почувствовал уколы слез и отвернулся. — Может быть, — согласился он, как только убедился, что его голос не дрогнет. — Не «может быть», — горячо возразил Снейп. — Наверняка. Гарри почувствовал, как маленькая ладошка коснулась его руки. Он изо всех сил старался не отстраняться от Луны, которая только пыталась его утешить. — Конечно, профессор прав, Гарри. О твоем крестном отце и о твоих родителях, о них всех. Они не отвернутся от тебя, как и мы. Гарри удалось взглянуть сквозь челку на своих друзей, которые все кивали в знак согласия. Снейп выглядел неловко, стоя в группе подростков, но даже он коротко кивнул Гарри. Гарри вздохнул и слабо улыбнулся. — Я... спасибо. Я не заслуживаю вас, ребята. — Ты действительно тупоголовый, если думаешь, что сможешь так легко от нас избавиться. — Рон подошел к нему и сильно хлопнул Гарри по спине. Он тут же принялся растирать путы на запястьях, которые, по-видимому, были активированы предполагаемым нападением. — Ой! Чёрт, эти штуки серьезно относятся к своему назначению. После этого разговор стал более легким. Гарри смеялся вместе с остальными, хотя мрачный поворот их предыдущего разговора все еще тяготил его. Когда день начал клониться к вечеру, Драко и Луна привели Гарри в его и Тома комнаты. Услышав предложение о партии в подрывного дурака, Луна высвободила свою руку из руки Драко. — Вы двое играете. Мне нужно заняться проектом, над которым я работаю. По предположению Гарри, это были пригласительные. Чувствуя себя неловко, он сказал: — Эй, еще раз спасибо за ту работу, которую ты проделываешь. Ты, очевидно, уделила много внимания каждому дизайну. — Он надеялся, что его запоздалая признательность не покажется неблагодарной. Широко раскрытые, удивлённые глаза Луны посмотрели на образцы, которые она несла, как будто она забыла о них. — Не за что, — просто ответила она. — Увидимся позже. — Она быстра чмокнула Драко и вышла. Рука Драко на мгновение задержалась на его щеке, но вскоре он вытащил из кармана колоду карт. — Хорошо, Поттер, — сказал он, ухмыляясь. — Приготовься проиграть.

***

— Я скучаю по Сириусу, — тихо сказал Гарри, глядя в потолок той ночью. Том всё ещё не отменил заклинание света и читал кипу отчётов. Волдеморт хмыкнул, свернул свиток, который читал, и положил его на стол рядом с кроватью, только чтобы потянуться за другим отчетом. — Я так же скучаю по родителям. Но я действительно скучаю по Сириусу. — Гарри не хотел говорить об этом. Он думал похоронить это глубоко в себе. Это срабатывало, когда он чувствовал только вину. Его признание значило для него так много — фактически все, — так что было шоком, когда оно было встречено молчанием. Гарри посмотрел на Тома, который сидел, прислонившись к изголовью кровати, его глаза быстро бегали взад и вперед по пергаменту, пока он читал. Через мгновение он свернул и этот отчет. Гарри сдернул с них обоих покрывала. Он проигнорировал возмущенный взгляд Волдеморта. — Ты вообще меня слушаешь? Волдеморт ответил Гарри свирепым взглядом. — Я значительно отстаю от своей корреспонденции. Это должно быть... — Ну, это важно. — Увидев скептический взгляд Волдеморта, Гарри пояснил: — Это важно для меня. Том закатил глаза, прежде чем отложить свиток, который только что взял в руки. Он преувеличенно махнул Гарри рукой, как бы говоря: «Продолжай». Во второй раз произнести слова было значительно трудней. Гарри всё равно заставил их слететь с языка. — Я говорил, что скучаю по Сириусу. Я хочу… я хочу, чтобы ты вернул его. Протяжный вздох Волдеморта был достаточным ответом, но за ним последовало болезненное: — Я не могу этого сделать. — К его чести, признание выглядело так, как будто это было физически больно. Том закрыл глаза. — Мне очень жаль. — Не можешь или не хочешь? — Гарри даже не был уверен, злится ли он. Он знал, что должен, но у него было много практики в разочарованиях и в том, что он не получал того, чего хотел в жизни. — Он провалился сквозь завесу. Мне очень жаль, Гарри, но без тела… Гарри забыл об этом. В конце концов, именно поэтому они сожгли Беллатрикс и развеяли ее прах. И все же это не заставило Гарри отступить. — Сделай ему новое тело. Себе же ты его сделал. При этих словах Волдеморт снова открыл глаза. Гарри был готов ко всему, кроме затравленного взгляда, который встретил его взгляд. — И твой крестный был бы счастлив? Выглядеть как я? Кроме того, это не сработает. Моя душа не ушла, так как я был привязан к этому миру. Никакая сила, никакой ритуал не могут вернуть его обратно. — Должно же быть что-то. — Гарри начал царапать свои руки. — И вообще, что ты об этом знаешь? Ты хочешь сказать, что уже пытался вернуть его? — Ужасное подозрение закралось в его сердце. — Или ты пытался вернуть ее? — Он зажмурился от боли, сразу же поверив, что его догадка оказалась правдой. — О, Гарри. — Волдеморт вытер слезы, которые отказывались прятаться за сомкнутыми веками Гарри. — Я причинял тебе боль так много раз, и не все из них остались в далёком прошлом. Открой глаза, дорогой. — Гарри покачал головой, уклоняясь от руки Тома. — Посмотри на меня. Я серьезно, Гарри. Подними глаза! — Да, Хозяин. — Никогда еще это слово не звучало так неуважительно. Гарри заставил себя остаться на месте и не отпрянуть, даже когда почувствовал, как волны несчастья накатывают на него. Он был уверен, что по крайней мере половина этого — его собственные страдания. — Не называй меня так, — прозвучала мягкая команда. — А теперь слушай. Забудь её. Я так и сделал. Гарри проверил их связь на любой, даже малейший намёк на ложь. Ничего, но, конечно, Волдеморт всегда мог использовать окклюменцию. Тем не менее, он не мог сдержать вырвавшийся ответ: — Хорошо. — Моя позиция такова, что Беллатрикс может вечно гнить в Аду. Но твоё предположение, что я экспериментировал с возвращением потерянной души, не было необоснованным. Или, точнее, я пытался вернуть кусочки душ. — Твои крестражи. — Гарри не потребовалось много времени, чтобы понять, что имел в виду Том. — Ты неправильно понимаешь природу Крестражей. — Том покачал головой. — Они, всего лишь, вместилища. — Эй! Том наклонился и поцеловал Гарри в шрам. — Мой прекрасный Крестраж, достойный семи моих душ. Вместилища сломаны и не подлежат ремонту. Я надеялся, что моя расколотая душа вернется домой. Ты заслуживаешь кого-то менее сломленного, чем я. Гарри не думал, что Том был сломлен больше, чем он сам. Тем не менее, он спросил: — Это не сработало? — Нет, они ушли навсегда. — Том прижался лбом к лбу Гарри. — Долгое время я заставлял себя не беспокоиться об их потере. В конце концов, я так долго жил без них. Кроме того, они были моими! — Тут он собственнически зарычал. Впервые Гарри представил, как разрывает свою душу на части, прячет ее в безопасное место, только чтобы обнаружить, что старик и пара детей выследили их и, по сути, убили. Куда вообще деваются расколотые души, когда они уничтожены? — Учитывая мою самонадеянность и моё высокомерие, я ни разу не подумал задать этот вопрос, — признался Том. — И я изучал некромантию на протяжении многих лет. Но мысль о том, что такая смертность может относиться ко мне после всех моих исследований, всей моей работы по победе над смертью, не приходила мне в голову. Теперь настала очередь Гарри сказать: — Мне так жаль. — Ш-ш-ш, — ещё один поцелуй в шрам. — Вряд ли это была твоя вина. Какое-то время они так и просидели, крепко прижимаясь друг к другу. Наконец Гарри зевнул, и Том отстранился. Как только погас свет и Гарри почти заснул, Том осторожно предложил: — Я мог бы вернуть твоих родителей. Если ты этого захочешь. Гарри снова в мельчайших деталях увидел ту ужасную картину, когда Сириус, провалился сквозь завесу. Затем он попытался представить своих родителей. Теплая улыбка и каскад огненно-рыжих волос. Кривая усмешка и спутанные черные локоны, так похожие на его собственные. — Может быть, — уклончиво ответил он. Независимо от того, что сказал Снейп, Гарри был уверен, что ни один из его родителей не улыбнется, увидев, что он сделал. Но он должен был хотя бы подумать об этом.