Что делать, если ты МС, но всё идёт через задницу? (Франкешкор)

7 ноября 1986 года, местное время 0900, POV Коба — Цель 345, неподвижная, дистанция 21600, угол возвышения орудий ГК 8 градусов, помех не наблюдаю, к стрельбе готов. Приём. — чётко и громко отрапортовал я на базу, зафиксировав 510-ые орудия в одном положении.       Несмотря на то, что в прямой видимости передо мной находилась только вода, вода и ещё раз вода, свою цель с высоты трёх километров я видел очень даже хорошо. — Цель подтверждена, разрешаю огонь по готовности. Как поняли, приём? —ответил сильно искажённый радиостанцией голос адмирала. — Понял отлично, приступаю к уничтожению. — с лёгкой ухмылкой под противогазом проговорил я.       Из-под фюзеляжа миниатюрного Ла-5ФМ обзор на деревянную, полноразмерную модель вражеского эсминца был, словно на праздничный стол вечером 31 декабря. Недолго думая, активирую электроспуск огромных даже по меркам канмусу орудий.       Раздавшийся звук удара кувалдой по надетой на голову кастрюле уже не был столь отторгающим, нежели месяц назад. Четыре раскаленных фугасных снаряда в одно мгновение отправились в небеса. Ударная волна от четырёх одновременных выстрелов подняла множество высоких волн, а мой ОЗК в очередной раз тихо всколыхнулся на ветру.       Таким и было начало боевых испытаний канмусу — одного из самых редких событий во всём мире наравне с хотя бы одним годом без войны на земном шаре. Испытания, проводящиеся исключительно для тех кораблей, поведение которых предсказать невозможно, характеристики которых не имеют точных цифр, а аналогов просто в природе не существует. Однако, конкретно мои испытания отличались от всех остальных... не размахом, и даже не секретностью, а количеством внимания, которое уделили лично мне.       Помимо четырёх глав военных основных родов войск сюда не приехал разве что сам Горбачев и десяток-другой важных министров из высоких кабинетов. Буквально за один месяц весь Дальневосточный ВО собрал вокруг себя чуть ли не четверть всей армии Советского Союза для обеспечения охраны куче важнейших людей страны на столь маленьком клочке земли под названием Шкотово-17. Для ещё вчерашнего простого солдата-ликвидатора в звании сержанта, а ныне облученного канмусу с реактором вместо сердца и внешностью трупа такая резкая смена обстановки сказывается очень негативно, но я стараюсь.       Впрочем, не столь важна нынешняя ситуация, как мой путь к ней и об этом немножко поподробнее.       Первостепенной моей задачей после поступления приказа стало обучение управлению своим обвесом, получение базовых теоретических знаний о "бытие" канмусу и практическая подготовка. В принципе ничего необычного — замени обвес на автомат, бронежилет, гранаты и парашют, и считай попал на КМБ. С теоретическими знаниями по поводу работы обвеса, биологических особенностей канмусу и базовой тактикой ведения боя на море в составе эскадры, в одиночку и даже частично уничтоженным обвесом, то вот с "бытие" возникли очень сильные проблемы.       Армейский женский коллектив... на флоте. Сказать о том, что для десантника подобный коллектив уже большая проблема, это ничего не сказать. Тем более, когда твои сослуживцы и ты сам — это копии боевых кораблей в форме человека. Они думают не так, как мы, люди, говорят не так, как мы, одеваются, общаются, даже проблемы у людей и канмусу совершенно разные. Канмусу не важны деньги также, как людям — они всю свою жизнь содержатся и будут содержаться за счёт государства, поэтому деньги для них чуть ценнее обычной бумаги. Однако, к себе подобным они относятся намного лучше, чем люди друг к другу. Живут одной большой семьёй, для которых имеют ценность только те, кто их окружает, включая командование, состоящее из людей. Даже бытует мнение, что канмусу в рамках одной страны могут конфликтовать между собой только на уровне "покричать на кухне" и "дать пощёчину", потому что знают, что представителей своего вида на мир всего тысяч десять, а лежащая на них ответственность намного выше, чем у самых высоких кабинетов всего мира. Без полутора месяцев человеку довольно сложно имитировать своего в подобном коллективе, тем более когда ты сам по себе привык быть собой и делать только то, на что ты способен, что от тебя требуют знающие тебя люди.       В конечном счёте не без экссцесов, но мне удалось наладить шаткий контакт с "мини-юбочным" (это даже не шутка) составом, которому нереально сильно нравятся белоснежные или бесцветные волосы. Почему шаткий? А потому, что за тридцать с лишним дней общения, в течение одних суток на коротких перекурах мне удавалось пообщаться в лучшем случае минут десять-двадцать. И то по большей части это были встреченные мной в первый же день канмусу Тбилиси, Гремящий, Киров и СБ. К тому же, так как первые две большую часть дня (как и все миноносцы базы) находились в конвоях и патруле, а последняя этот месяц неофициально замещала подготавливающего испытания адмирала, то говорить приходилось со скучающей Киров, которая "прикола ради" иногда даже выходила со мной на стрельбы в качестве наблюдателя... с камерой и фотоаппаратом... плёнку которых она каждый раз сдавала СБ на утилизацию, но я железобетонно уверен, что копии всего материала у неё есть.       Но теперь это всё не важно. Перед началом испытаний мне чётко дали понять, что оставаться на Тихом океане в зелёной зоне мне не дадут. Возможно оно и к лучшему, ведь без войны я буду стоять без дела, а стояние без дела приводит к скуке, которая медленно, но верно пожрет тебя изнутри и толкнёт на невероятные глупости. Из всех разумных существ на этой базе мне больше всего запомнились Киров, Белоруссия, адмирал и безопасник, а также Тбилиси. Все остальные... они как срочники в воинской части — ты их видишь каждый день на построении, но не знаешь их имён. Они служат с тобой, едят с тобой, работают с тобой, но эти несколько тысяч человек ты просто физически не можешь запомнить. Также и здесь — я постоянно видел других канмусу, слышал их разговоры, но особо не запоминаю их, а ведь ещё и персонал базы: механики, охранники, безопасники и прочие "-ики". Если так подумать, то даже канмусу не в силах за месяц запомнить всех тех, с кем она видится каждый день от силы минут десять.       Спустя двадцать пять с небольшим секунд на место стоянки макета кучно легли достигнувшие своей цели снаряды. С высоты в несколько километров не так хорошо видно, но высота водяных всплесков от 510-го калибра, кажись, была выше девятиэтажного дома. К такому легко привыкнуть, имея возможность наблюдать за работой наземной и морской артиллерии "из первых рядов", но 510-ые до сих пор наводят ужас даже на меня. — Подтверждаю уничтожение. Выдвигайтесь на следующую позицию. — холодно проговорил адмирал Бак спустя несколько секунд после того, как крупнокалиберные фугасы от деревянного макета даже щепок не оставили. — Принял. Выдвигаюсь к следующей цели. — коротко ответил я, начиная медленного раскручивать свои массивные гребные винты не менее массивным ядерным реактором за спиной. Остров Мицукодзима, недалеко от города Куре       Пока на западном берегу Японского моря грохотали крупнокалиберные орудия и создавали миниатюрные цунами разрывы двухтонных фугасных снарядов, с восточного песчаного берега моря наблюдала одинокая фигура, лишь отдалённо напоминающая человека. Фигура среднего роста, верхнюю часть которой скрывало девять белоснежных хвостов. Единственным, что можно было увидеть со спины этого существа, были открытые девичьи ноги, облаченные в высокие белые носки и красные туфли, напоминающие своей формой киль корабля.       Под лучами восходящего солнца фигура неподвижно всматривалась в безмятежную морскую гладь. Стороннему наблюдателю могло показаться, что загадочная фигура просто любуется тихой морской гладью или вовсе решила найти уединенное место вдали от людей и своих товарищей, но это было лишь малой долью правды. — Русские... — одного этого слова, произнесенного приятным женским голосом, хватило бы для любого человека, дабы понять, что любому случайному посетителю этого пляжа не поздоровится, если он попадётся на глаза гибриду человека и лисы.       Белоснежные короткие волосы в причёске каре и пара торчащих вверх лисьих ушей, голубые глаза и хищные черты лица безэмоционально всматривались в горизонт, из-за которого доносились редкие и очень тихие звуки взрывов. Впрочем, это всё было не столь важно, как сама наблюдательница. Светлая — почти белая — кожа выглядывала из-под нестандартного короткого кимоно, имеющего небольшие металлические вставки. Накрывающий её руки и плечи плащ белого цвета с голубыми узорами, полы которого обрамлялись двумя треугольными металлическим вставками, отлично гармонировал с остальным нарядом лазурного и чёрных цветов. Располагающийся под не самой маленькой грудью бронепояс с эмблемой в виде золотой хризантемы лишь дополнял, но нисколько не уродовал открытую фигуру девушки, которую без преувеличения можно было назвать идеальной, эталоном женской красоты.       Внезапно послышавшийся со спины шум сминаемых листьев небольшого тропического кустарника заставил девушку отвлечься от своего занятия, повернув голову в сторону источника раздражения. — А, это ты, Акаги... Я думала, что ты ушла развлекаться со штабными. Неужели они так быстро надоели тебе? — приветливо сказала полу-человек, позволив себе едва заметную улыбку в сторону незванной гостьи. — Эти тупые стариканы вообще ни на что не реагируют! Из молодых только сопливый писарь-лейтенант, и то больше пяти минут простой беседы не выдержал! Как вообще в 90 лет ещё можно чем-то командовать, Кага? — обидчиво ответила гостья, внешность которой идеально можно было описать фразой "Кага наоборот".       Действительно, взамен холодных бело-синих тонов и более-менее официального вида Каги пришла необузданная красно-белая дикость. Взамен коротких белоснежных волос с головы девушки свисали длинные каштановые волосы, вместо аккуратных белых носков были надеты вызывающие чёрные чулки с металлическими ремнями вместо уплотняющих резинок. Вырез на груди в свою очередь был намного более открытым, едва скрывая бюст, казавшийся на несколько размеров больше, нежели у своей сестры, а вместо холодных, безэмоциональных голубых глаз сверкали два диких рубина, дополняющиеся двумя выглядывающими из-под верхней губы клычками. Такова была вторая девятихвостая лисица по имени Акаги. — Хмпф, я уже устала объяснять тебе, что приставать к людям лишний раз — только портить свою репутацию. Среди людей не так уж и много воистину сильных, достойных нами командовать, поэтому тратить своё время на подобных отбросов просто нерационально. — отчитала свою чуть более высокую сестру Кага. — Конечно, лучше стоять целый день на берегу моря и пялиться в горизонт, пытаясь понять, кого там бомбят русские. Не надоело ещё? — саркастично ответила на это Акаги, ехидно посмотрев на свою незадачливую сестру, которой оставалось лишь тихо клацнуть зубами. — Русские редко когда стреляют у своих берегов, особенно здесь. Однако, уже на протяжении месяца я не могу из-за них нормально спать. Стреляют к тому же из огромного калибра, раз слышно даже здесь. Интересно, когда у этих коммунистов такие орудия здесь появились... — задумчиво проговорила беловолосая красавица, приложив к губам палец.       В ответ на такие мысли вслух Акаги надула щёки... пытаясь сдержать рвущийся наружу смех. —... Ахахаха... Ой... Ахахахаха! — ни капли не скрывая своих эмоций, смеялся авианосец, периодически поглядывая на начинающую багроветь от злости сестру. — Я сказала что-то смешное, Акаги? — убийственно произнесла оскалившая свои клыки белоснежная королева, левая рука которой сама по себе потянулась за пояс. — Просто ты бы сейчас не задавала таких вопросов, если бы не проводила весь день на берегу. Shkikan ещё месяц назад сказал, что коммунисты там какое-то новое оружие будут испытывать и просят не соваться в их воды. Они собрали там всю свою верхушку и превратили весь юго-восток страны в неприступную крепость. Отойдём хотя бы на сотню миль от берега и нас очень вежливо попросят убраться отсюда, так-то. С людьми надо больше общаться, Кага. — вывалила на свою шокированную сестру красноглазая бестия, которую по недоразумению все называют "Акаги". — Ты... ТЫ... — едва удерживая внутреннюю, рвущуюся наружу злость, произнесла Кага, однако её сестре не хотелось выслушивать обиды. — Это тебе небольшой урок, Кага, лично от меня, хи-хи. Я специально месяц назад попросила всех молчать об этом, потому что думала, что ты догадаешься, но, к сожалению, я ошиблась на твой счёт. Однако ты всё равно можешь стоять здесь и следить за "подлыми коммунистами, которые вытирают о нас ноги". Счастливо оставаться! — открыто передразнивая свою сестру, Акаги уже развернулась в противоположную от берега сторону, однако... — Стой! Тихо... ты слышишь это? — шёпотом сказала мигом позабывшая все обиды Кага, схватив свою сестру за руку. — Хм, ты о чё... — попыталась спросить красноглазая лисица, но дернувшиеся в сторону воды уши мигом заставили девушку замолчать как рыба.       Едва слышимый гул разрыва снарядов уже несколько минут как прекратился, уступив место постепенно нарастающей дрожи. Спустя уже десять секунд лёгкую, едва заметную дрожь мог ощутить даже человек в ботинках с толстой подошвой.       В следующее мгновение дрожь резко усилилась, уже откровенно напоминая землетрясение, а само море у берега резко начало стремительный отлив. — Хи-хи-хи, кажется, русские решили воспользоваться одной из наших основных слабостей и организовали цунами. Хитро. — плотоядно облизнувшись, проговорила Акаги. — Пойдём к остальным, пока нас не накрыло. — вторила ей более спокойная сестра, по лицу которой трудно было определить наличие тех или иных эмоций. Тем временем Атолл Джонстон, чёрная зона оккупации       Бункеры... бункеры, бункеры и ещё раз бункеры! После войны на Тихом океане и ядерной гонки между Советским Союзом и США на растерзание морским тварям из Бездны океана досталось огромное количество бесхозного металлолома в виде брошенной военной техники и памятников далёкой войны сорокалетней давности. Настоящая мечта любого металлиста, промышляющего продажей нелегально добытого металла.       К сожалению или счастью, первыми до ржавого золота добрались именно твари, когда ими вдруг было обнаружено, что весь мусор со дна и практически вся рыба была поглощена вечно голодными гигантскими стаями всеядных мини-китов. Поэтому следующей целью стали заброшенные острова, еды на которых было предостаточно.       Всё бы ничего, но существа без рук и ног, на протяжении всей своей жизни обитавшие в океане, по законам природы не могли заполучить несметные богатства ушедшей на материки цивилизации. Однако, выход был найден очень и очень скоро.       Понятие эволюции для человека всегда ассоциировалось с чем-то долгим и в очень редких случаях заметным в рамках хотя бы нескольких десятков лет. Они считали, что на эволюцию простых рыб в двуногих млекопитающих могут уйти только долгие миллионы, и что абсолютно каждое живое существо было подвластно этому правилу. Но с порождениями Бездны, на которых не распространялись законы людей в силу своего загадочного происхождения, была совершенно иная ситуация.       Всего за шесть лет с момента своего появления твари научились эволюционировать из простых безмозглых китов в человекоподобные аналоги канмусу. Они росли, повышали свою огневую мощь и развивались умственно, изучая оставшиеся после людей книги и личные вещи. Самые умные из них, были практически неотличимы от людей, даже могли разговаривать на человеческом языке, читать и писать, становясь ещё опаснее для слишком узколобых командиров морских эскадр.       И всё было бы прекрасно для нового вида разумной жизни — развивайся сколько душе угодно, пока орды полу-разумных глубинных сдерживают натиск человеческой цивилизации, если бы не два больших НО. Первым было заложенное природой на видовом уровне желание сожрать себе подобного, ведь после каждого поглощенного килограмма стали или съеденного сородича ты приближаешь себя на шаг к эволюции, которая повысит твои шансы на выживание в этом диком мире. А вторым было то, что по подобию канмусу, глубинные не имели представителей мужского пола, что не было проблемой для рядовых тварей, но очень сильно давило на сильнейших среди сильнейших, почти полностью перенявших облик людей. — Хм... надеюсь, что потраченные 372 дня не прошли даром. — проговорил слегка отдающий рычащими нотками женский властный голос, обратившись к стоящему напротив странному аппарату.       Посреди тёмного, но довольно обширного помещения простого подземного бункера стояло недоступное человеческому понимаю нечто. Это самое нечто представляло собой гибрид двухметровой пробирки и странного вида чёрной пульсирующей биомассой, от которой во все стороны тянулись толстые нити, удерживающие колбу на весу. — Госпожа, я понимаю, что вам хочется поскорее увидеть результаты своей работы, но вы уверены, что имеющейся охраны хватит для обеспечения безопасности? — вопросил менее властный женский голос, обладательница которого можно было дать не больше шестнадцати лет. — Шести флагманских линкоров Ру-класса, тебя, меня и трёх из шести моих флотов, думаешь, не хватит, чтобы остановить всего одного глубинного? — ответила вопросом на вопрос "госпожа", явно повернув свою голову к опасливо смотрящему на колбу слуге.       Если бы не горящие инопланетным огнём глаза и мертвецки бледная кожа у всех живых существ в помещении, то простой человек мог подумать, что здесь проводится тайная встреча фотомоделей из клана "без уродин и мужиков" — настолько красивы были находящиеся здесь существа. Длинноволосые девушки с фигурой, вызывающие слюноотделение у большей части мужчин планеты Земля, но стоит только подойти поближе и подобная красавица в один момент будет доедать твои оторванные конечности, а в следующий — допивать вытекающую галлонами из твоей тушки кровь. — Я нисколько не сомневаюсь в вас и нашей огневой мощи, госпожа. Но как бы из всего этого не вышло чего ужасного. Всё же аура этого монстра лишь самую малость слабее вашей. — опасливо ответила беловолосая девушка, облаченная в изорванную пародию на японскую школьную форму. В правой руке с заметным усилием девушка сжимала катану в тёмно-синий ножнах. — Успокойся, Майя, я уверена, что у нас всё получится. Книги людей редко когда врут — это ты и сама знаешь. Пусть "Франкенштейн" и написан целых 158 лет назад, но идеи этой... Мэри Шелли воистину потрясающие. Только благодаря этой старой книжонке я смогла достичь таких успехов в направлении оживления. — обнадёживающе сказала статная женщина двадцати пяти лет, одетая в открытое вечернее платье чёрного цвета и массивные латные перчатки длиной во всё предплечья. Если бы не белоснежные волосы, горящие красные глаза и загнутые к затылку два небольших рога, то Барбаре Паласиос пришлось бы отдать свой титул "Мисс Вселенная". — Но вы же в курсе, госпожа, что это просто фантастический роман на пару вечеров, а не научное руководство по оживлению людей и превращению их в нас? — вопросила Майя, уперев взгляд своих жёлтых сверкающих янтарей прямиком на свою госпожу. — Я бы не стала собой, если бы не могла отделить действительно полезные книги от вдохновляющих безделушек, типа этой. Я разве похожа на тупых береговых? — Нет, что вы... Просто интересно стало. Простите за то, что нечаянно задела вас. — Держи свой интерес при себе, Майя, и больше не неси чушь. В последнее время достать хотя бы труп береговой стало для нас сложной задачей, а этот единственный найденный труп мужчины и вовсе невиданная доселе удача. Достаточно разговоров, приступаем к оживлению!       После подобного непродолжительного диалога, будто по велению невидимой сущности, колба с неизвестным содержимым начала ускорять своё биение. Чёрная, как мазут, биомасса билась в неистовых судорогах, пытаясь то-ли разорваться на части, либо наоборот — удержать себя от разрушения.       Напряжение, царившее во всём помещении, казалось можно было нарезать простым ножом — настолько сильно были напряжены слуги королевы глубинных. Крупнокалиберные орудия линкоров своими стволами смотрели чётко на колбу, готовые выпустить смертоносные снаряды в любую минуту, а состоящие из той же биомассы обвесы, похожие на гротескных чудищ из фильмов ужасов, тихо сжимали свои клыкастые челюсти в ожидании команды "разорвать!" от своих прекрасных хозяек.       Однако, в одно мгновение резко остановившийся пульс породил волну удивления, дошедшую даже до королевы глубинных. Приближаться к колбе было опасно, очень опасно, но от успеха эксперимента зависела дальнейшая жизнь огромного количества тварей, подчинённых не просто королеве, а сильнейшей среди сильнейших, пробившейся из простого малька в высшее существо. — П-получилось..? — с широко открытыми глазами произнесла Майя, вглядываясь в тёмные вены, вспучившиеся после остановки биения... сердца? — Не знаю, Майя, не знаю... По задумке он должен был уже вылезти. Может... помочь ему? — ответила госпожа, после чего начала медленным шагом приближаться к сосуду. — Нет, нет, смотрите! Он трескается! — воскликнула тяжёлый крейсер класса "Такао", когда увидела разрастающуюся паутину трещин на постепенно превращающейся в камень биомассе. — Вот дерьмо, всем приготовиться! —скомандовала королева, в один прыжок оказавшись на другом конце помещения. — Посмотрим, какой ты... мой личный Франкенштейн... — тихо добавила она, позволив себе лишь на мгновение показать совершенно безумную улыбку.       Постепенное разрастание трещин совсем вскоре привело к закономерно результату — кокон из чёрной биомассы рассыпался, словно хрустальная ваза, открыв взору порождение Бездны... очередное нечто. Старая, проржавевшая колба за помутневшим от времени армированным стеклом, в чёрной крови самих глубинных отгораживала от внешнего мира человекоподобный силуэт.       Спустя непродолжительно время, когда последний осколок застывшей биомассы коснулся чистого бетонного пола, когда последний раз сверкнули алые рубины королевы, существо из колбы пришло в движение. Мгновенно пробившая бронированное стекло рука по-настоящему заставила вздрогнуть даже окружающих колбу линкоров. Белая, словно снег, человеческая рука пыталась явно что-то нащупать вокруг колбы, но не получив желаемого, быстро спряталась обратно, заставляя чёрное содержимое колбы вылиться на пол.       Не прошло и секунды, как из своего вместилища под тусклый свет глаз порождений Бездны вывалилось Оно. Тело, напоминающее скорее обтянутый кожей скелет, неспешно поднялось с засыпанного осколками вперемешку с кровью пола, начав неторопливо оглядывать своими буквально пылающими белым огнём глазами всех присутствующих в комнате.       Совершенно обычное мужское тело без волос и ногтей на пальцах спокойно стояло перед ошеломленными глубинными. Пусть кожа существа напоминала пережёванную мочалку, пусть у него не было губ и век, которые могли бы скрыть "спокойно агонизирующую" гримасу. — Ой, кхм... ну... как бы... родная судоверфь, какой ог... — неразборчиво лепетала Майя, пытаясь не опускать свой взгляд ниже живота загадочного существа, но природное любопытство бывшей канмусу упорно не давало игнорировать первичные половые признаки, которые прямо и беспардонно сигнализировали о том, что это "Он".       Но пока существо не проявляло агрессии и рассматривало своих создателей, в голове главной создательницы сейчас творился сущий кошмар. — It's Alive, It's Alive... IT'S ALIVE! — окончательно слетев с катушек, кричала на всю комнату королева, воздавая руки к потолку и одновременно с этим пугая не только Майю, но и безэмоциональных линкоров Ру-класса.       Впрочем, безумный приход безумного учёного со стороны королевы длился недолго, стоило существу сделать шаг в её направлении. — Стоять. Отныне ты целиком и полностью принадлежишь мне — своей госпоже, как всецело моё творение. Тебе это ясно? — властно проговорила глубинная, свет глаз которой в это время сиял ярче любого прожектора.       Вместо ответа мужеподобное существо под тяжестью давления ауры верховной глубинной стало дрожать. Его до этого спокойное лицо приняло выражение немого крика, а руки и пальцы стали изгибаться в причудливых формах под дружный хруст новообразованных костей. — Какой, однако, упертый. Любая береговая уже бы давно подчинилась, а этот нет... ещё держится. — спокойно и без капли эмоций сказала будущая хозяйка, пытаясь под этой маской скрыть свои настоящие эмоции и мокрую от холодного пота спину.       Всё сильнее и сильнее подвергавшееся давлению со стороны королевы, существо в один момент упало на колени. Из открытого до самых ушей рта стал доноситься тихий вой, а белые сморщенные пальцы словно пытались разорвать тонкий скальп на голове. Давление было слишком велико, но сдаваться без боя новая жизнь не хотела. — М-м-может уже х-хватит? Ч-ч-человеческий м-м-м-мозг м-может не выдержать т-такой нагрузки! — на грани слышимости пропищала Майя, постаравшаяся отойти как можно дальше от двух монстров.       Глаза бывшей канмусу абсолютно точно олицетворяли собой понятие "страх", неотрывно следя за происходящим. Пробирающая до костей холодная дрожь не давала даже подумать о мысли побега перед лицом животного страха, а сжимаемый в руке меч и вовсе не воспринимался как оружие вместе с исчезнувшим обвесом.       Только стоящие в стороне элитные линкоры не были подвержены столь сильному влиянию загадочной ауры своей королевы, пытаясь устоять на ногах, не уронив лицо перед начальством, что получалось с переменным успехом но хорошо. — Хах... умница, просто прекрасно. Отличная проверка своих сил... — сказала королева спустя минуту экзекуции, когда бедное существо уже и не думало сопротивляться, тихо подвывая на холодном полу. — В-всё? Всё закончилось? — на грани слышимости произнесла Майя, шаткой походкой двинувшись в сторону своей госпожи. — Хе-хе-хе, он меня изрядно вымотал, но нет такого глубинного, которого я бы не смогла подчинить. Фух... он, конечно, выглядит далеко не как человек, но сейчас это лишь досадный конфуз. Время проверить мою главную теорию! — ответила женщина, подойдя к поднимающемуся с колен телу. — Какую ещё главную теорию? Госпожа, разве основной целью вашей работы не было создание искусственного глубинного из тела человека? — недоумённо спросила остановившаяся Майя. — Нет, далеко нет... Оживление лишь доказывает то, что моей силы на это хватит. Моей главной целью была теория слияния огневой мощи в одном теле! — восторженно выдала женщина, отряхивая от слизи и осколков стекла плечи существа. — Что? Я не понимаю вас, госпожа. Что это за теория? — ответила глубоко потрясённая принцесса тяжёлых крейсеров, начав вопросительно хлопать глазами. — Сейчас увидишь, Майя, сейчас ты всё увидишь... — загадочно начала женщина, придерживая рукой подбородок существа — Фрэнк, иди и сожри их демонов. Всех. — внезапно сменив тон на командирский, добавила госпожа, указав пальцем на недоумевающих линкоров.       Дважды повторять ходячему учебнику анатомии не пришлось. За один рывок существо оказалось возле первой черноволосой девушки, демон (обвес) которой представлял из себя два массивных, костяных, подкововидных образований размером с мотоцикл, в которых находились серые глубинные орудия и небольшой лафет чуть ниже шеи, на котором из-за головы выглядывали две крупнокалиберные двухорудийные башни.       Однако, вопреки ожиданиям Майи, королевы и самих линкоров, существо не стало использовать зубы и пальцы для разрывания жертвы на части. Вместо всего этого дикарства существо просто положило свою руку на левое костяное образование крайнего линкора, после чего закрыло глаза.       Ожидая чего угодно, но не этого, все без исключения стали задумчиво пилить взглядом не торопящееся существо. Однако, спустя всего одну секунду глубинный обвес девушки словно начал таять! Капля за каплей некогда грозное образование постепенно превратилось в чёрную жидкость, которая незамедлительно начала всасываться в сморщенную руку результата биологического эксперимента.       На мгновение приоткрыв глаза, существо, видя результат своей работы, продолжило интенсивное поглощение. Вместо обвеса стала разжижаться сначала рука девушки, затем грудь, живот, ноги, одежда, голова и весь остальной обвес. Спустя некоторое время и пару тихих взбулькиваний от грозного линкора, способного доставить немалые проблемы даже эскадре канмусу, осталась лишь небольшая лужица, которая тут же втянулась в ноги "Фрэнка".       Задумчиво осмотрев свои руки и ноги, которые никак не изменились после поглощения целого линкора, на лице Фрэнка отразилось некое подобие радости, после чего чёрная жидкость снова появилась на его теле.       Неожиданно текучая, холодная смесь перестала вести себя как жидкость, начав двигаться вокруг тела Фрэнка против законов физики, принимая формы того самого обвеса линкора, который был недавно поглощен вместе со своей обладательницей. Десять секунд и полная копия обвеса уже висела на руках и спине существа. — Да... ДА! Это именно то, что мне нужно! Поняла, Майя?! Теперь ты понимаешь, в чём моя цель?! Способность поглощать демонов других глубинных — вот его главная сила! Пожрав десяток, нет, сотню линкоров, авианосцев или крейсеров с эсминцами, моё творение станет непобедимым! Береговые, да даже люди и те, и другие не смогут нам сопротивляться!       С такими совершенно неадекватными выкриками и полубезумным взглядом королева тварей морских наблюдала за пожирающим её же слуг Фрэнком, на котором всё увеличивался и увеличивался глубинный обвес. Тихо наблюдающей за всем этим безобразием Майе оставалось только следить за тем, чтобы её челюсть случайно не пробила земную кору. Именно так появился первый в истории глубинный франкешкор. Советский Союз, полдня спустя, POV Коба — Простите, товарищ генерал армии, но чёрное видеть белым не научился — консервативен. — сказал я, сидя на простом деревянном стуле перед властным мужчиной в возрасте, в парадном мундире, на котором медалей было чуть ли не больше, чем у самого Брежнева Леонида Ильича. — А я и нисколько не сомневался в том, что ты откажешься, сержант. Это дело очень тонкое и очень скучное... такому как ты там будет просто неинтересно. — ответил мужчина шестидесяти двух лет от роду, положив свою большую потертую руку на подлокотник адмиральского кресла. — Но раз вам всё было понятно, тогда зачем спрашивать лишний раз, Юрий Палыч? — спросил я недоуменно, заглянув в глаза старому военному. — Коля, послушай... я прекрасно знаю, что с тобой случилось и что тебе пришлось пережить. Я также знаю, что за свою родину ты готов пойти даже на самые низкие поступки, а потом заслуженно понести наказание, хех, от всего трудового народа. То, что ты сейчас показал всем нам, не только мне и Сергею Владимировичу, а считай всему руководству страны — это сила. Опасная и огромная сила, управлять которой сможет далеко не каждый... — продолжил без намёка на радость глава РВСН нашей великой страны, но судя по всему, он меня не вполне понимает. — Товарищ генерал армии... Вы не вполне поняли, что я имел ввиду, когда отказывался от роли пугалки для "тех, с запада". Мне не нужны подачки в виде денег и дорогих авто, мне не нужно огромных дач на юге Украины или чудовищной известности во всём мире. Я в первую очередь солдат, служащий в ВДВ. Всё, что мне нужно от государства — это еда и боеприпасы. Остальное — не велика потеря. Я давал присягу служить трудовому народу, а не партийному аппарату. Мне плевать, чего хотят в высоких кабинетах, ставя меня на роль пугала, мне просто нужна возможность выполнять свою работу — защищать страну без лишнего пафоса и нашей помпезности. Надеюсь, вы меня поняли. — полностью открыто и ничего не утаивая, вывалил я на командира ракетных войск свои мысли, пусть и перебив его. — Хм... понятно всё с тобой, Коба. Ты сломался, причём очень много лет назад. Я не виню тебя за это — то, что произошло с третьей ротой, действительно ужасно, но ты даже не заметил, как война поменяла твоё мировоззрение. Бывший идейный офицер, ставший плавучей крепостью и двинувшийся на идее защиты трудового народа. Ты перестал быть человеком ровно тогда, когда дал своё согласие на участие в этом проекте, превратившись в безумную машину для убийств. Прости за такие грубые слова, мне действительно не хочется этого говорить, но врать увы не обучен — консервативен. Через три месяца ты летишь в Семипалатинск для дальнейших испытаний. Показанного сегодня нам хватило для того, чтобы определить твои преимущества и недостатки, впрочем, это буду тебе объяснять не я — не моё дело. До испытаний ты в свою очередь будешь базироваться на Балтике, в ГДР, откуда есть открытый выход в Атлантику. Там тебя испытают в боевых условиях, а заодно... познакомят с ещё одной войной. До свидания, товарищ Коба. — с этими весьма громкими словами старый военный встал с адмиральского кресла, после чего тихо вышел из комнаты, оставляя меня наедине с собой.       Безумная машина для убийств, двинулся... что за чушь? Я был единственным в своей роте, на кого эта сраная война почти не оказывала влияния! Даже когда мне в лицо отлетала ступня рядового пацана, подорвавшегося на нашей же мине, даже когда передо мной падал поймавший лицом пулю афганского мальчика комвзвода, даже когда поехавший крышей пулеметчик из другого взвода расстрелял три десятка пленных бандитов и пустил себе пулю в висок я всегда оставался собой! Меня вырастил так мой отец, которому я готов сапоги целовать за это! Всё, что осталось ценного в моей чёртовой жизни — это присяга, государство и могила сослуживцев! Всё! Я... я...       Может я и действительно уже давно тронулся башкой... мне всего двадцать восемь, а в волосах уже есть несколько седых прядей. Всё, что осталось у меня — воля и желание достойно уйти на покой. Канмусу, адмирал, очередная война — это всё временно. Пусть я уйду без пафоса и прощальных речей, пусть тихо утону где-нибудь в Атлантике, а тело моё сожрут твари морские. Всё, что мне нужно, это хотя бы маленькая строчка на гранитной эпитафии, высеченная на одиноком памятнике в неприметном месте. Больше... ничего. Я буду уверен, что прожил жизнь не бессмысленно, оставив свой след в истории нашей непобедимой страны.       Раздавшийся на всю комнату стук в дверь быстро вывел меня из нерадостных мыслей, позволив вернуть себе прежнее кирпичное выражение лица. — Войдите... — сказал я, вставая со стула. Кто бы сюда ни вошёл, я просто обязан встать перед высшим руководством страны.       Однако, на поверку стучавшимся оказался адмирал Бак, которого я здесь (в его же кабинете) ожидал увидеть меньше всего. — Да сиди уже... смотрю, они тебя все уже утомили своими разговорами, да? — понимающе спросил адмирал, прогулочные шагом пройдя в сторону своего просиженного кресла, в которое незамедлительно плюхнулся. — Это уже четвёртый и надеюсь, что последний. Если меня ещё и министр аграрного хозяйства начнёт расспрашивать, то я их всех тут нахрен расстреляю. — пытаясь скрыть свои настоящие эмоции, слегка агрессивно проговорил я, после чего сформировал в руках автомат и для вида передёрнул затвор. — Воу-воу, полегче, Титаник прямоходящий. Я понимаю, что тебя слегка это всё подзадолбало, но что поделать... КПСС сказала "надо". Да и результаты испытаний надо сказать далеко не те, что мы ожидали. Ты молодец, Коба. — ответил Бак, с улыбкой показав мне большой палец на правой руке. — Ха-ха, очень смешно... да я от того позора теперь в жизни не отмоюсь, если об этом хоть кто-то растрепает! Тьфу, блин... — сгоряча сказал я, чуть ли не сплюнув на линолеум. — Ну подумаешь перепутал снаряды, с кем не бывает? К тому же... странно то, что наши механики о них даже знать не знали, и ты тем более. Но зато волну ты знатную пустил в сторону этих узкоглазых, хех. Если и дойдёт, то кому-то на островах будет "очень весело". — сказал со своей фирменной ухмылкой Сергей Олегович, подперев свою голову рукой на подлокотнике. Прямо барин местный, а не адмирал и "пример для подражания".       Однако, да... о наличии в своих погребах сейсмических снарядов, способных вызвать не самое слабое цунами, я почему-то не знал. Когда нужно было дать полный залп из орудий ГК по группе целей, я вместо фугасных снарядов послал в даль сейсмические, причём направленного действия. Вызванная подводным землетрясением волна пошла далеко на восток, при этом не зацепив весь западный берег и меня заодно. Учитывая, что от фугасных снарядов сейсмические отличаются только одной из трёх цифр на маркировке, то я ещё смог хоть как-то натянуть своё оправдание перед собой же. — Лучше скажи, ты хочешь услышать о предварительной оценке твоих боевых возможностей от товарища адмирала флота Советского Союза, меня и остальных золотых погонов? — бодренько спросил адмирал, будто забыл то, что я только что сказал. — Валяйте... уже понятно всё. — ответил я, махнув на Бака рукой. — Да с такой маневренностью и скоростью ему даже дредноуты смогут дать под зад и скрыться, пока он разворачивается, говорит Сергей Георгиевич. Зато с таким арсеналом на борту ему скорость и не понадобится, достаточно простой наводки на цель, говорю я. С такой точностью ведения огня только по флотам и стрелять. Ему нужна срочная доработка в плане системы управления огнём и унификация калибров, пусть будет всего два, максимум три, но не четыре, снова говорит адмирал. А мне он нравится, говорит Юрий Палыч, идёт неспешно, поражает все цели с первого залпа, чего ещё нужно от плавучего форта с ядерным оружием на борту? Это если совсем коротко. Через неделю придёт полная оценка, где напишут пару рекомендаций по применению и всё будет нормально. Не надо переживать по этому поводу. — вывалил на бедного меня Бак, но не удивил.       Юрий Палыч и Сергей Георгиевич... Вы правы, конечно, но увы, я не оправдал ваших ожиданий. Я и сам прекрасно понимаю, что три калибра ГК и четвёртый ПМК это уже слишком, и я прекрасно ощущаю это на себе. Возможно, для меня подготовят небольшую модернизацию, где с обвеса уберут всё лишнее и сделают меня более полезным. Зато... моя ПВО в принципе не даёт воздушным целям подойти на расстояние ближе полутора километров. Если самолёт даже размером с воробья попадает в тот гигантский свинцовый дождь, летящий к нему навстречу, то шансов на выживание у него не больше, чем у человека с проткнутым сердцем. Этого не отнять. — Ай, к чёрту это всё... я всё равно скоро свалю отсюда в ГДР... Может, хоть там пригожусь. Уже любой дебил понял, что мне здесь делать нечего. — на выдохе ответил я, автоматически потянувшись за пачкой сигарет, к счастью не оказавшейся ни в одном кармане ОЗК. — Жалко, конечно, что ты вновь оставишь меня наедине с коллективом в одних юбках, но есть и хорошая новость. — Интересно, какая? — Вместе с тобой в придаток переводятся на неспокойное направление Киров и Советская Белоруссия. Здорово, правда? — Чего!?