***
Неизвестно, сколько я провозился, пока искал свою снарягу, так как за временем особо не следил, но по ощущениям было долго. Зато помимо нужного мне ОРМ были найдены: разгрузка и четыре магазина в ней, моя изношенная сумка, несколько обломков старого обвеса с кусками брони, десяток башен ПМК, одна более-менее целая ГК, правда 406-ая, повезло наткнуться на одну 510-ю, однако та имела несколько пробоин в бортах и левый ствол, словно помолодел — то есть начал смотреть вверх, независимо от шестерней наведения. Хороший, кстати, изгиб — сделанный словно мастером в заводских условиях, но сейчас не об этом. К сожалению, найти хоть одну змею, на которую это добро можно было бы нацепить, мне не удалось, соответственно и весь этот боевой металлолом для меня бесполезен, тем более без экипажа, который мог бы попытаться стрелять напрямую из башен с помощью моих команд. Однако, в мою голову пришла безумная и неоднозначная мысль, которую я даже озвучил вслух... — Может, стоит попробовать кусочек? С этими словами я отодвинул противогаз, открывая свой рот для поглощения корабельной бронестали. Отломив от брони небольшой кусочек (силы, к счастью, хватало с головой), я закинул его к себе в рот и... ничего не почувствовал. На моём языке явно лежал треугольный кусок практически не окисленного металла, но я не чувствовал даже вкуса солёной воды, не говоря уже о "деликатесе". Я принялся жевать его — на удивление челюсти обладали даже несколько большей силой сжатия, чем когда я был канмусу, а все до единого зубы приобрели клыковидную форму с такой остротой, что металл с каждым новым укусом рвался и крошился, словно песочное печенье... вот только всё портило отсутствие вкуса и каких-либо ощущений, даже негативных! — Я так скоро с ума сойду. — глухо сказал я под водой, даже не услышав собственных слов. Однако, одно было ясно точно — лучше уж сожрать всё то, что не можешь использовать, ведь в ближайшее время добыть даже обычную У8 станет для меня большой проблемой. Бери, пока дают, короче. Ещё около двух часов у меня ушло на то, чтобы съесть всё то, чем я когда-то должен был наводить ужас. Я даже был удивлён тому, насколько быстро удалось это всё провернуть, ведь глядя на башни главного калибра, которые имели длину даже чуть больше, чем мой рост, а ширину, как у ЗИЛа, на котором я ехал в Германию, мне казалось, что провожусь я тут намного больше, чем планировал. Но, не чувствуя ни вкуса, ни насыщения, я просто либо отламывал, либо откусывал огромные куски и глотал их, не жуя. Даже не представляю, какая мартеновская печь заменяет мне желудок и кишки, но несколько тонн металла были поглощены очень и очень быстро. Во время трапезы я также заметил, что рукава и перчатки моего ОЗК примерно по локоть были окрашены в какой-то тёмный относительно всего костюма цвет. Разглядеть его под водой даже в упор не представлялось возможным, так что я решил осмотреться и опробовать всё, что нужно уже на воде. Облачившись в своё нехитрое снаряжение пехотинца войск РХБЗ, да нацепив на себя свой ранец, я заметил новую строчку, которая в ту же секунду была выведена на окуляры противогаза, избавляя меня от необходимости искать её среди прочих. Подключение ОРМ завершено! Стабилизация: успешно Температура: 110/3500°С Выходная мощность: 3,040/5,555 гВт Стоило мне остановиться на чудовищной цифре в пять с половиной Гигаватт, как меня словно током ударило! В глаза ударила яркая вспышка света, которая на мгновение ослепила меня, но затем всё настолько быстро прояснилось, что я даже растерялся. Перед глазами не было привычной тёмной водной пелены — лишь прозрачная тёмно-синяя стена, которая окутывала меня со всех сторон, но при этом всём я видел! Видел всё, что окружало меня в радиусе пары сотен метров, словно находился в очень глубоком бассейне или кристально чистой голубой лагуне! Неужели это случилось только потому, что ко мне присоединился сверхмощный источник питания? Не знаю, как так вышло, но основной реактор почему-то увеличил свою максимальную мощность в несколько десятков раз и... стоп, а почему... вдруг стало так тепло? В тот же момент я обратил внимание на то, что от меня исходили непонятного происхождения мелкие пузыри, причём как из щелей костюма, так и от его поверхности, словно... Температура тела: 64,36°С Температура реактора: 314/3500°С Внимание! Запущена автоматическая система ограничения мощности! Посмотрев на очередную порцию надписей интерфейса, мне стало всё ясно. Повышение температуры тела означает только то, что реактор работает в холостую, выбрасывая лишнюю энергию таким образом. Эту проблему можно решить обычным ограничением, но тогда не ясно, зачем нужна такая мощность, которой можно отапливать половину страны и ещё на пару стран ОВД останется. Но раз есть, значит для чего-то она нужна, ведь явно не для того, чтобы запечь меня в собственном соку? Ограничив мощность до пяти сотен мегаватт, я почувствовал странный отлив сил. Если ещё секунду назад мне условно было "море по колено", то сейчас я мог даже трезво мыслить и оценивать ситуацию. К слову об этом — посмотрев на свои руки, я обнаружил, что цвет перчаток и рукавов до локтя был тёмно-красным, почти вишнёвым, напоминая собой цвет запекшейся крови. В этом меня также убеждало и то, что чёткой границы перехода красного в серый не было — мои руки словно небрежно окатили из ведра, а не покрасили. — Очень "смешно", бл*ть. — сказал я сам себе, увидев в этом свой символизм. Даже Бездна тыкнула меня носом в то, что я кровавый маньяк; ниже падать просто некуда. Покончив с осмотром себя любимого, я решил отправиться на поверхность воды. Одним резким рывком вверх я преодолел расстояние в пару сотен метров, однако настолько не рассчитал силу, что выпрыгнул метров на тридцать выше, чем планировал. — Аккуратно... — промычал я в маску, прежде чем плюхнулся на водную гладь, как на бетонный скользкий пол. Поднимаясь на ноги, я попутно сливал с себя всю морскую воду, что набилась в меня, словно в резиновый пакет. Затем я попробовал активировать ходовые винты, но... их не было. Только сейчас я обнаружил, что привычных органов управления и движения просто не было. Ноги были ногами, руки руками, а внутри... тишина, как в мавзолее. Я уже начал было думать, что восстановился не полностью, пока не сделал первый шаг... за ним последовали второй, третий и так далее, но что было интересно, так это то, что шёл я будто по земле! Не скользил и даже почти не чувствовал, как менялась водная гладь под действием волн, возможно потому, что стоял штиль, а на небе не было ни единого облака. "Ну прямо как Иисус!" подумал я, сделав ещё пару шагов вперёд, но не время баловаться. В конце концов я опробовал не все свои обновки, а это значит, что пришло время РПО. Найдя нужную строчку в интерфейсе, я попытался изменить слово "выкл", на что-то другое, однако вместо этого мне высветилась другая надпись.Включить режим повышенной опасности. Вы уверены в своём решении?
— Ну, да, уверен. — удивлённо ответил я. Наверное, это что-то серьёзное, раз меня спрашивают ещё раз...Ты хорошо подумал?
Второй подобный вопрос на моё подтверждение стал закладывать в мою голову очень подозрительные мысли. Меня так уже очень давно не предупреждали, хех. — Хорошо подумал.Совсем одичал?
Вот это уже нихрена не смешно. Что там такое может быть? Зачем столько предупреждений? И неужели мне каждый раз придётся всё это повторять, если захочу включить этот злосчастный режим второй раз? — Да, да и да. Надоел уже.Ты конченый псих!
— Да мне плевать! Включай давай!Сам напросился. Внимание! Активация режима повышенной опасности! Время до отключения: 23ч:59м. Выходная мощность: 5,555/5,555 гВт
Я даже опомниться не успел, как в мои уши ударил резкий и до боли громкий звук... знакомый звук. Это был вой сирены воздушной тревоги, который был не просто громким, но даже почти заглушал мои собственные мысли. Словно два громкоговорителя поднесли вплотную к моим ушам и поставили эту противную сирену! — К-как это выключить?! — заорал я, но даже не услышав своего голоса, схватился за голову и упал на колени. Этот звук... он буквально сводил меня с ума! К тому же я вновь ощутил нарастающее внутри меня тепло, но на этот раз оно не было обычным! Внутри меня словно начинала разогреваться газовая плита и судя по тому, что с каждой секундой мне становилось больнее, останавливаться она не собиралась! В отчаянии я стал перебирать строчки интерфейса в надежде сделать хоть что-то, но ничего не менялось! Параметры заряда и температуры росли, все дополнительные энергопотребители вроде тепловизора и внешнего освещения на реакторе и даже глазах включались на полную мощность! В конце концов дошло даже до того, что поднеся руку к своему открытому рту, я увидел яркий бирюзовый свет, падающий на неё, а единственный окуляр противогаза, не занятый дополнительными приспособлениями, показывал одну издевательскую красную надпись на весь глаз.До выключения РПО осталось 23 часа, 59 минут, 37 секунд.
Сквозь какофонию сирены и своего матерного потока, в мою голову закралась странная мысль. Если есть энергия, значит её нужно тратить, а если нужно тратить, значит нужно двигаться! Это же элементарно! После столь очевидной догадки я собрался с силами и... побежал. Побежал в неизвестном направлении так, как никогда ещё не бегал в своей жизни! Мне просто хотелось заглушить сирену, повышенное потребление энергии едва заметно ослабляло её громкость, но этого было недостаточно. Сам не знаю, как, но спустя пару секунд спидометр показывал 44 узла и скорость только росла, при том, что раньше мой ограничитель находился на отметке в 16,5. Однако, даже сирена была сущей мелочью по сравнению с температурой тела, которая уже перевалила за 100 градусов, а из-под резинок на руках, ногах и вороте костюма начали бить большие и горячие струи пара. Дальше... я словно потерял контроль над своим телом, будто его передали другому существу... дикому и опасному.***
Прошло примерно полчаса. Сирена даже не думала не то что затыкаться, но даже уменьшать громкость. Температура тела достигла отметки в 800 градусов, реактора в 1500. Мой комбинезон и противогаз уже превратились в оплавленные сопли, висящие на моём теле только из-за того, что не успевают оторваться под сильным потоком холодного набегающего воздуха, который охлаждает их поверхность, а тело нагревает внутреннюю часть. На глазах до сих пор висели на таких же резиновых соплях два почти лопнувших окуляра, на которых я мог запечатлеть свои последние характеристики, в числе которых была ещё и скорость, которая на данный момент составляла уже 80 узлов и даже не думала останавливаться. К тому же, не знаю, в какой момент, но теперь я словно дикое животное передвигаюсь на четырёх конечностях, а по каким-то причинам не разрушающийся автомат был задвинут вместе с огнеупорным ремнём на спину. Чтоб его... Ощущение, будто я горю заживо, но не могу издать ни единого звука. Из рта моего тела доносились только отчаянные сводящие с ума вопли, громкости которых хватало даже на то, чтобы перебить сирену... и это было ещё страшнее. Не знаю, сколько ещё выдержу, но всё это очень скоро сведёт меня с ума.***
Два часа... мне больно... я не хочу умирать, не сегодня, тело... горит... факел... много точек и горизонт... тёмный. Мысли... путаются, я не знаю, зачем я здесь! Кто я? Фрэнк...база...корабли...Бездна...оружие...жизнь...Япония. Коля... не справился...***
***
***
Море, объятое пламенем, горящие тучи и точки... много точек разных цветов впереди. Нет, белое, словно солнце в полдень пламя принадлежало мне. Всё моё тело было одним сгустком белого пламени, а если остановиться... глаза застилала пелена белого пара. Но почему ничего не слышно? В голове играла лишь тихая, едва уловимая мелодия собственного сознания... Дышать было не трудно, труднее было Понимать. Но Понимать что? Своё предназначение? Задачу? Зачем нужно зрение, если нет света и зачем нужен свет, если нет зрения? Но даже так мне были даны когти, чтобы рвать плоть, зубы, чтобы её жевать и чрево, чтобы её поглощать, а взамен я отдал то, что не в силах понять, то, что тяготело надо мной, держало взаперти, словно зверя в клетке... или клетку в звере? Однако, нет сил более рассуждать о том, чего не способно постичь сознание пламени. Внимание держали увеличивающиеся в размерах точки — красные, синие, жёлтые, чёрные и белые. Я приближался к ним, словно метеорит, входящий в атмосферу, хоть и не знал, что это такое, однако... Проще всего это было назвать Чувством, я ощущал эмоции и желания, исходящие от этих точек — примитивные и низменные, как дно моего Дома, но при этом живые. "Пища!" — восклицали одни, испытывая и грусть, и предвкушение, и страх, и наслаждение. "Вожак!" — кричали другие, испытывая радость, гнев и даже зависть, которая словно делилась на множество оттенков чёрного и белого... как, впрочем, и остальные эмоции. Третьи же отчаянно шептали "Помощь!", испытывая настолько тёмные эмоции, что даже моё пламя, казалось, потускнело от такого разнообразия. Вскоре я уже был достаточно близко к тем точкам, чтобы увидеть тех, кому они принадлежали. Но перед этим я заметил, что море под моими ногами приобрело странную чёрную окраску, а сама поверхность несла на себе сотни обломков каких-то странных чёрных сооружений и куски тел тех, кому они когда-то принадлежали. Чуть дальше, однако, были и живые, которые с редким остервенением старались поскорее умертвить друг друга. Большинство из них представляли из себя длинных бочкообразных существ с чёрно-серой кожей, глаза которых в большинстве своём светились синим светом и имели они точно такую же синюю точку в районе головы. Из их широкого рта выглядывала тонкая чёрная палка, а треугольные клыки, которыми был усеян рот, внушали опасность. Рядом с ними также крутились другие, похожие на головы неизвестных существ, с таким же синим светом в глазах и чёрной палкой во рту. Однако, эти самые чёрные палки очень часто изрыгали из себя огненные вспышки, которые затем мгновенно сменялись белым дымом. Но направлены они были в сторону других таких же существ, которые через короткое время после вспышки разлетались во все стороны на множество кусков мяса, заливая море своей чёрной кровью. Подойдя чуть ближе, я заметил, что вспышки прекратились. Лица и морды этих существ были направлены на меня вместе с ощущением заинтересованности, которое также с каждым мгновением охватывало и меня. Не знаю, сколько длилось наше взаимное рассматривание друг друга, но в какой-то момент странные длинные штуки были направлены на меня, а чувства... любопытство быстро сменил страх.***
Какова вероятность обрести вторую жизнь? Какова вероятность того, что в этом мире существует иллюзорная сила под названием "удача"? Смотря на нависшие над своими владениями пепельные тучи, с которых не переставая с самого моего рождения сыпал пепел, я разрывался на две части в своих мыслях на аналитика и авантюриста. Первый кричал, что всё в мире предельно понятно и слово "удача" является оскорблением, как в случае с моими грандиозными планами, а второй... он спокойно отвечал, что без удачи я остался бы обычным хорошим аналитиком, который просто добросовестно выполняет свою работу. Оба они были по-своему правы и одновременно не правы, но от этого не становилось легче. Все эти планы, амбиции, глубинные... Порой кажется, что я просто пытаюсь прыгнуть выше головы, но я стараюсь отгонять эти мысли... во всяком случае, пока не наступит вторая стадия моего плана, пока ко мне не придёт этот солдатик неудачи. Кстати о последнем... Никогда в своей жизни я не думал, что мне придётся прибегать к подобной помощи, помощи человека, который в своей жизни научился только убивать других людей, чьë сознание ограничено призмой советской реальности, хотя... — Если мы живы, чего нам бояться? — спросил я у неба, после чего перевёл взгляд на тёмную морскую пучину, в которой покоилось моё войско, выжидая нужной команды. — А если умрём, то что нам терять? Не помню, кто точно это сказал, да и сейчас это не важно, потому что этого человека уже лет пять нет в живых. Важно только то, что тот человек был точно таким же сектантом, как и тот, что сейчас плывёт ко мне через половину планеты. Они находились по разные стороны своих идеологий, в их головы были вложены диаметрально противоположные догматы — первый защищал интересы партии, другой — капитала, но суть от этого не меняется. Простые люди, которых благословили на убийство, прикрыв это тонкой фанерой с надписью "Кто-то должен выполнять эту работу". Война во Вьетнаме или Афганистане, разницы для них нет, пока не пройдёт достаточно времени, чтобы всё осознать, что и случилось с первым. Спустя шесть лет после вывода войск его нашли повешенным в собственном доме. О том человеке, что идёт ко мне, трудно рассуждать рационально, непредвзято. Я видел его память, я знаю, что Это уже никогда не станет чем-то даже похожим на человека, но... мне ли об этом говорить? Европа и Азия, это просто сборище дрессированных пид*расов во главе с кукловодами в лице США и Великобритании, которые получили мощный удар в челюсть после завершения формирования морской блокады, от которого не смогут оправиться ещё долгие годы. Я знал, что это был огромный шанс на скидывание главенства Запада, но не мог им воспользоваться — тогда я был просто аналитиком, не имел ни силы, ни возможностей. С обретением новой формы я был готов на многое, но для совершения моих замыслов этого всё ещё было мало. Даже войско в три сотни тысяч тварей, доставшееся мне от "матери" было хоть и интересным придатком, но в моих руках полностью бесполезным... как и в руках других, менее умных глубинных. Спасение пришло из далёкой страны красных сектантов, но чтобы получить это мощное оружие мне пришлось постараться и даже пойти на прямое вмешательство, чего я стараюсь никогда не делать. — Господин. — окликнули меня со спины, вырвав из потока мыслей, чему я не был рад, но выразить это ввиду отсутствия кожи на лице мог только тоном своего голоса. — Чего тебе? — грубо ответил я, оборачиваясь. За спиной оказалась знакомая мне девушка, причём знакомая ещё по прошлой жизни, ведь до этого я пару раз видел её по телевидению в различных интервью, но сейчас это был мой подчинённый... один из самых исполнительных и приятных глазу подчинённый. — Из последнего рейда нам удалось добыть немного лекарства. — всё в том же ровном и размеренном тоне ответила тяжёлый крейсер, протягивая мне в своей руке небольшую горсть красных таблеток. Ничего не ответив, я схватил эту горсть, словно утопающий спасательный круг, после чего одним движением проглотил её, чуть поморщившись. — Прекрасно, значит ещё три недели у меня есть. Ещё что-нибудь ценное нашли? — Только четыре тонны кокаина, несколько ампул с ЛСД, небольшой схрон с оружием, четыре люксовых автомобиля и два золотых слитка общим весом один килограмм двести тридцать шесть граммов. — Возникли ли проблемы? — Мы нарвались на американскую патрульную эскадру, но быстро разобрались с ней. Потерь в личном составе нет. — однако, с этими словами я заметил, как щека крейсера чуть дёрнулась, словно от лёгкого ветра, но в данный момент не было ни единого намёка на перемещение воздушных масс. — Что-то ты мне недоговариваешь. — сказал я, начав давить на хоть и красивое, но всё же "другое" существо своим тяжёлым взглядом начальника, на что моя подопечная дёрнулась, как от сильной пощёчины. — Ну... Моя сестра... Мы случайно уничтожили город! — выдала, как на духу крейсер, после чего вытянулась в струну и... зажмурилась, ожидая судя по всему моего удара. Это было слегка странным поведением даже для неё, ведь обычно за неподчинение или плохо выполненное задание я либо тут же поглощаю провинившегося, либо выставляю за пределы своих территорий и отправляю в свободное плавание. Бить других глубинных руками... это бесполезно хотя бы потому, что боль они если и чувствуют, то явно намного менее сильно, чем тот же человек. На себя эту роль берёт развитая нервная система, которая позволяет глубинным подстраиваться под любой вид урона, сильно ослабляя болевые рецепторы и замедляя время прохождения электрического разряда по нервным клеткам. Нечто подобное есть и у канмусу, но намного менее развитое, чем у глубинных. К тому же у последних также имеется сверхразвитый мозг, который позволяет им довольно быстро обучаться другим языкам, совершенствовать своё поведение и предпринимать новые идеи относительно своего выживания. Правда, всё это относится только к глубинным высшего и среднего звена, которые прошли нужные стадии своей реактивной эволюции, поэтому эсминцы и другие корабли вплоть до транспортных остаются тупым необучаемым мясом, которое можно только выдрессировать на определённые поведенческие паттерны, чтобы они получили хоть какое-то преимущество перед себе подобными. В остальном это мясо давит другое мясо и если ему это удаётся, то начинает мешать твоим противникам, ни на что другое ни в тактическом, ни в стратегическом плане оно не способно, ведь разница в силе даже с глубинными среднего звена колоссальна. Даже другие дикие стаи глубинных могут доставить проблем моим лёгким эскадрам, которые уже выдрессированы на противодействие таким вот стаям, а про ВМС человечества я даже боюсь говорить. По сути мы зажаты между двумя сильнейшими флотами в лице военно-морских сил Соединённых Штатов Америки и императорского флота Японии, правда у последнего от "императорского" и "флота" имелось одно название, но уничтожать глубинных в промышленных масштабах узкоглазым это не мешало. Кстати о последних. Тот корабль, что сейчас стоял передо мной, сжавшись, словно детородный орган в холодной воде, мой язык не поворачивался назвать "очередной узкоглазой баржей", коими я клеймил практически любое японское судно. Бывшая канмусу, которая по иронии судьбы сначала была потоплена флотом той, что дала мне вторую жизнь, а затем стала вторым лицом в этом флоте после меня. До своего погружения, она выглядела, как статная девушка около двадцати четырёх лет, ростом ровно 178 сантиметров, имевшая, как и большинство канмусу в мире, выдающиеся формы своего тела, тёмные длинные волосы чуть ниже ягодиц, заплетённые в обычный хвост белой шёлковой лентой, а также жёлтые звериные глаза и хищные, но при этом всегда спокойные черты лица. Словно самурай, сошедший со страниц книги какого-то помешанного на сексуализации автора, но это был именно самурай. В подтверждение этому утверждению на её поясе висел длинный меч, который она сама всегда называла "тати", а также беззаветная преданность в глазах, которой могла позавидовать даже самая верная собака. К сожалению, насколько был умён, прекрасен и серьёзен этот корабль, настолько же несуразно выглядела его одежда. Её торс прикрывал белый, обшитый тонкой золотой строчкой китель, напоминающий собой китель высшего офицерского состава ИФЯ или парадную форму офицеров менее престижных рангов. Но пошит он был так, что полностью обтягивал фигуру девушки, выпячивая наперёд самое обширное, в обхвате 110 сантиметров, место. В свою очередь тонкие изящные кисти рук прикрывали белоснежные, подходящие под цвет кителя перчатки, к чему у меня вопросов не было, но стоило опуститься ниже... Второе по мягкости тело девушки прикрывала белая мини-юбка в складку длиной в одну мою ладонь, а под ней имелись чёрные (хорошо хоть без кружев) колготки, которые в ступнях резко переходили в белые туфли на средней длины широких каблуках. Несомненно, такой внешний вид хоть и радовал мой, не потерявший способность созерцать прекрасное, глаз, но ни о какой серьёзности и речи быть не могло, особенно, когда на голове девушки находились также постоянно придавленные к голове собачьи уши, не несущие в себе никакого практического эволюционного умысла. Впрочем, всё это меркнет на фоне того, что для Такао, а именно так звали эту особу, подобный наряд достался вместе с обвесом, он был фактически частью её тела, из-за чего был удобнее любой другой одежды, которую она на себя надевала... даже если она была без одежды... тем более без одежды. Благо хоть не приходилось постоянно перед глазами видеть её систершип или сестру, кому как больше нравится. Впрочем, после погружения Такао не особо сильно изменилась — да, она приобрела намного более бледный цвет кожи, но при этом всём не потеряла ни капли своего трудолюбия. Даже в условиях тотального дефицита швейных материалов и принадлежностей она умудрялась следить не только за собой, но и за другими погружёнными канмусу, которых в моём флоте было на четыре меньше дюжины, и даже за мной! Однажды она полностью восстановила те лохмотья американского офицера, которые я нашёл после рождения в каком-то гнилом ящике и носил несколько месяцев в качестве одежды со словами "вы должны подавать пример для других даже своим внешним видом, господин". Последний раз такое было... подобное было у меня в колледже, когда моя подруга зашила мне дыру на рубашке за бутылку колы. Учитывая, что это было самое жаркое во всех смыслах лето второй половины шестидесятых, тогда за бутылку этого напитка дрались даже старики, спасаясь от губительной жары. Но, возвращаясь к разговору, я заметил, что Такао всё так же стояла, сжавшись, ожидая чего-нибудь неприятного для своей чести и достоинства. — Такао... — осторожно начал я, взяв девушку за руку, при этом повернув другой рукой её лицо к себе за острый и тонкий подбородок. В этот момент наши лица оказались настолько близко друг к другу, что мои открытые лицевые мышцы могли чувствовать её холодное, вызванное эволюцией респираторной системы, дыхание. — Я ведь не отдавал приказа на уничтожение города, верно? — Д-да... — чуть смущённо ответила она, смотря мне точно в глаза. — Скажи мне, ты сожалеешь о своём поступке? — Да... господин... — Тебе было больно, когда ты и твоя команда убивали тех людей? Уничтожали их жильё, которое они строили возможно несколько поколений? В тебе что-то проснулось или просто стало некомфортно из-за того, что сделала то, чего я делать не велел? — Я... Я... Не понимаю... — растерянно ответила она, после чего я заметил, что её глаза стали постепенно намокать. Осторожно переместив пару пальцев на запястье, я почувствовал её участившийся пульс, а затем, чуть отодвинув нижнюю губу, заметил заметно высохшую ротовую полость. Из всего этого я сделал вывод, что ещё немного и девушка должна была сломаться, выплеснуть наружу свои эмоции, чего ей не позволяла сделать толстая скорлупа серьёзности и ответственности. — Тебе и не нужно что-то понимать... Ты идеальна. — с этими словами я отпустил девушку, после чего пошёл в том направлении, откуда она пришла.***
— Говорил же... что пить больше не буду... — вяло произносил я, будучи всё ещё не в силах даже открыть свои глаза. Не знаю, сколько времени прошло. Возможно, тот злополучный режим всё же отключился в установленный срок, однако больше у меня нет желания его использовать, хотя бы пока совсем к стенке не припрут. Ещё раз услышать этот вой, начать гореть заживо и потерять себя... нет, ещё раз я не хочу этого испытать. Однако, я не знал, чем занималось моё тело, когда я просто отключился. Очень сомневаюсь, что оно просто упало посреди моря и лежало там, пока РПО не закончился... Иначе бы я не видел перед собой привычные глазам круглые окуляры противогаза, массивные ледяные своды потолка и не чувствовал слабую боль в правой ноге. — Чего..? — просипел я, пытаясь поднять голову, однако сил совсем не было. Странное дело: я чувствовал боль, но она была какой-то странной, накатывала волнами в одном и том же участке на бедре, словно на нём сидела небольшая стая комаров и дружно начинала сосать кровь в один и тот же момент. Полежав так ещё минуты три, я начал понимать, что эта боль меня немного раздражает. Надо было хотя бы почесать "места укусов" и я, собрав свои силы в мышцах спины и пресса, одним рывком принял сидячее положение... после чего тихо в прямом смысле ох*ел. Моë бедро было разворочено до самой кости так, словно в него вылупили целый магазин СВД — огромная рваная рана, из которой хлестала тёмная, почти чёрная кровь. А рядом с этой раной сидел... чëрно-белый гриб? Раздумывать и разглядывать времени не было, потому что я тут же рефлекторно схватил это существо, как мне показалось, за шею и прижал к ближайшей ледяной стенке, после чего в своеобразной пещере раздался громкий треск проламываемой воды в твёрдом агрегатном состоянии. — Ах ты, бл*дина, сука! Никогда меня ещё не жрали с такой наглостью! — выпалил я на эмоциях, принявшись рассматривать "людоеда". Про гриб я подумал неспроста. На голове этого существа находится странного вида огромный нарост эллипсоидной формы чёрно-серых тонов, фронтальную часть которого украшала необычного вида пасть со стройными рядами подкововидных зубов, по бокам в свою очередь ниспадали по одному почти прозрачному щупальцу длиной чуть больше метра каждое. Однако, опускаясь всё ниже и ниже, я с каждой секундой удивлялся всё сильнее. Из-под такой вот "шапки" диаметром около шестидесяти сантиметров именно что торчало тело, да не простое, а тело девочки, лет четырнадцати-пятнадцати, вот только со стороны казалось, будто она полгода в нацистском концлагере прожила, иначе и нельзя сказать, почему моя рука полностью охватывала не шею, а её грудную клетку. Чистые обесцвеченные волосы чуть ниже лопаток свисали в растрёпанном и непрезентабельном виде с головы на тонкой шее. На лице отчётливо проступали скулы и впалые щëки, ни грамма даже необходимого жира не было, соответственно без боли на ребёнка взглянуть было просто невозможно. Обо всём, что было ниже головы, и вовсе не хотелось говорить, потому что иначе как "скелет, обтянутый кожей", это не назвать. Но больше всего меня привлекало даже не это. Кожа — вот, что самое страшное. Всё, что опускалось ниже ключицы, было полностью прозрачным — настолько тонким, что я словно сквозь стекло смотрел на антрацитового цвета кости, которые так и норовили сломаться под силой моей руки. Конечно, даже на своём первом, весеннем призыве я отличился тем, что мой рост, мои габариты были больше, чем у любого другого призывника или офицера. О чём говорить, если даже в 18 лет я уже имел рост в 200 сантиметров, а ладонь у меня была размером в двух трети рукояти люка десантного отделения БТР-80, но чтобы я мог обхватить ей женскую грудную клетку, пусть даже и такой худощавой твари женского пола... Ни разу такого не видел, но тем не менее это существо, которое ростом было чуть более полутора метров, если считать без шляпы, сейчас во всей своей худой "красе" трепыхалось в моей руке и с горечью в голубых светящихся, словно работающий реактор, глазах, пыталось снять мои руки с себя, однако результат был около-нулевой. Внезапно я вспомнил, что когда я ещё обучался на морской базе, мне рассказывали о всех видах глубинных, которые известны человечеству. Да, качественных фотографий вблизи практически не было, но описание было очень подробным... и по большинству признаков это был именно что авианосец, как его там... Во-класса, хе-хе, во... Но было и несколько немаловажных отличий. Первое — кожа. Я не знаю ни одного глубинного... хотя я и видел их лишь пару раз за жизнь, и то до этого лишь один раз вживую, всё остальное были фотографии, но ни у одного из них не значилось в описании полностью прозрачной кожи. Второе — у Во-класса по описанию значилось целых четыре щупальца на шапке, а тут имелись только два, и то чрезвычайно тонких и хилых. Третье — одежда. Как бы ни было странно, но глубинные высоких классов (а авианосцы по нашей классификации к таковым относятся), имеют сразу несколько элементов одежды. Это обувь, аналог штанов или чулков, у Во-класса ещё имеется плащ с костяной несъëмной горловиной на шее, но всего этого у моего авианосца не было как явления... она была абсолютно голой и в отличие от канмусу или, хрен с ними, "нормальных" глубинных, прекрасного в этом не было вообще ничего. — И что же мне с тобой делать, сучка плотоядная? — спросил я, сдавив её кости ещё сильнее, почти до мелодичного треска, из-за чего глаза глубинной выкатились из орбит. Переведя внимание на свою ногу, я с удивлением обнаружил, что кровь практически не выливалась из рваной раны, а сама рана уменьшилась в площади примерно на четверть и продолжала затягиваться прямо на глазах. — Ха, этот хрен говорил, что мне опыта набраться надо? Если вы здесь все такие, то мне даже драться с вами не придётся. Рассыпетесь от одного щелбана. — в подтверждение своих слов я произвёл этот самый щелбан по одному из зубов на шляпе авианосца, отчего тот с треском провалился внутрь, а мелкая гадина вздрогнула всем телом. Откинув её в сторону, да поводя взглядом по помещению, я понял, что находился в ледяной пещере с подозрительно ровными стенами, будто их лазером выжгли, да ещё и с единственным тоннелем, из которого пробивался дневной свет. Также на полу рядом с моим предыдущим местом лежбища валялся мой автомат, но при этом чёрный, как сам чëрт, да ещё и без цевья, которое скорее всего сгорело... зато со сраной бакелитовой рукоятью, которая почему-то НЕ сгорела. Да и в целом было не понятно, почему эта глубинная начала жрать меня, а не автомат в первую очередь. Хотя... — Жуй. — коротко сказал я, тыча ей в рот дульным тормозом. В случае чего успею оттянуть, а если и нет, то заскочу на сушу и новый накручу, не велика потеря. Однако, глубинная, несмотря на весь свой страх, посмотрела на меня, как на идиота. Затем попыталась откусить кусочек, но в ответ на это раздался лязг и... нет, она не отпустила его. Она сначала напряглась, пытаясь раскусить металл, но в конечном счёте просто выплюнула ДТК и была такова. — Ты, дрянь, настолько слабая, что пару миллиметров стали откусить не можешь? — спросил я, но в ответ получил лишь недоумение и хлопанье глазами. Фрэнк вроде обмолвился, что глубинные очень быстро обучаются, особенно старшие формы и классы. Возможно, если потратить немного времени... Ай, да нахер оно мне надо? Пусть валяется тут и мозги не еб*т. Естественный отбор сделает своё дело. С такими мыслями я вышел на улицу через тоннель и понял... что ни черта не понял. Вполне себе обычная ледяная равнина (скорее всего меня занесло в Арктику), вот только то, что на ней было, вообще не внушало доверия. Поле боя, на котором только что отгремело крупное сражение кого-то с кем-то, о чём говорили десятки, если не сотни трупов глубинных тварей, преимущественно человекоподобных, залитые чёрной кровью гектары ледяной пустыни и как вишенка на торте в двух сотнях метрах слева от меня горело два остова мотолыги, рядом с которыми валялись другие обгоревшие трупы людей, на которых едва лоскутами висел белый камуфляж. Однако, наиболее интересной мне показалась своеобразная тропа, ведущая прямиком к пещере. Точнее даже не тропа, а жёлоб шириной примерно в три метра и глубиной в 50 сантиметров, который проделал словно даже и не человек, а предмет правильной округлой формы, раскалённый до довольно высокой температуры. — Ррр... — раздался из-за моей спины то ли рык, то ли хрип обиженной твари, которая, впрочем, только встала рядом со мной и молча показала пальцем сначала на трупы, а потом на меня. — Это типа я сделал? — закономерно вопросил я, показав для убедительности на себя указательным пальцем. Видимо, речь мою она не понимала, но вот на палец отреагировала утвердительно коротким, едва заметным кивком. Видимо, примитивные жесты были знакомы ей больше, чем человеческая речь. Впрочем, характер повреждений трупов мне был интересен больше, чем эта глубинная. Большинство трупов были одновременно и обуглены, и превращены в непонятное месиво, однако около десятка были практически не тронуты каким-либо пламенем или тронуты, но не сильно, что позволяло установить характер смертельных ранений. Ожидаемо, большая часть была нанесена скорее всего из автомата, но вот всех остальных глубинных либо разорвало на части, либо тела были целы, но при этом лежали в позах, близких к завязанным морским узлам. И словно в издёвку после этого перед глазами появились красные надписи.Time: 5:46:37 Zandatsu: 124 Longest combo: 87 Kills: 264 NO DAMAGE BP: 100698 Combat rank: S
— Видимо, в естественный отбор вмешался искусственный. — "и пох*р" ответил я, после чего перешагнул ближайший труп и с будничным выражением лица пошёл дальше. Единственное, что мне не давало покоя, это два слова, которые навязчиво крутились у меня в голове. Слова Collective Consciousness.