Дагнэ появился на вокзале через пять дней после смерти Маркиза. Прошел через центральные двери и расшаркался с пассажирами, высыпавшимися из поезда Марсель — Париж.
Мэрф наблюдал за ним от стойки кафе. Рядом простуженный Орби глушил коньяк с перцем. Глядя, как он давится, Мэрф желал увидеть, как его вырвет. Танги уронил бутылочку сиропа от кашля и плюхнулся на четвереньки, ловя её между ног людей около касс. Мэрф пожалел, что бутылочка не разбилась и никто не наступил на неё.
Дагнэ пересек зал и встал на платформе, засмотревшись на отправку бесконечного торгового поезда. Мэрф не собирался с ним здороваться. Последняя встреча оставила неприятный осадок. Но вряд ли Дагнэ был напрямую в этом виноват. Он просто разбередил рану Мэрфа. Задавал слишком много вопросов. Знал, что Мэрф нашел кости в мясной лавке. Мэрф посмотрел на Орби. При встрече с Дагнэ Мэрф был уверен, что Дагнэ узнал о нем от людей Карбоне или Каррэ.
Дагнэ расспрашивал о Ви, о его внешности.
Дагнэ подошел к писсуарам и остановился около отирающегося там Дылды — пшеничные торчащие волосы, коричневые зубы. Разговаривая с Дагнэ, Дылда огляделся и кивнул на Дели. Он сидел на корточках перед показывающим фокус мальчишкой — гляди, сигарета у меня в руке, а теперь она уже за ухом. Дагнэ засунул руки в карманы брюк. Мэрф вспомнил, как, доставая зажигалку, он вывалил всё, что носил с собой, на стойку в забегаловке мадам Жюли. У него был перстень-кастет с выдвижным коротким лезвием. Чтобы убить таким, нужно перерезать артерию.
Дагнэ коснулся плеча Дели. Они были около центральный входов. Мэрфа отделяло от них меньше семидесяти шагов через переполненный людьми зал.
— Это Ранель, — Мэрф сорвался с места.
— Где? — Из-за простуды Орби говорил в нос.
— Около Дели! — Мэрф врезался в компанию женщин. Наступил кому-то на ногу.
— С чего ты взял? — Орби старался не отставать, чихнул, вцепился в рукав Мэрфа.
— Он приходил ко мне и расспрашивал о Ви.
— И это всё?
Это было всё, что он мог сказать. Слишком быстро перед мысленным взором проносились обрывки воспоминаний.
Ваш сын был крепким и высоким, как вы. Волосы длинноваты, он зачесывал их назад, но они всегда падали на лоб, сказал Дагнэ в забегаловке мадам Жюли.
Дагнэ точно знал, как Ви выглядит. Мэрф мысленно перенесся в Бисетр и услышал профессора Шатлэна. Убийца, который перерезал горло двум женщинам, вернулся на место убийства, чтобы насладиться воспоминаниями. Американский убийца детей писал родителям своих жертв письма, чтобы заново пережить момент убийства. Убийца дрочит на воспоминания, сказал Дели, глядя, как во дворе Бисетра психи крутятся вокруг грядок.
Полезная штука, в забегаловке мадам Жюли Дагнэ надел на палец кастет и выдвинул короткое лезвие размером с волчий клык, если хочешь убить таким коротким клинком, меть в артерию.
Шатлэн говорил, что способ убийства — ключевой момент, этот ключевой момент убийца стремится повторить, превращает его в ритуал. Нераскрытые дела об убийствах из Сюрге Мэрф перечитывал каждый день. Помнил каждую кляксу и пятно на бумаге, содержание знал наизусть. Он отобрал пять групп по способу убийства: безымянные мальчики со вспоротыми животами; юноши с перерезанным горлом; молодые люди, убитые мачете или тесаком; убитые ударом ножа в спину, грудь или голову. И, наконец, последняя группа — двое убитых юношей со вскрытыми бедренными артериями. Шестнадцатилетний сын пекаря со вскрытой артерией был найден тринадцать лет назад в Латинском квартале. Там же околачивался пропавший сын Гранморена. Гранморен прочитал об убийствах в газетах и обвинил Ранеля в смерти сына. За год до исчезновения Гранморен сломал сыну челюсть. Сломанная и сросшаяся при жизни челюсть, согласно отчетам Бисетра, была у одного из скелетов из подвала Ранеля.
Гранморен избил сына, когда узнал о его влечении к мужчинам. Мэрф ничем его не лучше. Что, если он мне нравится, что, если я влюблен? — спросил Ви, и Мэрф его ударил.
Не бери эту дешевую дрянь, сказал Дагнэ в забегаловке мадам Жюли, когда Мэрф хотел купить ликер. Пробки для этих бутылок делают из опилок, пропитанных конской мочой.
Второй юноша со вскрытой артерией был сыном работника ликеро-винного завода. В Сюрге Орби сказал, что неплохо бы узнать, чем Ранель занимался после того, как покинул Эльзас, и до того, как купил мясную лавку на Монмартре. Теперь Мэрф кое-что об этом знал. Ранель работал на ликеро-винном заводе и убил сына другого работника. Как часто он видел мальчика? Как долго к нему присматривался? Выпивал с его отцом? Бывал у них дома?
Может ли быть столько совпадений? Или Мэрф свихнулся от страха за Дели?
Дели уходил с Дагнэ. Женщина с перьями на шляпе закрыла их от Мэрфа. Он метнулся в сторону и врезался в старика. Старик вскрикнул. Люди заслоняли дорогу, толкали и окружали Мэрфа.
— Прекрати сходить с ума! — Орби схватил его за локоть.
Мэрф оттолкнул его. Синяя форма Дагнэ мелькнула в устье восточного коридора. На восточном выходе сегодня дежурили Захария и Визель? Мэрф перешел на бег. Сзади загремела перевернутая тележка с багажом. Оглушительно громко зашипел паровоз на платформе. Раздалось собачье тявканье.
В восточном коридоре бомж пытался, держась за стену, подняться на разъезжающихся ногах. В застекленной двери отражался фонарь. Мэрф толкнул отражение и вылетел в темноту.
— Где Дели? — вцепился он в курившего на улице Визеля.
— Захария пошел за ним.
Орби налетел на спину Мэрфа. Мэрф отпихнул его. Орби толкнул в ответ.
— Хватит дурить! Думаешь, я шутил, когда сказал, что больше не подпущу тебя к вокзалу?!
Из двери вывалился Танги. Дыхание сбитое. Ноги широко расставлены. Локти прижаты к бокам. Охотничий пес приготовился к прыжку и ждал приказа.
Мэрф шагнул к Орби вплотную, выхватил у него из-за пояса пистолет и направил его на Орби и его людей. Сознание обожгло соблазном спустить курок, выстрелить в землю, напугать, заставить танцевать и прятаться.
— Полицейский, который увел Дели, — это Ранель! Пристрелю любого, кто попытается меня остановить.
Орби выругался. С востока от вокзала улица старых двухэтажек тянулась к Европейскому мосту. В середине улицы стоял фонарь. Его свет вырезал из темноты стены и ставни ближайших домов, острова мостовой и тротуара. Мэрф увидел одинокую тень. Захария? Держа пистолет дулом вниз, он погнался за тенью. Под ногами хлюпала вода. В Пигале дождя сегодня не было. Но дождь мог пройти над вокзалом, не затронув Пигаль. Воду могла расплескать проезжавшая мимо телега или слить невидимый в темноте завод.
Привалившись спиной к стене, Захария прикрывал сигарету от ветра и щелкал зажигалкой.
— Где Дели? — выдохнул Мэрф.
Захария кивнул за угол. В отличие от Мэрфа, он никогда не смотрел на Дели с клиентами, предпочитал ждать за поворотом. Как на таком расстоянии он мог защитить Дели? Разве можно, отворачиваясь от Дели с клиентом, вовремя заметить, что Дели угрожает опасность? Вся их операция, расследование и организация с самого начала казались Мэрфу катастрофической ошибкой.
Переулок был пуст. За спиной Мэрфа топтались, вздыхали и вертелись на месте Танги и Визель, Орби допрашивал Захарию:
— Где они? Зашли сюда? Ты их видел? Ты что-то слышал?!
— Возня как обычно. — Захария выронил сигарету.
Проход между зданиями был не шире двух метров, годился для пешеходов, но не пропустил бы телегу. Судя по кладке, здания были старыми. Вероятно, когда их построили, переулок соединял две улицы, теперь цинковый сарай, втиснутый между домами, перегородил его и превратил в тупик. Справа стояли мусорники. Захария перевернул их. Визель подергал замок на цинковом складе. Повернувшись к сараю, Орби включил фонарь и осветил стены. Слева стена была сплошной. Справа на первом этаже окна были заколочены, на втором — поблескивали стекла и трепыхалось белье на веревках. Между окнами по стене ползла на крышу пожарная лестница. Перекошенная и проржавевшая, она обрывалась в метре над землей. Уйти из переулка можно было только по ней. Мэрф взялся за перекладину. Железо было липким и влажным. Всё-таки днем над вокзалом прошел дождь? Мэрф поднес руку к лицу. На его ладонь упал свет фонаря Орби.
— Кровь. — Орби пустил свет блуждать по лестнице и высветил выше на перилах еще одно бурое пятно, похожее на кровь.
— Крови мало. — Орби закинул голову вверх.
Небо было черным и беззвездным.
— Дели опять порезал клиента? — предположил Захария, воскресив в памяти старую историю, которую слышали все.
— Ты сказал, тип, с которым ушел Дели, — это Ранель? — Танги уставился на Мэрфа.
— Если это Ранель, — подхватил Визель, — скорее, он порезал Дели, чем Дели его.
— Дели! — закричал Орби.
Никакого ответа. Мэрф взлетел вверх по лестнице. Мимо скользнули заколоченные окна первого этажа, ухнули вниз лица женщины и детей за стеклом второго. Он выбрался на крышу и увидел неравномерно освещенный город — сияющее здание вокзала окружали темные кварталы, вдали извивались полные фонарей центральные улицы. На крыше же было темно, как ночью на пустыре за Ангулемом. Лишь свет удаленного уличного фонаря напоминал о том, что у крыши есть хотя бы один край.
Орби перебрался через карниз и запустил блуждающий луч света рыскать по разбитой черепице. Осветил лица Танги, Визеля, Захарии. Расчертил пространство, обозначил уклон в тридцать градусов. Крыша была односкатной и опиралась на наружные стены разной высоты. Низкий край заканчивался карнизом и нависал над улицей, с которой Мэрф и остальные пришли.
— Послушайте! — выдохнул Захария.
Возня. Дребезг резкий и короткий, будто разбилась чашка. За чашкой полетели камни. Мэрф бросился на звук, раскинув руки в стороны, поскальзывался и застревал ногами в ямах.
Черепица сыпалась на асфальт. В двадцати шагах? В пятидесяти? Камнепад запустил сход лавины. В луч фонаря Орби попало что-то крупное. Появилось и исчезло, скользнув за край.
Мэрф завалился на бок и съехал к краю. Масляная лампа, которую он носил под кителем, треснула, стекло вонзилось в бок, но он не обратил внимания.
В конце улицы торчал единственный фонарь. Свет начертил у его подножия четкий и ограниченный круг, за пределами круга свет рассеивался, сливался с сумерками, рождавшими миражи. Мэрф не был уверен, видел он внизу движение или нет. Увидел тень? Увидел, как тень кувыркнулась и метнулась прочь? Зная, что, если пристально вглядываться в темноту, воображение непременно дорисует тени и движения, Мэрф выстрелил. Целился в сторону от теней — воображаемых или реальных? — надеялся разглядеть хоть что-то в свете вспышки. Бесполезно.
Рядом запыхтел Орби, бросил вниз луч фонаря, но не смог засечь движения. Те, кто упал с крыши, сбежали в темноту. Исчезли.
— Блядь! — Орби лег на спину, луч фонаря заметался по взъерошенной, развороченной кровле.
Мэрф различил широкую борозду сорванной черепицы. Такую борозду могли пропахать два сцепившихся человека.
— Они сорвались с крыши! — Лежа на животе, Захария перегнулся через край.
Мэрф пополз на четвереньках к лестнице. Он возвращался и терял время. Если и существовала другая лестница ближе к месту падения, он о ней ничего не знал. Позади, стараясь не отставать от него, скидывали черепицу с крыши Орби и остальные. Спеша спуститься на землю, Мэрф сжег ладони и порвал китель.
— Если Дели убегал, Ранель догнал его на крыше, и они вместе упали вниз, — просипел Захария, когда они выбежали из переулка на улицу.
— Куда они делись? — протянул Визель, вглядываясь в темноту.
Мэрф вырвался вперед и оказался вне луча света. Он сделал тридцать шагов. Чутье подсказало ему, что он добрался до места падения. Камни мостовой казались еще теплыми. Орби настиг Мэрфа, луч света упал на брусчатку и нашел еще одно пятно крови.
Мэрф задрал голову вверх, пытаясь представить, как Дели и Ранель падали. Дели утянул за собой Ранеля? Или Ранель сорвался и забрал Дели с собой? Кто первым врезался в землю? Если первым упал Дели, он мог разбить голову, сломать позвоночник, потерять сознание. Дели без сознания, поэтому они так быстро исчезли? Ведь справиться с тем, кто не может сопротивляться, гораздо легче, чем с тем, кто пытается отбиться и убежать.
— Дели! — позвал Мэрф, Танги и Визель подхватили и тоже заголосили.
Ответом стало эхо. Ранель-Дагнэ был сильным и крепким, он без труда мог унести потерявшего сознание Дели.
— Ты был прав, а я обоссался. — Орби хлопнул Мэрфа по груди и закрутился на месте, обстреливая окрестности лучом света.
Круг света метался по жилым домам, складам и развалинам.
— Визель, проверь. — Луч света нарисовал на развалинах крест. — Они не могли далеко уйти.
Улица убегала вниз. Фонарь Орби дотянулся до подрагивающей линии горизонта. Вода? Если это река, то коробки перед ней, должно быть, лодки.
— Нужно их осмотреть. — Орби трусил рядом с Мэрфом.
Захария опередил их и скинул с первой лодки брезент. Орби прощупывал светом окрестности, стремясь ничего не упустить. Время уходило. Мэрф не мог оставаться на месте. Не мог остановиться. Пронесся вдоль причала и назад. Глаза привыкли к темноте. За тенями угадывались сваленные в кучу канаты, сети, бревна. От реки тянуло гнилью и падалью.
Возвращаясь к Орби, Мэрф поскользнулся и заметил под ногами решетку. Круглый люк. Тяжелый, но без замка. Внизу плескалась вода и пахло сыростью. Мэрф спустил в яму ноги, собирался прыгать, когда Орби высветил ступеньки.
— Я за тобой, — просипел он и чихнул.
Спрыгнув на скользкий ребристый пол, Мэфр оказался по колено в воде. Над его головой Орби высморкался и начал спускаться.
— Тихо! — приказал Мэрф зависшему на последней ступени Орби.
Это ведь шаги? Или в воду плюхнулась крыса? Прокатились волны? Откуда-то ведь просачивается вся эта вода, какое-то течение ее приносит. По ночам по Сене ходят баржи, они посылают волну в канализацию? Снова всплеск. Мэрф дернулся так резко, что потянул шею.
— Эхо мешает определить направление, — проворчал Орби, опуская ноги в туфлях и желтых носках в воду. — Да, я тоже его слышу. Ублюдок не уйдет от нас.
Мэрф знал, что он хочет сказать: Ранель тащит на себе Дели, потому двигается медленно. Мэрф всмотрелся в правый коридор, потом в левый. С двух сторон одинаковая дрожащая влажная темнота. Свет фонаря Орби не привнес в туннели различия. По крайней мере, у Орби будет с собой свет. Мэрф кивнул ему — ты туда, я сюда. Сделал десять шагов и сто раз пожалел, что разбил свою лампу на крыше. В замкнутом пространстве собственные шаги и дыхание звучали омерзительно громко и заглушали все остальные звуки. Стоило отдалиться от Орби, и его шаги превратились в эхо. Эхо, доносящееся одновременно отовсюду и ниоткуда. Нет смысла останавливаться и прислушиваться. Адреналин гнал Мэрфа вперед. Если он перестанет двигаться, случится что-то страшное.
Внезапно впереди забрезжил свет. На короткий миг Мэрфу показалось, что они с Орби ходят по кругу и вот-вот столкнутся, как поезда. Но желтый свет за поворотом был неподвижным, совсем не похож на прыгающий луч фонаря. Свет падал с улицы через решетку люка. Мэрф уставился на свет, будто мог подзарядиться от него или забрать часть его с собой. Зря. Когда он снова ступил в темноту, перед глазами прыгали красные пятна.
Он услышал гудение. Впереди? Позади? За стеной? Где-то шумели насосы. Закачивали воду из Сены? Или выплевывали её из тоннелей? Над головой снова появилась решетка. На этот раз вместо того, чтобы смотреть на свет, Мэрф смотрел на крысу в воде. Она быстро перебирала лапами. За ней течение гнало ветку и ботинок. Снова послышались всплески. Они больше напоминали трепыхание рыбы в ведре, чем шаги.
— Дели? — Эхо растянуло звук, проглотило, пережевало, выплюнуло скомканным огрызком: — …и?
— Мэрф?
Он побежал. Вода поднялась до колен и лупила по бедрам. Наверняка она была холодной, но Мэрф не чувствовал холода. Домчался до перекрестка. Над пересечением тоннелей висела решетка. Сквозь нее просачивался разрезанный на квадраты свет. Мэрф заметил в темноте движение и поднял пистолет, боясь нарваться на Ранеля. И одновременно Мэрф шагнул вперед, чтобы человек в темноте мог его рассмотреть. Решетку над головой неожиданно накрыла тень — то ли проехал экипаж, то ли прошли люди. Когда снова появился свет, Дели вышел из темноты. Одной рукой он держался за стену, второй зажимал бок.
— Покажи.
— Хуйня.
Мэрф задрал его куртку и рубашку, кожа была опасно горячей. Над поясом низко сидящих штанов тянулась засохшая полоса крови. Кровотечение прекратилось, значит, рана была неглубокой.
— Говорю, царапина! — огрызнулся Дели.
Мэрф переместил руки выше, ощупал ребра, плечи, голову — искал переломы и шишки.
— Я тоже порезал его. А еще, думаю, он вывихнул плечо, когда навернулся с крыши.
Кто бы кого ни утянул вниз с крыши, Дели не терял сознания. Ранель не тащил его на плече в канализацию. Судя по тому, что Дели бродит здесь один, он сам спустился за Ранелем. После крыши он преследовал Ранеля, а не Ранель его. Только теперь Мэрф заметил, что в правой руке Дели держит его нож.
Мэрф огляделся, переоценивая ситуацию. Дели в безопасности. Но Ранель всё еще здесь.
Они стояли на перекрестке. И Дели указал ножом на правый коридор.
— Там дальше тупик, решетка.
Коряга ударила Мэрфа по ноге, проплыла из левого коридора в правый. Вполне вероятно, решетка, о которой говорил Дели, это сток в Сену. Дели побрел налево, проталкиваясь через поднимающуюся воду. Она доставала уже до паха.
— Не спеши, — несколько раз отдергивал его Мэрф. Боялся потерять в темноте. Но странным образом, когда он нашел Дели, он стал лучше ориентироваться. Это всего лишь канализация. Вода. Крысы. Вонь. Если бы у Ранеля был пистолет, Дели бы уже предупредил Мэрфа. Ему больше не нужно было волноваться за жизнь Дели. Мэрф почувствовал прилив сил, к нему вернулась уверенность. По воде пошла рябь. У коридора появился еще один рукав.
— У меня есть система, — сказал Дели. — Маркиз научил меня, как найти выход из любого лабиринта. Нужно просто держаться за правую стену.
Мэрф улыбнулся: он думал, что Дели хватался за стену от усталости, но, оказывается, это была не слабость, а стратегия.
Еще одно ответвление. Еще один тупик. Запах гниения смешался с запахом химикатов. Поблизости сбрасывал отходы какой-то завод. Вода спала до колен. Запах стал густым и тошнотворным. За поворотом раздался кашель. Дели и Мэрф ускорили шаг. Человек впереди — Ранель? — побежал. На таком близком расстоянии шаги трудно было с чем-то спутать. Время от времени шаги сопровождали сильные всплески, бегущий спотыкался или падал.
Неожиданно раздался металлический щелчок. Будто взвели курок гигантского пистолета. Или отстегнули паровоз от вагонов на вокзале. Ожидая, что в коридор хлынет вода, Мэрф притянул Дели к себе и вжался с ним в стену. Но вместо того, чтобы прибывать, вода отступила. Вдали зашумел водопад. Мэрф видел водопады в Алжире и в Пиренеях, когда ходил с Ви в горы. Вода ушла, оставив на полу мелкие лужи. Невидимый водопад превратился в ручей, потом в капель. Мэрф всё еще прижимал Дели к груди. Дели поднял на него взгляд — блестящие в темноте белки, глубокие тени вокруг глаз. Мэрф отпустил его, и они двинулись дальше.
Шаги пропали вместе с водой. Но Ранелю некуда было деться. Мэрф поднял пистолет на уровень пояса. За поворотом серела решетка. Похоже, за ней туннель выходил на поверхность. Перед решеткой коридор расширялся. Из-за недостатка света его боковые стены тонули в темноте. Дойдя до решетки, Дели ощупал покрытые водорослями прутья, словно пытался понять, мог ли Ранель просочиться сквозь них и покинуть канализацию вместе с водой. Стоя на три шага позади Дели, Мэрф дернулся от шороха. Воды на полу больше не было. Мелкие лужи не могли предупредить о приближении врага.
— Здесь есть рычаг. — Дели присел около решетки и потянулся вправо.
Мэрф повернулся к нему и сделал шаг. Темнота слева сгустилась и прыгнула на Мэрфа. Ранель ударил его в висок. То ли обломком железной трубы, то ли доской. Чем-то достаточно тяжелым, чтобы Мэрф рухнул на пол. Пистолет он не выпустил, но толку от него было мало — перед глазами повисла темнота, движения стали заторможенными, в голове ухало и визжало. Оглушив его, Ранель не собирался давать ему время прийти в себя: наступил на руку, вырвал пистолет. Мэрф скорее почувствовал, чем увидел движение. В следующую минуту Ранель упал рядом с ним. Пытаясь сморгнуть темноту, Мэрф протянул к нему руки. Почти поймал, но в последний момент Ранель успел откатиться. Грохнул выстрел. Глаза Мэрфа заслезились от дыма, но темнота наконец рассеялась. Он увидел, как падает Дели. Увидел, как пытается выпрямиться Ранель. Из спины у него торчал нож. Дели ударил его, когда Ранель наклонился над оглушенным Мэрфом, чтобы забрать пистолет.
Мэрф взвыл и бросился на Ранеля. Врезался в него, повалил на спину и вдавил колени ему в живот. Обхватив ладонями голову, он дважды со всей силы приложил Ранеля затылком о каменный пол. Мэрф даже не попытался забрать у него пистолет. Он начисто забыл о нем, вспомнил, только когда увидел, как под затылком Ранеля растекается серо-красное желе.
Забрав пистолет, Мэрф слез с трупа и подполз к Дели. Дели лежал лицом вниз и не двигался. В Алжире Мэрф видел много ранений и сейчас действовал на автомате. Сначала повернул голову, потом аккуратно и очень медленно перекатил Дели на спину. Живот и бедра Дели были в крови. Разорвав рубашку и штаны, Мэрф добрался до раны. Пуля вошла в бедро на ладонь ниже паха. Мэрф снял с себя ремень и наложил жгут.
По осушенному, освобожденному от воды коридору гулко заухали шаги. Мэрф поднял пистолет. Сначала в зал влетел луч света, за ним Орби.
— Ссаная тварь. — Сперва Орби завис над трупом Ранеля, потом присел рядом с Мэрфом и Дели. Он тоже видел много ранений и мгновенно оценил ситуацию. — Поднимаем на счет три. Я возьму за ноги.
— Нет, — остановил его Мэрф, — я сам.
***
Дели пришел в себя в фиакре. Заметил, что лежит головой у Мэрфа на коленях, и снова закрыл глаза. По тому, как он время от времени жмурился, Мэрф понял, что Дели остается в сознании, просто прячется за закрытыми веками. Мэрф крепче сжал его плечо.
Они приехали на Пигаль. Выбираясь на улицу, вдыхали вонь свежего лошадиного навоза. Когда их избили на площади перед зданием суда, Орби провел их через ресторан, теперь проводил Мэрфа с Дели на руках через задний вход.
С Мэрфа всё еще текла вода. Когда он вошел в розовую комнату, на ковре появились грязные пятна. Грязи добавилось, когда в комнату набились шестерки Орби, прямиком с вокзала, растерянные и любопытные. Все, кроме Захарии, Танги и Визеля, которых Орби послал поднять из канализации труп Ранеля. Вместе с Орби Мэрф в четыре руки содрал с Дели остатки одежды. На этот раз Орби не позволил себя отогнать.
Личный доктор Орби, который не смог спасти его жену и ребенка, зато вылечил много ножевых и огнестрельных ран его солдатиков, в том числе заштопал плечо громилы, которого Дели подстрелил на площади перед зданием суда, пришел через пятнадцать минут. Хрупкий старик с удивительно пышной вьющейся седой шевелюрой и маленькими ухоженными руками ощупал бедро Дели и перед тем, как доставать пулю, предложил ему морфин и хлороформ. Дели отказался. Доктор терпеливо, мягко и вежливо попытался его уговорить.
— Да просто сунь ему деревяшку между зубов, и он сам через две минуты вырубится. — Орби терпением не отличался.
Курил, расхаживал из угла в угол, велел принести выпивку и сухую одежду для Мэрфа. Он оказался прав, Дели и правда потерял сознание после первого разреза.
— Выпей. — Орби подсунул Мэрфу рюмку, когда доктор выбросил пулю в жестяную миску и начал зашивать рану.
Всего два стежка, повязки менять каждые три часа; если в ближайшие два дня не начнется заражения, уже через две недели раненый сможет танцевать, объявил доктор. Повезло, что кости не задеты.
В дверях доктор разминулся с Танги и Захарией. На журнальный столик они вывалили всё, что нашли в карманах у Ранеля. Монеты, бумажник, перстень-кастет, который Орби тут же напялил на палец.
— Куда вы дели тело? — спросил он.
Захария и Танги переглянулись и замялись. Не зная, что делать с трупом, они сгрузили его в подвал, где хранится мясо. Орби это позабавило и разозлило. Остолопы не умеют самостоятельно думать, всё время ждут, чтобы им всё разжевали и в рот положили. Уберите его из ресторана и закопайте на кладбище в Монмартре, теперь я достаточно ясно выражаюсь, до всех дошло, никто ничего не перепутает, эй, Танги, еще не весь мозг героиновым сиропом от кашля пропитался?
Когда они ушли, Орби вспомнил про Дылду на вокзале. Эта ссаная блядь послала Ранеля к Дели. Орби отрядил за Дылдой Белобрысого и его группу и собирался позже сам его допросить.
Мэрф рассказал Орби о встрече с Дагнэ-Ранелем в кафе мадам Жюли. Рассказал о том, как соединил эту встречу с архивами Сюрге, способом убийства и биографиями жертв. Ключевой момент. Середина расследования Мэрфа и его истории. Мог ли Мэрф еще тогда узнать в Дагнэ Ранеля? Мог спасти Маркиза и избавить Дели от унижения и боли? Не мог, тогда он никого не мог спасти, он еще слишком жалел себя и не подозревал о том, как сильно будет бояться за жизнь Дели.
Ему пришлось пересказать свою историю три раза — гнев мешал Орби сосредоточиться и воспринимать информацию. Эта тварь с тобой играла, наслаждалась твоими страданиями, заряжалась энергией от твоего горя, повторял Орби.
Дели очнулся и приподнялся на локтях. По мнению Мэрфа, очнулся он слишком быстро для человека, потерявшего много крови. На память пришли слова профессора Шатлэна: у Дели особые отношения с измененными состояниями сознания. Или Шатлэн говорил иначе? Можно ли потерю сознания от боли считать измененным состоянием? Не застрял ли сам Мэрф в измененном состоянии сознания? Он думал, что после смерти Ранеля испытает удовлетворение от возмездия, но не чувствовал ничего, кроме усталости.
После операции Дели накрыли простынями. Когда он попытался сесть, он угодил головой в облако дыма. К тому времени в комнате пили и курили больше десяти человек. Молодняк, служивший Орби на вокзале, то исчезал, то возвращался — все хотели узнать финал и подробности. Те, кому не хватило места на диване, расположились на полу. Розовый ковер давно стал серо-бурым от грязи.
Орби подсел на диван к Дели и вручил ему рюмку коньяка.
— Что случилось в переулке, Дели? Бок он тебе порезал этим? — Орби покрутил на пальце кастет Ранеля, выпустил лезвие-коготь и провел им в паре сантиметров от груди Дели.
— Да. Он хотел взять ниже. Притворился, что хочет мне отсосать, опустился на колени, но я почувствовал подвох и дернулся. Вместо бедра или паха клинок вспорол бок.
— Почему ты не позвал на помощь, когда он тебя порезал? Ты же знал, что мы пасем тебя.
Дели посмотрел на Мэрфа, потом обвел рассеянным взглядом сидящих на диванах и полу людей Орби. Там, в переулке, он был в шоке, ему в голову не пришло, что кто-то станет его защищать.
— Хорошо, ты вылез на крышу, что было дальше? — спросил Орби.
— Было темно. Он схватил меня за ногу. Я отбивался, он утащил меня за собой вниз. — Дели почесал висок. — На земле он пытался задушить меня, я ударил его ножом, он отпустил. Я увидел, как он заползает в канализацию, и спустился следом. Дальше вы всё знаете. Мэрф всё видел.
Солдатики Орби перешептывались, переглядывались, толкались, передавали из рук в руки пепельницы и бутылки. В дверь просунул голову Белобрысый, сказал, что притащил Дылду и запер в подсобке. Орби похлопал Дели по колену и встал.
— Мэрф, — позвал Дели. — Твой сын не был шлюхой. Ранель предложил мне прогуляться, обещал помочь найти жилье и работу. Это я заманил его в переулок — видел, как он на меня смотрит, хотел закончить всё поскорее. Не хотел уходить далеко от вокзала, потому затащил его в переулок. Понимаешь? Твой сын ушел с ним не трахаться, а потому что повелся на его болтовню.
В темной кладовке Дылда раскис. Когда его вытащили на свет, ревел и шмыгал носом. Клялся, что часто видел Дагнэ на вокзале, но никогда не связывал с ним исчезновение бродяг. Орби разбил Дылде нос, и тот вспомнил, что, действительно, трое мальчишек никогда больше не вернулись на вокзал, после того как ушли с Дагнэ. Но эти трое были приезжими, кто их поймет, может, они домой укатили. А к Дели Дылда Дагнэ отослал только потому, что сам договорился отсосать машинисту в подъезде общежития железнодорожников.
— Что ты помнишь о приезжих, которых увел Дагнэ? — спросил Мэрф.
— Да я их не знал совсем. И на вокзале они пробыли совсем недолго.
— Но с кем-то они говорили. Иначе откуда ты узнал, что они приезжие, а не сбежали из дома в Париже? — Орби пнул жавшегося к стене Дылду ногой. — Знаешь, откуда они были родом?
— Да разве такое запомнишь. Клянусь, я не общался с ними. Разве что с одним перекурил, месяц или два назад, он меня сигаретой угостил. Он был с тебя ростом. — Дылда кивнул на Мэрфа. — И белобрысый, как тот урод, что меня сюда притащил.
Сломав Дылде пару ребер, Орби отпустил его на все четыре стороны и увлек Мэрфа в Оранжерею, заказал креветки и фрукты, посадил себе на колени сразу двух шлюх.
Через полчаса Мэрф спустился в розовую комнату с тарелкой фруктов и сыра. К тому времени в комнате остался один Дели. Несмотря на рану, он опять спал, подтянув колени к груди. Мэрф накрыл его одеялом, выбросил грязную одежду и распахнул окна, изгоняя сигаретный дым и вонь канализации.
Усевшись на диван напротив, он стал ждать, когда Дели проснется. Жизель говорила, что, если его не накормить после пробуждения, еда превратится для него в слизняков.
***
Орби настоял, чтобы Дели оставался в казино, пока не минует угроза заражения. Доктор навещал его каждый день. Когда он сказал, что заражения бояться больше нечего, Дели перебрался в театр.
Последние полгода жизни Каролина не вставала с кровати. Её мучили боли. Мэрф тратил весь заработок на морфин. Вечерами он купал Каролину, расчесывал и заплетал её длинные светлые волосы, всю ночь не отходил от её кровати. Утром его сменял Ви. Будил щелчком пальцев, если Мэрф засыпал, и отправлял на работу, сунув за пазуху бутерброд.
За раненым Дели не нужно было ухаживать. Он сам делал себе перевязки. До ванны — большого жестяного корыта, наполненного подогретой Жизелью водой, — добирался на костылях. Они хранились в театре после того, как два года назад Дели случилось сломать ногу. Чего только с ним не случалось.
На второй день после возвращения в театр Дели позвал Рене и поделился с ней идеей нового представления.
Швы на бедре у Дели разошлись, когда он успокаивал бьющегося в припадке Энцо. Энцо ударил его рукой, и Мэрф получил возможность впервые за долгое время почувствовать себя полезным и нужным. Он вставил Энцо в рот деревяшку, подержал его голову, пока изо рта шла пена; когда судороги отступили, уложил на кровать и восстановил хитрую сигнальную систему из веревок, колокольчиков и мисок в комнате Энцо.
— Теперь я ухаживаю за Энцо, — сказал он Дели.
Мэрф помог Дели добраться до его комнаты: голые стены с облезшей штукатуркой, заколоченные окна, вешалка с одеждой, присесть можно только на металлическую кровать с продавленной сеткой.
Желая удержать Дели подольше в постели и чем-то его занять, Мэрф собрал и принес в его комнату книги и журналы, которые Дели купил для Маркиза. Мэрф вспомнил, как Каролина учила читать Ви. Мэрф как раз заканчивал обустройство их нового дома, перебивался временными работами и шатался по окрестностям в поисках постоянной. Когда Каролина и Ви склонялись над книгой, ему казалось, что их объединяет тайна.
Теперь он задавался вопросом, почему никто не научил читать Дели. Эта мысль заставила его задуматься о заключении Дели в Бисетре. Те два года можно было назвать переломным моментом в его жизни. До Бисетра его держали на цепи в борделе. После Бисетра Дели пришел к Карбоне с безумной идеей театра. Маркиз и Шатлэн встретили Дели, когда ему было четырнадцать лет, он был потерян и несчастен, они оба рассказывали ему сказки, показывали новое, каждый из них по-своему восхищал его, к каждому из них у него за два года возникла привязанность. Они влияли на его мысли и использовали его. Почему ни один из них не научил его читать? В отношениях Дели, Шатлэна и Маркиза Мэрфу чудилось что-то в корне неправильное и порочное. Но он ни за что не стал бы о них расспрашивать. Знал, что ему не понять.
Пролистнув книги и журналы, Мэрф выбрал рассказы об Арсене Люпене. Наверное, не иначе как на подсознательном уровне решил, что взятие под стражу, заключение, лишение свободы и побег из темницы — самые подходящие для Дели темы.
— Слишком много букв, — нахмурился Дели, когда понял, что Мэрф задумал.
— Так и должно быть.
Для того чтобы выйти из лабиринта, нужно всегда держаться правой стены, для того чтобы не сломаться, нужно до конца стоять на своем. Настаивать на том, что считаешь правильным. Дели оказался внимательным учеником, способным, отталкиваясь от десятка знакомых букв, изобрести собственную стратегию обучения.
***
Мэрф перенес в Гран-Гиньоль бумаги из Сюрге и отчеты Бисетра и освободил комнату в притоне мадам Жюли. Орби подкинул Мэрфу денег — морфин из химической лаборатории Карбоне успешно отправился в Америку, твоя доля.
Когда Дели занялся подготовкой представления, Мэрф повадился ходить с Энцо в город.
— Даже Дели меня так не пас, — ворчал Энцо.
Рассматривая Энцо в сумрачных помещениях театра, Мэрф решил, что ему около сорока, принял его за своего ровесника. Из разговоров с Энцо он понял, что Энцо недавно исполнилось тридцать три. Почтенный возраст для моей болезни, заявил Энцо, мало кто из припадочных доживает до тридцати. Большинство разбивают себе головы, падают в реки и под телеги, тонут в лужах и взлетают с крыш, балконов и башен в детстве или до двадцати лет.
Бродя по городу, Энцо надолго замирал около афиш. Прикасался к ним, разглядывал вблизи и издалека. А потом он возвращался в театр и писал по памяти увиденные в городе афиши. Менял краски, тени, свет. Тратил на работу дни и недели. Радовался ей и огорчался из-за нее. Творил подделки и себя.
***
Через две недели Дели и Мэрф добрались до конца рассказа об Арсене Люпене. Дели читал абзац, Мэрф страницу. Пока он читал, Дели внимательно вглядывался в книгу. Радостно перебивал, если ему удавалось угадать реплику впереди. А потом смеялся и просил Мэрфа перечитать предыдущий отрывок, потому что увлекся и всё прослушал.
Арсен Люпен был обманщиком. В первой главе организовал охоту на самого себя, во второй — украл сокровища, которые сам же навязался охранять, в третьей сбежал из тюрьмы, притворившись ее директором. Арсен Люпен менял имена, внешность и привычки и сам забыл, кем был изначально. Дели Арсен Люпен нравился. Понравилась бы такая история Ви? Мэрф никогда не интересовался тем, какие книги читал его сын. А теперь уже было слишком поздно. Думая о том, чего нельзя вернуть и исправить, Мэрф рассказал Дели, как выгнал Ви из дома.
— Он сказал, что ему нравятся мужчины, и я ударил его. — Он впервые произнес это вслух. Не думал, что когда-либо сможет об этом говорить. Но Дели, привыкший подозревать людей в самом худшем, давно обо всём догадался сам.
Они сидели на кровати Дели, облокотившись о её спинку и касаясь друг друга плечами. Когда Дели смеялся, спинка скрипела и шаталась. Когда Мэрф заговорил о Ви, Дели напрягся и отстранился.
— Ты впустую тратишь время, — резко сказал он и поежился. — Даже если ты научишь меня читать, я не заменю тебе сына.
— Не заменишь.
— Тогда к чему всё это?! Зачем ты здесь? Почему возишься со мной? Чего ты от меня хочешь?!
Он выглядел злым и испуганным. Посмотрел на Мэрфа и тут же отвел взгляд. Пришлось взять его за подбородок и повернуть лицом к себе. Плотно стиснутые зубы, прищуренные глаза. Мэрфу захотелось его успокоить, и он коснулся губами губ Дели. Он ведь не поймет сейчас по-другому. А Мэрф не сможет объяснить.
— А чего хочешь ты, Дели?
Дели широко распахнул глаза, судорожно втянул в себя воздух и прошептал:
— Посмотреть на твои ноги. Правда, что ты позволил Орби отрезать себе пальцы?
