Такой разный взгляд

      В большом приёмном зале играла музыка, состоящая из переплетения звуков духовых инструментов, многочисленных колокольчиков, ударных и струнных. Цокот копыт большого количества гостей и приглушённый рокот голосов удивительно органично вплетались в какофонию шума, удачно дополняя игру королевского оркестра, благодаря проводимым во дворце мероприятиям, имеющего обширную практику выступлений.       Жеребцы и кобылы, в большинстве своём принадлежащие к числу придворных аристократов, разодетые в яркие наряды, сшитые по последнему слову моды Кристальной Империи, прогуливаясь от одного столика с закусками и напитками к другому, увлечённо делились сплетнями и обсуждали последние новости. В свете разноцветных кристаллов, вставленных в великолепные люстры и настенные светильники, они напоминали ожившие кристальные скульптуры, вышедшие из-под инструментов гениального мастера…       Вот распорядитель вечера объявил о прибытии принцессы Рэдиэнт Хоуп, мастера Ордена Колдунов Сомбры и их ученика — Фроста. Тут же среди присутствующих наметилось оживление, а до этого хаотичное передвижение отдельных пони и небольших групп приобрело определённую упорядоченность, в результате чего двое единорогов и молодой земнопони попали в импровизированный живой коридор. Музыка же сперва стихла, затем сменилась и загрохотала торжественным маршем, под который юного гения (как теперь величали светло-серого жеребчика более или менее заслужено) отконвоировали к королеве, величественно восседающей на установленном для неё возвышении со столом.       — Видишь, дочка? Когда начнутся танцы, ты должна пригласить его. И даже если он будет самым неуклюжим жеребцом в мире…       — Я слышала, что изготовленное юным Фростом оружие забраковали почти все, кроме его учителя Сомбры…       — Гениальные пони не обязаны быть гениями во всём…       — Но я не хочу…       — Нашему роду нужно укрепить своё положение при дворе, а этому выскочке нужна поддержка. Так что, если придётся, хоть в отдельную комнату его затащи, но меня предупредить не забудь, чтобы я вовремя зашла…       «Насколько же помогают эти модификации ушей», — промелькнуло в голове светло-серого земнопони, носящего зелёную мантию с голубой подкладкой, в то время как золотистая единорожка красовалась зелёным и золотым цветами, ну а тёмно-серый единорог — тёмно-синим и красным.       Уши Фроста были увеличены совершенно незначительно, в особенности на фоне Старли, но благодаря проведённым Хоуп манипуляциям, его слух улучшился в разы… пусть для этого и приходилось гонять через природные локаторы магическую силу (зато он и не глох от резких звуков, как другие ушепони). Впрочем, был в улучшении восприятия мира и минус, заключающийся в необходимости выслушивать шепотки, звучащие за его спиной, когда гости обсуждали возможное будущее подопечного принцессы, ну и интимную жизнь двух наставников…       «Если бы у них ещё было время на интимную жизнь. И даже если отдельно друг от друга Рэдиэнт и Сомбра ещё могут с кем-то встречаться, то вот вместе у них порой и десятком слов обмолвиться удаётся не всегда», — мысленно хмыкнул жеребчик, ловя себя на том, что подобное положение где-то в глубине души ему нравится, так как делиться вниманием наставницы не хочется ни с кем (это было похоже на глупую влюблённость в учительницу, но ничего с собой поделать светло-серый земнопони не мог).       Слухи, что Аморе готовит воспитанника как мужа для своей дочери дошли и до королевы, на что та никак не реагировала, внутренне улыбаясь и глядя на придворных с некоторой снисходительностью. В конце концов, пока эти разговоры не вредили империи и не мешали ей править, она была готова закрывать глаза на некоторые вольности.       — Сегодня мы собрались здесь, чтобы воздать заслуженные почести юному адепту Ордена Колдунов, коего зовут Фрост, — стоило затихнуть сторонним звукам, как розовая единорожка заговорила звонким, хорошо поставленным голосом. — Невзирая на то, что он является учеником двух мастеров и самой принцессы, признанной лучшим целителем нашего государства, сей юный земнопони не расслаблялся ни на минуту и изучал непростую науку день за днём. Результатом его изысканий стало создание ряда изобретений, самым значительным из которых является Вертикальная Ферма, что решит наши проблемы с продовольствием в самое ближайшее время. В связи с этим достижением, на правах правительницы Кристальной Империи, я присуждаю Фросту, ученику Рэдиэнт Хоуп и Сомбры, звание самого молодого Мастера-Артефактора за последние сто лет. Коли в зале есть те, кто готовы оспорить моё решение, пусть выскажутся сейчас… либо же молчат всегда.       Эхо слов Аморе заметалось под потолком, отражаясь от стен, чтобы вскоре окончательно затихнуть. Представители гильдии артефакторов, пусть и выглядели недовольными, но понимали резоны королевы, которой необходимо было укрепить свои позиции, показать подданным, что ситуация улучшается, кинуть дворянам очередную новость для бесконечных сплетен, ну и заполучить благодарность действительно талантливого жеребчика, чтобы он и не думал смотреть в сторону других фракций. Впрочем, это не мешало им обдумывать требования, что они выставят розовой единорожке за свою молчаливую поддержку.       В то же время колдуны смотрели на этот фарс с изрядным снисхождением, так как ничего особенного в свершениях старательного юнца не видели. Кроме того, они уже завербовали воспитанника Аморе, являющегося учителем светло-серого жеребчика, из чего можно было сделать вывод, что если успехи не вскружат голову молодого земнопони, то и он окажется в цепких копытах Ордена.       Все остальные просто обдумывали сложившуюся ситуацию и те возможности, коими только предстоит воспользоваться самыми первыми, дабы не дать конкурентам вырваться вперёд. В результате этого юные кобылки, приведённые влиятельными взрослыми на данное мероприятие ощутили, что уже сегодня им придётся начать серьёзную борьбу…       …       «Ненавижу приёмы», — думал про себя Фрост, бредя по зелёной дороге к окраине города, ни на что не обращая особенного внимания.       За сегодняшний день жеребчику пришлось станцевать пятьдесят два танца по две-три минуты, улыбаясь и вежливо общаясь с кобылками от десяти и до двадцати лет. И если младшие пони воспринимали это как какое-то соревнование или повинность, отбываемую по воле родителей, то старшие использовали самые разные методы привлечь особое внимание именно к себе, не стесняясь использовать даже духи с феромонами. Так что, если бы наставники не помогли заблокировать ряд рецепторов, то уже этой ночью их подопечный рисковал получить хомут на шею…       «Но добило меня то, что этими же трюками пользовались и три замужние кобылы. Готов поставить своё годовое содержание против пустой бутылки из-под молока, что если бы мне в голову всё же ударили гормоны, то этой же ночью меня обвинили бы в надругательстве над верной супругой. А ведь это только пробный заход, где аристократы действовали достаточно прямолинейно», — дёрнув ушами и фыркнув, молодой жеребчик мысленно констатировал, что придворные игры ему не нравятся (но закрываться на полигонах и в лаборатории после уроков, ему теперь вряд ли позволят).       С приёма светло-серый земнопони попросту сбежал, воспользовавшись подсказкой наставницы Хоуп и тем, что все формальности были завершены, а уважение королеве оказано. Однако же оставаться во дворце, чтобы не вляпаться в какую-нибудь сомнительную историю он не стал, а решил прогуляться по ночной столице в одиночестве… скрашиваемом парой гвардейцев, незаметно следующих за подопечным где-то позади.       Благодаря невзрачной раскраске шёрстки, на которую отлично ложилось заклинание блеска, а также лёгкая иллюзия полупрозрачности, Фрост достаточно просто мог замаскироваться под обычного столичного кристального пони. Конечно, оставались ещё грива и хвост, но благодаря царящей у молодёжи моде перекрашиваться, их воспринимали словно символ бунта перед родителями, помешенными на традициях и собственном превосходстве над беженцами. И пусть подобное молча осуждалось старшим поколением горожан, это не шло ни в какое сравнение с шансом быть узнанным кем-нибудь из припозднившихся аристократов.       «Прямо как и говорила королева: стоит снять регалии, изменить цвет и добавить некую новую узнаваемую черту, как ты превращаешься в незнакомца», — эти мысли заставили замаскированного земнопони слегка улыбнуться (в конце концов, его многие знали как носителя заметной мантии).       — Красавчик, хочешь, я составлю тебе компанию? — вырвал Фроста из раздумий кобылий голос, звучащий одновременно молодо и хрипло, что создавало несколько неприятный эффект для обострённого слуха.       Моргнув, жеребчик быстро осмотрелся и с удивлением осознал, что ноги привели его в ту самую часть города, где он когда-то жил и работал развозчиком молока. На обочине дороги, в свете магического купола, отражающемся от ровного полотна Луча, стояла молодая кобылка, выглядящая несколько худой, но всё же не тощей, что намекало о регулярном неплохом питании.       Незаметно пустив вокруг себя тихую звуковую волну, насыщенную собственной магической силой, светло-серый земнопони не обнаружил ни возможного жеребца, «крышующего» эту особу, ни засады из полудюжины подруг, готовых «обработать» незадачливого горожанина. Не то чтобы нападения кобыл являлись таким уж частым событием, всё же пони были довольно мирным народом и переходили к крайним мерам лишь от отчаяния, да и стражники неплохо выполняли свою работу даже на окраинах, только вот исключать любой возможный вариант развития событий ученик принцессы не собирался.       — Так что, красавчик, проводишь кобылку до дома? — несколько неловко подмигнув и улыбнувшись, юная соблазнительница сделала полшага к застывшему и молчащему Фросту, в голове у коего стремительно завертелись воображаемые пропеллеры, остужающие начавшие перегреваться мозги.       «Гвордейцы стоят и наблюдают. Это значит, что угрозы они не видят… ну или хотят посмотреть на мою реакцию, чтобы доложить кому следует. Тц… Шага нельзя сделать, не просчитывая, к чему это приведёт», — уже собираясь вежливо отказаться от предложения (которое было сделано настолько откровенно, насколько это вообще допустимо), жеребчик снова замер.       — Эй… красавчик, ты заболел? — разнервничалась беженка, начав бросать взгляды по сторонам, словно бы ища пути к отступлению. — Может быть, стражу позвать… или ещё кого? Я… Я, наверное, пойду?..       «Да… Ночная «бабочка», которая зовёт стражу из-за того, что несостоявшийся клиент ведёт себя странно», — ехидно прокомментировал происходящие события внутренний голос, заставляя новоявленного мастера артефакторики перестать зависать.       На задний план ушли и моральная усталость от приёма, и физическая усталость от танцев (всё же несколько часов провести на задних ногах — задача не из простых), и мысли о том, что кобылка слишком уж молодая для выбранной работы. В то же время из глубин памяти всплыли события, происходившие несколько лет назад, связанные с ними мысли и желания… погребённые под бесконечными трудностями жизни во дворце.       — Я пойду… — попыталась отвязаться от неудачного знакомства юная соблазнительница, уже делая шаг в сторону.       — Стой… — выдавил пересохшим горлом одно-единственное слово жеребчик, тут же сглотнув вязкую слюну, при этом неосознанно вложив магию в свой голос, из-за чего результат был похож не на просьбу, а на приказ. — Голден, это же ты?       После того как эти слова отзвучали, воздух будто бы загустел, а время замерло на месте. Всё поле зрение светло-серого земнопони заняли расширившиеся от страха глаза, в коих блеснули первые признаки слёз…