Такой разный взгляд

      В тронном зале дворца Кристальной Империи стояла тишина, нарушаемая мерным цокотом копыт тёмно-синего жеребца-земнопони, обладающего грязно-серой гривой и тусклыми синими глазами. Под взглядами членов совета, управляющего северным государством, он прошёлся по ровной ковровой дорожке и остановился в десятке шагов от тронного возвышения, после чего приклонил колено и опустил голову.       — Королева Аморе, — поприветствовал правительницу посланник, после чего будто бы опомнился и уделил внимание её мужу, сидящему рядом с единорожкой. — Принц-консорт Сомбра.       — Посол Панорамикс, — чуть наклонив голову, отозвалась королева, за которой те же действия повторили её дочери, муж, а также ближайшие советники. — Мы обсудили полученные от вас известия и приняли решения.       — Королева будет рада услышать ваш ответ, — ровным, безразличным голосом отозвался жеребец, после чего поднялся на ноги и посмотрел на собеседницу.       — Так как Кристальная Империя заключала союз с прежней королевой роя и в полной мере исполняла взятые на себя обязательства, а нынешняя ваша правительница отказывается от ранее достигнутых соглашений, то мы в свою очередь тоже не видим причин продолжать делиться артефактами, оружием и зельями, — твёрдым, надменным тоном констатировал тёмно-серый единорог. — Кроме того, учитывая насколько хрупким может быть договор с вашим народом, мы отказываемся от дальнейшего сотрудничества. Отныне чейнджлингам запрещено появляться в Кристальной Империи без получения предварительного разрешения: моя королева не желает, чтобы наши подданные внезапно оказались под угрозой нападения, в случае если у вас вновь сменится правительница.       — Мы продолжаем быть открыты для торговли: в ранее указанных городах останутся связные, с которыми вы сможете договориться об условиях следующей встречи, — подхватила речь сама единорожка, слова коей эхом отражались от стен тронного зала.       — Ваш ответ будет передан моей королеве, — ничуть не расстроившись, в очередной раз доказывая лишь внешнюю схожесть перевёртышей с пони, Панорамикс ещё раз поклонился и попрощался: — Всего доброго, ваше величество.       Синий жеребец развернулся и молча, без спешки направился к выходу, более не обращая внимания ни на хозяев дворца, ни на следящую за ним стражу. Лишь когда позади него сомкнулись створки массивных дверей, Рэдиэнт воскликнула:       — Это было бесчестно!       — Что именно? — изобразил недоумение магистр ордена колдунов.       — Из-за договора с нами они ввязались в войну с грифонами, из-за чего теперь не могут жить в их королевстве, — золотистая кобылка поднялась на копыта с плоской подушки и вышла на середину зала, чтобы затем развернуться к трону. — И теперь мы заявляем, что не собираемся выполнять свои обязательства, и не примем их на своей территории.       — С точки зрения закона — всё логично, — ответил Сомбра, опередив свою супругу. — Договор был заключён с прежней королевой. Сейчас чейнджлинги могут иметь совсем другие цели. Их нельзя рассматривать как пони…       — Не играй словами, «отец», — с сарказмом произнесла старшая принцесса. — Может быть, мы и выполняем букву договора, но вот его дух нарушаем полностью. Чем мы будем лучше тех же грифонов, если выбрасываем на улицу разумных, которые сражались за наши интересы?       — Ваше высочество, — заговорил немолодой уже пегас, командующий воздушными силами Кристальной Империи. — Мы не можем себе позволить приютить чейнджлингов на нашей земле. Принцессы Эквестрии уже не первый год воюют с этим племенем, истребляя его представителей везде. Подобный ход с нашей стороны станет… причиной обострения отношений.       — С каких пор мы слушаем Эквестрию в том, с кем нам дружить? — впившись в военного неожиданно острым взглядом, из-за чего он поперхнулся и стушевался, Хоуп продолжила: — Я вижу эту ситуацию так, что мы предложили народу чейнджлингов союз, одним из условий которого было наведение беспорядка у нашего главного врага. Рой с честью исполнил свои обязательства и даже перевыполнил их. Однако же когда погибла их королева, а наследница заявила о нежелании участвовать в дальнейших сражениях — мы тут же решили сделать вид, будто вовсе ни при чём.       — Хоуп, чейнджлинги — опасные существа: мы не можем им доверять, зная, что в любой момент все договорённости могут быть обесценены, — попыталась достучаться до дочери Аморе.       — И по этой причине мы становимся теми, кто первыми нарушают своё слово? — вновь уточнила золотистая единорожка. — В конце концов мы — пони, которые чтут заключённые соглашения, передающиеся от родителей к жеребятам. Разве нет?       — Если грифоны и эквестрийцы узнают, что мы приютили рой перевёртышей… — королева выглядела спокойной и непоколебимой, отчего её слова создавали эффект дополнительной весомости.       — Политика, — перебила родительницу принцесса, уронив единственное слово как ругательство. — Как же я рада, что мне не придётся иметь с этим дела. Прошу прощения, ваше величество, мне нужно вернуться к моим обязанностям. Пациенты ждут, что целители будут исполнять свои обязательства несмотря ни на что.       — Хоуп, остановись, — повысил голос Сомбра.       — Я не вхожу в число ваших подчинённых, магистр, — не оборачиваясь, отозвалась Рэдиэнт.       Двери тронного зала открылись под действием телекинеза, а затем тихо закрылись, оставляя членов совета в смятении.       — Она поймёт, что мы были правы, — тёмно-серый единорог обратился к своей королеве. — Стоит ей осознать, к чему может привести этот идеализм…       — Сомбра, замолчи, — оборвала монолог мужа правительница северного государства, отчего её жеребец на мгновение опешил, но всё же прикрыл рот. — Все свободны. Собрание окончено.       Пони стали молча подниматься со своих мест, опасаясь попасть под горячее копыто королевы, в очередной уже раз оказавшейся по разные стороны спора со своей старшей дочерью. Вместе со всеми, промедлив на несколько ударов сердца дольше, на ноги поднялся и магистр Ордена Колдунов, и только одна младшая принцесса не сдвинулась с места, пока за последним советником не закрылась дверь.       — Мам, не расстраивайся, — Каденс подошла к королеве, прикоснувшись к её правому переднему копытцу своим. — Хоуп… Вы помиритесь.       — Думаю, ты права, дорогая, — слабо улыбнулась розовой аликорночке старшая кобыла. — А знаешь, что ещё мне кажется?       — Что? — встав на все четыре ноги, младшая принцесса внимательно всмотрелась в глаза родительницы.       — Мне кажется, что Хоуп очень хочет, чтобы её кто-нибудь поддержал, — заговорщическим шёпотом заявила Аморе. — Младшая сестра, например. Боюсь… никого больше, во всяком случае — сейчас, она слушать не захочет.       — Ты хочешь, чтобы я попыталась ей объяснить… — нахмурив лоб, начала говорить крылато-рогатая пони, но мать приложила копытце к её губам и покачала головой.       — Я не собираюсь использовать одну свою дочь, чтобы повлиять на вторую, — твёрдо ответила правительница Кристальной Империи. — На моей совести без того достаточно неблаговидных поступков.       — М… Мама? Я не расслышала, — отстранившись, Каденс стала выглядеть обеспокоенной.       — Видимо, я становлюсь совсем старой, если сама с собой начинаю разговаривать, — широко улыбнувшись, невесело рассмеялась королева. — Иди-иди. Всё со мной будет хорошо.       — Тогда… я зайду к тебе вечером? — с надеждой спросила Каденс. — У меня есть несколько вопросов по заклинаниям песен.       — Хорошо, дорогая, — старшая кобыла откинулась на спинку трона и приняла величественный вид. — Ступай. Мне нужно кое-что обдумать.       Кивнув, принцесса поспешила на выход из тронного зала, а оказавшись в коридоре, задумалась. Хоуп, конечно, заявила, будто идёт в госпиталь… но сейчас в столице не было никаких масштабных происшествий, а её подопечные вполне могли справиться со всем остальным (всё же после войны к целительству стали относиться куда серьёзнее, отправляя на обучение едва ли не каждую вторую дочь). Следовательно, искать её было нужно в каком-то другом месте.       «Библиотека, сад или спальня? Ну-у-у… Вряд ли ей захочется читать после такого разговора. В саду можно наткнуться на кого-нибудь слишком любопытного, из-за чего нельзя расслабиться. Остаётся личная комната», — придя к таким выводам, крылато-рогатая пони поспешила по хорошо известному маршруту, по пути кивая слугам и стражникам.       Вскоре она уже стояла перед дверями, что вели в покои Рэдиэнт и, подняв правую переднюю ногу, никак не могла решиться постучать. Наконец, собравшись с духом, розовая аликорночка коснулась копытцем одной из створок, отчего та приоткрылась, позволяя запаху каких-то растений вырваться из обители её старшей сестры.       — Заходи, — прозвучало короткое приглашение и младшая принцесса послушалась, полностью распахивая двери и переступая порог.       Её взгляду предстала уютная комната с книжными стеллажами, большой кроватью, несколькими столиками и сундучками. Однако же основное внимание привлекала золотистая единорожка, при помощи телекинеза надевающая на себя перемётные сумки, которые оказались скрыты широким зелёным плащом с серой подкладкой.       — Хоуп, ты куда-то уходишь? — полюбопытствовала младшая пони, прикрывая за собой створки.       — Да, — коротко ответила целительница, затягивая телекинезом ремешки.       — Можно мне с тобой? — аликорночка оживилась, вспоминая те немногочисленные приключения, в которые попадала вместе с сестрой, когда удавалось сбежать из дворца.       — Прости, Плюшка… — Рэдиэнт смутилась, но тут же встряхнулась и, подойдя к младшей сестре вплотную, крепко её обняла, привлекая к себе. — Эту глупость я собираюсь совершить в одиночку.       — Ты… хочешь уйти из города? — округлила глаза крылато-рогатая кобылка, ощутив удивление, возмущение, обиду, зависть и много менее ярких эмоций. — Но… почему?       — Мне нужно подумать… о многом, — золотистая единорожка прижалась щекой к голове младшей сестры, начав гладить её гриву левым передним копытцем.       — Это из-за того, что мама и папа решили… — принцесса прикусила нижнюю губу, чувствуя, как у неё на глазах наворачиваются слёзы.       — Не только, Плюшка, — чувствуя настрой сестрёнки, Хоуп отстранилась и лизнула её в нос, заставив отфыркиваться и морщиться, после чего принялась тискать пушистую кобылку, как мягкую игрушку, остановившись только когда они обе повалились на бок. — Ни о чём не волнуйся. Я… Ты ни в чём не виновата. Поняла?       — Угум, — кивнула Каденс, глядя на старшую сестру грустными глазами. — Почему?..       — Я устала от… всего, — улыбнулась ей в ответ золотистая пони. — Кристальная Империя обманывает, предаёт, провоцирует, стравливает… И все говорят, что — это политика. Знаешь, сестрёнка, когда-то мы были уверены, что только держась вместе сможем со всем справиться. Когда-то нам пришлось пойти на сложные решения, чтобы выжить и сохранить свою независимость. И сейчас… я вижу, что мы всё чаще принимаем такие решения. И нам это даётся всё легче… Я верю, Плюшка, что из тебя получится хорошая королева. Просто никогда не забывай, что не любые средства можно использовать, чтобы добиться желаемой цели. И не все цели достойны, чтобы их добивались.       — Я запомню, — пообещала младшая пони, а затем спросила: — Ты ведь вернёшься?       — Обязательно вернусь, — улыбнулась сестре Рэдиэнт. — Ты ведь меня не выдашь?       — Нет, — ответила аликорночка. — Я буду скучать. И мама — тоже.       — Знаю, Плюшка. Я тоже буду скучать, — старшая принцесса поднялась на ноги и помогла сестре сесть. — Позаботься о ней. Хорошо?       — Обещаю, — приложила переднее копытце к носу крылато-рогатая кобылка. — Век кексов не видать.