Took a ride to the end of the lane Where no one ever goes Ended up on a broken train with nobody I know Relax, take it easy For there is nothing that we can do Relax, take it easy Blame it on me or blame it on you "Relax, take it easy" MIKA
Ноябрь выдался на редкость дождливым. Деревья, давно растерявшие былой блеск и красоту, неподвижно застыли в ожидании потепления, изредка колыхаемые дуновениями осеннего ветра. Казалось вот-вот должна начаться зима, выпасть снег, но там, наверху, что-то поломалось, и вместо белых красивых хлопьев на землю падали лишь холодные капли дождя. Горы, окружавшие замок словно живые стены, сменили свой цвет с зеленого на блекло-серый. Неизменным оставался Запретный лес — он все так же чернел своей таинственностью. Несмотря на все прелести природного настроения, тренировки по квиддичу продолжались и даже участились из-за предстоящего матча. Флинт гонял Гарри и в хвост и в гриву практически каждый день во время тренировок, словно хотел, чтобы Гарри до сего матча вовсе не дожил. Первый матч сезона Гриффиндор-Слизерин должен был состояться уже в эту субботу. Настроение у игроков команды, за которую Гарри должен был играть по велению коварной действительности, было, мягко сказать, приподнятым. Говорят, Слизерин уже пять раз подряд брал Кубок школы, так что все поголовно слизеринцы ходили задрав нос ещё выше, чем обычно. Не разделял общего настроения только Гарри — ему было по барабану. Хотя нет. То, что ему придётся играть против всего близкого его сердцу Гриффиндора, подбавляла увесистую ложку дегтя в огромный чан пофигизма Гарри. Фред, Джордж и Рон были его хорошими друзьями. Фред и Джордж уж точно. И Гарри было жалко гриффиндорцев из-за того, что произошло с Гермионой. Кстати, о ней. Как выяснилось позже, Гермиона не погибла, а просто окаменела от неизвестного проклятия. Она пошла в туалет, чтобы побыть одной, потому как Рон назвал её всезнайкой двумя часами ранее, до начала праздничного ужина. Рон ходил как в воду опущенный и казнил себя за то, что наделал. Он и его друг Невилл, который выглядел не менее виноватым, навещали Гермиону в Больничном крыле чуть ли каждый день. После нападения в школе ввели комендантский час. Отныне по школе нельзя было ходить в одиночку, а отбой начинался на час ранее, что не добавляло Гарри оптимизма ни на грамм. Да и слизеринцы не пылали к нему любовью, особенно в последнее время; они то и дело бросали на него презрительные взгляды, которые с каждым днём становились все явственнее и четче, словно кто-то невидимой кистью добавлял резкости на их лицах. Малфой на удивление бездействовал и ходил так, словно Гарри вообще рядом не было, только отчего-то довольно часто ухмылялся. Блейз был уверен, что это только затишье перед бурей. — Знаешь, — начал однажды вечером перед сном сказал Блейз, что-то увлеченно разглядывая на потолке, — что мне сегодня сказал мой брат? — М-м-м? — Гарри начал стягивать с себя одежду, чтобы пойти в душ перед тем, как лечь спать. — Мэрион сказал, чтобы я прекратил с тобой общаться и что это для моего же блага. — С чего это вдруг? — Гарри даже на миг отвлекся от растягивания пуговиц на манжетах своей рубашки. — Не знаю, но Малфой настраивает весь факультет против тебя. И чтобы я тоже не попал в список "изгоев", брат советует мне держаться от тебя подальше. Да и, если честно, он сам уже стал предвзято к тебе относиться, хотя раньше ему было все равно. — Ага, все сейчас какие-то злые ходят, — сказал Гарри, задумавшись. — Вроде я им денег должен. — Да, я тоже заметил, — согласился Блейз. — Странно это все. — Ну, и что ты будешь делать? — Гарри бросил робкий взгляд на Блейза, разглядывающего потолок. — Если ты выберешь безопасность, я пойму… — Ты с ума сошел? — быстро ответил тот, сорвавшись с кровати. — Бросить тебя одного? Не, я с тобой. Гарри облегченно вздохнул, а Блейз хлопнул его по плечу. — Пойдем чистить зубы и ложиться спать. Завтра Зелья первым занятием.***
Сидя в Большом зале за завтраком, Гарри вилкой терзал жареную сосиску с яичницей в свой тарелке. Аппетита не было. Спустя несколько минут он понял, что то месиво, которое ещё недавно было полноценным блюдом, есть он все равно не будет, и пытаться запихнуть в себя хотя бы кусочек — вовсе пустая затея. В это же самое время Блейз с удовольствием уплетал свою порцию, запивая завтрак тыквенным соком, и не обращал на окружающих ровным счетом никакого внимания. Конечно, ел Блейз, как и любой чистокровный: с достоинством, будто его заставляли это делать и есть добровольно он не был намерен, но Гарри все же мог различить, когда его друг голоден, а когда нет. — Гарри, ешь, а то тебя скоро вообще ветром сдует, — обратился к нему Блейз, делая очередной глоток омерзительного, по скромному мнению Гарри, тыквенного фу-какая-гадость сока. — Тебе, между прочим, завтра играть, и если во время матча будет такая же погода, как и сегодня, — он указал на падающие с потолка капли дождя, которые бурным потоком лились с зачарованного неба и исчезали, не касаясь макушек учеников, — то тебя точно занесет куда-то в сторону Гремучей ивы. — Отлично. Зато я не поймаю снитч и Слизерин проиграет, — буркнул Гарри. — Если Слизерин проиграет, то тебе крышка, дружище. Угадай, кого они обвинят в поражении? Верно — ловца. Они же тебя на куски разорвут! Так что давай жуй и не выделывайся, — он пододвинул тарелку ближе к Гарри. — К тому же, голодать вредно для здоровья. — О, миссис Забини, вы столь заботливы, благодарю вас, — съязвил Гарри, беря ложку в руки. Может, это отвлечет Блейза и тот перестанет к нему приставать? — Всенепременно. Я начну трапезу сею же секунду. "Откуда я таких слов вообще понабрался? Влияние Блейза не идет мне на пользу". — Вот так-то лучше, мистер Поттер. В моем доме домовые эльфы готовят отменно, по моему рецепту, между прочем, — Блейз вздернул нос кверху и величаво кивнул, одобряя Гаррины действия. — Вам следует питаться лучше, юноша. Ох уж эта столовая в Хогвартсе, никогда она мне не нравилась. Я непременно напишу Дамблдору с просьбой улучшить качество ученического рациона. В самом деле, не должны же мы потом всё лето откармливать своих чад после голодного учебного года! — и напоследок встряхнул несуществующей копной волос. Гарри на это лишь прыснул, но есть начал. Театральное мини-представление Блейза было прервано хлопаньем крыльев: совы каждый день приносили студентам почту, посылки от родителей и прочая. Среди пестрого однообразия птиц Гарри увидел белоснежную Хедвиг, которая не несла, а еле тащила большой сверток. Спикировав над краем слизеринского стола, она бросила посылку аккурат между пудингом и сосисками, и с видом полного удовлетворения по поводу устроенного ею бардака принялась клевать совиное печенье, которое всегда лежало рядом с каждым учеником во время завтрака, чтобы каждый мог подкормить своего трудягу-почтальона. Гарри и Блейз принялись разворачивать продолговатый сверток, который при вскрытии оказался… "Нимбусом 2000". Даже Блейз, равнодушный к квиддичу, многозначно присвистнул и тут же оборвал себя за плохие манеры. — Она же стоит целое состояние! Кто мог тебе прислать ее? — Не знаю, — пожал плечами Гарри. — Подожди, тут есть записка, — он взял в руки маленький клочок бумаги размером с ладонь. Гарри, желаю, чтобы у тебя завтра всё получилось. P.S. И помни: жевательная резинка вредна для зубов! — Дамблдор, — хором заключили оба. Гарри отложил записку в сторону и с характерным стуком опустил голову на дубовый стол. Теперь не поймать снитч будет просто преступлением. — Ты чего? — с недоумением уставился на него Блейз. — Просто от меня теперь Флинт точно не отстанет, — раздался приглушенный голос Гарри. — Да ладно тебе, не… — Блейз заткнулся на полуслове: к ним уже семенил Гаррин "тренер". — Я вижу, Поттер, тебе подарили новую метлу, — он осклабился, бросив взгляд на новый "Нимбус". Наблюдать за этой звериной ухмылкой было выше Гарриных сил, и он просто начал молиться про себя, чтобы Флинт поскорее отвалил. — Отлично. Значит, победа в наших руках… — В моих, — уточнил Гарри. Флинт презрительно фыркнул. — Не зазнавайся, Поттер. Не на тебе одном игра держится, — и, оглядев с ног до головы, добавил: — Открыть тебе секрет? — он нагнулся к его уху. — Ты поймаешь снитч, и о тебе все забудут. До следующего матча. А не поймаешь снитч — пеняй на себя… Гарри передернуло от услышанного. Хотелось сказать Флинту, чтобы он катился к Снейпу со своим квиддичем и пусть заберёт этот "Нимбус" с собой и всунет его директору куда подальше. Но закатывать истерику при всех было бы глупо, поэтому он постарался взять себя в руки. Блейз рядом напрягся, заметив Гаррины метаморфозы в настроении. — Надеюсь, ты меня правильно понял, Поттер? — отвратительный оскал все никак не сходил с лица Флинта. Выпрямившись, он приказным тоном сообщил: — Сегодня тренировка в шесть. Не вздумай опаздывать, Поттер. Флинт, стуча каблуками чёрных лакированных туфель, удалился, а Блейз ободряюще сжал плечо друга. Гарри все ещё потряхивало от злости. Поэтому он решил, что лучшим решением будет начать терзать и без того несчастную остывшую яичницу с сосисками. Он начал запихивать еду в рот и глотать, не пережевывая. Это помогало отвлечься от мыслей о смыкающихся вокруг шеи слизеринского капитана ладонях. Да и вообще Гарри готов был придушить каждого на этом грёбаном факультете. За последний месяц такие случаи стали регулярными. Слизеринцы то и дело норовили высказать всё, что они о нем думают и кем считают. Змеи в клетке считали его добычей, слабым, но никак не равным. Надо было что-то с этим делать. — Пойдем на занятия, — позвал его Блейз. — Через двадцать минут начнутся Зелья, а до этого нам надо ещё забежать в спальню и оставить там твой "Нимбус". Вставай. Гарри вынырнул из своих мыслей только при слове "Зелья". Он замотал головой в разные стороны, сбрасывая пелену раздумий, и встал со скамьи, прихватив с собой метлу. Они с Блейзом двинулись к выходу из зала.***
Вечером Флинт загонял всю команду до седьмого пота. Он словно бешеный метался по полю, выкрикивая указания и замечания по поводу каких-либо ошибок. В первой части тренировки все было, как обычно: Гарри летал над полем, выискивая заветный снитч и держась на голову выше от других, чтобы ненароком не столкнуться ни с кем. С новой метлой Гарри удавалось ловить снитч вдесятеро быстрее, но дождь, который шел вот уже вторые сутки и не желал никак прекращаться, усложнял эту задачу. Да ещё нужно было учитывать то, что довольно часто тренировка проводилась вечером и в кромешной темноте можно было увидеть разве что древко собственной метлы. Во второй части тренировки, Флинт решил, что ловить снитчи — слишком просто, и зачаровал оба бладжера на Гарри. Приходилось уворачиваться от мячей всеми возможными способами, не видя при этом ни одного из них: черная кожа сливалась с темнотой, и различить, где обычный квоффл пролетает мимо, а где к тебе на всей скорости мчится увесистый бладжер, чтобы превратить твою тушку в груду костей, было практически невозможно. Через несколько минут Гарри смог наконец адаптироваться к боевым условиям — он стал различать бладжеры по свисту рассекаемого ими воздуха. Бладжеры имели характерный гулкий свист, услышав который, Гарри немедленно сворачивал в противоположную сторону. После тренировки Гарри плелся в сторону подземелий, не разбирая дороги. Единственное, о чем он сейчас думал, это о горячем душе. Сегодня Блейз остался в замке из-за погоды и не стал его дожидаться, как это делал всегда, и поэтому Гарри шел один среди темных коридоров. Девять вечера — это уже не то время, когда ученики ходят по замку, в это время они сидели в теплых гостиных и делали домашку на завтра. Хорошо, что он успел сделать все вместе с Блейзом до тренировки — сейчас у него бы даже рука не поднялась, чтобы написать хотя бы пару строчек. Ныло абсолютно все тело, словно его только что в подворотне избили хулиганы и отпустили восвояси. Когда Гарри проходил мимо туалета в подземельях, он услышал доносящиеся оттуда голоса. Говорили шепотом, и различить издалека суть разговора было почти невозможно. Он бы так и прошел мимо, если бы не услышал собственное имя. Гарри прислонился ко входной двери и прислушался. — ...А если Поттер ему все-таки пожалуется, когда поймет, кто все подстроил, тогда что? — донесся детский шепот. — Поттер побежит к Снейпу? Ха! — послышался другой, более грубый и басистый, голос. — Ты издеваешься? Снейп его терпеть не может из-за истории с его отцом и не станет даже слушать, если тот припрется. Думаю, Поттер ни в жизнь не станет жаловаться. Говорят, он с магглами жил и не такое видал… — Ну, если так… то возможно. Но я все равно опасаюсь, как бы план Малфоя не пошел наперекосяк. — Не дрейфь. Все пройдет на ура. Заодно позабавимся, а то скучно что-то стало в последнее время. — Ладно. Я с вами, но если что, то это ты во все меня втянул и я тут не при чем, ясно? — Да понял я! Кончай трепаться и давай возвращаться в спальню. Скоро отбой. Гарри насколько возможно тихо отбежал в сторону, спрятавшись за одним из поворотов. Он старался дышать как можно реже и тише, чтобы не выдать себя. В тусклом свете факела Гарри увидел тех, кто был внутри. Теодор Нотт, его однокурсник, и Грэхэм Монтегю с третьего курса вышли из туалета, воровато озираясь по сторонам. Поправив галстуки, они двинулись в сторону гостиной, а Гарри так и остался стоять, опершись о грубую стену из нешлифованного камня. Как истолковывать все, что он только что услышал, Гарри не знал, но был уверен в одном — в ближайшее время стоит опасаться абсолютно всего. Чтобы они не задумали, становиться грушей для битья для слизеринцев никак не хотелось. Гарри так и добрел до спальни. Блейз сидел на кровати и рассматривал фолиант, который они тогда "одолжили" в библиотеке. Слова в книге все никак не желали проявляться, хотя, впрочем, некий прогресс все же был — она больше не начинала вопить при касании Блейза и вела себя как вполне обычная добропорядочная книга. Гарри и Блейз перепробовали все известные им заклинания, но своенравный талмуд не хотел раскрывать своих секретов, предпочитая хранить раздражающее безмолвие. Очевидно, они знали слишком мало для того, чтобы прочесть, что там было написано. Было договорено, что книга будет храниться под Гарриной кроватью в деревянном отверстии в полу, пока они не найдут отгадку. Кстати, о тайнике: в этом месте доски были выломаны кем-то давным-давно, как раз у изголовья кровати, чтобы ни с какой стороны не было видно. Гарри и Блейзу только оставалось благодарить неизвестных предшественников за столь удобное место для хранения личных вещей, о которых другим знать было не совершенно не обязательно. Блейз резко спрятал фолиант под одеялом, когда дверь открылась. Но поняв, что это Гарри, он облегченно выдохнул и положил книгу обратно перед собой поверх темно-зеленого одеяла. — Как прошла тренировка? Ужасно выглядишь, по тебе как будто табун лошадей пробежался. — Почти. Флинт вообще озверел перед завтрашней игрой. — Сочувствую, — сказал Блейз. — Иди-ка ты лучше в душ, а то от тебя за милю несёт. — Ты прямо само обаяние, — хмыкнул Гарри и поплелся в ванную, чтобы смыть с себя всю грязь и мысли. Нежась под горячими струями воды, он думал: рассказывать Блейзу об услышанном или нет? С одной стороны, друг его поддержал бы, но с другой, очень не хотелось, чтобы Блейз снова волновался за него. Так и не придя ни к какому решению, обтеревшись полотенцем и надев чистую пижаму, Гарри, весь благоухающий, вышел в спальню. Блейз уже спал, и Гарри решил его не беспокоить и залез под одеяло. В полдень следующего дня состоялся матч, в котором Гарри принимал непосредственное участие. Погодные условия благоволили свершению сего мероприятия, приглашая болельщиков на поле. Хотя небо было очень пасмурным и, казалось, должен был вот-вот начаться дождь, этого все-таки не происходило. Гарри стоял в раздевалке сборной Слизерина и желал, чтобы все это как можно скорее закончилось. Флинт не давал каких-либо напутственных речей, которым были присущи пафос и торжественные восклицания. — Сегодня самый обычный день и самый обычный матч, которых будет ещё много. Я надеюсь, что я достаточно вдолбил в ваши головы тактику и вы не опозорите Слизерин. Вопросы есть? — он быстро оглядел всех мимолетным взором. Никто ничего не возражал. — Нет? Значит, выходим. Уже у самого выхода он остановил Гарри, чтобы разъяснить пару моментов персонально. — Поттер, зная твою привязанность к львиному факультету, предупреждаю: не дай Мерлин ты оплошаешь. Меня не проведешь — я сразу замечу, если ты будешь поддаваться. — Сделаю всё, что в моих силах, Флинт. А теперь отвали, пожалуйста. Нам уже пора на поле. Как только они вышли на поле, их оглушил рев трибун. На другом конце поля он увидел, как одновременно с ними на поле вышла гриффиндорская команда. Среди высоких, в двадцать футов высотой, деревянных опор, которые подпирали трибуны, Гарри чувствовал себя гладиатором, поднимающимся из подземных уровней Колизея на арену, полную народа, алчущего зрелищ. Капитаны команд обменялись рукопожатиями после того, как мадам Хуч объяснила им правила игры и убедительно попросила их не нарушать, обращаясь преимущественно не к Оливеру Вуду, капитану гриффиндорской команды, а к Маркусу Флинту. Прозвучал свист, ознаменовав начало игры. Помня тактику, Гарри поднялся выше всех, чтобы было удобнее видеть поле и чтобы не мешать игре внизу. Свежий ветер вмиг выбил все посторонние мысли, заполнив легкие эйфорией полета. Морозные дуновения обдували тело и трепали волосы в разные стороны, а слизеринская форма ловца казалась просто невесомой. Гарри сфокусировал зрение, памятуя о своей главной задаче — поймать золотой снитч. Сквозь гул ветра Гарри слышал комментатора, Ли Джордана, голос которого становился громче при каждом опасном моменте. — …И вот квоффл оказывается в руках у Анджелины Джонсон из Гриффиндора. Эта девушка — великолепный охотник, и, кстати, она, помимо всего прочего, ничего так… — ДЖОРДАН! — повысила голос профессор МакГонагалл, специально севшая рядом с приятелем близнецов Уизли. Она прекрасно знала, что Джордана частенько заносит, а потому решила всё проконтролировать. — Я имел в виду, как игрок, профессор, — поправился тот. — Итак, Анджелина совершает отличный манёвр, обводит соперников, точный пас Алисии Спиннет — это находка Оливера Вуда, в прошлом году она была лишь запасной — снова пас на Джонсон и… Нет, мяч перехватила команда Слизерина. Он у капитана сборной Маркуса Флинта, который делает рывок вперёд. Флинт взмывает в небо, сейчас он забросит мяч… Вуд стремится к дальнему от себя кольцу, но не успевает... ГОЛ! Слизерин открывает счет! Аплодисменты болельщиков сборной Слизерина и разочарованный вой поклонников Гриффиндора заполнили прохладный воздух, своими эмоциями повышая его температуру. Через некоторые время счет уже был 60:20 в пользу Слизерина, а снитча все было не видать. Кэти Белл, ловец гриффиндорской сборной, тоже не могла найти маленький мячик и, как и Гарри, рыскала взором вокруг. Вдруг солнечный зайчик, блеснувший всего на миг, привлек внимание Гарри. Вдалеке промелькнуло крылатое золото, и Гарри практически одновременно с соперницей помчался вслед за ним. Хотя и Кэти Белл была ближе к снитчу, нежели Гарри, благодаря новой метле он сумел нагнать гриффиндорского ловца и вскоре перегнать, оставив Кэти позади. Увернувшись от бладжера, который едва не попал ему в голову, он продолжил погоню. Пошел дождь. Капли шлепались на лицо и застилали стекла очков. Гарри уже не слышал практически ничего вокруг и был лишь сосредоточен на одной цели — поймать треклятый снитч. Даже то, что он играл за Слизерин, отошло на второй план, уступая спортивному азарту. Возле правого уха снова раздался знакомый тяжелый свист — черный бладжер летел прямо на него, он еле-еле увернулся. — Осторожней, Поттер! — крикнул Люциан Боул, загонщик, он пронесся мимо Гарри и сильным ударом биты послал бладжер в Алисию Спиннет, охотника грифов, но на полпути мяч повернул и снова устремился к Гарри. Прибавив скорости, Гарри помчался на другой конец поля, а мяч — со свистом за ним, разрывая полотно дождя. "Что происходит? По правилам, бладжеры не гоняются за кем-то одним, а выбивают как можно больше игроков, так ведь? Вряд ли Флинт просто забыл снять заклятие вчера после тренировки. Он заинтересован в победе больше всех", — пронеслось у Гарри в голове. Дождь усилился. Гарри поднимался все выше и выше, камнем кидался вниз, петлял, входил в штопор, взлетал зигзагом, описывал обороты. Даже голова закружилась, но ему все равно приходилось смотреть в оба! Капли дождя застилали очки, заливались в нос, когда он делал на метле очередное сальто. Он слышал, как хохочут в толпе, знал, что кажется смешным, но бешеный бладжер был тяжелый и не мог так быстро, как он, менять направление движения. Гарри носился над полем, как на "Американских горках", и краем глаза старался наблюдать за Кэти Белл, которая так же, как и он, потеряла снитч из виду и растерянно его искала. — Неплохие пируэты выписываешь, Поттер, — крикнула она, пытаясь сбить его с толку. Гарри понесся прочь, на лету обернулся, чтобы послать убийственный взгляд гриффиндорке, которой не приходилось выделывать чудеса акробатики, уворачиваясь от бладжера. В нескольких сантиметрах над левым ухом Кэти он увидел золотой снитч. Она же снитча даже не видела. Гарри застыл на месте: вдруг та поднимет голову и первой схватит вожделенный приз! Вдруг — ХРЯСЬ! Мяч настиг-таки его и сломал левую руку. Рука бессильно повисла. От жгучей боли у Гарри потемнело в глазах. Он едва не соскользнул с мокрой метлы. Злокозненный мяч развернулся и нацелился Гарри в голову. Гарри увильнул, в мозгу тупо стучало: "Снитч, снитч…" Сквозь муть дождя и боли Гарри стрелой понесся к Кэти Белл. Ухмылка на её лице сменилась испугом: ей показалось, что Гарри пошел на таран. — Ты что?! — заорала она и отлетела в сторону. Гарри выпустил метлу и, потянувшись здоровой рукой, схватил мокрый холодный снитч. Сжимая метлу только коленями, он начал стремительно падать, стараясь не потерять сознание. Зрители испуганно ахнули. Гарри шмякнулся оземь, а метла откатилась в сторону. На трибунах свистели, орали, от острой боли ему казалось, что болельщики где-то далеко-далеко. И тут до Гарри дошло: в руке у него снитч. — Поймал тебя, — простонал он и потерял сознание. Очнулся он тут же, на поле. Дождь капал на лицо, и он смог разглядеть только две знакомые рыжие шевелюры. — Гарри, ты в порядке? — Да, кажется. — Что с твоей рукой? — Сломана, кажись, — констатировал он, с неким отвращением смотря на собственную конечность, изогнутую под неестественным углом. Вдруг позади близнецов показалась светловолосая шевелюра, обладатель которой тут же одарил всех ослепительной улыбкой, будто где-то рядом была колдокамера. — О нет, только не вы, — простонал Гарри. — Что это он? — удивился Локхарт и глянул на собравшихся. — Не волнуйтесь. Я сейчас его вылечу. — Не надо! — возразил Гарри. — Пусть уж лучше так… Гарри попытался сесть, но помешала невыносимая боль. — Лежи, лежи, — почти заботливо посоветовал Локхарт, — сейчас я произнесу заклинание. Не бойся, мне не впервой. — Я лучше пойду в больницу, — сквозь стиснутые зубы прошептал Гарри. — Правда, профессор, — заметил Флинт, который тоже приземлился рядом, чтобы проверить что стряслось, и довольно улыбнулся: его ловец ранен, но победа за ними. — Здорово ты его поймал, Поттер. Красиво. Это были первые теплые слова, которые она когда-либо слышал от Флинта, но времени удивляться не было. Сквозь частокол ног Гарри видел, как мадам Хуч борется с полоумным бладжером, запихивая его в коробку, а тот бешено сопротивляется. В толпе появилась кучерявая макушка Блейза в окружении Рона и Невилла, но профессор ЗоТИ не дал им подойти ближе, перегородив путь рукой. — Отойдите подальше, — попросил Локхарт, аккуратно закатывая рукав слизеринской формы ловца, чтобы иметь доступ к сломанной руке Гарри. На изогнутом левом предплечье взору всех присутствующих открылась Метка, которую Гарри всегда старался спрятать под одеждой. По лицу Локхарта пробежала тень, и он с каким-то благоговением дотронулся до черного рисунка змеи одними кончиками пальцев, но тут же отдёрнул руку, словно обжегшись. Гарри не понимал, что это могло значить — для него самым главным было то, чтобы Локхарт не вздумал его лечить. — Может, не надо… — выдохнул Гарри, когда Локхарт уже было взмахнул волшебной палочкой, направленной на его руку. В этот самый момент из-за гула толпы послышался взволнованный голос мадам Помфри, которая всегда находилась на матчах для таких вот случаев. — Разойдитесь! Разойдитесь, кому говорю! — с недовольством говорила она, но никто даже не замечал низкорослую женщину. Мадам Помфри взмахнула палочкой, и всех собравшихся довольно резко отодвинуло в сторону, давая проход к несчастному Поттеру, который смотрел на неё чуть ли не с мольбой. Если бы он был абсолютно здоров, то вскочил бы на ноги и расцеловал медичку. — А! Мадам Помфри! — воскликнул Локхарт, выпрямившись. — Думаю, ваши услуги тут не понадобятся. — Мистер Локхарт, ваша работа научить их, как управляться с пикси и прочими тварями, а моя — вылечить студентов, когда вы с этой работой не справитесь. Так что давайте каждый будет заниматься тем, чем должен, и будьте любезны, уйдите с дороги. Игнорируя вытянувшееся лицо Локхарта, она шмякнула саквояж с медикаментами рядом с Гарри и присела на колени, не боясь испачкать бело-красный халат. — Ох, мистер Поттер. На что вам сдался этот квиддич, — сказала она, осмотрев его руку. — Да я и не напрашивался-то сильно, — пробормотал Гарри, наблюдая за тем, как мадам Помфри извлекает из саквояжа какое-то зелье. — Вот, выпейте, — она протянула ему колбу из жёлтого стекла с белесой жидкостью внутри. — Это обезболивающее. Вам нужно в Больничное крыло, чтобы правильно срастить кости. Сейчас наложу на вашу руку фиксирующее заклятие и пойдем. Буквально через полчаса они уже были на пороге Больничного крыла в окружении близнецов, Блейза, Рона, Невилла и еще кучи гриффиндорцев, которые просто из любопытства пришли поглазеть. — Эту ночь вам придется провести здесь, мистер Поттер, — мадам Помфри бросила в Гарри и саму себя очищающим заклятием, чтобы не нанести грязь в стерильную палату. — А всех остальных, — она развернулась и грозно посмотрела на семенящую следом группу поддержки, — прошу заняться своими делами. С мистером Поттером будет всё в порядке. Пожелав ему скорого выздоровления, ребята удалились восвояси, а Гарри и мадам Помфри переступили порог Больничного крыла. Она указала Гарри на одну из коек. — Вот, наденьте это, — она бросила на кровать чистую пижаму и скрылась в личном кабинете. Натягивание пижамы со сломанной рукой требовало той еще сноровки, но Гарри с этим справился за каких-то минут пять. Благо обезболивающее подействовало и он не чувствовал никакой боли. — Как это вы так прозевали бладжер, мистер Поттер? — мадам Помфри вернулась со странной бутылкой в руках. — Дождь залил очки, да и на снитч засмотрелся, — честно ответил он, стоя возле койки в чистой пижаме. — Понятно, — сказала она, извлекая пробку из зелья. — В следующий раз, мистер Поттер, вам следует либо подлечить зрение и избавиться от очков, либо наложить на них водоотталкивающие чары. — А что, можно как-то исправить моё зрение? — Гарри никогда не задавался этим вопросом, хотя и замечал, что был единственным студентом Хогвартса, носившим очки. Живым студентом, по крайней мере — Плакса Миртл не в счет. — Разумеется! — воскликнула она, наливая полностью прозрачное зелье в один из стаканов на тумбочке. — Думаете, магия может залечить раны за пару минут, срастить кости, даже вырастить новые всего за пару дней, а вылечить близорукость не в состоянии? Как бы не так, дорогой. Только с возрастным старением глаз поделать ничего нельзя, а вот зрение молодого организма исправить — раз плюнуть! — она протянула ему стакан. — Выпей это и постарайся не выплюнуть все на пол — вкус у "Костероста", как у мочи гоблина. Гарри не стал спрашивать, откуда мадам Помфри известно о свойствах гоблинкой мочи, а просто запрокинул стакан, выпивая зелье залпом. Ничего мерзостнее он никогда в жизни не пробовал. Она уложила его в постель и украла теплым пледом. — Так вы говорите, я смогу избавиться от очков? — мысль о стопроцентном зрении не давала Гарри покоя. — Да, только процесс это довольно долгий. Зелье изобретено относительно недавно — лет десять назад! Нужно будет проверить твоё зрение, выписать соответствующее снадобье, которое следует принимать в течение месяца, — она закупорила бутылку с "Костеростом". — Смешивать несколько зелий не рекомендуется, так что мы сможем вернуться к этому вопросу, когда будешь полностью здоров. А пока отдыхай, дорогой, и постарайся сильно не дергать сломанной рукой во сне. * * * Когда Гарри выписали на следующий день, он направился в Большой зал завтракать — он знал, что в воскресенье так рано за слизеринским столом будет разве что Блейз. Видеть дорогих сокурсников, ясное дело, ему не хотелось. Хотя вчера Гарри и принес победу своей команде, он не ожидал никаких поздравлений со стороны слизеринцев и даже не смел надеяться, что те вдруг воспылают к нему любовью. — Как думаешь, — сказал Блейз, когда Гарри справился с овсянкой и парой сосисок, — кто мог зачаровать бладжер? — Не знаю, может, Малфой? Кому ещё выгодно меня сжить со свету? — предположил Гарри. После подслушанного им разговора за день до матча он был уверен в этом почти на сто процентов. Единственной несостыковкой было, пожалуй… Почему они говорили, что он должен пойти и пожаловаться Снейпу? Ведь это видела вся школа и он в том числе, а доказать, что это все устроил Малфой с дружками, было невозможно. — Согласен. Больше некому, но мне кажется, что тут уж слишком сложный уровень колдовства и Малфой на такое не способен. — Кто его знает, — пожал плечами Гарри. — Может, и способен.***
Через несколько дней, возвращаясь с занятий, Гарри и Блейз шли коридорами подземелья. Половина недели прошла вполне спокойно, хотя это больше походило на затишье перед прорывом канализации. — Хитрость и коварство! — обратился Блейз к стене, которая отъехала в сторону, пропуская их внутрь. Минуя факелы и светильники, которые излучали зеленоватый свет, они завернули в нужный коридор, который вел в гостиную факультета. Гарри спиной почувствовал — за ними кто-то наблюдает. Из-за одной из ниш с доспехами, которых в подземельях, как и в других частях замка, хватало с лихвой, послышался шорох. Гарри обернулся, выхватывая палочку, но было поздно — заклятие настигло цель, и Гарри провалился во тьму беспамятства. Гарри разлепил глаза. Он был связан по рукам и ногам. Очки были целы и все ещё на нем, и это позволило осмотреться вокруг — Гарри был в каком-то неизвестном ему помещении. Определенно можно был сказать только одно — это подземелья. Холод, исходивший от грубого тёмного камня, и мерзкая влажность обжигали тело своими языками — сидеть на полу со связанными за спиной руками было не из приятных. Гарри не знал, сколько прошло времени с того момента, как он потерял сознание, но, по ощущению в затекших от бездействия конечностях, он просидел здесь уже довольно приличное время. Блейза рядом не было, зато были другие. По центру зала стояла толпа людей разного роста, на них были одеты обыкновенные ученические мантии, слизеринские, разумеется… — Блейз, ты можешь идти, — Гарри узнал этот голос. Мэрион Забини настоятельно советовал своему брату убраться куда подальше, но тот не желал ничего слушать: — Нет! Зачем вы его связали? Отпустите его! Мэрион покачал головой. — Блейз, ты ведешь себя глупо, — раздраженно шикнул Мэрион. — На что тебе сдался этот Поттер? Мало других, с кем общаться, что ли? Уходи. — Нет! — упрямо стоял на своем Блейз. В его глазах читалось бессилие. — Забини, общение с Поттером не идет тебе на пользу, — заметил Монтегю. — Ты становишься похожим на чувствительного гриффиндорца. Уйди, пока отпускаем, а то не поздоров… — Тихо! Кажется, наша принцесса очнулась! — крикнул кто-то из толпы, заметив Гаррины поползновения высвободиться из пут, пока все были заняты дебатами. Все повернули головы в его сторону. Точно, Слизерин почти в полном составе, с мала до велика. Лишь большей части девушек не было. Были только Паркинсон с их с Блейзом курса и пара девушек со старших; лица были знакомые, но их имена Гарри не знал по ненадобности. Большая ошибка — врага нужно знать не только в лицо, но и по имени. Высокий здоровяк с шестого курса подошёл к нему и, наклонившись, схватил за волосы на затылке. Голову пронзила резкая боль. — Ну что? Добегался, придурок? — злое дыхание обдавало жаром. Краем глаза Гарри заметил стоящего в углу Малфоя. Белобрысая макушка выделялась среди всех отблеском света на платиновых волосах. Похоже, Малфой пока решил понаблюдать за плодами своей пропаганды со стороны. На его губах блуждала злорадная ухмылка. — Куда ты уставился?! На меня смотри! — слюна бешенства оросила лицо Гарри мелкими брызгами. — Не притворяйся дауном, Поттер, и не делай вид, что ты меня не видишь. — Просто у тебя изо рта так воняет, что поворачиваться в твою сторону не хочется, — процедил Гарри. За его словами незамедлительно последовал удар в солнечное сплетение. Пытаясь схватить хоть каплю воздуха, Гарри согнулся пополам. — Не дерзи, Поттер. Это не в твоих интересах. — А что ты мне сделаешь? — едва отдышавшись, выплюнул Гарри. — Опять ударишь? Как это по-маггловски… Гарри специально выделил последнее слово, что тут же возымело должный эффект, он получил удар прямо в лицо, от чего навзничь упал на холодный пол, прижимаясь разбитым носом к холодной поверхности. Говоря гадости, Гарри пытался отвлечь слизеринцев и выпутаться из веревок, связывающих его руки, но пока что-то это не сильно удавалось — пока удалось лишь слегка ослабить путы. — И что же с тобой делать, Поттер? — продолжил верзила-слизеринец. "Надо будет его имя узнать и записать, если я отсюда выберусь", — подумал Гарри. Верзила обратился к стоящим позади: — Что нам делать с Поттером? Может, выбьем из него всю гриффидоролюбивую дурь? "Мерлин, это же просто представление. Для кого?" — Действительно думаешь, что это поможет? — отозвался другой. Гарри не видел их, так как лежал на полу и смотрел в потолок, усердно пытаясь освободиться от крепких веревок. Он только мельком увидел, что Блейз порывался вырваться из кольца рук старшего брата, но тот его не пускал, пытаясь уволочь в сторону. Наконец одна веревка поддалась, и Гарри с болезненным трением вытянул одну руку из пут. Он прослушал весь разговор, сосредоточившись на собственном вызволении, и поэтому удар в ребра оказался для него совершенно неожиданным. Это был Малфой, который не сдержался и решил тоже принять участие в организованном избиении. Боль была острой и резкой: Малфой ударил со всей силы, словно выбивал мяч на другой конец футбольного поля. При всем этом Гарри пытался незаметно достать палочку из-за пояса брюк, но выходило это, можно сказать, слишком медленно. Как только он это делал, Малфой, словно специально, в этот момент снова ударял по ребрам носком своих невыносимо острых туфель. Гарри чувствовал, как то место, по которому так усердно бьет Малфой, наливается кровью, и не сомневался, что после этого у него останется здоровенный синяк. Конечно, если его не решат замочить прямо тут. В таком случае ему будет по барабану, как он будет выглядеть. Малфой медленно почти вальяжно наклонился к самому его уху. — Ты же не думаешь, что я забыл тот случай в спальне, Потти? — почти вежливо прошептал он. — О каком именно, Малфой? Когда мы повстречались или когда я тебя поджарил, как цыплёнка на гриле? — Гарри сейчас пытался дразнить сокурсника, чтобы выиграть время и дотянуться до палочки. — Как рука? Зажила уже? Малфой слегка побледнел и отстранился, а гримаса превосходства и контроля над ситуацией тут же спала. — Поджаренный Малфой так вкусно пахнет. М-м-м, как индейка! Такой послушный и тихий — прямо загляденье. Нужно будет ещё раз попробовать. Кстати, твои дружки знают о случившемся или ты им не рассказывал? Нет? Так это легко исправить... — Заткнись! — он резко отшатнулся от него и достал палочку. — Не смей! Даже слова… Гарри воспользовался моментом передышки и наконец ухватился за конец собственной волшебной палочки и аккуратно вытянул ее, почти трепетно сжав в руках. Собрав все крохи тех сил, что у него остались, Гарри откатился в другую сторону, прошептал "Finite" и запустил в Малфоя легким Ступефаем, от которого тот отлетел прочь и приземлился на стоявших позади слизеринцев. Времени на то, чтобы рассматривать плоды своих трудов, у Гарри не было, так как слизеринцы, отойдя от некого оцепенения, зашевелились в поисках своих палочек. "Очень было глупо с вашей стороны не отобрать мою. Что, не ожидали такого от первогодки?" Первым свою палочку нашел Монтегю. — Incarcero! — выкрикнул он. Гарри смог увернуться от летящих в него сетей и узлов. Но получилось это довольно плохо, так как он споткнулся и неудачно приземлился на пол, разбив колено. Пока Гарри пытался встать — к нему уже на всех парах приближались оклемавшейся Малфой и его бессменная свита, состоящая из Крэбба и Гойла. Когда до Гарри им оставалось пройти всего каких-то пять футов, тот резко поднялся и, не обращая внимание на ноющее колено, направил палочку в сторону Малфоя: — Expulso! — словно в замедленной съемке Гарри видел, как белый луч летит в ненавистного слизеринца и, пролетая мимо него, попадает прямо в грудь стоящего позади Блейза. По инерции сила удара передалась его брату, который все ещё держал его в кольце рук, и оба Забини вместе полетели в сторону каменной стены. Удар. Мерзкий хруст. Они вместе сползли на пол. Блейз оказался прижатым сверху старшим братом и пытался выбраться из-под него. По воздуху мигом распространился металлический запах крови, растекающейся под головой Мэриона Забини. Оцепеневший Гарри наблюдал за тем, как его друг трясущимися руками неуверенно толкает Мэриона и что-то шепчет, прося очнуться. Но тот не двигался. Все вокруг застыли, не смея пошевелиться и проронить хоть слово. И тут до Гарри дошло — он убил брата Блейза. Гарри напрочь забыл, где и с кем он находится, и пропустил мимо ушей, как кто-то выкрикнул "Expelliarmus". Гаррина палочка отлетела в противоположную сторону помещения, а с другой стороны ему прилетал Ступефай, и вот он уже лежал на полу, окруженный слизеринцам. Они били его ногами. Кто именно его бьет, Гарри разглядеть не мог, так как он распрощался с очками в тот же момент, когда его отбросило к стене. Изо рта пошла кровь и ручьем хлынула на холодный пол. За мелькающими ногами слизеринцев он лишь мог разглядеть силуэт Блейза, сотрясающегося над телом брата. Били Гарри добрых десять минут, пока не послышался противный хруст. На этот раз это было его ребро. "Опять", — обреченно подумал Гарри и отключился.