Зелёное Пламя

I think that I'll keep loving you, way past sixty-five We made a language for us two, we don't need to describe Every time you call on me, I drop what I do You are my best friend and we've got some shit to shoot "Best Friend" Sofi Tukker

       Как только первый тур подошел к концу и все баллы были сосчитаны, сидящая рядом Джинни наклонилась к Гермионе. — Как думаешь, мы сможем покинуть арену пораньше, чтобы поздравить Гарри? Пока все не набросились на него? — Вряд ли слизеринцы начнут его подбрасывать на руках, — с сомнениями протянула Гермиона. — Но думаю, да, лишь бы Скиттер не заметила. Гермиона оглянулась по сторонам. Скиттер оказалась на противоположной ложе, на два ряда выше судей во главе с Людо Бэгменом, что-то стремительно строча в своем блокноте. — Пойдем, — сказала Гермиона и поднялась со своего места в числе первых. — Куда вы? — спросил сидящий на ряд выше Рон. До этого он что-то бурно обсуждал с Дином. — К Гарри, — пояснила она. — Понятно всё, — ответил Рон, поджав губы, и продолжил разговори с Дином. У самого выхода из арены Гермиона и Джинни столкнулись с близнецами. — Куда это вы так торопитесь? — поинтересовался Фред… или Джордж. Гермиона до сих пор путалась. — Решили пойти поздравить Гарри с победой, — заявила Джинни. — А вы куда? — Туда же, — сказал второй близнец и махнул рукой, призывая всех следовать за ним. Вскоре все четверо оказались у палатки Чемпионов. — Гарри! — позвала Гермиона. Не услышав ответа, она позвала еще раз: — Гарри! Это мы! Вскоре внутри послышались шаги, и из-за тента показалось усталое покрытое копотью лицо Гарри. Веки его были полуприкрыты, и выглядел младший чемпион Хогвартса так, будто сейчас свалится с ног. — Привет, — сказал Гарри еле слышно. — Кто победил? Простите, я всё прощёлкал — сразу отключился после испытания. — Ты разве не слышал? — удивилась радостная Джинни. — Хогвартс и Шармбатон заняли первое место по очкам! — Правда? — выдохнул Гарри с облегчением. — Ага, — закивала Джинни, пребывая под впечатлением от недавно увиденного. — Флер Делакур загипнотизировала химеру, представляешь? Своими чарами вейловыми. Пока маленькая Анис Муфат… — Анаис Монрат, — поправила её Гермиона. — Точно, пока эта Анаис доставала яйца из гнезда. Им золотое досталось. Они очень быстро справились. — Тогда почему мы делим первое место по очкам? — не доходило до сонного Гарри. — Да, по времени они обогнали Хогвартс, — пояснила Гермиона, — но судьи добавили вам несколько баллов за то, что ты не бросил товарища по команде в беде… — Не то, что эти дурмстрангцы… — хмыкнула Джинни. — А с ними что не так? Как они выступили? — Отвратно, — всплеснула руками Гермиона. — Крам поступил как настоящая задница и призвал метлу с помощью манящих чар только для себя любимого. В то время как бедный Поляков был вынужден отдуваться за обоих. В качестве наживки! — Отменная командная игра, — подметил Фред. — Директор — этот, с козлиной бородкой — был очень возмущен, когда им присудили низший балл, — сказала Джинни. — Только профессор Макгонагалл выглядела довольной, словно сливок наелась, — добавила Гермиона. — И даже Снейп выглядел как дождевая туча, а не как грозовая, — вставил Джордж. — Ты такой молодец, Гарри, — восхитилась Джинни, — как ты это страшилище огнем! — Эм… спасибо. — А Седрик? — Джинни с интересом заглянула внутрь палатки. — Что с ним? Его вынесли на носилках… — Он в Больничном крыле, — ответил Гарри. — Мадам Помфри сказала, что через недельку он будет как новенький. — Ты-то как, Гарри? — спросила Гермиона, с беспокойством оглядывая друга. — Нога уже почти отошла, а в целом, как будто по мне проехался "Хогвартс-Экспресс", а затем дал задний ход и проехался еще раз. — Тебя провести до замка? — предложил один из близнецов. — Напоим тебя чаем, завернем в одеяло… — …И уложим у камина в башне Гриффиндора… — Что бы там ни говорили школьные правила. — Мне бы очень хотелось, но не могу, — вымолвил Гарри обреченно. — Бэгмен сказал, что нам еще предстоит фотосессия. Благо тут нет никакой каморки со швабрами, иначе Скиттер меня непременно в неё бы затащила. — Тогда мы подождем тебя, если хочешь, — предложила Гермиона, не желая докучать Гарри. — Нет, спасибо. Правда, — посреди копоти на лице Гарри проблеснула улыбка. — Не стоит стоять на таком хол… Гарри не закончил предложение, заметив кого-то у них за спиной. Ребята обернулись, чтобы увидеть приближавшегося к ним Блейза Забини. Ëжась от ветра, он прятал шею в зеленый шарф. — Чего он тут забыл? — сощурила глаза Гермиона. Из рассказов Гарри она помнила о… разногласиях между когда-то товарищами. — Что, уже нельзя поздравить Чемпиона? — спросил Блейз, услышав слова Гермионы. Было заметно, что он слегка нервничал. — Забини, — выпятила грудь маленькая Джинни, — если ты хочешь высказать Гарри какую-то гадость, то лучше убирайся. — Воу, спокойно. Я с миром пришел, — поднял обе ладони Забини. — Просто хотел сказать… Поттер, то есть Гарри... тебя можно на минутку? — Говори при всех, — категорично заявил Фред. — А то за вами, слизеринцами, глаз да глаз. — Просто очаровательно… Ну да ладно, — Блейз прочистил горло. — Ты это, отлично выступил. Чуть не погиб там даже. И я понял, что не так уж на тебя и злюсь. Точнее, не злюсь вовсе. И… — Блейз помялся. — Я бы хотел попросить прощения за… — Нет, Блейз, это мне стоит… — перебил его Гарри. — Мы оба знаем, что это был несчастный случай, — отрезал Блейз, — и если бы не Малфой… — он ковырнул ногой травинку. — В общем, давай притворимся, что этого никогда не было, лады? И протянул руку, не снимая перчатки. — Лады, — кивнул Гарри и решительно пожал руку в ответ, внимательно заглядывая Забини в глаза. — Что ж, не буду вас отвлекать, — сказал Блейз, отступая на шаг. — Увидимся в замке. Надеюсь, не надорвешься от тяжести призового эм… яйца? — Не надорвусь, — тихо хохотнул Гарри. — Пришлю сову, если что. — Договорились, — кивнул Блейз с полуулыбкой и, закутавшись в осеннюю мантию, двинулся в сторону замка. — Чего это сейчас было? — спросила Гермиона, когда Забини скрылся из виду. — Похоже, у меня стало на одного недоброжелателя меньше, — улыбнулся Гарри, выпрямляясь. — А жизнь не такая уж и дрянь. * * * В начале декабря выпал первый снег, укрыв пушистыми шапками-колпаками башни Хогвартса и горы вокруг. Шотландская зима рано вступила в свои права, расписав громадные окна замка причудливыми узорами. Между уроками студенты то и дело выбегали во внутренний двор играть в зачарованные снежки, которые преследовали жертву, даже если та спряталась за угол. В воздухе витал дух Рождества, разве что на фоне не хватало Санты в оленей упряжке для полноты картины. Хотя до Рождественских каникул оставалось всего ничего, Гермиона была полностью поглощена учебой. Преподаватели, видно, решили, что до Нового года нужно успеть как можно больше, и задавали целые рулоны эссе. В отличие от многих студентов, которые то и дело жаловались по поводу домашки, Гермионе нравились эссе. Они были словно вызовом для её любознательности. Поиск материала в библиотеке — обязательно из разных источников — его доскональное изучение — всё это захватывало Гермиону. Каждый день она узнавала что-то новое о магическом мире! А написание эссе было уже делом последним. Слова чернилами лились на пергамент, складываясь в предложения сами по себе. Гермиона часто ловила себя на том, что ей не хватало заданного объема, и едва ли не каждый раз его превышала, старясь вписать мелким почерком как можно больше. Ей даже нравилась История магии, если бы её не преподавал бесстрастный призрак, конечно. Но как бы профессор Бинс ни старался отбить любовь студентов к своему предмету, нагоняя смертельную скуку, Гермиона все равно исправно писала все конспекты, который Бинс никогда и не проверял, ведь она писала их не для него, а для себя. Вот так и сегодня она внимательно записывала все, что бубнил профессор насчет "Священных двадцати восьми", справочника древнейших чистокровных семейств Британии и резонанса, который он вызвал среди магического сообщества в тридцатых годах. — Пишем с красной строки: "Многие семейства были крайне возмущены тем, что не попали в этот список, — монотонно гудел прозрачный профессор, — другие же, вроде Уизли, наоборот, не хотели находиться в одном списке с семействами Блэков, Малфоев, Лестрейнджей и так далее. Но были и другие причины. Семья Поттеров, например, была исключена из списка, потому что Генри Поттер придерживался откровенно промаггловских взглядов во время своего пребывания в Визенгамоте". Скобочки открываются, в скобках: "во времена Первой магловской мировой", скобочки закрываются. Записали? Двигаемся дальше. Вскоре урок был окончен, и сейчас Гермиона направлялась к оранжереям; прыгая через намёты снега вместе со студентами Когтеврана. Она старалась не накреняться слишком сильно под тяжестью сумки, набитой книгами, чтобы ненароком не упасть лицом в сугроб. Сегодня они изучали Исландские силки. Как оказалось, эти северные родственники дьявольских силков, которые они изучали на первом курсе, были гораздо крупнее своих континентальных сородичей и могли выдержать экстремальный холод, совершенно при этом не боясь света. — Чем это так воняет? — вымолвил Дин Томас, морща нос, когда они вошли в парник. — Симус, ну не в закрытом помещении же пердеть! Сколько тебе говорить? — Это не я! — возмутился Симус и под дружный смех обоих факультетов пихнул товарища локтем. — Прекратите балаган, — нестрого сказала профессор Спрут. — На этот раз это не мистер Финниган, — и указала на голубоватую слизь на стеблях растений. — Тут как будто тыща яиц протухла, — прикрыл нос Рон. — Что это, профессор? — спросил Терри Бут, худенький каштановолосый мальчик из Когтеврана. — Это специальный секрет, который выделяет растение, чтобы помешать жертве выпутаться из силков, — пояснила профессор так живенько, будто ей и вовсе не воняло. — При трении они выделяют сероводород и метан. Отсюда и запах. Также, не вздумайте баловаться рядом с ними огнем — они крайне взрывоопасны! — И что нам с ними делать? — поинтересовался Невилл с энтузиазмом, равным профессорскому. — Это детские расточки, — она указала на стебли толщиной в мужское запястье, — пока еще они не могут сломать кости своих жертв, так что сейчас самая пора их пересаживать на свежий воздух! Наденьте перчатки из драконьей кожи. Рядом с перчатками лежат затычки. Если вам сильно пахнет, то всуньте их себе в нос — должно помочь. Пересаживать исландские силки оказалось делом кропотливым — их стебли были скользкими, а самые крупные из них то и дело пытались оплестись вокруг студентов и, на манер слизкого дурнопахнущего питона, сжать несчастных в крепких объятиях. После Травологии Гермиона подошла к Рону. Он как раз снимал с себя последние лоскуты слизи. — Рон, что делаешь в обед? Пойдем к Хагриду? — С Гарри? — насупился Рон. — Да, это он предложил. — Тогда не пойду. — Почему? — Гермионе приходилось очень сильно сдерживаться, чтобы не скрестить руки на груди и не закатить глаза. — У меня… э-э-э… дела. Мы с Симусом собирались поиграть в плюй-камни. Правда, Симус? — он подмигнул другу, думая что Гермиона не заметит. — Эм… — замялся Симус. — Да, плюй-камни. Конечно. — Рон, сколько ты будешь избегать Гарри? — Я его не избегаю. Просто не хочу общаться. — Ты все еще думаешь, что Гарри бросил своем имя в Кубок? Даже после того, что увидел на первом испытании? — Ничего я не думаю, — передернул плечами Рон. — Иди с Гарри без меня, не задерживайся. И половину моего семейства прихвати. Вы же все вокруг него вертитесь постоянно. — Какой же ты дурак, Рон. — Тогда не трать время на меня, дурака, и общайся с умничкой Гарри. И обнять его не забудь. Рон перекинул сумку через плечо и быстро покинул теплицу в компании Симуса и Дина. В итоге Гермиона шла к хижине Хагрида в полном раздрае. Мало того, что Скиттер писала про неё и Гарри всякие гадости, так еще и Рон вёл себя как тупая обиженная задница. За время пути по снежной тропинке Гермиона немного поуспокоилась, но, очевидно, не до конца, так как Гарри, уже ожидавший её, сразу заметил, что с ней что-то не так. — Всё в порядке? — спросил Гарри. — Даже не думай читать мои мысли, — предупредила Гермиона, отводя взгляд. — А это и не нужно — по лицу всё видно. Точно все окей? — Да, просто столько всего навалилось… — И не говори… Гарри постучался, а Гермионе вдруг стало неловко из-за того, что она сравнила свои заботы с заботами Гарри. Внутри послышались грохот посуды и псиный скулёж. Вскоре, с палочкой наготове, в дверях хижины появился Хагрид. Под глазами полувеликана залегли черные круги похлеще Люпиновых, и выглядел он так, словно не спал вот уже трое суток. — А, это вы, ребятки. Проходите. Простите за беспорядок. Беспорядком это было назвать сложно — скорее тотальным хаосом. Казалось, кто-то вызвал сильнейший ураган, разбросавший в разные стороны все, что было не прикручено к полу. Гигантские кастрюли, ковшики и сковороды валялись на полу, а под ботинками ребят захрустели обломки посуды. — Вот практикуюсь в чарах левитации, дракл их подери, — пояснил Хагрид устало. — Послезавтра экзамен с Флитвиком, а у меня ни черта не выходит. Он зло швырнул палочку на кухонный стол и затем, спохватившись, бросился к ней, пока та не скатилась на пол. Он с трепетом осмотрел её на предмет повреждений и сдул невидимые пылинки. — Тебе помочь? — спросил Гарри. — Нет, что ты, я лучше сам. Спасибо, Гарри. У тебя и так забот хватает. — Зато у меня их поменьше, и я смогу тебе помочь, — уверенно заявила Гермиона. — Что у тебя не выходит? — А я пока чай заварю, а то холодрыга такая, — сказал Гарри и принялся выискать чайник на полу. Вскоре они все втроем практиковались в чарах левитации. Как оказалась, проблема была в том, что Хагрид слишком резко взмахивал палочкой — ему было сложно отвыкнуть от тяжести зонтика, и палочка казалась ему слишком легкой. — Плавней, Хагрид, плавней, — поправила его Гермиона, придерживая за локоть. — Взмах запястьем и затем заклинание… — Wingardium Leviosa! — прогудел тот, направляя палочку на многострадальное гусиное перо, которое Гермиона ему любезно одолжила. — Перо сдвинулось! — воскликнул радостно полувеликан. — Видали? Сдвинулось! — Вот видишь? Что мы тебе говорили. Давай попробуем еще раз. Вскоре у Хагрида стало получатся все лучше и лучше. Сначала перышко взмывало всего на пару дюймов над столом, а после получаса практики Хагрид смог контролировать перо практически без усилий. — Ох уж не думал, что учиться будет так сложно, — сказал Хагрид, вытирая пот со лба. — Когда малым был, получалось на раз-два, а теперь уже все позабыл. — При достаточном усилии и практике все получится, — подбодрил его Гарри. — Через пару месяцев с закрытыми глазами будешь левитировать поленья во дворе. — Да куда уж там, Гарри. Никогда мне не догнать вас. Вон как ты лихо с первым туром справился. — Если бы не твоя записка, то я бы не знал, с чем мне придется столкнуться. — Какая записка? — насупился Хагрид. — Что ты мне прислал перед первым туром… — Никакой я записки не присылал, Гарри, — замотал головой тот. — Ты что? Дамблдор строго-настрого запретил помогать хогвартским чемпионам. — Ла-а-адно, — протянул Гарри, сощурившись. — Не хочешь, не говори. — Хагрид, уже стемнело, — заметила Гермиона. — Давай еще пару разочков, и на сегодня хватит. Как думаешь? — Давайте, — согласился он, — а я потом самостоятельно попрактикуюсь. Вскоре Гермиона и Гарри уставшие, но довольные возвращались в замок. Свет фонарей отражался на блестящем, словно осколки сапфиров, снежном покрывале, предавая Хогвартсу и его окрестностям сказочное очарование. — Как дела на факультете? — спросила Гермиона, топая по хрустящему снегу. — На удивление неплохо, — улыбнулся Гарри. — Малфой уже сто лет как десятой дорогой меня обходит. С Блейзом даже домашку стали делать иногда в гостиной, а остальным пофиг в принципе. — Они разве не поздравили тебя после первого тура? Я слышала, пуффендуйцы закатили большую вечеринку для Седрика. — Размечталась, — хохотнул Гарри. — Хотя в целом стало спокойней, конечно. В подземельях под мантией больше не хожу средь бела дня. — Очень рада, что так всё складывается, — сказала Гермиона. — Уверена, годик-другой, и они проникнутся симпатией. — В этом я сомневаюсь, — сказал Гарри. — Даже можем поспорить, если хочешь. — Я не азартна. — Все равно, если через пару лет холодные слизеринцы растают, то я торчу тебе десять галлеонов. Если нет, то ты мне ничего не должна. — На такой спор я согласна, — кивнула Гермиона и шмыгнула покрасневшим от холода носом. — Какие планы на вечер? — поинтересовался Гарри. — Ужин мы уже все равно прошляпили. — Эссе по истории магии еще надо дописать. — По "Священных двадцати восьми"? — Ага, ты уже написал? — Куда там. Даже не начинал. Как-то меня не сильно тянет на изучение чистокровных семей. — Тогда пойдем в библиотеку? — А давай, — согласился Гарри. — Все равно делать нечего. Только придется поторопиться. Они едва успели до закрытия библиотеки — мадам Пинс уже начала гасить свет, но взять нужный материал им все-таки разрешила. — Тема? — сухо спросила мадам Пинс. — Чистокровные семейства, — отчеканила Гермиона. — Для Истории магии эссе написать. — Не думаю, что вы здесь много чего найдете, молодые люди, — поправила очки мадам Пинс. — Почти вся информация по чистокровным семействам современности, фамильные древа и прочая хранятся в их домашних библиотеках. А те, что у нас есть, находятся в Запретной секции — они, к вашему сведению, весьма капризны. — А что с ними не так, с этими книгами? — поинтересовался Гарри. — О, всякое. Некоторые прокляты, и к ним лучше не прикасаться, — сказала мадам Пинс и, послюнявив пальцы, погасила очередную свечу, — а некоторые заколдованы так, чтобы набрасываться на тех, кто не является членом семьи, а остальные просто пусты, и их нельзя прочитать, не доказав родство. — И как это сделать? — спросил Гарри, затаив дыхание. Гермиона заметила, что равнодушный до этого Гарри уж слишком резко заинтересовался подобной тематикой. — Пары капель крови обычно достаточно. — Ну конечно! — глаза Гарри расширились в неведомой Гермионе догадке. — Какой я дурак… Бросив "прости, потом все объясню", Гарри помчался прочь из библиотеки, а Гермиона как дура осталась наедине с мадам Пинс. — Эм… простите за беспокойство, мадам Пинс, — извинилась Гермиона. — Я лучше зайду завтра. — Всенепременно, — сухо улыбнулась библиотекарша. — Только не забудьте напомнить своему товарищу вернуть книгу, которую он позаимствовал в том году из Запретной секции. Пожелав доброй ночи, мадам Пинс захлопнула двери библиотеки.