Alcyone. История попаданки.

      Последний день октября выдался промозглым. Ночью поливал сильный ливень, который сейчас перешëл в противный мелкий дождик. Тёмные тучи угрожающе зависли совсем близко к земле. Холодный ветер нещадно трепал голые ветви деревьев и ворошил ковёр загнивающих листьев на территории двора Хогвартса. Хоть сегодня и был рабочий день, на Хэллоуин студентов освобождали от занятий. Многие сидели с чашечкой горячего какао возле камина и смотрели на неуютную погоду за окном, кто-то, особенно те, кто росли среди магглов и переняли их традиции, мастерили забавные костюмы и украшали общие комнаты бумажными приведениями и пауками из фольги. Сама администрация Хогвартса решила создать праздничную атмосферу, разместив во всех коридорах и даже некоторых классных комнатах тыквы-фонарики.       Скоро должен был состояться праздничный пир, на котором я бы очень хотела присутствовать, но не могла отказаться от предложения Карьи. Мы должны были отправиться в поместье Розье на большой званый ужин. Девушка сказала, что мать разрешила ей пригласить туда меня. Как оказалось, вопреки моим просьбам уже вся магическая Британия знала не только о девушке, прибывшей из другого мира, но и о том, что она уже идеально умеет трансгрессировать, причём не оставляя следа.       То, как эта информация всплыла в обществе, было загадкой, но у меня хватало недомолвок помимо неё, поэтому я решила просто соблюдать осторожность. Леди Розье действительно заинтересовалась моими способностями. Мне оставалось только надеяться, что она пригласила меня не только благодаря этому, хотя закрадывались сомнения, что, если бы я была простой магглорождëнной из этого мира, она не только не пустила бы меня с Карьей, но ещё и наказала бы дочь за общение с грязнокровками.       Общая комната Рейвенкло была заполонена студентами. Старшие рассказывали малышам страшные истории, многие просто читали книги, пропитанные осенней атмосферой, завернувшись в тёплые покрывала. Родители Эммы не были магами и праздновали Хэллоуин по общепринятым традициям нашего мира, поэтому прислали ей костюм приведения, который она накинула на голову и с громкими завываниями принялась ходить по комнате, распугивая хохочущих первокурсников.       — У магглов весёлый Хэллоуин, — согласилась Лайза, сидящая рядом со мной прямо на полу, — а моя мама использует этот день для сложных приёмов колдовства.       — Зачем? — полюбопытствовала я.       — А ты думаешь, почему это особый день? Сегодня магия становится сильнее. Гораздо сильнее, — продолжила за неё Карья, — как светлая, так и тёмная, — она виновато опустила взгляд — из года в год, когда магглы отмечают Хэллоуин, её семья принимается заниматься чёрным колдовством.       — Поэтому в этот день часто проводят ритуалы и встречи, чтобы объединить магию и сделать её очень сильной.       Не успела я вновь перевести взгляд на бегающую с простынëй на голове Эмму, как Карья резко вскочила с места и потянула меня за руку, помогая встать с мягкого ковра.       — Ари, нам пора бежать! Сеанс связи закончится через пять минут!       Она торопливо вернулась в спальню и достала из-под подушки небольшое зеркало.       — Энгоргио! — От спешки девушка даже не попыталась сделать всё невербально, как она обычно накладывала заклинания.       Зеркало увеличилось в размерах и высотой почти достало моей макушки. Карья упала коленями на пол, начертила красным мелом на гладкой поверхности зеркала несколько непонятных символов и что-то прошептала, прислонившись губами к своему отражению. Внезапно отражение пропало, и зеркало пошло мелкой рябью. Я с ужасом отшатнулась. Когда поверхность снова стала ровной, по ту сторону стекла был виден большой коридор с украшенными старинной лепниной стенами.       Карья схватила меня за запястье и, не объясняя, толкнула прямо в зеркало. Зажмурив глаза, рефлекторно приготовившись к столкновению, я влетела в ставшую мягкой поверхность стекла, погрузилась в короткий тёмный проход, где маленькие стекляшки задорно звякали, когда я пронеслась мимо них, и вот я уже очутилась в том самом коридоре, что увидела в отражении. Карья невозмутимо вышла из зеркала и встала рядом со мной.       — Стоит ли мне напоминать, что я требую объяснений? — Со злостью спросила я, — что это вообще было?       — Зеркальная магия. Один из опаснейших разделов чёрной магии — хуже только некромантия. Я плохо ей владею и знаю лишь то, что нашла в нашей родовой библиотеке, но до дома добраться с помощью неё вполне могу. Матушка мне голову оторвëт, когда узнает, что я потеряла её портал.       — Ты добираешься до дома при помощи портала? — Удивилась я, — а как же Хогвартс-Экспресс?       — Долго, — фыркнула подруга, — мне положено путешествовать с помощью портала, но я потеряла его ещё в начале года. Мама сама пользуется зеркальной магией, но, когда я пытаюсь её практиковать, не одобряет моих умений. Она считает, что это слишком опасно. Ритуалы сложнее сеансов связи между зеркалами для разговоров она запрещает. Думаю, она лишь боится, вдруг я умру в одном из путешествий через зеркало, и она не сможет затолкнуть меня замуж за Гойла.       — Тебя сватают с Гойлом? — Не выдержала и хихикнула я. Конечно, я знала, что чистокровных девушек рано выдают замуж, но парочка Гойл-Карья казалась мне немного странной. Даже жалко стало её — такую милую девушку хотят отдать такому дуболому. Тем более, мне казалось, что она неровно дышит к Терри, хоть и не показывает виду.       Девушка хмуро кивнула.       — А что ты сказала про смерть в путешествии? Это так опасно? — Спохватилась я.       — Разумеется. Во-первых, если допустить малейшую ошибку при расчётах, или поставить по ту сторону сломанное зеркало, или если кто-нибудь заблокирует тебя изнутри, ты можешь навсегда остаться в зеркальном проходе.       Я ойкнула. И только что она потащила меня через такое страшное место?       — А во-вторых, чёрная магия априори опасна. Она оскверняет душу человека, её использующего. Может отнять пару лет жизни, раньше состарить, если не применишь такую же чёрную магию для омоложения. В общем, всё это очень сложно, и даже я разбираюсь только в перемещении. По-другому использовать зеркальное колдовство я пока не научилась.       Я нахмурилась. Только что я прошла через какое-то зеркало, где могла остаться навсегда, а Карья даже не предупредила! Эти руны, написанные будто кровью на зеркале... А я вообще всегда испытывала некий страх перед зеркалами — сказывалось воспитание суеверными родителями.       Обернулась и посмотрела, откуда только что пришла. Зеркало вновь отражало коридор, где мы находились. Коридор поражал своей красотой и сразу давал понять, что это дом богатых людей. Роскошные занавеси закрывали окна и тяжело спадали на пол, на стенах, украшенных барельефами, висели картины в дорогих рамах. Это могло казаться чрезмерно помпезным, но не в доме Розье. Здесь всё это смотрелось гармонично.       Из-за одной из колонн вышел мужчина лет тридцати с лишним, с зализанными назад тёмными волосами и грубыми чертами лица. Выпирающие скулы, нос с небольшой горбинкой и уверенная походка делали его настоящим аристократом, если бы не некрасивые круги под глазами от многих проведённых без сна ночей, когда он отправлялся на задание по приказу Тёмного Лорда.       — Ну что, белая лиса, добралась? — С улыбкой спросил он.       Мне стало не по себе. Я согласилась на предложение Карьи только ради того, чтобы её не обидеть. Я вовсе не была глупой и понимала, что на празднике соберутся многие Пожиратели Смерти. Кое-как убедив себя, что они не тронут меня, пока рядом Карья, я очутилась здесь и снова осознала, что находиться в доме Розье опасно.       Карья же, наоборот, с радостным визгом бросилась брюнету на шею.       — Эван!       Наследник рода Розье совсем не по-аристократически подхватил сестру на руки и защекотал. Девушка громко засмеялась и с трудом выкарабкалась из объятий брата.       — Спасибо, что помог с зеркалом, — поблагодарила она, счастливо взирая на Эвана.       — В следующий раз я расскажу обо всём матушке, а может и отцу, — шутливо пригрозил он.       — Ты же знаешь, я никогда не ошибусь в зеркальной магии!       Эван с улыбкой кивнул, и его взгляд метнулся на меня.       — Ох, неужели это твоя знаменитая подруга, — он подошёл ко мне и галантно прикоснулся губами к тыльной стороне ладони. Как бы мне ни хотелось вытереть её после этого, о манерах на таком мероприятии забывать не следовало. А Розье продолжил, — я очень рад видеть Вас в нашем доме, юная леди. Карья, будь так любезна, представь свою гостью матушке.       — Эван, хватит вести себя так... правильно! — Карья наградила брата лëгким шлепком. — Зачем ты так выпендриваешься?       — Ну, милая сестра, у нас в гостях знаменитость всë-таки! — Ухмыльнулся Эван, и Карья повела меня в зал, где какая-то немолодая женщина давала последние распоряжения суетившимся вокруг столов домовикам.       Главный зал поместья Розье впечатлял своими размерами. Огромная комната сохранила интерьеры девятнадцатого века — потолок покрывала замысловатая лепнина, на стенах гордо висели портреты глав рода, а всю дальнюю стену покрывало семейное древо. Домовые эльфы бегали между миниатюрными столиками и изящными креслами в одной стороне комнаты, в другой же половине высился огромный рояль, там гости собирались провести концертную часть вечера. Зал был почти готов к приёму гостей.       Леди Розье обернулась и заметила Карью, скромно пристроившуюся возле порога.       — Карья! Девочка моя! Здравствуй, дорогая!       Женщина изящно вышла навстречу дочери и так же по-аристократически обняла её за плечи. Если поведение Эвана и уж тем более Карьи не вязалось с их статусом, то леди Розье действительно была настоящей леди. Девушка с улыбкой повисла на шее удивлëнной матери, и, отстранившись, представила ей меня.       — Привет, мамуль! Смотри, это знаменитая Арина Медведева, прибывшая из другого мира, моя подруга.       — Лизабет Розье, — довольно хмуро представилась она. — Говорят, ты умеешь трансгрессировать, не оставляя следа, это так?       Неужели я и была нужна ей только ради этого? Мерлина матушка, зачем же я полезла в этот серпентарий? Тут же столько тёмных... Я кинула испуганный взгляд на Карью. Она вопросительно кивнула. Я не знала, как глазами передать «мамочки-мне-здесь-не-нравится-заберите-меня-отсюда-кто-нибудь» выражение, поэтому я просто ответила на вопрос леди Лизабет.       — Трансгрессировать умею, о следе ничего не знаю.       На самом деле это было ложью, потому что Дамблдор провёл со мной разъяснительную беседу, в ходе которой я узнала, что на занятии Двукреста действительно не оставила магического следа. Мать Карьи нахмурилась, подумав у чём-то, но потом опомнилась и снова включила режим доброжелательной хозяйки.       — Карья, пока зал не готов, проводи Арину в свою комнату, гости прибудут через час, не опаздывай. — Посоветовала она, но тон её был приказным.       — А где отец? — Напоследок спросила девушка.       — В своём кабинете. Работает. — Кратко пояснила леди Розье, и меня снова потащили куда-то по особняку.       Пройдя по мраморной парадной лестнице и куче коридоров, в которых разбиралась только Карья, мы очутились в огромных покоях наследницы Розье. Вообще, наследником был Эван, но Карья предпочитала считать, что она тоже является частью наследия, а не какой-нибудь игрушкой, которую выдадут замуж пораньше и сплавят в другую семью, как было принято у чистокровных. Бунтарский нрав заставлял её не следовать всем традициям семьи.       Комната была выполнена в стиле девятнадцатого века, как и весь дом. Но стоило владелице взмахнуть палочкой и сосредоточенно произнести трансфигурирующее заклинание, как помещение совсем перестало походить на остальную часть особняка. Вместо узоров поверхность потолка и стен теперь была покрыта светлыми однотонными обоями, из огромного панорамного окна открывался красивый вид на сад, а вся мебель стала простой и деревянной. Старинная комната стала выглядеть по-современному.       — Ну вот, мама опять исправила мою комнату. Ну, люблю я минимализм, что я могу с собой поделать? — Ухмыльнулась Карья.       Она прошла к письменному столу, полному каких-то записей, бумажек и рисунков, и пригласила меня сесть. Я обнаружила, что на бумажках чёрной тушью нарисованы люди, изъедаемые какими-то тёмными загогулинами, странные существа с оскаленными пастями и птицы с огромными, пустыми глазами. Девушка покраснела и быстро смахнула листы на пол.       — Я рисую, когда мне плохо, — пояснила она, а я задалась вопросом, что же ещё может твориться в её голове.       Вместе с рисунками со стола слетела небольшая фотография в позолоченной рамке. Карья подхватила её, подняла и бережно поставила обратно на стол. На волшебной фотографии улыбалась и смущëнно заправляла за ухо белоснежную прядь волос девочка лет одиннадцати. Рядом с ней стоял молодой мужчина и приобнимал девочку за плечи. Когда ко мне пришло понимание того, что это Эван Розье, в бледной девочке я узнала Карью. Но вот рядом с ней... С другой стороны от блондинки радостно махала рукой девчушка чуть младше. У неё были длинные тёмные волосы и серые, как и у Эвана, глаза. В руках она держала простую мягкую куклу. В углу корявым почерком было выведено: «Кэролин, Карья и Эван Розье. 15 августа 1991».       — Кто это? — Поинтересовалась я, разглядывая девочку.       — Это я, Эван и Кэролин, — она нежно погладила ногтëм личико брюнетки, и вдруг я заметила слёзы на её глазах.       — Эй, что случилось? Я опять ляпнула какую-то ерунду? Прости, пожалуйста!       — Нет, всё хорошо, — Карья протëрла глаза ладонью и пояснила. — Кэролин — моя младшая сестра. Мне часто казалось, что родители уже староваты для детей, но когда мне было два года, мама родила её. Милого ангелочка с такими мягкими кудряшками и большими глазками... Она была моим лучшим другом. Мы выросли вместе, вместе играли и помогали друг другу... Однажды стащили у папы его палочку и совместными усилиями наколдовали Эвану под подушкой таракана... Потом вместе за это получили. Вместе мечтали о Хогвартсе, она всё хотела пойти на Рейвенкло, хоть мама и пророчила нам светлое будущее на Слизерине. Вместе ходили на Косую Аллею, когда мне пришло письмо. Всё делали вместе... — подытожила она. Никогда я не видела её плачущей, но сейчас она вонзила ногти в ладони, пытаясь сдержаться, но не могла. Я ругала себя за то, что начала этот разговор и вогнала подругу в неловкое положение.       — Карь, прекрати! Если тебе неприятно об этом думать, что бы там ни случилось с Кэролин, не рассказывай! Я не хочу, чтобы ты так чувствовала себя...       Карья вдруг безумно расхохоталась:       — Ты была первой после Кэрол, кто подумал о моих чувствах, как забавно. Ох, извини, — она вдруг сообразила, что только что выплеснула на меня самые сокровенные переживания. Она покраснела, попыталась сделать вид, что ничего не произошло, и продолжила.       — Мы были вместе, пока однажды она не потеряла сознание прямо во время обеда. Это случилось незадолго до того, как сделали это фото. После этого она начала часто падать в обмороки. Постоянно жаловалась на сильные головные боли. Могла не просыпаться по нескольку дней. Она становилась всё бледнее и слабее. Мама лечила её. Она сильна в целительстве, но даже самые сильные ритуалы не могли вылечить болезнь Кэролин. Это продолжалось около года. В последний месяц она стала совсем плоха. Она начала терять волосы, часто кричала ночами от боли и захлёбывалась собственной кровью. Когда она поняла, что умирает, она долго плакала. Но потом уже не могла даже плакать. Она не могла думать, говорить и слышать, лишь иногда слабо-слабо улыбалась при виде нас. Она не двигалась и совсем перестала есть. Я стояла возле неё до самого конца, даже когда мама ушла принимать соболезнования от знакомых, думавших, что она уже умерла; когда отец вернулся к работе, поняв, что дочь уже не жилец; когда Эван ушёл к себе, боясь, как бы никто из лекарей не узнал его и не рассказал министерству, что он не умер тогда, на дуэли с Грюмом. Кэролин держала меня за руку и улыбалась, пока я не перестала чувствовать её дыхание на своём лице. Эта фотография сделана несколько лет назад. Через год Кэрол умерла. Ей было десять.       Я заметила, что теперь плачет не только Карья. По моим щекам тоже потекли солёные слёзы, когда я узнала об ужасном прошлом девушки. Я-то считала, что она прожила беззаботное детство в богатой любящей семье, а оказалось... Мне стало стыдно. Стыдно за то, что была такого мнения о подруге. Стыдно за то, что начала этот дурацкий разговор. Стыдно за смерть маленькой девочки. Стыдно за то, что плакала не только из-за Кэролин. Когда мне было всего четыре, я пережила похожую ситуацию. Около года я с болью наблюдала за медленной смертью своего дедушки. Рак головного мозга.       — Мой дедушка... — я всхлипнула, — с ним было то же самое. Это рак. Его могли бы спасти, если бы вовремя обратились...       — А вот болезнь Кэролин диагностировать не удалось. Я так и знала, что она была маггловской! Если даже в твоём мире это возможно вылечить... Помнишь легенду о Вильгосах? Матушка была слишком горда, чтобы обратиться к магглам, за что и поплатилась жизнью дочери. Хотя иногда я думаю, что ни меня, ни Кэрол, она не любила по-настоящему. Только Эвана. Если бы кто-нибудь додумался лечить в Мунго болезни не только волшебников, сколько людей удалось бы спасти! А если объединить технологии магглов и магию? Поэтому я и собираюсь поступить на целителя. Я сделаю такое заведение. Ради Кэролин.       Я не нашлась, что ответить. Мне было грустно и больно, и я понимала, что Карья чувствует то же самое. Я крепко сжала её бледную руку и, когда всë же решилась заглянуть в глаза, заметила, что теперь красная радужка сливается с покрасневшими глазами. Я быстро отвела взгляд и решила, что никогда, никогда больше не буду спрашивать у других об их семье. Уже который раз это приводит к плохому.       Карья вытерла остатки слёз и резко поднялась.       — Ну, что-то ты меня сентиментальной дурочкой сделала, Арина! Никогда не давала волю чувствам при людях, не стоит лишаться статуса жёсткой чистокровки. Давай, скоро уже начнётся праздничный вечер.       Девушка подошла к высокому зеркалу, которое явно использовала не только для того, чтобы увидеть своё отражение, палочкой провела по своему лицу, и уже никто бы не сказал, что минуту назад она плакала. Мне вдруг стало неловко, что я застала её в том положении, которое она не любит.       — Ах да, матушка просила отдать тебе твоё платье.       — Платье?       — На такое мероприятие нужно одеться соответствующе. Если ты о трансфигурации, — она словно прочитала мои мысли, — то всякий опытный маг видит её. Приходить на званый ужин в роскошном платье, сделанном из простой сорочки, считается моветоном. Принято заказывать дорогие наряды у лучших мастеров магической одежды. Я, конечно, не очень одобряю это правило, но, боюсь, если я выйду туда в любимой майке и шортах, меня всё же не поймут, хоть и знают, что я люблю идти против системы.       С этими словами она распахнула дверцу огромного шкафа и вытянула оттуда роскошное, длинное тёмно-синее платье с короткими рукавами и рисунком в виде созвездий, медленно сменяющих друг друга.       — Они двигаются! — Восторженно ахнула я. Хоть я и принадлежала к тому типу девушек, что обычно и юбку-то надевают раз в сто лет, подарок леди Розье впечатлил меня.       — Конечно, оно же волшебное. От мамы, так сказать, презент в честь знакомства, — она кинула платье мне и отправила за высокую ширму переодеться.       Когда я вышла, Карья уже тоже выглядела соответствующе празднику. Бледно-зелëные волны шëлка красиво спадали на пол, а тонкие лямки обнажали хрупкие плечи девушки. Она стояла перед зеркалом и сосредоточенно водила палочкой над волосами, шепча какие-то заклинания, пока белоснежные пряди не уложились в элегантную причёску. Она подошла ко мне с палочкой наизготовку.       — А можно я просто так пойду? Не люблю всë это наведение марафета. Чувствую себя маленькой девочкой.       — Думаешь, я люблю это? — Фыркнула Карья, в прямом и переносном смыслах колдуя над моими волосами, пока те не собрались сами собой в более-менее аккуратный пучок, — но этикет есть этикет. К тому же, в чём-то здесь есть своя прелесть, согласись. Вся эта атмосфера старинных приёмов...       Внезапно я вспомнила, чего так опасалась на этом празднике.       — На этом старинном приëме соберëтся толпа Пожирателей! Ты думаешь, они меня не тронут? Я магглорождëнная, они ненавидят таких, как я!       — Тихо, тихо, — успокоила Карья, — ты же видела, Эван тебя не тронул. А ведь он тоже Пожиратель Смерти. К тому же, не все представители Священных подчинены Волдеморту. Те же Поттеры или Уизли, к примеру.       — Они тоже будут здесь?       Девушка ухмыльнулась.       — О, как бы они хотели здесь не быть. Но Священные для того и сгруппированы — они связаны древней магией с рождения, и, если ни один член Рода не придёт на встречу, которая совершается раз в четыре года в день убывающей луны, сработает наказание, как за нарушение Непреложного обета. Поблажки есть, если только у семьи не осталось ни одного наследника, или если единственному представителю меньше четырнадцати лет. Поэтому Уизли, например, каждый раз посылают на встречу одного из своих сыновей, просто для того, чтобы выполнить долг. Также, если совершится нападение на одну из связанных семей другой, они тоже будут наказаны Магией.       — Ничего себе, — удивилась я. Я даже понятия не имела, что Гарри и семья Уизли связываются с такими тёмными семьями, как те же Розье или Малфои. Но, как я уже убедилась, знакомый мир любил приподносить сюрпризы.       Тем временем Карья торопливо подтолкнула меня к выходу, и мы с ней направились к главному залу. Тяжёлые двери сами распахнулись перед ней, она грациозно вошла и застыла на ступенях, разглядывая присутствующих. Почти все уже были в сборе. Многие восхищённо посмотрели на наследницу хозяйки торжества — сегодня она действительно выглядела просто сногшибательно. Девушка сделала реверанс и изящно прошла через весь зал к родителям. Неуклюже поклонившись, манерам меня никогда не учили, я поспешила за подругой. Несмотря на отсутствие красивого появления, все начали разглядывать меня и шептаться. Уже все знали о том, что я не простая магглорождëнная.       Вечер начался. Дорогой рояль в конце зала сам собой наигрывал лёгкую мелодию. Гости стояли небольшими кучками и общались между собой, свысока поглядывая на окружающих. Домовые эльфы, скрытые заклятием невидимости, сновали между волшебниками, подносили им вино и закуски на серебряных подносах. Некоторые гости расположились в красивых креслах рядом с маленькими столиками с резными ножками. Я познакомилась с лордом Розье — суровым седовласым мужчиной лет семидесяти. Один из самых верных приспешников Волдеморта, он с интересом разглядывал меня, пока из другого конца зала не крикнули:       — Арина!       Я оглянулась. Гарри шёл навстречу и с удивлением махал рукой. Ему, как и мне, было не по себе в этом сборище тёмных, и он был рад встретить хоть одно знакомое лицо. Я пожала ему руку в качестве приветствия и спросила, почему он здесь, хотя и знала ответ.       — Я тут в первый раз. Дамблдор сказал, что мне придётся сюда идти, иначе я лишусь магии. К тому же, если всё это правда, то и другие не смогут на меня напасть. Надеюсь, что смогу уйти отсюда пораньше. А ты-то что здесь забыла?       — А я здесь с Карьей. Признаться, мне тоже не по себе. Все слишком заинтересованы в моей способности.       — Какой?       — Ты не слышал? Я, оказывается, умею трансгрессиовать, не оставляя следа. Только благодаря этому я здесь, простую магглу они бы не приняли.       За этим разговором мы неторопливо двигались по залу. Кругом были незнакомые лица, но, кажется, нападать они действительно не собирались. Вдруг кто-то снова окликнул:       — О, Медведева!       Я оглянулась и увидела нахально ухмыляющегося Малфоя. Он стоял рядом с родителями в окружении привычных телохранителей и что-то им рассказывал. Но, увидев меня, решил не упустить возможности поиздеваться.       — Магглу позвали на такой праздник? Забавно, — протянул Драко, подходя ближе. — А может, ты им для чего-то нужна?       — Нет, просто не все идут по жизни только благодаря происхождению, — невозмутимо ответила я, стараясь не подать виду, что меня испугали его слова.       — Ну да, с такой полезной способностью тебя везде примут с распростёртыми объятьями.       — Драко, мы, кажется, это уже обсуждали. И не раз. Не стоит тебе говорить гадости обо мне. Приятно было увидеться, о благородный наследник рода Малфой. — С наигранной манерностью поклонилась я и поспешила увести Гарри подальше, пока Малфой не обнаружил рядом жертву получше меня, а герой не вцепился ему в глотку от злости.       — Карья упоминала, что представитель Уизли должен здесь присутствовать, — напомнила я, когда мы отдалились от источника угрозы. — Рон тоже с тобой?       — Нет, — с грустью вздохнул Гарри, — от Уизли в этот раз послали Билла. Старшего брата Рона. С ним ещё Флёр, его невеста.       Я внимательно оглядела людей и заметила высокого мужчину с длинными рыжими волосами и рядом с ним красивую девушку, от кожи которой словно шло свечение. Должно быть, это они. Подметив про себя, что они, в отличие от Поттера, который пришёл в простых джинсах и рубашке, действительно одеты подобающе подобному мероприятию и ведут себя так же, я решила присесть.       Взяв с подноса одного из домовиков бокал волшебного лимонада, я невозмутимо села к маленькому столику. Гарри с удивлением шлëпнулся рядом.       — Ты так уверенно ведёшь себя здесь, — поразился он.       Я лишь улыбнулась и отпила маленький глоток из бокала.       Вдруг к нам приблизился лорд Розье. Он приветливо улыбался, словно просто хотел поболтать.       — Мисс Медведева, мистер Поттер, так вы знакомы? — Удивился он, и я не смогла понять, было ли удивление искренним. Слабо кивнула.       — Я очень рад, что две столь знаменитых особы почтили нас своим присутствием на этом вечере. — Продолжил он, так и стоя за моей спиной.       Я попыталась ему улыбнуться.       — Ваши способности поражают, мисс Медведева. Вы действительно трансгрессируете бесследно?       Так вот, к чему дело шло. Я привычно солгала:       — Я ничего об этом не знаю, сэр. Я просто трансгрессирую. И не знаю никаких свойств.       Лорд, кажется, решил использовать в мою сторону легилименцию. По крайней мере, он прищурился и понял, что я вру.       — Ну и чудненько. Люциус, подойди сюда.       Люциус Малфой встал за креслом Гарри. Тот напрягся.       — Quisque rosa sua spinis,* — сказал Розье.       Услышав кодовую фразу, Малфой-старший резко схватил Поттера и толкнул в ближайшее зеркало, в котором отражался коридор Хогвартса. Где-то в дальнем углу зала похожую процедуру, кажется, повторили с Биллом и Флёр. Не успела я опомниться или закричать, как кто-то из стоящих рядом людей взмахнул палочкой, и всё моё тело парализовало. Послышался испуганный крик Карьи, но её быстро заставили замолкнуть.       Когда я без чувств падала на пол, лорд Розье улыбнулся и сказал:       — Умение бесследно исчезать пригодится Тёмному Лорду. В Малфой-мэнор её.