Ореол слов

      Где-то на полу жужжал телефон, мерзко и настойчиво напоминая, что нужно выбраться из постели. Джонг машинально прижал к себе теплое, вкусно пахнущее тело и закинул на него ногу, не желая реагировать на чье-то неуместное желание дозвониться в такую рань. Рядом зашевелились, промямлили:       — Хен, наверное, пора вставать, — Джонг вдруг вспомнил, с кем именно лежит под одеялом. Он медленно убрал ногу и, стараясь не подавать виду, что растерялся, угукнул. Встав с кровати, отыскал на полу джинсы и ответил на звонок:       — Джонхен, где Тэмин? У него до сих пор отключено, и до тебя еле дозвонишься, — голос Онью с утра был громким и резал без ножа. Уши пульсировали, Джонг зажмурился.       — И тебе здравствуй, хен, — ответил он, присев на постель.       — Ты обещал привезти, а потом ни слуху, ни духу, что случилось? — вокруг Джонхена обвились руки, теплое дыхание защекотало правое ухо: «И действительно, что же произошло, хен?»       Джонг робко попытался высвободиться:       — Да, гхм, хен, прости, не сообразил написать. Тел-лефон на беззвучном стоял, а Тэмину было плохо, я отвез к себ-бе, — ногти щекотно царапнули живот, а потом ладонь уверенно легла на еще не упавший утренний стояк: «Да, бедный Тэминни вчера так страдал, что с горя стал тащить в рот, что ни попадя». Джонг еле слышно охнул. Было чертовски приятно и в то же время неловко.       — Ты с ним всю ночь возился, что ли? — Джонг с усилием угукнул. Джинки звучал по-настоящему обеспокоенно. Джонхена кольнула совесть за то, что даже не подумал предупредить. Но рука, поглаживающая член, отвлекала и заставляла думать совсем не о съемках. И самое странное: Джонгу хотелось думать о Тэмине, хотелось повернуться и глубоко поцеловать соблазнительный, наверняка улыбающийся рот. Черт, что Тэмин с ним сотворил?       Голос Джинки зазвучал будто из параллельной реальности:       — Нам на съемку ехать через час, он как там? — рука крепко обхватила член, большой палец обвел головку, Джонг чуть вздрогнул и вдохнул, на ухо прошептали: «Он там голодный». Из последних сил пытаясь сконцентрироваться, Джонг сжал запястье донсэна, помотав головой и заставляя остановиться. Рука с члена передвинулась на бедро и осталась терпеливо лежать. Тэмин уткнулся теплым лбом в плечо.       Джонг слышал сбитое дыхание. Собравшись с силами, он четко проговорил:       — Я дам ему что-нибудь от желудка, не волнуйся, хен. Прости, что подвел. Выезд через час, значит? — он обернулся и многозначительно посмотрел на Тэмина. Тот чуть улыбнулся, кивнул, понимающе глядя в ответ. Джонхен провел ладонью по волосам и услышал:       — Да, через час подъедем к тебе, ты помнишь, что по расписанию сегодня? — Джонг угукнул и чуть улыбнулся. Тэмин по-прежнему еле заметно пах миндалем, а Джонхен подумал о том, чего еще он не знает о макнэ. Будь у них еще хоть немного времени… — Хорошо, тогда не опаздывайте.       Джонг снова угукнул, нажал отбой и, громко выдохнув, поднял голову Тэмина и легко чмокнул пухлые губы:       — Не знаю, что происходит, но если бы не съемки…       — Не обещай того, чего не сможешь исполнить, хен, — Тэмин посмотрел на него пристально и серьезно, потом торопливо прижался губами к шее.       — А ты не решай за меня, — строго ответил старший, борясь с желанием повалить Тэ на кровать. Рука Тэмина ощутимо сжала его бедро.       — Чееерт, Джонг… Зря я, наверное…       — Может, и зря, — прохрипел Джонхен и из последних сил попытался вернуться в это утро. — Т-тэ, иди в душ, пора…       Тэмин резко вдохнул, потряс головой, отвернулся. Затем с явным усилием отодвинулся от Джонга, оставив после себя неприятную, чуть прохладную пустоту. Он соскочил с кровати и побрел в ванную. Впереди — привычная толпа людей, среди которой нельзя будет сделать и лишнего жеста, Джонхену захотелось взвыть. Разве можно заканчивать на этом? С остальными даже вопросов не возникало, но тут…       — Тэмин! — торопливо окликнул Джонхен, младший задержался в дверях, обернулся. Джонг помолчал, рассматривая взъерошенную макушку и сонное лицо с горящими желанием глазами. Вот сейчас, чтобы задержать момент, Джонг был готов даже съемки сорвать. Но признаться в этом Тэмину было, почему-то, трудно. — Как сказать-то… — Запнувшись, Джонхен соскочил с кровати и в три шага подлетел к младшему. Обняв за талию, уткнулся носом в изгиб шеи, зажмурился, голову повело от запаха кожи и прикосновений рук, которые погладили спину. Он пробубнил:       — Не хочу заканчивать так: покивали и разошлись по делам, — Джонг шумно вдохнул, набираясь смелости. Голос стал предательски тихим. — Я бы… попробовал еще. Слышишь?       Тэмин резко выдохнул и с мольбой в голосе протянул:       — Отпусти.       Джонхен покорно разжал руки, застыв на месте и опустив голову. Дыхание не успокаивалось, член упирался в бедро Тэмина, он почувствовал, как младший, несмотря на свои слова, притягивает ближе, и подумал: цепляется за мгновение, как и он сам. Как же они иногда бывают похожи… Птенец в груди расправил крылья и заколотился навстречу Тэмину. Жаль, что они сделали так мало (помимо любопытства Джонг чувствовал клюющее желание снова почувствовать себя ведомым). Жаль, что как только они выйдут за дверь квартиры, придется делать вид, что ничего не произошло. Не то чтобы это было Джонхену в новинку, притворяться он умел и обычно почти не мучился в процессе, но делать невозмутимое лицо сейчас, глядя в эти глаза… Он вспомнил, как Тэмин смотрел на него сверху вниз. Его передернуло крупной дрожью. Он обнял младшего за талию, на секунду прижался крепче, почувствовав стояк, и чуть не матюгнулся:       — Бл… Иди, — голос хрипнул, Тэмин с усилием оттолкнул его и, уже не оборачиваясь, уверенным шагом зашел в ванную. Джонхен быстро подошел к шкафу, порылся, не особо понимая, что за вещи сейчас в руках. Сложно оказалось не представлять обнаженного Тэмина за тонкой дверью. Он давно не чувствовал такой тяги к человеку, может, всему виной было признание, или же просто вся вчерашняя ночь оказалась настолько из ряда вон… Да еще и недосып… Машинально Джонхен оделся и пошел на кухню сварить кофе. Когда желание отпустило, голову накрыло чем-то сонно-ватным, нужно было взбодриться. Может, удастся подремать полчасика в машине, но этого мало.       — Вот это запах… — Тэмин во вчерашней одежде стоял за спиной, заглядывая через плечо. Лицо чуть румянилось, волосы были мокрыми. Очень захотелось поцеловать, Джонгу так понравилось, насколько непосредственным выглядел Тэмин. Такого желания — простого утреннего поцелуя — он не испытывал очень давно, в последний раз, наверное, только с Сеген, и то он помнил это довольно смутно. С остальными он обычно собирался и уезжал среди ночи, иногда не прощаясь, или просто запирался в гримерке, дождавшись, пока остальные разойдутся после репетиции. Бывали, конечно, и танцзалы, и лав-отели, и даже на ночном сеансе в кино как-то раз, но вот такого, чуть сонного, свежего и живого… Да еще и в своем доме, куда он даже Сеген не приводил. Джонга удивляло, что именно Тэмин будит в нем все то, что он старался похоронить под слоями написанных строк, спетых нот и отснятых кадров для фотобуков.       — Тебе с молоком? — спросил он вполголоса, отчего-то немного боясь спугнуть слишком громкой фразой. Тэмин кивнул.       Налив ему чашку кофе и едва пригубив свой, Джонхен помчался в душ. Зайдя в ванную и прикрыв дверь, он заметил на запотевшем зеркале нарисованное пальцем, почти исчезнувшее сердечко и улыбнулся: порой все тот же ребенок… Стоя под душем, Джонг вспоминал: ребенок, которого он таскал на спине и которому давал советы по вокалу. Теперь этот ребенок заявляет, что влюбился. Нет, даже не так: он любит Джонга. И не верить Тэмину поводов не было. Вот только что с этим делать? Да еще и секс… Насколько же изменился Тэмин, и каким притягательным оказался. Нет, не идеал, но парень, ради которого Джонг был готов зайти дальше. Что-то это да значило. Правда, имел ли Джонхен право продолжать, зная о том, какие чувства испытывает к нему младший? Ответов не было, как и времени. Джонг торопливо вытерся, влез в джинсы с футболкой и вышел.       Тэмин стоял у двери с чашкой кофе в руках. Легкая улыбка играла на губах:       — Почти остыл.       Джонхен взял чашку и отпил. Привычный горьковатый вкус вернул в будни, от нерешительных раздумий не осталось и следа. Они молча зашли в спальню, Джонг подобрал с кровати телефон и сунул в карман.       — Хен, — позвал Тэмин за спиной. — Я тут подумал… В общем, то, что я вчера сказал… Кхм, ты мне ничего не должен. Я просто хотел, чтобы ты знал.       Джонг кашлянул, залпом допил кофе и обернулся:       — Я понимаю, Тэ… Но этот разговор… В общем, на такой ноте я не закончу, и тебе не советую, — глаза Тэмина расширились. Он нервно сжимал в кулаке ткань футболки, и в то же время на грустном лице читалось облегчение. Джонг поставил чашку на тумбочку и подошел к младшему ближе.       Зажужжал телефон, Тэ еле заметно вздрогнул. Джонхен чертыхнулся, поднял трубку и пару раз пробубнил туда: «Да, да». Затем серьезно взглянул на донсэна.       — Пора, — выдохнул Тэмин с неподдельной тоской в голосе и на миг спрятал лицо в ладонях. Старший пошел на выход, стараясь не смотреть на него. Они молча обулись, но когда Джонхен открыл входную дверь, Тэмин вдруг позвал:       — Джонг! — старший обернулся. Тэ, прикрыв дверь левой рукой, порывисто поцеловал его, прижавшись всем телом и погладив правое плечо. Коротко, печально, многозначительно. Джонхену показалось, что в груди Тэмина живет совсем не птенец, а давно выросшая птица, которая билась сейчас с неимоверной силой. Отчего-то он почувствовал себя слепым дураком, и самое мерзкое, что это чувство не было в новинку. Когда они спустились к машине, во рту Джонхена все еще стоял легкий привкус молока.       Голова гудела от звуков и жары, они мчались к горящей машине, стараясь уложиться во второй дубль, Джонг сохранял встревоженное выражение лица и бежал впереди всех, чувствуя, что эта ночь его доконает. Кофе слишком давно выветрился из крови, утро было будто вечность назад. Он думал, что неплохо справился сегодня на репетиции, оттанцевав без заминок и в полную силу, и даже в начале съемок удалось вести себя как обычно, не слишком косясь на Тэмина, который был так сосредоточен, когда снимали его соло. Но на последних сценах измотанность стала сказываться. Ему нужно было отдохнуть, выкроить хотя бы часа четыре на сон. Пять — было бы прекрасно. Восемь — мечта. Скорее, скорее добежать, разобраться с этим пожаром, скорее уехать. Ноги несли вперед, легкие опаляло запахом бензина, в ушах ритмом бился пульс, глаза закрылись. Сквозь обжигающую пелену послышался чей-то крик, но Джонгу нужно было двигаться, иначе упадет.       — …ен! — кто-то вцепился в руку и усиленно тянул назад, Джонхен обернулся. Тэмин стоял рядом, удерживая за предплечье обеими руками, за его спиной подбегали Ки с Онью. На лице Тэмина плясали отблески пламени, выражение было сосредоточенным и, отчего-то, злым. Что Джонг такого сделал? Крик Кибома разрезал барабанные перепонки:       — Совсем поехал уже?! Отойди, сказали же «снято», глухня!       Джонхен огляделся и понял, почему так жарко: он стоял слишком близко к горящей машине, Тэмин продолжал тянуть на себя — и он подчинился, покорно пошел следом. Ки что-то процедил и отошел подальше широким шагом, Онью похлопал Джонга по спине и, наклонившись к уху, спросил:       — Ты когда в последний раз отдыхал? — Джонхен только рассеянно улыбнулся. Тэмин сжимал предплечье, впиваясь пальцами.       Джинки понимающе кивнул и добавил:       — Мы, вроде, закончили. Пора по домам, — Джонхен почувствовал, как горячий туман начинает рассеиваться. За спиной послышалось шипение огнетушителей. Запах дыма стал еще отчетливей. Пальцы Тэмина впивались уже так крепко, что Джонг поморщился и взглянул на младшего: злое выражение исчезло, на лице не было ни единой эмоции. Но боль в руке усиливалась, и старший положил ладонь на руку донсэна:       — Мы уже далеко, — спокойно произнес он. В ответ услышал тихое, сквозь зубы:       — Идиот… — пальцы разжались, наверняка оставив после себя следы. Удивление пришло не сразу, а после ватной и глухой паузы. Джонхен впервые слышал, чтобы Тэмин так о нем отзывался, но возмутиться не было сил. Младший пошел к режиссеру, даже не обернувшись, а Джонг потер руку, огляделся и попросил у ассистента воды. Чуть-чуть свежести — Джонхен почувствовал, как мысли упорядочиваются. За спиной он услышал голос менеджера:       — Сейчас всех развезем. Иди уже в машину. И ложись сразу, как приедешь, — Джонг кивнул и вздохнул.       В дороге он был в странном забытьи, не проваливаясь в глубокий сон, но и не понимая, где именно они едут. Размытые образы мелькали перед глазами: Со Хи в машине на заднем сиденье с Тэмином (неприятный укол от дублей, когда он смотрит на нее пристально); Тэмин целится из пистолета (и прямо в упор, не размахивая в пьяном угаре, а целенаправленно ему в лоб); стычка Тэмина и Минхо (они кричали по-настоящему, а он ничего не мог сделать, ничего не исправить); злой окрик: «Хен!», обернувшийся более тихим отчаянным: «Джонг!» в дверях его квартиры.       — Т-тэ… — выдохнул он одними губами и услышал рядом с ухом: «Я здесь, спи». Он задышал спокойнее.       Как долго они ехали к дому, Джонг бы не сказал. Его потрясли за плечо, он разлепил веки.       — Приехали, пойдем, хен, — Джонг на автомате встал, забрал рюкзак и вышел из машины под напутственное: «Выспись» от Онью. Он потянулся закрыть дверь, но ему не дали: следом вышел Тэмин.       — А ты куда? — вязко протянул Джонг, чуть пошатнувшись. Младший приобнял его за талию:       — У тебя останусь, — и потянул к дому. Джонхен подчинился, пробормотав:       — Второй день в той же одежде…       Тэмин беззлобно фыркнул:       — Нашел, о чем думать. А ну, марш домой, — идти было трудно, но Тэ внимательно следил и иногда придерживал, а по лестнице поднимался следом. Код от двери Джонхен набирал слабыми пальцами.       Дома младший стащил с него куртку и почти насильно уложил в постель. Когда на поясе расстегнулись джинсы, Джонг пробормотал:       — Неправильно: гость ухаживает за хозяином… — в груди птенец, кажется, учился чирикать. Сквозь сонную пелену Джонхен улыбнулся. С него стянули джинсы, посадили и пробурчали:       — Когда хозяин дурит, ничего не поделаешь. Руки вверх, — он послушался, закрыв глаза. Голой коже стало холодно, он зашарил по постели в поисках одеяла, как оно вдруг прилетело сверху и мягко укрыло. Раздались удаляющиеся шаги, но птенец взбунтовался от мысли, что придется оставаться в гулкой тишине.       — Ты куда? — пробормотал Джонхен, изо всех сил стараясь снова проснуться и тараща глаза. Тэмин смотрел на него из освещенного дверного проема. И почему он вечно стоит на пороге?       — В гостиной посплю, на диване, — голос младшего был неприятно грустным, отчужденным.       Джонхен прошептал:       — Останься, а? — стараясь не провалиться в темную сонную пропасть, он захотел удержать снова. Почему?.. Точного ответа он не знал, но отпускать Тэмина не собирался. Помолчав, добавил:       — Не люблю спать один, — вспомнилось, как он уговаривал макнэ чаще бывать в общежитии, когда они жили в одной комнате. Как сложно было привыкнуть к тому, что теперь у него свое жилье, пусть и тяжело заработанное, но холодное, пустое. Поэтому Джонг и старался вечерами занять время и пореже тут бывать. Когда случались интрижки, он довольствовался гостиничными номерами или квартирами подружек. Когда погружался в работу — задерживался в студии, засыпая прямо на стуле. В редкие ночи дома он читал до утра, уходя с головой в книги. А теперь в дверях снова стоял Тэмин, как несколько лет назад в их комнате, когда Джонхен пытался обсуждать с ним выступление с Internet War. Тогда было странно и неловко, а сейчас… Сейчас казалось, что птенец замерзнет, если Тэмин выйдет за дверь.       Младший вздохнул, вернулся. Присев на кровать, он снял джинсы и футболку, лег рядом. Джонхен быстро укрыл его одеялом и придвинулся ближе. Забыв руку на груди Тэмина, Джонг ненадолго провалился в глухую черноту, но с усилием вынырнул и медленно спросил:       — Ты почему на меня ругался сегодня?.. — голос звучал беспомощно и устало.       Тэмин вздохнул — рука Джонга приподнялась и опустилась. Тепло, приятно.       — А как тебя еще назвать? Идиот и есть. Вчерашняя ночь была не первой без сна, да? Что может быть такого важного, чтобы забить на здоровье? — тенор Тэмина дернулся вверх, выдавая раздражение.       Джонхен вяло улыбнулся:       — Вообще-то, ты…       Младший кашлянул:       — Кхм, то есть?       — Ты, твои губы тогда в машине… «Хен, люблю»… — Джонг прошептал привычное слово, которое столько раз пел, а по рукам побежали мурашки. Тэмин чуть дернулся, но тут же затих. Затем вполголоса спросил:       — Ты из-за меня всю ночь не спал?..       — Почти… — прошелестел Джонхен, едва не отключаясь. Он прижался лбом к теплому плечу Тэмина, что-то внутри беспокоило и грызло, привычная ночная тоска расправляла свой плащ, но сейчас можно было зацепиться хотя бы за макнэ. Плохо понимая, что выходит изо рта, Джонг проговорил:       — Без тебя уже давно трудно спать, но от тех твоих слов не по себе… Не знаю, внутри бардак, что же мне теперь делать, Тэминни…       Тэмин громко вздохнул и настороженным голосом ответил:       — Можешь для начала пообещать больше никогда не нестись прямиком в костер. Ты… напугал меня сегодня, — ладонь младшего легла на его руку. В груди так сильно закололо, что Джонхен на пару секунд проснулся. Он придвинулся еще и положил голову на грудь Тэмина. Нога сама легла поверх его бедер.       — Прости, Тэ… Обещаю, больше никогда, — младший судорожно выдохнул, в волосах заскользили пальцы, Джонг зажмурился. Его гладили, как котенка.       — Давай спать, — было предпоследним, что Джонхен услышал. Сквозь туманную пелену ощутил, как к макушке прикоснулись губами. На границе сна и яви почудилось еле заметное, смазанное и невесомое слово:       — Любимый…