***
Ночь уже вступила в свои права. Темно-синее небо было усыпано мерцающими звездами. Луна бледнела в окружении светящихся точек и напоминала обкусанное белое яблоко. Воздух, проникающий в легкие, был свеж и прохладен несколько больше, чем нужно. А слабый ветерок развевал волосы двух людей, направляющихся в сторону Запретного Леса, острые верхушки которого пиками врезались в безоблачное небо. Когда Гермиона и Северус шагнули в чернеющую темноту под ветви деревьев, девушка не почувствовала и толики страха. Твердыми шагами она следовала за профессором, стараясь не отставать и подсвечивая себе путь при помощи волшебной палочки. Тишину прорезали таинственные шорохи, доносящиеся со всех сторон, и хруст сухих веток под ногами, но, казалось, будто это совершенно не заботило никого из путников. Скоро они добрались до большой поляны, проплешиной выделяющейся на фоне окружающих ее деревьев. Трава здесь имела красноватый оттенок; там и тут проглядывали цветочные бутоны, отливающие серебром под светом луны; а между ними можно было заметить тоненькие блестящие нити, переплетающиеся между собой, словно паутина. Снейп резко остановился, отчего идущая за ним Гермиона, не сумев вовремя затормозить, врезалась прямо ему в спину. – Осторожнее, – прошипел Снейп. – Извините, – сказала Гермиона голосом, в котором не прозвучало ни капли сожаления. – Мы уже пришли? Мне казалось, лунница не любит открытых пространств, – сказала она, выглядывая из-за профессора. Снейп хмуро посмотрел на нее. – Невероятные познания, – прокомментировал он. – Жаль, не столь обширные, как хотелось бы. Это – он махнул рукой в сторону поляны – болотница. Примерно около полуночи вместо нее здесь будет глубокая трясина, поэтому, прежде чем идти дальше, нужно проверить, не произошло ли преобразование. Снейп отвернулся и, пару раз взмахнув палочкой, бросил через плечо: – Идемте, быстрее, – и двинулся вперед. Гермиона послушно последовала за ним. Они без приключений пересекли этот участок пути и вновь оказались под густыми кронами. Скоро девушка заметила впереди нечто напоминающее большую кроличью нору. Именно к этому месту направлялся профессор. Когда они подошли ближе, девушка увидела в глубине «норы» белоснежные бутоны, скромно покачивающиеся под порывами ветра. Их двойные стебли без листьев были похожи на тоненькие канатики, растущие прямо из-под земли. Они мерцали в свете палочек и отливали серебром. Гермиона восторженно смотрела на это чудо природы, а Снейп тем временем достал из мантии серебряные ножницы и начал давать девушке указания: – Сначала нужно прикоснуться к каждому бутону и попросить разрешения забрать их с собой. Как только бутон раскроется, аккуратно срежьте цветок. Длина стебля у срезанного цветка должна быть не более двух дюймов… Пока он говорил, Гермиона с интересом наблюдала за ним. Она следила за выражением его лица и начала замечать происходящие в нем изменения. Глаза вдруг стали еще чернее, чем обычно, складка между бровей залегла еще глубже, голос охрип. Потом он совсем замолчал и просто продолжал сверлить девушку пристальным взглядом, хмурясь все сильнее. Лицо его отражало какую-то внутреннюю борьбу. Гермиона улыбнулась уголками губ и взяла из его рук ножницы, отметив, что в момент, когда она случайно коснулась его пальцев, он как-то судорожно вздохнул. Девушка отвернулась от профессора, подошла к чернеющей норе и опустилась на колени перед своеобразной цветочной полянкой. Она погладила пальчиками прижавшиеся друг к другу белые лепестки и прошептала: «Позвольте мне взять вас с собой. Позвольте использовать вашу силу, не во зло, но во благо. Позвольте ценить ваши дары...» - она говорила и говорила, и нежные бутоны начали распускаться. Как только последний цветок расправил свои лепестки, Гермиона стала аккуратно срезать их. Из сердцевинки каждой лунницы потянулись серебристые нити, окутывая девушку и неумолимо приближаясь к профессору Снейпу, который не мог оторвать взгляда от молодой волшебницы. Он откровенно разглядывал ее и не понимал нахлынувших вдруг чувств. Он читал про влияние лунницы, но сейчас эти знания спрятались так глубоко, что он никак не мог за них ухватиться, полностью сконцентрированный на прекрасной девушке, срезающей цветы. Когда Гермиона поднялась с колен и стряхнула прилипшую к мантии землю, профессор был уже во власти серебристых нитей. Его чувства стали настолько сильными, что держать себя в руках было все сложнее. Девушка повернулась к нему и посмотрела в глаза. Затем достала из мантии плотный пакетик из пергамента и положила в него собранный букет, завернула верхний край и прогладила двумя пальцами. В этот момент блестящие полупрозрачные нити оборвались, но все еще окутывали двух людей невесомой дымкой. Гермиона смотрела на профессора, и он не отводил взгляда. Она не хотела приближаться, зная, что сейчас он под действием лунницы. Волшебница была почти уверена в том, что он сейчас чувствует. Зелье холодного разума отлично отрезвляло ее и позволяло мыслить рационально. Гермиона понимала: если она не ошиблась в определении испытываемых им сейчас чувств, то они действительно существуют. Пусть пока они спрятаны где-то в самом далеком уголке его сознания. Но они существуют. Лунница лишь извлекла их на некоторое время на самую поверхность и многократно усилила, но очень скоро дымка рассеется и то, что было извлечено из глубин, вернется обратно. Но ведь память не стирается по окончанию действия дурманящего растения… Постепенно искрящаяся пелена, окутывающая Гермиону и профессора, становилась все более прозрачной и, наконец, совсем исчезла. Мужчина глубоко вздохнул и, кажется, начал приходить в себя, а девушка украдкой улыбнулась. Тут Снейп, не говоря ни слова, резко развернулся и пошел в обратную сторону. Гермиона поспешила за ним. Дойдя до того места, где раньше была сказочная поляна, профессор остановился, и Гермиона чуть-чуть снова не налетела на него, но вовремя среагировала. – Теперь тут болото, да? – спросила она. – Да, – бесстрастно ответил мужчина. – Пойдем в обход? – Более глупого предположения я даже не мог бы и помыслить, – раздраженно произнес Снейп. Судя по тому, что к нему вновь вернулся дар речи и характерное ехидство, он чувствовал себя уже вполне нормально. Правда, похоже, злился теперь еще сильнее. – Вы, как всегда, любезны, профессор. Но, может, объясните, почему мы не можем пойти другим путем? – спросила Гермиона. Он повернулся к ней и впился своими черными глазами в ее лицо: – Если бы вы хоть чуточку поинтересовались тем, по каким законам живет Запретный лес, мисс Грейнджер, то не задавали бы мне сейчас этого бессмысленного вопроса, – проговорил мастер зелий. – Но… – Вы можете помолчать хотя бы несколько минут?! – рявкнул Снейп. Гермиона поежилась под колючим взглядом мастера зелий и решила, что лучше сейчас последовать его совету, иначе он ее просто придушит. Действие зелья холодного разума подходило к концу, и мало-помалу девушка начинала ощущать весь спектр эмоций. Снейп отвернулся от нее и начал делать какие-то мудреные пассы палочкой. Девушка наблюдала за тем, что происходит. Через болото начала выстраиваться хлипкая дорожка. Она чуть покачивалась на воде и будто бы уплотнялась. Через мгновение Гермиона услышала обращенное к ней «Следуйте за мной, быстро!» и пошла за профессором, который уже ступил на созданную им тропу. Она практически бежала, стараясь не отставать от Снейпа, периодически оскальзываясь и бормоча под нос какие-то проклятия. Мужчина же даже не собирался сбавлять шаг, когда вдруг услышал подозрительное «Хлюп». Он обернулся и молниеносно схватил девушку за руку. Как раз вовремя, потому что она, поскользнувшись в очередной раз, угодила ногой прямо в топь. Профессор довольно резко дернул ее на себя и, теперь уже не отпуская ее руки, продолжил путь. Его ладонь была теплой, но он сжимал ее пальцы так сильно, что Гермиона морщилась от боли. Как только они перебрались через болото, Снейп ослабил хватку и повернулся к ней: – Надеюсь, дальше вы сможете идти самостоятельно? – проговорил он. – Не сомневайтесь, – гневно ответила волшебница, потирая руку. – Вот и отлично! – сказал мужчина и зашагал к выходу из Запретного леса. Когда они добрались до школы, маленькая стрелка башенных часов указывала на промежуток между двойкой и тройкой, а большая – на римскую «шесть». – Дайте мне лунницу и отправляйтесь спать, – сверля девушку недобрым взглядом, сказал Снейп, как только они зашли в школу, – я буду ждать вас завтра в полдень. Гермиона кивнула, молча достала из кармана мантии пергаментный пакетик и протянула профессору. А затем, бросив ему: «Доброй ночи, сэр», отправилась в свою комнату. Укутавшись в мягкое пуховое одеяло, девушка уставилась в потолок. «Интересно, на что он больше разозлился, – думала она, – на то, что испытал невыносимое влечение к столь же невыносимой девушке, или же на то, что она была совершенно спокойной, в то время как он невероятными усилиями старался себя сдержать?» Но не прими она зелье – точно потеряла бы всякий контроль над собой, а сделай хоть шаг к нему – он больше не смог бы сдержаться, и после оба бы об этом жалели… А профессор, значит, и не подумал о том, чтобы оградить себя от эффекта лунницы, потому что не ожидал, что она на него так подействует?..***
«…Лунница не вызывает чувств и эмоций. Лишь извлекает на поверхность и многократно усиливает те положительные чувства, что уже имеются в глубинах сознания…» Закрыв книгу Рафаэля Монгрина «Лекарственные растения и травы», Снейп одним глотком допил остатки огневиски прямо из бутылки. Как он мог не подумать о том, чтобы обезопасить себя от подобной реакции на Грейнджер? Он ведь знал, как действует лунница, и не удосужился защититься от этого. Но разве мог он предугадать, что нахлынувшие на него чувства будут настолько сильны? Да, он должен был признать, что немного симпатизирует ей, находит интересной, но… Глупец! Он настолько привык, что может полностью контролировать свои эмоции, что пренебрег зельем холодного разума. Казалось просто невероятным, что он смог сдержаться. Но если бы она сделала хоть полшага к нему, пока их оплетали нити лунницы, ничто больше не смогло бы остановить его. А она просто стояла и смотрела на него… Она приняла зелье, или же он просто ошибся в своих догадках?.. Снейп достал еще одну бутылку огденского, одним движением откупорил ее и наполнил бокал. Потом сел в кресло и сквозь неровную поверхность стекла посмотрел на пляшущие в камине языки пламени, переплетающиеся, словно тела любовников в безудержном танце страсти. Снейп тряхнул головой, отгоняя неуместные мысли, и прикрыл глаза. Возможно, скоро он все выяснит…