***
Подбежав к комнатам Снейпа, Гермиона не успела даже постучать, как дверь распахнулась. На пороге стоял нахмуренный профессор. И откуда он всегда знает, что она уже здесь?! Смерив суровым взглядом запыхавшуюся девушку, он изрек: – Вы опоздали. – Всего на две минуты, профессор, я… – Вы опоздали, – с нажимом повторил он и так посмотрел на нее, что ей тут же захотелось убежать куда-нибудь подальше и спрятаться. – Простите, профессор Снейп. Я была в теплицах, и… – Не стоит тратить мое время на пустую болтовню, – резко прервал ее он. – Простите, этого больше не повторится, – смиренно сказала Гермиона, вспомнив, что возможной причиной его плохого настроения была именно она, и не желая усугублять ситуацию. – Можно мне войти? Девушка с надеждой посмотрела на профессора. Тот, ничего не ответив, отступил вглубь комнаты. Профессор сразу же направился в лабораторию, и Гермиона проследовала за ним. Только они переступили порог, как Снейп, кивнув на котел, начал давать ей указания: – Нагреете зелье до семидесяти градусов и скажете мне. Я положу в него лунницу. – Хорошо, сэр. – Затем в течение двадцати минут через каждые пять – будете помешивать три раза по часовой стрелке. – Да, сэр. – Следующие двадцать минут то же самое, но против часовой. – Понятно, сэр. Снейп подозрительно посмотрел на Гермиону, удивляясь такой кротости, но никак это не прокомментировал. На протяжении следующего часа они слаженно работали, не говоря друг другу ни слова. Снейп открыл лабораторную тетрадь и принялся делать предварительные записи. Гермиона тем временем включила огонь, подготовила лунницу и вернулась к котлу отслеживать температурные показатели. Когда пришло время, Снейп добавил лунницу в зелье, внимательно следя за его изменениями, и сразу вернулся к записям. Гермиона же продолжала четко следовать инструкциям профессора, регулярно помешивая зелье и параллельно раздумывая над тем, что же сейчас творится в голове у стоящего неподалеку от нее мужчины. Когда огонь под котлом был погашен, а зелье разлито по флаконам и убрано в шкаф, Снейп и Гермиона вышли из лаборатории. Профессор сел за свой стол и склонился над тетрадью, что-то туда дописывая. Гермиона же стояла рядом, переминаясь с ноги на ногу и не зная, как начать разговор. Она ощущала некоторую неловкость из-за того, что произошло прошлой ночью, но в то же время понимала, что ей не за что себя винить. В конце концов, так ничего и не придумав, она просто пожелала профессору хорошего дня и собиралась пойти на обед, но стоило ей взяться за ручку двери, как за ее спиной неожиданно раздался голос Снейпа: – Кажется, вы хотели знать, почему меня заинтересовала последняя страница вашего блокнота? Гермиона обернулась и посмотрела на мужчину, который сейчас стоял у своего стола, скрестив руки на груди и изучающе глядя на нее. Не зная, как правильно ответить, она просто кивнула. Снейп медленно подошел к зачарованному окну, за которым сейчас ярко светило солнце, и, стоя к девушке спиной, сказал: – Полагаю, нам с вами снится один и тот же сон. Гермиона изумленно уставилась на него. – Т-то есть как это?.. – выдохнула она. – Вы достаточно подробно описали все, что видели, и это позволило мне сделать соответствующие выводы, – проговорил он и обернулся, сложив руки за спиной. Девушка некоторое время молча смотрела на него широко распахнутыми глазами, а потом осторожно спросила: – Вы, наверное, хотели сказать, что вам когда-то просто приснился… ммм... сон, немного похожий на описанный в моем блокноте? – и тут же пожалела об этом нелепом вопросе, заданном, скорее, чтобы прервать повисшее между ними неловкое молчание. Снейп одарил девушку презрительным взглядом. – Я сказал ровно то, что хотел сказать, – ответил он. – В вашем блокноте перед описанием указана дата: седьмое августа текущего года. Так вот, ровно месяц назад мне впервые приснился этот сон. Смею предположить, и вам тоже, – он вновь скрестил руки на груди и насмешливо продолжил: – Вижу, вы никогда не уделяли должного внимания такому предмету, как Прорицания. Тем временем, могли бы почерпнуть много полезного – если бы сумели отделить здравые мысли от полного бреда, разумеется. – Не думала, что мне когда-либо это пригодится, – фыркнула Гермиона, точно так же скрестив руки на груди. – Мне всегда были интересны куда более вразумительные дисциплины, имеющие подтвержденное прикладное значение. – Не могу вас в этом упрекнуть, – вдруг сказал Снейп, улыбнувшись краешком губ, и стал медленно расхаживать взад-вперед по кабинету, – поскольку когда-то был похожего мнения на этот счет. Однако жизнь расставила все по своим местам. А теперь пришел и ваш черед прозреть. Итак… Подобные сны называют «расколотыми». Как мне удалось выяснить, такое случалось с волшебниками и раньше. Это происходило, когда два человека в чем-то остро нуждались и, только объединившись, могли помочь друг другу этого достичь. В этот момент Снейп резко остановился и пронзительно посмотрел на Гермиону: – Однако почти во всех найденных мною случаях между волшебниками существовала какая-то связь. Например, брачные или родственные узы, двусторонний непреложный обет или некоторые виды магии крови тоже могут дать такой эффект при определенных условиях… Снейп на некоторое время замолчал, не отводя от нее глаз, а затем, склонив голову набок, спросил: – А что связывает нас, мисс Грейнджер? На Гермиону словно вылили ведро холодной воды. Кровь отхлынула от ее лица. Она стояла как вкопанная и просто смотрела на профессора, не в силах вымолвить ни слова. Она боялась, что Снейп применит легилименцию, но в то же время не могла отвести от него взгляда. В ней сейчас боролись два противоречивых желания: рассказать ему все как на духу и просто сбежать отсюда. – Я… Я… – пролепетала девушка и вновь замолчала. Снейп, прищурившись, смотрел на нее еще некоторое время, а потом, будто что-то для себя решив, сказал: – Возможно, это простое совпадение. Однако в любом случае нам следует разобраться в смысле этого сна, и у меня есть на этот счет одна идея. Полагаю, она сработает. Приходите после обеда, и мы это проверим, а затем продолжим работать над зельем Скроуберджа. Гермиона только кивнула в ответ и стрелой вылетела из комнат Снейпа.Глава 13. Расколотые сны
8 марта 2021 г. в 22:11
Воскресное утро встретило Гермиону ярким солнцем, чей свет струился сквозь незашторенные окна. И в этом свете можно было рассмотреть незатейливый танец пылинок, то опускающихся все ниже, к полу, то подхватываемых легким движением воздуха. Девушка потянулась и погладила Косолапсуса по мягкой рыжей шерсти. Полукниззл не изменял своим привычкам даже здесь и спал исключительно слева от нее, свернувшись в толстенький пушистый клубок.
Гермиона взглянула на часы, которые показывали всего четверть восьмого, и удивилась, что проснулась так рано, несмотря на вчерашнюю полуночную прогулку. Вспомнив о событиях прошедшей ночи, Гермиона застонала. Наверняка Снейп сегодня будет не в духе. Она не хотела этого, но выставлять напоказ свои чувства тоже не собиралась. К тому же она не слишком ожидала, что профессор так на нее отреагирует, да и он, похоже, тоже. Нет, иногда он действительно смотрел на нее как-то по-особенному, как будто бы с интересом, но увидеть в его глазах даже простой интерес казалось настолько невероятным, что Гермиона каждый раз одергивала себя и не позволяла подобным мыслям проникать в ее сознание. Теперь же все изменилось… Теперь она понимала, что, пусть даже совсем немного, но она действительно ему не безразлична, однако нужно время, чтобы Снейп понял и принял это сам для себя.
Сразу после завтрака Гермиона отправилась в теплицы, где рассчитывала встретить Невилла. Они иногда общались, когда Гермиона заглядывала к ним с Ханной в гости, и каждый раз она с неподдельным интересом слушала его рассказы о привезенных издалека диковинных растениях. Некоторые из них она потом с успехом использовала в своих разработках. Совсем недавно он вернулся с очередной «охоты» за редкими экземплярами. На этот раз он побывал в джунглях, в долине реки Ганг, и Гермионе очень хотелось узнать, что он оттуда привез.
Зайдя в теплицу номер три, Гермиона окинула взглядом расположенные по обе стороны грядки, засаженные самыми разнообразными растениями. Именно здесь на втором курсе они занимались гербологией с профессором Спраут. Справа от девушки, на уровне пояса, находилась полка, уставленная знакомыми не понаслышке мандрагорами. Некоторые из них были совсем маленькими, другие уже достигли юношеского возраста и периодически попискивали, ожидая пересадки в более удобные емкости. Прямо под мандрагорами раскинулось нечто похожее на вьюн. Оно охватывало цепкими «коготками» воткнутые в землю колышки и имело ярко-оранжевый цвет, в отличие от собственных темно-зеленых узорчатых листьев и почти плоских плодов с проглядывающими сквозь оболочку черными семенами.
– Это мевидия, – услышала Гермиона голос Невилла. – Из ее листьев можно приготовить успокоительный отвар, а из стебля извлекают волос, который обычно используется для украшения, например, парадных мантий. Привет, Гермиона.
– Привет, Невилл. Рада тебя видеть, – обернувшись, тепло улыбнулась девушка.
– Взаимно, – улыбнулся он ей в ответ. – Кстати о парадных мантиях: ты знаешь, что в следующую субботу будет осенний бал?
– Бал? – удивленно вскинула брови Гермиона. – Нет. Впервые слышу.
– После войны МакГонагалл решила, что у студентов должно быть больше поводов для радости, тогда и решили устраивать бал в сентябре, приуроченный ко дню рождения Мерлина, чтобы, так сказать, задать настроение на весь учебный год. Но ты, наверное, хотела посмотреть, что я привез? Пойдем, я покажу тебе.
И они двинулись в дальний конец теплицы. Там стояло около двадцати новых горшочков с самыми разными растениями. С некоторыми из них Гермионе приходилось иметь дело, многие она узнала по картинкам из книг, однако три экземпляра оказались ей не знакомы.
– Это – смелокорень, – сказал Невилл, указывая на одинокий торчащий прямо из земли плотный желтый лист. – Считается, что с его помощью можно приготовить эликсир храбрости, а еще его для антисглазного лака иногда используют, чтобы усилить эффект. А это – жужеличное дерево. Сажаешь его в огороде – и вредителей как не бывало. А вот это – хельвина. Посмотри, какая красавица! – в его взгляде читалось восхищение.
Гермиона посмотрела в ту сторону, куда указывал Невилл. Узенькие длинные листочки, покрытые мелкими ворсинками, лениво стелились прямо по земле и свисали через глиняные края горшочка. Они выглядели такими мягкими и нежными, что хотелось дотронуться до них пальцами, чтобы прочувствовать это. Ворсинки чуть светились на кончиках, переливаясь от бледно-розового до ярко-красного. Прямо из середины рос стебель около двух дюймов в диаметре, прочный и устойчивый, покрытый теми же ворсинками, что и листья. Венчала все это довольно большая чаша, в которой, как в гнездышке уютно лежали пушистые круглые плоды с небольшими коричневыми крапинками-кляксами. Ворсистые комочки тихонько подрагивали и, по всей видимости, пытались поменять цвет – они созревали.
– Действительно красивая, – восторженно прошептала Гермиона.
– Говорят, ее плоды память укрепляют, но это так, скорее, миф. Ни разу не видел хельвины в составе ментальных зелий… Зато ее сок можно использовать в качестве соединителя в сложном зелье.
– Правда? Тогда, возможно, мне бы пригодилась твоя хельвина! – воскликнула Гермиона. – Если ты не возражаешь, конечно…
– Приходи, не стесняйся, – широко улыбнулся Невилл. – У меня тут еще много всего, что может тебе пригодиться. Пойдем, я проведу тебе экскурсию. Это ведь еще не все, что я привез.
И они отправились в другие теплицы. Невилл увлеченно рассказывал Гермионе о том, как он с коллегами-травологами пробирался сквозь непроходимые дебри густоцвета, чтобы добыть редчайший экземпляр плакуньи; как, дойдя до самой реки, он случайно увидел растущую неподалеку от берега кувшинку Морганы, славящуюся своей целебной силой; как забравшись на самое высокое из растений, он сумел завладеть семенами дерева пророчеств.
Время летело незаметно, и когда Гермиона наконец взглянула на часы, то увидела, что уже без десяти двенадцать, а ведь в полдень она должна быть у Снейпа! Наскоро попрощавшись с Невиллом, который напоследок заверил ее в том, что рад видеть ее в своих теплицах в любое время, девушка бегом бросилась в замок.