Eastern Tale.

16.07.1444. Дорогой дневник, всё начинается только тогда, когда что-то заканчивается.С того дня прошло немало времени и я почти сумел здесь освоиться. Моя жизнь в Румынии закончилась, но теперь я живу во дворце султана и никто не знает сколько это будет длиться. Возможно, я нагнетаю себя всем тем, что существует в этой части земли, но не могу терпеть и я это осознаю. Лишь одна крупинка света в её глазах заставляет меня просыпаться каждый день, улыбаться и думать, что все будет хорошо. Надеюсь день пройдет гладко и меня никто не потревожит.

***

Я не ел со вчерашнего дня, но вовсе не чувствовал голод, меня мучила жажда, Я хотел пить, при виде воды меня тошнило, но я не мог справиться с горячкой внутри, которая так желанно хотела искупаться в этой зеркальной водице. Я проходил мимо рудника и только сейчас заметил высокую, ухоженную лошадь, она топталась на месте. Её грива была сверкающе- блестящей, переливалась всеми цветами ночного неба и будто бы на ней расположились сотни сверкающих звёзд. Я стоял, застывший и просто смотрел в ее очаровательные глаза. Мне показалось в один миг, что это вовсе не лошадь, а человек, который по воле своей судьбы заточен в теле лошади. Меня накатила грусть от непонимания и я подошёл ближе, но не совсем. Я наблюдал за ее реакцией и будто почувствовал всем телом притяжение, которое излучается от этой необычной Лошадки. Я хотел коснуться её волос, как в тот момент чья-то рука коснулась моей, отчего я отпрянул, будто меня ударила молния. Я повернулся и увидел самые прекрасные глаза, которые сияли всеми оттенками счастья. В этих глазах я находил покой и умиротворение. Но… почему? Почему её глаза меня так дурманят, а улыбка сводит с ума. Что в ней такого, чего я не понимаю? Как обычная девушка может делать из меня того, кем я не являюсь? Она прервала меня от мыслей, спросив что со мной… Наверное я выглядел идиотом… Ведь стоять и смотреть на девушку так, будто сейчас я возьму ей сверну шею, но на самой душе летят бабочки и пляшет весна. Это явно забавно выглядит со стороны, возможно. Она коснулась моего безымянного пальца, тогда я полностью спустился на землю. Лале смотрела на меня глазами полными волнения и… страха? Меня осенило. Я виноват, боже, что я делаю?! Сквозь туман в моей голове, я сформулировал предложение и, наконец, выговорил: — Привет, Лале. — Проговорил я, и медленно, со слабым движением, я откинул голову назад. — Привет… Влад. Ты… с тобой все хорошо? Твоя кожа… совсем бледная, как белая глина. Что случилось? — Легким касанием пальцев, она дотронулась до моей кисти. Я осознал, что со мной и в правду что-то не так. И это все из-за девочки?.. — Все в порядке, Лале, не стоит нужды беспокоиться. — Я выдумал причину за столь маленький срок. —Я не ел со вчерашнего дня. Но, я не голоден. Я просто…очень хочу пить. — Как это не ел?.. Влад? — Она тронулась с места, сосредоточенно присматривая за моими движениями. — Нет, ты не о том подумала… Мне приносили и обед, и ужин… Просто я не смог это съесть. Я просто не был голоден. У меня пропало желание что-либо есть. — Я ответил пустя несколько секунд. — Но как так… Так нельзя! Пошли есть, у меня с собой есть очень вкусные сладости, они тебе точно понравятся. — Но… — Не успел я что-либо высказать, она отвернулась и потянулась к корзинке, которая находилась рядом с лошадью, которую я пристально изучал. Достала оттуда белую простынь и застелила её на сухой траве, куда не попадали лучи света. Приглашающим жестом она поманила меня к себе и заставила сесть к ней. Я без колебаний сразу же сел к ней… будто загипнотизированный? Что она делает со мной? После того, как я уселся моя рука нечаянно коснулась её нежной кожи руки. Я убрал тут же свою руку и извинился перед ней, потому что это было не совсем культурно с моей стороны.Она взглянула на меня строго, но совсем с одобрением, кажется её смутило не касание моей жилистой, жесткой ладони, а то, что я убрал её. Мне стало дискомфортно от её пронзительного, изучающего взгляда, но смущало меня только одно, что она умеет смотреть и читать душу мою. Я отвернулся. Лале заговорила первой, на что я не удивился: — Влад… Я не ответил. — Посмотри на меня… Я не смог сдержать себя, остановиться не смог. Её волшебный голос дурманил, выводил из себя. Я чувствовал себя не мальчишкой, а взрослым парнем, который безумно влюблен. Влюблен? Я что влюбился? Это и есть любовь? Я взглянул в её проницательные карие глаза, в которых читалось понимание и забота. — Лале, прости. — По моему телу пробежали мурашки. — За что? Ты что заболел? —Тут же она протянула свои нежные руки к моему лицу и начала, чисто поглаживать моё лицо. — Ты весь бледный… и холодный у тебя низкая температура, Влад.— Неодобрительно кивая головой, она убрала свои руки с моего лица. Она отвернулась, достала из своей корзинки пирожные с заварным пышным кремом, и протянула мне одну в ответ. — Они очень вкусные, съешь. Я надеюсь… ты не станешь отказываться, а то я обижусь. — Она сделала грустную мордочку. От чего моё сердце вздрогнуло. — Да, Лале. Они приятно выглядят. Я их, пожалуй, съем. Она заулыбалась, начала весело хихикать и вдруг легла напротив моих колен, будто использовала всю свою энергию, чтобы взбодрить меня, что у нее прекрасно получилось. Я посмотрел на ее шелковистые темно-русого оттенка волос и мне захотелось к ним прикоснуться. Я поддался ближе и с лицом ученого начал изучать её волосы. Всё время она улыбалась и смотрела мне в глаза. Она тихо, будто шёпотом сказала: — У тебя глаза цвета неба, моря и спокойствия. — Да?.. — С интересом, я вопросительно глянул на неё, улыбаясь. По-видимому, услышав мой ответ, она смутилась. — Ты… Читаешь мысли, Влад? — Какие же мысли, Лале. Ты только сама сказала. Теперь мне интересно, почему мой цвет глаз у тебя сочетается с цветом спокойствия? Она поднялась. Села рядом со мной и положила свою руку на мою. Это больше не смущало меня, мне было интересно одно, почему она так думает? Она взглянула в мои глаза и заговорила: — Твои глаза — зеркальные, в них я вижу свое отражение, как в воде. Потому они сочетаются у меня с морем. Они… —Убрав взгляд с моих глаз, она подняла взгляд на небо: — Они цвета неба, когда у тебя все хорошо. У тебя глаза светятся, как ясное небо, они становятся голубыми и… — И?.. — Я всё время наблюдал за тем, как она правильно сочетает слова. — Настоящими. Меня дурманил ее запах. Она была слишком близко ко мне. — Дальше? — Хитро улыбнувшись, я подсел к ней ближе. — Какой ты любопытный… — Нет. Вовсе нет. Ты сама сказала, вот мне и интересно. — Но, я это не произносила вслух… — Произнесла. — Они для меня олицетворение спокойствия, ведь твои глаза успокаивают меня. В твоих глазах есть все оттенки цветов. — Но они голубые… Как так? — Да, голубые, но… Когда я вижу тебя в ярости, я вижу в твоих глазах отблески красного, карего цвета. Когда ты опечален они становятся серыми и безжизненными… Когда ты волнуешься они — зелёные. Когда в твоей душе покой и радость они становятся голубыми. На то и они прекрасны. Меня удивляла её храбрость. Я не смог побороть себя и сказать ей хотя бы одно слово при виде неё, а она мне рассказала целую балладу о моих глазах. Это так приятно… — Спасибо тебе, Лале. — Улыбка ее выразила счастье. — Ты не доел свое пирожное… — Лале прищурила свои глаза, как дикий хорёк. — Собственно, как и ты. — Я улыбнулся и эта улыбка была настоящей, а не фальшивой. В моей душе заиграла скрипка и флейта. Их созвон уединил меня в моих мыслях о ней, но тут же заставил очнуться. Явился Аслан. Сказать, что я был недоволен его появлением, было бы грубой ошибкой. Я даже был рад его видеть. Он заговорил: — Лале! Влад! Что вы тут делаете без меня? — Лале покраснела. — Ничего, ели заварное пирожное… Аслан взглянул на меня и улыбка его не сползла. Я ответил улыбкой. — Привет, Аслан. Последующий час мы провели вместе. Разговаривали. Смеялись. Игрались. День вскоре подходил к концу, когда наша троица возвращалась из прекрасного леса во дворец. Тот лес стал с того момента прекрасным олицетворением покоя и уединения для меня. Там я провел свое лучшее время в жизни. По крайней мере, я так считал.